Тамаркины мытарства 1

Чем взял вихрастый прощелыга Серёга Плошкин, статную и горделивую красавицу Тамарку Вершинину оставалось загадкой и вызывало удивление у всех её подруг.
Парни её сторонились по причине острого языка и тяжёлой руки. Те же отчаянные смельчаки, что попытали с ней любовной удачи оставались, разве, с прореженными зубами и настолько осрамлённой мужской репутацией, что самые безотказные шмары, презрительно посмеиваясь, отправляли их теперь прямёхонько в то самое место, к которому они так настойчиво проявляли интерес.
Хуже того: Серёга не просто соблазнил девку и, позабавившись с ней, моментально утёк, а прицепился так, что ни какой силой его было не отодрать и это поражало и беспокоило всякую женскую особу хоть мало-мальски знакомую с этим непутёвым гулякой.
И ведь был у Тамарки на то время кавалер: серьёзный, с деньгами – самостоятельный!
А что тот Плошкин? Хоть бы должность приличную имел или бизнес какой… – обычный бульдозерист! Так и внешние показатели не плейбойские:  среднего росточка, харя, будто топором наскоро выстругана… разве жилистость  такая, что не знал устали: ни в работе, ни в любви, ни в драке.
Может, и любили его бабы за ту жилистость, да за характер: весёлый, простой и незлобивый. А у него-то, видать от рождения безмерный интерес до женского пола заложился, да и особый талант: к каждой бабе свой подход подобрать.  Идеалов себе не фантазировал и, если цеплял взглядом симпатичную особу, не разбирал: брюнетка или блондинка, при статусе или из простых, замужняя или свободная…
Сколько мук натерпелся через свою распутность: и в лес его вывозили, где под пистолетом копал он себе могилу, и таким смертным боем били, что месяцами кровью мочился, да харкал.
Другой бы после такого ни то, что в сторону чужой бабы взглянуть, так вовсе ориентацию бы сменил. А ему всё нипочём: рёбра ещё не срослись, а он уже по барам и дискотекам шлындает, матрёшкам подмигивает.
Присутствовала в этих его амурах и ещё одна удивительность: не таили девки на него зла за то, что не задерживался с ними лишней минуты после произведённого безобразия. Утром из постели разойдутся, а к вечеру встречаются, что обычные друзья-приятели: лыбятся друг дружке, шутки шутят и ни каких упрёков, слёз и разных женских истерик, какие полагаются в такой ситуации.
Перед друзьями, своими достижениями в покорении слабого полу не хвалился. Считал он это дело не подвигом, а быстрее такой привычкой, как, к примеру, курение. Ну не будешь же ты бегать и хвастать всем кому не лень, что выкурил сегодня две, а то и три пачки сигарет. И, если уж заводились в компании разговоры о бабах, то сидел он и отмалчивался, поражаясь, как дружки, разбрызгивая слюни, с пылом и гордостью описывают обычные, любовные истории, коих с ним случилось такое множество, что и полных суток не хватит пересказать малую их часть хотя бы вкратце.

Предупреждали Тамару, говорили ей, что такой кобелина, как Серёга, не годен для семейной жизни и нагуляется он, когда вперед ногами понесут, да и тогда изловчится, какой-нибудь смазливой бабёнке под юбку залезть.
От чистого ли сердца переживали советчицы за подругу иль от того, что дольше одной ночи ни с одной из них Плошкин не задерживался, а после вёл себя так, будто не было жарких объятий и ласковых слов, а пили они всю ночь напролёт чай с пряниками, да мелодрамы по телеку обозревали.
Не прислушалась. Думала, что остепенится, как своей семьей обзаведется. Не вгадала…

А как дочурка Светланка народилась, так и вовсе, будто ошалел. И, чего греха таить, – выпивал. А, как не выпивать? Где бабы – там водка. Где водка – там бабы. Не запойный, но, как под утро заявлялся, так вперемешку с чужими духами, и перегарчиком отдавало.
Влюблялся Серёга часто и с первого взгляда – страстно и пылко! Выворачивался наизнанку, чтобы добиться взаимности.
Чувства угасали так же внезапно, не зависимо от результата, как и вспыхивали. По настоящему он любил только Тамару: без дикой страсти, ровно, ежедневно, ежеминутно… как любят самого близкого и родного человека, за которого без раздумий можно отдать свою жизнь. Его мучила совесть, ему было невыносимо стыдно перед женой, но такая уж была его натура и переделать себя он не мог. 
И просила его Тамара, и плакала, и скандалила, и разводом грозилась – без толку: голову повесит и сопит, будто бы стыдно ему, гадёнышу.
Пару раз на курорт ездила и там ему мстила. Не из интереса или для собственного удовольствия нарушала верность мужу, а от злости и бабьей своей вредности. Счёт, само собой, не сравняла, но прежних  переживаний уже не было. И опять же, рога мужу она мастерила с женатыми мужиками, из чего был сделан вывод, успокоивший её измученное сердце: «Все они одинаковые, а есть и такие, что не приведи господь. Да и люблю я его, потаскуна бесстыжего».

http://www.proza.ru/2019/05/10/544