Родственные души 02

1775 год. Сеймур.

Мисс Сеймур Дороти Флеминг из Бромтон-парка феи наградили привлекательностью, богатством, высоким положением и неукротимой жаждой покорять сердца.
В детские годы кружила головы мальчишкам - сыновьям местных сквайров. Юная мисс слыла признанной красавицей в графстве Миддлсекс. Считала, что день прошёл отвратительно, если не получалось кого-нибудь восхитить, произвести неизгладимое впечатление, понравиться, увлечь, заинтересовать собой. С годами кокетство только усилилось. Будь жив её отец сэр Джон Флеминг — вспыльчивый импульсивный ирландец, то он не стал бы потакать дочери. Увы, баронет и две сестры Сеймур умерли, когда ей едва исполнилось пять лет. Мать — миссис Флеминг, урождённая Коулман и старшая сестра Джейн не могли справиться с девочкой, как и многочисленные, постоянно меняющиеся гувернантки.
Глядя на двух сестёр — Джейн и Сеймур, окружающие поражались их различию. «Образец добродетели», как прозвали в обществе старшую из сестёр - Джейн Стэнхоуп, графиню Харрингтон, и Сеймур — легкомысленная сумасбродка. Родные опасались, что юная мисс сбежит с каким-нибудь юнцом в Шотландию, или с грумом окажется на сеновале.
«Поскорее бы выдать несносную девчонку замуж!» - мечтала миссис Флеминг. Мысль о замужестве так прочно засела в голове, что вдова вышла замуж сама. Избранником стал очень богатый шестидесятилетний Эдвин Ласеллес, барон Хэрвуд, который сделал состояние, владея плантациями в Вест-Индии.
Сеймур тоже стремилась выйти замуж поскорее, чтобы уехать из опостылевшего Миддлсекса. Поэтому когда на горизонте показался сэр Ричард Уорсли, молодой, приятной внешности баронет из дома Апполдоркомб с острова Уайт, то использовала всё женское оружие, чтобы покорить его сердце.
Разве мог он противостоять очаровательному созданию с живой и легкой походкой, ласковой, игривой улыбкой, трогательной томностью?! Сеймур накинула на сэра Ричарда тонкую сеть, сотканною из уловок и хитростей. Куда бы баронет не направлялся, он обязательно встречал юную мисс Флеминг, то одну, то в обществе подруги мисс Хёрт, чья невзрачная внешность выгодно оттеняла красоту юной кокетки. Сэру Ричарду оставалось только поражаться такому стечению обстоятельств, не догадываясь, что несколько фунтов оказалось достаточно, чтобы подкупить его слуг. Зато теперь Сеймур знала - когда и куда он собирается. Ненавязчиво дала ему понять, что их сближение возможно, хотя вовсе не гарантировано. Вскоре сам не заметил, как по уши влюбился. Она то приближала, то отдаляла его, наслаждаясь муками бедняги. Сеймур отчётливо понимала, что кокетство – это наживка для кавалеров, а в качестве живца следует использовать женственность. Именно женственность действует безотказно, являясь проводником к сердцу мужчины, а не развязность, пошлость или вульгарность.

В возрасте семнадцати лет, 20 сентября 1775 года, она вышла замуж за двадцатичетырёхлетнего Ричарда Уорсли. Вскоре молодые уехали на остров Уайт, где у сэра Уорсли имелись владения. Год совместной жизни показал, что супруги абсолютно не подходят друг другу, и их брак начал разваливаться сразу после приезда. Чему немало способствовала леди Элизабет - мать Ричарда. Будучи дочерью графа, лелеяла надежду, сын возьмёт в жёны девушку из титулованной семьи. Даже приданное невесты в 70000 фунтов не смягчило честолюбивую леди. Ричард оказался между молотом и наковальней. Попытки примирить столь неуступчивых особ провалились. Сеймур стала испытывать к нему презрение за то, что он потакает матери - её главному врагу. Рождение сына – Роберта Эдвина не укрепило отношения супругов. Едва оправившись от родов, Сеймур начала кокетничать со всеми мужчинами подряд. И как раз в это время, в поместье вернулась леди Изабелла де Фортибус, и не одна.

1776 год. Элизабет.

- Герцог ведь мой отец? - спросила я, зная ответ, - слышала, как об этом судачили служанки.
- Да, ты единственный его ребёнок. Герцогиня слишком хрупкое и болезненное создание, чтобы иметь детей.
На некоторое время воцарилось молчание.
Мы проезжали мимо церкви, когда я нарушила его, обратившись с просьбой:
- Позвольте попрощаться с мамой.
Миледи понимающе наклонила голову, и велела кучеру остановиться.
Странно выглядело со стороны — склонившаяся возле могилы девочка-служанка, и ожидающая её в роскошном экипаже знатная леди.
- Прощай, мама! - произнесла я напоследок. Молчаливая и печальная села в карету.
Что ждёт впереди?
Я решила узнать о собственном будущем у госпожи.
Дипломатичность не свойственна детям, поэтому выпалила прежде, чем успела подумать: - Вы берёте меня в горничные, так знайте, что меньше, чем за двенадцать фунтов в год не соглашусь.
Едва дерзкие слова вырвались на свободу, как испугалась, что она прикажет выкинуть меня вон. Куда идти тогда, ведь обратно в дом герцога не вернусь ни за что. Немного отлегло от сердца, когда миледи улыбнулась, а потом вновь стала серьёзной.
- Предположим, возьму. Как дальше видишь собственное будущее?
Я растерялась. Подумав, сказала, что стану потом гувернанткой, накоплю денег и куплю дом, который будет приносить годовой доход в размере семьдесят-семьдесят пять фунтов. На эти деньги можно жить безбедно.
- Чтобы стать гувернанткой надо много учиться, - сказала леди.
- Я умею читать, писать и считать, меня матушка обучила. Ещё прочла много книг в доме. Вот такую стопку! - раздвинув широко руки, показала ей.
- Этого недостаточно. Ты не знаешь иностранные языки, не умеешь музицировать и рисовать, да и многое другое. Поэтому тебя вряд ли возьмут в гувернантки.
Я опустила голову. Мечта, которую нарисовала в собственном воображении, разбилась на мелкие кусочки. Неужели мой удел всю жизнь оставаться горничной?!
- Есть другое предложение, - ободряюще улыбнулась миледи. - Что если возьму к себе в воспитанницы и сделаю из тебя леди?
Просто потеряла дар речи от её слов, а потом бросилась к ней на шею и разрыдалась. Все невзгоды и несчастье, что свалились за последнее время, вылились в бурный поток слёз.
- Не плачь, милая, - стала успокаивать она, - И вот первый урок — леди не рыдают, а прикладывают платок к глазам. Возьми, - леди Изабелла протянула белоснежный, весь в кружевах, кусочек шёлка.