Сказка о рыбаке и рыбке. Проза в стихах

                …Глядь, опять пред ним землянка;
                На пороге сидит его старуха,
                А пред нею разбитое корыто.
                А.С.Пушкин
.......................................
На корыто старуха не взглянула,
Старика к себе подозвала,
И ну лечить его, ну строить:
Дурачина, ты, простофиля,
Растерял, дурачина, такие козыри,   
Упустил, простофиля, такие шансы!               
Знай себе к океян-морю без толку шлялся,
Да, пред рыбкой понапрасну шился.
Заключить надо было в садок рыбку,
И ультиматум поставить категорический,
Делай, мол, рыбка, то-то и то-то!
И морить ее, пока все не исполнит,
Дурачина ты, простофиля!
Нет нынче мужиков настоящих,
Ни к чему они стали не пригодны.
Да, самой, видать, за дело надо браться,
И с рыбкой золотой разобраться.
               
Пришла к океян-морю, старуха, закинула невод,
Притащил невод пустые хлопоты,
Корысть, зависть, да тщеславие.
Только море растревожила.
               
Вот второй раз старуха бросила невод,
Пришел он со лжами, клеветами,
Да грехами людскими, пороками.
Возмутилося синее океян-море,
Водой холодной в лицо ее плеснуло,
Остудить старуху хотело.
               
Не вняла она вразумленью, в третий раз
Невод бросила в океян-море.
Принес невод ураганы-бури,
Камнепады-землетрясения,
Даже войны, правда, локальные.
               
И случилось тут, господа, несчастие,
Налетел на старуху Девятый вал,
Смыл бедняжку в океян-море.
Вот беда-то, вот наказание!
Чересчур, похоже, строговатое,
Хотя в сказках зло должно быть наказано...
Но уж, что случилось, то и сказываем.
Так и сгинула старуха в морской волне,
И... не надобны ей стали ни почести,
Ни корона, ни слава, ни власть над рыбкою,
Ни даже корыто разбитое...
               
…Горевал старик по старухе искренне
Целых сорок дней, столько же ночей,
Потом, понятно… рыбачку высмотрел,
Деву младую, тихую, покладистую, ухватистую.

Поставим здесь, господа, многоточие…
Старику пожелаем сил и здравия.
Сколь старуха его прессовала бедного!
Даст  Бог – молодуха заценит...   

П
               
…Той порой душа старухина
На дно море-океяна опустилася
Туда, где зависть, уныние и тщеславие
Тусовались с пустыми хлопоты.
Тут явилась к ней рыбка из небытия,
И молвила человечьим голосом:
Узнала ли подружек своих суетных,
С коими жить желала, – вот и радуйся,
Загорай теперь с ними веки вечные.
Ужаснулась душа старухина,
За что наезд на нее такой тв-орится?
Ну, повелась она на них по жизни, накосячила,
И за то прозябать среди зависти-уныния,
Средь тщеславия, с пустыми хлопоты веки вечные?!
Этого она ни за что не вынесет…
День иль час ошивалась старуха в морном сборище,
Или, может, даже сони лет…
               
Вот вторично рыбка золотая явилась  к ней
И молвила человечьим голосом:
По закону океян-моря синего,
Можешь ты уйти в иной предел, куда дозволено.
Согласилась душа старухина, а зря!
Миг – и пала она на дно дна океян-моря,
Туда, где грехи обретаются с пороками,
Да со лжами и клеветами…
Облепили  они душу ее с головы до пят,
Во грехи завлекли ее несчастную.
Черной чернотой вычернили.
И скрутило душу старухину в бараний рог,
Иль на час, иль на день, иль на сотню лет,
А скорее всего – до Суда Страшного.
И такой морок обуял старухину душеньку,
Что захотелось утопиться – благо, кругом вода…
               
Вот в третий раз к ней рыбка является
И молвит человечьим голосом:
По закону океян-моря синего
Можешь ты уйти в иной предел, куда дозволено.
Согласилась душа старухина неразумная,
Миг – и под дном дна моря оказалася,   
Где бушуют ураганы-бури,
Сотрясают море камнепады-землетрясения,
И где войны идут, правда, локальные.
И средь этого безумия натурального,
Душа старухина, чуть жива, влачилася
То ли час, то ли день, то ли сотню лет.
               
А потом, увы, господа и дамы особенно,
Распылилась она, в воде растворилася,
И не стало ее, как и не было.
Ничего странного – аннигиляция,
Процесс наукой, между прочим, установленный.
Это вам подтвердят господа физики:
Переход всего губительного в небытие,
А из оного в бытиe новое – принцип божеский,
Что есть правда-истина стопроцентная,
В чем мы с вами скоро удостоверимся…               

 Ш
         Но вернемся к старику, молодухе и рыбке золотой,
         Ведь про них наша сказка сказывается.

…Жил старик с молодой рыбачкой –      
Девой тихой, покладистой, ухватистой –
У самого синего моря.               
Жили они в ветхой землянке,
Вместе ловили неводом рыбу,               
Вместе уху варили, сельдь солили, тунца вялили.
Вот однажды они невод в море закинули,
И – выпал им, господа, реальный фарт! –
Золотую рыбку выловили.               
И взмолилась золотая рыбка,
Голосом вещая человечьим:               
Отпустите меня в море синее
Дорогой вам за себя дам я откуп.               
- Что ж, плыви себе, рыбка, на волю –
Ей старик с поклоном отвечает.               
- Никакого нам откупа не нужно.
- Безусловно! – молодуха подхватила         
Дева тихая, покладистая, ухватистая.
- А землянку нашу ветхую
Мы заменим сами на избу с евро-светелкою,
Воротились домой, что же видят они –      
И в помине нет их ветхой землянки,
Вместо нее – изба со светелкою, в евростиле возведенная.

Вот другой раз пошли они к морю,         
Видят, – море слегка разыгралось.      
Стали кликать золотую рыбку.               
Приплыла к ним рыбка и спросила:      
Чего, старик и рыбачка, вам надо?            
Ей с поклоном старик отвечает:
- Спасибо за избу потрясную с евро-светелкою.
- А дорогу к ней мы сами проложим, –         
Молодуха, дева тихая, покладистая, ухватистая
Речь старика подхватила и продолжила,   
- Поскольку ни родным к нам прибыть, ни знакомым,
Ни гостям желанным нереально,               
Бездорожье российское пресловутое
Жизнь нашу делает почти что несносною.
Воротились домой – глазам не верят:
Трасса к самой избе их проложена,      
Не простая – четырехполосная, федеральная:               
По обочинам столбы с зеркальными отражателями,
Да разметкой и дорожными знаками,   
Что и ночью видны, аки ясным днем.
И зажили старик с молодухой весело.   
То родные к ним нагрянут, то знакомые,
То другие гости желанные.
               
Вот неделя, другая проходит,
Вновь идут старик с молодухой к морю,
Волнуется синее море, пенится.
Кличут они золотую рыбку.               
Приплыла к ним рыбка и спросила:
Чего вам, старик с рыбачкой, надобно?
Ей с поклоном старик отвечает:
- Спасибо за дорогу-трассу четырехполосную, федеральную,
О столбах с зеркальными отражателями,               
Да разметкой и дорожными знаками,
Что и ночью читаются, аки ясным днем.
- Пусть теперь к нам в гости пожалуют
Визитеры закордонные, – молодуха      
Речь старика подхватила и продолжила:
- Назло санкциям прошлым и будущим,
Для установления контактов дружественных
И сотрудничества международного.
Тем паче почивать где им, теперь имеется – в избе с евро-светелкою.
Улыбнулась рыбка, ничего не ответила,
Лишь, хвостом махнув, в волнах скрылася.
Море вдруг почернело, разбушевалося,
Будто не на шутку разгневалось.
Только воротились домой старик с рыбачкою,
Глядь, иномарка по трассе мчит прямо к их воротам.               
И выходит из нее гость заморский,
Молодой, высокий, накаченный,            
С тату на груди волосатой, спине и бицепсах,
Толь канадец, австралиец ли, то ли мистер из США.   
Молодуха дева тихая, покладистая, ухватистая
Расцвела, зарделась как красно солнышко,               
Гостя угощать принялась, обхаживать,
На ночь спать положила в евро-светелочке,   
Чтоб с дороги отдохнул мужчина, как следует…

Утром встал старик и к гостю лыжи вострит,
Приглашу-ка, де, на рыбалку визитера иностранного.
Но… пуста оказалась евро-светелочка,            
Испарился, исчез гость заморский,
Толь канадец, австралиец ли, то ли мистер из США.
К молодухе старик кинулся,
О пропаже гостя уведомить,               
Но… порожней была и ее комната.
Сундуки, комоды разверзжены,               
Вещи забраны, а иные брошены.
Старик ни жив, ни мертв поспешил во двор,
Насчет иномарки удостовериться.
Но той уж и след простыл...               
Укатили на ней гость с молодухою.

Сам не свой побрел старик к морю синему,
А на море шторм невиданный, гром неслыханный.
Пал старик на берег в беспамятстве,      
Сколько пролежал, неведомо,
Может день-другой, может сотню лет...   
А очнулся – делать нечего – похромал домой.
Глядь, перед ним опять землянка ветхая,
На пороге… сидит его старуха,               
А пред нею разбитое корыто.

IV

Не пора ли о рыбке рассудить, господа читатели?
Героине главной нашей сказочки.
Безрассудно заплывавой в невод старика квелого,
Исполнявой капризы старухины и молодухины.
               
Кто она – владычица морская,
Повелительница судеб человеческих?
Не посланец ли она Горных сил,
Не радетель ли за нас от Господа,
В океян-море Его волей пущенная,
Всесилием безграничным наделенная,
Чтобы в сети-неводы рыбаков заплывала,
Их просьбы-молитвы выполняла,
Дабы слышал Господь, о чем люди просят-молятся?
И каковы они, буде их просьбы исполнятся?
Добром ли отзовутся или черным злом?
Ну, что было в сказке, мы все свидетели.
Что просили, то получили сполна
И старуха, и молодуха, и сам старик.

Так не урок ли через золотую рыбку нам преподан был,
Что желания, божественную весть не вмещающие,
Будят лишь пороки скрытые и явные –
Алчность, честолюбие, властолюбие?
А, будучи осуществленными,
Приведут лишь к корыту разбитому.

И еще – от мысли никуда не скроешься,
О корыте памятуя треснутом,
Что и жизнь людей, суетой сует замороченная,
К такому же финалу прикандыбается.
Если просят они у вестника высших сил
Лишь земного блага, а не небесного.
         
И другой  знак рыбкин  еще видится,
В исполнительности старика послушной,
Если ты мужик, не будь мямлею
Перед бабой, яд свободы безбрежной отведавшей,
Потерявшей представление, где верх, где низ,
Где черное, белое, а где серое в крапинку.
Коль не можешь вразумить ее, ошалелую,
Не способен быть мужчиною, – то окажешься
Все там же – у корыта разбитого.
И еще старику от рыбки назидание:
С молодухой жизнь – наказание…

Ну а старуху как трактует золотая рыбка?
Сколь не пыжься, из трусов своих, дамочка,
Все равно никогда  не выпрыгнешь.
А за дело мужское ухватишься,
Под дно дна морского закатишься.
В океян-море растворишься, аннигилируешься,
А возродишься – в сказке чего не случается! –
Все у того же корыта разбитого раскорячишься.

Молодухе тоже указ от рыбки есть:
За старпера силой тебя никто не гнал,
А, что тихой покладистостью момент выждавши,
Ухватилась за импортного качка безбашенно,
Девяносто девять из ста – мордой об стол
Ударишься и обратно воротишься
Все к тому же корыту расхристанному.
И даже если при нем пристроишься,
То ль с канадцем, австралийцем, то ли с мистером из США,
Там в дали, на чужбине, вне отчизны-родины,
Тем корытом разбитым накроешься,
И не будет тебе ни дна, ни покрышки…

.................
Вот и сказке конец, любезные читатели.
Попросим прощения у Александр Сергеевича
За аллюзии на темы дней нынешних.
Ведь на озорство поэт и сам падок был
И к иронии прибегал премного раз, –
Веселя и уча нас уму-разуму!


Рецензии