Мы способны не так летать!

Тысячи чаек слетались в стаю. Инстинктивно в толпу врезались. По сигналу, по зову предков. За едой, до земли устремлялись. На соборы - за хлеб разборы. За кoрмежку - друг с другом дрались. Крики- крЯки, шумы-музЫки. “Свар из-за рыбьих  голов”? Умножались вражды, разлетались. Предавались друзья, оставлялись. Снова в стаи гурьбой слетались. Инфантильно обьединялись. Приземлялись толпой, приводнялись. И сражались, дрались, питались. Забывались, страстям отдавались. Не гнушались ничьих обьедков. По сигналу, по зову предков.
 
Тысячи чаек слетались в стаю. Лишь один далеко летал! Необычная, странная  птица. Чайка по имени Джонатан. Он учился всегда летать. Высоко размышлять/помышлять. О еде забывать, познавать. Жизнь и мир бы понять/обнять. Да птенцов научить летать! И летать, и летать, летать! Необычная, странная  птица. Чайка по имени Джонатан. Альбатросы летают низко. Пеликаны парят в толпе. Смысл жизни во сне, в еде. Стая вечно - в земной борьбе. За влиянье и корку хлеба. За добычу, кусок – война! Было так испокон веков. ИздавнА - такова страна. По сигналу, по зову предков.

Тысячи чаек слетались в стаю. Лишь один далеко летал! Необычная, странная  птица. Чайка по имени Джонатан. Одинокий полет и взлет. Сотни разных попыток/проб. На пределе всех сил, аж взвыл! Крылья точно идут в разнос. То пикЕ, то ужасный штопор. Снова боль, и удар - темно! Покалечены крылья – тяжесть. Неужели опять ко дну?! Неужели навек усну?! Может снова вернуться в стаю?! И не думать - летать в толпе?! Высоко не парить, не падать?! По сигналу, по зову предков... Нет и нет – зарыдало сердце! Отвергаю сомненья, страх! Не хочу превратиться в прах! Не смогу растворится в стае! В сердце пламень, огонь, порыв! Лишь в полете святой прорыв! Полечу на собранье стаи! Вожаков призову, собратьев! Расскажу/пропою святым: “Мы сумеем подняться выше! Далеко к Небесам взлетать! Мы способны “не так” летать! Нам бы мир весь  понять/обнять! Да птенцов научить летать!”

Тысячи чаек слетались в стаю. Инстинктивно в толпу врезались. Инфантильно обьединялись. На изменника устремлялись: “Чайка по имени Джонатан! Необычная, странная  птица! Обьявляем при всех - позор! Ты не брат нам, не свой, не друг! Вызываешься в судный круг! Порицанье тебе, навек! Ты презрел/пренебрег семейство! Позабыл все устои стаи! Чайки вечно “как мы” летали! И другого пути не знали! Стая вечно - в земной борьбе! За влиянье и корку хлеба! За добычу, кусок – война! Было так испокон веков! ИздавнА - такова страна! Чайка по имени Джонатан! Необычная, странная  птица! Возомнил ты подняться выше?! Научиться “не так” летать?! И птенцов обучить “так” летать?!” Мы не братья тебе, отступник! Изгоняем иных из стаи! Отсылаем на дальние скалы! Закон стаи гласит/разит! Нет возврата для тех, кто изгнан! Было так испокон веков! ИздавнА - такова страна! По сигналу, по зову предков!”

Тысячи чаек слетались в стаю. Инстинктивно в толпу врезались. Инфантильно обьединялись. Приземлялись толпой, приводнялись. Было так испокон веков. По сигналу, по зову предков. Лишь один высоко летал! Размышлял, познавал, мечтал! На пределе всех сил и жил! Снова падал, страдал, взлетал! Да птенцов обучить мечтал! Необычная, странная  птица. Чайка по имени Джонатан. В сердце пламень, огонь, порыв! Лишь в полете святой прорыв! Полечу на собранье стаи! Вожаков призову, собратьев! Расскажу/пропою святым: “Мы сумеем подняться выше! Далеко к Небесам взлетать! Мы способны “не так” летать! Нам бы мир весь  понять/обнять! Да птенцов научить летать!”

P.S. По мотивам повести-притчи “Чайка по имени Джонатан Ливингстон” (Ричард Бах).