Как считают потери в людях в минувшей войне

 
К ЧИТАТЕЛЮ
   
    Отгремели салюты  в честь 74-й годовщины Великой Победы, праздника о слезами на глазах. В стране нет ни одной семьи, в которой кто-нибудь не погиб на полях сражений. Миллионы участвовали в шествии Бессмертного полка. И не только в нашей стране. Но мало, кто представляет, какой  ценой завоевана Победа. Граждане бывшего Советского Союза общие цифры потерь населения страны и Красной армии узнали только в 1990 г.,  через 45 лет после окончания Великой Отечественной войны. Подробные статистические данные о потерях военнослужащих   впервые были опубликованы еще позже - в 1993 году в труде «Гриф секретности снят».

     Это стало настоящим прорывом в историографии минувшей войны.  Общественность и историки смогли ознакомиться с огромным фактологическим материалом, который ранее мало кому был доступен.  Но по мере ознакомления с ним  стали выявляться многочисленные нестыковки и   ошибки в интерпретации  данных о потерях в отдельных операциях. У независимых исследователей на основе появления ранее неизвестных фактов постепенно  стали усиливаться подозрения, что речь идет о целенаправленной политике приукрашивания истории войны. В первую очередь это касается погибших в плену и пропавших без вести наших военнослужащих, число которых оценивается в пределах  35 – 50% от числа безвозвратных потерь, учтенных в оперативном порядке.

    Показательно, что за 25 лет исследований, проведенных  авторским коллективом под руководством уважаемого Г.Ф. Кривошеева,  общие потери Красной армии не изменились ни на одного человека.  При этом за счет безмерного увеличения потерь войск агрессора соотношение по безвозвратным потерям воевавших сторон   снизилось с 1,3:1 до 1,1:1 (но по-прежнему в пользу врага), то есть стало практически равным.  Это было сделано для того, чтобы замолчать просчеты и ошибки, допущенные военным и политическим руководством страны, которые привели к страшным потерям наших войск и гражданского населения.

     В предлагаемой вниманию читателей статье использованы материалы 5-й главы   книги «1941. На главном направлении» , посвященной важному и во многом спорному вопросу, какой ценой была сокрушена нацистская Германия. В ней я попытался доказать, что заниженные данные  Г.Ф.  Кривошеева о потерях Красной армии в Великой Отечественной войне не соответствуют реальным  условиям обстановки, когда ей в течение трех лет пришлось практически в одиночку сражаться с сильнейшей  армией мира, опирающейся на экономику почти всей Европы.

        Этот доработанный и во многом уточненный вариант статьи написан, чтобы  привлечь внимание общественности к  следующим вопросам:
   1. Почему скрывают число пропавших без вести воинов
   2. Как у нас «уточняют» потери в людях за минувшую войну
   3. Кто сбил с толку некоторых чиновников  уважаемого ведомства   
  4. Труд, уникальный по количеству ошибок и подтасовок 

    К сожалению, формат публикации не позволяет сохранить необходимые ссылки на источники. По этой же причине таблицу 1 пришлось дать текстом, а таблицу 2 поместить перед заголовком статьи. Прошу извинить за некоторые неудобства.          

 1. ПОЧЕМУ СКРЫВАЮТ ЧИСЛО ПРОПАВШИХ БЕЗ ВЕСТИ ВОИНОВ

    Тенденция  занижения потерь наших войск хорошо просматривается  на итоговых цифрах за 1941 г. Так, по данным «Книги потерь» безвозвратные потери   Красной армии за шесть месяцев этого года составили: 3 137 673 чел. При этом попавшими в плен и пропавшими без вести числились 2 335 482 чел. (74% от безвозвратных). Поразительная точность при прорехах в учете потерь в сотни тысяч человек!  Между тем, в исследовании,   опубликованном в 1990 г., утверждалось, что за за указанный период советские войска потеряли 5,3 млн убитыми, пропавшими без вести и пленными (к сожалению,   разбивка   по видам потерь в там не была приведена). Это же число было позднее повторено в Военно-историческом журнале № 2/1992, с. 23. Оно   превышало приведенные в «Книге потерь» цифры на 2163 тыс. чел., то есть в 1,7 раза. По данным ученого сотрудника Института военной истории д.и.н. С.Н. Михалева безвозвратные потери Красной армии в 1941 г. составили на 500 тыс. меньше - 4821 тыс. При этом число попавших в плен и пропавших без вести по его расчетам составило 4019 тыс. чел (83% от безвозвратных).

    В подготовке Справочника участвовали весьма знающие и ответственные люди: составители, редактор, военный консультант. И издательство солидное. Однако в последующем при подготовке труда «Гриф секретности снят», изданного в 1993 г. приведенные выше данные с ведома авторов и составителей Справочника, были проигнорированы без всяких объяснений.  Вскоре в Институте военной истории под благовидным предлогом был ликвидирован отдел  статистики, А в 2005 г. был ликвидирован и сам институт.

    Надо сказать, что 1941 год в отношении учета потерь в ходе боевых действий был самым проблематичным. Для компенсации хронического недоучета убыли людей по донесениям из войск  авторскому коллективу «Книги потерь» пришлось ввести понятие «неучтенные потери», объем которых им  пришлось буквально «нащупывать». Понять логику их рассуждений невозможно (этот вопрос подробнее рассмотрен в книге). Сначала говорят о потерях 63-х дивизий, потом уже о 85-ти, имеющих одинаковую общую численность 434 тыс. чел.! Затем нам сообщают о 900 тыс. неучтенных потерь 115-ти дивизий в ходе всей войны. И вдруг неизвестно откуда (никаких ссылок на число соединений, не представивших донесений о потерях)  появляется число 1162,6 тыс. и тоже за всю войну (это составляет  10% от безвозвратных потерь). 
     Говоря о пробелах в статистике потерь в архивных материалах по первому периоду  войны, руководитель  авторского коллектива Г.Ф. Кривошеев, видимо, имел в виду  «Справку о численности Красной армии, пополнении и потерях за период с начала войны по 1 марта 1942 г.», подписанную начальником орг.-учетного отдела Оперативного управления Генштаба полковником Ефремовым.
  Опустим его промежуточные расчеты и сразу перейдем к итоговым цифрам. 
    К началу войны в Красной армии насчитывалось  4924 тыс. чел.   К 1 марта 1942 г. было мобилизовано 12 490 тыс., и  её численность должна была достичь 17 414 тыс. чел.  Задокументированные потери на фронтах составили 4217 тыс. чел. К этому времени в строй  были возвращены 1 млн военнослужащих,   выздоровевших после лечения из общего числа раненых и контуженных (1665 тыс.).  Действительная   убыль составила  3217 тыс.  С   учетом  этого численность Красной армии (без ВМФ) должна была составить 14 197 тыс. Фактически же по данным оргштатного управления на 1 марта 1942 г. в ней имелось только 9315 тыс. чел. В результате его расчетов дефицит численности армии составил огромное число - 4882 тыс. (14 197 - 9315).
 
Небольшое отступление. «Справка полковника Ефремова» - уникальный документ, свидетельствующий о серьезном недостатке в организации учета потерь действующей армии в первый период  Отечественной войны. Сделанные на основе его данных выводы вошли в противоречие с расчетами  авторского коллектива Г.Ф. Кривошеева, включая придуманный фокус с 500 тыс. мобилизованных. Поэтому один из авторов публикации «Справки», сотрудник Института военной истории, испугавшись собственной смелости или под давлением начальства, задним числом  (2002 г.) и без соответствующей пометки   снабдил публикацию Примечанием (это относится в первую очередь к первому  из тандема соавторов. Фронтовик и известный ученый Михалев С.Н. покинул Институт военной истории раньше - в 1996 г., вернувшись  на должность профессора кафедры отечественной истории Красноярского государственного педагогического университета). В  нем он  обвинил сотрудников  Оперативного управления Генштаба в  недостаточной осведомленности  о реальном положении с потерями и  использовании мобилизационных ресурсов.
На это примечание часто ссылаются, чтобы дезавуировать расчеты полковника и  показать, что  значительная часть отмобилизованных контингентов не попала в армию, а была направлена на пополнение войск НКВД (которые, кстати,  тоже несли потери, учтенные Г.Ф. Кривошеевым) и формирований других ведомств, а также для работы в народном хозяйстве. Но это было в самом начале войны, когда, вопреки довоенным планам, сразу мобилизовали 14 возрастов. Количество военнообязанных, не попавших в состав армии было известно. Но потом последовала череда поражений. Только в период с 22 июня по 31 декабря 1941 года Красная армия потеряла военнопленными (по немецким данным)  3 906 765 чел. (офицеров -15 166). Это число близко к реальному.

Оставим в покое ошибку в послевоенных расчетах авторов «Книги потерь».      Но восполнять реальную убыль  численности войск надо было как можно скорее – фронты требовали пополнений. Дело в том, что за 8 месяцев войны общий расход военнообязанных  составил 24 442 300 чел. или 14,4% от общего ресурса (здесь и далее я буду ссылаться на Вестник Архива Президента РФ «Война  1941- 1942. Москва 2010 г.). Руководитель Главного управления формирования войск (Главупрформа) генерал-полковник Е. Щаденко доложил И. Сталину, что в результате значительного расхода  людей для обеспечения  Армии и потерь военнообязанных по другим причинам вопрос о людских ресурсах стал чрезвычайно напряженным <...>. Для формирования новых соединений и восполнения  потерь пришлось изыскивать резервы, где только можно (перечислить все источники резервов здесь невозможно). В частности,    Щаденко   13 марта  доложил, что   в рабочих колоннах  в народном хозяйстве находилось 1 264 400 чел, в домах заключения и лагерях НКВД  - 1 182 000 чел.
(с. 123).  За счет изъятия годных для службы в армии планировали получить из всех ведомств 500 000 чел. и  досрочного освобождения из лагерей НКВД еще 250 00 чел. (с. 131).

     Для формирования новых соединений и восполнения  потерь пришлось изыскивать резервы, где только можно (перечислить все источники резервов здесь невозможно).  Уже 3 апреля 1942 г. выходит Постановление ГКО № ГОКО-1526сс, подписанное И. Сталиным: Выделить и передать Главупрформу  в течение апреля месяца 500 000 чел., годных к строевой службе в армии, в т.ч. из рабочих колонн 174 тыс.(перечисляются ведомства Наркомат обороны и др. (с.134) <...>. Через несколько дней - 13 апреля выходит Постановление ГКО № ГОКО-575сс о дополнительном выделении еще 500 000 чел. (с.144). В это же время вышло Постановление ГКО о мобилизации девушек-комсомолок в части ПВО – 190 000 чел. Далее цитировать аналогичные постановления по этому поводу не буду. Фронт непрерывно требовал подпитки в новыми соединениями  и маршевом пополнении.

    Продолжим наши расчеты. Возникший дефицит численности армии, равный
4 882 тыс. чел.,авторы труда о потерях, видимо,  решили компенсировать  за счёт неучтённых потерь. Однако при этом случайно или преднамеренно (это известно только им)  они допустили ошибку, вторично засчитав уже задокументированные безвозвратные потери на 1 марта. В результате объем дефицита, который необходимо было компенсировать,  снизился до 1665 тыс. чел. (4882 - 3217). Это число (каким образом оно превратилось в 1162,6 тыс., ведомо лишь  авторам)  и было засчитано в качестве неучтенных потерь. В результате нескомпенсированный объем дефицита в численности Красной армии в 3217 тыс. чел. (это минимум) так и продолжал «висеть» на всех дальнейших расчетах авторского коллектива. Так что вывод А.Г. Кривошеева  о примерном равенстве безвозвратных потерь  за 6 месяцев и 9 дней  1941-го и  за 1942-й  год не выдерживает критики.  Убыль личного состава (в основном кадрового) за 1941 г. превышает потери следующего года минимум на 2 с лишним млн чел.

        А теперь рассмотрим  предложенный Г.Ф. Кривошеевым  порядок подсчета безвозвратных потерь Красной армии и ВМФ за всю войну (с учетом погранвойск, ВВ НКВД и боевых действий в Японии), изложенный  в таблице 56 труда «Гриф секретности снят». С. 130, 131 . Числовые показатели видов их потерь (в тыс. чел.),  придется изложить текстом.

Пункт 1. Убито и умерло от ран на этапах санитарной эвакуации (по донесениям войск) -  5226,8. Умерло от ран в госпиталях (по донесениям лечебных учреждений) - 1102,8, итого - 6329,6.

Пункт 2. Небоевые потери: умерло от болезней, погибло в результате происшествий, осуждено к расстрелу (по донесениям войск, лечебных учреждений, военных трибуналов) -  555,5.

Пункт 3. Пропало без вести, попало в плен  (по донесениям войск и сведениям органов репатриации) - 3396,4. Неучтенные потери первых месяцев войны (погибло, пропало без вести в войсках, не представивших донесения) - 1162,6, итого - 4559,0. ВСЕГО ПОТЕРЯНО В ХОДЕ ВОВ -  11 444,1.

Пункт 4. Кроме того пропало без вести (по пути в воинские части) военнообязанных, призванных по мобилизации, но еще не зачисленных в списки войск -  500,0. Примечание: этот пункт  добавлен в таблицу только в 2001 г.  (при этом авторы включили их в потери населения страны (26,6 млн).

Пункт 5. Исключены из числа   потерь:
   - призвано вторично на освобожденной территории и направлено в войска из числа  военнослужащих, ранее попавших в окружение или пропавших без вести – 939,7.
   - вернулось из плена по окончании  войны (по данным органов репатриации) - 1836,0, итого - 2775,7.
  ФАКТИЧЕСКИЕ ПОТЕРИ (ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ ПОТЕРИ) - 8668,4,
В ТОМ ЧИСЛЕ НЕ ВЕРНУЛОСЬ ИЗ ПЛЕНА (погибло, умерло) - 1783,3.
   

    Число демографических потерь   (8668,4),  авторы получили вычитанием из общего количества безвозвратных потерь 11 444,1 вторично призванных в армию, ранее учтенных в начале войны  пропавшими без вести (939,7)? и вернувшиеся из плена после войны (1836). Оно составляет 76%  от безвозвратных потерь.

   Но в  число 939 700 чел.,  вторично призванных на освобожденной территории в 1942-1943 гг., по данным Г.Ф. Кривошеева   входят 318 770 чел., бывших в плену и отпущенных немцами из лагерей, и 620 930 чел., числившихся без вести пропавшими.  Исключение этого промежуточного числа, подсчитанного  и учтенного еще  в ходе войны,  нельзя назвать корректным. Ведь авторы статистического исследования изначально вычли всех повторно призванных из общего баланса использования людских ресурсов в период Великой Отечественной войны. Повторное вычитание этих людей из числа, где их никогда не было, вызвано их понятным желанием не мытьем, так катанием приуменьшить демографические потери Красной армии. Тем более что они неоправданно не учитывают не только этих, но и других повторно призванных при подсчете ее безвозвратных потерь. 

      Относительно  числа, указанного в пункте 3 таблицы, в тексте труда о потерях записано:  «В результате изучения различных материалов авторы пришли к выводу, что фактически в немецком плену находилось около 4 млн 559 тыс. военнослужащих, в числе которых и военнообязанные (500 тыс. чел.)».
  Объясняя необходимость использования в подсчётах потерь этих 500 тыс. военнообязанных (кто и как  их подсчитал?), Г.Ф. Кривошеев  на заседании Ассоциации историков Второй мировой войны заявил: «<…> Некоторые предъявляют нам претензии: их де следует отнести к гражданским потерям. Но по нашим законам, если человек прибыл в военкомат и его призыв оформлен, то он уже считается военнослужащим и в общее число призванных (34 476 700) вошел. Поэтому нам пришлось потери считать с ними и без них. Таким образом, с этими призывниками демографические потери составили 9 168 400 чел.» . 

       В сложное положение попал уважаемый Г.Ф. Кривошеев при подготовке труда  «Россия и СССР в войнах ХХ века» . Но кто, эти «некоторые», которые, вопреки закону и здравому смыслу,  требовали от руководителя авторского коллектива отнести этих 500 тыс. мобилизованных к гражданским потерям? И почему их требования были выполнены (число 8668,4 осталось неизменным)? Ларчик открывается просто: кто же позволит, кому бы то ни было, увеличить демографические потери, утвержденные ЦК партии, сразу на 500 тыс. человек? 

 Впоследствии число советских военнослужащих, погибших (умерших) в плену, авторы довели до  2543 тыс., увеличив его,  по сравнению с первым изданием, на 760 тыс. При этом   числа безвозвратных  и демографических потерь не изменились. Почему-то осталась неизменной и  пирамида распределения потерь по их видам, категориям военнослужащих,  по кварталам, годам и  периодам войны, разработанная авторами «Гриф секретности снят»  в 1993 году! Как такое может быть?

      Исходя из содержания самого понятия «демографические потери» и данных самого  Г.Ф.   Кривошеева, можно  подсчитать их фактическое число (в тыс.): боевые   - 6329,6,  небоевые  - 6329,6,  небоевые  -  555,5, погибло в плену 2543  и эмигрировало в другие страны (180), ВСЕГО -  9608,1  тыс. чел. (84% от   числа безвозвратных потерь, учтенных в оперативном порядке).  Это число, как и следовало ожидать, оказалось  больше  подсчитанного авторами руда о потерях как раз на пресловутые 939,7 тыс. Но на самом деле демографические потери Красной армии и ВМФ в Отечественной войне, как показало дальнейшее исследование, оказались намного больше.

      Занизив общее число пропавших без вести и попавших в  плен, авторы труда о потерях загнали себя в угол.  С учетом вернувшихся из плена,  погибших в плену   и эмигрировавших в другие страны военнослужащих (1836 + 2543 + 180 = 4559 тыс.) в пункте 3 таблицы места для пропавших без вести воинов не осталось. Это отметили многие исследователи, в том числе и сторонники Г.Ф. Кривошеева. Один из них – В.В. Литвиненко, чтобы выйти из положения, предложил считать число 2,5 млн погибших в плену «результатом досадной арифметической ошибки авторского коллектива Г.Ф. Кривошеева» (ничего себе – «ошибка», которую тиражируют из одной книги в другую без малого 20 лет!).

     Решив помочь авторскому коллективу, он из числа 178,3 тыс. погибших из попавших в плен и пропавших без вести военнослужащих списочного состава (?? -  Л.Л.) Красной армии (4559,0 - 1836,0 - 939,7 = 1783,3) вычел дополнительно 180 тыс. чел. эмигрировавших и 500 тыс., пропавших без вести, которые, по его мнению, « … фактически погибли или, будучи тяжело раненными, остались на поле боя, занятом противником». В результате его подсчетов число «погибших в плену красноармейцев составило 1103,3 тыс. чел.». Тем самым он довел смертность советских военнопленных в нацистских лагерях до 24%, вместо 56%, определенных авторами «Книги потерь». Однако Г.Ф. Кривошеев не принял во внимание поправку Литвиненко, подтвердив позже число погибших и умерших в плену советских военнослужащих –  2543 тыс. чел. 

       Спрашивается: а понимает ли В.В. Литвиненко  (к этой персоне мы еще не раз вернемся) о том, что на  основе его цифр любой фальсификатор истории может легко доказать, что советских военнопленных в германском плену не морили голодом, холодом, болезнями и изнурительным трудом на благо рейха, не расстреливали за малейшую провинность, не подвергали никаким зверствам и изощренным издевательствам. Такой насквозь фальшивый итог фактически обеляет одно из самых чудовищных преступлений нацистов – массовое истребление попавших к ним в лапы беззащитных советских военнослужащих.
 
      Кстати, обеление нацизма подпадает под действия  закона, а именно статьи УК РФ   - «Реабилитация нацизма»  . Она   предусматривает наказание за отрицание фактов, установленных приговором Международного военного трибунала для суда и наказания главных военных преступников европейских стран «оси», одобрение преступлений, установленных указанным приговором, а также за распространение заведомо ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны.

      Мы убедились, что места для военнослужащих, пропавших без вести, в расчетах авторов не нашлось. Нет их и в  итоговой  таблице 2 но об этом ниже).  Возникает вопрос: а были они в ходе войны или не были? Согласно  справке, подготовленной  Генштабом  в июне 1945 г., только по донесениям войск пропало без вести 1196 тыс. чел.  В 21-м веке их число  можно установить с достаточной точностью, используя  персональные сведения о них  в картотеках безвозвратных потерь ЦАМО РФ.  C принятием Постановления Политбюро ЦК КПСС от 17 января 1989 г. «О Всесоюзной Книге Памяти»  были, наконец, рассекречены извещения о судьбе выбывших из строя военнослужащих («похоронки»). В  ЦАМО приступили к работе по упорядочению учета безвозвратных потерь и устранению из картотек дублирующих сведений. 

      Интересно, что  до  2008 г. результаты этой работы сотрудников архива  периодически освещались в открытой печати.  С усилением обвинений  авторов группы Г.Ф. Кривошеева в занижении потерь Красной армии доступ  независимых  исследователей к результатам обсчета персоналий в картотеках под надуманными предлогами был прекращен.

      Начиная с 1990 г.,  мне, как руководителю группы «Поиск» московского горвоенкомата, дали свободный допуск  к работе в архивохранилище 9 отдела ЦАМО.  Тогда и видел  там мешки с карточками военнопленных, которые были даже не разобраны.  Объясняли это недостатком сотрудников, знающих немецкий язык, желающих работать за минимальную зарплату.  Количество карточек оценивали тогда примерно в 500 тыс.

    С 25 апреля 2006 г. я опять получил допуск для продолжения работы в ЦАМО. По инициативе руководителей архива мне предложили прочитать лекцию для научных сотрудников о трагических событиях октября 1941 г. в районе Вязьмы. Вот тогда-то и удалось записать результаты обсчета данных картотеки безвозвратных потерь рядового и сержантского состава по состоянию на 1 марта 2008 г.  На то время там оставалось 13 271 269 персональных карточек. Это число  почти на 3 млн чел.  больше  (точно - на 2 896 961 чел. или на 28%), чем подсчитано Г.Ф. Кривошеевым  (10 374 308  ). Замечу, что разница почти в 3 млн, равная нескомпенсированному дефициту численности Красной армии на 1 марта 1942 гю,  будет еще не раз выявляться при подсчете потерь различными способами.

      Указанные выше потери по их видам (категориям) распределялись следующим образом (в скобках – в процентах к общему числу):
- убито – 4 173 709 (31,45%);
- умерло от ран и болезней – 1 383 052 (10,42%);
- погибло в плену – 495 558 (3,73%);         
- ПРОПАЛО БЕЗ ВЕСТИ – 7 156 262 (53,92%), в том числе по данным командиров войсковых частей – 1 720 951, по данным военкоматов – 5 435 311;
- приговорены к высшей мере наказания (расстрелу) – 62 688 (0,47%).

    Получить данные  картотеки безвозвратных потерь офицерского состава тогда, к сожалению, не удалось. По  данным Г.Ф. Кривошеева, их число (с  учетом 122 905 военнослужащих, не имевших офицерских званий, но занимавших офицерские должности) составило 1 023 088 чел.  Но это без учета не менее сотни тысяч персональных карточек рядовых и сержантов, получивших офицерские звания до их выбытия из строя.  переданных из 9 отдела ЦАМО (они пролежали в 11 отделе неразобранными в мешках и ящиках, по крайней мере, до конца 2010 г.). До подтверждения этих сведений будем исходить из предположения, что безвозвратные потери офицеров составили 1,1 млн чел.

   Учет потерь офицеров, несомненно, был поставлен лучше, чем рядовых и сержантов. И  доля пропавших без вести вряд ли будет превышать одну треть от их  общих потерь (примерно  350-360 тыс. чел.).  В сумме число пропавших без вести в обеих картотеках на 1 марта 2008 г. может составить примерно 7,5 млн  чел.  . По свидетельству известного исследователя И.И. Ивлева,  работа по упорядочению картотеки потерь рядового и сержантского состава была завершена в конце 2010 г.  В результате   подсчета всех карточек по категориям потерь и буквам алфавита получилась сумма в 15,3 млн чел. С учетом этого можно считать, что подсчитанное нами число 7,5 млн пропавших без вести  офицеров, сержантов и солдат является минимальным и вполне пригодно для последующих расчетом.
        К сожалению, нам не удалось  установить итоговые цифры побуквенного обсчета персоналий офицерского, сержантского и рядового состава картотек, доложенные в 2010 г. руководству ЦАМО уходящим на пенсию начальником архивохранилища 9-го отдела Е.С. Баслядинским.
      
      В течение 20 лет сотрудники архива продолжали работу по приведению картотек    в порядок, убирали «дублеров» и тех, кто оказался в числе живых.  По сведениям генерал-майора в отставке А.В. Кирилина по немецким данным (видимо, по карточкам  советских  военнопленных) к 2019 г. удалось  установить судьбу  610 тыс. погибших в плену (в 2008 г. таких было 496 тыс.). Таким образом, за 10 лет  число пропавших без вести, учтенных в картотеках, уменьшилось на 114 тыс. И подсчитанное выше число персональных карточек на пропавших без вести военнослужащих в обеих картотеках ЦАМО (7,5 млн. чел.)  могло составить  примерно 7,4 млн.

    Между тем,  генерал-майор А.В. Кирилина (бывший начальник военно-мемориального центра Вооруженных сил РФ) в интервью Российскому военному обозрению № 5 (64) 13.05.2009 г. признал, что   в картотеках безвозвратных потерь ЦАМО имелись данные  на 5062 тыс. чел., числившихся пропавшими без вести. Их делили на три категории.  «Самая большая – это, конечно, военнопленные  - более 4 млн (4559 тыс. – Л.Л).  Вторая категория – чуть больше 1 млн чел. – это лица, которые погибли. Погибли, но о том, что они погибли, достоверных сведений не было. И третья категория, меньшая, но она тоже исчисляется десятками, если не сотнями тысяч, это дезертиры». Генерал подробно охарактеризовал эту группу бывших военнослужащих, которых за время войны набралось около одного миллиона. Некоторые из них потом были повторно призваны.  Самое интересное заключается в том,  что генерала вовсе не смущает, что приведенные им числа противоречат подсчитанному авторами «Книги потерь» явно заниженному количеству советских военнопленных 4559 тыс. чел.

     Если суммировать данные А.В. Кирилина, в картотеках на май месяц 2009 г. числилось около 7 млн чел. Это число ненамного отличается от приведенных мной  выше данных. Почему бы не пересчитать потери с учетом проведенной сотрудниками архива работы?  С учетом данных картотек ЦАМО количество пропавших без вести офицеров, сержантов и солдат   (7, 4 млн)  превышает в 1.6 раза  число пропавших без вести и попавших в плен (4,6 млн) по данным Г.Ф. Кривошеева. Игнорировать столь большую разницу недопустимо. Эти люди были призваны в вооруженные силы, и их  фамилии  зафиксированы в донесениях командиров войсковых частей  и в учетных данных военкоматов.  Но они не включены в баланс безвозвратных  потерь Красной армии. И об их судьбе родные и близкие, в большинстве своем, до сих пор ничего не знают. 

     В ноябре 2012 г.  я  получил допуск  к ознакомлению с материалами картотек безвозвратных потерь рядового/сержантского и офицерского состава  ЦАМО. Но  из Подольска мне тут же  позвонила заместитель начальника архива  Н.М. Емельянова. Она заявила, что работа по упорядочению учета безвозвратных потерь продолжается в рабочем порядке. И ее результаты не могут быть опубликованы. Мы долго препирались по поводу  допуска (подробности разговора приведены в книге). В конце концов,  Емельянова заявила, что справочный материал не определяет объем потерь.  Я спросил: они что, засекречены?  И попросил прислать отказ в письменном виде.  Но и в этом мне было отказано.

     По мнению нынешних работников архива, данные картотек безвозвратных потерь не могут быть использованы для определения их объема. Еще бы! 7 с лишним миллионов призванных в армию и пропавших без вести людей,  фамилии которых зафиксированы в картотеках,  никак не вписываются в уже объявленное  число потерь военнослужащих. Чиновникам Минобороны  есть, что скрывать. А ведь большинство из них с оружием в руках защищали Родину!

      А  по мнению такого признанного специалиста по учету потерь, как уважаемый Г.Ф. Кривошеев, лишь после   составления поименных списков военнослужащих Красной армии, погибших, умерших и пропавших без вести в советско-финляндской войне 1939-1940 гг., удалось определить  реальную убыль личного состава. В результате продолжительной и кропотливой работы специалистов итоговое число безвозвратных потерь, по сравнению с данными, основанными на донесениях из войск,  возросло в полтора раза! Масштабы «Зимней» войны и  Великой Отечественной несопоставимы. Но отказываться от использования данных картотек для уточнения потерь Красной армии  преступно! Сколько же лет понадобится сотрудникам архива для завершения работы по упорядочению учета безвозвратных потерь? И станут ли результаты этой работы когда-нибудь открыты для общественности?

      Пропавшие без вести в основном относятся  к военнослужащим,  попавшим в плен и к погибшим (умершим)  в лагерях в невыносимых условиях  содержания. Но они  могут  оказаться и в числе  других видов потерь, например,  эмигрировавших в другие страны. Так, по данным Г.Ф. Кривошеева, в плену погибло  (умерло) 2543 тыс. чел. то есть  56 % от общего числа попавших в плен (4559).  Вычтем из этого числа тех, чья судьба уже установлена  (610 тыс.). Остается выявить судьбу 1933 тыс. чел. К этому числу следует прибавить 180  тыс. эмигрировавших в другие страны (не все установлены по фамилиям) и  500 тыс. погибших на поле боя (в донесениях фронтов   показанных  в качестве пропавших без вести). Сюда же добавим и пресловутые 936,7 тыс., вторично призванных, ранее числящихся пропавшими без вести. Полученное число  3,5  млн чел. (3549,7 тыс.)   полностью покрывается за счет тех, чьи персоналии учтены в картотеках ЦАМО. 

    Но куда отнести остальные 3,9 млн  персоналий, которые не вписываются в рамки, намеченные Г.Ф.  Кривошеевым? Они пойдут на покрытие нескомпенсированного дефицита численности Красной армии на 1 марта 1942 г., выявленного нами ранее, в 3,2 млн человек (3219,4 тыс.).  Оставшиеся 700 тыс. персоналий могут пойти на покрытие тех, чьи потери не учитывались Генштабом: воинов истребительных батальонов и ополченских частей и соединений, не представлявших донесений о потерях, партизан, военных строителей, военнообязанных спецформирований, а также на тех, кого нашли (и найдут еще) поисковики.

      Проведенный сугубо ориентировочный расчет свидетельствует, с одной стороны, о полной несостоятельности данных о потерях Красной армии и флота авторов «Книги потерь», с другой -  о реальности наших альтернативных сведений о потерях. Вот почему чиновники МО так тщательно скрывают общее число персоналий военнослужащих, числящихся в  обеих картотеках безвозвратных потерь ЦАМО. Они не хотят признать, что потери Красной армии и флота занижены, и намного.

   Между тем,  вовсе не случайно в первом томе новой истории войны  прозвучало признание: «Однако истина состоит и в том, что цена победы могла быть и не такой высокой». Но, перечислив причины (хотя и не все), почему она оказалась выше, чем могла быть, авторы новой истории  не сказали -  «высокой», по сравнению с чем?  О каких потерях Красной армии  они ведут речь?  Конечно, наши потери могли быть намного меньшими, если бы не просчеты и ошибки политического и военного руководства в подготовке  к войне и в ходе сражений ее первой половины. На наш взгляд, авторы и редакторы 12-томника ненароком проговорились, сделав правильный вывод о неоправданно высоких потерях Красной армии, которые намного превышают числа, подсчитанные  группой авторов во главе с Г.Ф. Кривошеевым.

      А теперь рассмотрим вопрос о 7,4 млн персональных карточек на пропавших без вести в сравнении с более реальными, на наш взгляд, цифрами потерь Красной армии и флота. Так, в ходе исследования с использованием различных способов подсчета удалось установить, что безвозвратные потери наших войск за всю войну составили не менее 14,7 млн. Подсчитанное в книге число 14 754,7 тыс., в сравнении с данными Г.Ф. Кривошеева,  больше на 3322,6 тыс. Разница практически равна величине нескомпенсированного дефицита численности армии на 1 марта 1942 г. (3219,4 тыс.). При этом демографические потери   составили  11 979    тыс. чел. (таблица 5.9 книги). Этот показатель  не намного отличается от  числа, подсчитанного С.Н Михалевым  -  12 672 251 чел.
 
     Всего с учетом данных (таблица 5.7 книги)  в  немецком, румынском и финском лагерях военнопленных погибло и не вернулось  из плена 2841,6  тыс., что составляет 48 % от общего числа попавших в плен по нашим данным  (5880,8 тыс.).  За вычетом  610  тыс., чья судьба уже установлена, получим 2231,6 тыс.  К этому числу следует  прибавить 500 тыс., призванных, но не попавших в свои части, и 500 тыс. погибших на поле боя, получим примерно 3,2 млн (3231,6 тыс.) человек, судьбу которых необходимо выяснить.  В сумме с  уже упоминавшимся  дефицитом численности Красной армии (3,2 млн) это даст примерно  6,4  млн чел., которое  полностью покрывается за счет пропавших без вести, числящихся   в картотеках ЦАМО. Оставшийся  1 млн персоналий  пойдет на покрытие потерь  категорий военнослужащих, неучтенных Генштабом, а также тех, кого нашли (и найдут еще) поисковики.

    
                2. КАК У НАС «УТОЧНЯЮТ» ЛЮДСКИЕ ПОТЕРИ

       С обвинениями в занижении потерь  Красной армии Г.Ф. Кривошеевым выступили многие независимые исследователи.  С каждым годом   накал критики  нарастал. Бывший руководитель комиссии по подсчёту потерь в войне М.А. Гареев (1988 г.), чувствуя шаткость некоторых позиций авторов, неоднократно сетовал: «Все эти статистические данные [о потерях] носили все же авторский, а не официальный государственный характер. Фактически правительство так и не отчиталось перед народом о наших людских потерях во время войны» .

     Указом Президента РФ от 22.01.2006 г  была создана межведомственная комиссия с целью, к 2010 г. ОКОНЧАТЕЛЬНО ОПРЕДЕЛИТЬСЯ (здесь и далее выделено мною. – Л.Л.)  с потерями военного и гражданского населения за период Великой Отечественной войны, а также рассчитать материальные затраты за более чем четырехлетний период ведения боевых действий. Появилась реальная возможность уточнить  цифры потерь Красной армии и флота, устранив явные ошибки и нестыковки в труде о потерях. Но его авторы понимали, что любое уточнение неизбежно приведет к  значительному увеличению потерь наших войск, допустить которое было невозможно. В противном случае рухнет вся пирамида  распределения потерь по их видам и категориям военнослужащих,  по кварталам, годам и  периодам войны, высчитанная авторами  в 1993 году с точностью до одного человека.  И это при огромных прорехах в их учете!

     К тому же соотношение безвозвратных потерь сторон, воевавших на советско-германском фронте, составлявшее  1:1,3 в пользу врага,  кому-то стало казаться чрезмерным. И авторский коллектив в новом составе и с дополнительным редактором А.В. Кирилиным во главе пошел испытанным путем – увеличить потери противника. У нас со времен А.В. Суворова  супостатов никогда не жалели. Потери войск Германии и ее сателлитов  стали расти по мере по мере публикации их  новых трудов (этот процесс подробно рассмотрен в книге по годам изданий: 1993, 2001 и 2008 гг.). 

     При их анализе невольно возникает чувство, что война в 1945 г. не окончилась, и враг, по крайней мере, на бумаге, продолжает нести потери. Так, по сравнению   с данными доклада Министрра обороны Д.Т. Язова  ЦК КПСС  в 1988 г.  общие безвозвратные потери вооруженных сил Германии и ее союзников возросли на 3176.5 тыс. чел., или на 44%!   При этом число безвозвратных потерь вооруженных сил СССР за прошедшие три десятилетия не изменилось ни на одного человека. Создается впечатление, что Г.Ф. Кривошеев все эти годы занимался в основном только уточнением  потерь противника. При этом почти повсеместное отсутствие ссылок на   источники информации не позволяет проверить  его расчеты. 

     Так,  потери вермахта и войск СС  на Восточном фронте по данным книги «Гриф секретности снят» составляли 6923,7 тыс. чел. . В труде «Россия и СССР в войнах ХХ века» даются уже другие цифры ¬¬-  7181,1 тыс.    При этом авторы не объясняют, за счет чего безвозвратные потери Германии вдруг возросли на 257,4 тыс.  В следующем издании   они  выросли  еще на 1695,2 тыс. В целом прирост, по сравнению с 1993 г.  составил почти 2 млн чел. (на 28%) .  Число убитых, умерших и  пропавших  без вести с учетом небоевых потерь вообще возросло в 2,2 раза! Соответственно увеличились и демографические потери вооруженных сил Германии, причем сразу на 40%. 

     Характерно, что на данных о людских потерях вооруженных сил    сателлитов Германии  фантазии авторов  сказались в меньшей степени. Более того за восемь лет (к 2001 г.)  явно завышенные безвозвратные потери   Венгрии, Италии и Румынии  (несмотря на дополнительное включение в их число Словакии) после проведенных переписей населения   уменьшились на  257,6 тыс. (число попавших в плен увеличилось на 33,2 тыс.),  и составили 1468,1 тыс. чел.   Это единственный случай, когда авторы труда о потерях уменьшили потери противника.  Но, чтобы не пересчитывать итоговые цифры, они, не долго думая,  увеличил безвозвратные потери Германии  точно на такую же величину!  Это ли не пример манипулирования цифрами потерь?

     К 2009 г.  результате беспардонного увеличения потерь войск Германии и ее   союзников  группе авторов под руководством Г.Ф. Кривошеева и примкнувшего к ним А.В. Кирилина удалось свести соотношение по безвозвратным потерям   воевавших сторон до  1:1,1 (все еще  в пользу врага).  До полного паритета оставалось совсем немного!  Авторы не стали афишировать  свой сенсационный вывод и лишь скромно указали эту пропорцию в итоговых таблицах.  Мало кто обратил внимание на несколько страниц в самом конце книги, где говорилось  о фактическом равенстве потерь СССР и Германии с их союзниками. Как это удалось авторам, расскажем ниже.

      Военные, используя расчеты авторов,  обратились к руководству страны с просьбой официально закрепить законодательным актом данные о потерях, подсчитанные комиссией Генерального штаба, чтобы положить конец «спекуляциям» по этому  вопросу.  5 мая 2010 г. начальник управления МО РФ по увековечиванию памяти погибших при  защите Отечества (он же редактор «Книги потерь») генерал-майор А.В. Кирилин заявил: «Работа нашей межведомственной комиссии фактически завершена. По уточненным данным, общие людские потери СССР за военный период составили - 26,6 млн человек, безвозвратные боевые потери личного состава вооруженных сил, с учетом боев на Дальнем Востоке, составили 8 млн 668 тыс. 400».
 
    При этом А.В. Кирилин  публично объявил, что эти цифры будут доложены руководству страны, с тем, чтобы они были озвучены 9 мая, в день 65-й годовщины Победы. Но политическое руководство России, зная о серьезной критике результатов расчетов авторов трудов о потерях, не пошло на поводу военных. В канун празднования Дня Победы оно не удовлетворило просьбу руководителей Генштаба о придании их сведениям о потерях Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне официального статуса. Видимо, не все в  межведомственной комиссии,  созданной приказом Министра обороны 23.10.2009 г.,  были согласны с   сомнительными расчетами авторов.

       Поэтому «уникальное справочное издание» (по мнению авторов), впервые вышло с многозначительной пометкой в аннотации – «КНИГА ВЫХОДИТ В АВТОРСКОЙ РЕДАКЦИИ». На это тоже не обратили внимания. А зря. Это говорит о том, что приведенные в «Книге потерь» цифры потерь выражали лишь мнение группы авторов и, строго говоря, официальными считаться не могут. Они могут называться лишь официозными.

     Но как удалось авторам фактически уравнять потери воевавших сторон? Поскольку на величину потерь Красной армии наложено табу, они увеличили безвозвратные военно-оперативные потери Германии и её сателлитов сразу на 2870,9 тыс.,  доведя их до 10 344,5 тыс. чел.  Предоставим им слово:  «Однако после 2000 г. немецкими учеными во главе с историком профессором Рюдигером Овермасом (так в тексте! – Л.Л.) проведены многолетние работы по тщательному анализу отчетно-статистических документов, хранящихся в архивах Германии. В результате исследований установлено, что СУММАРНЫЕ БЕЗВОЗВРАТНЫЕ ПОТЕРИ ВЕРМАХТА СОСТАВИЛИ 5 МЛН 500 ТЫС.СОЛДАТ И ОФИЦЕРОВ.  Эти сведения опубликованы в книге "Немецкие военные потери во Второй мировой войне», г. Мюнхен. Принимая во внимание ИТОГИ ИССЛЕДОВАНИЙ НЕМЕЦКИХ УЧЕНЫХ, авторами настоящего труда внесены соответствующие коррективы в имевшиеся ранее сведения о безвозвратных потерях стран фашистского блока на СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКОМ ФРОНТЕ» .

    Коррективы авторы «Книги потерь» внесли при расчете потерь Германии  с её союзниками на советско-германском фронте, УМЫШЛЕННО СКРЫВ, что число 5,3 млн, названное Р. Овермансом, относится  к потерям вермахта и СС НА ВСЕХ ТЕАТРАХ ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ (ТВД) ЗА ВСЕ ВРЕМЯ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ!  Свои  расчеты они свели в таблицу 2 (помещена в самом начале статьи) с названием "Соотношение числа безвозвратных потерь вооруженных сил Германии, ее союзников и Красной армии с союзниками на советско-германском фронте с 22 июня 1941 г. по 9 мая 1945 г. (тыс. чел.). Источник: Великая Отечественная война без грифа секретности. Книга потерь.  С. 373. таблица  94 (потери СССР показаны без учета войны с Японией).
       Авторы снабдили таблицу примечанием:
     1) Сведения, уточненные по итогам последних исследований немецких ученых.
      2) Войска Венгрии, Италии, Румынии, Финляндии, Словакии.
      3) Войска Болгарии, Польши, Румынии, Чехословакии, Югославии.
     4) В том числе более 180 тыс. пленных эмигрировали

   В указанной таблице  зафиксированы следующие соотношения по потерям  Германии и СССР с их союзниками:
   1. БЕЗВОЗВРАТНЫМ                1:1,1, в том числе:
       - по боевым и небоевым                1:1,2
      - по числу военнопленных                1:1
   2. ДЕМОГРАФИЧЕСКИМ                1:1,3
   3. По числу вернувшихся из плена (в таблице не подсчитано)  1,4:1.

   Для сравнения приведем те же соотношения, подсчитанные Л.Н. Лопуховским и
С.Н. Михалевым (в скобках):
 По безвозвратным потерям - 1:2,5  (1:1,9), в том числе по боевым – 1:1,8,  по числу военнопленных  - 1:2,9,  по демографическим – 1:2,7 (1:3,2), По числу вернувшихся из плена – 1,9:1.

   Здесь необходимо небольшое пояснение. Соотношение по безвозвратным потерям 1:2,5 в пользу врага, учтенным  в оперативном порядке, на наш взгляд, более соответствует реальному характеру военных действий в ходе войны, нежели 1:1,3, подсчитанному Г.Ф.  Кривошеевым в 1993 г., не говоря уж о дутом 1:1,1. Оно учитывает поражения, постигшие Красную армию в первой половине войны, и  то, что в ходе войны немцам удалось захватить в плен в 2,8 раза больше военнослужащих, чем нашим войскам до капитуляции рейха.

    Но тут возникает естественный вопрос: а как при таком соотношении  СССР смог добиться Победы? Дело в том, что соотношение по потерям, как и соотношение в силах и средствах сторон в операциях, - величина непостоянная.  Оно менялось от года к году по мере преодоления последствий крайне неудачного для Красной армии начала войны и накопления ею боевого опыта.  Это можно проследить  на основе примерных годовых оценок. В 1941 г. в результате ряда поражений оно составило в среднем - 12,2:1 в пользу врага, в 1942 г. – 5:1 (результат бездумных попыток наступать сразу на трех стратегических направлениях и прорыва немцев к Сталинграду), в 1943 г. – 3,3:1.  Даже в последнем периоде войны, когда обстановка, наконец, кардинально изменилась в нашу пользу,  успехи по-прежнему доставались Красной армии высокой ценой. Только в 1944 г. в результате ряда  наших успешных последовательных операций  безвозвратные потери наших войск сравнялись с немецкими – 1:1.  И лишь в победном 1945-м Германия вместе с Венгрией безвозвратно потеряла вдвое больше людей, чем Советский Союз и его союзники. Соотношение составило 1:2 уже в нашу пользу (подробнее этот вопрос рассмотрен в книге).

     К сожалению, времени сполна отплатить врагу за трагедию первых поражений Красной армии просто не хватило. Поэтому соотношение по  безвозвратным потерям за всю  войну в среднем составило  2,5:1  в пользу противника. Оно говорит о том, как тяжело дался Вооруженным силам СССР перелом в ходе военных действий, какие жертвы пришлось принести нашему народу на алтарь Победы.

     Авторы "Книги потерь" не посчитали нужным доказывать какими-либо расчетами, каким образом подсчитанные ими  демографические потери вооруженных сил Германии  на советско-германском фронте вдруг возросли почти на 700 тыс.  (5965,9 тыс.) относительно числа 5,3 млн, указанного в книге известного историка профессора военной истории НИИ ФРГ профессора Р. Оверманса. На сегодняшний день он приводит наиболее полные и заслуживающие доверия сведения о погибших военнослужащих вооруженных сил Германии в годы Второй мировой войны.

      Данные Р. Оверманса имеют расчетный характер и базируются на обширной картотеке убитых, умерших и пропавших без вести, НО ВПОСЛЕДСТВИИ ПРИЗНАННЫХ ПОГИБШИМИ,  германских военнослужащих. По существу, они являются максимальными из всех возможных потерь, поэтому их можно считать даже слегка преувеличенными, по сравнению с действительностью. К тому же они включают потери вольнонаемных служащих вермахта, обслуживающих его организаций, фольксштурма, полиции и т.п. Так, по его подсчетам за время ВМВ погибло 314 тыс. солдат и офицеров войск СС и 4826 тыс. чел. вермахта, включая 53 тыс. из его вольнонаемного состава. Кроме них, он учел 78 тыс. ополченцев фольксштурма, 63 тыс. полицейских чинов и 37 тыс. членов прочих организаций. В сумме получается не 5300, а даже 5318 тыс. человек .  Поэтому ни о каком недоучете здесь и речи быть не может. 

       В довершении ко всему авторы «Книги потерь»  скрыли от читателей таблицу 52 книги Р. Оверманса, в которой тот указал места гибели немецких военнослужащих: Балканы, Италию, Западный, Восточный и другие ТВД. И отдельно - в заключительный период войны и число погибших в плену.  Тем самым они совершили прямой подлог, окончательно похоронив свою репутацию. Подлог совершен преднамеренно: авторы дутой сенсации не дали конкретную сноску на книгу профессора Р. Оверманса, чтобы читатели не смогли проверить их лживые аргументы.  Этот пример   еще раз показывает, какими антинаучными методами авторы официозных трудов о потерях работают с источниками. Если они так бесцеремонно перевирают цифры, которые легко проверить, то можно ли им верить, когда они ссылаются на засекреченные советские архивные документы? Что могло помешать им сделать то же самое с информацией из закрытых фондов, не опасаясь, что кто-то схватит их за руку?

   Согласиться со всем этим было невозможно. Споры между историками и исследователями в условиях недостатка информации, заслуживающей доверия, могут продолжаться до бесконечности. Но обстановка изменилась, когда стало известно о решении создать к 2015 году   многотомный труд «Великая Отечественная война 1941–1945 гг.».  В связи с этим  8 октября 2011 г.   обратился к Президенту РФ Д.А. Медведеву.  Другого пути, чтобы предотвратить публикацию явно ложных сведений о наших   потерях в людях в   сопоставлении с потерями противника, я тогда не видел.   В связи с задержкой ответа от Президента  18 ноября обратился в редакцию газеты «Московский комсомолец» с просьбой опубликовать открытое письмо Президенту РФ по поводу потерь. Ответа не получил. Только после моей жалобы на волокиту  сотрудники  президента зашевелились и  ответили мне, что письмо переслано в Минобороны  для рассмотрения и ответа автору.  На другой день оттуда  позвонили, что получили только жалобу.
 
     С этого момента и началось моё прямое противостояние  с оппонентами разного рода по поводу потерь в войне. Оно продолжалось последующие 5 лет.  Мне не отвечали на запросы, затыкали рот на «дискуссиях», обвиняли в том, что искажаю историю минувшей войны и даже покушаюсь на честь и достоинство некоторых должностных лиц МО РФ.

     Первое, чем   занялся по старой рассейской привычке  начальник Управления МО РФ  по увековечиванию памяти погибших при защите Отечества генерал-майор А.В. Кирилин, – стал собирать сведения обо мне, надеясь найти компромат.  После этого он вышел на меня по телефону, заявив, что я зря поспешил с обращением к Президенту, что надо было сначала связаться ними, чтобы прийти к общему согласию. К этому времени я уже знал о «новейшем справочном издании», в котором   умудрились практически  уравнять  безвозвратные потери СССР и Германии с их союзниками. Поэтому ответил, что мы никогда не придем к согласию по этому вопросу. Тогда он попросил  прислать мое  письмо  Президенту, чтобы ускорить подготовку ответа. 

     Разговоры по телефону продолжались в течение двух дней. Основные его моменты подробно изложены в книге.  Позднее я понял, что зря  дал А.В. Кирилину фору, выслав  письмо  по электронной почте. Он сразу переслал его одному из своих сторонников, чтобы тот готовил ответ на поднятые вопросы. Впрочем, он бы не отстал от меня.  Когда я сказал, чтобы отписок мне не присылали, генерал сообщил, что  договорился с профессором О.А. Ржешевским обсудить поднятые мной  вопросы на одном из заседаний Ассоциации историков Второй мировой войны в апреле этого года. 

    4.04.2012 я получил персональное приглашение на заседание Ассоциации для участия в дискуссии по   теме: «О потерях советских Вооруженных сил в Великой Отечественной войне». Докладчик - начальник Управления Министерства обороны генерал-майор А.В. Кирилин.   Накануне заседания мне дали понять, что я смогу выступить в роли основного оппонента. Но слова И.И. Ивлеву, приглашенному на заседание по моей просьбе, не дадут.  Я серьезно готовился к докладу. Не зная, сколько мне дадут времени на выступление, сосредоточил внимание на основных просчетах  авторов «Книги потерь» и обвинении  их в подлоге с цифрами Р. Оверманса.

    Но дискутировать на такую сложную тему, насыщенную цифрами, без аппаратуры для показа таблиц на экране, невозможно. Они наглядны и позволяют сократить время выступления. Я подготовил 6 таблиц на 5 страницах, каждая из них сопровождалась кратким комментарием.   Мне обещали  распечатать   их на принтере из расчета на 30 чел.  К началу заседания  напечатали 150 страниц таблиц, к которым я добавил еще две основные таблицы из расчета на 20 человек. 

        Заседание состоялось 20 апреля 2012 г. Из 69 приглашенных прибыло примерно человек 35 - 40. Но надежды независимых исследователей на то, что, наконец-то, удастся вступить в прямую полемику с авторами и редактором «Книге потерь» не оправдались. Доклад, в котором не было ответов ни на один из заданных Президенту вопросов.  А.В.  Кирилин закончил  сообщением о «новейшем достижении авторского коллектива» – соотношении по безвозвратным потерям  СССР и Германии 1,1:1. 
    Я сразу  задал первый вопрос: 
  - Как получилось, что в «Книге потерь» цифры убыли вермахта и войск СС - 5300 тыс. по Овермансу,  погибших в  течение ВМВ на всех ТВД, использованы Вами при подсчете потерь на советско-германском фронте?

     Кирилин даже не понял вопроса. Пришлось повторить. Бесполезно. Генерал растерялся. Из аудитории чуть ли не хором стали ему подсказывать – смотрите в таблице (на экране) вторую строчку сверху. Отвечать за докладчика  вышел один из присутствующих. Это был не ответ, а целое выступление.  На вопрос И.И. Ивлева, который касался демографических потерь, отвечать вышел тот же  (потом я узнал, что это был В.В. Литвиненко). После этого я задал второй вопрос Кирилину. При этом президент Ассоциации профессор О.А. Ржешевский, который руководил «дискуссией»,  бросил мне  реплику – «Это последний»!
     -  Почему политическое руководство России, несмотря на Ваши заверения журналистам  в канун празднования 65-летия Победы, не удовлетворило просьбу руководителей Генштаба о придании  данным о потерях Вооруженных сил СССР  официального статуса?

    Генерал ответил, что не знает, докладывали или нет. Промолчал и присутствующий на заседании член авторского коллектива П.Д. Буриков.  После этого почтенный профессор из президиума стал вербовать выступающих из числа знакомых и «надежных» членов Ассоциации, показывая на пальцах,  ну хоть 3–4 минуты продержитесь! Это надо было видеть!  Я поднимал руку – ноль внимания! Народ собрался понятливый. Стали откровенно тянуть время. Один из присутствующих встал, чтобы задать вопрос. Через пять минут его болтовни я, не выдержав, обратился к нему – задавайте, наконец, свой вопрос! Но он продолжал  рассказывать про свою поездку в Японию, о захоронениях русских в Порт-Артуре. После него я вышел прямо к  президиуму и спросил Ржешевского – мне Вы дадите выступить? И положил ему на стол подборку таблиц, которые для меня отпечатали в совете Ассоциации. Тот развел руками – видите, сколько желающих, а времени нет!

    Профессор   сразу понял, во что может вылиться публичное обсуждение явного подлога, поэтому и сделал все возможное, чтобы увести выступления в сторону.  Время быстро истекло. НИКТО не посмел высказаться по поводу явного подлога, хотя жуликов публично поймали за руку!  До какой-либо дискуссии по вопросу о потерях, на которую рассчитывали многие  историки, дело не дошло. Какие уж там научные соображения?  Мне ничего не оставалось, как только раздать комплекты заготовленных таблиц по рядам. Их прямо рвали из рук, но хватило не всем.

    В конце заседания Ржешевский поблагодарил генерала за «прекрасный» доклад, отметив прошедшую «оживленную дискуссию». И тут же обратился к тем, кто снимал  её по ходу заседания: «ПРОШУ НЕ ВЫСТАВЛЯТЬ ЗАСЕДАНИЕ АССОЦИАЦИИ В ЧЕРНОМ СВЕТЕ». Он боялся огласки (и не без основания), что снимки и рассказ об этом позоре в духе   времен застоя попадут  в Интернет (аудиозапись заседания была опубликована И. Ивлевым).

   С окончанием заседания А.В. Кирилин   сунул мне некий текст на 13 страницах.  Это был не ответ Минобороны на письмо Президенту РФ, а  замечания, написанные тем самым В.В. Литвиненко. Это свидетельствовало о том, что решение избежать  публичного обсуждения вопросов, поднятых мной в письме, было принято заранее.  Я сказал Кирилину, что буду ждать ответ Министерства обороны РФ в установленные законом сроки, так как Литвиненко мне - никто. Это его явно огорошило.

     В коридоре РАН у лифта  Ивлев пересекся  с О.А. Ржешевским и задал  ему вопрос:    
- Почему Л.Н. Лопуховскому не дали слова? Ответ дословно:
- В первый раз от Вас слышу о том, что мы должны были дать слово Л.Н. Лопуховскому. В плане выступлений он отсутствовал. 
Это была явная ложь. Зачем же Совет Ассоциации    оказал мне помощь в печатании  таблиц для  выступления!  Никакого плана у них не было. Я не стал использовать этот аргумент, чтобы не подставить секретаря Ю.А. Никифорова под удар начальника. Но я не знал тогда, что скандальные цифры  с ведома руководителя экспертной группы издания О.А. Ржешевского,  уже попали в новую историю Отечественной войны.  Думал, что еще есть время, чтобы  остановить эту фальшивку цивилизованными методами. В противном случае я, возможно,  решился бы на скандал.

    Я сообщил в Управление Кирилина, что   частное мнение Литвиненко не считаю официальным ответом на письмо, пересланное им из Администрации Президента. И что буду ждать ответ в установленные законом сроки, в том числе и на вопросы, которые Литвиненко предпочел опустить. Например, о причине запрещения допуска исследователей к данным картотек безвозвратных потерь солдат/сержантов и офицеров ЦАМО.

     После заседания Ассоциации, где оппонентам Кирилина бесцеремонно заткнули рот, ничего другого не оставалось, как напрямую обратиться к общественности.  Я предложил издательству «Яуза» выпустить сборник, в котором рассмотреть аргументы сторонников Г.Ф. Кривошеева  и его критиков. И сразу сообщил, что мы с И.И. Ивлевым готовы предоставить для него свои статьи. Издательство поддержало мою инициативу.  Дал согласие на участие в проекте и мой соавтор по предыдущей совместной работе исследователь Б.К. Кавалерчик. Дело упрощалось тем, что мы начали работать над статьей о потерях еще до заседания в Ассоциации. В июне месяце я подписал договор с  «Яузой» и от его имени.

   Но защищать взгляды Г.Ф. Кривошеева вызвался только один автор сборника из пяти.  Больше  желающих взвалить на себя непосильную ношу – защищать официозные цифры потерь -  издатели не нашли, хотя я называл им  фамилию В.В. Литвиненко.  23.08.12 сборник «Умылись кровью? Ложь и правда о потерях…» (название, как обычно, дало издательство), был подписан к печати . Книга вызвала многочисленные и противоречивые отклики. Наиболее детальную и аргументированную рецензию на сборник опубликовал в Интернете К. Александров.  Он рекомендовал читателям приобрести эту книгу, чтобы лучше представлять аргументацию разных сторон, сравнить круг источников, которыми пользовались участники дискуссии и самому оценить достигнутые результаты .

     Не дождавшись официального ответа,  в конце июня 2012 г. подал жалобу  Министру обороны РФ на то, что начальник Управления Минобороны  генерал-майор А.В. Кирилин в течение трех месяцев так и не ответил   на вопросы, поднятые мной в письме Президенту. В жалобе я обращал внимание министра на  жульнические действия (или попустительство им) А.В. Кирилина в роли редактора  книги «Великая Отечественная без грифа секретности».  В результате авторам сего труда удалось совершенно  безосновательно сделать соотношение по безвозвратным потерям вооруженных сил СССР и Германии (с союзниками) практически равным  - 1,1:1 в пользу врага, вместо 1,3:1, отстаиваемого ими на протяжении более 17 лет. Тем самым редактор и авторы «новейшего справочного издания» своим некорректным (мягко сказано) использованием данных Р. Оверманса поставили под сомнение честь учреждения, в котором они работают, а заодно подорвали авторитет всей российской исторической науки, да и самой России в глазах всего мира.

 Я обвинил  генерала А.В. Кирилина в том, что  он, чиновники его Управления и те, кому подчинен Центральный архив,  скрывают от общественности результаты побуквенного обсчета персональных сведений о погибших и пропавших без вести воинах, содержащихся в картотеках безвозвратных потерь. Разве эти сведения составляют военную или государственную тайну?  И добавил:  «кто стал инициатором выявленного подлога, должна выявить проверка или служебное расследование».

    Прошло почти 4 месяца. Мне сообщали по телефону, что ответ выслан почтой.  Оказалось, что уже подготовленный ответ был задержан, а сам начальник Управления в августе уволен .  26 октября я вышел на исполнителя:
- Вы затеяли со мной какую-то игру? 
- Нет, не думайте!
- Тогда дайте исходящий номер и точную дату отправки ответа.
Исполнитель вместе с членом авторского коллектива П.Д. Буриковым  пошли выяснять.  Через час-полтора сообщили: ответ подписан статс-секретарем МО Н.А. Панковым, отправлен 11 октября. Ждите!

    Оказалось, что первые два варианта ответов были забракованы. Поняв, что отвечая на конкретные вопросы, можно еще раз подставиться,  сотрудники Минобороны опять ограничились отпиской, отправленной 26 октября (но исх. №  205/171/1303 был от  6.10.2012 г.). Отписку я получил  только 1 ноября 2012 г.  В ней не было ответов на вопросы, поднятые мной в письме Президенту, в том числе на главный - о правомерности  совершенного подлога с цифрами Р. Оверманса. 

   Зато там было отмечено: «За последние годы рамки исследования значительно расширены. Многие из них (рамки? – Л.Л.) вошли в научный оборот, стали противодействием искажению военной истории Отечества. Подтверждением этому является принятие к публикации итогов названных исследований Главной редакционной комиссией фундаментального многотомного труда «Великая Отечественная война 1941-1945 годов. Авторы исследования не утверждают, что они учли все утраты до одного военнослужащего, но они их приблизили к истине, поставили заслон фальсификаторам военной истории Отечества».

   О качестве «новейшего статистического исследования» мы уже убедились.  Не было в ответе ни слова на вопрос, на каком основании  скрываются от исследователей и общественности результаты побуквенного обсчета персональных сведений  в картотеках  ЦАМО. Зато в конце, словно в насмешку, было высказано пожелание: «Споры о правильности избрания методики подсчета потерь представляется целесообразным проводить на собраниях научной общественности с приглашением специалистов по военной истории».

      Какие споры? Я как раз и рассказал в жалобе, каким образом редактор и представитель авторского коллектива, несмотря на обещание, уклонились от обсуждения многочисленных натяжек и нестыковок в их труде. Оппонентам на заседании Ассоциации историков даже не дали слова (аудиозапись этого «исторического» заседания сохранена в моем архиве). Говорили о чем угодно, но, ни одного  слова не было сказано о жуликах, которых публично уличили в подлоге. А до этого я не раз наблюдал, как на заседаниях этой Ассоциации благожелательно относились к выступлениям авторов опусов о всевозможных «заговорах» и о «предателях генералах, которые подвели вождя».

    Во время поисков неотправленных   ответов  на  мою жалобу Министру обороны спросил П.Д. Бурикова: кто и зачем придумал всю эту чушь? Примечательно, что Петр Дмитриевич  даже не обратил внимания на столь нелицеприятную оценку их вывода о равенстве потерь сторон в минувшей войне. Он лишь рассмеялся и ответил:  «Для расширения кругозора читателей»!   Все мои оппоненты по этому поводу тщательно скрывали, кто проявил инициативу в использовании результатов исследований профессора Р. Оверманса.

   Но ключевой в ответе Минобороны  была фраза о принятии к публикации Главной редакционной комиссией фундаментального многотомного труда «Великая Отечественная война   1941-1945 годов» итогов названных «исследований».  Это выставили  главным  доказательством достоверности цифр потерь Г.Ф. Кривошеева. Хотя   приводимые в этом 12-томнике некоторые факты огромных потерь наших войск  как раз и опровергали расчеты авторов «Книги потерь»!

  Увы, худшие опасения независимых исследователей подтвердились.  И  цифры потерь вермахта и  союзников Германии, полученные авторами «Книги потерь» путем подлога, были опубликованы в 2011 г. в  первом томе новой истории Отечественной войны: «В результате  исследований установлено, что суммарные безвозвратные потери вермахта на советско-германском фронте  с 22 июня 1941 г. по 9 мая 1945 г. составили 8876,3 млн (так в тексте. – Л.Л.) солдат и офицеров (по данным некоторых немецких историков – 5,3 млн), а армий ее сателлитов (Венгрии, Италии, Румынии, Финляндии, Словакии) – 1 468 145 чел.  Общие потери  - 10 344, 5 млн» .

   Что может понять из приведенного абзаца неискушенный читатель? Разве то, что «некоторые немецкие историки» не упускают случая занизить собственные потери. На самом деле  авторы для подсчета безвозвратных потерь немцев, учтенных в оперативном порядке на советско-германском фронте (8876,3 тысяч, а не миллионов! – Л.Л.) использовали  число германских военнослужащих, погибших на всех без исключения фронтах, на которых те воевали во Второй мировой войне (демографические потери, 5300 тыс. чел.), подсчитанное профессором Р. Овермансом.

   При этом для уравнивания потерь вооруженных сил сторон  авторы увеличили число немецких  военнопленных. Оно возросло с  2389,6 тыс. (1993 г.)  до 3576,3, то есть почти на 50% (интересно, где они прятались до этого от зорких глаз Л. Берия и авторов труда «Гриф секретности снят»?).  За счет этого они же  заодно «добились» примерного равенства и по числу захваченных военнопленных: 4376,3 тыс. вражеских против намного заниженного числа советских -  4559 тыс. (разница – всего 4%).

  Оказывается, все было уже решено. А я надеялся, что в результате  служебного расследования удастся выявить инициатора бесчестного подлога и получил ли А.В. Кирилин со товарищи обещанную им за их титанический труд по созданию «уникального справочного издания» какую-то премию. И если получил, то надо бы узнать, какая организация дает премии за подлоги.

 
 3.  КТО СБИЛ С ТОЛКУ НЕКОТОРЫХ ЧИНОВНИКОВ УВАЖАЕМОГО  ВЕДОМСТВА


     Напомню: генерал А.В. Кирилин после заседания в Ассоциации историков вручил мне  некий текст на 13 страницах под названием «Замечания по  существу обращения полковника в отставке Лопуховского Л.Н. к Президенту РФ».  К тексту, зачитанному В.В. Литвиненко,  был приложен список 13 источников  и 5 Приложений. После ознакомления с ними,  я  29.04.2012 г.  задал  автору несколько вопросов, на которые он ответил:  1. Никакого отношения к  Управлению генерала Кирилина А.В. я не имею. Знакомство с Кирилиным А.В. у меня состоялось после того, как я направил в Управление РУКОПИСЬ ПОДГОТОВЛЕННОЙ МОНОГРАФИИ <…>. И ОТВЕЧАЛ Я НА ВАШИ ВОПРОСЫ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ПО СОБСТВЕННОЙ ИНИЦИАТИВЕ  <…>» (здесь и далее выделено мною. – Л.Л.).

    На  мой вопрос, а как  к нему попал текст моего письма  Президенту, он не  ответил, как и на следующий: на каком основании в «Книге потерь»  цифры потерь вермахта (5,3 млн по Овермансу),  погибших в  течение Второй мировой войны на всех ТВД,  Вы, использовали  для подсчета потерь на советско-германском фронте и выведения соотношения 1,1:1?

Далее В.В. Литвиненко написал: «2. Мой опыт исследовательской работы показывает, что абсолютно безупречных исследований не бывает. Ошибки, некорректности, неточности есть в любой работе.  <…>.  Подобные ошибки есть и в работах коллектива Кривошеева Г.Ф.: они обсуждаются в моей монографии, в том числе В НЕЙ УКАЗАНО НА НЕКОРРЕКТНОСТЬ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ЦИФРЫ Р. ОВЕРМАНСА погибших военнослужащих вермахта в 5,3 млн чел. Но эту ситуацию я не драматизирую, во-первых, потому, что подсчет потерь Вермахта не был главной целью исследования Кривошеева Г.Ф., а, во-вторых, цифра 5,3 млн чел. лежит внутри реального диапазона  демографических потерь вермахта на советско-германском фронте, подсчитанных балансовыми методами и коррекцией подсчетов Р. Оверманса».

   Таким образом,  В.В. Литвиненко в первом же   письме  признал  «некорректность использования цифры Р. Оверманса погибших военнослужащих вермахта в 5,3 млн чел.» (хотя  20 апреля он полностью поддержал Кирилина). И  при этом отметил, что  «не драматизирует сложившуюся ситуацию, поскольку   подсчет потерь вермахта не был главной целью исследования Г.Ф. Кривошеева».  Явная натяжка: кроме подсчета   потерь советских войск,  авторы «Книги потерь» все время имели в виду задачу, довести соотношение по безвозвратным военно-оперативным потерям СССР и Германии (с союзниками обеих сторон) до «приемлемого» для властей уровня. Поэтому от издания к изданию и увеличивали потери противника.

       Каким способом  В.В. Литвиненко  мог подсчитать, что «цифра 5,3 млн чел. лежит внутри реального диапазона  демографических потерь вермахта на советско-германском фронте», мы разберем ниже.  Сам он, судя по всему,  никогда не считал потери в операциях и сражениях  минувшей войны. Выбирая нужные ему цифры из книг и статей других исследователей (в монографии, по его словам, он критикует результаты исследований более двадцати авторов),  Литвиненко  легко ворочает миллионами  жертв и  «интегральными» диапазонами потерь, каждый в сотни тысяч человек.

   Таким образом, данные профессора Р. Оверманса о потерях вермахта, притянутые к советско-германскому фронту, стали известны в Управлении  МО РФ и авторам «Книги потерь»  с подачи  Литвиненко.  Заметим, что «Замечания» были написаны им до того, как я в жалобе на имя Министра обороны выдвинул авторам «Книги потерь» обвинения в под- логе. Дело в том, что на первых порах  доктора технических наук профессора В.В. Литвиненко я принял  за   внутреннего рецензента редакции, которому поручили поддержать докладчика А. Кирилина во время дискуссии. Но я ошибался. Поскольку полной уверенности в том, кто был инициатором использования сфальсифицированных цифр потерь вермахта для подлога, у меня не было,   решил раньше времени не упоминать  фамилию и расчеты Литвиненко. Только  в результате переписки с Минобороны через Администрацию Президента удалось установить, что во всей этой неблаговидной возне с попытками «уравнивания» потерь воевавших сторон, активную роль сыграл именно В.В. Литвиненко.

   Тогдашний начальник Управления А.В.  Кирилин, выступивший в 2009 г.  в роли редактора «Книги потерь», и кто-то из его коллег в рукописи В.В. Литвиненко узрели  главное для них - возможность увеличить потери  вермахта и тем самым подкорректировать  соотношение по потерям в нашу пользу. Они не приняли во внимание его сомнительные расчеты по уменьшению потерь наших войск. Но в предложении Литвиненко их  привлекла возможность увеличить потери противника, чтобы фактически уравнять безвозвратные потери воевавших сторон. А это соответствовало желанию   людей, коих  перестало устраивать  прежнее соотношение по безвозвратным потерям  (1,3:1 в пользу врага).  Но ссылаться  на неопубликованные и  непроверенные данные  рукописи неизвестного дотоле исследователя  они посчитали не приемлемым.
     Более солидным выглядела ссылка на германского профессора Оверманса в надежде, что его расчеты никто не проверит и не схватит их за руку. Но подсказанное В.В. Литвиненко число 5,3 млн  было проставлено  в графу  итоговой таблицы, где учтены убитые, умершие от ран и болезней, пропавшие  без вести и небоевые потери. В результате демографические потери вермахта на советско-германском фронте возросли до 5965,9 тыс. чел. Это число оказалось на 666 тыс. больше, чем  немцы потеряли за всю Вторую мировую войну на всех фронтах.


   Кстати, авторы таблицы 208 в «Книге потерь» (в статье см. таблицу 2) не стали сравнивать числа пропавших без вести военнослужащих обеих воевавших сторон. И сделали это вовсе не потому, что в ФРГ все военнослужащие, пропавшие без вести в ходе военных действий, впоследствии были признаны погибшими. А потому, что в заниженном ими числе 4559 просто нет места для  пропавших без вести советских воинов. Ну кто поверит, что у нас не было без вести пропавших? Напомню, что,  согласно   справке, подготовленной  Генштабом  еще в июне 1945 г., только по донесениям войск пропало без вести 1196 тыс. чел. (ЦАМО. Ф. 14. Оп. 3028. Д. 8. Л. 1-2).
А в марте 2008 г. в картотеке безвозвратных потерь рядового и сержантского состава ЦАМО РФ пропавших без вести военнослужащих насчитывалось 7 156 262, что составляло 54% от общих потерь (таблица 5.6),  Из них  по данным командиров войсковых частей – 1 720 951 чел., по данным военкоматов (из числа призванных) – 5 435 311, то есть 76%. Эти числа я лично выписал из этой картотеки. Всех этих людей там знают по-фамильно, как утверждает генерал А. Кирилин. добраться до офицерской картотеки 11 отдела ЦАМО не удалось.


  Нет никакого сомнения в том, что   именно  Красная армия  сыграла решающую роль в разгроме нацистской Германии. Но что,  наши союзники  во ВМВ так и не успели к  9 мая 1945 г. «пришить последнюю пуговицу к мундиру последнего солдата армии вторжения»?  Нет, конечно. Они тоже вели боевые действия  против вермахта. Но как такое возможно:   число 5.3 млн погибших военнослужащих Германии  за всю Вторую мировую войну на всех ТВД, включая Восточный, подсчитанных Р. Овермансом, может лежать  внутри реального диапазона  демографических потерь вермахта на советско-германском фронте? Как целое может лежать внутри частного? Оказывается, может, если очень хочется.

    Вывод В.В Литвиненко о «некорректности использования цифры Р. Оверманса» авторами  «Книги потерь» - не что иное, как косвенное признание совершенного  ими  подлога. А профессору В.В Литвиненко, Сбившему с толку нового редактора генерала А.В. Кирилина и его коллег, ничего другого не оставалось, как  только  помогать выкручиваться чиновникам, которые ему доверились.

   Но главное: В.В. Литвиненко  в своих расчетах использовал давно устаревшие данные профессора Р. Оверманса. Цитирую: «В конце двадцатого века немецкий исследователь Р. Оверманс издал книгу "Deutsche mitlitt;rishe Verluste im Zweiten Weltkrieg , содержащую результаты его многолетних подсчетов  людских потерь немецкой армии во Второй мировой войне и существенно корректирующее данные (в сторону увеличения) о потерях вермахта. Р. Оверманс определил общие демографические потери немецкой армии в 5,3 млн. чел., из них на советско-германском фронте, по его подсчетам, погибло примерно 4 млн немецких военнослужащих». 

    В резюме этой книги профессор Р. Оверманс действительно отметил неполноту своего исследования в отношении потерь на советско-германском фронте. Он полагал полезным повторить исследование  в части оценки демографических потерь вермахта на Восточном фронте после детального изучения советских архивов. Он выполнил свое намерение. В   2010 г. на международной конференции  в  Дрездене   «Военные потери Германского рейха и СССР», в которой приняли участие и ученые из России,  уточнил цифры потерь Германии во Второй мировой войне. Они  получили одобрение международного сообщества историков. Это касалось и потерь вермахта на Восточном фронте, которые составили 65-75% от общего количества (5,3 млн), то есть около  3,5-4 млн павших солдат вермахта, считая и умерших в советском плену.  Эти цифры,  действительно соответствующие современному уровню исследования германского ученого и входят в реальный диапазон  демографических потерь вермахта на советско-германском фронте. Это еще раз подтверждает, что именно Красная армия сыграла решающую роль в разгроме военной машины Гитлера.

   Таким образом, на долю  потерь на остальных ТВД остается 1.3-1,8 млн погибших. Но В.В. Литвиненко, ВЗЯВ ЗА ОСНОВУ МАКСИМАЛЬНОЕ ЧИСЛО (4 млн), названное Р. Овермансом,  начал, и продолжает до сих пор беззастенчиво  накручивать сверх него немецкие потери   на советско-германском фронте.  А с его помощью  авторы «Книги Потерь» довели их без малого до  6 млн чел.  В сумме с германскими потерями на других фронтах  общие потери вермахта за всю ВМВ могли бы составить 7.3-7.8 млн чел. Это число  превышает максимальные цифры Р. Оверманса почти  в полтора раза. Вряд ли профессор и научные круги ФРГ согласятся с такими потерями. 

  А как сказались все эти фокусы авторов «Книги потерь» и их адвоката  с неоднократным увеличением немецких потерь на общем балансе людских ресурсов Германии? А никак.   Сославшись на работу известного специалиста в этой области генерал-майора Мюллер-Гиллебранда, они скроили его с большим запасом - «на вырост».  В качестве отправной точки  для  своих   расчетов они избрали в русскоязычном издании  книги генерала дату 1.06.1939, получив  нужные им цифры  -  21 107 тыс. чел. . Хотя война  была развязана ровно на три месяца позже. Чтобы установить истину, надо вернуться к  истории появления этой книги   и к источникам, которые  использовались при работе над ней.

      Ее непосредственным предшественником было исследование "Statistics Systems", написанное тем же автором совместно с семью другими бывшими немецкими офицерами в 1949 г. Эта работа осуществлялась под эгидой Отдела истории армии США в рамках изучения опыта недавно минувшей войны. Там,  как раз на том же самом месте, где в русскоязычном издании напечатано 01.06.1939, стоит дата "1 Sep 1939" , т.е. 1 сентября 1939 г.  Противоречие, возникшее в результате банальной опечатки, сделанной при переводе (или намеренно, установить сейчас невозможно), можно считать снятым.

     Общепризнанным достоверным источником для определения мобилизационных возможностей Германии является баланс людских ресурсов Германии,  действительно подсчитанный Мюллер-Гиллебрандом, на которого до сих пор продолжают ссылаться авторы «Книги потерь».  В нем учтены все без исключения немецкие военнослужащие, в том числе и лица, мобилизованные еще до начала войны. Согласно ему, их общее число  составляет 17 893,2 тыс. чел. . 

     И по  расчетам  Р. Оверманса, которого авторы «Книги потерь», как всегда,  цитируют избирательно,  в период Второй мировой войны в сухопутных войсках, ВВС, ВМС и СС служило в общей сложности 18,2 млн чел.   Разница между данными двух независимых и компетентных германских исследователей не достигает и 2%, что говорит об их достоверности. Тем самым они сразу прибавили к балансу 3,2 млн «мертвых душ», ничем не объяснив «выявленное» ими разночтение у автора (которого у него не было и в помине). Для чего это было сделано, можно догадаться с первого раза .   

   В письме к профессору Р. Овермансу я  попросил его высказать свое мнение по поводу мобилизационных возможностей Германии и использовании авторами «новейшего справочного издания»  сведений о потерях Германии на Восточном фронте. При этом сообщил ему число немецких демографических потерь (за вычетом вернувшихся из плена), рассчитанное ими,   -  5965,9 тыс. 

   Ответ профессора от 8.07.2013 г. был краток. Он подтвердил мою правоту относительно некорректного  использования авторами  его цифр потерь Германии:  «Моя цифра 5,3 млн погибших включает всех и вся! Вы правы также  насчет числа мобилизованных. Я не суммировал количество призывников, но суммировал количество солдат, которые имели регистрационные жетоны. Эта цифра включает как тех, кто служил в вермахте, когда война началась, так и тех, кто был призван позднее. Это включает как солдат вермахта, так и членов войск СС. С наилучшими пожеланиями Рюдигер Оверманс» .

     В своих расчетах Р. Оверманс опирался на сохранившиеся немецкие первичные источники. В том числе на сводный перечень опознавательных знаков (жетонов) немецких военнослужащих (всего около 16,8 млн имен) и документацию «кригсмарине» (около 1,2 млн имен моряков), всего – 18 млн. Он также использовал данные сводной картотеки потерь Справочной службы вермахта о военных потерях и военнопленных WASt (всего около 18,3 млн карточек). 

  В книге, в  связи с ее ограниченным объемом, я  не мог подробно рассмотреть,  каким образом В.В. Литвиненко удается  занижать потери наших войск, соответственно, увеличивая в разы потери противника. Сейчас мы можем  поближе познакомиться с одной из последних его  работ, лишенной интегральных формул и рассуждений о естественной убыли несчастных солдат вермахта. Речь идет о его статье «Расплата за «Тайфун» .  В ней он быстро вычислил, что   «соотношение безвозвратных потерь Красной армии и вермахта в Московской оборонительной операции равно 750–800/470–580 или 1,3-1,7 в пользу немецких войск».

     По мнению В.В. Литвиненко, деление потерь на безвозвратные и санитарные, оправданное для отчетности, оказывается не столь однозначным для историка.  Чтобы не забивать голову читателя его невнятной и своеобразной трактовой содержания этих основных для расчетов потерь понятий, первый раздел статьи «Договоримся о терминах»  опустим. В   целесообразности предлагаемой автором трактовки мы убедимся, рассматривая его аргументы. Мы же будем исходить из общепринятых в историографии ВОВ понятий,  применяемых и авторами «Книги потерь». Они позволяют настоящим исследователям адекватно оценивать результаты сражений и операций.

Во втором   разделе статьи «Странности без секретности» автор пишет:
 «Коллектив авторов известного труда «Гриф секретности снят» (руководитель – Г. Ф. Кривошеев) оценил число погибших, попавших в плен и пропавших без вести красноармейцев под Москвой в 514 тысяч человек, раненых и больных – в 144 тысячи». Ряд исследователей (С.Н. Михалев, Б.И. Невзоров, Б.К. Кавалерчик с Л.Н. Лопуховским и др.) полагают, что погибших, попавших в плен и пропавших без вести красноармейцев  было примерно в 1,7 раза больше – 855 тысяч человек <…>».

К сожалению,  попытку и дальше цитировать  критические высказывания В.В. Литвиненко (далее - В.Л.) в адрес оппонентов  пришлось сразу отбросить: они занимают даже без заголовков и иллюстраций  слишком много еста.  Желающие могут прочитать статью в полном виде по следующей ссылке:
http://skurlatov.livejournal.com/1682555.html

В.Л.  ссылается  на С. Н. Михалева, который обосновал это число, как разницу между численностью Западного, Резервного и Брянского фронтов на 1 октября 1941 г. (1212,6 тыс. чел.) и Западного (включая уцелевшие войска Резервного фронта), Калининского и Брянского фронтов на 1 ноября (714 тыс. чел.).
«С учетом пополнения, поступившего за это время (304,4 тыс. чел.), потери в людях за октябрь составили 803 тысячи человек. Учитывая убыль за ноябрь, общие потери фронтов в операции достигли 959,2 тысячи человек, из них безвозвратные – 855 100 (и это без учета потерь за 4 дня декабря)».

На  взгляд автора рассматриваемой статьи, эти цифры завышены по следующим причинам: "Во-первых, в численности личного состава фронтов на 1 ноября (714 тыс. чел.) не учтены военнослужащие, еще находившиеся в окружении. Выход войск из вяземского и брянского «котлов» продолжался и в ноябре-декабре. <…>    «выход оказавшихся в окружении  [БрФ ] <…>    продолжался не менее месяца».   <…>  жители Подмосковья помогли выйти примерно 30 тысячам воинов, попавшим в окружение. Общее число красноармейцев, вышедших из окружения в ноябре-декабре 1941 года, назвать невозможно: это может быть и 30 тысяч человек, и значительно больше. Во-вторых, как отмечает А.В. Исаев в статье «Вяземский котел», «ряд подразделений из состава 3 и 13-й армий БрФ отходил в полосу соседнего ЮЗФ <…>,  их численность не была учтена в составе БрФ на 1 ноября 1941 года. Вот так, в котлы попали армии, а из окружения выходили «подразделения»!   

  Пользуясь случаем, попутно заметим, что автор статьи  «Вязьминский котел»  (так назвал ее А.В. Исаев)  безосновательно пытался приуменьшить масштабы катастрофы, постигшей наши войска в октябре 1941 г.   Чтобы затушевать   просчеты советского командования, виновного в поражении и поставить под сомнение данные немцев о количестве пленных (673 тыс. чел.) и танков, уничтоженных и захваченных ими (1277). Он напомнил, что в составе   трех фронтов их насчитывалось всего 1044. Танкиста Литвиненко должно было бы насторожить подобное заявление:  ведь всего в ходе московской оборонительной операции  наши войска потеряли по данным Г.Ф. Кривошеева 2785 танков и САУ . 

   В.Л.  продолжает:  «В-третьих, значительное число окруженцев продолжали воевать в партизанских отрядах. В тылу ГА «Центр» они насчитывали свыше 26 тысяч человек. Окруженцы были в них большинством (ориентировочно 15–20 тыс. чел.).
В-четвертых, некоторое количество избежавших окружения и отступивших к Москве тыловых частей было передано формирующимся армиям резерва ГВК. Численность этих частей могла быть значительной – до десятков тысяч человек.
Наконец, сколько-то попавших в окружение, но избежавших плена красноармейцев оставались на оккупированной территории. После ее освобождения они были вновь призваны в Красную армию. Точное их число не установить, но это, возможно, десятки тысяч человек».

Логику  В.Л. в этом отношении можно понять из следующего его рассуждения по поводу судьбы своего отца, который после плена попал в партизанский отряд, а после снятия блокады Ленинграда был вновь призван в Красную армию и продолжал воевать в ее рядах. Поэтому отец «для Красной армии не являлся безвозвратной потерей, поскольку он лишь временно выбыл из строя. Это же относится ко всем 939,7 тыс. повторно призванным  красноармейцам. Это – "возвратные" потери, принципиально не отличающиеся от санитарных потерь - и те, и другие лишь временно выбывали из строя».

А в безвозвратные потери с оперативной точки зрения В.Л. согласен включать только тех пленных, кто просидел в концлагерях до освобождения! Он предпочел забыть  определение Г.Ф. Кривошеева, которого  защищает: «С военно-оперативной точки зрения под безвозвратными потерями понимаются не только случаи гибели или смерти личного состава, но и всякое его выбытие из строя (исключение из списков), в том числе попавшие в плен и пропавшие без вести» .

Но В.Л., подводя итог своим рассуждениям, продолжает в  том же духе:
 «<…>   очевидно, что численность погибших, попавших в плен и пропавших без вести красноармейцев (? – Л.Л.) в боях на московском направлении в октябре-ноябре 1941 года С. Н. Михалевым завышена примерно на 150–200 тысяч человек и ориентировочно равна 650–700 тысячам. Вместе с ранеными и больными общие потери РККА в тот период можно приблизительно оценить в 800–850 тысяч человек. Нужно иметь в виду, что сюда включены все санитарные потери войск в Московской битве (но речь идет об оборонительной операции. – Л.Л.), но при подсчете безвозвратных следует учитывать только раненых, направленных в тыловые госпитали. Точное число также неизвестно.   Если взять эту цифру как долю применительно к нашим расчетам, безвозвратные потери (убыль) советских войск в Московской оборонительной операции составляют 750–800 тысяч человек».

 Из приведенного пассажа очевидно, что автор статьи так и не уяснил до конца цель,  значение и методику подсчета безвозвратных потерь войск, учтенных в оперативном порядке. В.В.  Литвиненко  зря ломится в открытую дверь: все перечисленные им исключения из фактической убыли наших войск будут подсчитаны после войны! С учетом действительно выживших в боях и в плену они составят демографические потери вооруженных сил СССР.  А нашему командованию, прежде всего, оперативному управлению Генштаба, надо было знать в каждый момент боевой и численный состав Красной армии, на основе которого осуществляется планирование операций, ставятся задачи армиям и фронтам. А для этого надо было учитывать фактические безвозвратные и санитарные потери, а также  - полученное маршевое пополнение и численность соединений, введенных в сражение в ходе операции.

Не знать этого в 2016 году? Скорее всего, В.Л. это знает, но цель публикации  другая – посеять сомнения относительно выводов независимых и честных исследователей о реальных потерях Красной армии. Настоящих историков, исследующих операции Отечественной войны, интересуют реальные условия, в которых  пришлось принимать решения оперативному командованию и действовать нашим войскам. Для этого Г.Ф. Кривошеев и рассматривает  в своем труде стратегические и некоторые фронтовые операции (сражения).  А нам уже сейчас  можно  сделать вывод, что  защитить  его намного  заниженные данные о потерях наших войск в этой операции В.В. Литвиненко так и не удалось. Он подсчитал убыль в 800-850 тыс. человек,  вместо указанных Г.Ф. Кривошеевым  658 тыс. (безвозвратные - 514 тыс. плюс санитарные - 144 тыс.).   

Кстати, заметим, что В.В. Литвиненко своими расчетами ставит под сомнение всю выстроенную с таким трудом авторами труда «Гриф секретности снят»  пирамиду распределения потерь по их видам и категориям военнослужащих,  по кварталам, годам, периодам и кампаниям войны с точностью до одного человека. Впрочем, это ему можно поставить а заслугу.

Третий раздел статьи автора «Убыль бумажная и реальная», посвящен определению потерь вермахта. В.Л. априори не верит официальным сведениям, подтвержденным трофейными документами разгромленного вермахта (фонд 500 ЦАМО и NARA). Уже в преамбуле статьи он заявил:  «Вермахт занижал потери в расчете, что победа все спишет».  Заявление, по меньшей мере, спорное и довольно двусмысленное. К  кому оно, прежде всего,  относится?   Неужели  к  приученным  к порядку и  педантичным немцам, которые всегда умели считать? И это при ограниченном, по сравнению с ССР, мобилизационным ресурсом Германии? От кого прятать засекреченные данные о потерях? Немецкому командованию, как и нашему, нужны реальные данные о потерях. Без этого нельзя планировать поставки маршевого пополнения для пополнения фактической убыли, принимать решения на дальнейшие операции и руководить войсками.

Цитируем автора статьи: «Существующие оценки убыли вермахта большинства отечественных исследователей колеблются в диапазоне 129–145 тысяч человек и фактически опираются на сведения десятидневных донесений немецких войск.  Анализ различных источников о потерях вермахта в Московской битве (здесь и далее выделены мною. – Л.Л) показывает, что сведения десятидневных донесений существенно занижены и не могут служить исходными данными».   «<…>  регулярная и непрерывная система подсчета и регистрации потерь личного состава выработалась в сухопутных войсках лишь после поражения зимой 1941–1942 годов».

А видел ли В.Л. хоть одно реальное немецкое  донесение (например, из полка в дивизию)? Они подавались не менее двух раз в сутки с обязательным указанием понесенных потерь, отдельно по категориям военнослужащих: офицеров, унтер-офицеров и рядовых?  Немцы до нападения на СССР два года воевали. С многократным увеличением масштабов и ожесточенности боевых действий  они еще более ужесточили отчетность по потерям личного состава и боевой техники. У нас тоже требовалось докладывать о потерях за каждую декаду. Увы, не получилось. Наиболее достоверными считались ежемесячные сводки. Но недостатки в учете потерь так и не были устранены до конца войны, а прорехи в отчетности  в ее первой половине порой насчитывали десятки и сотни тысяч.

Продолжим цитирование автора: «На основании указанных данных Л.Н. Лопуховский и Б.К. Кавалерчик в статье «Когда мы узнаем реальную цену разгрома гитлеровской Германии?» (сборник «Умылись кровью», 2012 год) сделали вывод, что если сопоставить потери Красной армии и вермахта, то «соотношение по общим потерям сторон в операции составит 7:1 (1000:145) не в нашу пользу, а безвозвратные потери (погибшие, попавшие в плен и пропавшие без вести. – В.Л.) наших войск превысят немецкие в 23 раза (855,1:37,5).

Полученное соотношение безвозвратных потерь РККА и вермахта (23:1) привлекает внимание своей неправдоподобностью. Оно характеризует Красную армию как абсолютно беспомощную, неспособную ни к какому сопротивлению, что не соответствует немецким оценкам ее боевой мощи. Если верить декадным донесениям вермахта и основанным на них цифрам названных авторов, то под Москвой. Красная армия воевала гораздо хуже, чем разгромленные вермахтом в короткие сроки польская (сентябрь 1939 года, соотношение безвозвратных потерь с учетом плененных после капитуляции – 22:1) и французская (май-июнь 1940-го – 17:1). Но немецкие генералы так не считают. Известно мнение о РККА бывшего начштаба 4-й немецкой армии генерала Гюнтера Блюментрита: «Нам противостояла армия, по своим боевым качествам намного превосходившая все другие, с которыми когда-либо приходилось встречаться на поле боя».

     И правильно делают, что не считают!  Они это поняли с первых недель войны и никогда бы не додумались до подобного хлесткого сравнения с поляками и французами, рассчитанного на обывателя,  знающего об Отечественной войне только по передачам ТВ, приуроченных к юбилейным датам. Сопоставление, проведенное В.Л.,  некорректно и явно притянуто за уши. Непонятно, в чем смысл подсчета соотношение по потерям  после капитуляции, когда  войска прекратили сопротивление в соответствии с ее условиями? 

А в рассматриваемой статье   речь идет об отдельной операции, в которой  наши войска, попав в окружение, не капитулировали и продолжали сражаться, сковав 28 немецких дивизий, в т.ч.  шесть танковых из семи, действующих на московском направлении. Они потерпели  самое тяжелое поражении в Отечественной войне, понеся огромные потери   под Вязьмой и Брянском, а не под Москвой.   Но война ведь на этом не окончилась? А вообще, это интересный посыл: а почему бы при подсчете общего соотношения по потерям не учитывать хотя бы часть взятых плен после капитуляции военнослужащих противника …?

      В.Л. в статье по понятной причине не упоминает о катастрофе под Вязьмой и её последствиях, замолчать которые в наше время уже невозможно.  Он умалчивает о захваченных немцами в течении трех недель 673 тыс.  пленных.  А об этом, между прочим,  говорится в первом томе новой   истории Отечественной войны (там, правда, без всяких обоснований число наших пленных снизили до 600 тыс.).  И там же признано, что «По недавно опубликованным данным за первые две-три недели  боев под Москвой  Красная армия лишилась до миллиона человек» .

В.Л. следовало бы сравнить ужасные цифры потерь Л.Н. Лопуховского и Б.К. Кавалерчика с  данными Г.Ф. Кривошеева. Там  диспропорция также выглядит  достаточно страшной:  соотношение  по общим потерям  4,5:1 (658:145), по безвозвратным -  13,7:1 (514:37,5). Оно меньше только потому, что потери подсчитаны за 67 суток без учета соединений и маршевого пополнения, введенных в сражение в оде операции. Ведь кто-то  удерживал фронт после окружения основных сил Западного и Резервного фронтов и последующей ликвидации котла.

В.Л. сетует, что  «К сожалению, отсутствие достоверной информации позволяет лишь приблизительно и несколькими способами оценить потери вермахта». И каким же способом он определил убыль немцев в Московской оборонительной операции?   Не доверяя архивным документам вермахта, он безоговорочно верит тем, кому пришлось оправдывать крах блицкрига и неудачу с взятием Москвы. При этом, приводя   данные подобранных им  источников, он не менее пяти раз путает Московскую оборонительную операцию (с 30.09 по 4.12.1941 г.) с  Московской битвой  и  Битвой под Москвой (с 30.09.1941 г. по 20.04.1942 г.). Это позволительно нашим обывателям и зарубежным  публицистам, но не позволено профессору.

 Объем нашей статьи не позволяет подробно разбирать все привлекаемые В.Л. источники.  Остановимся лишь на тех, на основе которых он сделал определенные  выводы о величине убыли личного состава вермахта: «<…>  подекадные данные вступают в вопиющее противоречие со свидетельствами немецких участников войны и исследованиями западных историков. Так, по донесениям войск с 11 октября по 10 декабря 1941 года группа армий «Центр» потеряла погибшими, ранеными и пропавшими без вести 93 430 человек или 5,2 процента от общей численности войск перед началом операции «Тайфун» (1800 тыс. чел.), а бывший начальник штаба 4-й немецкой армии генерал Гюнтер Блюментрит в статье о Московской битве (сборник «Роковые решения») пишет, что к середине ноября «в большинстве пехотных рот численность личного состава достигала всего 60–70 человек (при штатной – 150 человек. – В. Л.)», то есть сократилась более чем на 50 процентов».
 
  «Английский историк Роберт Кершоу в книге «1941 год глазами немцев. Березовые кресты вместо железных» так оценивает потери вермахта: «Одна только операция «Тайфун» обошлась группе армий «Центр» в 114 865 убитых», а Пауль Карелл еще жестче подводит итоги этой операции: «В октябре она состояла из семидесяти восьми дивизий, количество которых к декабрю сократилось до тридцати пяти…», то есть ее боеспособность снизилась на 55 процентов».

А П. Карелл случайно не рассказал, куда же делись остальные 43 немецкие дивизии к декабрю? Были разгромлены русскими и расформированы? Где, когда? До сих пор считалось, что в ходе неудачной оборонительной операции наши войска в течение двух-трех недель потеряли 32 дивизии, 11 танковых бригад из 13 и 37 артполков РГК. Из боевого строя Красной армии выбыло 14 оперативных объединений из 16, оборонявшихся на западном стратегическом направлении.  И расплата за «Тайфун» наступила позже, в результате   контрнаступления Красной армии. А здесь идет речь  об операции,   завершившейся 4  декабря.  В.Л. опять ловко осуществил подмену понятий.

Заметим, что Книга П. Карреля  «Гитлер идет на восток»  не является строго научным трудом по истории Второй мировой войны. Автор – бывший профессиональный нацистский пропагандист – писал ее в разгар холодной войны (издана в Германии в 1963 г.), когда основная масса архивных документов была недоступна для исследователей: советские архивы были засекречены, а архивы вермахта изучались союзниками.

Тем не менее, В.Л. использовал это историко-публицистическое произведение для конкретного расчета потерь немцев в этой операции: «Пауль Карелл (псевдоним оберштурмбанфюрера СС Пауля Шмидта – исполнительного директора Службы новостей Третьего рейха и руководителя пресс-департамента МИДа Германии) сообщает, что с 9 октября по 5 декабря 1941 года 40-й мк вермахта потерял около 40% («Восточный фронт. Книга первая. Гитлер идет на Восток. 1941–1943»). В процентном отношении это почти в восемь раз больше, чем потери группы армий «Центр», отраженные в десятидневных донесениях».

 В.Л. предложил рассматривать долю потерь этого 40-го мк в указанный период  (40%) в качестве базовой, распространив ее на всю   группу армий «Центр».  При этом за счет «тяжести боев» в начале октября 1941-го он  увеличивает эту долю еще на 4-5%!  И сразу делает вывод: «при указанной выше численности боевого состава группы армий «Центр» (1070 тыс.) на начало операции убыль немецких войск составит 470–480 тысяч человек».  Выдумка о тяжести боев  40-го мк в период 2-8 октября свидетельствует, что В.Л.  не знает обстоятельства прорыва обороны 43-й армии в первый же день операции «Тайфун» соединениями 40-го мк на рославльском направлении. Его 10-я и 2-я тд, вырвавшись на оперативный простор,  подошли к Вязьме с юго-востока, не встречая сопротивления противника. 7 октября они замкнули кольцо окружения! А в это время соединения армейских корпусов  противника преследовали с запада наши войска, которые были вынуждены по приказу без боя  оставлять  подготовленные позиции. 
 
 Принципиально не доверяя декадным сводкам и другим архивным данным, В.Л. ссылается на «общедоступные» источники (например, на утверждения публицистов, не подтвержденные расчетами и точно установленными фактами). И  при такой ничтожной выборке он экстраполирует эти данные на всю ГА «Центр». Но это  допустимо лишь при отсутствии других, более достоверных. А в рассматриваемом случае имеются документально подтвержденные архивные сведения.
 
Для подтверждения выведенной им убыли немецких войск  в 470–480 тыс. В.Л. вновь обратился к английскому историку. Цитируем: «Если в качестве отправной взять цифру Роберта Кершоу …  (115 тыс. чел. убитыми), число раненых принять так же, как и Б. Мюллер-Гиллебранд, более чем в три раза большим суммы убитых и пропавших без вести солдат группы армий «Центр» (последних согласно десятидневным донесениям было за операцию «Тайфун» 3500–4000 чел.),  то убыль вермахта в Московской оборонительной операции составила 470–490 тысяч человек». 
 
       На самом деле допущение о постоянстве соотношения между числом погибших и пропавших без вести числом раненых  некорректно. Оно зависит от многих факторов боевой обстановки.  К сожалению, следует признать, что окружение под Вязьмой по ряду причин досталось немцам, к их удивлению, относительно легко. А санитарные потери наших войск в операции,   исходя из данных Г.Ф. Кривошеева (144 тыс.),   оказались в  3,6 раза МЕНЬШЕ безвозвратных (514 тыс.). Огромный дисбаланс объясняется непомерно большим количеством  погибших, пропавших без вести и попавших в плен советских воинов. Немцам 7 октября удалось замкнуть кольцо окружения в районе Вязьмы. Эвакуация раненых (контуженных и заболевших) стала невозможной. И они в основном погибли без необходимой помощи вместе с медработниками, отказавшимися покинуть своих подопечных.  Этим и объясняются огромные потери  наших войск за первые две-три недели октября. В.Л. предпочитает умалчивать об этих важных обстоятельствах. Умолчание, даже во благо, - тоже ложь.
 
Мы, в отличие от В.Л., при подсчете соотношения по потерям сторон использовали   трофейные немецкие документы, согласно которым убыль личного состава  ГА  «Центр» с  30.09 по 5.12.1941 г., составила 145 тыс. чел. (это  примерно 75% от  потерь немцев за этот период на всем советско-германском фронте) . То есть  немцы на всем Восточном фронте потеряли не  более 200 тыс. чел.  С учетом этих данных В.Л. завысил убыль немцев в операции в 3,2-3,4 раза.

 Приводимые В.Л. цифры немецких  потерь еще больше отличаются от данных командующего 3-й танковой группой генерал-фельдмаршала  К. Рейнгардта. Согласно его расчетам, потери ГА «Центр» численностью 1929,4 тыс. чел. (подсчитан не только боевой состав) за период наступления с 1 октября по 30 ноября составили 129 тыс. чел, (6,7% от первоначальной численности), из них: безвозвратные - 31,2 (24%), санитарные – 97,8 (76%). В это число входят и потери за период с 1 по 17 октября - 50 тыс. чел. .  То есть В.Л. завысил убыль немцев в операции почти в  четыре (в 3,6-3,8) раза.

   С учетом данных К. Рейнгардта,  диспропорция по потерям войск сторон оказалась еще больше, чем подсчитали я и мой соавтор: по общим потерям - 7,4:1 (961,5: 129),  по безвозвратным – 26:1  (817:31,2).  Кому больше верить, пропагандисту оберштурмбанфюреру СС или генерал-фельдмаршалу, который сетовал  на объем и качество маршевого пополнения, недостаточные для восполнения убыли? А автор статьи ушел от вопроса, каким образом и в какой мере немецкому командованию удалось восполнить подсчитанную им убыль ГА "Центр"?

В одной из своих критических статей В.Л. заметил: «в любой науке 35-процентное расхождение расчетных  данных однозначно квалифицирует расчетную методику как недостоверную». Полностью поддерживаем подобную установку. И предпочитаем в данном случае больше верить  задокументированным в фонде 500 ЦАМО архивным данным военного времени, нежели  доктору технических наук и приведенным им послевоенным общедоступным  источникам, не подкрепленным точно установленными  фактами.  В данном случае В.Л. явно перестарался, стремясь в разы увеличить потери немцев в осенние месяцы под Вязьмой и Брянском.

Но В.Л. решил не останавливаться на достигнутом:  «Если ориентироваться на оценки генерал-фельдмаршала фон Бока и Пауля Кареля (снижение боеспособности группы армий более чем на 50–55%), то при боевом составе группировки 1070 тысяч человек на начало операции убыль вермахта составит 530–580 тысяч человек.
Эти цифры рассчитаны с использованием общедоступных данных о потерях. Возможно, с дальнейшим рассекречиванием и вводом в научный оборот документов Великой Отечественной войны оценки будут скорректированы, но общая картина противостояния Красной армии и вермахта под Москвой не изменится: она совсем не похожа на «заваливание немцев трупами красноармейцев», как рисуют некоторые авторы. Да, советские людские потери были выше немецких, но никак не в разы. Обобщенный диапазон безвозвратных потерь вермахта составляет 470–580 тысяч человек. Соотношение безвозвратных потерь Красной армии и вермахта в Московской оборонительной операции равно 750–800/470–580 или 1,3–1,7 в пользу немецких войск».

 Сразу возникает несколько вопросов. Как германскому командованию удалось скрыть  от учета три и даже четыре сотни тысяч  выбывших из строя  солдат и офицеров вермахта? Как   гитлеровцам при таком уровне потерь удалось сдержать контрнаступление наших войск на московском направлении?  И вообще, как им удалось  продержаться до 1945 года при таких потерях в одной вполне успешной для них операции?

   А где раньше был этот умелец с его «методикой», которая позволяет, не считаясь с  архивными документами,  в  3 и более раз увеличивать безвозвратные потери противника?  Ведь он один мог бы заменить ослабленный по естественным причинам авторский коллектив «Книги потерь». Тем самым удалось бы  сэкономить время и немалые средства на ее издание. 

Очевидно, В.Л. не знает или не понимает простую истину: львиную долю потерь в ходе боевых действий несут непосредственно в них участвующие подразделения на передовой, так называемые «активные штыки». Их доля в общей численности войск колеблется, но редко превышает ее четвертую часть. При этом именно потери «активных штыков», главным образом, и вызывают падение боеспособности частей, соединений и объединений, в которые они входят. В то же время тыловые и поддерживающие подразделения и части находятся в относительной безопасности и, как правило, воюют гораздо меньшей кровью, а то и вовсе без нее. Зато в случае окружения и последующей ликвидации «котла» общие потери войск резко возрастают, поскольку к убыли бойцов на передовой добавляется убыль куда более многочисленных тыловиков. Еще одна существенная причина падения боеспособности войск – это их потери в боевой технике, которые коррелируют с людскими потерями далеко не прямо. По всем этим причинам вычислять общую убыль группы армий, базируясь на субъективной оценке снижения ее боеспособности, может только дилетант от военной истории или человек, весьма далекий от объективности.

В.Л. в своих работах постоянно  демонстрирует  завидную избирательность: все, что не укладывается в его представления, просто  игнорируется.   Например,  стремясь преуменьшить потери СССР,  он сослался  на работы  Шевякова А.А., опубликованные в 1991-1992 гг. в журнале «Социологические исследования»,  приведя его данные   о 20,8 млн. погибшего мирного населения СССР (с.7). Но при этом предпочел опустить  другое число из его статьи: 4 907 999 советских военнопленных, уничтоженных немцами только на территории СССР. Если прибавить к нему 1882 тыс. военнопленных, умерших на территории Рейха и Польши только до 1 мая 1944 г.,  1023 тыс. отпущенных немцами, 1836 тыс. вернувших на Родину, 180 тыс. эмигрировавших и 146,3 тыс. попавших в плен к румынам и финнам, то получится, что в плен попало, по меньшей мере, 9975,3 тыс. чел.  И какое соотношение по безвозвратным потерям получится, если в основу его положить данные  Шевякова?

Чтобы подвергнуть сомнению выводы независимых исследователей, В.В. Литвиненко порой не брезгует применением в полемике сомнительных приемов.  Например, в своей книге о цене победы он обвинил меня и моего соавтора Б.К. Кавалерчика в том, что мы «ошибочно добавили к численности  Красной армии  1 млн вернувшихся в строй раненых, уже учтенных в числе мобилизованных» . И  тем самым увеличили объем неучтенных потерь.  «Добавили» не мы, а полковник Ефремов в своей «Справке».  Литвиненко лукавит: причем здесь объем неучтенных потерь? Речь в ней шла  о численности Красной армии на конкретную дату -  1 марта 1942 г. 
Видимо, доктору технических наук не дано понять, что  без учета этого миллиона военнослужащих, возвращенных в строй после лечения, выявленный Ефремовым дефицит в численности армии только возрастет. Советская медицина являлась в ходе войны одним из основных источников пополнения действующей армии опытными  солдатами и офицерами.

В одной из своих работ В.В. Литвиненко назвал условия, определяющие  достоверность выводов, опирающихся на расчеты:  полнота и надежность исходных данных;  адекватность принятых допущений реальным процессам;  корректность интерпретации результатов расчетов. Полностью согласны с ним. Но, по нашему мнению, ни одно из этих условий В.Л.соблюсти не удалось.  По подбору  «общедоступных» источников и их трактовке при игнорировании архивных документов военного времени он напоминает перебежчика В. Резуна, но с обратным знаком. Тот объяснял такой выбор невозможностью использования засекреченностью советских данных.  А что помешало В.Л. воспользоваться уже рассекреченными  документами в наше время? 
 

 4. ТРУД, УНИКАЛЬНЫЙ ПО КОЛИЧЕСТВУ ОШИБОК И ПОДТАСОВОК
 
 Попытки привлечь внимание общественности к вопросу о подлоге, совершенным группой авторов «Книги потерь», особого успеха не имели.  Между тем, их  скандальный вывод  о практическом равенстве безвозвратных потерь вооруженных сил СССР и Германии с их союзниками  содержал все   признаки статьи 159 УК РФ. Мошенничество (пункт 2. Обман).  В 2013 г. я написал по этому поводу обращение  к Президенту, зафиксированное в качестве вопроса на  его пресс-конференцию. Я рассчитывал, что ответить на заданный вопрос, согласно объявленному порядку, поручат Минобороны. Но его чиновники  проигнорировали поручение Президента.

  Более того,  все это время начальники Управления Минобороны по увековечению памяти погибших при защите Отечества (прежний и нынешний)  на ежегодных пресс-конференциях и в интервью для СМИ,  приуроченных ко Дню Победы, продолжали свои попытки ввести  общественность страны в заблуждение относительно цены разгрома нацистской Германии. По  их выступлениям было видно, что они  не собирались  останавливаться и на соотношении 1:1,1 в пользу врага.
 
Поняв, что  рассчитывать на внятный ответ   от чиновников Минобороны  по поводу подлога не приходится,  15 февраля 2018 г.  я вновь обратился к Президенту РФ В.В. Путину с просьбой: «ОСТАНОВИТЕ ФАЛЬШИВКУ! В 2010 г.  авторы труда «Великая Отечественная без грифа секретности. Книга потерь», выступающие под эгидой Генштаба,  объявили о  фактическом равенстве  безвозвратных потерь Германии и СССР с их союзниками в этой войне».
 
И коротко изложил  проблему, обратив внимание Президента на то, что все это время начальники этого Управления Минобороны  (прежний и нынешний)  в интервью для СМИ,  приуроченных ко Дню Победы,  пытаются ввести  общественность страны в заблуждение относительно цены разгрома нацистской Германии: «Так, выступая  1 мая 2016 г. в программе «Генштаб» на «Русской службе новостей», они  «уравняли» потери вермахта (без союзников!) и Красной армии. Сделали они это путем «вывода за скобки», то есть, предложив забыть  2,7 млн погибших в плену советских военнослужащих!

 Разве это не кощунство? Авторы и редакторы  «новейшего справочного издания» так и не поняли, что своей  ложью могут замарать светлый образ Великой Победы, которая не нуждается в приукрашивании такими нечестными способами. Виновные в подлоге и их покровители должны понести персональную ответственность.
Уважаемый Владимир Владимирович! Только Вы можете принять меры по исправлению создавшейся ситуации, которая позорит не только соответствующее управление Минобороны, но и российскую историческую науку, и саму Россию в глазах всего мира!».

Жалоба была рассмотрена и направлена в МО РФ. На этот раз отделаться отписками чиновникам   не удалось.  Ответ, подписанный начальником Управления  МО РФ по увековечению  генерал-майором В.В. Поповым 15 марта,  получил 2 апреля. В  нем приводились  расчеты, в результате которых демографические потери  вермахта на  советско-германском фронте (выделено мною. – Л.Л.)  были оценены ими в диапазоне 5,3…5,8 млн.  В. Попов утверждал, что авторы «Книги  потерь»  приняли решение поместить в книгу наименьшую цифру  из этого диапазона -  5,3 млн чел. На этом основании он сделал вывод, что «её совпадение с цифрой Р. Оверманса, ориентировочно оценившей потери вермахта на всех фронтах войны, случайно». И поэтому   обвинения их  в подлоге  ошибочны.

 О каком  случайном совпадении можно говорить?  Авторы «Книги потерь» при «корректировке»   в 2009 г.  прямо сослались на  число Р. Оверманса (5,3 млн).  Ни о каких расчетах при этом и речи не было. И В.В. Попов в ответе использовал расчеты В.В. Литвиненко. Все совпало, вплоть до упоминания  о признании Р. Оверманса в том, что «его расчеты потерь вермахта на советско-германском  фронте требуют корректировки». При этом выражению профессора придали совсем другой смысл, сославшись  на данные т.н. «комиссии Машке».

Но авторы «Книги потерь», видимо. в спешке  не разобравшись в цифрах, предложенных Литвиненко, вышли на  совсем другое число демографических потерь вермахта - 5,9 млн. И получилось, что  вермахт на советско-германском фронте потерял на 600 с лишним тысяч солдат и офицеров больше, чем все вооруженные силы Германии за всю вою войну на всех ТВД! При этом  442,1 тыс. умерших  немецких военнопленных были учтены авторами дважды:  в числе 5300 тыс., подсчитанном Овермансом, и в числе попавших в советский плен (3576,3 тыс.). Тем самым безвозвратные потери вермахта были увеличены еще  почти на полмиллиона.

  Характерно, что в ответе  В.В. Попов  не упомянул об обвинении его и А.В. Кирилина в спекуляциях на тему  равенства потерь вермахта и Красной армии. Суть обвинений   и их обоснованность должен был оценить старший начальник, который, скорее всего, остался в неведении о конкретных фактах, изложенных на 6 страницах Приложения к моему письму. Только он и должен был вынести свое решение по жалобе. Поэтому отвечать  В. Попову  не имело смысла.

 10 апреля я обратился к Президенту РФ (здесь привожу лишь выдержки, в книге мои письма и ответы на них приведены полностью): «Вынужден повторно  обратиться к Вам по вопросу подлога  при использовании данных германского ученого Р. Оверманса, совершенного авторами труда «Великая Отечественная без грифа секретности. Книга потерь».

<…>   Дело в том, что мою жалобу на Ваше имя,  отправленную из Администрации  15 февраля, в этот же день начальник Управления  МО  по работе с обращениями граждан  Белоусова  Н.В.  направила для рассмотрения и подготовки ответа  <…>   тем чиновникам, которые обвинялись в оправдании этого подлога и последующих спекуляциях на его основе. И сделано это  было вполне сознательно <…>.
   
 <…>  его автор начальник Управления В. Попов приводит расчеты, в результате которых демографические потери  вермахта на  советско-германском фронте были оценены в диапазоне 5,3…5,8 млн. <…>  На этом основании  В. Попов сделал вывод, что «её совпадение с цифрой Р. Оверманса, ориентировочно оценившей потери вермахта на всех фронтах войны, случайно».

<…>   Автор ответа не приводит ссылок на то, кто и когда сделал эти расчеты, где они были опубликованы. <…>  Активные поиски оправданий подлога начались с июня 2012 г. после моей жалобы на имя Министра  обороны. В свете этого довод о случайном совпадении упомянутых цифр не что иное, как попытка оправдаться задним числом.

  <…>    в приведенных расчетах В. Попов, ссылаясь на Р. Оверманса (с. 286 его книги),  учитывает данные так называемой «комиссии Машке»: в советском  плену находилось 3,1 млн чел., из которых 1,1 млн чел. плен не пережили. Смертность в советских лагерях с учетом этих данных должна составить 35%.  А <…>  в советском плену содержалось 3576,3 тыс. чел., из которых умерло 442,1 тыс. (с. 373). Смертность составила всего 12%. Неужели генерал В.В. Попов не понимает, что приводя в своих расчетах данные «комиссии Машке», он ПРИДАЕТ ИМ ОФИЦИАЛЬНЫЙ ХАРАКТЕР? И тем самым дает повод нашим недругам утверждать, что советская власть скрыла гибель в СССР более 650 тыс. немецких военнопленных? КТО ЕГО УПОЛНОМОЧИЛ НА ЭТО?

<…>   В приложении  приведены  примеры   безграмотных расчетов и безответственных заявлений прежнего и настоящего начальников Управления МО. <…>    В ответе В. Попова нет ни слова об этом обвинении. Из скромности? Или это попытка замолчать обвинение?».

Чтобы обвинения в адрес проштрафившихся чиновников опять не  замолчали, в письме кратко изложил их суть  с моим комментарием. Привожу лишь некоторые перлы из их высказываний. 
Из интервью "Интерфаксу-АВН" 9 мая 2015 г.: «Соотношение потерь (??  -  Л.Л.) гитлеровцев в годы войны по последним данным, превысило потери советских войск» - заявил бывший начальник управления Минобороны генерал-майор А.В. Кирилин».

Из программы «Генштаб» И. Коротченко: «Боевые потери гитлеровской Германии и её союзников превысили боевые потери СССР. 9 мая 2015 года, впервые был развенчан либерально-западный миф о том, что военные потери СССР в живой силе были больше, чем у нацистской Германии».
А.В. Кирилин, занимавшийся вопросами мемориальных дел не менее 15 лет, сразу «доказал»:  «Если считать чисто безвозвратные потери на поле боя (что это такое, знает только генерал. – Л.Л.)  в годы минувшей войны советских и гитлеровских войск, то гитлеровцев и их союзников погибло на 207 тыс. 900 человек больше, чем советских солдат и офицеров».

Куда делось ранее заявленное им число в 300 тыс. чел., он не пояснил. Этот результат А.В. Кирилин получил,  сопоставив безвозвратные потери противника и  демографические потери наших войск! Генералу невдомек, что сравнивать можно только подобное с подобным. В данном случае  - демографические потери обеих сторон. Замечу, что по ходу интервью оба участника будут и далее  регулярно путать безвозвратные потери  с  демографическими. И наоборот, попутно придумывая какие-то свои термины и категории потерь. А генерал  А.В. Кирилин будет не раз ссылаться на какие-то последние архивные данные или на уточненные данные архивных документов управления Минобороны.   Анализ текста показал, что   под этим он подразумевает использование подложных цифр, старательно избегая называть фамилию Р. Оверманса. 

 «1 мая 2016 г. состоялась передача  «Русской службы новостей» (ведущий – И. Коротченко) также под броским заголовком: "МИНОБОРОНЫ: ВОЕННЫЕ  ПОТЕРИ  КРАСНОЙ  АРМИИ  И ВЕРМАХТА  В  ВОВ  ПРИМЕРНО  РАВНЫ".  При этом в преамбуле было отмечено: «Потери вооружённых сил СССР составили 8,7 млн человек, немецкие войска – 6 млн человек».

Чтобы доказать равенство потерь, несмотря на приведенную выше явную разницу  в пользу врага, А.В. Кирилин сослался на слова И. Сталина:
«<…>  Мы знаем, что первым цифру потерь назвал глава правительства Советского Союза того времени – товарищ Сталин. <…>   Он очень хитро сказал: «Потери Красной Армии на фронтах Великой Отечественной войны составили 7 миллионов человек».
Ведущий И. Коротченко: Это слова Сталина?
А. Кирилин: «Да. Естественно, если мы вычтем 2,5 миллиона замученных в плену, они погибли не на полях сражений».

(А.В. Кирилин извратил слова И. Сталина,  который, отвечая на вопросы корреспондента «Правды» 14 марта 1946 г., заявил: «В результате немецкого вторжения Советский Союз безвозвратно потерял в боях с немцами, а также благодаря немецкой оккупации и угону советских людей на немецкую каторгу около семи миллионов человек»).

      Запустив «дезу», А. Кирилин и В. Попов перешли к обсуждению темы военнопленных. Попов отметил, что статистику  по ним перекосили не в нашу пользу уничтоженные в плену советские военнослужащие.  «Мы  так и стоим 1:29» (имеется в виду соотношение - 1:1,29 не в нашу пользу –  Л.Л.). Но цифры В. Попов не называет и не случайно – это с учетом союзников. Сравниваются же  демографические потери вермахта и Красной армии, указанные в преамбуле. Соотношение по ним составляет 1:1,45.
 
 «<…> А мы, как победители, могли им эту цифру изменить, правильно, потому что с их стороны шла война на истребление нашего народа»
<…>   Здесь генерал  В. Попов  допустил возможность того, что наши власти могли обращаться с немецкими военнопленными, как нацистские преступникам с нашими!

 <…>  А. Кирилин предложил более «гуманный» способ подсчета:  «вычесть из безвозвратных потерь наших войск  2,7 млн погибших в плену. В остатке останется 8721,7 тыс. чел. против вражеских потерь  8876,3 тыс., а соотношение по ним станет равным».

Таким образом, сославшись на новейшие исследования, два начальника, в обязанности которых входило увековечение памяти погибших защитников Отечества, предложив ЗАБЫТЬ О СВЫШЕ 2.7 МЛН ПОГИБШИХ В ПЛЕНУ СОВЕТСКИХ ВОИНОВ, «УРАВНЯЛИ» ПОТЕРИ ВЕРМАХТА И КРАСНОЙ АРМИИ! 

Из  обращения к Президенту:  «<…> С объяснениями подлога в письме, подписанным В. Поповым,   согласиться никак нельзя по причинам, изложенным выше. В этом случае в Вашей Администрации  мне советовали обжаловать ответ в суде. Да, здесь  есть  все признаки статьи 159 УК РФ. Мошенничество (примечание 2. Обман).  Но считаю, что на данном этапе это преждевременно, так как приведет  к нежелательной огласке обстоятельств конфликта и может нанести урон престижу не только Генштаба и в целом Минобороны, но и России.

Вопрос, по-моему, можно решить в административном порядке, указав авторскому коллективу «Книги потерь» на допущенную грубую ошибку с использованием цифр профессора Р. Оверманса применительно к советско-германскому фронту.  И потребовать дезавуировать в связи с этим внесенные в книгу расчеты. Не будем забывать, что их труд был опубликован в 2009 г.  с  многозначительной  пометкой в аннотации – «Книга выходит в авторской редакции». Другими словами,   цифры, связанные с подлогом, не могут претендовать  на название официальных.
Конечно,  инициаторы подлога и их явные пособники должны понести наказание в административном порядке»
Приложение: Выдержки из выступлений должностных лиц МО РФ на 6 л.   

В этот же день  на приеме в Администрации Президента РФ   я предупредил сотрудника, что вся эта возня с подлогом может перерасти в международный скандал по типу с ситуацией вокруг допинга (конечно, меньшего масштаба). Но урон для престижа России может получиться внушительный. Сотрудник со мной согласился. И сам заметил, что, по крайней мере, надо покончить с подобными безответственными заявлениями  в канун предстоящего Дня Победы. Сотрудник обещал также  учесть мою просьбу, чтобы письмо направили  старшему начальнику тех, кто всеми способами пытаются оправдать подлог.

  Широковещательных заявлений об очередном «уточнении потерь» от имени представителей Минобороны в преддверии Дня Победы в 2018 г., как бывало раньше,  не последовало.  Тешу себя надеждой, что мои усилия все-таки не пропали даром.  Если бы я и другие не привлекли внимания к их безответственным заявлениям, они могли бы использовать удобный момент, чтобы окончательно «развеять либерально-западный миф о том, что военные потери СССР в живой силе были больше, чем у нацистской Германии». Для этого   оставалось на основе уже «обоснованного» ими равенства потерь только вермахта и Красной армии сделать небольшой следующий шажок – сравнить потери воевавших сторон уже с учетом их союзников. Соотношение по безвозвратным потерям вооруженных сил воевавших сторон  в этом случае (при том  же условии исключения «из  потерь наших войск    2,7 млн советских военнопленных, погибших в плену»), составило бы 1,2:1 (10344,5:8797,8 тыс.) уже в нашу пользу. При этом наши противники  потеряли бы на полтора миллиона человек больше, чем Красная армия  (10344,5 – 8797,8 = 1546,7 тыс.).

 В преддверии Дня Победы референт заместителя министра обороны генерал-майор запаса А.В. Кирилин  выступил в газете «Красная звезда» от 27 апреля 2018 г. со статьей  «Безымянных погостов становится меньше».  В ней он больше внимания уделил судьбам советских солдат, погибших в плену,  которых он ранее предлагал «вычесть из безвозвратных потерь». 
В частности, он назвал некоторые конкретные цифры потерь Красной армии и ВМФ:
«<…>  комиссией, созданной в конце 1980-х годов, было определено, что в годы Великой Отечественной войны пропали без вести и попали в плен 4 559 000 военнослужащих. Из этого числа достоверно известно об участи 3 448 500 человек: 1 836 000 вернулись из плена, 937 700 были призваны повторно из оказавшихся на освобождённой территории (этих людей вычитать не имеет смысла, так как они не входят в число 4559 тыс. – Л.Л.), 673 000 погибли в плену (по данным противника). Неизвестна судьба 1 110 500 военнослужащих.

По расчётам, из этого количества около 610 тысяч умерли в плену и не вернулись на родину (в немецких документах они по разным причинам не учтены), и более полумиллиона, вероятно, погибли на поле боя, но в донесениях фронтов были показаны в качестве пропавших без вести. Почему число пропавших столь велико? Просто командиры предпочитали указывать в документах именно такое обстоятельство: «Пропал без вести». Дело в том, что согласно приказу народного комиссара обороны от 27 июня 1941 года за семьёй такого военнослужащего сохранялось право на пособие».

Эту обширную  цитату нельзя не прокомментировать. Дело  не в том, что предпочитали указывать командиры в своих донесениях. Они действовали по инструкциям, определенными соответствующими приказами. Так,  приказами  НКО  №138 от 1941 г. и №214 от 14 июля 1942 года   устанавливалась ПЕРСОНАЛЬНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ КОМАНДИРОВ ЗА  НЕСВОЕВРЕМЕННОЕ ИЗВЕЩЕНИЕ О ПРОПАВШИХ БЕЗ ВЕСТИ С УКАЗАНИЕМ ИХ ПЕРСОНАЛЬНЫХ ДАННЫХ. И если в сложнейшей  фронтовой обстановке (неорганизованные отходы, окружения, неудачные контрудары и контратаки) не удалось точно установить судьбу  военнослужащего, его через некоторое время объявляли пропавшим без вести. Отметим,  число пропавших без вести составляло значительную часть  огромных безвозвратных потерь наших войск.

К этому надо добавить плохой учет личного состава в подразделениях и частях. Это отмечалось в приказах на протяжении всей войны.  Так, в   приказе №0270 от 12.04.42 г. «О персональном учете безвозвратных потерь на фронтах» констатировалось: «На персональном учете состоит в настоящее время не более трети действительного числа убитых. Данные персонального учета пропавших без вести и попавших в плен еще более далеки от истины» .

Недостатки в учете убыли военнослужащих из боевого состава частей и соединений, не были полностью устранены до самого конца войны.  Поэтому после войны выяснилось, что  пропавших без вести оказалось действительно много. Не 500 тыс., о которых говорит А.В. Кирилин, а более 7 млн чел., числящихся в картотеках безвозвратных потерь ЦАМО на 1 марта в 2008 г.  Именно поэтому авторы «Книги потерь» и продолжают скрывать данные картотек! 

Многих из тех, кто был призван по мобилизации, но не включен в списки подразделений и частей по различным причинам (в том числе и из-за безответственного отношения к учету личного состава), просто списали в убыль гражданского  населения СССР.  Причина: в Управлении по персональному учету потерь Наркомата обороны нет данных о прохождении ими службы. А ведь абсолютное большинство из них с оружием в руках защищали Родину! Вот так: командиры думали о пенсиях родных пропавших без вести, но данных о прохождении ими службы представить не удосужились или не смогли по условиям боевой обстановки.

По словам А.В. Кирилина,  610 тыс. чел. погибли в плену. Возможно, это было выявлено при обработке карточек военнопленных, переданных немецкой стороной. Таким образом, за 10 лет, прошедших после марта 2008 г., была установлена судьба еще 114,4 тыс. чел. Неплохо! Можно надеяться, что со временем будут переведены все карточки военнопленных (в том числе и переданные немцами в подарок Р. Горбачевой). Сколько сейчас числится в   картотеках безвозвратных потерь, чиновники Минобороны  тщательно скрывают. Поэтому неизвестно, насколько уменьшилось число пропавших без вести за счет дальнейшей обработки упомянутых выше карточек. Сколько их  родных, наконец,  успокоились, узнав, судьбу своих близких? Ради чего работают сотрудники архива и поисковики, о которых рассказано в статье?

Но  А.В. Кирилин, как мы увидим далее, не случайно не стал называть в своей статье общее число погибших (умерших) в  плену советских военнопленных.  Он   сделал это в   другой газете - «Московский комсомолец»  от 8 мая 2018 г.  в статье «...ЗАХОРОНЕНЫ КАК НЕИЗВЕСТНЫЕ»  —  «2 миллиона 700 тысяч человек — погибли в концлагерях».   Сразу поправим генерала. По данным «Книги потерь», редактором которой он числится, в плену  погибло 2543 тыс. И 180 тыс. чел. из числа военнопленных эмигрировало в другие страны. То есть всего не вернулось из плена 2723 тыс. чел.

А.В. Кирилин  не назвал это чисто, чтобы скрыть нестыковку, характерную для всех расчетов авторов «Книги потерь». Умолчание  в данном случае хуже лжи.  Известно, что из плена вернулось 1836 тыс. чел., погибло и не вернулось из плена    2723 тыс., итого – 4559 тыс. чел. (напомним, что в это число входят 500 тыс. призывников, которых они зачислили в потери гражданского населения). О каких без вести пропавших военнослужащих тогда говорит  А.В. Кирилин?   Нет им места в   числе 4559 тыс., определенном комиссией, созданной в конце 1980-х годов. Поэтому расчеты авторов «Книги потерь» никогда не сойдутся, так как общее число пленных и пропавших без вести ими  занижено, и намного.  В Управлении по увековечению это давно поняли.

А ответ  на второе письмо  Президенту, подписанный генералом  В.В. Поповым,   я получил  только 13  июня: «Ваше повторное обращение к Президенту  РФ «по вопросу несоответствия числа безвозвратных потерь Германии в «Книге потерь» в Управлении по увековечению …  по поручению рассмотрено».

  Хотелось бы надеяться, что время (почти два месяца)  ушло на его обсуждение в более широком составе, а не только в ведомстве Попова. Но по ответу это понять невозможно. Ведь в обращении к Президенту речь шла не только о несоответствии  числа безвозвратных потерь Германии.  В нем больше говорилось о недопустимости спекуляций  с использованием подложных цифр. В ответе об этом опять нет ни слова.

 К сожалению, предложение решить проблему в административном порядке не прошло. Откровенно говоря, надежд на положительное решение  у меня было мало. За прошедшие 5 лет многочисленные метастазы дурно пахнущего действа проникли в солидные издания. Это главное. А некоторые замечания по частностям не имеют  никакого значения. Тем более что  В.В. Попов сам же приводит данные, подвергающие сомнениям цифры  «комиссии Машке», которые в первом ответе были включены в расчеты, якобы «случайно совпавшие» с цифрами Оверманса.

Ответ заканчивался фразой: «Вынужден обратить  Ваше внимание на то, что Ваша жалоба содержит утверждения, порочащие честь и достоинство сотрудников Управления. В этой связи в соответствии со ст. 11 Федерального закона от 2 мая 2006 г. № 59-Ф3 «О порядке рассмотрения обращения граждан РФ» переписка с Вами прекращается».

 Я не вел переписку с Управлением МО и ни в коем случае не покушался на честь и достоинство его сотрудников. Наоборот, не один раз выражал  им сочувствие в том, что им порой приходится решать заведомо невыполнимые задачи, а иногда даже идти на сделки со своей совестью. Пытался обратить внимание Президента через его Администрацию на действия лишь некоторых, названных мной по фамилиям, чиновников, которые, вопреки своим прямым обязанностям, по существу,  надругались над памятью погибших в плену советских воинов. Чтобы затушевать некоторые   неприятные страницы  истории Красной армии,  они были готовы  «вычесть»   из народной памяти и генерала Д.М. Карбышева, «который погиб не на фронте», и   тех, кто попал в плен, провоевав против гитлеровцев  два-три года, в том числе и Героев Советского Союза.

 Сотни тысяч пленных, захваченных  врагом в 1941 году и  под Харьковом в 1942 и 1943 гг. -  не трусы и не предатели. Это  результат просчетов оперативного командования -  командующих армиями и фронтами и даже Ставки ВГК. Именно это участники интервью и хотели бы вывести за скобки. Мы это уже проходили. В 1980-х  годах, когда давно уже не было в живых ни Л. Мехлиса, ни его патрона, в печати высказывались предложения,  не считать  бывших военнопленных  участниками войны, а погибших в плену не включать в Книги Памяти.

 Характерно, что в ответе не приводится суть якобы  незаслуженных обвинений в отношении В.В. Попова и А.В. Кирилина. За что именно они обиделись? Разве я сказал неправду, назвав расчеты участников интервью безграмотными, а их заявления – безответственными? Разве  не прав, говоря о недопустимости использования сфальсифицированных цифр потерь вермахта?  В таких случаях нормальные люди либо опровергают обвинения, либо подают в суд.

До сих пор не ясно, знают ли  руководители Минобороны о ситуации, сложившейся в связи с выявленным подлогом?  Почему они не опровергли  обвинения, предъявленные их подчиненным - начальнику Управления В.В. Попову и советнику заместителя министра А.В. Кирилину, и не выступили в их защиту? Почему самому  В.В. Попову и на этот раз  поручили рассматривать обвинения в их адрес? Видимо, все решается в узком кругу лиц, не заинтересованных в огласке?  Поняв, что с  цифрами Р. Оверманса   в интерпретации В.В. Литвиненко «прокололись», чиновники Управления изворачиваются, как только могут, ибо признание ошибки для них  означает «потерять лицо». Вот и решили,  что проще оставить все, как есть. Авось, со временем все «устаканится». Ведь скрывали же 45 лет после войны правду о страшных потерях народа и его армии, и ничего. Кто теперь об этом знает?

Авторы «Книги потерь» всегда уклонялись от дискуссий по итоговым цифрам потерь за войну, Лишь после вмешательства Администрации Президента РФ удалось услышать хоть какие-то аргументы тех, кто оправдывает  неправомерное использование данных профессора Оверманса. Ситуация  сложилась парадоксальная.  Представители авторского коллектива «Книги потерь» в подготовке ответов не участвовали (формально).  Никто не захотел объяснить, на каком основании и по чьей наводке взялись вдруг «корректировать» число  потерь вооруженных сил Германии на  советско-германском фронте, используя данные профессора Оверманса, касающиеся  их общей убыли  за все время  Второй мировой войны  на всех ТВД.

Напомню, что через  несколько дней  после заседания в Ассоциации новый редактор «Книги потерь» А.В. Кирилин  сказал мне  по телефону:  «Все авторы  книги уже небоеспособны (он по-фамильно перечислил возраст и  основные недуги каждого члена авторского коллектива).  А я же еще не вошел в курс дела, мне некогда. И меня подвели подчиненные». По существу, он признался в своей некомпетентности в этом вопросе. Кто именно подвел его и в чем, он   не сказал. А в 2018 г. генерал А.В. Кирилин, при попустительстве которого был совершен подлог,   зная о предъявленном  ему обвинении,  предпочел  остаться в стороне.

А то, что никакого подлога не было, а было  «случайное совпадение цифр»,  пришлось  доказывать новому начальнику этого управления В.В. Попову, который до сентября 2012 г. не имел никакого отношения к  подсчету потерь в Отечественной войне. Преемственность  в решении вопросов потерь была нарушена. В своем ответе на мое письмо он был вынужден по-прежнему лгать, что расчетами потерь вермахта на советско-германском фронте занимались авторы «Книги потерь».

В Управлении МО тщательно скрывают, что сомнительные расчеты В.В. Литвиненко, изложенные в его РУКОПИСИ (монография «Цена Победы» была опубликована только в 2013 г.),  основаны на   данных «общедоступных» источников, а не на архивных документах военного времени. Процеживая Интернет, он отбирает только те, что укладываются  в его концепцию. Вовсе   не случайно он до сих пор игнорирует  уточненное  профессором Овермансом в 2010 г.  число павших на Восточном фронте немецких военнослужащих, считая и умерших в советском плену - 3,5-4 млн.  Это число действительно  соответствует реальному диапазону  демографических потерь вермахта на советско-германском фронте. Оно еще раз подтверждает вывод, что именно Красная армия сыграла решающую роль в разгроме военной машины Гитлера.

В результате состоявшегося «обмена мнениями» удалось доказать, что авторы «Книги потерь» использовали сфальсифицированные данные о людских потерях вермахта на советско-германском фронте именно   с подачи В.В. Литвиненко. Увеличив  безвозвратные потери вермахта в 1,8 раза, а демографические -  почти в 1,5, они фактически  «уравняли»  потерь воевавших сторон. Негодные   попытки из-за ложного понимания престижа Красной армии необоснованно уменьшить ее потери, соответственно  увеличив потери вермахта, только дискредитируют Россию.
Авторы  «Книг потерь», изданных в  2009/2010 гг., назвали свои труды «уникальным справочным изданием». В излишней скромности их не обвинишь. Да, этот труд действительно уникален - УНИКАЛЕН ПО КОЛИЧЕСТВУ ПО КОЛИЧЕСТВУ ОШИБОК И ПОДТАСОВОК!   
 
 В.В. Литвиненко, указав в своей   монографии «на некорректность использования цифры Р. Оверманса, погибших военнослужащих вермахта в 5,3 млн чел», снял с себя ответственность за их публикацию. Но кто-то должен ответить за то, что сфальсифицированные цифры потерь воюющих сторон были опубликованы, а потом  попали в новую историю Великой Отечественной войны?

 Основным виновником содеянного, по моему мнению,  является начальник Управления  МО в 2009 г. А.В. Кирилин, который выступал в роли второго редактора книги.  Генерал-полковник Г.Ф. Кривошеев в это время, видимо, болел. После нескольких разговоров по телефону с П.Д. Буриковым (телефон генерала мне не дали) у меня сложилось  впечатление,  что они оба довольно скептически отнеслись к «достижению» нового состава редакции «Книги потерь». 

Ведь в результате «корректировки» прежнее  соотношение по безвозвратным потерям  Германии и СССР с учетом их союзников  (1:1.3),  выстраданное ими  и просуществовавшее 17 лет, вдруг превратилось в 1:1,1.  Судя по всему, они были просто поставлены перед фактом. Репутация   прежнего состава авторского коллектива претерпела серьезный урон даже в глазах ее сторонников. Мое предположение основывается также  на том, что уже после  выхода в свет обеих «Книг потерь» Г.Ф. Кривошеев  и П.Д. Буриков опубликовали  статью, где использовали данные о немецких потерях из своей прежней работы.
   
Авторы «Книги потерь» делают все, чтобы не допустить любого обсуждения их подлога. Соотношение  1:1,1 противоречит реальной обстановке, в которой Красной армии в течение трех лет пришлось практически в одиночку сражаться с армией агрессора, опирающейся на экономику почти всей Европы.   Но и  данные о безвозвратных потерях вооруженных сил  Германии и СССР с их союзниками   группы   авторов под руководством  Г.Ф. Кривошеева   и их вывод о соотношении  1:1,3, сделанный  в 1993 г., не соответствуют реалиям минувшей войны.

 Сейчас их выводы и цифры потерь можно отнести к  одному из самых  устойчивых мифов Великой Отечественной войны, которые фактически  давно опровергнуты исследованиями известных ученых, а на официальном уровне - и сведениями, приведенными в новой истории Великой Отечественной войны. Зря старались А.В. Кирилин и его коллеги, пытаясь «обосновать» практическое равенство потерь.   Редакция этого 12-томника исключила всякое упоминание  о соотношении по  потерям противоборствующих сторон за всю войну.  Кто ж поверит соотношению 1:1,1? Но  при желании эту пропорцию  сможет самостоятельно вычислить  любой читатель, даже старшеклассник. 

Напомню, что немецкие историки в свое время  решили  отказаться от  публикации   труда  «Гриф секретности снят» из-за явной ангажированности авторов. Учитывая политику руководства ФРГ по отношению к нацистскому прошлому Германии, немецкие официальные учреждения вряд ли вступят в спор с российскими историками по поводу явно заниженного соотношения по безвозвратным потерям сторон 1:1,3 (в их пользу), не говоря уж о скандальном  1:1,1.  Профессор Р. Оверманс  и другие германские историки из  Международного комитета истории Второй мировой войны, скорее всего, также не  станут протестовать против некорректного использования его цифр.

 Но  вывод о равенстве потерь вермахта и Красной армии,  полученный  путем «вычета» 2,7 млн советских военнопленных, замученных  в нацистских лагерях, западные средства массовой информации могут использовать  для подрыва престижа России, Министерства обороны  и   российской исторической науки. Не исключено, что в этом случае  меня  зачислят в «пятую колонну» или назовут «врагом народа», скрыв, что я еще семь лет назад предупреждал Министра обороны  о возможности такого скандала.

К сожалению, все мои усилия объявить вне закона подлог, совершенный авторами «Книги потерь», не удались.  Но еще не вечер. По последним данным вопросы подсчета потерь вооруженных сил СССР России изъяты из ведения Управления по увековечению  и переданы в Научно-исследовательский Институт военной истории Генштаба Вооруженных сил РФ. Это, несомненно, шаг в правильном направлении.  Потери в людях являются важнейшим показателем цены Победы. Их точное число   сейчас назвать невозможно. Для этого  не хватает достоверной информации, в первую очередь о количестве пропавших без вести военнослужащих, счет которых идет на миллионы.

Но приблизиться к решению этой задачи настолько, насколько позволяют наши сегодняшние знания, вполне возможно. Тем более что   ЦАМО РФ в сотрудничестве  с Российским историческим обществом и Германским историческим институтом в Москве приступили к оцифровке материалов коллекции немецких трофейных документов (в фонде 500 примерно 28 тыс. дел на 2-2,5 млн. листов с оборотами).

 Но для решения задачи по уточнению потерь в наше сложное время, нужна политическая воля  Проблема в том, как объяснить общественности, почему так долго мирились с очередной ложью о п потерях?  Убежден, что рано или поздно, но соответствующее решение будет принято. Межведомственная комиссия, в состав которой, кроме сотрудников ИВИ,  необходимо включить независимых исследователей и представителей общественности. Она  должна  обладать  самыми широкими полномочиями по выявлению и анализу всех архивных документов, касающихся потерь Красной армии и ВМФ в ходе войны.
   
По меткому выражению русского писателя Виктора Астафьева «кто врет о прошедшей войне, приближает войну будущую». Так, может быть, уже пора перестать врать самим себе?