Блок. Я буду факел мой блюсти... Прочтение

8. «Я буду факел мой блюсти…» 


                Я буду факел мой блюсти
                У входа в душный сад.
                Ты будешь цвет и лист плести
                Высоко вдоль оград.

                Цветок — звезда в слезах росы
                Сбежит ко мне с высот.
                Я буду страж его красы —
                Безмолвный звездочет.

                Но в страстный час стена низка,
                Запретный цвет любим.
                По следу первого цветка
                Откроешь путь другим.

                Ручей цветистый потечет —
                И нет числа звездам.
                И я забуду строгий счет
                Влекущимся цветам.
                4 декабря 1902


Ал. Блок. Из письма Андрею Белому. 22 октября 1910:
      «…Ведь вся история моего внутреннего развития «напророчена» в «Стихах о Прекрасной Даме».»
      «Распутья» – уже не «Стихи о Прекрасной Даме», но грядущий «Соловьиный сад» просматривается отчетливо. Да сравните сами:

               
                «Я ломаю слоистые скалы
                В час отлива на илистом дне,
                И таскает осел мой усталый
                Их куски на мохнатой спине...
               
                …А у самой дороги — прохладный
                И тенистый раскинулся сад.
                По ограде высокой и длинной
                Лишних роз к нам свисают цветы.
                Не смолкает напев соловьиный,
                Что-то шепчут ручьи и листы.»   

      Правда, там в героях – рабочий с каменоломен, а здесь… может, охранник? Который «свой факел блюдет»? Или все же проезжий рыцарь? Но суть всё та же – здесь:

                Цветок — звезда в слезах росы
                Сбежит ко мне с высот…         

а там:

                «…Правду сердце мое говорило,
                И ограда была не страшна,
                Не стучал я — сама отворила
                Неприступные двери она.»
 
      И каменотес из будущей поэмы словно предрекает участь сегодняшнего  «звездочета». После бегства из соловьиного сада:

                «Путь знакомый и прежде недлинный
                В это утро кремнист и тяжел.
                Я вступаю на берег пустынный,
                Где остался мой дом и осел…

                …А с тропинки, протоптанной мною,
                Там, где хижина прежде была,
                Стал спускаться рабочий с киркою,
                Погоняя чужого осла.»