210 лет Н. В. Гоголю

Юбилей, который  русскому человеку нельзя обойти.

Так вышло, что в день, когда Н.В. Гоголю исполнилось 210 лет со дня его рождения, все СМИ были отягощены результатами выборного цирка на Украине. Не знаю, что было в Сорочинцах, где родился великий русский писатель  ныне самого разделенного в мире русского народа, но даже в нынешней РФ о таком значимом юбилее не произнесли, кажется,  ни слова. Во всяком случае, на ТВ-каналах шло беспрерывное, но бесплодное трёп-обсуждение о  выборном представлении на широких подмостках украинского театра трагической комедии. Гоголевский юбилей не упоминался никем. Ни там, ни здесь

Я нарочно открыл первый том собрания сочинений Николая Васильевича Гоголя, чтобы увидеть  портрет писателя работы Ф.О.Моллера. Нет ничего лучшего и точного в передаче художником состояния души человека, понимавшего  родную Русь до  всей её подноготной – все совершенства её и весь трагический порыв её народа в неведомые дали.

Читаю заученный  еще в детстве на уроках словесности отрывок, вглядываясь в грустный, слегка насмешливый взгляд удивительно русского по духу писателя:
"...Русь! Русь! вижу тебя, из моего чудного, прекрасного далека…
И грозно объемлет меня могучее пространство, страшною силою отразясь во глубине моей; неестественной властью осветились мои очи: у! какая сверкающая, чудная, незнакомая земле даль! Русь!»…


Читаю, и острая боль пронизывает сердце оттого, что видел из своего «чудного, прекрасного далека» писатель и что многое из того, что  на чудной, неизвестной ему теперешней вотчине он не мог предвидеть, предусмотреть.

Хотя заметны были те, кто поддался, продался за прелести западной жизни не только во времена Гоголя, но и далеко от его времени. Сын Тараса Бульбы, прекрасный казак, и тот не смог сдержать своего эгоизма.

 «Что, сынку, помогли тебе твои ляхи? Андрий был безответен. - Так продать? продать веру? продать своих? Стой же, слезай с коня! Покорно, как ребенок, слез он с коня и остановился ни жив ни мертв перед Тарасом. - Стой и не шевелись! Я тебя породил, я тебя и убью! - сказал Тарас и, отступивши шаг назад, снял с плеча ружье. Бледен как полотно был Андрий; видно было, как тихо шевелились уста его и как он произносил чье-то имя; но это не было имя отчизны, или матери, или братьев - это было имя прекрасной полячки. Тарас выстрелил…».

Вот наше теперешнее состояние. Сын на отца, отец на сына. И тяжелы, и кажутся до отчаяния справедливыми слова автора знаменитой повести «Тарас Бульба»:
«…Но неизвестно будущее, и стоит оно пред человеком, подобно осеннему туману, поднявшемуся из болот. Безумно летают в нем вверх и вниз, черкая крыльями, птицы, не распознавая в очи друг друга, голубка — не видя ястреба, ястреб — не видя голубки, и никто не знает, как далеко летает он от своей погибели…»



Взглянул бы Гоголь на нынешние наши пространства, разорванные по живому русскому организму, разорванные в клочья, то, несомненно, напомнил бы нам полные отчаянья слова повествователя из «Записок сумасшедшего»:

«Спасите меня! возьмите меня! дайте мне тройку быстрых, как вихорь, коней! Садись, мой ямщик, звени, мой колокольчик, взвейтеся, кони, и несите меня с этого света! Далее, далее, чтобы не видно было ничего, ничего. Вон небо клубится передо мною; звездочка сверкает вдали; лес несется с темными деревьями и месяцем; сизый туман стелется под ногами; струна звенит в тумане...».

Действительно, нынешнее ощущение жизни такое же, что будто нет спасения. Разве только надежда на то, что появится новый Тарас Бульба и зычно, на весь Русский Мир, крикнет:

«Постойте же, придет время, будет время, узнаете вы, что такое православная русская вера! Уже и теперь чуют дальние и близкие народы: подымается из русской земли свой царь, и не будет в мире силы, которая бы не покорилась ему!..
А уже огонь подымался над костром, захватывал его ноги и разостлался пламенем по дереву... Да разве найдутся на свете такие огни, муки и такая сила, которая бы пересилила русскую силу!»

Русская сила - в любви и дружбе. Это основа Русского Мира.
«Нет уз святее товарищества», - говорил Тарас
  «Так любить, как русская душа <…>… Нет, так любить никто не может!» - убеждал он своих товарищей перед битвой.