Между Землей и Небом война

«Между Землей и Небом война…»

Из песни Виктора Цоя

Иногда для себя делаем открытия. И эта история, неожиданно попавшаяся Виталию в сети, нас поразила.
Меня всегда удивляло, почему у нас, в России так много талантливых и даже гениальных людей, о которых практически никто ничего не знает. Поэты, писатели, художники, певцы… живущие не в столицах, творят в безвестности, потом умирают, и… Где-то, кто-то, что-то «раскопал», удивился, и начинается «пляска» вокруг имени человека, которому уже и не надо ничего земного. Ни признания, ни почитания таланта.
У меня только один ответ на это – Россия огромна, а столицы не в силах вместить всех талантов. Но это же глупый вывод! Это не правильно, когда только столицы «правят бал».
Впрочем, история совсем не об этом. И те, которых знают все, «звезды», которым рукоплещут и раздают лавры – вершины ли они? И, на самом ли деле они таланты и гении? Может они из тех, кто просто сумел докарабкаться, доползти, отрастить когти и клыки и обосноваться на мнимом олимпе?
И тогда снова можно спросить себя – а надо ли стремиться на этот олимп? И даже если ты, свет во тьме, не впрыснут ли в тебя ядовитой крови, и не станешь ли ты таким, как они?
Могу ли я приписать эти мысли юноше, о котором пойдет речь? Я думаю, что-то подобное приходило ему.
Максим Трошин. Родился в 1978 году, в Брянске. Его отец был многосторонним, талантливым человеком. Профессиональный конструктор, журналист, художник, поэт. Всю свою любовь и силы и энергию он отдал на развитие таланта у сына. Максим, который с детства страдал астмой, и дышать-то едва мог, вдруг начал петь. Сочинял музыку и тексты.
Сам о себе Максим говорил – «для моды не делал ничего. Хотел чего-то своего, русского. Искал русские песни среди старых людей, слушал, записывал, проникался этим. В одном из интервью он говорил, что не считает себя певцом, потому что, на его взгляд, нет особого голоса. И таких ребят, как он миллионы в нашей стране. «Россия очень богата талантами, - говорил он, - Была, есть и будет. Что бы там ни говорили все ее противники».
В своем юном возрасте, едва шестнадцать лет, а случились они на начало 90-х, он прекрасно осознал, что происходит со страной. Мы, многие из нас, его ровесники, либо были аморфными, либо махали флагами, потому как – студент – хорошее оружие для олигарха. А его внутренний зор видел разрушение, уничтожение всего русского. Он говорил – «Политика изменит очень мало. Самое главное – культура и нравственность». Увы, судя по всему, политики это хорошо осознали, поэтому, первое, что подверглось искоренению из нашего сознания – культура и нравственность.
В одном документальном фильме посвященном Максиму Трошину, писатель ( к сожалению, не знаю его имени) хорошо знавший Максима, говорит: «Русское искусство не имеет права быть по образу Западного. Обслуживать сытых… обслуживать богатого заказчика… У Максима душевность не обслуживала чувства… У него был прорыв духовности. А духовность, она обязательно требует самоограничения, жертвенности…»
Максима заметили в Москве. Приглашали на выступления, и, судя, по всему «готовили большое будущее». Алла Баянова выделила его из многих, и настаивала на дальнейшем обучении и продвижении творчества. Но Максим выбрал иную дорогу. Он стал служить в церкви, преподавал вокал. Его мечтой было возрождение русского духа, удержание всего того малого, что в нас еще оставалось.
Меня, как художника, поразило его лицо. О таких на Руси говорят – лик. Он редко улыбался, но глаза сквозь себя пропускали свет чего-то не земного уже, а того, что заставляет нас, на мгновение хотя бы забыть о меркантильном, о злобе, мелочности, поверить в то, что Небо существует. Не это небо, с облаками и неверным прогнозом погоды, а то Небо, в котором живет свет любви.
Максим любил творчество Игоря Талькова. Так случилось, что сначала умер отец, затем – убийство Талькова. Все это обрушилось сразу с удвоенной силой. А впереди его ждала Москва с тем самым «олимпом».
Накануне поездки Максима нашли в реке… Говорят, это было убийство при невыясненных обстоятельствах. Никто не знает, что произошло. Люди, которые знали его близко, видимо не хотят открывать правду, ведь Максим был верующим. Будоражить все это не нужно. Пусть все остается так, как нам говорят.
Но я не даром дала название этой истории из песни Цоя. «Между Землей и Небом» своя «война». И мы, «слепые» люди, не способны видеть ее. И кто победит, нам неведомо. Но на нашем пути встречаются те, через которых проходит свет. Медленно, незаметно этот свет все же делает свое дело. И мир становится чище.