Антигерой

  Герой Фёдора Достоевского из «Записок из подполья» был вовсе не героем. Он был антигероем. Он осознавал собственное ничтожество, ни во что и никому не верил, находился во власти собственного уязвлённого тщеславия и эгоизма, грезил о идеалах, но совершенно был не способен хотя бы приблизиться к достижению этих идеалов. Героические подвиги во славу преодоления угнетающей его среды и собственных пороков ему были не по плечу.
  Таким антигероем был и я. Я весь был в душевном тупике и думал, что единственный выход из этого тупика – самоуничтожение. И искусство, разумеется.
  Для меня герой был сильным и смелым человеком. В начале своего героического пути он должен верить в чувство справедливости и в победу человеческого гуманизма. Он должен хотеть мира и добра для всех. И если для этого нужно убивать и воевать, то это его не должно смущать, ибо это всё ради светлых и великих идей. Герой должен понимать, что иногда необходимо приносить жертвы. Или самим быть жертвенным агнцем.
  Обычно мои герои добивались своего. Или приблизительно, хотя бы. Дальше… дальше, как мне казалось, их судьбы оказывались в жерновах нашего мироздания и времени. Жернова были непреклонны, им было безразлично, кто герой, а кто не герой. Они молотили всех. Спустя некоторое время после своих героических подвигов мои герои теряли свой героический облик и силу. Их отменяла мода и темп популярности, отстраняла цивилизация и общественное самосознание, герои становились бессильными и дохлыми против денег и власти, герои иногда становились марионетками в чужих руках или живыми музейными экспонатами, на которых пялилось развивающееся человеческое общество. Зачастую герои просто-напросто сталкивались со старостью и выкидывали белый флаг уже автоматически. Такие герои иногда хотели напоследок погеройствовать, но у них это получалось не так масштабно и внушительно. Иногда они надоедали человечеству, и человечество уничтожало героев. Привычным способом - пулей в затылок.
  Но всё равно мои герои были лучше меня, своего создателя и антигероя. Они хоть на что-то были способны, хотя и являлись частью искусства, а не реального мира. Я же хотел подвести свой антигероизм под искусство, оставаясь совершенно беспомощным  в реальном мире.

2000-2011 г.г.