Кедр и коровницы

Четыре подружки-одноклассницы сидели в садовом домике и не знали, чем себя занять. Солнышко палило нещадно, и разморило всех. Даже мухи попрятались в тень и не приставали к людям. Ладка, хозяйка дачи, непоседа и хохотушка, не переставала тормошить своих гостей, которые за три дня отдохнули по полной и теперь приуныли от безделья и нескончаемой жары.
– Скучно? Ну давайте музыку послушаем!
– Нее, от неё уже голова болит, - тряхнув копной коротких волос, ответила крепко сложенная, резковатая, похожая на пацана Иринка.
– Это от твоей музыки голова болит, а от моей нет, – заявила ей наперекор щупленькая, имеющая на все свое мнение, Танюшка.
– Нет, это от завываний твоего красавчика, забыла имя... ну и черт с ним!
– Вот не надо его к черту посылать. Лучше я буду слушать, как коровы мычат, чем твой грохот и скрежет по стеклу. Какие нормальные уши это выдержат?
– Девочки,  ну чего спорить? У каждого свой мир, а значит, и своя музыка. Все ссоры от безделья. Может, погулять пойдем? – спросила спокойная и рассудительная Настя, которая терпеть не могла конфликты. Она вытерла чашку и поставила её в старый скрипучий сервант шестидесятых годов. – Лада, где мы еще не были?
– Где, где - на ферме! Верно Танюшка сказала про коров-то. Там и телятки, говорят, есть...
– Ой! А я коров боюсь... Они такие огромные, – задумалась Танюшка.
– Ага! Корова хвостом махнет - и нет Танюшки! – пошутила Иринка.
– Ха-ха-ха! Очень смешно!
– Боишься коров? Тогда пойдем к телятам, – подхватила Лада.
– Они такие милашки! Носулечки-лапулечки! А погладить их нам дадут?
– Конечно! – спрыгивая с дивана, сказала Ладка и выскочила на улицу. - Решили? Бежим!
Все три подруги подтянулись за ней и бегом рванули в сторону фермы. Солнышко подмигивало озорным девчатам, а теплый ветерок развивал их легкие сарафаны.
– Эй, вы чего так быстро! Погодите! С меня туфля спадывает! - кричала крошка Танюшка. – Мама мне зачем-то обувь всегда на размер больше покупает. Чего вчесали-то? Не убегут от Вас телята, они ж привязаны! Я была у бабушки в деревне - знаю точно!
– Всё-то она знает, – с ухмылкой жуя травинку, парировала Иринка. – Идёт, еле тащится. Зачем, Лада, ты этого заморыша в сад взяла? Все приключения насмарку!
– Да, ладно тебе. Она хорошая, преданная... Да и с кем бы ты тогда спорила от скуки, а Ир? – отшутилась Настя.
Выйдя из калитки коллективного сада, девчата попали на большой луг с редкими деревьями. Это были многолетние раскидистые сосны с низко растущими растопыренными ветками, на которые без труда можно было забраться. У сосен в частом лесу до веток очень трудно дотянуться, и крона всегда однобока, растет пышно только с южной стороны, а на северной - куцевата. Здесь же, на лугу, этим нескольким соснам раздолье. Конкурентов вокруг нет, расти, куда хочешь.
Настя, Иринка и Лада решили подождать Татьяну здесь, за калиткой. Наконец копуша показалась. Танюшка отошла от ворот и побежала к девчатам.
Вдруг послышались ржание и топот.
– Лошади! – восторженно и с испугом вскрикнула Настя.
Грациозные животные - черные, рыжие, гнедые, - тряся гривами, неслись прямо на Танюшку. Она растерялась и замерла.
– Таня, стой! Я к тебе! Не бойся! – крикнула Лада.
Девочка метнулась к Танюшке, пересекая дорогу несущемуся табуну. Лада схватила Таню и прижала к ближайшей сосне. Лошади пронеслись мимо. На черном, как ночь, рысаке, прискакал пастух. Это был загорелый, высокий, крепкий парнишка лет восемнадцати. Его шевелюра из жестких волос торчала вверх, как грива у лошади. Черные глаза горели огнем.
– Че? Напужались? Они бы вас не обидели!
– Ага, не обидели! Вон как неслись! – надув губки, выпалила Танюшка.
– А ты рисковая! – взглянув на Ладу, сказал парень. – Только поперёк движения табуна не надо бегать, просто стой. Они добрые, пробегут мимо. Вразумила? Как звать-то?
– Я Таньяна, а это Лада, – выразительно улыбнувшись, сказала хрупкая девушка.
– А чего ты своих лошадей распустил! Они ведь так кого угодно растоптать могут! – сбившимся от бега голосом сказала запыхавшаяся чернобровая Лада.
– Да не растопчут, чай не динозавры! Кони они добрые и думать умеют, не то что некоторые человеки, – хихикнул парень и пришпорил коня.
Пока Лада думала, как поострее ответить этому нахалу, конь уже умчал его. Ветер и пыль донесли слова:
– Меня кличут Кедр, запомни!
– А он ничего такой, стремительный…- задумчиво сказала сама себе Танюшка.
Подошли Иринка и Настя.
– Мы уж думали всё. Дело дрянь. Растоптали девок. Что теперь родителям говорить-то? – закрывая лицо руками, наиграно трагичным голосом проговорила Иринка.
– Лада, я честно испугалась за тебя! Больше так не рискуй, уговор? – обняв подругу, прошептала Настя.
Танюшка, как будто проснувшись от происшедшего, произнесла:
– Ладочка, спасибо! Я как увидела их копыта, глаза дикие... Всё, думаю, это конец... А тут ты! Как догадалась, что надо к дереву-то прижаться?
– Голова тут не работала, какие-то природные инстинкты, наверное…
– Ты умница! – похвалила Настя.
– Как там твои инстинкты? Нас сегодня до телят доведут? Очень уж охота их потискать, – улыбнулась, потирая руки, Иринка.
Ферма находилась недалеко от садовых домиков. Это были три длинных одноэтажных здания с облупившейся штукатуркой. В одном из них жили телята, в двух других коровы. Коровники соединялись перемычкой, где располагалась сепараторная-молочная. Сюда в большую металлическую ванну по прозрачным трубам сливалось молоко от всех четырехсот буренок, живших на ферме. Молоко здесь было такое же сладкое и жирное, как мороженное пломбир. Его отвозили на заводы, там снимали сливки и сметану, нормализуя состав, и добавляли антиокислители, но это уже другая история.
Итак, наша неразлучная четверка отправилась глазеть на телят. Зайдя в крайний барак, никого из работников они не встретили. Зато маленькие коровы за своими загородками мычали что есть мочи и явно просили кушать. Пушистые розовые мордочки телят пахли молоком. Девчата то и дело взвизгивали от умиления.
– Смотрите, а этот рыженький похож на нашего физика Леонида Борисовича Левкина! – заметила внимательная Настя.
– Лелик! Лёлик! Точно! – хихикнула Ирина.
– Да, есть что-то, – улыбнулась Ладка, почесывая ушки рыжего чуда.
– Ой! Он мне палец сосет! – радостно вскрикнула Танюшка.
– А как ты хотела? – внезапно раздался мужской голос. - Они ж только от мамок забраны, грустят, молока просят, – объяснил молодой блондин лет двадцати пяти, который уже несколько минут внимательно наблюдал за городскими девушками-подростками. – А кто вообще Вам разрешил тут без спроса… –он немного повысил голос, но не договорил, его перебили:
– Простите, – почти хором перебили девчата и захлопали глазами.
–  Мы только хотели на телят посмотреть, – тоненьким голоском запричитала Танюшка.
– Понимаете, мы их только в учебнике по биологии видели... По улицам города такие не бегают, - спокойно высказалась Настя.
Тут Лада шагнула вперед и, красиво жестикулируя, выдала свою порцию аргументов:
– А Вы нас не гоните, может, мы ещё Вам пригодимся, поможем чего?
– Да! Мы можем! – прозвучал низкий голос Иринки.
Мужчина улыбнулся. Его напускная серьезность вмиг растворилась, и лицо из-за большого рта, растянутого от уха до уха, стало напоминать озорного Буратино.
– А что, коров-то любите?
– Да! – снова хором ответили девочки.
– А хотите, доить научу? Только не руками, а специальным аппаратом.
– Скажите, как к Вам обращаться?
– Константин Петрович, бригадир я. Тут главный. Идем?
Девочки переглянулись. Если бы их было двое или ещё меньше, то они, конечно, не согласились бы. Но любопытство взяло верх. Все четверо бодро зашагали в другой корпус. Запахло молоком, опилом и навозом.
– Фу! – зажала свой носик Иринка. - Ну и условия для работы! Им тут бесплатно молоко должны давать! – она говорила тихо, но Константин Петрович отреагировал.
– Молоко даем! Работа тяжелая, под силу молодым и здоровым. А вам слабо?
– Что слабо? – сдвинула бровки Иринка.
– Слабо завтра в пять утра на работу выйти? У меня все доярки разбежались. Вот такие горести... Чего задумались? Соглашайтесь! Деньги заплачу -  официально, по тарифу смены, как положено. Да! Еще с учетом литража от каждой работницы.
Девочки стояли как вкопанные. Предложение было совершенно неожиданным. Конечно их четырнадцатилетние головы посещали мысли о работе, но в сознании бились и не находили выхода другие вопросы. Почему сейчас, так сразу? Почему мы? Почему сразу самую тяжелую работу? А справимся ли? А не кинет ли этот веселый блондин с зарплатой?
Но слова Константина Петровича были сказаны так проникновенно, с такой теплотой и доверием, что отказаться было невозможно. Девочки даже забыли о том, что надо посоветоваться с родителями, которые и отправили их на дачу отдыхать, а не работать на ферме.
Девчата дали согласие, а Константин Петрович пообещал новым работницам  довезти их завтра на своём мотоцикле до фермы. Встреча была назначена на пять утра.


Только первые петухи прокричали подъем, сверкающие шарики росы рассыпались по цветам и травам, наша бесшабашная четверка уже стояла в оговоренном месте. А бригадира не было.
– Проспал, наверное, – вздохнула Настя. – Может у него ребенок маленький всю ночь плакал? Я видела у него кольцо, значит женат.
– Да какой там ребенок? Костя так на нас пялился - аж слюна текла! Холостой он! – заявила Ладка.
– А я вот все думаю, как я маме объясню, что в коровницы пошла, – вздохнула Иринка.
– Не в коровницы, а в доярки! Темнота! – хихикнула Танюшка и, глядя на Иринку, покрутила у виска.
– Слушайте, может, он забыл про нас? Может, пошутил просто? – вглядываясь в густой утренний туман, сказала мудрая Настя.
– Ну, не знаю, я ему поверила. У него были такие жалобные глаза. Глаза полные отчаяния. Надо его выручать! – со вздохом сказала Лада. Уверена, что мои родители нас поймут.
– Да пошутил он, – снова заговорила Иринка. – Где он сам? Есть ещё вопрос: а как это он на одном мотоцикле собрался нас всех четверых везти? Чепуха и только! Шутка это была! Слышите?
– Тогда пошлите спать что ли, – зевая, сказала Танюшка.
Послышался треск, и к зеленым свежевыкрашенным воротам сада подъехал большой мотоцикл с коляской. Константин Петрович с серьезным видом надел на всех смешные каски, усадил по местам и устремился ферму.
– Ну вот, принцессы, вылезай! Это место вашей работы!
Девчата окружили бригадира и слушали, чуть дыша.
– Сегодня начинаем трудиться, а документы я беру на себя. Каждая из вас выходит на дойку два раза в день - утром и вечером. Потом один день перерыва. Работает другая смена. Ваша обязанность подоить пятьдесят коров. Но сначала их накормить и почистить стойла. Вот так.
Константин взял тяпку, отскреб от «ароматных лепешек» коровий подиум, посыпал его опилом и гордо произнес:
– Так должно выглядеть рабочее место коровы! Если за ней не убрать, то сами понимаете… Второе. Коровы, как и мы, хотят кушать. Кормим их полезной кашей.
– А кто ее будет варить-то? – спросила любопытная Танюшка.
– Кто, кто - вы конечно! – ответил работодатель.
Девочки закрутили головами в поисках огромных кастрюль и печки. Бригадир улыбнулся:
– Не варить, а готовить. Пойдемте, покажу.
Константин широкими шагами пошел к торцу здания. Девочки вереницей побежали за ним. Было интересно все. Сердечки бешено бились. Им впервые в жизни поручали настоящую, очень ответственную работу. Бригадир дошел до большого железного ящика, напоминавшего ларец, и поднял ржавую крышку.
– В этот жбан Вы засыпаете сухую овсянку и наливаете воду, перемешивайте - и можно кормить. Одно ведро - на корову. Таскать ведра - самое тяжелое. Я вам запрещаю носить по два ведра! Вы молоденькие, вам ещё ребятишек рожать. Ни в коем случае тяжелое не таскайте! Только по одному ведру за раз или по половинке. Лучше побольше бегать, чем надорваться. Ясно? Все поняли?
Девочки дружно закивали.
– Тогда идем дальше.
Он подошел к красивой ярко-рыжей корове и что-то шепнул ей на ухо. Та, не переставая что-то жевать, развернулась к девочкам, словно хотела с ними познакомиться.
– С коровой, чтобы она вас полюбила и давала больше молока, нужно дружить – почесать по шейке, доброе слово сказать.
– Она же не человек. Слов-то не понимает! – ухмыльнулась Иринка.
– Не согласен. Сама увидишь. С животными нужно ласково, но требовательно. От этого удой сильно зависит.
Бригадир взял ведро с водой, смочил тряпку и тщательно помыл вымя корове.
– Молодец, Рыжуха, умница девка. Постой, постой, мы еще тобою полюбуемся.
Девчата переглянулись и захихикали.
– Итак, помыли вымя, теперь можно и аппарат прицеплять. Только все делать нужно плавно и уверенно, чтобы корова не испугалась, а то получите промеж глаз…
– А такое бывает? Я боюсь, – прокомментировала Танюшка.
– Пойдем, вместе попробуем! – весело ответил наставник.
– И я!
– И я!
– И я хочу!
– Спокойно, все попробуют. Как тебя звать-то?
– Татьяна.
Константин взял сомневающуюся доярку за руку и вложил в нее теплую тряпку. Таня робко подошла к корове, потянулась к её вымени, а та с размаху хлестнула её по руке хвостом.
– Ой! Как больно! Что, я ей не понравилась?
– Нет, конечно! Татьяна, ты сейчас меня слушала или спала? Что первое?
– Не помню…
– Поговорить нужно с коровой, стойло убрать, покормить, а уж потом за дойку. Как в сказке: «Накорми, напои, в баньке испарь, а уж потом и спрашивай…».
– А-а…
– Давай иди к следующей и начинай с начала. Имена их на табличках написаны.
Танюшка тихонечко подошла к большой, пузатой, черно-белой корове с красивыми витиеватыми рогами и протянула руку. Та с любопытством ткнулась мокрой мордой в ладонь и лизнула её шершавым языком.
– Ой! Какая ты нежная, Зорька! Лизунчик! Постой маленько, я тут у тебя приберусь, ладненько?
Татьяна взяла тяпку, скинула садовые удобрения с пьедестала через слив железных решеток в полу. Однако они были давно не чищены, и густая масса не сразу провалилась. Пришлось попыхтеть. Потом Константин Петрович показал девочкам, где лежит опил, и как им посыпать коровью «квартирку», чтобы было чисто и красиво. Танюша с этим справилась легко.
Корова внимательно следила за своей новой малюсенькой дояркой. Взгляд её огромных доверчивых коровьих глаз демонстрировал интерес и изумление.
– Теперь нужно её накормить, да? – вытирая пот со лба, спросила юная доярка.
– Ага, – ответил бригадир.
С огромными ведрами Танюша понеслась к жбану с кашей.
– Только не полные, ясно?
Дважды зачерпнув по полведра каши, она прибежала обратно и вылила ее в кормушку к Зорьке. Та поднялась с колен и с удовольствием съела свежеприготовленный завтрак.
– Так, теперь что? – поправляя на себе платок, спросила Танюшка.
– Видимо, мыть вымя? – спросила бригадира Иринка, которой уже самой натерпелось броситься в бой.
– Так точно! – улыбнулся Константин Петрович. – Только когда будешь мыть вымя, нужно левой рукой придерживать непослушный хвост.
Татьяна сделала, как сказало начальство, и просияла от удовольствия.
– А дальше?
– А дальше берешь аппарат с четырьмя присосками, закрепляешь его к общей трубе и аккуратно надеваешь на вымя коровы.
– Ей не больно? – поинтересовалась Настя.
– Нет, даже приятно. Для раздоенных коров счастье освободиться от распирающего вымя молока. Если вовремя не подоить, например, пропустить дойку, то корове будет очень больно, даже заболеть может.
– Понятно, – девчата кивнули.
– Идем дальше. Когда вымя опустеет, повиснет, можно переставлять аппарат на следующую корову. За ней, конечно, тоже предварительно надо поухаживать. Ясно? Кому еще показать?
– Мы все поняли. Пойдемте уже работать! – нетерпеливо, переминаясь с ноги на ногу, басовитым голосом проговорила Иринка.
Каждой работнице Константин Петрович вменил ответственность за пятьдесят коров, то есть за целый ряд от одного торца здания до другого.
– Вот это да! – восхищенно сказала Ладка, - теперь у меня на пятьдесят друзей больше будет!
Девчата улыбнулись.
– Ещё и имена всех надо бы выучить, - подхватила Настюшка, завязывая на голове платок.
Работали девочки с азартом и вдохновением, бегом. Однако работа оказалась очень тяжелой. Особенно трудно было разнести густую кашу всем подопечным. К тому же не все коровы слушались новых доярок. Многие упрямо лежали в своих испражнениях и не желали вставать. В этом трудовом соревновании, как ни странно, побеждал не тот, кто быстро бегал, а тот, кто смог найти общий язык с каждым животным. Лидерами забега были Лада и Настя. Именно их коровы лучше слушались и давали больше молока.
Несмотря на природную силу и зычный голос Иринки, коровы понимали ее худо. Она то и дело на них кричала, короче, держала своё стадо в страхе. А Танюшка, несмотря на свою старательность, отставала, так как все хотела делать идеально.
После первых рабочих дней девочки возвращались замученные и измазанные и, не переодевшись, засыпали, где присели.
– Господи, девочки! Что с Вами? – удивилась мама Лады. – Где вы были, куда лазили? – повышая тон, продолжала она. - Нельзя этих неугомонных подростков одних оставлять!
– Тсс, мама…не кричи, они спят! – буркнула сквозь сон Ладка. – Мы это… доярками устроились. У каждой по пятьдесят коров. В конце месяца нам заплату дадут. Круто?..
– Нет, не круто. Надо разобраться! Кто вам это в головы втемяшил? Девок работать заслал? Идиот! Им ещё и пятнадцати лет нету! Я сейчас пойду и разберусь! – мама Лады засуетилась и решительно пошла к двери.
– Нет!!! Мамочка! Остановись, ну пожалуйста! Даже если нам денег не дадут, все равно это лучше, чем в школьном лагере отрабатывать. На ферме  здорово! Мы устаем, но все довольны! Пожалуйста, не ходи, не вмешивайся, - Ладка заплакала и прижала мамину руку к своей груди.
Мама выдохнула и села на стул.
– Ладно, только потом не стонать и не жаловаться, что вас обманули, вас подставили, денег не заплатили. Договорились?
– Конечно! Сами нашли работу – сами и отвечать будем.

После первых дней работы девочки осмотрелись, приноровились и решили выйти между дойками днем на субботник. Они взяли ведра, тряпки, тяпки, метелки и зашли в пустое здание. Коровы были на выпасе.
– Давайте помоем тут, как следует, будет приятнее и удобнее работать, – предложила Танюшка. – Я пойду протирать стеклянные трубы, а то тут век никто не прибирался!
– Думаю, Тань, самое ужасное не сверху, а снизу – это забитый слив. Если аккуратненько, не спеша вычистить сливную решетку, но и запаха будет меньше, и быстрее пойдёт работа по очистке каждого стойла во время дойки.
– Вот незадача… – посмотрела на заляпанные грязью и навозом решетки Иринка. - Чем же их вычистить?
– Чем, чем…прутиками можно! Только где тут они? – задумалась Настена.
– От старых веников оторвем! – сказала предприимчивая Ладка.
Через час в ангар, где кипела работа по уборке, зашел Константин Петрович.
– Оба! А что это вы не спите после утренней дойки?
– Мы тут решили субботник устроить, – уверенно пробасила Иринка.
– Затея, конечно, хорошая, но дополнительные рабочие часы я вам никак не поставлю, – тут его лицо стало серьезным и недовольным. – И без меня бригада не должна работать, ясно? Мало ли что может случиться! Вы понимаете, что я за вас отвечаю?! Вы же несовершеннолетние! – перейдя на крик, закончил бригадир.
– Простите нас, Константин Петрович, мы хотели как лучше, – заплакала Танюшка. Это я придумала тут все помыть, не люблю грязь.
– А я предложила решетки вычистить - так работа быстрее пойдет, - подхватила Лада.
– Ясно. Продолжайте. Хорошо, что директор сюда не явился во время вашего трудового десанта. Влетело бы и вам, и мне по первое число!
Девочки стояли, опустив головы. Бригадир, убедившись, что молодые работницы поняли суть выговора, немного успокоился.
– Ну ладно, работайте, дело важное затеяли. А у меня к вам радость: новую витаминную кашу для коров заказал. Говорят, надои вдвое вырастут!
– Да? А когда привезут?
– Сегодня к вечеру. Кедр поехал, пастух наш резвый.
– Кедр что ли?
– А вы его уже знаете?
– Ага, он раз чуть Танюшку не затоптал…
– Да не, он девочек любит, – ухмыльнулся бригадир, – даже слишком. Вы его к себе особо не подпускайте, понятно?
Девчата переглянулись.
Дойка шла своим чередом. Шум молочных вакуумных аппаратов заглушало мычание еще недоенных коров и покрикивание Иринки на своих глуповатых рогатых подчиненных. Танюшка, вся в мыле, бегала от коровы к корове, стараясь все делать правильно и, не допуская нарушений за другими, бурно критиковала разгильдяев и бракоделов:
– Лада, ты давно не меняла воду. Так нельзя, молоко будет с грязью. Иди набери чистую.
Лада не любила спорить с подругой, и поэтому либо никак не реагировала на ее замечания, либо смиренно делала то, о чем ее просил этот борец за качество. На этот раз, услыхав требования Татьяны, Лада улыбнулась и побежала менять воду.
– Ух ты, как она работает! Городская, а такая ловкая! – подойдя незаметно к Ладе, прицепляющей аппарат, произнес пастух.
– Ой! Кедр, привет! Напугал. Это ты, значит, нам новый корм привез? – кокетливо спросила Лада.
– Ага. И на тебя поглядеть тоже. Глазастая, шустрая.
– Ну, поглядел и довольно! – хихикнула Лада, перецепляя аппарат к следующей корове. Ей нравился этот резкий, нагловатый парень с подкаченным загорелым торсом.
– Городская, так значит сельского героя – гнать?
– Герой. Если ты такой свободный, иди моим коровам каши натаскай. У нас с девчатами трудовое соревнование, понимаешь?
Кедр молча развернулся и пошел за ведрами. Правда, ходил он не спеша, покусывая свою сигаретку. Зато коровы, увидев переполненные кашей ведра, очень оживились - толкались, мычали и чавкали.
Когда все коровы были накормлены, появился Константин Петрович. Он кивком головы дал знак пастуху, чтобы поговорить с ним один на один.
– Так, Кедр, ты че тут делаешь? Девчат моих в обиду не дам, и не подкатывай. Они вон какие результаты делают. Привез что надо – и спасибо. А теперь вали давай к своим лошадям, хватит тут лясы точить, эффективность мне снижать!
– Понял, Петрович, – Кедр по-дружески похлопал бригадира по плечу и махнул Ладе.
– Пока, красотка! Помогу как-нибудь. Только свисни - из-под земли появлюсь!
Запрыгнул на своего гнедого и улетел прочь.
Вечером дойка закончилась, бригадир собрал доярок и подвел итоги:
– Лучший удой на сегодня у Лады, дальше у Насти, Ирины и Татьяны. У них поровну. Таня молодец, выправилась. С последнего места попала на второе.
– Я бы и на первое попала, если бы Ладка чужой труд не эксплуатировала! – выпятила губу Танюшка.
– Это как это? – удивилась Иринка, которая не была в курсе дела.
– Как, как? Возле нее этот пастушок, Кедр, кажется, терся. Коров загонял, потом кормил, доил, ведра таскал. А она с ним ля-ля-тополя. А мы тут, как дуры, в пыли да в грязи возимся!
– Танюш, ну ты слишком. Я же рядом работаю, видела, – защитила Ладу Настя, – он тут ей совсем немного помог, каши натаскал и все.
– Да он тут своими разговорами Ладу только тормозил. Я его прогнал, чтобы не мешался, - сказал бригадир.
– Ну нет! Так нечестно! В школе любимчики, на работе - тоже? Я думала, что хоть здесь, в деревне, все по справедливости будет… Эх вы… - Танюшка говорила громко, глядя прямо в глаза бригадиру. - Вы Ладе самых хороших коров дали, и этот красавец ей помогает. И денег она, конечно, больше всех заработает! – Танюша нахмурила брови, и платок сполз ей на глаза.
– Тихо, тихо! Гроза! – у находчивой Иринки возникла идея: – А давайте, Константин Петрович, Вы нас на завтра рядками поменяете?
– Дайте мне Ладкиных коров! – взвизгнула Танюшка. – Вот и посмотрим, у кого надой выше будет.
– Хорошо, давай! – глаза Лады сверкнули азартом, предложенный эксперимент пришелся ей по душе.
На следующее утро Константин Петрович поменял коров у доярок и развел работниц по разным корпусам. Ладка, не теряя времени на разговоры, сразу пошла знакомиться со своими новыми подопечными: кому шейку поцарапала, кому за ухом почесала, помазала ранки, убрала стойла, называя каждую ласково, по имени.
Танюшка выбрала другую стратегию: перед дойкой она первая быстро разнесла кашу и, осмотрев вымя каждой коровы, произнесла:
– Конечно! Вон какие полные дамочки - молока море будет!
Татьяна сделала еще один хитрый шаг: вперед всех побежала в сепараторную и выбрала самые лучшие, новенькие аппараты для дойки.
Как ни странно, соревнование этого дня вновь закончилось победой Лады. Хотя по просьбе бригадира пастух помогал разносить кашу самой хрупкой доярке.
– Так, мы не поняли! – возмутились Ира и Настя на подведении итогов, а почему нам Кедр не помогает? Завтра тогда наша очередь.
Но завтра Кедр в коровник не пришел. По слухам, они с друзьями обчистили чью-то дачу и чуть не попались. Ладка тревожилась за пастуха, но девочкам свои переживания не показывала. К этому плохому парнишке ее стало тянуть еще больше.
Зато трудовые конфликты сгладились, работа доярок шла хорошо и ровно. Утром ранний подъем, днем сон, вечером дойка, и так по кругу. Девочки решили, чтобы не ссориться - помогать тому, кто последний. А то обидно: одни отдыхают, а другие пашут.

Однажды, не предупреждая о своём приезде, посреди вечерней дойки, появилась мама Иринки. Интеллигентная дама лет пятидесяти в красивой широкополой шляпе и цветастом сарафане зашла в коровник.
– Ладочка, привет! А где моя Иринушка?
– А? Что? – не с первого раза поняв вопрос, переспросила Лада. Шум работающих аппаратов мешал четко разобрать речь. – Ира? В другом корпусе! – Лада, поправляя косынку, указала на перемычку.
– Хорошо, спасибо!
Дама, прикрывая салфеткой нос и скользя по склизкому полу, пошагала в другое здание.
– Как они тут работают? Бедные дети!
Войдя в другой корпус, она увидела еще двух шустрых доярок. Девушки очень быстро, почти автоматически подмывали коров и прицепляли им аппараты, переходя от стойла к стойлу. Внезапно та, что покрепче и повыше крикнула:
– Стой ровно, Ждана! Как я тебе должна аппарат прицеплять, если ты все время крутишься? Я кому говорю, стой, бестолковая!
Корова от обиды или испуга резко сделала шаг вправо.
– Сойди с моей ноги, гадина! – эхом пронесся над всем корпусом истошный крик работницы.
– Это моя девочка? – удивленно спросила себя мама Иринки.
Вскоре все наладилось. Ждана оставила ногу доярки, и мама с дочкой воссоединились. Однако долгие родительские разговоры о море и отработке в школьном дворе не увенчались успехом. Забыв шляпу, большой торт и мясо для шашлыков, Иринкина мама уехала.

Вскоре месяц трудовых будней на ферме закончился, и пришла пора получать деньги. В то воскресное сентябрьское утро девочки снова приехали из городских квартир в деревню. Чистые и красивые, они зашли в колхозную бухгалтерию.
– Девушки, милые мои, какие вы красотки! - подбежав к очаровательной четверке, пропел бригадир Константин Петрович. – В такие минуты жалеешь, что женат…
Девчата хихикнули.
– Я раскидал общий надой поровну, как вы просили. Хотя мне долго пришлось объяснять бухгалтерии, что ваша дружба сильнее желания заработать больше других.
– Спасибо, Константин Петрович! – сказали девочки.
Получив сумму, на которую можно было купить довольно приличные зимние сапоги, они лениво прошлись по деревенским магазинам, сходили на пруд и с неохотой поплелись по направлению к Ладиному саду. От нежелания прощаться с летними впечатлениями становилось все грустнее.
Посреди деревни, восседая на своем черном атласном коне, их нагнал Кедр.
– Тпру! Стоп, машина! Приветствую красавицы! Лада, у меня к тебе разговор.
Ладе было безумно приятно увидеть и услышать этого лихого парня. Однако страх хорошей девочки вляпаться в какую-нибудь неприятную историю взял вверх:
– Давай при всех. Они мои лучшие подруги.
– Нет, отойдем, это серьезно.
Кедр слез с коня. Лада, жестом показав подругам, что она ненадолго и волноваться не стоит, подошла к пастуху.
– Я тебе, девка, вот что хотел сказать: замучился я совсем, скрутила ты мне мозг... Не могу без тебя. Вот опять прискакал тебе в глаза взглянуть.
Ладка наклонила голову набок, перекрестила руки под грудью и с улыбкой ответила:
– Вот уж правда… Знаю я тебя - не верится. Говорят, всех девок в селе перепортил. Способ такой? Подкатываешь?
Его глаза бешено горели. Ладе было немного страшно.
– Нет. Слушай. Помолчи немного. Я тебя пальцем не трону. Мы с тобой, культурная горожаночка, не ровня. Нам детей не крестить. Просто знай, что я есть и пригожусь, если что. Если кто обидит, просто подними глаза к небу и крикни: «Кедр!». Я услышу.
– Ну, чудеса прямо…, - ее надменная усмешка была прикрытием сильных чувств к этому парню.
– Все сказал. Больше болтать некогда.
Он сделал шаг вперед, как показалось Ладке, для поцелуя. Она даже закрыла глаза, но … этого не произошло. Кедр быстро залез на коня.
- Девкам своим ничего про меня не трепи, – сказал Кедр, сверкнув своими черными, как уголь, глазами, и уехал.
Ладка подошла к подружкам, стоящим около раскидистой сосны, как раз у той, которая когда-то закрыла девчат от несущихся лошадей. Лицо девушки было бледным и обескураженным.
– Че он там? В любви признался, что ли? – с интересом спросила Танюшка.
– Да нет, так…,– задумчиво ответила Ладка, и ее сердечко дрогнуло.
– А у нас Ладка-то не влюбилась? – заглядывая в глаза подруги, пробасила Иринка.
– Да зачем? У нее в городе ухажеров хоть отбавляй. Зачем ей этот куряка и бабник? – дружески похлопывая подругу по спине, сказала благоразумная Настя.
– Да! Зачем? – подавляя свое нестерпимое желание пореветь, сказала Ладка и поглядела на небо.
Нахлынувшие мысли и чувства не давали ей покоя. «Нам с тобой детей не крестить» - почему? Может, у нас бы с ним все получилось? С кем тогда он будет это делать? Ненавижу ее, ненавижу!
На вечернем небе раньше обычного появилась Луна, из любопытства выглянувшая посмотреть на свою конкурентку - красавицу Солнышко.
Девчата, как ни пытались, не смогли в этот вечер привести подругу в ее обычное жизнерадостное состояние.


Прошло лет десять. Девушки выросли, выучились, повыскакивали замуж. Ирина, на удивление всех подруг, вышла замуж первой - за полицейского. Дома полицейский ходил по струнке и делал все по велению жены. Танюшка стала красавицей и отхватила себе завидного красавца – статного и курчавого. Настюшка долго в девках сидела, но все же встретила человека, близкого по духу и разуму. А Ладка, рьяная и эмоциональная, родив одну дочку, почти разу забеременела снова. Все родственники, включая мужа, были в шоке. Советы были разные, сочувствовали много, но весь этот информационный поток сливался в одно страшное слово – аборт. Ладка, как разумная женщина, думала, думала и решилась. Зашла в кабинет, села за ширмочку, ждет своей очереди. А душа-то плачет. И слезы вырвались.
– Вы что, женщина? – спросила медсестра. – Мы тут никого насильно не заставляем. Сходите на воздух, подумайте. Зайдете без очереди.
Ладка мотнула головой и выбежала на улицу. Присев не ближайшую скамейку, она подняла голову к небу да как закричала во все горло. Словно волчица на луну.
Тут кто-то тихо взял ее за руку и приобнял.
– Ты чего орешь-то так? Лада, что случилось?
А она сквозь слезы понять ничего не может. Смотрит на нее Кедр и улыбается.
– Что случилось у тебя? Выкладывай.
Так и так, все рассказала.
– О чем горевать-то? Муж-то есть? Жив-здоров? Где жить есть? Вот и отлично! Что думать, рожать надо, раз Бог дает. Ради детей живем. Беги отсюда и все дела! Вот тебе мой совет, красавица…
Приобнял и поцеловал в щечку.
– А ты тут как? – отойдя от шока, спросила Ладка, глядя в его смеющиеся карие глаза.
– С женой пришел, сына ждем. Все, иди домой, поднимайся.
Лада послушно встала.
– Чудный будет малыш, поверь мне. Пока, будь счастлива!
Лада, не оборачиваясь, тихонько пошла домой. В голове играла музыка, и от счастья кружилась голова. Теперь она была уверена, что  сделала все правильно.