Колдун

КОЛДУН.

Все описанные люди и события выдуманы, и сходство с реальностью случайно.


Глава 1.

Деревня была мрачной.
Лёгкий ветерок приносил к дороге все те запахи, которые источает покинутое хозяевами помещение - гниль, печная сажа и холод.
Василевский погладил усы, и прищурил глаза. Его лицо выглядело уставшим, и немного расслабленным.
Однако его спутники знали, что под этим выражением лица следует понимать крайнюю озабоченность.
- Пан Ярослав, - подъехал к Василевскому хорунжий Юзеф Каминский, - все признаки говорят о том, что то, что мы ищем, в этой деревне...
Каминский не успел договорить, как с шумом обрушилась труба сгоревшей хаты у околицы, подняв тучу пыли и сажи.
Инстинктивно отряд сгрудился вокруг своего предводителя.
-  Трубы испугались... - вновь разгладил усы Василевский, и тронул лошадь, направив его в деревню.
Хаты вдоль улицы словно расступались перед Ярославом Василевским.
Было подозрительно тихо. Ни кошки, ни одичавшей собаки. Даже вездесущих сорок и то не было слышно.
- Хорунжий, - позвал Василевский.
- Да, пан.
- Возьми трёх людей, и проверьте вот эту хату. - Ярослав  ткнул кнутом в дом, стоящий рядом.
- Понял, - ответил хорунжий, и спустя полчаса всё было готово к тому, чтобы войти в дом.
- Так, приготовьте соломы и огня, - крикнул Василевский.
Пожилой солдат привычным жестом уже запалил факел, и ждал только приказа запустить его в соломенную крышу хаты.
Сгустилась необыкновенная тишина, до того плотная, что её, казалось, можно строгать рубанком.
Хорунжий вынул саблю, и широким жестом описал в воздухе полукруг.
Трое выбранных мужчин крепко сжали рогатины, сделанные из осины, и замерли, внимательно следя за дверями.
Прошло десять минут.
Вдруг от могучего удара дверь вылетела, и рассыпалась в щепки.
В дверном проёме мелькнула чья-то тень, и опять скрылась внутри хаты.
- Хорунжий, - вновь ткнул кнутом Василевский.
Юзеф покрепче сжал рукоять сабли, и двинулся в хату.
Не успел он сделать и пяти шагов, как сильным ударом вылетевшего ящика его сбило с ног, и над ним промелькнули ноги.
Выбежавший из дома оказался женщиной, двухметрового роста и с огромными когтями на пальцах. На спине был горб, глаза горели яростным зелёным огнём. Седые волосы беспорядочно вихрились на голове.
- Ургхааа! - с диким криком ведьма закружилась по двору, потом, заметив Василевского, кинулась на него.
Дорогу ей преградил воин, который ударил ей по ногам рогатиной, а подоспевший хорунжий ловко срубил косматую голову.
Как только ведьме срубили голову, её тело начало преображаться.
Оно уменьшилось, приняло размеры человеческого тела, а затем отрубленная голова преобразилась в голову молодой девушки.
- Господи, да это же пани Ядвига... - зашептались сгрудившиеся вокруг головы люди.
Ядвига была дочерью Василевского.

Глава 2.

Чтобы читателю было немного ясней, пора рассказать об участниках этих событий, и что их привело сюда.
Пан Ярослав Василевский был шляхтичем средней руки в Силезии. Как и все дворяне, Ярослав в молодости служил королю Сигизмунду.
Потом король пожаловал ему поместье, и Ярослав занялся оседлой жизнью.
В соседнем поместье он присмотрел себе невесту, Анну, и, обручившись с ней, совсем перестал выезжать из поместья.
Через много лет, когда у Ярослава уже подрастала дочь Ядвига, внезапно заболела Анна.
Ярослав объездил всю Польшу, заезжал в Венгрию, в Чехию, на Русь, привозил оттуда самых лучших лекарей, но всё было напрасно - Анна угасала на глазах.
- Колдун её сглазил, кроме него некому... - шептались окрестные крестьяне.
Колдун, Анджей Домбровский, был сожжён еще лет с десять назад. Однако нашлись те, кто уверял, что Анджей колдовством поменял себя на костре на другого человека, а сам исчез.
Как толковали знающие люди, что именно с этих пор колдун и проклял род Василевских.
В проклятии говорилось, что род будет тогда спасён, когда родитель переживёт смерть ребёнка.
Ярослав считал подобные слухи пустыми сплетнями, пока его пятнадцатилетняя дочь Ядвига однажды в грозовую июньскую ночь не пропала из дома.
Вскоре округа наполнилась ужасом и рассказами о том, как двухметровая ведьма с железными когтями нападает на селян.
Василевский послал гонца к королю, и тот прислал ему людей, и указ, в котором повелевал в кратчайшие сроки избавить население от ведьмы...

Глава 3.

- Да, это Ядвига... - глухим голосом произнёс Василевский, и, сойдя с коня, прижал голову к груди.
Воины смотрели на прощание отца с дочерью, и думали каждый о своём. Но одна мысль была общей - отчего же пани Ядвига, первая красавица в округе, услада отца, вдруг стала ведьмой...
Все строили свои предположения, но к общему итогу так и ее пришли.
- Пан Ярослав, - тронул хорунжий Василевского за плечо. - Что дальше?..
Тот посмотрел на него мутными глазами, и ничего не ответил.
Бережно приставив голову дочери к туловищу, он поднялся:
- Казимир, возьми коня, и скачи к королю, расскажи ему обо всём, не утаивая ничего...
Казимир коснулся лба, посмотрел на мертвую Ядвигу, поспешно перекрестился, и вскочил на коня.
- Я всё сделаю, как вы велели, пан Ярослав, - сказал он, и через час скрылся за лесом.
Василевский отыскал глазами хорунжего:
- Юзеф, тебе нужно сделать вот что... Поезжай в поместье, возьми людей и ксендза с собой захвати... Похороните мою дочь по обычаю, а над могилой поставьте костёл...
- Всё сделаю, пан Ярослав, не извольте сомневаться, - ответил хорунжий.
- Не спеши... После того, как похоронишь Ядвигу, отыщи меня. Я собираюсь обойти весь лес, чтобы найти этого проклятого колдуна, лишившего меня ранее жены, а сегодня и Ядвиги...
При этих словах Ярослав застонал, словно от зубной боли, и всех сжалось сердце от сочувствия безутешному отцу.
- Езжай, и поторопись, друг мой. - Василевский, казалось, одеревенел. Лицо его не выражало никаких чувств, кроме одного - жажды мщения за родных, за поруганную честь...
Когда хорунжий скрылся за лесом, Ярослав собрал своих людей.
- Как вы поняли, я собираюсь отправиться на поиски этого мерзкого колдуна. Кто со мной?
Согласились все.
- Каждому я плачу по тысяче золотых монет, а тому, кто добудет мне голову колдуна, прибавлю еще тысячу...
Громким криком воины поддержали его слова.
Закатывающееся солнце грело спины людей из отряда, которые вереницей углублялись в лес.

Глава 4.

Лес встретил воинов настороженно.
Хоть и было слышно пение птиц, и сквозь верхушки деревьев было видно голубое небо, настроение у всех было подавленное.
Василевский ехал во главе колонны, и внимательно осматривался вокруг.
- Станислав!
Рослый, рыжеусый воин поравнялся с Ярославом.
- Спешивайся, и в дозор. Привал.
Найдя подходящую поляну, отряд развёл костёр, и приготовил пищу.
Темнота спустилась неожиданно, будто кто-то задул все светильники.
Усилился ветер.
Ярослав лёг у огня, и накрылся попоной.
Ему не спалось, и к тому же его начал бить мелкий озноб.
- Еще и захворать не хватало, - раздражённо подумал он.
Мало-помалу он начал клевать носом.
Но спать пришлось недолго.
Ярослава разбудили крики, полные ужаса.
Вскочив на ноги, он схватил меч, и ринулся в сторону криков.
Его взгляду предстало страшное и удивительное зрелище.
Один из воинов, по имени Мечислав, катался по земле, и изрыгал пену, вперемежку с проклятьями.
Внезапно он вскочил, и двинулся в сторону остальных.
Заметив Ярослава, воин резко успокоился, и заговорил странным, неживым голосом:
- Что ты забыл здесь, Ярослав Василевский?
- Я здесь для того, чтобы убить тебя, мерзкий колдун! - дрожа от ярости, воскликнул шляхтич.
- Ха-ха-ха, - противно засмеялся колдун, - и как же ты это сделаешь?
- А вот как!
Ярослав коршуном ринулся в сторону Мечислава, намереваясь зарубить его мечом, но колдун оказался хитрее.
Покинув тело Мечислава, он вселился в другого воина, Адама, затем во всех без разбора.
Раздосадованный Ярослав, тяжело дыша, остановился.
- Ха, - усмехнулся колдун, - неужели ты готов разрубить на куски всех своих воинов? Убирайся же отсюда, а не то я...
Что бы сделал колдун, узнать не удалось, потому что сзади Мечислава возникла темная фигура, и плеснула какой-то жидкостью на него.
Мечислав тут же рухнул, как подкошенный, а из его рта вылетела черная тень.
Хорунжий (а этой тёмной фигурой был Юзеф Каминский) стремительно нанёс несколько ударов по тени.
Сабля застревала в тени, словно клинок врубался в тяжелую плотную ткань.
Наконец, тень взмыла вверх, и, оставляя тёмные клочья на верхушках деревьев, улетела прочь.
Воины, словно очнувшись ото сна, бросились к Мечиславу.
- Пить... - усталым и испуганным голосом попросил Мечислав, и потерял сознание.

Глава 5.

- Ты хоть что-нибудь запомнил? - расспрашивал хорунжий Мечислава.
- Нет, пан Юзеф, ничего...
- Да отстань ты от него... Видишь, парень не в себе. Иди сюда, - Василевский указал место рядом с собой.
Когда хорунжий подошел, Ярослав спросил:
- А чем это ты в колдуна плеснул?
- Святой водой, пан.
- Ксендз снабдил? - улыбнулся Ярослав.
- Именно. Я сделал всё, как вы велели, пан. Ядвигу похоронили с честью, и народ уже начал возводить фундамент костёла...
- А вода осталась? - перебил Василевский.
- Сейчас гляну, пан.
Хорунжий подбежал к костру, и вскоре принёс бутыль.
К сожалению, много воды пролилось на землю.
- Эх, вот досада, - заметил Ярослав.
- Может, хватит, - попытался утешить его хорунжий.
- Если что, - при этих словах Ярослав так многозначительно сверкнул глазами, что хорунжий всё понял без слов, - то возвращайся в поместье, собери всех, кто сможет держать в руках хотя бы нож, бери ксендза, много святой воды, и обыщите весь лес, но найдите этого колдуна...
- Ксендз, пан Ярослав, старый... Боюсь, он не выдержит такого испытания...
- Выдержит, - твердо сказал Василевский. - В случае чего, на руках его таскайте, но чтобы святая вода и прочая церковная сила была всегда в наличии...
- Помоги, Господь, чтобы не случилось такого, что мне придётся всё это делать, - вздохнул Каминский.
- Господь всегда с теми, кто, не боясь, идёт по дороге добра, кто творит добро. И я вот этой рукой отныне, - Ярослав закатал рукав, обнажив крепкую, жилистую правую руку, - буду творить добро, и устанавливать справедливость, невзирая на то, кто передо мной – король, шляхтич, или простой крестьянин…
Он оглянулся.
Воины слушали его, обступив полукругом.
- А теперь спать, - велел Василевский, - завтра у нас трудный день, и да поможет нам Пресвятая дева Мария. Аминь.
- Аминь, - повторил хорунжий, а за ним и все остальные.
- Распорядись, Юзеф, а посплю пока немного, - сказал Василевский, и снова прилёг у костра, накрывшись попоной.
- Ян, смени Станислава, - донесся до Ярослава голос хорунжего, и в следующую секунду он провалился в сон.

Глава 6.

Ян встретил восход, сидя под деревом.
Он неспешно жевал краюху хлеба, и запивал её водой из родника.
- Хорошо-то как… - мечтательно потянулся он, с удовольствием ощущая лёгкий хруст костей.
Ян был сыном обнищавшего шляхтича, который, чтобы расплатится с долгами, был вынужден отдать сына в услужение Василевскому.
Впрочем, Ян ни разу не пожалел об этом.
Ярослав был хорошим хозяином, и Ян, скопив денег, уже было хотел отпроситься у Ярослава, и начать жить своим домом.
Он был уверен, что Василевский не откажет, но тут случилось несчастье, умерла Анна, а потом и Ядвига пропала.
Но когда Ярослав объявил о награде за поимку колдуна, Ян ни минуты не колебался.
Он надеялся первым найти колдуна Анджея, и привести его в цепях к Ярославу…
Утреннее солнце начало уже пригревать, и Ян встал, чтобы будить отряд.
Внезапно его внимание привлекла кошка, невесть откуда взявшаяся в лесу, где уже с незапамятных времён не ступала нога человека.
Кошка была крупная, черная, и глянула на Яна таким взглядом, что первые секунды он зачарованно смотрел кошке в глаза, пока та не фыркнула, и медленно не двинулась, продолжая свой путь.
Поначалу Ян колебался, следовать ли за кошкой, и куда она его приведёт, и не таится ли где враг с мечом, или разбойник с кистенем за спиной…
Но потом подумал, а что может случиться с сильным и опытным воином, вооруженным крепкой рогатиной, с которой он, бывало, ходил на медведя, и острым сапожным ножом?..
Покрепче обхватив ладонями рогатину, Ян, крадучись двинулся за кошкой.
Кошка словно поняла, что человек движется за ней, и неторопливо выбирала легкодоступные места, где даже всадник проедет, не снимая сапог со стремени…
Сколько прошло времени, Ян не помнил.
Когда он, наконец, спохватился, то уже не прежний лес окружал его.
Вокруг стояли узловатые деревья, плотно закрывающие небо своими кронами, и разносились испарения болота.
- Вот проклятая зверюга… Завела меня в дебри дремучие, - подумал Ян и остановился.
Кошка тоже остановилась.
Потом поглядела на Яна, хрипло мяукнула, и из её глаз посыпались искры, и она прыгнула на человека.
Не помня себя от страха, Ян бросил рогатину, и побежал сквозь кустарник, куда глаза глядят…

Глава 7.

- Пан Ярослав… Пан Ярослав…
Голос хорунжего, наконец-то, добрался до сознания Василевского, и он мгновенно вскочил.
- Что такое? Что случилось?
- Ян пропал, пан Ярослав…
- Что значит, пропал? – резко перебил Ярослав хорунжего.
- Ну, его нигде нет.
Был полдень.
- Отчего же ты меня раньше не разбудил? – спросил Ярослав.
- Мы думали, сами найдём его, но он как в воду канул, будто леший его унёс…
- Вот лешего нам еще недоставало, - нахмурился Василевский. – Юзеф, седлай коней, чую, то не леший, а колдун подлый Яна унёс…
Воины быстро уселись в сёдла, и вскоре поляна опустела.
Василевский вел отряд в течение трёх часов.
У воинов чесались спины, лошади непрестанно махали хвостами, но Ярослав, казалось, не замечал ничего.
Внезапно чаща расступилась, и показалось обширное поле, посреди которого лежали развалины большого дома.
Хотя солнце и палило нещадно, но хватало и беглого взгляда на развалины, чтобы по телу шёл озноб.
- А не логово ли это колдуна мерзкого, пан Ярослав? – спросил Каминский.
- Не знаю, не знаю… Нужно спешиться, и проведать, что там, может, живую душу сыщем, - ответил Ярослав, и на ходу спрыгнул с лошади.
Тихим, неспешным шагом приближался отряд к развалинам.
Слышно было, как стрекочут кузнечики в траве, и в лесу свистят птицы.
- Эй, не отставать, - махнул рукой Василевский, и отряд и без того шагающий плотной колонной, сгрудился еще сильнее.
- Пан, пан, смотрите, вон там, в окне, человек висит, - вдруг закричал Станислав.
- Матерь Божья, - перекрестился Юзеф, - так это же Ян…
- Воистину он… - зашептался отряд.
Ян висел на потолочной балке.
Он был исцарапан, и его синее лицо, с высунутым опухшим языком свидетельствовало о том, что он провисел тут как минимум неделю, хотя и прошло всего полдня с его исчезновения.
- Снимите его, - приказал Ярослав.
Воины осторожно сняли Яна, и положили на траву.
- Завтра утром захороним его, как доблестного рыцаря, павшего во имя добра, - произнёс Василевский, и велел готовиться к ночлегу, и заодно выкопать могилу.
К концу дня всё было готово.
Отряд развел костер, разломав несколько строений заброшенного дома.
Приготовив ужин, и осмотрев оружие, люди уснули, выставив дозорным Мечислава…
Дозорный сидел у огня, и ворошил прутиком в углях.
Его мысли были полны красавицей Ягенкой, младшей дочкой мельника, с которым у Мечислава был уговор о женитьбе.
Так что тысяча монет нисколько не мешала Мечиславу, не будь такого посула от Василевского, то он бы уже давно сбежал…
Занятый своими думами, Мечислав не заметил, как позади него встала огромная фигура с синим опухшим лицом…

Глава 8.

Ян исступлённо махал ножом, отбиваясь от разъярённого зверя, но большинство ударов приходилось в воздух.
Кошка, проявляя исполинскую силу, и невиданную ловкость, железными когтями рвала кожу на Яне.
Спустя мгновение его колени подогнулись, и он упал оземь.
Кошка тут же спрыгнула с него, и пропала.
Вместо неё на поляне появился мужчина лет сорока, с черной окладистой бородой, и горящими, как уголья, глазами.
- Ты кто таков, добрый молодец, и зачем забрёл в дебри такие дремучие? – ласково спросил он Яна.
Тяжело дыша, Ян поднялся с земли, и стёр кровь с лица.
- Я дружинник пана Ярослава Василевского, - ответил Ян.
- Ведом таков, ведом… Добрый воин, справный, - гудел голос мужчины.
Испуганный Ян неловко сел, и сказал:
- Ради всех святых, ясновельможный пан, проводите меня до пана Ярослава… Он вас вознаградит, - прибавил Ян.
Мужчина рассмеялся смехом больше похожим на уханье филина:
- На что же мне его золото, коль у меня своего полны сундуки!
И тут же, словно из рога изобилия вокруг Яна возникли сундуки всевозможных размеров, набитых золотыми монетами и украшениями.
- Кто вы таков, ясновельможный пан? – испуганно спросил Ян мужчину.
- Я-то? – мужчина, казалось, задумался, припоминая своё имя.
Затем, расправив грудь, густым голосом произнёс:
- Я Анджей Домбровский, хозяин здешних лесов.
У Яна внутри всё оборвалось.
- Знаю, знаю, меня ты искал, - глаза колдуна неотступно следили за каждым движением Яна. – Так вот он я, хватай, коль смелостью и удальством не обижен…
В горле Яна пересохло, и из его глаз брызнули слёзы.
- Ох, ты ж дитё неразумное, - колдун подошёл ближе, и заглянул в глаза Яну. – А переходи ко мне на службу ратную, будешь, как сыр в масле кататься…
- Я… я… я не смогу… - сбивчиво забормотал Ян.
- Сможешь, сможешь… - тихо проговорил колдун, и, вытянув длинные узловатые руки, вдруг схватил Яна за горло.
Лицо Яна залила синева, в глазах померк свет, в ушах раздался звон, и потом небо раскололось надвое, грянул гром, и он провалился в небытие.
Колдун постоял над телом Яна, затем взмахнул руками, словно что-то поймал, сунул себе в карман, и, взваливши Яна на плечи, огромными скачками унёсся прочь…
На поляну вышла кошка, и принюхалась.
Черная шерсть отливала на солнце, а в глазах горели глаза, похожие на угли.
Кошка принюхалась еще раз, чихнула, и пропала.


Глава 9.

Мечислав обернулся, и увидел зрелище, от которого у него волосы встали дыбом.
К костру подходил Ян.
Только это был уже не тот Ян, весельчак и балагур, а страшное чудовище.
Его синее опухшее лицо словно нависло над Мечиславом, а от шумного дыхания пламя костра пригибалось к земле.
Широко расставив руки, Ян надвигался на Мечислава.
Руки у него были такие огромные и сильные, что если бы медведь попался в них, то он был бы сразу раздавлен.
Мечислав вскочил, и хотел отбежать, но запнулся и упал навзничь.
- Не надо, не надо, - умолял он.
Ян молча надвигался на него, и уже было схватил Мечислава своими ручищами, как тот, из последних сил совершил прыжок, прошмыгнув меж пальцев Яна, и, схватив горящую головню, кинул ему в лицо.
Головня попала на волосы, и оны загорелись, сердито треща.
Ян громко закричал.
Эхо, отражённое от деревьев, многократно усилило крик, и от этого проснулись все остальные.
- Господи помилуй, - ужаснулся Каминский.
- По местам, хватайте оружие, - закричал Ярослав.
- Не дайте ему уйти, - крикнул хорунжий, и кинул камень в сторону Яна, но тот увернулся.
Ладонями он сбил пламя с головы, и выглядел еще ужаснее…
Сердца воинов дрогнуло, но суровый окрик Ярослава вернул их в строй.
- Гляди, чудище на ногах нетвердо держится, - сказал Ярослав хорунжему. – Я подкрадусь к нему со спины, и ударю мечом по ногам… Как только он падёт оземь, руби его беспощадно…
- Добро, пан Ярослав, - ответил Каминский, и снова запустил камнем в чудище, отвлекая его на себя.
Ян неуклюже повернулся, и его длинные руки устремились в сторону хорунжего, однако тот упал на землю, прокатился под рукой Яна, и вскочил, успев бросить еще камень.
Бросок оказался настолько удачным, что камень, попав в глаз, выбил его.
Ян на мгновение замер, потом дико закричал, и в это время сильный удар по ногам сбил его с ног.
Ян грузно свалился на землю.
В ту же минуту по его голове пронеслось множество ударов саблей и мечом, а остальные воины наносили удары рогатинами.
Через полчаса чудовище не шевелилось.
- Кол, осиновый кол тащите, - орал возбуждённый битвой Мечислав.
Двое воинов уже принесли срубленный ствол осины, с остро затёсанным концом, и натужно воткнули в грудь чудищу Яну.
В это же мгновение Ян начал уменьшаться, и, как уже было с Ядвигой, принял форму обычного человека.
- Предайте земле его, - сказал Ярослав.
- Силён, Ярослав, ох и силён же ты… - сказал вдруг хриплый голос.
Все повернулись на голос, и увидели огромного ворона сидящего на ветвях.
- Ах ты, колдун проклятый, - ответил Ярослав, - сейчас тебе мало не покажется…
Он схватил у одного из воинов рогатину, и бросил в ворона, однако тот растаял так стремительно, что рогатина ударилась об дерево, на котором уже никого не было…
И тут вставшее на востоке солнце брызнуло в глаза людям, столпившимся на поляне…

Глава 10.

Василевский собрал отряд.
Численность отряда была такова.
Сам Василевский.
Хорунжий.
И еще пятеро – Мечислав, Томаш, Тадеуш, Станислав и Лех, молодой безусый парень, лет двадцати.
- Братья, - начал Ярослав. – Этой ночью мы потеряли нашего соратника.  Колдун злым умыслом погубил Яна, и чуть не вверг душу его в геенну огненную…
Ярослав помолчал.
- И поэтому, братья, я скажу вам слово своё. Давайте отыщем колдуна, и, может, найдём в битве с ним погибель, но не посрамим чести воинской, и избавим людей от пакости мерзкой.
Нестройные крики одобрения пронеслись ему в ответ.
- Так сядем же на коней, братья, - возвысил голос Ярослав, - и двинемся в путь.
Речь Василевского зажгла в сердцах людей жажду мщения за товарища, и поэтому все вскочили на лошадей.
Отряд шёл быстрой рысью, и к вечеру этого дня достиг реки, за которой виднелось еще одно поместье, на этот раз целое.
- Пан Ярослав, - указал саблей хорунжий.
- Вижу, - ответил Василевский, и обернулся.
Отряд остановился, чтобы напоить коней.
- Что-то не нравится мне тут… - беспокойно покрутил головой Лех.
- Чего тебе тут не нравится? – спросил Тадеуш, - сейчас, переправимся через реку, поедим, отоспимся, кони отдохнут…
- Тадеуш, - крикнул с берега Василевский, - поищи, может, лодку найдёшь…
Тадеуш встал, и медленно пошел вдоль берега.
Пройдя шагов триста, он увидел, как кусты расступились, обнажив берег, усыпанный песком.
На воде лежала лодка, а в ней кто-то спал, прикрывши лицо широкополой шляпой.
- Сюда, пан Ярослав, сюда, - закричал Тадеуш.
Ярослав подъехал к лодке, и слез с лошади.
Тем временем Тадеуш разбудил спавшего человека.
Это оказался мужчина, лет сорока, с черной окладистой бородой, и заспанными глазами, которыми он беспокойно взирал на окруживших его воинов.
- Как тебя звать-величать? – обратился к нему Ярослав.
- Якуб…
- Твоя? – кивнув на лодку, спросил Ярослав.
- Моя, ясновельможный пан, - дрожащим голосом ответил мужчина.
 Ярослав поискал в карманах, и вынул три золотых монеты.
- Вот, я прошу тебя, добрый человек, перевезти нас на тот берег. В награду за это ты получишь монеты.
- Я согласен, пан, - ответил мужчина, и его взгляд воровато пробежал по отряду.
Лодка была хоть и внушительного размера, однако, когда в неё влезло восемь человек, изрядно погрузилась в воду.
Лошади плыли позади лодки, фыркая и мотая головами, защищаясь от тучи налетевших слепней.
- А позвольте узнать, ясновельможный пан, куда путь держите? – спросил мужик, умело справляясь с течением.
- Колдуна, живущего в здешнем лесу, разыскать хотим…
- Колдуна? Так ведь его сожгли на костре, и кости разметали там, где и ворон не летает…
- Люди толкуют, что не колдун сожжён был, - вмешался в разговор Каминский, - а другого он вместо себя подсунул, а сам вороном оборотился, и исчез, будто и не жил на свете белом.
- Люди толкуют всякое, - усмехнулся Якуб. – Приехали, пан, - повернулся он к Ярославу.

Глава 11.

Поместье оказалось большим, но запущенным.
Раньше здесь жила большая семья, но где они сейчас, и что с ними, мужик не знал.
- Я тут живу давненько, и много годов уж не слыхал, что с прежними хозяевами, и где они…
- Один живёшь? – спросил Станислав.
- Отчего один, с женою.
Мужик подвёл гостей к воротам, открыл их, и впустил воинов во двор.
На шум вышла старуха, которая приложив руку к глазам, защищая их от солнечного света, сказала:
- Кто это, кого привёл?
- Путники на постой просятся, Августа.
- Как им отказать-то.  Проводи их в дом, пойду, поесть приготовлю…
Мужик сверкнул взглядом вслед уходящей Августе, и усмехнулся.
- Что это, добрый человек, смеёшься? – спросил Лех.
- Я не смеюсь, а радуюсь… Тому, что свежие новости пожаловали. А я очень люблю послушать о том, как живёт-может белый свет…
-А, тогда хорошо. У нас Тадеуш мастак вести сказывать, - весело отозвался Лех, и направился вслед за товарищами.
Мужик долго смотрел им вслед, и что-то бормотал…
Солнце закатилось, и заметно похолодало.
- Ужинать будем на улице, - сказал Василевский.
- Добрая мысль, - ответил Каминский. – Эй, Томаш, пойди, найди хозяина, и передай ему, чтобы стол накрыл во дворе.
Томаш вышел на улицу, но хозяина нигде не было видно.
- Где же тебя черти носят, - раздражённо подумал Томаш, и, услышав тихий шорох сзади, резко обернулся.
- Не меня ли ищет пан? – обратился к нему хозяин поместья.
- Тьфу ты, испугал, - сплюнул Томаш.
- Хех, - хихикнул хозяин, - такой справный витязь, а боится.
Томаш вспыхнул, и, топнув ногой, крикнул:
- Да против меня хоть медведя ставь, одолею косолапого, чихнуть не успеешь!
Мужик погладил бороду рукой, и задумчиво пробормотал:
- Медведя, говоришь?..
- Что ты там бормочешь? – спросил Томаш.
- Да просто, пан, просто…
- Просто у него… Пан Ярослав велел, чтобы ты стол накрыл во дворе, а то в доме шибко душно.
- Все сделаю, пан.
- Ну, смотри, а то пан Ярослав долго ждать не будет, да и остальные проголодались.
- Всем хватит поесть вдоволь, пан, - заверил мужик, и пошел в хлев, откуда в скором времени вышел, держа в руках тушу барана.


Глава 12.

Хозяин не обманул, поесть хватило всем, и даже осталось на утро.
Василевский, поглаживая усы, смотрел на костёр, разведённый во дворе.
Огонь отражался в его беспристрастных и холодных глазах, а высокий лоб, покрытый морщинами, приятно холодил ночной воздух.
- Хорунжий, - позвал Ярослав.
- Что угодно, пан? – встал из-за стола Юзеф.
- Иди, скажи, что пусть принесут соломы вон в ту телегу, я спать здесь буду.
- Как скажете…
Каминский убежал, и вскоре вернулся с хозяином.
Оба несли с собой по огромной охапке соломы, которые они положили в телегу, и разровняли.
- Всё, иди, - сказал хорунжий, и мужик, зевая, удалился.
- Пан Ярослав, идите, всё готово…
Ярослав встал, потянулся, и скинул с себя доспехи.
Каминский подхватил их, и положил под телегу.
Василевский лёг, и мгновенно уснул.
Рядом, на соломе примостился хорунжий.
Остальные легли в огромном овине, с полуразрушенной крышей.
Все уже крепко спали, когда по двору пробежала тёмная коренастая фигура, и остановилась перед входом в овин.
Помедлив секунду, фигура шмыгнула внутрь, и потрясла за плечо Томаша.
- Кто здесь?!! – испуганно воскликнул Томаш, и вскочил.
- Тише пан, тише, - зашептала фигура, оказавшаяся хозяином.
- Чего тебе надобно? - недовольно спросил Томаш.
- Мне-то ничего, - снова зашептал хозяин. – А вот пан намедни похвалялся, дескать, медведя сможет заломать…
- Ну, смогу…
- Так есть у нас тут зверь косолапый. Посевы травит, ульи разоряет, окаянный…
Хозяин горестно вздохнул.
- А вот того, кто избавил бы от такой напасти, и не сыскать…
- Так приманку отравленную положи около борти, косолапый съест, и околеет, - предложил Томаш.
- А я, было, подумал, что пан сможет одолеть медведя силою своей богатырской, да видать, ошибся малость, - лукаво стрельнул глазами хозяин. – Оно и верно, медведь-то огромен, не всякий справится с таким…
Он поднялся, и направился к выходу.
- Стой, - сказал ему в спину Томаш.
Хозяин резко обернулся.
- Я убью медведя, и шкуру тебе подарю, чтоб ты знал, что слов на ветер не бросаю.
- А у меня и копьё есть, - радостно сказал хозяин.


Глава 13.

Томаш уже перестал считать, сколько раз он нанёс удары медведю, который, казалось, ничего не чувствовал.
Копьё сломалось при первом же ударе.
Переломилось, как тонкий прутик.
Томаш схватил оторванную ветром огромную ветку, и принялся бить ею медведя.
Медведь то вставал на задние лапы, то снова опускался на четыре, и всё время рычал.
- Ах, ты ж, падаль лесная, - проворчал Томаш, и нанёс такой ужасающей силы удар, что им можно было снести вековой дуб в три обхвата, но медведь удивительным образом увернулся.
Озлобясь, Томаш начал наносить удары направо и налево.
Медведь пустился в бегство.
Томаш ринулся за ним.
Медведь бежал быстро, но не настолько, чтобы преследующий его человек отстал, но, распалённый гневом Томаш этого не замечал.
Таким образом, они пробежали версты три.
Внезапно медведь остановился, и встал на задние лапы, оглушив окрестности громовым рыком.
Каменные мускулы выделялись на его могучей груди, чёрно-рыжая шерсть лоснилась, а большие и острые зубы хищно белели в огромной пасти.
Томаш остановился, как вкопанный.
- Что же это за зверь-то такой, - удивился он, и его охватил неприятный озноб.
Медведь, словно смеясь, щурил глаза, и медленно покачивался.
Томаш понял, что убежать от хищника не получится, и поднял свою дубину.
Медведь неторопливо подходил к человеку, и Томаш вдруг увидел, что глаза у зверя были похожи на человеческие.
- Господи Боже, - перекрестился он, - это же оборотень…
Медведь, словно прочитав его мысли, качнул головой.
Томаш беспомощно оглянулся в поисках осины.
Но вокруг не было видно даже самого тоненького, самого захудалого осинового прутика.
- Что же, придётся биться до конца, - подумал Томаш. – Авось, выстою до солнца красного…
Медведь резким движением спустился на все четыре лапы, и помчался на человека.
Томаш размахнулся для удара, но зверь пригнул голову, и схватил Томаша зубами за ногу, и, сжав челюсти, откусил ногу по колено.
Томаш громко закричал от боли, и упал на спину.
Тут хищник сильными и уверенными движениями разорвал ему живот.
Покончив с Томашом, медведь, встав на задние лапы, зарычал, сверкая черными глазами…


Глава 14.

Ярославу не спалось.
Он заворочался, и сел.
Молочный туман заливал округу, обещая жаркий, хоть и ветреный день.
- Хорошо-то как, - залюбовался Ярослав. – Вот бы жить, детей растить, а не гонятся за всякой нечистью…
Птицы молчали, и было так тихо, что Ярослав слышал, как падает лист с дерева, и паук прядёт свою паутину…
- Юзеф, вставай, пора…
Хорунжий вскочил на ноги, и зябко поежился.
- Кто рано встает, тому Бог подаёт, - сказал Василевский.
- И то верно, пан, - ответил Каминский, умываясь у колодца.
Вода плескалась ему на босые ноги, отчего хорунжий подгибал их изредка, становясь похожим на гуся.
- Пойду, разбужу остальных, - сказал Юзеф, и направился к овину.
Василевский соскочил с телеги, и направился к колодцу.
Зачерпнув в бадью воды, он принялся пить чистую и настолько студёную воду, что у него заломило зубы.
- Пан Ярослав, пан Ярослав! - закричал Каминский, выбегая из овина. – Томаш пропал!
- Как так пропал?! – отшвырнул бадью Ярослав.
- Не знаю, - тяжело дыша, остановился возле него Юзеф.
- Хозяина живо ко мне, - рассвирепел Василевский.
Спустя минуту Тадеуш и Станислав притащили связанного хозяина к ногам Василевского.
- Отвечай, пёс презренный, где Томаш? – грозно спрашивал Ярослав испуганного хозяина.
- Не знаю, ваша милость, не знаю, - бормотал хозяин.
- Ничего, узнаешь, - протянул Ярослав. – Привяжите его к столбу, и кнут мне…
- Милостивый пан, сжалься! - завопил хозяин. - Ведомо, куда он мог пропасть!
- Ну и где же он? – спросил Василевский, махая кнутом.
- Тут у нас косолапый объявился, вот я и молвил пану Томашу, что, дескать, этот медведь посевы и ульи губит.… А пан Томаш возьми, да и загорись желанием померяться с этим зверем силушкой богатырской…
- Что ж ты, пёсья кровь, не сказал мне об этом?!
- Я не успел, милостивый пан…
- Ладно, снимите его, - сказал Ярослав. – Пойдёшь, покажешь, где этот медведь чаще всего ходит…
- Всё покажу, милостивый пан, всё покажу… - бормотал хозяин, пока Лех развязывал его.
- Хорунжий, собирай воинов, - повернулся Василевский к Юзефу. – А ты поведешь нас, и горе тебе, если что не так, запорю насмерть, - пригрозил он хозяину.
- Как можно, как можно, - вжал голову в плечи хозяин, и сверкнул глазами…


Глава 15.


Шурша прошлогодними листьями, и припадая на правую ногу, хозяин поместья Якуб, вёл отряд к местам возможного обитания медведя.
- А уж велик он, страсть, - лились слова из его груди, - выше некоторых деревьев…
- А как же вы тут живёте-то? – спросил Тадеуш.
- Знамо как, приходится задабривать зверями лакомствами разными, мясом и кореньями…
- Хватит болтать, веди, давай, - поторопил его Василевский.
Якуб сверкнул глазами, замолчал, и еще усерднее задвигал ногами, да так, что всадники, остерегаясь выколоть сучками глаза, еле поспевали за ним.
- Стой, окаянный, уморил же совсем, - запыхавшись, догнал его Станислав.
Хозяин не ответил, и продолжил путь.
- Да стой же ты, кому говорю, отродье… - на этих словах Станислав вдруг внезапно упал в какую-то яму.
Лес наполнился предсмертным криком.
Все подбежали к невесть откуда взявшейся яме, и заглянули в неё.
На дне, проткнутый множеством острых кольев, корчился Станислав.
Кровь хлестала из его разорванной шеи ручьём.
Яма была настолько большой, что Станислав, упавший вместе с лошадью, упал прямо на колья, а лошадь чудесным образом осталась невредимой.
- Ах ты, пакостник, поганец нечестивый, - кинулся на хозяина Тадеуш, и удар в лицо сшиб его с ног.
Хозяин вскочив, утёр лицо рукавом, и внезапно прыгнув через поваленное дерево, исчез в лесу.
- Пан Ярослав, так это же колдун проклятый! – воскликнул под ухом Василевского хорунжий.
- Сам вижу, - хмуро отозвался Ярослав. – Лех, Тадеуш, достаньте лошадь, она нам еще пригодится…
Тадеуш спустился в яму, и привязал к узде лошади Станислава верёвку.
Второй конец привязали к лошади Леха.
Тадеуш выбрался, и, взяв под уздцы, лошадь Леха, медленно повёл её прочь от ямы.
Верёвка натянулась, и лошадь Станислава, активно помогая себе копытами, вскоре выбралась наружу.
- Так, быстро в поместье, - скомандовал Ярослав, - может, успеем застать колдуна…
Отряд быстро оседлал лошадей, и двинулся в обратный путь.
Мечислав вел за поводья лошадь Станислава.
Внезапно на него упала огромная сосна, раздавив вместе с конём.
- Ах, колдун проклятый, чего натворил, - распаляясь, закричал хорунжий.
Достав саблю, в ярости он принялся рубить кусты.
- Так, спешиться все, - приказал Ярослав, и спрыгнул с лошади.
Лошади, словно на них вдруг накинулась стая оводов, бешено хлестали себя по бокам и спинам хвостами.
Потом, словно все разом обезумев, стуча копытами, умчались в лес.
- Лови, лови! - закричал Лех, и кинулся наперерез летящему табуну, но споткнулся о выступающий из земли корень дерева, и упал прямо под ноги лошадям…


Глава 16.


Табун проскакал по упавшему юноше, превратив его в окровавленный мешок переломанных костей.
- Господи Иисусе, - ужаснулся Ярослав.
Он подбежал к Леху, и приложил ухо к его груди.
Сердце не билось.
Лех смотрел широко раскрытыми глазами в небо, и в них отражались облака, беспечно плывущие в небе.
- Пан Ярослав, что же дальше? – дрожащим голосом спросил Тадеуш.
- Я жизни не пожалею, но достану этого колдуна, и сожгу его, на этот раз наверняка, - ответил Василевский. – А ты, Тадеуш, и ты, Юзеф, можете идти, если хотите, или можете остаться…
- Пан Ярослав, - взволнованно ответил хорунжий, - пусть я погибну, но я с вами до конца…
- Я тоже, - внезапно спокойным и твёрдым голосом сказал Тадеуш.
- Я рад, что не ошибся в вас, - сказал Ярослав. – Однако довольно давать волю сердцу, слёзы не красят мужчину, а делают его слабым… Поспешим же, братья…
Будучи не обременёнными лошадьми, они быстрым шагом, поминутно осматриваясь, и опасаясь всего, что только окружало их, они достигли поместья.
Был полдень, и яркое солнце старательно освещало все вокруг.
- Пан Ярослав, смотрите, - зашептал Тадеуш, и указал на разваленное поместье.
Василевский и Каминский посмотрели в указанную сторону.
На поляне перед поместьем стоял мужчина, метра два ростом.
Черная окладистая борода покрывала его подбородок, и лежала на груди.
К его ногам ластилась огромная волчица, с тёмно-серой, почти чёрной шерстью, торчащей на загривке дыбом.
- Ага, так вот, значит, что за жена у него, - сказал хорунжий.
- Очень красивая, - хохотнул Тадеуш.
Внезапно волчица оскалила пасть, и громадными прыжками понеслась в сторону Ярослава, Тадеуша и Юзефа.
- К бою, - закричал Ярослав, и вскочил, вынув меч.
Хорунжий достал саблю, а Тадеуш подобрал огромный камень.
Волчица, капая слюной из оскаленной пасти, стремительно приближалась…


Глава 17.


Когда волчица приблизилась, Тадеуш метнул камень.
Камень, описав дугу, упал волчице под лапы, и она, споткнувшись, упала на живот.
Тадеуш схватил еще один камень, и обрушил его на голову зверю.
Волчица зарычала, но в это время Ярослав тяжёлым ударом меча оглушил её, а хорунжий саблей нанёс глубокую резаную рану на шее.
Ярослав сделал еще один удар, и сломал волчице лапу.
Тадеуш третьим камнем пробил череп волчицы.
Волчица дернулась, и затихла.
- Ишь ты, больно велика зверюга, - заметил Тадеуш, и тут же грохнулся на землю от того, что колдун, оборотившись вороном, схватил камень, и скинул его с высоты ему на голову.
Хорунжий схватил Тадеуша за руки, и, натужно кряхтя, потащил его к лесу.
Колдун подлетел к Юзефу, и схватил его огромными когтями за плечи.
Хорунжий рубил лапы колдуна-ворона, но от лап только отскакивали искры.
Неожиданно стоящий на земле Василевский, бессильно наблюдавший за тем, как Каминского тащит колдун, заметил, что хорунжий что-то достал из кармана.
Приглядевшись, Ярослав увидел, что это бутыль.
- Святая вода! – радостно крикнул Ярослав, и поднял правую руку с мечом.
Тем временем, хорунжий плеснул святой водой на ворона, но бутыль зацепилась за что-то, и хорунжий выронил бутыль.
Но какое-то количество воды всё-таки попало на колдуна, и он, поджав крыло, выронил Юзефа.
Хорунжий, размахивая руками и ногами, полетел к земле…
Василевский почти физически ощутил, как сломался позвоночник Каминского.
- Бедный Юзеф, - прошептал Ярослав.
Колдун, осторожно взмахивая смоченным в святой воде крылом, спустился на землю.
- Зря ты меня не послушал, Ярослав, зря… - проговорил Анджей Домбровский.
- Теперь-то ты ответишь за всё, - крикнул Ярослав, и замахнулся мечом на колдуна.
Колдун, придерживая правую руку, висящую как плеть, отскочил, и принял облик огромного медведя.
- Я так и знал, что это был не простой медведь, а ты, колдун проклятый! – крикнул Ярослав.
Медведь кинулся на него, всей своей массой сбил с ног, навалился на него, лишая Ярослава возможности двигаться.
Тяжелой лапой, он ударил в живот Ярослава, и Василевский потерял сознание.


Глава 18.


Ярослав очнулся глубокой ночью.
Раны, нанесённые колдуном, горели огнём.
Почему колдун не убил его, Ярослав не знал, да и не пытался разобраться.
Пересиливая себя, он осторожно поднялся.
Оглядевшись, он заметил Каминского.
- Прости, Юзеф, - прошептал он. – Даже похоронить тебя не могу по-христиански…
Василевский сел рядом с хорунжим.
- Что делать, что делать, - бормотал он, и не находил ответа.
Покрутив головой, Василевский увидел Тадеуша.
Встав, он подошёл к нему.
Что-то острое воткнулось ему в ногу, и Ярослав вскрикнул от неожиданности.
Посмотрев вниз, он увидел, что на земле валяется холщовая сумка.
В ней Тадеуш, как и всякий запасливый человек, хранил всякие мелочи, типа огнива, рыболовных крючков, и прочей мелочи.
- Вот как хорошо, - обрадовался Ярослав, и схватил огниво. – Сжечь нужно гнездо этого колдуна… Недаром он так силён вблизи своего логова…
Ярослав разорвал сумку, и перевязал себе раны.
Поглядев на свой меч, Ярослав покачал головой – с такими ранами он не поднимет столь тяжелый меч…
- Так ведь есть еще сабля Юзефа, - стукнул себя по лбу Василевский, и сморщился от боли…
Остаток ночи прошёл незаметно.
Дождавшись, когда встанет солнце, он развёл костёр.
Снявши окровавленную одежду, он осторожно окунулся в протекающий неподалёку ручей.
Потом принялся оттирать в ручье кровяные пятна с одежды, однако кровь уже высохла, и плохо поддавалась.
- А, ну да ладно, - проговорил он, и развесил одежду сушиться у костра.
Когда одежда высохла, он оделся, и осторожно залез на дерево.
С высоты поместье было как на ладони, однако колдуна нигде не было видно.
Но Ярослав всей душой чувствовал, что колдун там.
- Погоди, погоди, скоро ты за всё ответишь… - нервно бормотал Ярослав, слезая с дерева.
Взяв саблю хорунжего, он попробовал нанести удар.
Получилось довольно не плохо.
- Ну, колдун, посмотрим еще, чья возьмёт, - удовлетворённо подумал Василевский.
После влезания на дерево, Ярослав, еще не вполне отошедший от ран, устал, и прилёг отдохнуть.
День был жаркий, и в солнечном мареве мнились всякие знакомые и незнакомые лица, и различные диковинные звери.
Через мгновение Ярослав заснул крепким сном усталого человека…


Глава 19.


Закат уже догорал, когда он проснулся.
Вечерняя прохлада зябко окутывала, но вместе с тем и бодрила усталое тело Ярослава.
Оглядевшись, он увидел огромную поваленную сосну, с которой он наломал смолистых веток.
С березы он добыл бересты, и, обернув ветки в бересту, соорудил факел.
Попробовав высечь трутом огонь, он не рассчитал удар, и трут отлетел в сторону.
- Чёрт возьми, - подумал Ярослав, - этого еще не хватало…
Пошарив руками в траве, он нашёл его, и попробовал еще раз.
В этот раз получилось добыть огонь, как и ранее, когда он разжигал костёр.
- Значит, еще не всё потеряно, - повеселел Ярослав.
Напившись из ручья, он взял свой факел, саблю хорунжего, и сунул трут за пазуху.
Нетвёрдым шагом он направился к поместью.
- Что-то колдун меня не встречает, боится, небось, суда праведного, - думал он, шагая по поляне.
В это время он заметил, что в доме блеснул огонёк.
- Что за наваждение? – спросил он сам себя. – Показалось что ли?
Но это было не наваждение, а окно, на котором стояла свеча.
Ярослав осторожно заглянул.
Колдун сидел за столом, на котором лежала его повреждённая рука, и что-то делал с ней.
Ярослав потянулся за трутом, но потерял равновесие, и упал.
Колдун вскочил, и выскочил в окно.
Увидев Ярослава, он усмехнулся:
- Ох, Ярослав, Ярослав, и неймётся же тебе…
- Да, неймётся, потому, что ты забрал у меня жену, и дочь, - вне себя от гнева сказал Ярослав.
- Ну, одолей меня, коль силён, и храбр, - ответил колдун.
Ярослав ударил его саблей, однако колдун отскочил в сторону, и ногой выбил её из рук Василевского.
- Ах, ты ж, слабак какой, - куражась, сказал колдун, и подобрал саблю.
-Глумись, глумись, - ответил Ярослав, - всё равно смерть тебе…
- И как же она придёт? – прищурившись, сказал колдун.
- А вот так, - ответил Василевский, и быстрым движением зажёг факел от свечи, стоящей на окне, и кинул его на соломенную крышу.
Анджей побледнел, и ударил Ярослава саблей по шее, отчего голова Василевского отскочила от плеч, и покатилась по земле.
Оглянувшись на поместье, колдун увидел, как оно объято пламенем со всех сторон.
Громко закричав, он упал на землю, забился в конвульсиях, громко закричал, а потом растаял как дым.
В эту же минуту сгоревшие балки не выдержали тяжести крыши, и рухнули вниз, подняв снопы искр…

Глава 20.

Было это или не было, никто уже не даст ясного ответа…
Кто говорил, что Ярослав вернулся обратно, кто говорил, что вернулись только его воины…
Не будем спорить.
За четыре столетия обросла эта история такими подробностями, что если их пересказать, то получится большой рассказ о том, как Ярослав Василевский мстил колдуну Анджею Домбровскому.
Этот рассказ передавался из поколения в поколение…
К слову сказать, колдуны, и им подобные, уже не тревожили крестьян тех земель, и люди не опасались, когда работали в поле, или ехали в город торговать.
И когда кто-нибудь из озорства принимался обряжаться в колдуна, ему сурово говорили:
- Вспомни про пана Василевского…
И шутник тут же умолкал.
А замок Ярослава так и остался в запустении, даже птицы и дикие звери избегали там ночевать, кроме волков.
И, в конце концов, поместье Василевских заросло сорной травой, и превратилось в груду развалин.
Говаривали, что король Сигизмунд, прослышав, что Ярослав Василевский погиб, повелел изваять его скульптуру, и поставить на главной площади.
А когда ставили скульптуру, то когда ей везли на площадь, она упала около костёла Святой Анны, и король, прознав об этом, повелел поставить скульптуру рядом с костёлом на веки-вечные, где она и стоит по сей день.
Правда это иль вымысел – оставим это на суд читателей.

 


25.04.2017 - 30.04.2017 гг.