Долг Чести

В зале уже почти никого не было, наймитский люд уже поел и разошелся по своим делам. Лишь пара человек еще сидела и смаковала пищу. К моему удивлению, стол Смайла был полон всякой снеди, которой явно было многовато ему одному.

- Сид?! – окликнул меня наемник. – Эй, Сид! Иди сюда. Я видел, как ты упражнялся во дворе. Уж не знаю зачем тебе топор, но мало ли – почем мне знать ваши ведьмачьи привычки…

- Охотничьи, - интуитивно поправил я.
- Охотничьи, - согласился он. – Но я точно знаю, что ты очень захочешь есть после этого, и вот – оставил на тебя стол. Присаживайся!
- Откуда такая роскошь? – полюбопытствовал я.

- Роскошь? – лениво удивился он. – Все как каждый день здесь.
- Я не про стол, - ответил я. – Я про твою любезность.

Сид улыбнулся чуть шире. Его руки, уложенные ладонями вниз на столешницу, сделали некоторое движение, встав на ребра ладоней со стороны мизинцев, после чего снова опустились ладонями вниз. Сие движение видимо выражало тоже самое, что и развод руками в стороны или пожимание плечами. Кстати, таким движением он и привлек мое внимание к своим рукам, что указало мне на то, где эти руки у него находятся. Кинув взгляд на его руки и поймав себя на мысли, что без подобной информации я легко мог бы обойтись, я поднял взгляд на его лицо, так как это более этично – смотреть собеседнику в лицо, и увидел его серьезные голубые глаза, пристально смотрящие на меня. Видимо, он тоже смотрел мне в глаза, потому как взгляд его пробирал насквозь своей жутью, словно он смотрел мне в само нутро. Ну или как там говорят храмисты?

- Скажи, Сид, - начал Смайл, неожиданно, - доводилось ли тебе в жизни стоять перед выбором?

Я внимательно смотрел на этого улыбчивого парня, внезапно ставшего для меня зловещим и серьезным. Пожалуй, впервые серьезным, с момента моего с ним знакомства. И потому я настороженно ответил:
- Нет.

- Нет? – удивился тот, и я понял, что такого ответа он не ожидал.
- Нет, - повторил я, и решил пояснить: - Обычно все дела решались просто. Больше плыл по течению, нежели раздумывал над вариантами. А что?

- Ясно, - кивнул Смайл и отвернулся, чуть расслабившись и напустив на себя вид… более простой что ли, - ты – баловень судьбы! А может просто фартовый, что тоже не плохо. А у меня вот, прям дилемма. Либо я не сделаю того, что должен, и потеряю все, либо сделаю, но потеряю нечто важное для себя.

Четырежды ударил гонг, и я вздрогнул от неожиданности. К чему бы это? Ответом стало появлением слуг, которые пришли собитрать использованную посуду и оставленную недоеденной трапезу. Я же выждал, пока звон стихнет и спросил:
- Ты понимаешь, что это звучит, как начало какой-то истории? Если ты хотел меня заинтересовать, у тебя получилось.

- Это не история, - ответил Драйтен. – На самом деле я бы хотел узнать, как на моем месте поступил бы ты?

- Уже интрига! – улыбнулся я. – Рассказывай.

- Да там нечего рассказывать, - начал Смайл. – Жил себе да поживал я во дворце моего папаши. Все у меня было: девки, пойло, развлечения. Денег столько, что хоть ванны с ними принимай. И даже делать ничего не надо – папаше-герою Его Величество щедро сыпал из рога изобилия по заслугам…

- А что он такого сделал? – спросил я.

- А ты не знаешь? – снова удивился мой собеседник. – Ах да… Ты ж сидел, ничего не помнишь. Много лет назад во Дворце случился переворот, Сенат при Императоре решил Владамира сместить. И все члены Сената, как один, поддержали восставших. Все, но не мой отец. Батя встал на сторону императора и помог ему подавить мятеж. Переворот умер в самом своем кульминационном моменте. Это еще вошло в Лор нашего мира, как Кровавая бойня или Красная Революция. Ну, а после того, как предателей перебили, Его Величество вспомнил, что в миг, когда выгоднее было встать на сторону заговорщиков, мой отец сохранил верность клятве. За что и наградил верного рыцаря и весь наш род золотом, славой, почетом и личной симпатией, а говоря попроще - бонусами и ништяками.

- И как это связано с тобой? – машинально спросил я, глядя, как слуги активно собирают все со столов виртуозно огибая наш тол, не мешая разговору и не создавая причин отвлекаться от беседы.

- Я его сын, - просто ответил Смайл. – А потому – все это частично перепало и мне. Причем все самое лучшее. Сам посуди, я единственный наследник рода, к тому же получил прекрасное образование, военную и административную подготовку, выслужил при дворе ранг сквайра и разделяю взгляды своего отца. Еще бы меня не купали, как сыр в масле!
- Это очевидно, - согласился я.

Наемник замолчал, медленно кивнув моим словам. Его взгляд был направлен куда-то вдаль, словно он о чем-то размышлял, и я только отвлекал его от мыслей. Ну, да я не любознателен на столько, и потому принялся трапезничать. Желудок, при виде вкусной и горячей еды тоскливо дернул снизу, мол, хорош болтать – давай есть уже. К тому и приступил.

- Понимаю, о чем ты думаешь, - сказал Смайл. – Я господин Очевидность.

Я уже схватил со стола вилку и ложку, пододвинул к себе блюдо с салатом, блюдо с мясным рулетом, тарелку с нарезкой сыров и ветчины, и большую тарелку супа, а потому не особо задавался такими размышлениями. Как-то – какой там есть Смайл и господином чего он там является. А занимался я тем, что зачерпнул ложкой салат прямо из блюда, так как понимаю, Смайл уже поел за это время, и с наслаждением положил себе в рот.

Мммм!
Сотни ароматов и вкусов заполнили мое восприятие чудесной пищи! Овощи, специи, приправы и соусы… Я зачерпнул еще.

- Да. Пусть так, – меж тем продолжал вводить меня в курс дела Драйтен. - Но это присказка. Все дело в следующем – влюбился я, да так, что потерял покой и интерес ко всему.

- Как это? – ляпнул я для поддержания разговора.
История вовсе не начинала интриговать и заинтересовывать меня. Сейчас начнется излияние глубоких взглядов на жизнь и эмоций по личной лав-стори данного индивида. Знакомо. Наверное. Но… мало интересно.

- Да есть там одна недотрога, - начал объяснять Смайл. – Вроде и знал ее с детства – глупышка глупышкой. Замарашка и смотреть то особо не на что. А как расцвела!

Да, очередная лав-стори. Сейчас начнутся описания мук любви и куча сравнений с небесными телами и милотой несусветной. Проходили.
- Женился бы и делу конец, - буркнул я.

- В том то и дело, что не так все просто, - ответил мне Драйтен. - Ее отец и мой будущий тесть не отдаст ее за меня, пока не докажу свою доблесть. Но случись такое - я вступлю в права наследования отцовских земель, а там – снова деньги, власть, родовые обязательства. Не увижу я ее в общим. И потому я хочу… и не хочу. И это противоречие – разрывает меня пополам.

Я слопал еще пару ложек салата и, отодвинув тарелку, переключился на суп. В лицо пахнуло жаром и ароматом варева. Мило. Да что там – весьма и весьма приятное варево. Я зачерпнул полную ложку и с удовольствием проглотил. Миг наслаждался вкусом, потом, изо всех сил удерживая себя в рамках приличий, принялся орудовать ложкой, хлебая горячую питательную жидкость. Когда же тарелка опустела, я придвинул поближе блюдо с мясным рулетом.

В желудке приятно согрелось. Насыщение питательной едой начало наводить на размышления и вернуло меня в реальность, напомнив о Смайле и его разговоре.

- Докажешь свою доблесть? - спросил я. – А это как?
- Очень просто, - ответил Драйтен. – Я должен принести голову Адской гончей.

Я поперхнулся.
- Кого?

Слово было явно знакомо, но что именно оно значит из памяти ускользало. Однако само звучание этих слов было весьма впечатляющим – ну не домашний же скот оно обозначало. И даже не лесных тварей. И тут я начал припоминать…

Это было как-то связано с ужасами Большой зимы и тех чертей, что приходят к нам с севера, приводя с собой своих отродий…
- Адской гончей? – переспросил я. – А что сразу не звезду с неба? Или может песок со дна океана? Как вариант – алмаз из навершия меча южного князя! Чего так скромно?

- Была война, Сид, - мой собеседник продолжил чуть строже. - В преддверии Большой Зимы дворянство империи собрало отборный контркарательный отряд, который входил и я. Целью нашей миссии было – противостояние мародерству северян. Отец хотел совершить прорыв во фланг противника и навести там шороху. Дело имело бы смысл, если бы удалось. Пока часть сил северян гонялось бы за нами, неся потери и отвлекая на себя внимание, зима бы постепенно подошла б к концу.

- Затея удалась? – полюбопытствовал я.
- Удалась, - ответил Смайл. – Контркарательный отряд нанес неплохой ущерб, перебил много северян. А я... я испугался и не пошел, сославшись на здоровье.

- Бывает, - согласился я. - Что ж теперь…
- Отец от меня отвернулся, а тесть хочет, что б я доказал, что не трус. И в доказательство ждет голову ксеноморфа.
- Это ж петы северян, – вспомнил я.

- Именно.
- Так где ж ты их возьмешь? Большая зима только что закончилась… Да и вообще… Какого беса!? Эпичнее способа покончить с собой и не придумаешь!

- Знаю-знаю, - поспешил успокоить меня Смайл. – Я многое передумал – были же сражения с северянами, значит были и трупы ксенов. Кто-то же их убивал?

- Надеюсь, - поддержал я собеседника.
- А раз убивал, - сделал вывод Драйтен, - значит есть и трупы! А где трупы, там и головы. Трофеи. Вот я и подумал – выкуплю у кого-нибудь.
- Во-от, - одобрил я. – Уже здравая мысль.

Переведя дыхание, я вернулся к еде. На сей раз мне попался в руки кубок с вином, и я тут же выпил его, закусив сыром. Запоздало заметил, что это кубок Смайла. Я смущенно наполнил кубок снова, взяв одиноко стоящую на краю стола глиняную бутылку.

- Да не тут-то было, - обескуражил меня Драйтен, заметив моих манипуляций с вином. – Как оказалось, ужасы зимы потрясали так, что трупы Адских гончих если и случались, то тут же сжигались, после боя. Или... мне так говорили. Во всяком случае, я не нашел никаких подтверждений, что хоть кто-то убивал ксеноморфа.
- Н-да, - сыто подытожил я, в принципе, закончив свой обед. – Справедливо.

- И единственный, у кого можно такое достать – это Садовник, - закончил свой рассказ Смайл. – Потому я и здесь.

Мы некоторое время молчали. Драйтен думал о чем-то своем, а я – размышлял не съесть ли мне еще чего-нибудь. В конце концов я налил вина в одиноко стоящий кубок и, взяв его в руку, принялся медленно смаковать его закусывая сыром с ветчиной.

- А спросить-то ты что хотел? – вспомнил я. – Что за выбор?
- Думаю я, - невнятно ответил Драйтен. – Достать трофей и заслужить право быть представленным любимой, но потом навсегда забыть. Либо отказаться от всего этого, пока не поздно. Вот ты, Сид, как бы поступил на моем месте?

- Друг, - начал я, обращаясь к этому представителю не самой плохой профессии в нашем мире, - я ни хрена не понял из твоих слов! Но ты сказал – и достучался до моего сердца! Однако не мог бы ты мне чуть по подробнее втолковать, зачем тебе голова Зверя?

Драйтен внимательно посмотрел на меня. В его взгляде читалось внимание и пристальное исследование. Вот только чего?
- Экий ты все таки балбес, «друг», - сказал мне Смайл. – Разве ты не понял?

- Я понял только, что отец признает тебя, докажи ты свою доблесть будущему тестю, - ответил я.

Мой собеседник кивнул.
- Но ты почему-то вынужден должен будешь отказаться от своей любимой, если такое случится, - продолжил я.

- Да, потому что, если я докажу, что не трус, - ответил Драйтен, - отец меня не только снова сделает наследником рода, дав мне тем самым все бонусы положения, но и вернет мне обязательства, сопутствующие такому положению.

- А что за обязательства? – не понял я.
- Женитьба на дочери друга моего отца, - ответил Смайл.
- Вот как, - удивился я.

- Да, - согласился Драйтен. – Когда у друга моего отца только родилась дочь, отец дал слово, что я женюсь на ней и мы породнимся. Они, видите ли, когда-то воевали вместе и поклялись друг другу в вечной дружбе и родстве. Причем дружбе крепкой, а родстве – через детей. То есть меня и той девчонки, что родилась так неожиданно.

- А если б родился сын у друга твоего отца? – с иронией спросил я.
- Могу с уверенностью сказать, что мы бы стали братьями на крови, - ответил Смайл.

- Ого! – удивился новому термину. – Звучит зловеще. А что это?
- Некий обряд, при котором люди режут ладони и прижимаются ранами, чтобы скрепить договор о вечной дружбе кровью, - пояснил мой одностолешник.

- Нда, - снова подытожил я. – А не жениться нельзя? Все таки это не ты дал слово, а твой…

- Нет! – твердо заявил Смайл. – Это долг чести родителя. И нарушив такое, я опорочу сразу два завета: проявлю неуважение отцу и неуважение долгу дворянина.

- Погоди-ка! – прервал я Смайла. – Так значит ты дворянин?!
- Что-то вроде, - ответил тот.

- И у тебя есть нейросетка в голове! – продолжил расспрос я.
- Ну, почти, - все также отстраненно ответил Драйтен. – Когда меня лишили рода, моя сетка потухла. Все данные блокированы, а связь… в общим, я такой же простой вояка, как и ты, Сид.

Я задумался. Так хотелось расспросить про эти сети и все такое прочее, а тут на тебе. Не судьба.

- И значит ты хочешь узнать у меня совета, - печально подвел черту я, - стоит ли тебе доказывать свою доблесть или нет. Есть ли смысл показать себя героем для папы любимой девушки и получить его одобрение на право быть с любимой, но жениться на обещанной супруге и вернуться в дворянский круг. Верно?

Смайл снова посмотрел мне в глаза, и я прочел в них усталость от беседы со мной, сравнимой либо с разговором с юродивым или ребенком, и желание поскорее от меня отделаться.
- Да, - просто сказал он.

- А доказать доблесть как-то иначе нельзя? – несмотря ни на что спросил я.

- Нет! – ответил он. – В том и дело, что, добыв трофей, я покажу, что вполне мог тогда выступить против северян и проявить себя. Все иные способы я, уж поверь мне на слово, перепробовал. Чего я только не делал, но все мои подвиги лишь вызывали улыбки и смех. Мол, все это, конечно, хорошо, но вот «ксеноморфа ты не одолел, а потому что с тобой говорить?»

- Значит ты всё-таки хочешь доказать свою доблесть, - сказал я. – Прекрасно. Хоть с этим мы определились. И вот мой последний вопрос…
Я сделал паузу, отпив из бокала, дав себе тем самым некоторое время на раздумья, взвешивая и выверяя – все ли я учел и не упустил ли я чего.
- Весь во внимании, - напомнил о себе Смайл.

- А ты уверен, что Адскую Гончую вообще можно добыть?
Драйтен посмотрел на меня равнодушно, некоторое время изучал меня внимательно, потом растянул губы в своей повседневной улыбке и, наконец сказал:

- Спасибо за беседу.
С этими словами он поднялся и вышел из залы. Я же, внимательно проследив за его движением, уперся взглядом в опустевший проход на лестницу, некоторое время наблюдал за ним, ну а потом поднялся и пошел к себе в комнату, прихватив и бутылку, и бокал.

* "ОЗМ. Женщина-Загадка" (отрывок)