495 Морской бой с фрегатом 24 сентября 1973

Александр Сергеевич Суворов

О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».

2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.

495. "Морской бой" с натовским фрегатом. 24 сентября 1973 года.

Сводка погоды: Атлантический океан. Северо-Восточная Атлантика. Понедельник 24 сентября 1973 года. В Северном море в районе пролива Скагеррак с северной стороны мыса Скаген (Дания, географические координаты: 57.783,10.733 или 57°46;59;, 10°43;59;) минимальная температура воздуха - 11.0°С, средняя температура - 11.9°С, максимальная - 13.0°С. Эффективная температура воздуха (температура самоощущения человека) - 3.2°С. Сильный ветер дул со скоростью 13 м/с (24,1 км/ч). Крупные ветровые волны поднимали свои пенные гребни на высоту 2-3 метра и распространялись своими склонами на 50 метров в длину (5-балльное крупное волнение).

Чувствуя свою вину, я ужом просочился с сигнального мостика в свой угол ходовой рубки, прикрывшись большим и обширным устройством корабельного бинокулярного призматического визира ВБП-451М, развесил по кронштейнам под большими прямоугольными иллюминаторами своё "разведчикское" имущество и сразу же прильнул к окулярам визира, чтобы, не дай бог, не встретиться с глазами командира корабля капитана 3 ранга Е.П. Назарова и вахтенного офицера, который в этот момент что-то обсуждал с Евгением Петровичем и только молча кивнул мне, давая понять, что видит мой приход и разрешает моё присутствие в ходовой рубке. Я благодарно и бодро всем своим видом показал вахтенному офицеру, что готов к труду и обороне и занял своё место визуального разведчика.

Командир корабля и вахтенный офицер вполголоса обсуждали военный переворот в Чили, совершённый 11 сентября 1973 года в Сантьяго и расстрел президентского дворца "Ла Монеда", который защищало всего-то около 40 человек во главе с президентом Чили лидером левого блока "Народное единство" социалистом Сальвадором Альенде. Евгений Петрович Назаров говорил о том, что рано утром 11 сентября корабли ВМФ Чили, которые в это время участвовали в совместных с ВМС США манёврах "Унидес", обстреляли порт и город Вальпараисо. Затем десант мятежников захватил город, штаб-квартиры партий, входящих в блок "Народное единство", радиостанции, телецентр и иные стратегические объекты госструктур. По радио передали заявление мятежников о перевороте в Чили, свержении Альенде и создании военной хунты в составе командующего сухопутными силами генерала Аугусто Пиночета, командующего ВМФ адмирала Хосе Мерино, командующего ВВС генерала Густаво Ли и исполняющего обязанности директора корпуса карабинеров генерала Сесара Мендосы (данные РИА Новости).

По широкому "командирскому" трапу с нижней палубы поднялся замполит капитан 3 ранга Д.В. Бородавкин и сразу же включился в разговор командира корабля и вахтенного офицера. Дмитрий Васильевич сообщил, что 15 сентября 1973 года на Национальном стадионе в Сантьяго после 5-дневных пыток хунтой Пиночета был расстрелян Виктор Хара - чилийский поэт, театральный режиссёр, певец, политический активист, член Коммунистической партии Чили.

Потом замполит сообщил, что 14 сентября 1973 года за мужество и героизм, проявленные в борьбе с фашистскими захватчиками, городам Керчь и Новороссийск было присвоено почетное звание «Город-герой», а 21 сентября 1973 года скончалась Лидия Андреевна Русланова, великая советская певица, исполнительница народных песен, заслуженная артистка РСФСР (1942), которую во время Великой Отечественной войны называли «солдатской мамой».

- А ещё, - сказал Дмитрий Васильевич Бородавкин, - вчера 23 сентября умер Пабло Неруда – чилийский поэт, член ЦК Коммунистической партии Чили, лауреат Международной Сталинской премии «За укрепление мира между народами» (1953) и Нобелевской премии по литературе (1971). Видимо, этот огромный ураганный циклон "Эллен" многим горя принёс.

Евгений Петрович Назаров очень огорчился таким известиям, спросил, откуда эти данные и Дмитрий Васильевич Бородавкин ответил, что все эти и другие новости из факсимильной газеты, которую мы принимаем по радиосвязи, а он получает кальку-распечатку от связистов БЧ-4. Потом Евгений Петрович и Дмитрий Васильевич вспомнили как неподражаемо звонко, задорно и певуче пела Лидия Русланова песни своего репертуара: "Частушки", "По диким степям Забайкалья", "Меж высоких хлебов", "Окрасился месяц багрянцем", "Саратовские частушки", "Час да по часу", "Эх, матушка", "Липа вековая", "По Муромской дорожке", "Валенки", "Жигули", "Очаровательные глазки", "Живёт моя красотка", "Златые горы". Все эти песни я знал, слышал, это были любимые песни моего отца, фронтовика-ветерана войны, он их часто и с удовольствием пел сам и очень хорошо отзывался о Лидии Руслановой.

Про Виктора Хару и Пабло Неруду оба старших офицера БПК "Свирепый" не знали почти ничего, поэтому Дмитрий Васильевич не смог ответить Евгению Петровичу о каких-либо стихах этих поэтов.

- Это вон, нашего библиотекаря надо спросить, - сказал замполит, впервые обратив внимание на меня. - Вы знаете что-нибудь из Пабло Неруды, Александр?

Я коротко "отвлёкся" от окуляров визира ВБП-451М и молча отрицательно помотал головой. На самом деле я знал одно стихотворение Пабло Неруды "Осенняя бабочка", но не полностью, а только несколько строф...

На солнце бабочка кружится,
вся загораясь временами.
Листа коснётся, застывая,
частица пламени живая —
и лист колышет это пламя.
...
Мне говорили: — Ты не болен.
Всё это бред. Тебе приснилось.
И время хлеба миновало.
И снова небо прояснилось.

Всё на земле, друзья, проходит.
Всё покидает и минует.
И та рука, что нас водила,
нас покидает и минует.

И те цветы, что мы срываем.
И губы той, что нас целует.
Вода, и тень, и звон стакана.
Всё покидает и минует.

И время хлеба миновало.
И снова небо прояснилось.
А солнце лижет мои руки
и говорит: — Тебе приснилось.
И ты не болен. Это бредни.

Взлетает бабочка и чертит
круг огнецветный
и последний...

Вскоре нам стало не до стихов и не для печали и грусти, впереди в хмари непогоды стали различимы в визир при самом мощном увеличении чужие корабли. Зазвучали команды, рапорты, доклады, целеуказания, классификация целей и другие обычные для ведения морского боя данные. Сыграли "Боевую тревогу". Все морячки БПК "Свирепый" заняли свои места по боевому расписанию. Дёрнулись и загудели электродвигатели артустановок и торпедных аппаратов, бомбомётов РБУ-6000 "Смерч-2" и зенитных ракетных комплексов ЗРК "Оса-М", задвигались и направились в сторону далёких целей РЛС систем наведения корабельного оружия,  началась проверка боеготовности нашего главного оружия - противолодочного ракетно-торпедного комплекса УРПК-4 "Метель". Я тоже почти перестал "болеть", включился в общий боевой ажиотаж и начал вести наблюдение за ближайшим странным натовским кораблём.

Издалека, на предельной дальности видимости визира ВБП-451М, этот корабль выглядел в дождливой хмари непогоды вроде обычно и в то же время необычно... У этого корабля на корме был большой "ящик" ангара для вертолёта, но вместо вертолёта была какая-то решетчатая конструкция, наподобие направляющей фермы пусковой установки для крылатой ракеты... Я вздрогнул от ощущения удачи и ещё более внимательно и пристально начал вглядываться в этот корабль. Это был типичный фрегат типа «Хвидбьёрнен», возможно, фрегат «Ингольф» с бортовым номером F-350, один из четырёх фрегатов, находящихся в составе ВМС Дании. Их водоизмещение было: стандартное - 1345 т, полное - 1650 т; длина - 72,6 м, ширина - 11,6 м, осадка - 4,9 м; главная энергетическая установка (ГЭУ) мощностью 6100 л. с.; скорость хода максимальная - 18 узлов, дальность плавания 6000 миль (на скорости 13 узлов); вооружение: одноствольная 76-мм артустановка и многоцелевой вертолёт типа «Алуэтт-III». Экипаж фрегата - 75 человек. Этот датский фрегат был не наш конкурент...

Наблюдая за перемещениями натовских кораблей (фрегат и два тральщика) вблизи побережья мыса Скаген (северная сторона), я обратил внимание, что этот странный фрегат вот-вот должен пройти правым галсом (курсом) на фоне прибрежного маяка и блестящих на солнце двух куполов Скагенской радиолокационной станции - Skagen radar base. Denmark / Nordjylland / Skagen, координаты: 57°44'36.0"N, 10°36'08.0"E или 57.743333, 10.602222. Это удачное сочетание контуров силуэта натовского корабля, маяка и куполов Скагенского радара (главное, с известными габаритными размерами) позволяло по фотографии точно определить все данные целеуказаний: направление съёмки по сторонам света; время съёмки по сиянию и теням на куполах радара; координаты по навигационной карте; тип боевых кораблей ВМС НАТО; их целевое предназначение в данном выходе в море (по обустройству на палубах и поведению в море при виде нашего корабля); состав группы кораблей; примерное местонахождение нашего корабля (по направлению фотосъёмки и масштабу изображения на фоне координационной сетки визира ВБП-451М. Кроме этого в облике этого натовского (датского) фрегата было ещё что-то, что меня крайне заинтересовало. Это "что-то" было похоже на ажурную ферму задней балки французского вертолёта типа "Алуэтт-III" или на пусковую установку крылатой ракеты. Я обязан был рассмотреть поближе этот корабль, чтобы точнее определиться и рассмотреть его в подробностях.

Я уже давно не прислушивался к неспешному разговору замполита и командира корабля, которые обсуждали дальнейшие планы подготовки БПК "Свирепый" к переходу домой, в военно-морскую базу Балтийск. С появлением далёких натовских кораблей вся моя усталость прошла и я вновь, как охотничья собака, принял "стойку буквой "зю" перед окулярами визира ВБП-451М и накчал действовать быстро, оперативно и без почтительного отношения к присутствующим старшим офицерам и командиру корабля.

Когда я в очередной раз, не спрашивая разрешения у командира корабля и вахтенного офицера, подскакивал к тубусу монитора навигационной РЛС, которой пользовался вахтенный офицер, чтобы ещё и ещё раз сравнить оптическую "картинку" в визире с условным изображением РЛС обстановки в районе местонахождения нашего корабля, Дмитрий Васильевич Бородавкин и Евгений Петрович Назаров с любопытством обратились ко мне с одним и тем же вопросом...

- Никак что-то увидел? Александр!
- Я! - рассеянно откликнулся я и прибавил. - Да... Есть кое что... Странный какой-то фрегат на горизонте. Вроде старой постройки, типа «Хвидбьёрнен», 60-х годов, а на корме что-то вроде пусковой установки для крылатых ракет.
- «Хвидбьёрнен», говоришь.., - задумчиво проговорил командира БПК "Свирепый" капитан 3 ранга Е.П. Назаров. - Сейчас посмотрим, что это за «Хвидбьёрнен». Средний ход! Держать курс по створу маяка!

Вахтенный офицер репетовал команду командира корабля, перевёл ручки машинного телеграфа, отдал приказ рулевому, тот, как положено, исполнил приказ и направил корабль точно на створ прибрежного северного Скагенского маяка и БПК "Свирепый", прибавив скорости, ходко начал резать острым форштевнем относительно высокие волны пролива Скагеррак. К этому времени всем офицерам, командирам боевых частей и командиру корабля было ясно, что учения натовских кораблей и судов чисто "мирное" - просто учебно-боевые выходы в море группы тральщиков под охраной сторожевика-фрегата и отработка совместных действий в прибрежных территориальных водах Дании. Только этот странный фрегат типа «Хвидбьёрнен» вдруг отделился от своих подопечных тральщиков и как-то крадучись вышел из территориальных вод (я это проверил по экрану нашего навигационного радара) и направился в сторону нашего корабля. При этом у него активно завертелась большая плоская, как доска, антенна главной РЛС на топе его единственной фок-мачты.

Всё это я доложил командиру корабля и предположил, что этот фрегат имеет противокорабельное или противолодочное ракетно-торпедное вооружение, как у нас, только другой конструкции. Штурман командир БЧ-1 старший лейтенант Г.Ф. Печкуров, который был обладателем и хранителем секретного справочника силуэтов и контуров кораблей, судов, самолётов и вертолётов ВМС США и НАТО, как всегда, ревностно и пренебрежительно отозвался о моих сомнениях и предположениях, заявил, что перед нами типичный "слабенький фрегат королевских военно-морских сил Дании" и что "Суворов гонит волну на пустом месте". Я не стал спорить, а просто предложил "тем, кто понимает, самим взглянуть на этот фрегат и убедиться наяву, что он какой-то странный".

Заинтригованные нашим заочным спором командир корабля и замполит потянулись к биноклям: Евгений Петрович Назаров к своему "командирскому" огромному чёрному биноклю, а Дмитрий Васильевич Бородавкин - к обычному, но тоже с сильной оптикой, биноклю вахтенного офицера. Сходил и вернулся со своим биноклем штурман Геннадий Фёдорович Печкуров. Они все одновременно вскинули свои бинокли к глазам и несколько минут смотрели вдаль.

Дмитрий Васильевич Бородавкин отнял бинокль от глаз и недоумённо пожал плечами, он не увидел в облике этого фрегата ничего особенного. Печкуров раздражённо и по своему обыкновению зашмыгал носом, скорчил недовольную гримасу и начал быстро листать справочник кораблей США-НАТО. Командир корабля дольше всех смотрел в свой бинокль, потом задумчиво поставил его на своё место в специальную подставку-футляр и приказал вахтенному офицеру вызвать на ходовой мостик начальника РТС капитан-лейтенанта К.Д. Васильева.

Наш БПК "Свирепый" на среднем ходу, но не самом среднем, а как бы на первом среднем ходу, то есть со скоростью 12 узлов (22,22 км/ч) шёл навстречу этому датскому фрегату и это был наш обычный "ход поиска" целей в нашем районе пребывания, ход мирный, не агрессивный, одинаковый с ходом (скоростью) обычного рыболовного судна, тральщика, даже морской яхты. Примерно с такой же скоростью шёл и наш "вероятный противник" - датский фрегат типа «Хвидбьёрнен». В этот момент прибыл начальник РТС капитан-лейтенант К.Д. Васильев и командир корабля приказал ему взглянуть на датский фрегат и высказать своё мнение о работе его главной РЛС...

Константин Дмитриевич Васильев попросил разрешения воспользоваться командирским биноклем, минут пять смотрел в него, а потом сказал, что "хорошо бы подойти, не пугая, этот кораблик, поближе" и "пощупать его нашими РЛС".

- А что вам в нём не нравится? - спросил, как бы невзначай, Евгений Петрович Назаров.
- А я никак не разберу, что у него на юте.., - ответил Константин Дмитриевич Васильев. - То ли вертолёт наполовину стоит в ангаре, то ли какая-то конструкция странная у него на корме.
- Так что вы посоветуете?
- Выяснить надо... Разведать...
- Действуйте! - приказал командир БПК "Свирепый" Евгений Петрович Назаров и впервые за несколько последних дней обратился непосредственно ко мне...
- Суворов! Сумеете его сфотографировать? Только поскорее, а то уйдёт. Я думаю, что он сейчас от нас удирать будет...

- Далековато, - виновато ответил я командиру корабля. - Надо бы сбегать в ленкаюту и взять спецаппарат с телеобъективом...
- А почему вы его сразу не вязли? - строго спросил командир корабля. - И вообще, где вы были всё это время? Что вы делали? Чем занимались?
- Если только попробовать через визир? - вроде бы в задумчивости и озабоченности важностью момента, как бы не слыша вопросы командира корабля, проговорил я, ощущая, как по моей спине начинают ознобно бегать "мурашки". - Сейчас попробую...

Спасительные окуляры перископического визира ВБП-451М опять меня выручили и я опять встал в позу "буквы "зю" и теперь мои "отцы командиры" и начальники должны были обращаться к моей согбенной худой спине в широкой и свободной матросской рубахе-робе. Фокус фотографирования объекта съёмки через визир ВБП-451М заключался в том, что я плотно прикладывал объектив фотоаппарата к правому окуляру визира, а через левый окуляр я старался навести объектив визира на объект, применить нужный фильтр, чтобы изображение было чётким, контрастным и резким, навести на резкость, а потом нажать вовремя на спуск фотоаппарата. Уже много раз я таким образом делал самые немыслимые по условиям съёмки фотоснимки и получал отличный результат визуальной разведки. Вот и сейчас я сделал всё, чтобы получить публикуемый фотоснимок этого странного датского фрегата.

По вполне понятным причинам этот фотоснимок не самого лучшего качества из тех, которые я тогда снял, а потом отпечатал. Дело в том, что мне чаще всего оставались и доставались фотоснимки по остаточному принципу или по так называемому "закону сапожника", то есть "сапожник без сапог". Я делал отличные резкие, чёткие, насыщенные, контрастные фотоснимки и фотографии, но они доставались, как правило, командиру корабля, замполиту, передавались вместе с отчётами в разведотдел штаба нашего соединения в ВМБ Балтийск, вклеивались в альбомы фотолетописи БПК "Свирепый". Часть таких фотографий доставались в качестве поощрения годкам перед их уходом на гражданку, во время ДМБ. Только единицы качественных фотографий мне удавалось оставить себе в свой ДМБовский альбом.

Данная фотография - это очень редкий случай, когда мне осталась отбракованная мной фотография из отчёта в разведотдел. Я её забраковал потому, что на ней почти не видна та странная конструкция, которая "торчала" на корме этого датского фрегата. Как вы видите именно кормовая часть этого корабля на этой фотографии оказалась нечёткой, смазанной, не резкой. К тому же этот снимок я сделал уже тогда, когда датский фрегат практически "на всех парах" удирал от нас в сторону своих территориальных вод и быстро "слинял" вдоль берега на юго-запад в сторону города-порта Хиртсхальс (Hirtshals, Дания).

Командир БПК "Свирепый" капитан 3 ранга Е.П. Назаров с участием радиометристов-наблюдателей под командованием начальника РТС капитан-лейтенанта К.Д. Васильева, штурмана командира БЧ-1 старшего лейтенанта Г.Ф. Печкурова и вахтенного офицера (ФИО не помню) азартно рассчитал параметры сближения нашего корабля с этим датским фрегатом типа «Хвидбьёрнен» на такой скорости, чтобы его не спугнуть, а дать ему возможность приблизится к нам на дальность работы его РЛС на целеуказание. Однако, как только этот фрегат самоуверенно вышел за пределы территориальных вод Дании и углубился в открытое море пролива Скагеррак в нашем направлении, по команде штурмана и начальника РТС командир корабля капитан 3 ранга Е.П. Назаров приказал вахтенному офицеру дать "полный вперёд" и наш БПК "Свирепый", как с цепи сорвался, бросился навстречу этому "датчанину"...

Возможно, уже все на корабле знали, что к нам подбирается какой-то новый натовский "пароход" (намёк на "древность" постройки фрегатов типа «Хвидбьёрнен») и "работает по нам своими РЛС в режиме целеуказания для ракетной атаки". Впервые за время БС (боевой службы) надводный корабль "вероятного противника" действовал, как положено действовать противникам в морском бою, то есть маневрировал на сближение, работал своими РЛС на частотах и мощностях обеспечения применения корабельного оружия. При этом БПК "Свирепый" не применял свои средства поиска, обнаружения и целеуказания в боевом режиме, мы только слушали, смотрели, внимательно следили за этим фрегатом.

Возможно, мы слишком рано отреагировали на учебно-боевую атаку этого датского фрегата типа «Хвидбьёрнен», а может быть, как раз вовремя, чтобы дать понять этим самоуверенным датчанам или кому-то там ещё, что мы близко к себе никого не подпускаем, а как только противник оказывается в поле действия нашего корабельного оружия, мы сами незамедлительно атакуем...

Турбины БПК "Свирепый" внезапно сменили свой "чух-чухающий" режим работы на модщный турбинный самолётно-звериный рык, корабль резко, рывком рванул с места и как легковой автомобиль, за несколько секунд набрал скорость среднего хода, близкого к полному ходу, то есть 20 узлов (37,04 км/ч) - это ход атаки противолодочного корабля. При такой скорости хода корабль: наиболее эффективно слушается руля; прямо, без кренов и колебаний, режет волну; успокаивает свой ход бортовыми рулями - успокоителями качки; наполнен полностью энергией движения, необходимой для резкого манёвра в море при любом волнении. Естественно ускорение хода нашего корабля тут же заметили на датском фрегате...

Посмотреть на реакцию военных моряков ВМС НАТО, в частности ВМС Королевства Дании (дат. Kongeriget Danmark), на ходовой мостик, с разрешения командира корабля капитана 3 ранга Е.П. Назарова, пришли все командиры всех боевых частей и служб БПК "Свирепый", замполит, подсменные вахтенные офицеры и все, кто был в курсе происходящих событий. Все собравшиеся дружно, с бодрым боевым настроем, с насмешливым восторгом смотрели, как этот датский королевский фрегат типа «Хвидбьёрнен» сначала несколько минут по инерции шёл навстречу нам, а потом резко сбавил ход, потом, видимо, дал задний ход, практически остановился, а затем натужно, с большим белым буруном за кормой, начал на месте разворачиваться на обратный курс, потом медленно, хотя бурун за кормой был выше палубы юта, набрал скорость и погнал... погнал!.. обратно в свои территориальные воды.

Пока всё это происходило и наши корабельные офицеры живо комментировали, не стесняясь в выражениях, бегство "датчанина", я, стиснув зубы от напряжения, быстро менял светофильтры, объективы и переводил рычаг перемотки плёнки на фотоаппарате, чтобы как можно чётче и быстрее сфотографировать этот фрегат ВМС Дании во всех ракурсах. На ходовом мостике, особенно возле штатного кресла командира корабля, было тесно от толпящихся шумных и весёлых офицеров. Шуткам и едким комментариям на флотском сленге не было конца и предела... Практически мы таким образом отмечали первую свою "победу в морском сражении с противником, не дав ему выполнить то, что он хотел". При этом мы даже, образно говоря, "не расчехляли" наше корабельное оружие, то есть не работали своими РЛС наведения в боевом режиме.

Командир корабля капитан 3 ранга Евгений Петрович Назаров тоже был доволен, но свою радость проявлял сдержанно, достойно, с уважением к датским военным морякам. Он говорил, что "эти датские рыболовы не виноваты, что должны на старых пароходах соперничать с нашими современными боевыми кораблями", что и на таком "корыте" при умелом руководстве и командовании флотом и кораблём, можно выполнять все прибрежные задачи обороны побережья и страны". Слова командира слушали, но по лицам и сдержанности ответной реакции было понятно, молодые офицеры БПК "Свирепый" довольны бегством "вероятного противника"...

Кто-то из командиров боевых частей, по-моему, это был старший лейтенант командир минно-торпедной боевой части (БЧ-3) О.А. Белонин, почти грубо, молча и резко отстранил меня от корабельного призматического визира ВБП-451М и прильнул к окулярам. Я не стал ни спорить, ни возражать, но краем глаза увидел сердитый и недовольный взгляд командира корабля. Правда, я не совсем понял значение этого взгляда: то ли командир сердился на меня, за то, что я путаюсь под ногами и мешаю офицерам, то ли он не одобрял грубый жест старшего офицера по отношению к матросу... В любом случае командир был чем-то недоволен и я подумал, что мне лучше будет тоже "слинять" куда-нибудь, как тому датскому фрегату типа «Хвидбьёрнен». Вступать в "морской бой субординаций" с корабельными офицерами, тем более с командирами боевых частей, я не хотел...

Вскоре общий ажиотаж маленькой "победы над супостатом" поутих и все офицеры разбрелись кто куда. Учения ВМС НАТО оказались единичным выходом в относительно неспокойное море пролива Скагеррак нескольких кораблей ВМС Дании, которые через несколько часов убрались к своим причалам в свои порты. Мы ещё некоторое время бороздили южную окраину Северного моря на воображаемой границе с проливом Скагеррак, а потом, набрав средний экономический ход 14 узлов (25,93 км/ч) по приказу из главного штаба ДКБФ пошли к нашему первому и изначальному месту якорной стоянки у мыса Скаген (южная сторона). Неужели домой?!

Уже на переходе к месту якорной стоянки был объявлен "Аврал и Большая приборка", потому что старший помощник командира корабля капитан-лейтенант Н.В. Протопопов очень хотел, чтобы мы "блеснули гордо и ярко перед этими натовцами Датского королевства". Моряки с удовольствием и энтузиазмом принялись мыть, чистить, драить, счищать ржавчину, красить и подкрашивать всё, что можно было вымыть, вычистить, отдраить, покрасить и подкрасить. Это была настоящая праздничная работа, потому что, закончив проявлять отснятые за последние два-три дня фотоплёнки, печатать фотографии ураганного шторма внетропического циклона "Эллен" в Атлантическом океане и сегодняшнего "морского боя" с датским фрегатом, составив соответствующие документальные отчёты в разведотдел штаба 128-й БРК 12-й ДиРК ДКБФ, я рано-рано утром 25 сентября 1973 года сделал соответствующую запись в своём дневнике-ежедневнике:
25 сентября 1973 вт
Утро. Чудесная погода. Штиль. Качаются датские яхты и рыболовецкие суда. Такое ощущение, что уже почти дома. Раз шесть вызывали по тревоге разведгруппу. Усиленно нами интересуются. Починили согнутый волнами флагшток. Теперь готовимся домой.

Фотоиллюстрация: 24 сентября 1973 года. Северо-Восточный Атлантический океан. Северное море. Пролив Скагеррак. Мыс Скаген (северная сторона). На снимке фрегат Королевских ВМС Дании типа «Хвидбьёрнен». ТТХ фрегата: четыре единицы во флоте ВМС Дании; ввод в строй в 1962-1963 годах; водоизмещение стандартное - 1345 т, полное - 1650 т; длина - 72,6 м, ширина - 11,6 м, осадка - 4,9 м; мощность главной энергетической установки (ГЭУ) - 6100 л.с.; скорость хода - 18 узлов; дальность плавания (на скорости 13 узлов) - 6000 миль; вооружение: 76-мм артустановка и многоцелевой вертолёт типа «Алуэтт-III». Экипаж 75 человек. Редкий по информативности разведывательный фотоснимок, потому что натовский фрегат снят на фоне прибрежного маяка и двух куполов Скагенской радиолокационной станции - Skagen radar base. Denmark / Nordjylland / Skagen, координаты и габаритные которых точно известны. Удачное сочетание контуров силуэта натовского корабля, маяка и куполов Скагенского радара позволяло по фотографии точно определить все данные целеуказаний: направление съёмки по сторонам света; время съёмки по сиянию и теням на куполах радара; координаты по навигационной карте; тип боевого корабля; его целевое предназначение в данном выходе в море (по обустройству на палубах и поведению в море при виде нашего корабля); примерное местонахождение нашего корабля (по направлению фотосъёмки и масштабу изображения на фоне координационной сетки визира ВБП-451М.


Рецензии