Глава пятая

Начало: http://www.proza.ru/2019/11/14/68

Назавтра, с утреца, потянулись старики в клуб. А там уж за столом комиссия заседает из Зинки, Стёпки да Саломеи с Таранькой. Тумбу лекторскую уронили, чтоб столом была, да скатёрку красную из плюшевой шторы на тот стол постелили, для солидности. Графин с водой на стол, да тетрадки, чтоб пометки делать. В общем, получилось не хуже, чем в фильмах про экзамены.

      Нацепили безнадёгинцы лучшие свои одёжки, а бабы ещё и морды нарумянили, чтоб значит, с последнего ряда было видать их красоту. Выстроились в очередь, да только Стёпка по списку их вызывает. Что тут началось! Каждый из кожи вон лезет, дабы показаться с лучшей стороны да роль получить.

      Полька-балаболка вышла в центр сцены и, сославшись на плохую память, стала читать по бумажке детские стихи про Анну-Ванну. Читала она из рук вон плохо, запиналась, то и дело снимала и протирала свои запотевавшие очки, но видно было, что она очень старается попасть в актёрки и Стёпка, пожалев, записала её в массовку.

      Петюня Ухватов сыграл на гармошке «Комаринского», да так задорно, что волнения в очереди еще больше усилились, селяне задергали плечами,  послышалось: «Иииихх!» и косоглазая Зойка Тутышкина с Синяком выскочили на сцену, и лихо стуча каблуками, прошлись кругом возле Петюни. Даже впечатлительная псина Саломеи, очевидно испытывая особую любовь к музыке подобного рода, вырвалась из хозяйских рук и, подбежав к танцующей парочке, тоненько завыла, задрав кверху морду. Зинка на них зашикала, пригрозив удалить из списка за нарушение порядка, и пара, не прекращая танца, послушно вернулась в очередь. Саломея попросила Петюню сыграть что-то более современное и тогда, он, не растерявшись, сбацал Гимн России при активном участии Тараньки. Петюню за талант и чувство юмора внесли в список актеров, и он гордо задрав голову, прошествовал мимо Ухватихи, которая прошипела ему вслед, что дома она ему покажет не только «комаринского», но и саму его мать, если она, Ухватиха, не пройдет «смотрины».

       Семёныч топтался на сцене, как конь. Он приготовил басню про лису и виноград, но стеснялся Саломеи, которая надо сказать и заставила его выучить эту басню. Семёнычу разрешили рассказать позже, когда он соберется с мыслями, если таковые в его голове ещё живы и на всякий случай записали его на роль коня для сказки «Золушка».

       Следующим был Иван Иванович - «Синяк», который ничего лучшего не придумал, как прокричать петухом да прохрюкать поросенком. Зинка вписала его в тетрадку, решив судьбу его амплуа – изображать фон в спектаклях на деревенскую тематику.

       Манька «Пересвист» - здоровая бабища с тремя подбородками с ходу начала свистеть на разные птичьи голоса. У неё это так ловко получалось, что Стёпка, посовещавшись с подругами, решили приплюсовать её к Синяку, чтобы картина деревенского подворья была вдвое ярче.
        Тут Ухватиха выперлась вперед своей очереди и заявила, что заниматься такой ерундой, как хрюкать, гавкать или плясать, она не намерена и требует записать её в пару к Петюне безо всяких смотрин, поскольку ячейка общества под названием «семья» подразумевает нахождение супружников вместе, а никак не порознь. Зинка попыталась объяснить, что условия для поступающих в театр для всех одинаковы, но в ответ, Ухватиха, в ультимативном порядке: «или вместе или никто», пригрозила забрать Петюню, тем самым лишив театр музыкального сопровождения, и растерянная комиссия сдалась, записав Ухватиху придворной дамой с ролью без слов. Очередь недовольно загудела, но Ухватиха, показав толпе кукиш, удалилась довольная к своему музыкально одарённому мужу.

       Бывший колхозный ветеринар Кирилл Сергеевич, седой старичок с усиками и бородкой, которого сельчане уважительно называли дед Кирюша, в актеры пройти даже не пытался, а сразу предложил свои услуги по вакцинации скота.
      Кто-то пришел ради смеха, кто-то ради интереса, но так или иначе, актёров для театра набралось, как говорится «выше крыши».


       Зашёл дьячок. Стёпка тут же предложила ему поучаствовать в драме Островского - звонить в колокол по условному сигналу. Дьячок сообщил, что в принципе, он не против искусства, но только для порядка, должен съездить в город - спросить благословения у батюшки.

      На том и закончили, постановив, не откладывая в долгий ящик, а прямо с завтрашнего дня распределять роли и учить тексты. Подруги вернули жизнь лекторской тумбе, подняв её на место,  Семёныч с Синяком повесили штору, и вскоре сцена приобрела свой первоначальный вид, будто и не бушевало здесь театральных страстей.



Продолжение:  http://www.proza.ru/2019/11/14/1316