Из жизни одного двора

«Ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы          
напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня».       
Евангелие от  Матфея,  глава 25, стих 35   

Многие люди считают, что сходив в храм и помолившись, они совершают дело угодное Богу. Однако, выйдя из церкви, пальцем не шевельнут, чтобы совершить самое маленькое, не требующее никаких усилий доброе действие.

     Известная в городе пророчица предсказала  одной религиозной женщине, всегда ходившей в церковь, знавшей христианские заповеди и предписания, исполнявшей все обряды, молившейся денно и нощно, что к ней явится сам Господь.
      Достойная женщина готовилась к такому важному событию: навела порядок в квартире, накрыла праздничный стол, надела праздничную одежду, зажгла свечи и лампады и стала ждать Великого Гостя. Она постоянно выглядывала в открытое окно, уставленное цветочными горшками. Окно выходило во двор обычного трёхэтажного с облупившейся краской, покосившимися дверными проёмами, неприятными запахами в подъездах и грязными лестницами дома.
      На подоконнике открытого окна соседней квартиры сидел мальчик лет 10-12ти и тоже ждал Великого Гостя своей соседки. Он случайно узнал об этом из разговора соседки с её знакомой. Мальчику было очень надо Его! увидеть и попросить Его! об одной милости: чтобы папка перестал пить водку и перестал приходить домой пьяным. Папка-то был хорошим, но после того, как мамка умерла, стал сильно пить, буянить, не замечал маленькую сестрёнку, все заботы о которой легли на его Колькины плечи. Все соседи говорили, что «пьёт он с горя», очень уж сильно любил мамку. Два человека взрослый и маленький ждали Его, Господа нашего, а двор жил своей обычной жизнью.
        Во дворе детвора носилась за щенком, у которого к хвосту была привязана пустая консервная банка и он, грохоча банкой хрипловато – весело повизгивал, вторя гомону ребятишек. Потом они все разом куда-то убежали, забыв про щенка, и он уже тоскливо заскулил, пытаясь избавиться от банки.
       Колька спрыгнул во двор (квартира-то была на первом этаже) и отвязал банку у глупого щенка, и снова занял свой пост.
       А знойный августовский день продолжался.
       Во дворе появился мужик, который громко во весь голос взывал к жителям дома. Мужик был грязный, оборванный, со свалявшимися волосами и бородой, в которой торчали сухие травинки и птичьи пушинки, видно он был с большого запоя. Он громко закричал: «Дайте, Христа ради – пожрать, с голоду подыхаю! Ну, кто-нибудь дайте кусок хлеба, издохну ведь! Ну, что вам жалко куска хлеба?»
      В окно высунулась нарядная, в кружевной шали соседка: «Ах, ты пропойца беспробудный, раскричался грязный бомж, дайте, да дайте! Дайте ему кусок хлеба, на водку денег нашёл, а на хлеб нет, пошёл отсюда, будешь знать, как пить! – возмущалась соседка. Кольке почему-то стало жалко мужика, и он позвал: «Дяденька, идите сюда, у нас от обеда остался суп, я Вас покормлю».
      Потом… прибежали приятели и звали его играть в футбол, на соседнем пустыре, но он отказался, сказав, что у него важное дело.
      В углу двора, у старой берёзы, сильно раскричались птицы, присмотревшись, он увидел: галчонок, птенец-с леток, пробуя летать, не рассчитал силёнки и упал на землю. А за ним гоняется рыжий дворовый кот, вот птицы и раскричались, защищая птенца. Колька прогнал кота, а галчонка забросил на берёзу.
     Из соседской квартиры донёсся шум и крик. Соседка с криком и руганью выгоняла из квартиры мальчишку. Он, спасаясь от старших ребят, за что-то бивших его, забежал в открытую дверь соседки. Выбежав на лестничную площадку, Колька увидел худенького мальчишку лет семи, горько плачущего, вероятно беспризорника. И тогда он, чтобы утешить мальчишку, вытащил из кармана «Сникерс», который припас для сестрёнки, и отдал ему.
     К вечеру стали собираться тучи, наверно скоро пойдёт дождь.
      Соседка всё чаще с беспокойством выглядывала в окно.
      В третьем подъезде бушевал пьяный жилец, гонял свою семью и кричал: «Убью! Зарежу! Стерва!» - и женский отчаянный визг, детский надрывный плач.
       Тучи всё сгущались, громыхало. Вот-вот прольёт дождь. Как-то быстро стемнело.
Соседка через окно с кем-то разговаривала во дворе, увещевала: «Родят, а потом мыкаются с детьми. Чего сидишь, истуканом, как  мёртвая? Дитя простудишь, бестолковая!»
        В глубине двора, на скамейке, сидела с отрешённым лицом и скорбными глазами женщина с грудным младенцем на руках. Наверное, та самая тётенька, которую гонял муж из соседнего подъезда, подумал Колька.
        Соседка захлопнула окно. Совсем стемнело, стал накрапывать дождь, а тётенька всё также сидела на скамейке.
        Колька соскочил с подоконника и подбежал к скамейке: «Тётенька, тётенька, и правда ребёночка простудите, вон совсем уже стемнело, похолодало, да и дождь вот-вот хлынет. Вам, наверно, некуда идти, пойдёмте к нам!» Женщина стала отказываться, но Колька настаивал. «Да, не бойтесь, пойдёмте, чайку горячего попьёте, да и переночуете, папка-то пьяный до утра не проснётся, да и не злой он у нас, добрый. Пойдёмте, поспите на моём диване, а я-то сегодня всё равно спать не буду – важное дело у меня.
        Ночь. Отгремела гроза. Дождь перестал лить.
Соседка усердно молится перед образами.
         Женщина с ребёнком спит на колькином диванчике.
         Заворочался и проснулся Колькин отец, окинул трезвеющим взглядом комнату – увидел незнакомую женщину с ребёнком на диванчике. Беспокойная кольнула мысль: «Где Колька? Где сын? Да, что же это я делаю? Детей потеряю!» Увидел Кольку, уснувшего на широком подоконнике раскрытого окна, бережно подхватил крепко спящего сына и понёс на кровать. Женщина с ребёнком исчезла. «С бодуна показалось» - подумал отец, прижимая к себе сына. «Всё! С этого дня ни капли в рот не возьму!» - неожиданно вслух твёрдо произнёс Колькин отец.
           Соседка усердно молится перед большой старинной иконой с зажжённой лампадкой. Это - икона Спасителя. «Господи, почему же ты меня не слышишь? Почему не сбылось пророчество, почему ты не пришёл?» - горестно вопрошает она.
           «Я трижды приходил» - слышит она голос, - «да ты меня не узнала».
            «Когда?» – смятенно шепчет она.
          «Первый раз в виде горького пьянчуги, бомжа, и как ты обошлась со мной?»
        «А второй?» - чуть слышно вопрошает она, - «когда, когда?»
        «Ты выгнала меня с бранью из своей квартиры, когда я явился к тебе в образе обиженного ребёнка, просящего твоей защиты».
  «И в третий раз я явился к тебе, - сурово произносит Господь, - на руках матери моей, младенцем. Ты приютила меня?»
Почти потерявшая сознание женщина горестно шепчет: «Господи, милостивый, прости меня грешную, не узнала я тебя! Прости!»
И слышит в ответ: «Каждому да воздастся по делам его!»