Фортепиано Шопена. Циприан Норвид

           Фортепиано Шопена

Циприан Камиль Норвид (1821 — 1883)

            перевод с польского

                           I.

Я был у Тебя в предпоследние дни
Непостижимой нити,
Дни, что, как мифа завет,
И бледные, как рассвет,
Коль шепчет конец к изначалию прыти:
«Тех дней не изжить, — совершенны они!»

                          II.

Я был у Тебя в предпоследние дни,
Ты был подобен в тот миг, непрерывно,
Заброшенной лире Орфея,
Где силится вызов для песни надрывно,
Где струны четыре играются, млея,
И где, сотрясаясь попарно с волною,
Бормочут по-тихому между собою:
               «Не начал ли он
               Наигрывать в тон?..
               Не с тех мастеров ли, что мучат игрою?»

                          III.

Я был у Тебя в эти дни, Фридерик!
Рука которого ради признаья
Во всей белизне алебастровой в миг
Пера страусиного с шиком касанья
Мелькала пред оком с клавиатурой
Из кости слоновой, как блик.
И был Ты искусником над партитурой,
Что будто из мраморов твердого лона
Ваяет снова и снова,
Лишая гения слова —
Резца извечного Пигмалиона!

                          IV.

А в том, что играл, что ж в звучании тона?
Хоть с эхом звучание мнится иное,
Чем то, что звучало как слово благое
От рук его в каждом аккорде без фона, —
А в том, что играл, простота идеала
Такая была, что — в эпоху Перикла,
Как будто вошла в сельский дом и сказала
Сама добродетель древнейшего цикла:
               «Ах, вот, возродилась я в небе.
               Мне арфой в воротах открыта
               И лентой — тропиночка к Деве…
               Облатку я вижу сквозь жито.
               О, видно, уже при соборе
               Эммануил на Фаворе!»

                          V.

Была же в том Польша, в зените
Всего совершенства деяний,
Всей радуги ликований,
Колесников поднятой прыти,
Того же самого толка,
Что Польша золото-пчелка!..
(Познал бы ее в сером быте!...)

                        VI.

И эту вот песнь Ты закончил, уж боле
Тебя я не вижу, но… слышу:
Подобное — в детском лишь споре,
А это... рвут клавиши крышу
За невоспетые страсти,
И сотрясаясь втихую
По восемь, по пять от напасти:
«Не начал играть ли? Впустую?..»

                        VII.

О, Ты, — что — профиль любви земной,
Которому имя Всенаполненье,
Что в песнь проникает, формует[1] каменья[2].
Что стилем зовется в искусстве порой...
О, Ты, — что в деяньях зовешься Эрой,
Где всей истории нашей зенит.
Ты Духом зовешься Святым и Литерой,
А то «consummatum est[3]» также на вид.
О, Ты, — совершенное Сверхнаполненье,
И где ж, и каков он, Твой призрачный знак?
В Давиде ли, в Фидии или в Шопене, —
А может быть, также в Эсхиловой сцене?
С нехваткой Тебя не смириться никак!
— Тебя недостаток пятном на Земле:
Всенаполнение — тягостной болью,
И сей недостаток ломает нам волю,
Желая отвергнуть залог при нуле!
— Кометой сей колос взрастает златой,
Едва его веянье ветра коснется,
И дождь уж из злаковых зерен польется
Самим совершенством надежды простой.

                       VIII.

Смотри, Фридерик! То сияет Варшава
Под ярко горящей звездой,
Так странно слепит ее дивная слава…
Смотри же, в Соборе орган и гнездо!
Домов там патрициев старые выи,
И там... Посполитая Речь,
И там площадей мостовые глухие,
И в облаке Зигмунтов меч.

                        IX.

Смотри же!… С заулков гурьбою
Кавказские лошади мчат,
Как ласточки перед грозою
По сто да по сто всё летят.
Дом в пламени, льют в него жижу,
Но снова в огне… под стеной
Я вдов опечаленных вижу,
Прикладами битых весной.
И вижу сквозь дым претуманно,
Как будто меж строем колонн,
Подобное гробу в наклон,
Вдруг рухнуло… фортепиано!

                       X.

Тот, Польшу хваливший, в зените
Всего совершенства деяний
Да гимнами ликований,
Колесников поднятой прыти,
Что пал на брусчатку в граните!
И вот она, мысль человека,
Что в гневе угробили люди.
Так было от века до века —
Всё то, что ко злобе разбудит.
И вот оно, тело Орфея,
Что сонмом страстей раздирает,
А всякая воет, наглея:
«Не я!» — через зубы бросает.
Но ты ли, но я ль? В судном пенье
Прольем: «Да утешься, внук сладкий!..»,
Как будто — глухие каменья:
«Погиб идеал на брусчатке.»

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

[1]   формовать — обрабатывая, придавать чему-либо
определённую форму. См. толкование в Викисловаре:
https://ru.wiktionary.org/wiki/формовать

[2]   каменье (поэт.) – то же, что драгоценный камень.
См. веб-словарь: https://ru.wiktionary.org/wiki/каменье

[3]   consummatum est (лат.) – совершенно (есть). См.:

consummatus — совершенный, законченный, а также
доведенный до совершенства. См. в лат.-рус. словаре:
http://linguaeterna.com/vocabula/show.php?n=10637

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

польский оригинальный текст:

https://pl.wikisource.org/wiki/Fortepian_Szopena
https://literat.ug.edu.pl/cnwybor/098.htm

Cyprian Kamil Norwid (1821 — 1883)

              Fortepian Szopena

                           I.

Bylem u Ciebie w te dni przedostatnie,
Niedocieczonego watku,
Pelne, jak mit,
Blade, jak swit,
Gdy zycia koniec szepce do poczatku:
«Nie stargam cie ja, nie, — ja uwydatnie».

                          II.

Bylem u Ciebie w dni te przedostatnie,
Gdy podobniales co chwila, co chwila
Do upuszczonej przez Orfeja liry,
W ktorej sie rzutu moc z piesnia przesila —
I rozmawiaja z soba struny cztery,
Tracajac sie
Po dwie, po dwie,
I szemrzac zcicha:
               «Zaczalze on
               Uderzac w ton?..
               Czy taki mistrz, ze gra, choc odpycha?»

                          III.

Bylem u Ciebie w te dni, Fryderyku!
Ktorego reka... dla swojej bialosci
Alabastrowej, i wziecia, i szyku,
I chwiejnych dotkniec, jak strusiowe pioro,
Mieszala mi w oczach z klawjatura
Z sloniowej kosci.
I byles, jako owa postac, ktora
Z marmurow lona,
Nizli je kuto,
Odejma dloto
Genjuszu, wiecznego Pigmaljona!

                          IV.

A w tym, cos gral i co zmowil ton i co powie?
Choc inaczej sie echa ustroja,
Niz, gdy blogoslawiles sam reka Swoja
Wszelkiemu akordowi —
A w tym, cos gral, taka byla prostota
Doskonalosci Peryklejskiej,
Jakby starozytna ktora cnota,
W dom modrzewiowy wiejski
Wchodzac, rzekla do siebie:
               «Odrodzilam sie w niebie,
               I staly mi sie arfa wrota,
               Wstega sciezka...
               Hostje przez blade widze zboze...
               Emanuel juz mieszka
               Na Taborze!

                          V.

I byla w tym Polska, od zenitu
Wszechdoskonalosci dziejow,
Wzieta tecza zachwytu,
Polska przemienionych kolodziejow,
Taz sama zgola,
Zlotopszczola...
(Poznal-ci-ze bym ja na krancach bytu!...)

                        VI.

I oto piesn skonczyles — i juz wiecej
Nie ogladam Cie — jedno slysze:
Cos, jakby spor dzieciecy —
A to jeszcze kloca sie klawisze
O niedospiewana chec,
I tracajac sie zcicha
Po osm, po piec —
Szemrza: «Poczalze grac? Czy nas odpycha?...»

                        VII.

O Ty, — co jestes milosci profilem,
Ktoremu na imie Dopelnienie;
To, co w sztuce mianuja stylem,
Iz przenika piesn, ksztalci kamienie —
O Ty, — co sie w dziejach zowiesz Era,
Gdzie zas ani historji zenit jest,
Zwiesz sie razem Duchem i Litera
I «consummatum est» —
O Ty, — doskona;e Wype;nienie,
Jakikolwiek jest Tw;j i gdzie... znak,
Czy w Fidjaszu, Dawidzie, czy w Szopenie, —
Czy w Eschylesowej scenie.
Zawsze — zemsci sie na Tobie: brak.
Pietnem globu tego niedostatek:
Dopelnienie go boli,
On rozpoczynac woli
I woli wyrzucac wciaz przed sie zadatek.
Klos, gdy dojrzal, jak zloty kometa,
Ledwo, ze go wiew ruszy,
Deszcz pszenicznych ziarn proszy,
Sama go doskonalosc rozmieta.

                       VIII.

Oto patrz, Fryderyku! To Warszawa:
Pod rozplomieniona gwiazda
Dziwnie jaskrawa...
Patrz, organy u Fary, patrz, Twoje gniazdo!
Owdzie patrycjalne domy stare
Jak Pospolita Rzecz,
Bruki placow gluche i szare
I Zygmuntowy w chmurze miecz.

                        IX.

Patrz!.. Z zaulkow w zaulki
Kaukaskie sie konie rwa,
Jak przed burza jaskolki
Wysmigajac przed pulki
Po sto — po sto...
Gmach zajal sie ogniem, przygasl znow.
Zaplonal znowu... i oto pod sciana
Widze czola ozalobionych wdow
Kolbami pchane —
I znow widze, acz dymem oslepian,
Jak przez ganku kolumny
Sprzet podobny do trumny
Wydzwigaja... runal... runal... Twoj fortepian!

                       X.

Ten, co Polske glosil, od zenitu
Wszechdoskonalosci dziejow.
Wzieta hymnem zachwytu,
Polske przemienionych kolodziejow,
Ten sam... runal... na bruki z granitu!
I oto, jak zacna mysl czlowieka,
Poterany jest gniewami ludzi,
Lub, jak od wieka
Wiekow wszystko, co zbudzi!
I oto, jak cialo Orfeja,
Tysiac pasji rozdziera go w czesci,
A kazda wyje: «Nie ja!...»
«Nie ja!» — zebami chrzesci.
Lecz ty, lecz ja? Uderzmy w sadne pienie,
Nawolujac: «Ciesz sie, pozny wnuku!»
Jekly gluche kamienie:
Ideal siegnal bruku».

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

в качестве иллюстрации к материалу произведения
представлен рисунок художника Stanislaw Kochanek
https://images90.fotosik.pl/655/b7630deea47a5568.jpg

© Copyright: Валентин Валевский, 2010, Стихи.ру
Свидетельство о публикации №110060907110