Рассуждение на судьбу книги Борис Пастернак, или Т

      На сервере нет курсива, поэтому  для его отображения используются прописные буквы.
      Некоторые немецкие буквы сервер не воспроизводит.
 
                РАССУЖДЕНИЕ НА СУДЬБУ КНИГИ
            «БОРИС ПАСТЕРНАК. или ТОРЖЕСТВО ХАЛТУРЫ» 

        Чем яснее вырисовывалось окончание моего скорбного труда, тем очевиднее становилось, что ни одно издательство не примет на себя ответственность за выпуск подобной книги. Книги-памфлета против Пастернака, этой «священной коровы» имманентно оппозиционной русской интеллигенции, против официального пастернаковедения, одержимого единственной целью: совершенствованием агиографического образа своего идола, гения и страдальца, неустанного борца за свободу духа и творчества, идеалиста и бессребреника, затравленного тоталитарным режимом. Этой книге, на основе документов ниспровергающей кумира, разоблачающей фальсификации и откровенную ложь пастернаковедческих штудий, с неизбежностью суждено было стать ночным ужасом, непреходящим кошмаром не только для этой отрасли литературоведения, но и для всякого прогрессивно мыслящего индивида.
       
       Так что никакого иного пути, кроме как издать ее за свой счет, даже в теории не просматривалось. А сам этот путь, в силу природной непрактичности (и это очень мягко сказано) автора, мнился непредсказуемым и тернистым.
       
        В действительности все оказалось на удивление простым. Добрые люди – куда ж без них в нашей матушке России! – посоветовали солидное издательство «Кучково поле», зарекомендовавшее себя целой россыпью высокопрофессиональных изданий, которое, по их мнению, будет готово выпустить книгу с чисто формальным предуведомлением: «Книга издается в авторской редакции. Мнение автора может не совпадать с мнением издательства». Формулировка показалась не только логичной и приемлемой, но и восхитила своей элегантной двусмысленностью: может не совпадать, а может и совпадать.
         
        Ознакомившись с предложенным текстом, издательство известило, что эту книгу они выпустят обязательно, одновременно заверив, что расходы мои будут сведены к абсолютному минимуму. Здесь следует подчеркнуть и впечатление от общения с сотрудниками. Быть может, желаемое выдается за действительное, но ни на минуту не покидало ощущение, что и исполнительный директор Федор Борисович Андреев, и главный редактор Ольга Владимировна Сухарева, и ответственный редактор Екатерина Романовна Секачева сочли за честь работу с такой книгой.
         
        Действительность превзошла самые смелые упования. 700 экземпляров внушительного тома (66 усл. печ. листов) с множеством иллюстраций, размещенных не на специальных вкладках, но вставленных в текст (что удорожает производство), отпечатаны на прекрасной (офсет №65) бумаге, в добротном твердом переплете, оформленном с изысканной стильностью,  обошлись в сумму значительную, но, в общем-то подъемную.. Мало того, по отдельному договору издательство принимало на себя реализацию тиража, чем избавляло меня, кабинетного затворника, мизантропа и анахорета, от унизительных обязанностей  рекламного агента и книгоноши, а отчисления компенсировали все затраты.
         
        Вообще-то, за удовольствия надо платить. А тут выпала уникальная – зеро, сущее зеро! – возможность совершенно бесплатно ввести в научный оборот новые документы, обнародовать неприкрашенную версию жизненного и творческого пути советского литературного предпринимателя, по иронии проказницы Фортуны ставшего лауреатом Нобелевской премии, публично и всласть попинать Е. Б. Пастернака, Флейшмана, Быкова, наконец, свести счеты с целой корпорацией речистых невежд и фальсификаторов. Можно ли мечтать о большем?
         
        – Tr;ume sind Sch;ume (что примерно соответствует нашему МЕЧТАТЬ НЕ ВРЕДНО), –  с тевтонской сталью в голосе отреагировала на все эти восторженные разглагольствования жена,. к тому времени уже давшая великодушное согласие на изъятие из семейной казны. Из чего вовсе не следует, что «голубок и горлица никогда не сорятся». Но это – так, к слову пришлось.
         
       Вскоре выяснилось, что Библио-Глобус, книжный на Новом Арбате, и «Москва» на Тверской категорически отказались пустить книгу на свои прилавки. Что обескуражило даже многое повидавших издательских работников. Разумеется, определенные препоны предполагались, но чтобы все скопом и вот так, в наглую…
          
       Хотя в последние годы доля этих монстров на рынке неуклонно снижается, через них все еще реализуется никак не меньше 10% книжной продукции России, а средние и мелкие продавцы чутко реагируют на политику флагманов отрасли. И мало-мальски рассудительные, конечно же, отдавали себе отчет в том, что их консолидированная позиция отнюдь не случайна. Сложившая ситуация требовала активной кампании по продвижению книги. Кампании не только хлопотной и затратной, но и чреватой совершенно непредсказуемыми последствиями, поскольку ее нервом, что совершенно естественно, должна была стать постановка вопросов как о причине столь экстраординарной обструкции, так и о ее инициаторах, что с неизбежностью привело бы к столкновению с влиятельным лобби  профессиональных пастернаковедов.
         
         Тем не менее, было бы несправедливо выдвигать к издательству какие бы то ни было претензии, а Георгию Эдуардовичу Кучкову, владельцу группы издательств «Кучково поле», и вовсе, следует выразить самую искреннюю признательность: учитывая некоторые обстоятельства, он повел себя  благородно. Судьба скандальной книги могла оказаться гораздо худшей.
         
        Пастернаковедческое лобби – секрет Полишинеля. В апреле 2014 г. Иван Толстой, правда, без употребления самого термина ЛОББИ, публично высказался о нем, а также очень осторожно коснулся методов его работы с издательствами, осмелившимися на неугодные публикации (читателю, заинтересовавшемуся этим сюжетом, следует пройти по ссылке: http://slon.ru/russia/intervyu-spasibo-cia-1081515.xhtml). Никаких комментариев, не говоря уже об опровержениях, не последовало. Таким образом, его существование уже пять лет, по умолчанию, признается и самими участниками этого не вполне богоугодного сообщества. А вот его возможности не до конца ясны. Хотя история второй книги И. Н. Толстого «Доктор Живаго». Новые факты и находки в Нобелевском Архиве», которую автору, за отсутствием отечественного издательства, готового опубликовать ее, пришлось печатать в Праге – достаточно убедительное свидетельство, что они куда как значительны.
       
      В XXXIX главе «Былого и дум» присутствует прелестный рассказ, пожалуй, лучшего стилиста в русской литературе XIX века о том, как Джеймс Ротшильд летом 1849 г. ввязался в открытый острый конфликт с правительством Николая I из-за денег матери Александра Ивановича Герцена, на которые в России был наложен арест, поначалу требуя за это 5% комиссионных от спорных сумм, но в итоге согласился на 4. Вполне понятно, что пастернаковедческое лобби – вовсе не ровня государственной власти Российской империи, находящейся в зените своего могущества. Но, с другой стороны, ведь и Г. Э. Кучков – далеко не Ротшильд. Да и по сравнению с процентами от огромного состояния Генриетты-Вильгельмины-Луизы Гааг, на кону совершенно незначительная сумма.
         
      Учитывая все сопутствующие расходы, цену,  по которой «Кучково поле» отпускает мою книгу в торговую сеть, и оговоренные выплаты автору, остается прибыль, совершенная смешная для столь солидного издательства. Это – на одной чаше весов. А на другой…
         
      Ранней весной от доброжелателей, причастных к издательским сферам, имена которых по очевидным причинам не подлежат оглашению, стала поступать информация, что на владельца издательства оказывается все возрастающее давление: дескать, отпечатав мою книгу, издательство допустило большую ошибку, чуть ли не опозорило себя. Информаторы высказывали самые мрачные прогнозы. Да и без этого было понятно, что многоопытный издатель даже после беглого ознакомления с моими писаниями должен был осознать, что книги И. Толстого отличаются от моей примерно так же, как легкие шлепки по шаловливым ручонкам отличаются от серии прицельных зубодробительных ударов. И задуматься, не обернется ли БОЛЬШАЯ ОШИБКА отлучением от заказов, сулящих несравненно большие прибыли?
            
       Между тем, ничего страшного не происходило. Гнетущая неопределенность  длилась вплоть до 5 июня, когда после ознакомления с экспозицией «Кучкова поля» на книжном фестивале  «Красная площадь» стали проступать очертания, по всей вероятности, не без труда достигнутого компромисса.
 
          
        Попробуйте отыскать на фотографии среди множества изданий мою книгу, которая при ином раскладе стала бы сенсацией. Не так-то просто, не правда ли?
          
        Сделанного не воротишь. Как выражаются в таких случаях наши бледнолицые братья, what has already been done cannot be changed. Главное – избежать скандала. Предотвратить кривотолки и пересуды. Поэтому никаких резких движений ни в ту, ни в другую сторону. Пусть себе продается. Но без шума и пыли. Без рекламы и ажиотажа. Она и продается. Ни шатко, ни валко. За полгода разошлось около 150 экземпляров. Не велика беда. Рано и поздно книга найдет своего читателя. К чему и я, не связанный никакими договоренностями, вскоре приложу свою тяжкую длань.
          
       Наивно и глупо требовать от  предпринимателя, чтобы он повел себя в полном соответствии с древнеримскими гражданскими добродетелями. С отчаянной бескомпромиссностью отстаивал свободу мысли и научного поиска, свободу доступа ко всем точкам зрения etc. Всегда и везде позиция бизнесмена предопределена  пушкинской «волею вещей». В самом ее прямом, без всяких семантических изысков и причудливых интерпретаций, смысле.
          
       Уважаемый Георгий Эдуардович, уважаемые сотрудники издательства «Кучково поле»! Никаких претензий. Огромное спасибо. Вы сделали для автора все возможное и даже больше. Честь вам и хвала.
          
       Противостоять пастернаковедческому лобби, этой многоликой гидре, опутавшей публичное и медийное пространство, российскому отделению транснациональной, по выражению Владимира Набокова, «банды живаговцев» призваны совершенно иные люди и структуры.
          
      С них-то и спрос. Нелицеприятный. И по полной программе.
          
      Я сознательно насытил книгу резкими пассажами и формулировками, дабы не оставить пастернаковедам ни малейшей возможности уклонится от полемики. Поэтому в аннотации и присутствует:  книга «жесткий вызов на содержательную дискуссию. И проигнорировать его сообществу профессиональных пастернаковедов едва ли удастся, не утратив при этом самоуважения». Строго говоря, следовало добавить: И НЕ ПОТЕРЯВ ДОСТОИНСТВА И ЧЕСТИ.
          
       Все впустую, ибо, как жрице любви невозможно лишиться девственности, так и пастернаковеда не испугать утратой того, о чем  и  памяти-то не осталось.
          
       Полгода минуло – и практически полная тишина. Абсолютно презренная корпорация, даже не помышляющая о защите – в свободной равноправной дискуссии – своего идола.  Справедливости ради, следует отметить, что отдельные,  не первого разбора особи что-то там вякают, столь же агрессивное, сколь и  маловразумительное, в социальных сетях. На потребу всякой шушере, пасущейся на их личных страницах. В развитие завета профессора Преображенского не читать до обеда советских газет, я не ползаю по популярным помойкам, но слухи так или иначе доходят.
            
       В ходе работы над книгой мне доводилось общаться со многими литературоведами и историками литературы. В том числе, со статусными. В том числе, с ответственными лицами периодических изданий. Не раз и не два меня заверяли, что книга не останется незамеченной. Возражения, дескать, опрометчиво давать обещания, исполнить которые будет не так просто, отметались приблизительно так: помилуйте, Владимир Романович, никто не обещает восторженных или хотя бы положительных откликов. Но рецензировать вашу книгу мы будем всенепременно.
          
       «Литературная газета», «Вопросы литературы», «толстые» журналы…
            
        Выслушиваешь теперь их сетования: конечно, мы понимаем важность и нужность вашего труда, более того, во многом солидарны с вами, но понимаете,. момент не тот, у нас и без того трудности: покушаются  на редакционные помещения, урезают финансирование, «толстяки», вообще, на ладан дышат, так что, не до жиру, быть бы  живу – и признаешь, резоны эти уместны и оправданы, но только в том случае, если напрочь забыты такие понятия, как долг, честь, ответственность профессионала
         
        Люди, полагающие себя профессионалами, отказываются выполнять свои прямые обязанности. Уклоняются от анализа и комментирования книги, доносящей до сограждан горькую правду о том, кого скопища неблагонамеренных интересантов давно и настойчиво выдают за величайшего поэта эпохи; книги, где исследуются несколько важнейших эпизодов из истории великой литературы великой страны, которые, в угоду агиографическому образу кумира, беззастенчиво искажались поколениями недобросовестных интерпретаторов.
          
        Noblesse oblige. Делай, что должен, и будь, что будет.
          
        Экие, право слово, глупости!
          
        И чем дольше будет продолжаться это красноречивое молчание ягнят, тем чаще будет вспоминаться «Старательский вальсок» Александра Галича:
 
              «Пусть другие кричат от отчаяния,
              От обиды, от боли, от голода!
              Мы-то знаем – доходней молчание…».
    
             «Чем была матушка филология и чем стала…», -- сокрушается Мандельштам на рубеже 1929-30 гг. и восклицает: «Совершенно не к кому обратиться!».
            
             Интересно, что-нибудь изменилось за какую там сотню лет?
             
             Государственный музей истории российской литературы имени Владимира Даля. Директор – Д. П. Бак, кандидат филологических наук, профессор Российского государственного гуманитарного университета.
            
            Дмитрий Петрович! Я свято чту все мыслимые свободы личности, не исключая и, по мне так диковинную, чтобы не сказать диковатую, свободу самовыражения в социальных сетях. Но вот один исследователь, по всей видимости, донельзя раздраженный выводами другого исследователя, вместо того, чтобы опровергнуть его аргументацию своей, не в пример более весомой,  просто-напросто объявляет оппонента сумасшедшим (кстати, доброхоты подбросили  буквальный текст: «Есть разные формы безумия, но есть особая – историко-литературоведческая. (…) У этого безумца много поклонников…»). У меня нет и тени сомнения, что Вы не одобряете подобные методы. Коль скоро это так, то, уважаемый коллега, начинает просматриваться некое поле для совместного приложения усилий. Поскольку г-жа Громова сотрудница вверенного Вам, между прочим, ГОСУДАРСТВЕННОГО учреждения, Вы организуете в стенах Музея дискуссию между нами. Я же, со своей стороны, обязуюсь придерживаться тона академической, отчасти даже рафинированной учености, категорически избегать памфлетности, которая оказалась столь неприемлемой для выборочных чистоплюев, десятилетиями закрывающих глаза на все комплиментарные непотребства, учиняемые восхвалителями Пастернака. Подобная дисскусия, буде она состоится, не только подтвердит статус Литмузея как ведущего профильного научного учреждения, она станет порывом свежего ветра для затхлого мирка кучкующих интересантов, более всего озабоченных неприкосновенностью агиографического образа своего кумира.
          
          Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова. Факультет журналистики. Декан – Е. Л. Вартанова, доктор филологических наук, профессор, член-корреспондент Российской академии образования, президент Национальной ассоциации исследователей масс-медиа.
         
         Елена Леонидовна! В февраля увидела свет моя книга «Борис Пастернак, или Торжество халтуры», само название которой обнажает степень ее полемичности, свидетельствует о категорическом неприятии автором продукции сообщества профессиональных пастернаковедов. Казалось бы, неизбежна острейшая полемика, бескомпромиссное столкновение научных позиций, фейерверк продуманных аргументов. Но уже в марте прозвучало буквальное следующее: «Мне кажется, единственное, что мы можем сделать, это игнорировать. Нет такой книги». Вдумаемся. Рекомендуется игнорировать книгу, вводящую в научный оборот важнейшие, отчасти даже сенсационные архивные материалы, нахождение которых обошлось в годы напряженного труда, книгу, в которой предпринята попытка обобщения и интерпретации и ранее известных, но тщательно замалчиваемых, безусловно, достоверных фактов. Что это, как не профессиональная катастрофа, квинтэссенция сектантского мировоззрения Прошедшие полгода свидетельствуют, что это высказывание не просто точка зрения отдельно взятого пастернаковеда, но, если угодно, инструктаж, руководство, в данном случае, к бездействию. Впрочем, до подобных проявлений высокомерия и ограниченности нам с вами не было бы никакого дела, если бы доктор филологических наук Сергеева-Клятис не являлась профессором кафедры литературно-художественной критики и публицистики вверенного Вам  факультета.
            
          Боже упаси, подумать, что я призываю к мерам административного воздействия! Если обнаружится хотя бы намек на это, я выступлю на ее защиту со всей решимостью гражданина, по праву гордящегося своими кристально чистыми либеральными убеждениями.
            
          Речь о другом.
            
         Не только для будущего литературного критика и публициста, но и для всякого будущего журналиста свобода мысли и научного поиска – святая святых. А потребность ввязаться в полемику – снедающая страсть, без всегдашнего потворства которой немыслим мало-мальски достойный профессионал.
            
         Позицию Сергеевой-Клятис следует признать, по меньшей мере, спорной. Кто-то разделяет ее, кто-то категорически не приемлет. Но на факультете – Вам ли не знать об этом? – нет никакой реакции. Там, где реакция должна быть. Должна быть, как говорится, по определению. В идеале, должна быть невероятно бурной. И это – симптоматично. Или нет?
             
         Audiatur et altera pars. Эта, приписываемая  Блаженному Августину, максима никогда не утратит актуальности. Воля ваша, уважаемая Елена Леонидовна, но я убежден, в сложившейся ситуации студентам и, смею надеяться, преподавателем журфака необходимо предоставить возможность ознакомиться и с моим видением проблем. Не мне решать, как и в какой форме. Быть может, спецсеминара, разумеется, факультативного?
            
       Московский педагогический государственный университет. Ректор – А. В. Лубков,  доктор исторических наук, профессор, член-корреспондент Российской академии образования.
            
       Уважаемый Алексей Владимирович! Строго говоря, мне следовало бы обратиться к профессору Черткову, руководителю кафедры методики преподавания литературы, функционирующей в рамках Института филологии возглавляемого Вами Университета, кафедры, которая позиционирует себя как «центр передовой методической науки», да не в моих обыкновениях нарушать  строгие правила субординации.
            
       Назойливы требования доводить до ученика всю сумму фактов, во всяком случае, важных, всю палитру мнений и суждений, после чего ученик  якобы возвысится до собственного суждения, что якобы и является целью современного гуманистического и деилогицированного образовательного процесса. Справедливости ради, следует заметить, требования  эти отличаются выборочной адресацией. Уже пять лет известны факты о роли ЦРУ не только в издании «Доктора Живаго» на русском, но и в пропихивании Б. Л. Пастернака в лауреаты Нобелевской премии по литературе. В частности, ЦРУ приказывает своим кадровым сотрудникам («staff members») по всему миру действовать так, чтобы «Доктор Живаго» «был опубликован в возможно большем количестве иностранных изданий, для возможно большего распространения и признания в свободном мире и для номинации на такую награду, как Нобелевская премия (be published in a maximum number of foreign editions, for maximum free world distribution and acclaim and consideration for such honor as the Nobel prize)». Уже написаны и опубликованы книги, в которых исследуются методы и формы проведения, анализируются предпосылки и последствия этой «величайшей культурной диверсии эпохи холодной войны». Но что-то не множатся призывы включить эти факты в учебники и методические пособия. По всей видимости, с точки зрения учительства, возомнившего себя прогрессивным, они не важны, и могут заинтересовать только ретроградов из числа недобитых «совков», а потому  не заслуживают упоминания. Но хотелось бы понять, как все это видится из «центра передовой методической науки».
          
      Я пытался было прояснить позицию Министерства просвещения, но, как справедливо указал один из благожелательных читателей моего материала «Почему «Доктора Живаго» следует исключить из школьной программы» (код доступа:http://www.proza.ru/2019/01/07/928), «чтобы сразить каменозадого министерского Голиафа, Давиду надобна не праща, а, как минимум, гаубица».
         
       Вот далеко не полный перечень организаций и их руководителей, к которым я намерен прорываться на личный прием. Чтобы изложить свою позицию, очень конспективно представленную на этих страницах, и, неотрывно глядя в глаза, выслушать их соображения. И по результатам этих, отчасти даже полевых, исследований получить ответ на вопрос: в России есть к кому обратиться?
            
       Добиваться поставленной цели я буду любыми способами, не исключая эпатажные и откровенно скандальные.
            
       С меня станется, не извольте сомневаться.
            
       Кому хватило дури в лютый мороз пикетировать Министерство просвещения, хватит ее на что угодно.
            
       Но все это в будущем, надеюсь, не столь отдаленном.
            
       Пока же к делам насущным.
            
        С 4 по 8 сентября на ВДНХ в павильоне №75 будет проходить 32-я Московская международная  книжная ярмарка. За 22 тыщи кровных рубликов (ох, грехи наши тяжкие!) я прикупил себе рабочее место. Его номер; Т-5. Буду сам продавать свою книгу. Поскольку правилами проведение ММКЯ не возбраняется размещение на рабочем месте рекламных и информационных материалов, мое украсит плакатик нижеследующего содержания:
               
                МОЯ КНИГА РАЗОБЛАЧАЕТ ЛОЖЬ О БОРИСЕ ПАСТЕРНАКЕ,
                КАК О БЕСКОРЫСТНОМ ГЕНИИ, СТРАДАЛЬЦЕ И МУЧЕНИКЕ.
    ОНА – НОЧНОЙ КОШМАР ОФИЦИАЛЬНОГО ПАСТЕРНАКОВЕДЕНИЯ..
                ОТ НЕЕ ОТКАЗАЛИСЬ ВСЕ БОЛЬШИЕ КНИЖНЫЕ МАГАЗИНЫ.
  ВОТ УЖЕ ПОЛГОДА ЕЕ ПОЯВЛЕНИЕ ЗАМАЛЧИВАЕТСЯ. ТАК БУДЕТ И ВПРЕДЬ
          
          Текст – не окончательный, и автор заранее благодарит прозорян за возможные улучшения.
         
          Так или иначе, милости просим. Не исключено, что будет весело и немножечко скандально.