Сонеты Шекспира. Вдохновение реальностью. Введение

Введение.
(Александр Скальв. Сонеты Шекспира: Вдохновение реальностью. Историческая головоломка. (б.м.) Издательские решения. 2019. ISBN 978-5-4496-3743-7)

Необходимость написания ещё одной книги о сонетах Шекспира после того, как в 2015 году вышла моя книга «За кулисами сонетов Шекспира» [12], где я изложил и версию о новой адресности сонетов, и версию о четырёх (а не двух) адресатах, и версию о новом порядке написания сонетов, и версию о новом сюжете, и версию о новой хронологии сонетов, диктуется более глубоким изучением автором фактологических основ этих версий, дополнительно подтвердивших все первоначальные выводы и уточнивших многие из ранее замеченных неопределённостей. Так в момент издания той книги в анализе участвовало 35 соответствий сюжета сонетов и фактов биографий реальных персон адресатов и самого Шекспира. Теперь же на суд читателей будет представлено более 60-ти только фактов биографий, количество соответствий которых с сюжетом ещё больше, так как один факт, как правило, находит соответствие в нескольких местах сюжета. Поэтому было бы несправедливо оставить читателей в неведении об улучшении положения всех моих версий.
Кроме того, формат той книги – одна страница комментария к одному сонету, не позволял подробно останавливаться на многих существенных моментах обоснования выводов, не говоря уже о несущественных, так что соотнесение представленных выводов по отдельным сонетам и содержания этих сонетов оказалось сложным для неподготовленного читателя.
Поэтому теперь будут подробно разобраны все обоснования, начиная с логики и методологии анализа, и заканчивая всеми, замеченными автором, даже несущественными указаниями, подтверждающими выводы.
Также за прошедшее время были детально переработаны почти все мои поэтические переводы сонетов на предмет возможно большего приближения к подстрочному переводу, так как большое количество дополнительных фактов убедило меня, что чисто художественный поэтический перевод недостаточен для анализа, так как упускает соответствия с фактами. В результате я поменял оценку своих переводов 2015 года, которые казались мне тогда даже в чём то точнее многих, на более сдержанную и теперь, осознав, сколько пришлось в переводе урезать от сонетов настоящего Шекспира, считаю не только их, но и «улучшенные» переводы 2018 года далёкими от идеального отражения того, что сказал Шекспир. Неидеальное отражение в «улучшенном» переводе касается соответствий с дополнительными фактами, но кто знает, сколько фактов упущено там, где автор ничего дополняющего не нашёл?

Уникальность жанра, в котором созданы сонеты Шекспира, т. е. стихотворное, последовательное, по мере возникновения, описание событий собственной жизни, не является общепризнанным обстоятельством. Даже те исследователи, кто считает сонеты Шекспира описанием его жизни, часто, просто не имеют мнения по вопросу такого жанра, относя само написание сонетов к неопределённым, а иногда и непоследовательным, периодам жизни Шекспира, не говоря уже о тех, кто считает сонеты чистым вымыслом.
Но, некоторая часть исследователей, всё-таки, признаёт такой жанр, но только, как возможность, из которой пока не удаётся извлечь что-то большее, чем из других возможностей.
Поэтому мы все находимся в ситуации, когда это новаторство Шекспира не имеет аналогов и сравнивать его не с чем, что, будь оно по-другому, существенно облегчило бы нам признание такого жанра. Ведь стандартные методы определения жанра по известным аналогам, т.е. путём анализа формы (сонет), темы (о любви), персонажей (друг и возлюбленная), поэтических приёмов выразительности и т.д. и т.п., ведут нас только до вывода о многочисленных литературных предшественниках, и не дают переступить эту границу. Ситуация осложняется тем, что в таком анализе мы, вообще, не встречаем трудностей, что не способствует признанию каких-то иных проблем с определением жанра. Однако, в этой благостной ситуации никак не выходит разобраться с сюжетом сонетов – отдельных предположений много, но нет единой и связной картины. Казалось бы, именно, это должно настораживать, ведь только реальная жизнь бывает настолько случайной, что восстановить её ход по разрозненным намёкам, которыми являются сонеты, при этом, не зная самих событий, настолько же трудно.
Но для многих сделать такой шаг означает пересмотреть, казалось бы, безупречный подход, который даёт ответы на вопросы, касающиеся жанра (сонетный цикл), периода написания (хоть и грубо) и самой сути сонетов Шекспира – поэтического вымысла, ведь, до сих пор, альтернативные подходы были неубедительны и в этих вопросах, и в сюжете сонетов, что оправдывало неубедительность собственных версий сюжета.
Что касается хронологии каждого сонета, или, хотя бы, связанных групп сонетов, то очевидная невозможность точного знания всей картины событий, казалось бы, закрывает и этот вопрос, как принципиально нерешаемый.
Однако, не все так думают. Попытки найти хронологию не прекращаются. Ведь, если невозможно знать точную картину событий, то почему же отказываться от сравнения сонетов с неточной картиной, с теми фактами истории и биографии, которые, всё-таки, нам известны? Никому не удаётся предложить связной картины на всём поле сонетов? Но разве раз за разом получаемый отрицательный результат что-то доказывает или отменяет существование решения?
Задача этой книги – показать существование такого отрезка времени в жизни Шекспира, на котором последовательность и значение доступных нам фактов истории и биографии находится в точном соответствии с последовательностью и содержанием указаний сонетов на персонажей, периоды и события сюжета, и на основе этого вывести хронологию всех сонетов.

Не ждите увидеть здесь перечисление всех, кто пытался понять, чем же являются сонеты Шекспира – описанием его жизни или чистым вымыслом, поэтической фантазией. За четыреста с лишним лет после написания сонетов этим вопросом задавалось бесчисленное множество исследователей, издателей, переводчиков и читателей сонетов на всех языках мира. И нельзя не признать, что тех из них, кто посчитал сонеты Шекспира его поэтической фантазией, оказалось подавляющее большинство.
Поэтому, невольно, у нового читателя, заинтересовавшегося этим вопросом, возникает уважение к такому количеству разных людей, казалось бы, рассмотревших сонеты со всех возможных ракурсов. Однако, читая тех исследователей, кто обосновывает эту точку зрения, невозможно не заметить, что такой ответ (сонеты Шекспира это – фантазия) вместо того, чтобы убедительно закрыть вопрос, оставляет место для других вопросов.
Так, во-первых, до настоящего времени не определён взаимосвязанный, литературный замысел сонетов, признанный всеми. То есть получается, что Шекспир "нафантазировал" нечто, что не является единым литературным произведением, а состоит из разрозненных, сгруппирован-ных по разным темам, черёд сонетов.
Во-вторых, адресаты сонетов – друг и возлюбленная поэта – при таком ответе, вряд ли, могут быть реальными людьми. Аргумент о прототипах сомнителен с этих позиций, так как он ставит под сомнение "фантазию".
Или же тогда придётся признать, что у реальных прототипов не было тех качеств, и они не участвовали в тех событиях, которые изобразил Шекспир. Но тогда называть их прототипами можно с большими оговорками, определяющими неточность копии.  А если эти качества и события, всё-таки, были в реальности, то, очевидно, такие сонеты нельзя называть фантазией.
В-третьих, при таком ответе, не имеет смысла искать в сонетах отголоски неких реальных фактов из жизни не только адресатов сонетов и самого Шекспира, но и страны, и эпохи в целом. Ведь, как только такой факт будет найден, то есть подтвердит связь сонетов и реальных событий, то придётся сразу же отказаться от убеждённости в том, что сонеты это – вымысел.
В-четвёртых, полностью исключается возможность жёстко увязать время реального события со временем написания сонетов, и всех, и каждого по отдельности, так как отражение в сонете любого события связано не со временем события, а с моментом воспоминаний поэта о нём, который может отстоять от самого события на неопределённое время, как долгое, так и короткое.

При этом фантазия сонетов Шекспира для части исследователей является не только объективным подходом, но и способом защитить моральный облик великого Барда, ведь их оппонентами, иногда, выступают не просто сторонники жизненной версии сонетов, а интерпретаторы "фактов", представляющие Шекспира в далеко не безупречном моральном свете, что недопустимо.
Но из этого же следует, что неприятие жизненной версии сонетов (сонеты Шекспира это – описание его жизни) происходит не потому, что плоха сама версия, а потому, что эти исследователи не находят, что возразить на плохую интерпретацию "фактов". Так, например, ключевая роль 20-го сонета была замечена ревнителями морального облика Шекспира уже давно.  В дискуссиях вокруг 20-го сонета неизменно побеждал высокоморальный облик Шекспира. И всё было бы прекрасно, если бы и остальные сонеты были так же просты и однозначны. Но Шекспир не дал своим исследователям такой возможности, построив большинство своих сонетов на намёках. Так, что количество сонетов с неоднозначными намёками, естественно, оказалось существенно больше одного ясного 20-го сонета, например, сонеты 30, 34, 40, 42, 50, 51, 88, 99, 102.
Однако, сонет 20 – не единственный ясный сонет у Шекспира, но если пристрастно заменить адресата этих ясных сонетов (а заодно с ними – и некоторых неоднозначных) с женщины на мужчину, то аргументация, унижающая Шекспира, становится просто убийственной.
Другими словами, аргументация сторонников жизненной версии в этой её части оказалась настолько убедительна для сторонников фантазийной версии, что последние посчитали, что вести спор на этой территории не в состоянии, но не смогли придумать ничего лучшего, как объявить не существующим сам предмет разногласия, назвав всё сонеты фантазией, литературным вымыслом, а не фактами жизни. Но отсюда же следует и способ разрешения ситуации – необходимо просто найти хорошую и убедительную интерпретацию сонетов в противовес плохой.
То, что такая интерпретация не была найдена за более чем двести лет с момента, как были предприняты первые попытки, совсем не доказывает её принципиальную невозможность. И это будет показано при анализе сонетов.
При наличии такой интерпретации, не уничижающей моральный облик Шекспира, становятся очевидными преимущества жизненной версии сонетов перед фантазийной.
Во-первых, нет необходимости искать в сонетах некий единый литературный замысел, ведь сонеты создавались в соответствие с реальными событиями, которые всегда возникают и сменяются случайным образом.
Во-вторых, адресаты сонетов – реальные люди, а, значит, факты их биографий становятся дополнительным, а главное, аргументированным подспорьем в интерпретации сроков написания сонетов, что полностью отсутствует в фантазийной версии.
В-третьих, становится возможным использовать как аргументы в интерпретации сонетов исторические факты той эпохи, её законы, ритуалы, обычаи, нравы.  Использование такой информации не исключается и фантазийной версией, но лишь до момента аргументации сроков в связи с "самоубийством" версии, как только информация приобретёт доказательную хронологическую силу. 
В-четвёртых, становится возможным проверять различные варианты увязки по времени реальных событий с указаниями сонетов на эти события, и в одном из вариантов увязать в единую картину всё поле сонетов, что, в свою очередь, позволит создать аргументированную хронологию сонетов.
То, что хронология сонетов, то есть кому, когда и почему был написан каждый сонет, так и не была создана за всё время изучения, совсем не свидетельствует о необычайной сложности этой задачи. Просто, состав сообщества исследователей, признающих жизненную версию сонетов, был ограничен только теми, кого не смущало отсутствие приемлемой интерпретации сонетов, не унижающей моральный облик Шекспира. Но и им не повезло в их попытках создать-таки хронологию, у них постоянно что-то не совпадало или вообще выпадало из общей картины. Как мы увидим в дальнейшем, при анализе сонетов, камнем преткновения для них стала как раз их интерпретация, унижающая Шекспира, то есть создать хронологию сонетов при такой интерпретации оказалось просто невозможно.

Проблема хронологии сонетов Шекспира не является порождением нашего времени. Её история тянется от самой первой полной публикации сонетов в 1609 году, когда читателей заинтриговало необычное посвяще-ние издателя некоему «мистеру W.H.».
Но то, как посвящение связано с датировкой сонетов, тогда никто не зафиксировал, хотя уже в те времена, но позже, после смерти поэта, в адресатах сонетов были заподозрены несколько современников Шекспира. Сохранению фактических данных также, отнюдь, не способствовали ни, сгоревший в 1613 году, театр «Глобус», ни пожар 1623 года, уничтоживший кабинет и библиотеку Бена Джонсона, ни пожар 1627 года в Уилтон-Хаусе – родовом имении графов Пембрук, ни Великий пожар Лондона в 1666 году, ни разрушение главного дома Шекспира в его родном городе Стратфорд-на-Эйвоне.
Таким образом, как научная проблема, датировка сонетов Шекспира возникла сразу же с появлением в конце 17-го – начале 18-го веков первых исследований творчества Шекспира и его биографии. При этом вначале она существовала только как историческая проблема. Исследователи собирали фактический материал в церковных книгах, в архивах, в частных библиотеках, в рассказах последних, ещё живущих, современников Шекспира.
Конечно, как правило, исследователи не ставили себе при этом такую узкую задачу, как найти только датировки сонетов, но чем больше накапливалось материала по другим направлениям, тем всё более очевидно выступала, практически, полная пустота фактических данных по этой проблеме.
Поэтому довольно скоро стали появляться работы, дополняющие историческую проблему датировки сонетов филологическим аспектом.
Многие исследователи разумно посчитали, что путь решения проблемы датировки сонетов, при неопределённой возможности увязать фактические исторические данные с содержанием сонетов, лежит через анализ вышеупомянутого посвящения издателя и определения того, кем же являлся в жизни таинственный «мистер W.H.». Далее, по их логике, можно было бы, теперь уже с исторической точки зрения, изучить биографию «мистера W.H.» и сопоставить её с содержанием текстов отдельных сонетов и биографией самого Шекспира. Но начав движение в верном направлении, такой подход на полпути к результату столкнулся с другой проблемой.
Почти до конца 18-го века всеобщим было убеждение, что сонеты Шекспира обращены к женщине. Когда в 1780 году Эдмонд Мэлоун высказал гипотезу, что 126 первых сонетов прославляют мужчину [2], этот взгляд ему пришлось долго и подробно всем объяснять, пока он получил признание.
Дело в том, что к середине 18-го века Шекспир был признан как величайший драматург не только в Англии, но и во всей Европе. И хотя, как поэт, он ещё не был так широко известен, но для тех, кто в те времена был знаком с текстами сонетов Шекспира, а это в основном было английское культурное сообщество, такое утверждение о том, что адресат всех первых 126 сонетов – реальный мужчина, было несовместимо с высоким моральным обликом великого драматурга.
Но содержание множества сонетов, хоть и неопределённого рода адресата, всё-таки, допускало признавать такую реальность, т.е. не традиционность отношений между поэтом и его другом. С другой стороны, найти определённые указания на невозможность этого в содержании сонетов не удавалось. Поэтому в среде почитателей Шекспира, как защитная реакция, возобладало мнение, что сонеты это – литературный вымысел, и изучать по ним можно лишь особенности поэтического дара, но никак не жизнь автора.
Проблема из исторической и филологической стала ещё и культурологической.
Эта ситуация, в свою очередь, остановила многих в желании искать подтверждения жизненной версии сонетов, в том числе, и исследователей «мистера W.H.», оставив на этом пути только нескольких самых упрямых или солидарных в отношении не традиционности. Вероятно, что именно поэтому верное направление не привело своих сторонников к победному финалу.
Датировка сонетов не была найдена, хотя поиск продолжается до наших дней, в том числе в попытках проанализировать-таки тексты сонетов. Поэтому считаю, что перечислять тех, кто пытался, но не смог получить результата, не гуманно по отношению к ним. Смягчать же им оценку перечислением других, даже не менее важных, их достижений, не соответствует предмету рассматриваемой проблемы.
Из тех, чей вклад заслуживает упоминания, наиболее близко подошёл к верной датировке Джон Довер Уильсон, написавший предисловие к изданию «Сонетов» (Кембридж, 1966) [8]. Однако, его «попадание» ограничилось периодом 1597-1600 годов, к которому он отнёс сонеты с 18-го по 104-й. Это было именно «попадание» в года, т.к. никакого сплошного анализа сонетов и датировки каждого сонета проведено не было, а были использованы указания лишь некоторых сонетов (95-96, 104). Датировка первых 17-ти сонетов и сонетов после 104-го была у него ошибочной, вследствие не только неверного разделения сонетов по адресатам, но и применения того же метода – интерпретации по отдельным сонетам.
Приверженцем датировки цикла сонетов с 100-го по 126-й 1601 годом был Георг Брандес (Шекспир. Жизнь и произведения. Москва. 1899 [5]). Такую датировку он обосновал тем, что эти сонеты были написаны уже после, отражённых в них, документально подтверждённых, событий 1599-1600 годов. Соответственно, датировки предыдущих и последующих сонетов не получили у него уверенных обоснований.
Также Томас Тайлер в своей книге 1890 года «Сонеты Шекспира» [4] обозначил только общее время написания сонетов Шекспира в 1598-1601 годах, исходя только из указаний сонетов 55, 104 и 107  и, соответственно, находя в них свои указания на начало и окончание периода, считая порядок событий в этих и других сонетах не соответствующим нумерации.

В 20-м веке и по настоящее время к историческому, филологическому, культурологическому аспектам проблемы добавился ещё и социологический аспект, так как с развитием средств коммуникации и массовой информации не только культурное сообщество, но и все без исключения социологические группы взрослого населения Земли сегодня считают Шекспира частью своего миропонимания.
Даже будучи весьма далёкими не только от проблематики сонетов, но и вообще от творчества Шекспира, от деталей его биографии, такие группы, тем не менее, очень высоко ставят моральный облик великого драматурга.
А в Англии Шекспир стал культовой фигурой для каждого человека.
С лёгкой руки Георга Брандеса, который первым показал возможность судить о личности и жизни Шекспира по его произведениям [5], на фоне отсутствия биографических данных, направление литературного вымысла стало основным в исследовании сонетов.
Нет смысла перечислять многочисленные интереснейшие интерпретации отдельных сонетов, так как все они закономерно не привели их авторов к решению задачи датировки всех сонетов Шекспира. Однако, все эти интерпретации добавляют очередной кирпичик в громаднейшую пирамиду величия Шекспира. Всем этим интерпретациям заранее дана индульгенция на вымысел, также как дана она содержанию сонетов. В отказе считать сонеты отражением фактов, в признании их литературным вымыслом исследовательское сообщество сегодня нашло не только единственную возможность защитить Шекспира, но и считает такой подход объективным, так как достоверной информации, чтобы считать по-другому, не видит.

В такой ситуации решение проблемы датировки сонетов не может быть полным только в историческом и филологическом аспектах, ведь без сохранения культурологического и социологического аспектов решение никогда не будет принято обществом.
Другими словами, моральный облик и величие Шекспира не может быть поставлено под сомнение. Но это – конечный атрибут решения, а для начала надо представлять, хотя бы, в каком направлении двигаться, чтобы найти это решение со всеми его атрибутами.
Поэтому всегда выдвигались версии, основанные на косвенном методе определения датировки.
Одна группа версий оперировала тем, что за основу брался текст отдельного сонета, в котором пытались усмотреть намёк на реальный исторический факт, но сами сонеты при этом считались литературным вымыслом.
Другая группа версий считала, что ключом к датировке являются биографии адресатов сонетов, сопоставленные с текстами сонетов и биографией самого Шекспира, и отрицала литературный вымысел сонетов.
Однако, реального результата не получила ни одна из групп.
Первая группа версий вообще не имеет шансов на конечный успех, т.к. в большинстве сонетов невозможно усмотреть намёки на исторические события, а признание сонетов литературной фантазией исключает возможность жёстко увязать со временем написания сонета даже историческое, а не то, что предполагаемое, событие.
Вспомним Георга Брандеса, который произвольно (это ему показалось верным) отсрочил на год написание сонетов 100-126 от времени событий, которые послужили для них поводом [5].
Но и сопоставление текстов с биографиями у второй группы версий не даёт результата, т.к., даже верно определив имена адресатов, они оперируют ошибочной предпосылкой об адресности конкретных сонетов и ошибочным периодом поиска.
Однако, всегда остаётся возможность исправить даже двойную ошибку. Поэтому, если и возможно найти решение, то только на этом направлении.

Структура книги и порядок подачи материала полностью изменены по сравнению с изданием 2015 года [12] и, хотя в ней выдвигаются те же самые версии, но объем нового текста существенно превышает обязательные повторы некоторых частей обоснований выводов.
Теперь, для облегчения понимания, книга разделена на две части.
В первой части вниманию читателя предлагается анализ на адресность всех сонетов в порядке возрастания нумерации. В этом анализе приводятся только оригинальные тексты сонетов Шекспира на староанглийском языке, так как существенные моменты адресности являются малой частью сонета (одна-две строки) и чаще видны только в оригинале, как в моей версии новой адресности, так и в альтернативных версиях, которые я тоже рассматриваю.
Также разбираются обоснования переводов некоторых сонетов.
Во второй части представлен анализ на соответствие сюжета сонетов фактам биографий, который ведётся в порядке написания сонетов с использованием ранее найденной новой адресности.
Для этого последовательно выдвигаются и обосновываются версии о новом сюжете, о новом порядке написания и о новой хронологии (датировке) сонетов Шекспира.
В этом анализе представлены и используются мои поэтические переводы сонетов, так как здесь существенным моментом является содержание сонета полностью, которое должно быть понятно русскоязычному читателю.

Все трактовки сонетов, как в анализе на адресность, так и в анализе на соответствие фактам биографий являются полностью оригинальными, не повторяющими ни одной логики ранее известных трактовок, хотя, иногда, совпадающими в промежуточных выводах, например, об адресности или значении отдельных фактов. Это является очевидным следствием того обстоятельства, что ни одна из ранее известных трактовок не образует логических связей, дающих множественные соответствия на всём поле сонетов.

В ситуации, когда я лично не видел ни одного архивного документа, было бы некорректно по ходу изложения давать ссылки на авторов, которые не приводят ссылок на свои источники фактов.
Но и повторение ссылок на документы тех авторов, кто даёт их в своих исследованиях, было бы необоснованным завышением объёма проделанной мной работы, создавая впечатление у читателя, что я лично нашёл в архивах эти документы. Поэтому в книге отражены ссылки только на таких авторов, т.е. на подтверждённые ссылками источники, которые я видел лично.
При этом сопровождать ссылкой на источник (автора) каждый отдельный факт было бы возможно, если бы я точно знал, что этот автор сам является первооткрывателем этого факта, но, как правило, один и тот же факт фигурирует в нескольких источниках. Поэтому последовательность и значение фактов, в тех случаях, когда ссылки на них не приводятся, является совокупной информацией всех источников.

Все даты событий и дни недели той эпохи, а также датировки сонетов приведены в юлианском календаре, отстающем в 16 веке от григорианского на 10 дней. В связи с началом нового года в Англии в эпоху Шекспира с 25 марта, обозначение года с 25 марта по 31 декабря соответствует григорианскому календарю с началом года с 1 января, а обозначение года с 1 января по 24 марта указывает предыдущий и через косую черту следующий, но пока до 25 марта не наступивший по юлианскому, но наступивший с 1 января по григорианскому календарю, год.
Например, обозначение дат полного года григорианского календаря в первом случае: 25 марта – 31 декабря 1597 года, во втором случае: 1 января – 24 марта 1597/8 года.
Это позволяет избежать путаницы в годах, возникающей при ссылке на документы, датированные с 1 января по 24 марта по юлианскому календарю, а иногда и исправить ошибки комментаторов.
Например, в распоряжении исследователей имеется две записи о выплате из королевской казны: первая от 15 марта 1595 года о выплате Шекспиру и другим «слугам лорд-камергера» за спектакли в минувший день св. Стивена (26 декабря) и в день невинноубиенных (28 декабря) в королевском дворце в Гринвиче, вторая от 28 декабря 1594 года о выплате «слугам адмирала» за спектакль в том же месте. К тому же сохранились свидетельства, что 28 декабря 1594 года труппа «лорд-камергера» играла в другом месте свою «Комедию ошибок». Невнимательный комментатор [9] видит здесь нестыковки, так как автоматически ставит смену года на 1 января, что предполагает отнесение 28 декабря из первой записи к предыдущему 1594 году, после чего сокрушается об ошибках писцов.
Однако, это неверно. Спектакли в Гринвиче были также сыграны в 1595 году, так как запись сделана до наступления нового 1596 года по юлианскому календарю, т.е. 15 марта 1595/6 года.
Значит, 26 и 28 декабря 1595 года перед королевой в Гринвиче играли «слуги лорд-камергера», 28 декабря 1594 года там же играли «слуги адмирала», а в этот же день 28 декабря 1594 года «слуги лорд-камергера» играли в другом месте «Комедию ошибок».

Представленный далее, анализ позволяет исправить все ошибки и найти датировки сонетов Шекспира, применив абсолютно новый подход к решению многовековой задачи.
Попутно развенчивается популярный миф о принципиальной невозможности этого, о бессилии интеллекта всего рода человеческого, хотя бы увидеть, скрытую в тумане веков, вершину, а не то, чтобы на неё подняться.
При этом то, что источником вдохновения Шекспира в сонетах была его жизнь, т. е. последовательно связанная реальность, а не свободная фантазия, не мешает видеть, что выразительность и богатство языка от этого нисколько не пострадали, и во многих случаях не могли появиться без этой реальности. Однако, путь к пониманию истинности этого вывода лежит через всю книгу.



Оригинал здесь: https://skallv.ru/