д Артаньян от литературы

   ПОЧЕМУ Я НАПИСАЛ “HEIL МОЯ ЛЮБОВЬ” - 3
            или д'Артаньян от литературы


  Ответ на этот вопрос покоится в моей памяти, в литературном гробу, на кладбище извилин. Приехав в Петербург, я познакомился впервые для себя с иным родом литературы. Я жил до этого двадцать пять лет на задворках цивилизации, где-то на окраине Вселенной, на помойке земного шара. Городишко, в котором я обитал, можно смело окрестить Отстойником. Он содержал в себе всего два книжных магазина, которые пребывали в вымирающем состоянии (на данный момент от них остались только “кости”). Что же касается интернета, в котором я мог бы утонуть в бескрайнем море всяческой литературы, то… тогда был год 2008-й. И это говорит о многом. Но не жителям российских мегаполисов (в особенности Москвы и Санкт-Петербурга), которым было невдомёк, что есть такие места (например, тот же Отстойник), где интернет был только проводным, был дорогим и далеко не всем по карману. Себе я мог позволить раз в две недели забегать в интернет-кафе (оно было одно на весь Отстойник), сидел в сети где-то час-полтора, страницы загружались очень медленно (порой только переход с одной на другую длился несколько минут). Шастать по книжным интернет-библиотекам у меня не было времени, я был одержим желанием печататься в журналах и издавать свои книги. Мне было двадцать пять лет, я занимался литературным сочинительством пятнадцать лет, я считал себя вполне состоявшимся писателем и готовым к международному признанию (настолько я был таким вот тщеславным засранцем, честолюбивым по самые уши). Поэтому своё интернетовское время я тратил исключительно на то, чтобы перемещаться по сайтам различных издательств и редакций и непрестанно высылать на их электронные адреса свои бессмертные нетленки. Можно сказать, читать что-либо я не хотел, я жаждал, чтобы меня читали. Конечно, сначала я удивлялся тому факту, что издатели единодушно оставались  равнодушными к моим “произведениям”, огорчался, падал духом, а потом стал привыкать. Помнится, ответил мне только один журнал. В ироничном тоне мне посоветовали поумерить свои амбиции и предоставили свой прайс-лист издательских услуг. Я был возмущен до глубины души. Платить за свои опусы? С какой стати?! Я искренне полагал, что платят сами издатели, а авторы только получают гонорары.
  Так вот, я приехал в Петербург наивным провинциалом с этаким посредственным литературным потенциалом. Почти д'Артаньян, без гроша в кармане, гордый и обидчивый сверх всякой меры, своим видом, словами и поведением вызывающий насмешки и колкие выпады со стороны окружающих. Обилие новеньких книжных магазинов, всяких там “Буквоедов”, забитые книжные полки, фамилии неизвестных мне писателей – я опьянел от такой роскоши. У меня разбегались глаза, мой мозг не мог объять и вместить в себя всё увиденное. Я взирал на это богатство и сходил с ума, у меня текли слюни, я клял свою судьбу, что мне не выпала честь родиться в великом бессмертном Петербурге, что свои первые двадцать пять лет моей жизни прошли на заброшенной свалке человеческого общества вдали от Искусства. Я проклинал судьбу, меня разъедала такая жуткая несправедливость.
  Именно в Петербурге мне стала попадаться такая литература, о существование которой я и не догадывался. Например, “Бойцовский клуб” Чака Палланика, «Подземный Венисс» Джефа Вандермеера, «Страх и ненависть в Лас-Вегасе» Хантера Томпсона, «Дурная мудрость» Билла Драммонда и Марка Мэннинга, и остальное тому подобное. Я захотел написать нечто подобное. Я испытывал в себе тягу попробовать себя в нетрадиционных и нестандартных литературных формах. До приезда в Петербург эта тяга стала зарождаться под влиянием “Уллиса” Джойса, “Врата Рая” Анджеевского, “Когда я умирала” Фолкнера и прочих образцов мировой литературы, с которыми я знакомился, разбирая старые подшивки “Иностранной литературы” в городской библиотеке Отстойника (на сегодняшний 2019-й год это единственная библиотека на весь этот мерзкий город). А потом я зарегистрировался на Прозе.ру в первый раз под ником ПАМЯТИ СИДА БАРРЭТТА, открыл для себя таких авторов, как Ольга Туркина, Сжигатель Трупов (Кирилл Рябов), Ежик Медвежонков (Роман Всеволодов) и Маленький Фриц. Эта молодые авторы, как мне казалось, писали новую литературу – нестандартную, неформальную, эпатажную, провокационную, но на свой отечественный лад. Они мне понравились, я захотел присоединиться к ним. Но в отличие от них, талантливых авторов, которые свои произведения начинали с чистого листа и работали в режиме реального текущего времени, которые были такими, какие они есть, и специально не изменялись, чтобы быть на кого-то похожими, я пошел другим путём. Я специально стал изменять характер своего творчества, свои опусы я начал перекраивать и кромсать, чтобы они выглядели нестандартным, неформальным, эпатажным и провокационным чтивом. Я намеренно хотел вызвать огонь читателей на себя, хотел их раздражать и возмущать, чтобы они обратили на мою персону своё внимание. В основном, своего я добился. У читателей (да и у писателей тоже) возникало желание спорить со мной, что они нередко и делали. Этому я был только рад. Можно сказать, я воспользовался методом Мэрилин Мэнсона, который как-то раз примерно высказался так: “Публику надо растормошить. Она давно погрязла в своём самодовольном существовании. Надо показать ей дерьмо, в котором она захлёбывается”. Вот исходя из таких творческих тенденций я начал писать свою первую большую вещь – роман “HEIL МОЯ ЛЮБОВЬ”. 

2019 г.   


Рецензии
Вы прямо как Мартин Иден- в его лучший период.

Если вы посчитаете это уместным, то я вам желаю подольше не расстратить свой творческий пыл.

С уважением,

Филатов Вячеслав Алексеевич   09.06.2019 00:08     Заявить о нарушении
Спасибо за пожелание. И за отзыв тоже! Согласен, творческий пыл отныне надо расходовать на "стоящее дело".

с уважением
Владимир

Владимир Швец 3   09.06.2019 09:37   Заявить о нарушении
На это произведение написаны 2 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.