Общага - страницы истории

      Наверно, каждый выпускник гордится своим ВУЗом – большим или маленьким, потому что там прошла юность, там получена профессия и там прошло самое весёлое время жизни. Я расскажу о своём институте, с которым судьба связала меня более чем на полвека.
      В пятидесятых годах, после разрушительной войны, началось интенсивное восстановление страны. Для этого потребовалось много транспорта. Автомобильная промышленность была слабой, и для перевозки массовых грузов был задействован речной флот. В эти годы наблюдается невиданный ранее рост численности речных судов. Некоторое количество самоходных грузовых теплоходов было получено из Германии по репарации, как оплата за разрушенные города и сёла. Но этого было, конечно, мало. На каждой реке были задействованы или организованы судостроительные предприятия. Сотни судов были заказаны на верфях Венгрии, Румынии, Австрии, Финляндии, Югославии – почти вся Европа строила суда для СССР. Некоторые из этих кораблей ходят до сих пор. Для эксплуатации новых судов потребовалось много работников плавсостава – капитанов, механиков, мотористов, матросов. Для судостроения и судоремонта нужны были технологи, конструкторы и другие специалисты. По всей стране была развернута сеть учебных заведений – СПТУ, речных училищ и институтов. Тогда-то и был создан Новосибирский институт инженеров водного транспорта.
      Существует несколько версий появления НИИВТа в Новосибирске. Одна из них не относится к официальным, но имеет реальную основу. Историю эту мне рассказывали участники событий, один из которых позднее стал ректором нашего учебного заведения. Суть её заключается в следующем.
      Наш институт родился в борьбе или, точнее сказать, в драке. Когда-то в Томском политехническом институте существовал факультет, который готовил инженеров для предприятий водного транспорта. История умалчивает о том, что явилось причиной разногласий между водниками и горняками, но в один знаменательный день в общежитиях этих факультетов прозвучал общеизвестный клич “Наших бьют!”, и в завязавшейся массовой кулачной потасовке было разбито достаточно много носов и оконных стекол.
      Водники и до этого инцидента не отличались примерным поведением, поэтому городскими властями было инициировано решение правительства об изгнании водного факультета из Томска. Так в 1951 году в реестре ВУЗов страны появилось новое учебное заведение - Новосибирский институт инженеров водного транспорта. Ныне он зовется Сибирским государственным университетом водного транспорта.
      Институт расположился в центральной части Новосибирска, оккупировав бывший Дворец Труда, где совсем недавно, во время войны, находилось какое-то оборонное предприятие. В этом оригинальном здании, которое по замыслу архитекторов довоенной эпохи с высоты птичьего полета должно было символизировать союз серпа и молота, разместились учебные аудитории, кафедры, лаборатории, и мастерские. С другой стороны здания был кинотеатр «Победа». В соседних домах разместили семьи преподавателей, собранных со всего Союза.
      Бронзовый Ленин, стоящий напротив центрального входа с протянутой рукой, своим присутствием благословил новый ВУЗ на долгую и плодотворную деятельность.
      Общежития у нового ВУЗА не было. Несколько десятков спальных мест разместили на верхнем этаже учебного корпуса, но большинство студентов вынуждено было проживать в частном секторе. Автор этого повествования на первом году обучения жил, например, в покосившейся избушке на склоне оврага у реки Каменки рядом с бесхозной свалкой. У хозяйки, тети Паши, нас было пятеро. Как все мы умещались на девяти квадратных метрах, сейчас трудно представить, но, видимо, человек настолько приспособлен к жизни, что и эти метры казались нам вполне подходящим жилищем.
      Первая очередь общежития на Красном проспекте была сдана в эксплуатацию в 1957 году. При заполнении нового общежития, оказалось, что туда переселяют всех, кроме первокурсников. Мои товарищи-квартиранты учились курсом старше и ликовали, а я крепко загоревал. Но тут счастье слегка улыбнулось мне. Когда в наш бандитский угол на грузовике приехала комендантша общежития, чтобы забрать кровати переселенцев, она обратила внимание на мой скорбный вид и тут же приказала мне: - Собирайся...
      С этого дня и целых четыре года моя судьба была связана со зданием на Красном проспекте, перед которым высились входные столбы с якорями (не знаю, как они у строителей называются). Здесь я познал все прелести и неприятности общежитского жития.
      Наше общежитие не отличалось от других: на жилых этажах, как в пчелином улье, размещались четырёхместные комнаты, где жило всегда большее количество жильцов. На первом этаже размещалась столовая, а также различные технические и административные службы. На третьем этаже, где жили девушки, был большой холл у центрального входа. Здесь установили единственный в общаге телевизор. Когда шла трансляция какого-то матча по футболу или хоккею, помещение было забито до отказа, и девчонкам из прилегающих комнат было не до сна, потому что тогда болели искренне и оглушительно.
      На каждом этаже была общественная кухня и постоянно неработающий душ, где по вечерам отрабатывали голоса наши самодеятельные певцы и целовались влюбленные. Была также комната с кульманами для чертежных работ.
      Романтики моря съехались в водный институт со всех концов Советского Союза: из Якутии, Казахстана, Грузии, Украины, даже безводного Узбекистана… Студенческий состав того времени   значительно отличался от сегодняшнего тем, что его основу составляли приезжие; в нашей группе, например, новосибирцев было всего трое Материальный уровень у всех был примерно одинаковым, тогда не было, такого как сейчас, расслоения на богатых и бедных и, возможно, потому законы общежития в то время были более демократическими и человечными. В привилегированном положении были только пятикурсники - они имели право на выбор комнаты и могли без очереди питаться в столовой.
      Остается неразрешимой загадкой, как мы умудрялись прожить на те скудные гроши, которые имели. У большинства из нас, иногородних, основной доход составляла стипендия, которая не превышала 300 рублей, а нормальный обед в студенческой столовой тогда стоил около десяти рублей. Из стипендии вычитали налог на бездетность у тех, кому исполнилось восемнадцать лет, и надо было к тому же платить за общежитие. Первый в свей жизни костюм китайского производства я купил после практики на втором курсе, а до этого ходил в вельветовой курточке и спортивных штанах с начёсом.
      Проще было тем, у кого родители жили неподалеку, они могли запастись картошкой и другими продуктами из семейного огорода. Тем же, кто жил подальше, было труднее.
      Среднестатистический завтрак обычно состоял из вермишелевого или картофельного гарнира, который обходился в 35 копеек и в который сердобольные поварихи добавляли немного масла, а также стакана чая за 10 копеек. Хлеб в студенческой столовой в первые годы был бесплатным, и это обстоятельство играло немаловажную роль в нашем выживании. Сэкономив таким образом на утренней трапезе, можно было в обед пошиковать и заказать все три блюда. Ну, а ужин... это уж как бог даст. Чаще всего бог давал чай с хлебом и яблочным пюре, дешёвым до безобразия и таким вредным, что у потребителей до сих пор воспоминания об этом деликатесе вызывают изжогу. Зато концентрат из разных компонентов под названием «Земляничный чай» вспоминается с удовольствием, потому что он был сладким, и его можно было просто жевать.
      Чтобы хоть как-то свести концы с концами, студенты уходили по ночам на заработки. У дежурного вахтера, при входе в общагу, на столе лежали заявки, которые приходили с разных предприятий. Чаще всего это были погрузо-разгрузочные работы на мясокомбинате, в речном порту или на железнодорожных станциях. Рабочие бригады создавались стихийно из желающих под руководством активистов, которыми были самые бедные студенты, не получавшие стипендии. Список «бугров», как называли бригадиров, тоже лежал на столе вахтера. Мы разгружали вручную баржи с лесом, таскали ящики с напитками и скотские туши на мясокомбинате. После ночных трудов на лекциях нам снились доски, бутылки и свиные рыла, но эта работа давала нам дополнительно рублей по 50, которыми можно было залатать прорехи в личном бюджете.
      При совместном житье-бытье каждый поневоле был самим собой, ибо ты был постоянно на-виду, как солдат в казарме. Здесь каждый обретал своих друзей и недругов, которые оставались, как правило, таковыми на всю жизнь.

                На фото Сергея Кузнецова - главный корпус НИИВТа

                Продолжение следует http://www.proza.ru/2019/08/26/578