Баллада о последней любви

1
– Звенит, проклятый! Пора! – недовольно произнёс Василий, услышав звонок будильника. Сторож протёр глаза, по привычке потянулся, пытаясь отогнать остатки сна, и поспешил на своё рабочее место у входа в училище. Выделенное ему рабочее место состояло из ученического стола, стула и ящика с ключами. Там не поспишь, вот он и проводил ночь на диванчике в учительской. Вечером смотрел телевизор. Ночью сторож спал. По инструкции спать нельзя. Но кто об этом узнает? Василий всегда ставил будильник на семь утра. Полчаса ему вполне хватало на обход территории и проверку замков. В половине восьмого вне зависимости от времени года и погоды появлялась сама Екатерина  Николаевна – директор училища текстильщиков. Надо было успеть открыть дверь к её приходу и убрать с лица все признаки сна. Рабочий день директора начинался с восьми часов, но появлялась она всегда раньше. Интересовалась у сторожа ничего ли не произошло и поднималась к себе в кабинет. До восьми часов она из кабинета никогда не выходила – надо было привести себя в порядок, ещё раз обдумать государственные дела. Екатерина Николаевна понимала, что она всего лишь директор училища, которое готовило швей и ткачих, но в душе надеялась, что судьба будет к ней благосклонна и не раз представляла себе, как руководство ГЛАВКа представляет её многотысячному коллективу местной швейной или прядильно-ткацкой фабрики.
Василий взял ключ, открыл дверь и вышел на крыльцо. В лицо повеяло свежестью и небольшим морозцем. Уже середина декабря, а настоящих морозов всё ещё не было.
– Эх, хорошо! Ни дождичка, ни снега! – можно было прочитать по его губам. Жизнь удалась! Утро  сулило Василию хороший отдых с друзьями. Он быстро обошёл училище. Замки на месте, окна закрыты, стёкла целые. Нет никаких проблем. Что может быть лучше?
Сторож присел на свой стул и стал ждать Катьку. Так её за глаза называли подчинённые. Ровно в половине восьмого в калитку забора вошла Катька. Василий вышел на крыльцо, поздоровался с ней, доложил, что дежурство прошло без происшествий, открыл дверь и пропустил её впереди себя. Екатерина Николаевна в свои тридцать пять  была завидной невестой. Лет пять назад она развелась со своим мужем – председателем одного из местных колхозов, который вдруг запил, загулял, а на жену обращал всё меньше и меньше внимания. Она была в активном поиске – но лишь бы кого ей не хотелось. Она мечтала о любви. Длинными зимними вечерами она сравнивала себя с Екатериной Александровной – героиней своего любимого фильма. Даже имя у них было одно и тоже. А её такой долгожданный желаемый Гоша так и не появлялся. Более того, даже на горизонте не было никого хоть мало-мальски похожего на него. А на работе хоть шаром покати – физрук, военрук, информатик, пару сторожей и мастеров производственного обучения, да старик-завхоз. Правда не совсем завхоз, а заместитель директора по хозяйственной части. Но все его называли просто – завхоз. Все женатые. Кое о ком можно было сказать, что и замужем. Неженат только Василий – бывший военный.
– Человек-то Василий неплохой, но перспектив с ним никаких, – подумала Екатерина, окинув его взглядом. Она чувствовала, что нравится мужчинам, но понимала, что слишком требовательна. Но другой она уже быть не могла! В городке её знали все. Даже потенциальные женихи словно сговорились. Все как один здоровались, мило улыбались и проходили мимо. Некоторые за твёрдость характера между собой называли её кобылой с яйцами, но она об этом, к счастью, не знала.
Ещё раз окинув взглядом Василия, директор прошла к себе в кабинет. Сторож взглянул на часы – семь тридцать пять. Дежурство ему сдавать в восемь пятнадцать. Работники потянутся ближе к восьми, а учащиеся и того позже. Василий твёрдо знал, что Катенька не выйдет до восьми из своего кабинета. Надо навести марафет. Пусть у неё и нет мужа, она должна показать своим работницам, что выглядит лучше всех. Сторож сел на стул, положил руки на стол, голову на руки. Можно было ещё с пол часика подремать. А покемарить он любил! Он закрыл глаза и подумал о поездке за ещё росшими в лесу зелёнками и ждавшей его вобле с чешским пивом. В чём-чём, а уж в пиве он знал толк!  Что может быть лучше, чем посидеть с друзьями за бокальчиком-другим чешского «Барного».  Во всяком случае, уж гораздо приятнее, чем в компании с каким-то там толстяком. Вечерком хорошая банька, хорошая компания, хорошее пиво с настоящей воблой! На его лице появилась сладкая улыбка. И вдруг повеяло холодком.

2

Василий открыл глаза и увидел в дверях двух высоких статных мужчин, один из которых носил усы как у «Песняров».  Поздоровавшись, они спросили появился ли уже директор.
– Минут десять, как появилась.
– А как нам его найти? – спросил усатый.
– А вам зачем?
– Мы представляем одну фирму и хотели бы с ним переговорить.
– Прямо по коридору, крайняя дверь направо. Только у нас не просто директор, а директорша! Секретарши ещё нет. Так что вы сразу не заходите в кабинет, а постучите.
– Директорша!? Да это же ещё лучше! – сказал песняр и подмигнул безусому.
Спустя минуту они уже стояли в приёмной. На двери перед ними висела табличка с фамилией, именем и отчеством директора. Усатый постучал в дверь. Так рано к ней ещё никто не стучал. Екатерина Николаевна встала из-за стола, полюбовалась на себя в зеркало, решительным шагом направилась к двери и открыла её. Перед ней в столь ранний час стояли двое. Каждый из них мог бы стать её идеалом.
– Заходите. С кем имею честь говорить? – произнесла директор, любуясь то одним, то другим.
– Усатый получше, посерьёзнее! – подумала она. – Да и аллергии у меня на усы нет.
– Здравствуйте, Екатерина Николаевна! У нас для вас есть чудесное предложение.
– И голос приятный! – пронеслось в её голове.
При слове «предложение» сладостно заныло в её томной груди, так давно не ощущавшей мужского прикосновения.
– Здравствуйте! И в чём же состоит ваше столь чудесное предложение?
– Екатерина Николаевна! Мы представляем частную фирму! Меня зовут Георгий. Я директор фирмы. А это мой зам – Валерий.
– Чем обязана столь раннему визиту и каковы интересы вашей фирмы? – выдавила она из себя.
– Георгий! Он же Гоша, Гога! – всё как в фильме подумалось ей. Всё сходится. Даже имя как в любимом фильме.
Но что-то ей подсказывало, что у них особые коммерческие интересы. И опытный руководитель не ошиблась. Она вообще редко ошибалась в людях.
– Мы предлагаем вам заключить с нами договор о радиофикации училища, – продолжил усатый. Безусый молчал и переминался с ноги на ногу.
– У нас есть радио! Новости слушать можем! Да и газеты выписываем, журналы получаем. Есть у нас и парочка телевизоров. Не надо нам ничего!
– Вы нас не совсем поняли, – начал безусый. – Это не простое радио. Мы проведём сеть во все кабинеты, а в вашем поставим пульт с кнопочками, на которых будут указаны все кабинеты, вахта общежития, комендант общежития и мастерские.
– А зачем мне всё это? – спросила директор.
– Видите ли, в таком хорошем училище как у вас, все должно быть образцово, – продолжил Валерий. Вот вы ходите по кабинетам, смотрите что к чему, тратите своё драгоценное время. А так в любой момент нажали кнопочку и слышите, что происходит в кабинете. Выбрали кабинет физики и слышите:
– Дети запишите закон Архимеда. Усякэ тило, впэртэ в воду, выпырае на свободу сылой выпэртой воды тилом впэрнутым туды.
– Выбираете кабинет математики, – продолжил он, – и слышите, что производная синуса равна косИнусу.
Екатерина Николаевна была далека от физики с математикой. Она уже не помнила определения ни синуса, ни косИнуса, не было ей дела и до Архимеда. Ещё школьницей она что-то слышала о его Эврике, но уже порядком позабыла кто такая эта Эврика.  Она помнила лишь, что голый Архимед бежал и  кричал:
– Эврика! Эврика!
– Наверно, звал кого-то, – подумала она. – Интересно, а кого бы позвал Гога?
От этой мысли она чуть не покраснела, но быстро взяла себя в руки. Она вспомнила своё детство. Кукол у неё не было, кроме одной, которую где-то по большому блату достала её крёстная – небольшую пластмассовую. В первый же день она решила её покупать, сняла платьице и обнаружила, что куклу можно разобрать на части. Ноги, руки и голова были быстро отделены от туловища. Не о такой она мечтала! Ей хотелось иметь большую, которая умеет пищать, которую можно на зависть всем девочкам двора возить в колясочке и шить ей новые наряды. А ещё однажды мама пошла в магазин за молоком и принесла ей маленькую игрушку, упакованную точно машинка. Она открыла упаковку и не поверила своим глазам – перед ней была малюсенькая ванночка с лежащим внутри ребёночком неопределённого пола. Игрушка так и называлась – «Голыш в ванночке».  Архимед невзначай всколыхнул в её памяти эти детские впечатления.
Но она умела сдерживать эмоции. Как отреагировать на предложение? Посоветоваться не с кем – надо принимать решение самой! А она любила всё взвешивать и принимать решения сама! И власть чувствовала и приятно было невзначай услышать от подчинённых:
– Какая же у нас умная Екатерина Николаевна! Суперски всё разрулила!
А некоторые шутливо добавляли:
– Далеко пойдёт, если вовремя не остановят!
А остановить могли в любой момент. Вот она и старалась и быть на виду, и не допускать оплошностей. Жизнь с детства учила её премудростям. И она всё взвешивала. Взвешивала детально. Все за и против. И ей это удавалось.
Что же делать? Технически она была слаба. Но по её глазам было видно, что идея ей явно понравилась. Никого не надо спрашивать – нажала кнопку и в курсе всех дел! Что ещё нужно деловой женщине? А она без сомнения была деловой!
– А кроме того, – окончательно добил её так понравившийся ей Гога, – у вас будет ещё и микрофон. Подняли микрофон, включили и сообщили кому к вам зайти и какую папочку принести. Установите, не пожалеете!
Георгий отчётливо понимал, что жертва заглотнула крючок. Договор на установку будет подписан. Надо не прогадать с ценой. Конец года. Деньги наверняка ещё остались.
– А сколько времени займёт ваша радиофикация?
– Недели две после заключения договора.
– А стоимость?
– Около пяти тысяч рублей. Главное стоимость аппаратуры.
– Ого! Пять тысяч рублей! Немало! Почти как новые «Жигули»!
– Оно и стоит того, – не моргнув глазом заметил Гога. – Можем сотню, другую скинуть, если будете кормить в столовой.
Екатерина Николаевна задумалась. Деньги на счету есть. Тратить их особо не на что. Кругом дефицит. Скоро новый финансовый год. Останутся на счету – пропадут. Столовая на каникулах не работает, но чай, кофе и бутерброды не проблема. Эх, была не была!
– Маргарита Петровна, зайдите ко мне! – позвала она пару минут назад появившуюся в приёмной молоденькую секретаршу.
Георгий с интересом окинул секретаршу взглядом. Екатерина Николаевна и глазом не повела, хоть немного в душе и приревновала. Ничего не поделаешь – молодость!
– Маргарита Петровна! Проводите молодых людей к завучу. Пусть она покажет им училище и кабинеты, – обратилась она к ней. – А вы, молодые люди, посмотрите, составьте договор. На следующей неделе я вас жду. Завозите оборудование. Скоро зимние каникулы. Спокойно всё и сделаете.
– Не сомневайтесь! Сделаем всё по высшему разряду, – произнёс Гога. – Всё будет как в лучших домах Лондона и Парижа! До свидания, Екатерина Николаевна!
– До свидания!
Екатерина Николаевна чуть было не добавила «Георгий», но вовремя остановилась. Усатый и безусый вместе с секретаршей бесшумно вышли из кабинета. Словно растворились. Последними исчезли усы.
– Он ещё придёт! У меня есть надежда! – словно даря себе шанс, мысленно повторяла она, успокаивая себя и понимая всю эфемерность своих желаний.
– Всё в этом мире бренно, а желания и помыслы людские тщетны, – эти слова, услышанные ею от кого-то много лет назад, всплыли в памяти, и она смирилась. Фортуна, подарив надежду, в который уж раз проходила мимо. Но на душе ей стало легче.
А через несколько дней во время обеда в одно из складских помещений сгрузили оборудование. Завхоз доложил:
– Просили передать, что очень спешат. Быстро разгрузили и уехали. После Нового года будут устанавливать. Вот вам смета и договор.
Как встретишь Новый год, так его и проведёшь. Эта банальная, уже не раз проверенная истина, словно ручная дрель с тупым сверлом, раз за разом проходила сквозь мозг, не давая ей покоя. Опять придётся встречать  вдвоём… с восьмилетней дочерью. А ей так хотелось обнять дочку и прижаться к его плечу – плечу Гоши! Но не судьба! Даже под Новый год они разминулись! А звонить по телефону, указанному в договоре, она так и не решилась.

3

Спустя две недели сеть была готова. Пропадая на бесконечных совещаниях, Екатерина Николаевна редко видела Георгия и Василия. Да и дел у них невпроворот. Шутка ли – десятки кабинетов, мастерские, общежитие. Но вот в последний день каникул к ней зашёл завхоз.
– Осталось последнее. Поставить у вас в кабинете пульт, – передал он слова Георгия. – Будут устанавливать сразу после обеда.
– Хорошо! Можете идти. После обеда я буду. Приходите – вместе посмотрим.
Подвоха она не ожидала, но заручиться поддержкой умудрённого опытом прощелыги-завхоза не мешало бы. Так, на всякий случай! Его уж им ни за что не провести! Да и при случае не она одна будет виновата! Впрочем, думать об этом ей не хотелось. Она была уверена – её Жорик не подведёт. И она ушла на обед в состоянии предвкушения возможно последней встречи с Георгием.
– Вот ваш красавец-пульт, – произнесла секретарь, увидев румяную, только вошедшую с крещенского мороза, Екатерину Николаевну. – Во время обеда доставили. Она указала на стоявший в углу приёмной сероватый пульт с многочисленными белоснежными кнопочками.
Пульт завораживал! Столько кнопочек! И каждая за что-то отвечает, у каждой своя функция. Он напомнил ей куклу-марионетку, к которой идут ниточки. Она часто сравнивала себя с кукловодом. Какую ниточку дернуть, а какую нет? От её умения зависела работа коллектива. По крайней мере, она так думала! Фантастика! Теперь у неё будут кнопочки. Она будет знать, чем дышит коллектив, сможет находить самые нужные ниточки, самый короткий путь к душе каждого. Ей в это свято верилось!
Минут через десять появился завхоз в сопровождении Василия и Жоры. В руках Жоры был моток провода. Василий нёс деревянный ящик с инструментами.
– Добрый день, Екатерина Николаевна! – улыбаясь приветствовал её Георгий. – Всё! Последний штрих!
Они быстро поставили пульт справа от неё, недалеко от директорского кресла.
– Присядьте, Екатерина Николаевна! Посмотрите, будет ли удобно?  – попросил Василий.
Она послушно присела.
– Просто замечательно! – ответила она, глядя почему-то в глаза Георгию.
– Мы старались для вас, – послышалось ей в ответ. – Поверьте, техника не подведёт!
– А как я с ней совладаю?
– Вот вам инструкция!
 Георгий протянул свёрнутые в трубочку и стянутые резинкой для волос отпечатанные на машинке листки бумаги.
– Здесь есть всё, что вам понадобится. Если что – звоните. Телефон там тоже есть.
Но Екатерина Николаевна была как в тумане. Она не слышала его. Лишь видела его руки. Крепкие, настоящие рабочие мужские руки с широкими ладонями. Из-под клетчатой рубахи чуть проглядывало мускулистое тело. И чуть слышный неповторимый запах. Запах мужского тела, которого она не ощущала уже столько лет!
– Жаль… Это создано не для меня, – промелькнуло у неё голове. – Видно такова уж судьба!
– Завтра меня не будет, – прервал её размышления Георгий. – Надо проведать маму. У вас начинаются занятия. С утра придёт Василий – покажет, как всё работает. Так что позвольте нам сегодня откланяться. Было приятно иметь с вами дело. До свидания!
– До свидания! – машинально произнесла она, понимая, что Георгий уходит из её жизни навсегда.
Испытания прошли успешно. Слышимость из кабинетов была идеальной. Создавалась иллюзия присутствия. Она не прогадала. Эта мысль согревала ей душу. Валерий дал последние наставления и распрощался.

4

Екатерина Николаевна внимательно проанализировала расписание и набросала на листочке план прослушиваний. Листок всегда был под рукой, лежал на столе рядом с пультом. Преподавателям и мастерам не составило особого труда уговорить Маргариту Петровну, и та за небольшой презент по секрету сообщала, кто будет на прослушке завтра. Уроки проходили блестяще. Екатерина Николаевна не могла нарадоваться. Секретарь попыталась наладить взаимовыгодные отношения и со столь редкими представителями мужского пола. Но неудачно! Её просто послали! Далеко послали! Им было всё равно! Они знали, что директор их прослушивать не будет. Нет смысла. Зачем ей слышать «Раз, два, левой!», удары мячом в спортзале или характерный стук клавиш клавиатуры при наборе текста одним пальцем. Да и название компьютеров ей ничего не говорило. Полученные недавно «бэкашки» она время от времени называла букашками. Так и жили мужики, не таясь и посмеиваясь над женщинами, для которых даже малый залёт был сродни концу света.
– Интересно, а чего-то они вместе собрались? Что они задумали? – заинтересовалась Маргарита Петровна, увидев однажды идущих вместе информатика, военрука и физрука, которые скрылись в спортзале.
– А не уделать ли нам монашку? – долетели до неё слова физрука из-за закрывающейся двери.
– Хорошо бы! – согласились остальные.
Физрук накрыл микрофоны несколькими полотенцами и бережно взял руками монашку. Холодную и такую манящую. Монашку уделали на удивление быстро и стали пить ароматный кофеёк.
– Спортзал на первом этаже, кабинет информатики на втором, а кабинет НВП и вовсе на третьем. А они вместе! Что-то тут не то! – думала секретарь.
Да и монашка не давала ей покоя.
Как хорошо, что она сегодня чуть раньше вернулась с обеда! Минут через пять обед закончился, в приёмную вошла Екатерина Николаевна.
– Маргарита Петровна! Подготовьте-ка  мне списки лучших спортсменов.
– Хорошо. Но лучше было бы посоветоваться с физруком. Он недавно в спортзал пошёл вместе с остальными.
Последние слова секретарь добавила, как бы невзначай.
– С какими такими остальными? – машинально поддержала разговор Екатерина Петровна.
– Ну с кем же ещё? С информатиком и военруком.
– Сейчас я с ними свяжусь.
Екатерина Николаевна нажала кнопку спортзала, но услышала только шум – то ли морской волны, то ли сливного бачка, а может и чей-то заливистый смех. Ничего не разобрать. Выключила, подождала минуту, нажала кнопку. Тот же эффект. Вроде что-то и говорят, а ничего не слышно.
– Пойду разберусь, что там в спортзале. Со всеми связь есть, а с ними нет.

5

– Попались, голубчики!  – сразу засияла от счастья Маргарита Петровна. – Попляшете теперь у меня! Тёпленькими возьмут. Еще пожалеете, что не согласились сотрудничать, а послали меня.
Директор направилась вниз. А мужики в это время, выпив кофеёк, сидели в спортзале. Не просто сидели, а травили анекдоты.
– Что за бардак устроили в спортзале! Прямо бордель какой-то! – повышенным тоном произнесла Екатерина Николаевна, и сняла с микрофона одно влажное скомканное полотенце, затем другое…
Интересно, что там в спортзале? Маргарита Петровна не находила себе места. И вдруг из открытой двери директора донеслось:
– Позвольте с вами не согласиться, разлюбезная Екатерина Николаевна! У нас не бордель.
Обычно молчаливого физрука понесло.
– А я говорю – бордель! Самый настоящий бордель!
Нашла коса на камень. Физрука было уже не остановить. Он взглянул на Екатерину Николаевну, окинул её взглядом и изрёк:
– Ошибаетесь, даже не бардак, а тем более не бордель. Баб не было. Только сейчас первая зашла!
Директор развернулась и ушла. Маргарита Петровна услышала, как у выхода из спортзала зацокали её каблуки. Она понимала, что директор не помнит о том, что забыла отключить злополучную кнопку и поспешила в кабинет директора. Пару секунд и она уже на своём месте.
С тех пор Екатерина Николаевна больше мужиков никогда не прослушивала, даже старалась их не беспокоить по всяким там мелочам. А если и надо что-то было – любезно просила помочь. Они никогда и не отказывали! И страх совсем потеряли! Даже микрофон не закрывали, уделывая очередную монашку. Просто взяли и отключили проводок. Так, на всякий случай.
Лет через пять на смену радио пришло телевидение, видеотехника. Во время очередного ремонта всё попросту убрали. Убрали из кабинета и пульт, глядя на который она временами вспоминала Георгия. Вместе с пультом из кабинета, как казалось ей, ушёл и его незримый дух. Ничто больше не напоминало о нём.

6

Минуло ещё десять лет. Придя с работы, Екатерина Николаевна прилегла в зале отдохнуть. Глаза начали слипаться. Её разбудил скрип двери.
– Жорик, не стесняйся, проходи! – сквозь сон она услышала голос незаметно выросшей дочери. – Мама, ты спишь!
– Нет, доченька! Ещё не сплю.
– Мама, познакомься! Это мой Жорик!
В комнату вслед за дочкой вошёл молодой красивый парень.
– Вот бы усы ещё – настоящий гусар был бы! – промелькнуло у неё в голове.
Рядом с её Александрой, любящей и счастливой, стоял явно смущённый Жорик.
– Мама я тебя давно хотела с ним познакомить. Жорик сделал мне сегодня предложение, и я согласилась! Как я счастлива! Мы на минутку, у Жорика автобус. Я быстро, я только Жорика до крылечка провожу!
С этими словами Александра утащила Жорика за собой! Минут через десять дверь скрипнула – Жорик и правда спешил.
– Мама! А как тебе Жорик?
– Тебе понравился и мне понравится, – произнесла она радуясь за дочку.
– Мама!
– Да, Сашенька.
– Жорик с мамой в воскресенье приглашали нас с тобой к себе. Я хочу, чтобы ты одела своё любимое платье.
– Хорошо, дочка! Дождалась! Ты выходишь замуж. Как я, доченька, рада!
Сашка прислонилась к маме. И долго-долго рассказывала ей о своём так любимом Жорике.

7

В воскресенье Александра с мамой подошла к хорошо знакомой ей двери и нажала кнопку звонка. Дверь открыл Жорик:
– Здравствуйте! Проходите! Мы вас уже ждём. Мама накрывает на стол.
Их встретила приятная женщина. Даже возраст не скрывал её красоту. В её глазах читалась нелёгкая судьба. Но сегодня её глаза сверкали от счастья:
– Какая замечательная пара! – произнесла она, глядя на прильнувшую к её сыну красавицу Александру. – Жаль отец не увидит Жорика и его невесту, не сможет понянчить внуков! – утерла она навернувшуюся скупую слезу.
– А что с ним случилось?
– Десять лет назад погиб в авиакатастрофе. Даже останков не обнаружили. Даже на могилку не сходить.
– Да, тяжело вам пришлось. Одной вырастить, выучить.
– Да и вам не сладко было без мужа.
– Оно-то так… Но у меня хоть работа постоянная, директорская должность как-никак. Вам было сложнее.  Не будем о грустном! Пусть наши детки живут счастливо! Пусть радуют нас внуками!
– Жора! Принеси наш семейный альбом!
Жора протянул маме альбом.
– Вот Жорик маленький! Вот он пошёл в первый класс! А вот вернулся из армии!
Екатерина Николаевна с интересом разглядывала фотографии своих будущих родственников, их друзей и знакомых.
– А вот и моя любимая фотография: я, мой муж и наш маленький Жорик.
Екатерина Николаевна взглянула на фотографию. Со страницы альбома, едва заметно улыбаясь, на неё смотрел тот, о котором она так мечтала. Её Георгий. Те же усы, те же глаза и тот же взгляд! Её Гоша, её Гога! Вот и встретились… Не о такой встрече она мечтала.
– Хорошо, что хоть наши дети встретились, – подумала она. – Может быть, они будут счастливы.


Екатерина Николаевна давно на пенсии. С Елизаветой Сергеевной, мамой Жоры, она нянчит внуков: близняшек – Лизоньку с Катенькой и старшенького Георгия. Она абсолютно счастлива.