День рождения прошел Часть 13

Часть 13

 Прошел еще один месяц. Семья Пилюгиных в лице Лидии Петровны и Казимира Иннокентьевича после долгих раздумий решила навестить неблагодарную дочь. Собирались долго, с руганью и перепалками, выплескивая на Марью Семёновну накопившуюся злость.

 Доехали более-менее спокойно, без нытья и скандалов, но стоило поезду остановиться, в Лидию Петровну словно бес вселился. В елейном голосе вдруг появился металл, глаза заблестели, мясистые губы скомкались, превратившись в жесткий тугой узелок. А уж когда парочка вошла в родную деревню, тут Лидию  Петровну просто перевернуло. Возомнившая себя королевой, она решила наглядно показать односельчанам разницу между городом деревней.

 Гордо подняв уложенную в мелкие кудельки голову, она царственной походкой вышагивала по извилистой деревенской дороге, утопая каблуками в пыли, и нарочито размахивала специально купленной для этого случая лакированной сумочкой. я Петровна Пилюгина. Бывшая босоногая девчонка Лидка Чумазая, прозванная в деревне за вечно перемазанное лицо,  теперь уже солидная дама в летах, Лидия Петровна Пилюгина, несла себя по деревне подобно переходящему знамени, придерживая растопыренными пальцами подол кроваво-оранжевой юбки и как бы невзначай оголяя ноги в черных ажурных чулках.Наманикюренными пальчиками другой руки она поправляла воротничок искрившейся всеми цветами радуги блузки, которая должна была ослепить  деревенщину.

 - Батюшки, да никак это Лидка чумазая? – ржали бабы, выглядывая из дворов. - А каблучищи то, а юбка, а куделя… прямо как у барана… Ай да Лидка! Ай да чумазая!

 Слыша за спиной нелицеприятные слова, Лидия Петровна с остервенением подгоняла уморившегося от жары Казимира, долбя его по спине новенькой сумкой, чем еще больше раззадоривали веселящихся баб.

 За несколько метров до дома, она скинула проклятые туфли, и босиком пошла по обочине. Но этим ее неприятности не закончились... Увидев в огороде дочь с граблями, одетую в простенький выцветший сарафан и бабушкину косынку, Лидия Петровна чуть не шлепнулась в обморок. Закричав дурным голосом. она схватилась за сердце и, прислонившись к забору, скатилась на землю. Казимир побросал в стороны сумки и, подхватив любимую под руки, волоком потащил в дом.   

 Встреча с дочерью прошла не то чтобы холодно, но совсем не так, как предполагала Лидия Петровна. Лика вела себя отстраненно, будто она была ей не мать, а посторонняя тетка. Казимир старался не вмешиваться в бабские разборки и в самый разгар"веселья" ушел в магазин за продуктами.
 
  В  деревне Пилюгины пробыли недолго. Попытки образумить непослушную дочь привели к обоюдным слезам и очередному скандалу. Лидия Петровна грозилась выброситься из окна, если та не вернется домой, осыпала Лику проклятиями, пыталась уговорить по-хорошему, сдабривая речь жиденькими слезами, в конечном итоге демонстративно собрала вещи и уехала, прихватив ведро Клавиных огурцов и трехлитровую банку варенья, которая все равно бы пропала, потому что Лика варенье не ест.
Так закончилась эта бесславная эпопея, приведшая, если не к окончательному разрыву, то к еще более холодным отношениям между родными людьми.

 Прошел еще один месяц. После разговора с бабушкой у Лики появилась надежда. Она продолжала ждать и надеяться, что Андрей приедет, уговаривала себя, что какие-то обстоятельства или дела, не терпящие отлагательств, задерживают его. Но шли дни, недели, надежда угасала... и в какой-то момент Лика запретила себе думать о нем.

Однажды утром, проснувшись от тошноты, она поняла, что беременна. На осмотр в поселковую больницу Лика поехала на девятом месяце.
 
 Больница находилась в нескольких километрах от деревни, в бревенчатом одноэтажная доме, с персоналом в семь человек: гинеколог, хирург, терапевт, стоматолог, медсестра, завхоз и уборщица.

 Гинеколог, женщина лет 60-ти, приняла Лику как старую знакомую.
– Ну, проходи, красавица, - приветливо проговорила она, посмотрев на ее аккуратненький, круглый живот. - И откуда ж, ты к нам приехала?
- Из Бугров, тут недалеко...
- А чего так поздно? - нахмурилась докторша.
 Лика не знала, что сказать в свое оправдание. Врать не хотелось, и она вкратце рассказала свою историю.
 - А чего в столицу рожать не поехала? - удивилась докторша. - Там условия и аппаратура не то, что у нас.
- Так сложилось, - замялась Лика. - Я решила, что здесь буду рожать.
- Что ж, дело хозяйское, - вздохнула докторша. – Тогда раздевайся, посмотрим, как твое дитя поживает.

Осмотр прошел замечательно. Докторша оказалась внимательной, чуткой и доброй. Похвалив Лику за правильное питание, за то, что не набрала лишний вес, она выписала ей направление на анализы.
 
Из больницы Лика вышла в прекрасном настроении и тут же поймала попутку, грузовик, груженный колотым кирпичом. Водитель ехал аккуратно, развлекал ее анекдотами и водительскими байками. Лика слушала веселого мужичка вполуха. Мысли ее были далеко от водительских баек. Она думала о ребенке, о доброй докторше, о больнице, где предстоит рожать, о своем будущем.

 На повороте водитель слегка притормозил и просигналил двумя длинными гудкам. Лика удивленно посмотрела в окно. «Интересно, кому он сигналит?» Взгляд ее остановился на покрытой снегом сосне, к одной из самых больших веток  был прикреплен маленький потускневший букет.
- Что это?  - она переведя взгляд на водителя.
- Да, мотоциклист, ети его мать, - недовольно пробурчал тот. - Гоняют, как ненормальные, а потом гибнут за понюх табака. Молодежь…  разве ж они нас послушают. Возьми, хоть  Валерку, сынка моего, - развернувшись к Лике, заговорил он. - С двенадцати лет канючит: «Купи, папка мопед, да купи. А я ему –  шиш тебе сыночек. Велосипед куплю, а мопед – фигу. Не для того я тебя растил, чтобы ты по дурости башку себе размозжил».
 Лике стало нехорошо.
-  А мотоциклист жив? – она расстегнула ворот пальто.
- Да, ты, чё, девка. Говорю ж, погиб. А Васька, дружбан мой, тот мотоцикл подобрал, вернее, то, что от него осталось, а на место аварии букетик повесил. Ну, чтоб, вроде, как в память.

Лика провела рукой по стеклу, перед глазами поплыло, голос водителя стал глуше и тише, и вскоре исчез совсем.
 
 Когда она открыла глаза, в окно ярко светило солнце. Мир был прекрасен и чист, как сверкающий снег за окном. Но в этом мире уже не было Андрея, придуманного счастья и зыбкой надежды на будущее. Смерть, как акула, поглотила все, во что она верила и о чем мечтала, оставив в сердце лишь потускневшие маки на засыпанной снегом сосне и не родившегося мальчика, частичку Андрея, который вот-вот должен был появиться на свет.

- Ну что, красавица, считай, что приехали, - крякнул водитель, свернув на проселочную дорогу. - Чего молчишь? Аль уснула? - Он дернул ее за рукав. - Эй, ты, чего это, девка?  - испугался он, увидев бледное лицо пассажирки. - Никак рожать собралась?!
Лика замотала головой, - не волнуйтесь, мне уже лучше,  - она открыла окно, жадно глотнула  морозный воздух.
 - Чего пройдет?! – грозно буркнул водитель. - Ничего не пройдет, в больницу надо вертаться.  - Он резко развернул машину и, дав по газам, поехал в обратную сторону.

http://proza.ru/2019/08/10/1096