Последний знаменосец

   Её звали Наталья. Но почему звали? Она жива, хотя и не совсем здорова – перенесла три инсульта с частичным параличем тела. И каждый раз после еды меряет сахар, чтобы потом прямо через одежду вогнать в себя очередную дозу инсулина. Продолжает, как и раньше помогать родственникам за границей – теперь общается с ними на Скайпе. Бескорыстно в праздники по просьбе друзей продает на выставках сувениры, выхаживает подобранного смурного одноглазого кота и верит в светлое будущее, тайно храня у себя в закромах... Партийное знамя коммунистов! Изредка достаёт его из тайника и раскладывает, покрывая диван в гостиной, любуется свисающей золотистой бахромой. С ностальгией смотрит на красочный шитый герб и знакомую до боли надпись призывающую пролетариат соединяться, гладит алый шёлк, вспоминая великую державу, любовь к которой продолжает жить в её сердце. Точно маленькое непокорное пламя пульсирует в недрах государства Балтии.
    «Какого государства?» – спросите вы.
Не имеет значения, потому что в каждой стране, отколовшейся от гигантского материка СССР, обязательно найдётся свой знаменосец – последний.
   Впервые я услышал об этой женщине лет двадцать назад. Помню, что зацепилось в памяти – увела мужа из семьи и вместе с ним ходит в море поваром.
Не то чтобы история тривиальная, но и удивляться здесь было нечему – на больших рыболовецких судах женщины всегда нарасхват, доставались только старшему комсоставу, а он был стармех – как раз из этих.
   Чуть позже произошла наша встреча – они вдвоём приехали к моим родственникам в деревню.
Невысокая полная хохлушка с плоским круглым лицом, большой грудью и уложенной рыжей «химией» на голове не произвела на меня впечатление. Удивило предпочтение её мужа Валентина – писаного красавца. Но в море люди меняются, как и ценности – с возрастом.
Он ходил по участку презентабельно одетый. С высоты своего богатырского роста снимал на импортную видеокамеру всё, что казалось ему интересным. При встрече улыбался, растягивая полные чувственные губы, глубоко посаженные вдумчивые глаза вспыхивали жизненной энергией и лёгкой дружеской надменностью.
И может быть, эта встреча вылетела бы из моей памяти как многое другое, но через месяц я услышал, что он тяжело заболел, а спустя полгода скоропостижно умер от онкологии. Было ему чуть за шестьдесят.
Тогда я подумал о Боге, человеческих поступках, грехах и расплате за них. Что мог я знать о женщине, которая была рядом с Валентином? Увела, сгубила, оставила детей без отца...
   И вот прошло двадцать лет. Благодаря разумному руководству нашей страны – грозным ответным санкциям, я, как и многие мои сограждане был вынужден ехать в Евросоюз, чтобы открыть визу в США.
Сделать это в Питере стало невозможно, а в Москве очередь растянулась на восемь месяцев, и записаться я не успевал – лимит постоянно заканчивался.
Так что в моей новой встрече с Наташей и соответственно написанию этого рассказа я в частности благодарен Государственной Думе РФ. Но не будем отвлекаться.
   Комфортабельный международный автобус прибыл на вокзал. В этом городе я бывал неоднократно сорок лет назад. Когда отец купил машину, мы частенько приезжали сюда, бродили среди замков и крепостных стен, закупали дефицитные в то время книги и фруктовые наливки с ликёрами чтобы порадовать наших родных, удивить соседей.
Теперь город было не узнать. Он стал тем, к чему всегда стремился от убогой неряшливости и безалаберности России – настоящее олицетворение запада с придирчивой чистотой улиц и удивительной заботой об инвалидах и пенсионерах.
   Я посмотрел в окно сразу внизу увидел Наташу. Маленькая полная женщина в строгой стёганой матерчатой куртке ослепительно белого цвета, стояла, нахохлившись, как взъерошенный воробей с торчащим клювиком, крутила головой на короткой шее, разглядывая шедших мимо пассажиров.
Выйдя из автобуса, я тотчас окунулся в приветливый блеск её горящих глаз. На лице, как и раньше, светилась открытая добрая улыбка. Она радостно неуклюже взмахнула руками, в одной из которых держала маленькую сумочку на короткой ручке и поспешила мне навстречу. Движения её были порывисты и энергичны, слегка наклоняясь влево, подтягивала за собой правую ногу, чуть подскакивая, точно одноногий пират Сильвер из «Острова сокровищ».
Только тогда я почувствовал, как много прошло времени, мы оба изменились – нам предстояло новое знакомство.
   Родилась Наташа в Луганске за три года до смерти Сталина. Советский союз подарил ей счастливое детство, о котором постоянно рассказывали в школе и по маленькому соседскому телевизору единственному в деревне. Искренне поверив взрослым дядям в костюмах и ликующим торжественным демонстрациям на экране, она взялась за идейный гуж: стала лучшим пионером класса, образцовым комсомольцем школы, секретарём комсомольской организации кулинарного училища, в девятнадцать – членом партии. Ещё через несколько лет – бессменный секретарь парткома экипажа большого морозильного рыболовецкого траулера, за бортом которого остались семья и дети. Хотя... свою семью она всё же нашла в браке с разведенным старшим механиком Валентином, а вот с детьми...
Красавец стармех родом из псковской деревни оказался большим ребёнком и даже не одним, а целым гуртом беспомощных несмышлёнышей. Застенчивый великан и совестливый бессребреник совсем не пригодился в то время, когда дяди в костюмах с высоких трибун проповедовали о демократии, рвали Союз на части, распродавали народное добро, обогащались.
Валентин соединил в себе мужа и всех не рождённых детей Наташи.
   За шесть лет до знакомства с ней, придя с очередного рейса, он обнаружил в своей семейной квартире, когда-то выделенной базой флота, незнакомых людей.
Милиция быстро нашла его жену в другом городе. Она попросту выписала моряка, продала жилплощадь и, забрав дочерей, переехала к молодому морскому офицеру в надежде на лучшую жизнь.
Так Валентин снова вспомнил свою молодость в бытность мотористом – стал проживать на кораблях, в гостиницах и общежитиях, у друзей-холостяков. Окунулся в разудалую морскую жизнь с дешёвой романтикой, попойками на берегу и горьким похмельем.
   Наверно Купидон в тот момент решил поэкспериментировать, заставил Наталью и Валентина найти друг друга: бездомного стармеха добросовестно выплачивающего алименты и молодую партийную активистку, твёрдо верящую в идеалы коммунизма, так же кочующую без собственного угла с пропиской по базе. Периодически судьба всё же поворачивалась к ним лицом – улыбалась.
  В годы рассвета Советской власти, хозяйка большого двухэтажного дома была отправлена в Сибирь, а жилплощадь передана рыболовецкой базе, которая не преминула заселить на неё своих сотрудников. 
Отбыв положенный срок, хозяйка вернулась, а поскольку жить ей стало негде – пробралась на чердак и через некоторое время обустроилась там. Провела водопровод, канализацию, купила мебель, но прописки добиться не смогла и через некоторое время умерла.
Коллеги по работе сообщили Валентину о пустующем чердаке, и он вместе с Натальей был счастлив заселиться в освободившееся гнёздышко. Там они благополучно прожили больше пятнадцати лет без прописки, оплачивая только электричество. Налог за отсутствие регистрации был разумный – по возвращению из рейса – литровая бутылка импортной водки пожилому коменданту.
Эти годы казались им самыми счастливыми. Они вдвоём ходили в рейсы, в отпуск брали путёвки или ездили на Украину где уже оперились сёстры Натальи, и надо было им помогать материально.
   Неожиданно легла на сохранение заведующая клубом базы флота и Наташу как партийную активистку попросили временно её подменить. Но ничто не длится так долго как временное. И Наталья принялась обеспечивать работу самодеятельности, организовать проведение собраний, встреч с ветеранами, чествование победителей соцсоревнований. Смотрела за сохранностью громоздкого инвентаря, музыкальных инструментов и торжественно вручённого управлению алого знамени стоящего в актовом зале под прозрачным колпаком из пластика.
Зарплата – символическая, зато ответственности – хоть отбавляй, как раз для неугомонного партийца.
   Валентин продолжал ходить в море, и даже был послан на полтора года за границу.
К тому времени заведующая благополучно родила и ушла в долгосрочный декрет - Наталью утвердили начальником.
   Пришёл 1991 год и рыболовецкую базу закрыли. Траулеры стали распродавать на металлолом, сотрудников со служебной площади выгнали, судовую прописку отменили.
   Наташа с Валентином снова оказались на улице без жилья и регистрации под угрозой депортации – но куда? Им было не привыкать мыкаться по углам. И когда  переполненные отчаянием, они метались, ожидая выдворения из страны, за них неожиданно вступился профсоюз. Вспомнили активную работу заведующей клубом и выделили однокомнатную маленькую квартирку, ранее используемую рабочими под склад строительных материалов.
Радости обездоленных не было предела. Отдраивать стены от асбеста и краски пришлось целую неделю, но зато появилась прописка.
   Новая власть отобрала клуб, переселив Наташу с её инвентарём в маленькую комнату на первом этаже к бывшему партийному руководству базы.
Пришедшие демократы стали раздумывать – что делать дальше? А пока проводили в зале собственные собрания, на которых особо рьяные участники призывали выявлять руководителей и активистов компартии, привлекать их к ответственности, арестовывать или просто уничтожать.
   Бывший коммунистический лидер базы и несколько оставшихся замполитов, не зная, что им делать, ожидали указаний Компартии республики. Прозябали в растерянности, опасаясь налёта и захвата сейфа, в котором хранились служебная документация и членские взносы, за которыми из центра никто не рискнул придти.
В один из дней дошёл слух, что к вечеру придут фашисты и тогда коммунисты разожгли под окном костер, стали сжигать вещдоки. А когда в коридоре раздался топот тяжёлых подошв, скрылись, прихватив с собой партийную кассу.
У Наташи оставалось ещё несколько минут на то, чтобы снять с древка брошенное знамя, засунуть его под платье и толкнуть под стол тяжёлую коробку из-под бананов, доверху наполненную сданными партбилетами.
   Воинствующие элементы были разочарованы отсутствием в сейфе денег, забрали всё ценное и предложили Наташе освободить помещение до утра.
Ночью с Валентином они вынесли коробку, и вместе со знаменем отвезли в дом к матери на Донбасс.
   Вернувшись обратно, она узнала, что её разыскивают радикалы, пытаясь заполучить партийные списки и знамя. Чем это могло закончиться неизвестно. В скверах проходили митинги с требованием гнать из страны россиян иногда переходящие в расправы.
В этот момент Валентину предложили работу – рейс на Пакистан и он уговорил капитана взять Наталью поваром. Так они снова избежали неприятностей, сдав свою квартиру в аренду и покинув бушующую страну на несколько месяцев. В океане было спокойнее.
   Благополучно перегнав судно, Валентин узнал, что капитан траулер продал и готов поделиться полученным гонораром. Выбирать не приходилось, в любом случае все они становились соучастниками – деньги взяли.
   Вернувшись, они обнаружили, что в городе спокойно, полиция держит порядок под контролем, а квартира разграблена и арендаторов нет. Пришлось её продать. Стали подбирать новое жильё.
Вскоре одна из сестёр Наташи сообщила, что в Луганске началась война, и она уехала в Чехию, попытается перевезти остальных родственников, требуются средства.
Наташа не задумываясь переслала деньги с продажи квартиры сестре.
   Русские массово покидали страну, недвижимость стоила копейки. На полученные деньги за траулер, недалеко от разорённой базы рыболовного флота Наташа с Валентином купили двушку, из окна которой был виден неухоженный причал, ржавеющие краны и наполовину затопленный плавучий док.
В то же лето Наталья с Валентином отправились на Украину спасать из-под огня снарядов коммунистические ценности.
Вывезли обратно Партийное знамя почившей базы флота. Рисковать коробкой с партбилетами побоялись – на границе установили контроль, а фашисты везде одинаковые.
  На протяжении всех прошедших лет, с Валентином, а после его смерти самостоятельно, Наталья каждый год едет на родину в Луганск, точно наседка проверяет своих беспомощных немых цыплят в коробке – все ли на месте? Убеждается, что дом не разбомбили и секретный груз лежит на чердаке. Бережно хранит свой Партийный билет, с тревогой думая о коммунистах продолжающих подвергаться опасности.
А может быть ожидает, когда былые лидеры Коминтерна опомнятся, захотят вернуть героическое прошлое. Появятся новые вожди, случится ураган революции, страна воспрянет ото сна, объединяя мир в борьбе за общее счастье человеческое!
Пролетарии всех стран соединяйтесь!
   А пока Наташа приютила очередного беспризорного кота, поскольку не может без детей жалких убогих беспомощных, каких любила всю жизнь.
   И проводя для меня экскурсию, продолжает энергично двигаться чуть левым боком, тянет за собой правую ногу, слегка подскакивая, точно одноногий пират Сильвер. Рассказывает о достопримечательностях города, воинской Славе и точно забыв о своей болезни, вскидывает голову с поредевшими кудрями отливающими сединой, тянет руку, указывая на исторический крепостной вал, и кажется, что вот сейчас громко скомандует:
             - На абордаж!!!
Вынет сохранённое боевое Партийное знамя, расплескает его на ветру.
И мне ничего не останется, как последовать приказу Последнего знаменосца.