Блок. Снова иду я над этой пустынной... Прочтение

28. «Снова иду я над этой пустынной равниной…» 


                Снова иду я над этой пустынной равниной.
                Сердце в глухие сомненья укрыться не властно.
                Что полюбил я в твоей красоте лебединой —
                Вечно прекрасно, но сердце несчастно.

                Я не скрываю, что плачу, когда поклоняюсь,
                Но, перейдя за черту человеческой речи,
                Я и молчу, и в слезах на тебя улыбаюсь!
                Проводы сердца — и новые встречи.

                Снова нахмурилось небо, и будет ненастье.
                Сердцу влюбленному негде укрыться от боли.
                Так и счастливому страшно, что кончится счастье
                Так и свободный боится неволи.
                22 февраля 1903


Сравним со стихотворением из лета 1901 года:

                «Кругом далекая равнина,
                Да толпы обгорелых пней
                Внизу — родимая долина,
                И тучи стелятся над ней.
               
                Ничто не манит за собою,
                Как будто даль сама близка.
                Здесь между небом и землею
                Живет угрюмая тоска.

                Она и днем и ночью роет
                В полях песчаные бугры.
                Порою жалобно завоет
                И вновь умолкнет — до поры.

                И всё, что будет, всё, что было,
                Холодный и бездушный прах,
                Как эти камни над могилой
                Любви, затерянной в полях.
                25 августа 1901. Д. Ивлево»
               
     Тогда в д. Ивлево его «на месте свершения», его на исходе его «Мистического лета» столкнули с Л.Д., та, очевидно, окатила его «привычной холодностью», и следствием – пейзаж, где «Живет угрюмая тоска».
     Но теперь-то, теперь на полпути меж объяснением в любви и свадьбой, почему «Снова нахмурилось небо, и будет ненастье»? Потому что появились «глухие сомнения» по поводу «провод сердца» и «новых встреч». Узнавая свою суженную, поэт уверяет себя, что «вечно прекрасно», то что «полюбил я в твоей красоте лебединой», вот только:

                Снова нахмурилось небо, и будет ненастье.
                Сердцу влюбленному негде укрыться от боли.

     Многое можно прочитать в этих строках, только не про счастье.
     Конечно, здесь и о несовпадении реального облика Л.Д. с образом, который был «в очах его души», и, главное, несовместимость с «земным воплощением пресловутой Пречистой Девы или Вечной Женственности». В том неотправленном письме он добавлял: «…если Вам угодно знать».
     Русской Венере («Небесное умом не измеримо») знать это было не угодно.