Анализ на адресность сонетов Шекспира. Глава из кн

Часть 1. Глава 17. Методология анализа на адресность. Сонет 106. Верность Манифесту.
(Александр Скальв. Сонеты Шекспира: Вдохновение реальностью. Историческая головоломка. (б.м.) Издательские решения. 2019. ISBN 978-5-4496-3743-7)
 
 Анализ сонета 106 выделен в отдельную главу для демонстрации того нередкого случая, когда определить адресата исключительно по тексту сонета невозможно. Как мы поступаем в таких случаях, было уже неоднократно показано в предыдущих главах при анализе подобных сонетов.  Но так как каждый сонет, из ранее разобранных, отличался набором различных признаков, то упоминать при их анализе всю последовательность действий не требовалось, а именно ту, в которой не было необходимости.  И сейчас также можно было бы без этого обойтись, воспользовавшись только той частью обоснований, которая непосредственно ведёт к определению адресата. Однако, с одной стороны, совсем оставить этот вопрос без систематизации, т.е. без полного набора действий, сосредоточенных в одном месте анализа, было бы неверно с точки зрения методологии. Ведь только тогда читатель имеет возможность видеть связь между заявленной логикой анализа и конкретными действиями, реализующими эту логику, и вследствие этого – понимать, какие действия, и почему, необязательны в том или ином случае. С другой стороны, не существует препятствий к тому, чтобы каждый читатель выделил эту связь самостоятельно, просто внимательно прочитав анализ всех сонетов, найдя соответствующие сонеты, и суммировав полученную информацию.  Но понимая, насколько громаден объём той информации, которую при этом пришлось бы систематизировать читателю, я и решил взять этот труд на себя, тем более что уже располагаю этой информацией.
 
Для начала, необходимо понимать, что набор действий, реализующих заявленную логику это – не сама заявленная логика, т.е. не логические предпосылки, не следствия из них и не «свод неизменных правил».  Название всех действий универсально, ведь это – сопоставление. 
 
А вот перечень того, что с чем сопоставлять, и будет полным набором действий. Начинаем мы с того, что в каждом сонете выделяем составные части его смысла: детали, утверждения и образы, присваивая каждой части признак подобия (тему) и признак новизны (повторяемости), в зависимости от места сонета в нумерации. Эти части станут объектами сопоставления смыслов разных сонетов на противоречия, подтверждения или нейтральность в заявленной логике.

Очевидно, что нам для того, чтобы реализовать заявленную логику в тех сонетах, где отсутствуют прямые указания на адресата, необходимо последовательно пройти в сопоставлениях весь логический путь определения адресата от предпосылок, через следствия, до «свода неизменных правил».  При этом мы будем обязаны провести эти действия в отношении всех сонетов без исключения, другими словами, сопоставить исследуемый сонет со всеми сонетами.  Предсказать заранее, на каком пункте прохождения перечня действий мы гарантированно получим указание на смену адресата, невозможно. Прохождение всего перечня без противоречия указывает на того же адресата, что был в предыдущем сонете. Но наличие противоречия не меняет адресата исследуемого сонета, если адресат в сопоставляемом сонете – другой, ведь так и должно быть. Также отсутствие противоречия исследуемого и сопоставляемого сонета указывает на другого адресата, что был в предыдущем сонете, если оба они противоречат предыдущему сонету.  Таким образом, фактически, в сопоставлениях на каждом пункте перечня участвуют не два, а три сонета: предыдущий, исследуемый, сопоставляемый, т.е. в каждом пункте перечня необходимо выполнить три сопоставления по два сонета. Но так как сопоставление предыдущего и исследуемого сонета является общим (одним и тем же) для всех пунктов перечня, то мы вспоминаем о нём только тогда, когда какое-либо из двух оставшихся сопоставлений (исследуемый – сопоставляемый, предыдущий – сопоставляемый) даёт побудительный к этому результат. 

В зависимости от того, какой сонет противоречит или подтверждает смысл какого сонета, делается вывод о подтверждении или смене адресата, теперь уже с применением «свода неизменных правил».  Другими словами, «свод неизменных правил» служит не для нахождения подтверждений или противоречий (для этого существуют логические предпосылки и следствия из них), а для того, чтобы, имея уже найденные подтверждения или противоречия, знать, что с ними делать, как их трактовать в отношении подтверждения или смены адресата.

Каждое сопоставление может иметь три результата: «да», «нет» и «неопределённо». «Да» означает, что смысл исследуемого (или предыдущего) сонета подтверждает смысл сопоставляемого. «Нет» означает, что смысл исследуемого (или предыдущего) сонета противоположен смыслу сопоставляемого. «Неопределённо» означает, что нельзя выделить ни подтверждения, ни противоречия в смыслах разных сонетов. 
 
 
Теперь, когда все условия оговорены, можно составить полный набор действий для анализа на адресность, например, сонета 106 (исследуемый сонет), хотя этот набор действий применим к любому сонету.
В начале анализа мы обязаны пройти универсальный набор сопоставлений:

1. Сопоставление с сонетом 105 (предыдущий) на предмет первой логической предпосылки: «последовательности Шекспира».
1.1. Сопоставление с сонетом 105 на предмет первого следствия из «последовательности Шекспира» – «Невозможность давать прямо противоположные оценки одному человеку, одной ситуации, одному событию» – сравниваем оценки людей, ситуаций, событий.
1.2. Сопоставление на предмет второго следствия – «Невозможность давать прямо противоположные основания своим действиям» – сравниваем обоснования действий.
1.3. Сопоставление на предмет третьего следствия – «Возможность приводить новые аргументы в подтверждение ранее высказанной оценки» – сравниваем неизменность оценки и аргументы в её поддержку.   
1.4. Сопоставление на предмет четвёртого следствия – «Возможность не забывать, сказанное ранее, и не повторять одно и то же одному человеку» – сравниваем со сказанным ранее и повторами. 
1.5.  Сопоставление на предмет пятого следствия – «Неизменность   и преемственность логики (мотивов) в отношении одного человека» – сравниваем неизменность и преемственность мотивов.

2. Сопоставление на предмет второй логической предпосылки: «правдивости Шекспира».
2.1. Сопоставление на предмет первого следствия – «Невозможность дать ложное описание реальному факту» – сравниваем описание события с событием, ранее принятым за факт.
2.2. Сопоставление на предмет второго следствия – «Применение поэтической фантазии только в намёках на реальные факты, не придумывая самих фактов» – сравниваем намёки с описанием событий, ранее принятыми за факт.
2.3. Сопоставление на предмет третьего следствия – «Отсутствие поэтической фантазии при прямых указаниях на факты» – принимаем за факт прямое указание и сравниваем с другими фактами.
2.4. Сопоставление на предмет четвёртого следствия – «Невозможность давать сомнительные рекомендации» – проверяем сомнительность рекомендаций.
2.5. Сопоставление на предмет пятого следствия – «Отсутствие обязательности в анализе на адресность согласовывать единый литературный сюжет всего цикла» – не обязательно согласуем между собой обстоятельства сонетов. 
 
Пройдя этот универсальный набор сопоставлений, мы получим некоторый набор результатов. В частности, для сонетов 105 и 106 все они, кроме п.1.5, будут иметь значение «неопределённо», что, в свою очередь, означает, что в этих местах нам ничего найти не удалось. 

Именно поэтому упоминать в комментариях такие сопоставления имеет смысл, только если сопоставления со всеми сонетами дали тот же результат – «неопределённо».  Но если в сопоставлениях с каким-то из сонетов будет получен результат «да» или «нет», то есть мы найдём подтверждение или противоречие смыслу исследуемого сонета, то упоминать сопоставления с результатом «неопределённо» уже не имеет практического смысла.  Так в сопоставлении сонетов 105 и 106 итоговым результатом будет «нет», ведь этот результат даёт сопоставление по п.1.5.
 
 3. Тогда после того, как вышеприведённый универсальный набор сопоставлений будет проведён со всеми сонетами, мы оставляем для анализа только те сопоставления, где получен результат «да» или «нет».

4. Следующим этапом необходимо провести контрольную проверку согласованности между собой полученных результатов «да» или «нет» – сопоставить между собой сонеты, где уже известен адресат, на предмет непротиворечивой адресности.  Другими словами, сонеты с разными адресатами не должны иметь один и тот же результат сопоставления с исследуемым сонетом, а сонеты с одним и тем же адресатом, наоборот, должны иметь один и тот же результат сопоставления с исследуемым сонетом. Несогласованность в этом пункте указывает на неустранимое противоречие, а значит, на нарушение логики анализа.  Наличие четвёртого пункта означает, что проверить согласованность возможно только с теми сонетами, где адресат уже был ранее определён, т.е. только со всеми предыдущими сонетами, ведь анализ на адресность ведётся последовательно в порядке возрастания нумерации и адресность последующих сонетов «пока» неизвестна.  Поэтому совершать универсальный набор сопоставлений по п.3 с последующими сонетами, просто, преждевременно, хотя и небесполезно, но для последующего анализа и ситуации из п.6 этого перечня, когда в предыдущих сонетах не нашлось ни одного подтверждения адресата.  Тем более, что согласованность каждого последующего сонета будет позже проверена, когда подойдёт время его анализа.
 
5. Последующие действия имеют целью определить адресата исследуемого сонета с привлечением «свода неизменных правил» и зависят от состава, оставленных для анализа, результатов сопоставления.  Для этого и далее проводятся сопоставления, но не сонетов между собой, а правил с этими результатами.
5.1. Сопоставление с правилом 1 «свода неизменных правил» – «Обыгрывается в новом не противоречивом ракурсе старый образ – тот же адресат» – применимость определяется по двум признакам: старый образ и отсутствие противоречия (результат «да» в сопоставлении сонетов). 
5.2. Сопоставление с правилом 2 – «Образы разные и не противоречивые между собой – тот же адресат» – применимость определяется по двум признакам: новый образ и отсутствие противоречия (результат «да» в сопоставлении сонетов).
5.3. Сопоставление с правилом 3 – «Повторяет ракурс старого образа – другой адресат.» – применимость определяется по одному признаку: повтор ракурса старого образа. Наличие для п.5.3. противоречия (результата «нет») не имеет значения, ведь является, хотя и верным, но избыточным.  Наличие другого подтверждения (результата «да») в сопоставлении с этим же сонетом (с наличием повтора) невозможно, ведь согласованность адресности проверена ранее в п.4.  Наличие подтверждения (результата «да») в сопоставлении с другим сонетом (без повтора) указывает на адресата согласно правилам 1 или 2 «свода неизменных правил». 
5.4. Сопоставление с правилом 4 – «Ракурс старого образа противоречив предшественнику – другой адресат» – применимость определяется по двум признакам: старый образ и наличие противоречия (результат «нет» в сопоставлении сонетов).
5.5. Сопоставление с правилом 5 – «Образы разные, и противоречат друг другу – другой адресат». – применимость определяется по двум признакам: новый образ и наличие противоречия (результат «нет» в сопоставлении сонетов).
5.6. Если все результаты всех сопоставлений исследуемого сонета со всеми сонетами имеют значение «неопределённо», то применяется сопоставление результата предыдущего сонета с правилом 2, т.е.  оставляется адресат предыдущего сонета. На этом определение адресата исследуемого сонета, для которого в сопоставлениях с другими сонетами был получен хотя бы один результат «да», независимо от количества результатов «нет» и «неопределённо», заканчивается. Но для того сонета, где сопоставления с другими сонетами дали только результаты «нет» и «неопределённо», необходимо выполнить ещё некоторое количество сопоставлений.  Эта ситуация характеризуется тем, что противоречия (результаты «нет») указывают на другого адресата, но кто – этот адресат, мы пока узнать не можем, так как не получено ни одного его подтверждения (результатов «да») в сопоставленных сонетах с ранее определёнными адресатами. 

Поэтому у нас остаётся только одна возможность:
6. Продолжить определение адресатов в последующих сонетах, и провести сопоставления исследуемого сонета по п.1. и п.2. универсального набора сопоставлений данного перечня со столькими из них, пока не будет получен результат «да». 
 
Таким образом, формально, для каждого исследуемого сонета мы совершаем весь перечень, выше рассмотренных, действий. И хотя, комментарий каждого, отдельно взятого, сонета практически никогда не содержит всего перечня действий, так как ограничен отличным от других составом, имеющих значение, результатов сопоставления, но сумма всех комментариев ко всем сонетам даёт полную картину всей вышеприведённой методологии анализа на адресность.
 
 
Теперь продолжим анализ сонета 106, останавливаясь кратко на всех пунктах полного набора действий. О сопоставлении с предыдущим сонетом 105 и его результате было уже упомянуто выше. Результат этого сопоставления будет одним и тем же для всего последующего использования.
 
 Сонет 106. Оригинальный текст
 
When in the chronicle of wasted time
I see descriptions of the fairest
Wights, And beauty making beautiful old rhyme
In praise of ladies dead and lovely knights,
Then in the blazon of sweet beauty's best,
Of hand, of foot, of lip, of eye, of brow,
I see their antique pen would have expressed
Even such a beauty as you master now.
So all their praises are but prophecies
Of this our time, all you prefiguring,
And, for they looked but with divining eyes
They had not skill enough your worth to sing:
For we, which now behold these present days,
Had eyes to wonder, but lack tongues to praise.

 Но сопоставления с сонетом 105 на этом не заканчиваются, ведь необходимо сопоставить предыдущий сонет не только с исследуемым сонетом 106, но и со всеми сопоставляемыми сонетами, так как в одном из случаев один и тот же сопоставляемый сонет может иметь в сопоставлениях с предыдущим и исследуемым сонетом либо одинаковые, либо разные результаты, что, в свою очередь, может оказаться единственным указанием на адресата. Другими словами, необходимо сопоставить сонет 105 со всеми сонетами 1-104. Но разве мы уже не сделали этого, когда анализировали сонет 105, т.е. когда он был исследуемым сонетом? Очевидно, что этой информацией мы уже располагаем. Тогда остаётся провести только один вид сопоставления: исследуемого сонета 106 и сопоставляемых сонетов 1-104.

Не имеет значения в каком порядке сопоставлять сонеты, ведь результат одного сопоставления не влияет на результаты других сопоставлений. Но логичнее начать с ближайших сонетов, попутно сразу же проверяя преемственность, т.е. продолжение или прекращение текущей череды сонетов.  Не забываем, что все сопоставления мы ведём в рамках структуры смысла самого сонета 106, т.е. предварительно «расчленив» его на образы (совокупности характеристик), утверждения и детали, присвоив каждой единице смысла признак подобия (тему). (см. главу «Свод неизменных правил»).  С этих позиций сонет 106 содержит: три утверждения и одну деталь. Выделить в содержании некую совокупность характеристик невозможно. Первое утверждение следует из смысла последних двух строк второго катрена, которые к тому же являются одним предложением с первым катреном: «древнее перо жило стремленьем к той красоте, что Вам дана сейчас – I see their antique pen would have expressed Even such a beauty as you master now». Второе утверждение следует из первых двух строк третьего катрена: «и та хвала, всего лишь – предсказанье, прообраз Ваш в далёких временах – So all their praises are but prophecies Of this our time, all you prefiguring». 
 
Но почему мы выделяем два утверждения из текста, который идёт подряд и следует один из другого? Дело в том, что первое утверждение имеет признак подобия (тему): «о красоте», а второе – «о хвале».  Третье утверждение следует из замка сонета: «коль даже нам, пред кем Вы наяву, слов не найти, чтоб Вам воздать хвалу – For we, which now behold these present days, Had eyes to wonder, but lack tongues to praise», что характеризует не «красоту» и не «хвалу» адресата, а «нас», т.е. здесь поэт намекает на себя, обосновывает свои действия. Единственная деталь содержится в последней строке третьего катрена: «ведь мысли взор – повязка на глазах – And, for they looked but with divining eyes». Признак подобия здесь – мнение поэта о «взоре мысли», вообще, как философском понятии. Даже если её полезность для анализа покажется нам весьма сомнительной, мы формально обязаны её выделить, на всякий случай.
 
 Интересная особенность, с которой мы встречаемся, разбирая сонет 106 (да и все сонеты) на образы, утверждения и детали это – то, что нам в этом не помогает разделение сонета по структуре. Структурные компоненты, такие, как «теза», «антитеза», «синтез» и «вывод», не принимают участия в сопоставлениях, хотя по названиям претендуют на, интересующие нас, «утверждения». И утверждения, действительно, в сонетах встречаются, но независимо от этой структуры. Да и нелогично было бы искать черты лирического героя произведения (адресата сонета) в структуре произведения, т.е. – в порядке подачи текста, а не в его содержании. Поэтому гораздо больше пользы для нахождения черт лирического героя приносит выделение в содержании сонета единиц взаимоувязанной информации – образов и деталей, с выделением признака подобия (темы) каждой единицы. Такой подход в литературоведении не нов, но считается, что он применим только к большим прозаическим формам, а не к коротким стихотворениям. И это – верно, так как, в отличие от большого прозаического произведения, не в каждом сонете можно встретить «образ» или «деталь» лирического героя, особенно, когда поэт говорит о себе или неких обстоятельствах. Понятно, что в большом прозаическом произведении понятия образа и детали гораздо шире, чем в коротком стихотворении, но я не стал менять названий единиц выделения, так как сужение охвата не меняет их сути. Понятие признака подобия (темы) в применении к единицам выделения ещё менее ёмко и содержит только ответ на вопросы: «о чём?» или «о ком?». Типичные примеры: образ «друга», деталь «внешности». На этом сходство с литературоведением заканчивается. Хотя без вышеназванной части анализа не обойтись, т.е. нам необходимо выделить образы и детали, но этого недостаточно для решения поставленной задачи. Как в составе образов, так и в составе деталей литературоведение не отрицает возможности такого компонента, как утверждение, вернее, вообще, не упоминает его. В свете той задачи, которая стоит перед литературным анализом, выделение этого компонента в отдельную единицу избыточно, так как при известном лирическом герое (а это всегда так в литературном произведении), собирать детали, где-либо ещё, кроме образов, означает создавать себе лишнюю работу, без надежды когда-либо найти этой работе применение. 

Но перед нами стоит обратная задача: нам необходимо по образам и деталям определить, кто же является лирическим героем (адресатом сонета). В свете такой задачи, утверждения приобретают самостоятельную ценность, как носители возможно противоречивых деталей.  Если в литературном анализе противоречивые утверждения легко включаются в образ уже известного лирического героя, просто характеризуя его, как противоречивый, то в анализе обратной задачи это невозможно, исходя из заявленной логики анализа. В частности, поэтому литературоведение до сих пор не находило путей, чтобы решить обратную задачу, так как не принимает возможности другой логики и допускает типичную логическую ошибку. Классический пример этой ошибки: известно, что «вино» это – «жидкость», но встретив в тексте указание на «жидкость» мы не можем сказать, что автор имел в виду, именно, «вино».  Но тем не менее, раз за разом, приняв в прямой задаче (когда известен лирический герой), что лирический герой может быть противоречив, незадачливые исследователи, встречая противоречивости в сонетах Шекспира, продолжают утверждать (даже, хотя бы – не предполагать), что они принадлежат одному лирическому герою, забывая, что находятся в рамках обратной задачи (когда лирический герой неизвестен).  Популярность гипотезы Мэлоуна являет собой пример этому феномену. Да, это возможно, также, как и в примере с «жидкостью», но не более того. Возможность и верность – разные понятия.
 
Задачи такого рода являются предметом криминалистики, когда по уликам: следам, вещам, свидетельствам необходимо вычислить одного из нескольких возможных подозреваемых.  Сходство также в том, что криминалистика не допускает того, что две противоречивые улики могут принадлежать одному человеку.  Но на этом сходство (род задачи и непротиворечивость улик) с криминалистикой заканчивается, так как подозреваемыми являются не возможный преступник, который известен (поэт), а его жертвы (адресаты).  Методы, которые криминалистика применяет для решения своих задач исходят из обстановки, в которой проводится расследование (по горячим следам), психологии подозреваемых (мотивы к совершению) и возможностей технических средств (съёмка, прослушивание, погоня, перехват переписки). Аналитическая работа с уликами постоянно дополняется уточнением полной картины преступления, расширением характеристик времени до и после, расширением характеристик места, что позволяет выдвигать версии о дополнительных характеристиках преступника, проверять алиби подозреваемых, опрашивать всех возможных свидетелей. Текстовые документы в криминалистике, например, письма с угрозами, предсмертная записка с именем преступника, дневниковые записи с разработкой плана преступления и т.п. никогда не являются достаточными уликами и должны быть обязательно доказаны в том, что намерение претворилось в реальное действие.  Для нашей обратной задачи других «улик», кроме текстовых документов нет. Количество и содержание их неизменно. 
 
Точно также, как в криминалистике, сами по себе они ничего не доказывают. Точно также интерпретация содержания зависит от выдвинутой версии. И точно также, как в криминалистике, верность или опровержение версии может быть получено (доказано) только на основе фактов.  Но если в криминалистике набор фактов, который докажет причастность к преступлению всегда обладает заранее известной характеристикой времени и места преступления, группируясь вокруг этого времени и места, то в нашей задаче время и место написания сонета неизвестно и, значит, набором фактов являются полные биографии, предполагаемых «жертв» и «преступника». По известным фактам биографий, по известному «преступнику» (поэт) необходимо доказать, что предполагаемая «жертва» (друг) стала реальной (Герберт), а также определить время и место «преступления» (датировку сонета).  Другими словами, перед нами не просто обратная задача литературоведения, но и обратная задача криминалистики. Ни та, ни другая наука не имеют в своём арсенале методов для решения «своих» обратных задач, ввиду их практической бессмысленности для них.
 
Поэтому нам остаётся только то, что считается в литературоведении, чуть ли, не смертным грехом, а именно – наивно-реалистичное прочтение, т.е. для решения нам придётся сделать то, что эта наука порицает. Ведь сопоставление образов, утверждений и деталей разных сонетов по совпадениям или противоречиям в рамках одного признака подобия (темы) и является таким наивно-реалистичным подходом, не допускающим толкований за пределами заявленной логики.  Поэтому мы не ищем скрытых смыслов в противоречиях образа известного лирического героя, что практикуется для решения прямой задачи литературоведческого анализа.  Мы добавляем в образ неизвестного лирического героя только смыслы тех образов, утверждений и деталей, которые не противоречат друг другу в рамках заявленной логики, ни на миг не забывая, что решаем обратную задачу.

Подобным образом мы получаем не одного, а несколько лирических героев, каждый из которых является носителем непротиворечивых характеристик.  Если было бы точно известно, что лирический герой, на самом деле, один, то можно было бы сказать, что так мы «разделили» его образ на грани его натуры. Но мы этого не знаем и потому оставляем для проверки каждую «грань» в качестве самостоятельного лирического героя.  Такие «лирические герои» получаются прямолинейными, как стержень, или однобокими, как флюс, в чём и заключается наивность их реалистичности для литературоведения. 
 
Но у нашей задачи есть ещё одна исходная особенность: мы не знаем, не только количества «лирических героев», не только – время и место написания сонетов, но и того, чем являются исследуемые тексты, литературным вымыслом или записями реальных событий.  Это, в свою очередь, ведёт к необходимости, ещё до того, как мы приступим к поиску других неизвестных, решить эту задачу. 

Определяющим в решении этой задачи является то, что, как мы видели в предыдущих абзацах: пока мы находимся в рамках литературоведения, т.е. считаем сонеты литературным вымыслом, то не находим методов для решения обратной задачи литературоведения, а выйдя за рамки литературоведения, вынуждены совершать действия, которые в литературоведении считаются непрофессиональными.  Поэтому остаётся единственный ответ, который будет соответствовать нашим действиям и полученным в дальнейшем результатам: исследуемые тексты это – записи реальных событий.  Тогда сразу снимаются все «вопросы» литературоведения к «лирическим героям», к их наивности, прямолинейности, однобокости, так как перед нами не цельное литературное произведение, связанное композицией, сюжетом и сложным лирическим героем, а отдельные литературные описания событий, связанные их реальной последовательностью, которая, одна только, и может быть настолько случайной. 

Поэт не был обязан выписывать «лирического героя» со всеми его сложностями, а откликался сонетом только на те черты адресатов, которые его в них волновали, оставляя остальные их черты за границами своих описаний. Отсюда и прямолинейность, и однобокость., чему в рамках литературоведения объяснений нет и, поэтому, вынуждает его отрицать таких «лирических героев». 
 
Тот же результат можно получить, применив математический метод дихотомии – деление на два взаимоисключающих понятия. Например, понятие «человек» разделяется на два класса «мужчины» и «женщины». Очевидно, что «литературный вымысел» является взаимоисключающим для «дневниковых записей реальных событий», ведь если текст относится к одному классу, то не может одновременно входить в состав второго.  Определяющим в разделении являются не те признаки, которые могут быть одновременно у двух классов (например, «голова и руки» у «человека» или «художественная выразительность» у «текста»), а признак, который исключает принадлежность к другому классу.  В интересующем нас случае таким признаком является «вымысел», который ни при каких обстоятельствах не может быть одновременно «не вымыслом».

Тогда очевидно, что законы «вымысла», которые применимы в литературоведении, бесполезны в применении к «не вымыслу», у которого свои законы.  Нелепо искать или требовать от «не вымысла», совпадающие с «вымыслом», признаки, или подчинения тем же законам «вымысла», и тем более, делать потом на этом основании выводы о неверности разделения.  Тогда приняв изначально направление «не вымысла», мы освобождаем себя от необходимости во многих неясных ситуациях постоянно «оглядываться» (путаться в направлениях) на литературоведение, которое работает только с «вымыслом».  Другими словами, мы имеем основания поступать точно так, как было показано в предыдущих абзацах. 

Но продолжим анализ сонета 106.  Ранее мы выделили в сонете 106 три утверждения и одну деталь, вот их и будем сопоставлять со всеми единицами выделения других сонетов. Коротко процесс сопоставления и его результаты выглядят так:

1. Сопоставление с сонетом 105 – результат «нет» по п.1.5 универсального набора сопоставлений. Нарушена неизменность мотивов в отношении адресата. Нельзя, с одной стороны, говорить адресату «слов не найти», а с другой, писать ему же хвалебные сонеты. Результат «неопределённо» по остальным пунктам. Итоговый результат – «нет».
2. Сонеты 104-69 – все «неопределённо».
3. Сонет 68 – «нет» по п.1.1. Нарушена неизменность оценки красоте адресата в сравнении с красотой прошлого: «Без украшений истины самой» (сонет 68), «Древнее перо жило стремленьем к той красоте, что Вам дана сейчас – their antique pen would have expressed Even such a beauty as you master now». (сонет 106). 
4. Сонеты 67-60 – всё «неопределённо».
5. Сонет 59 – «да» по п.1.1. Подтверждена неизменность оценки красоте адресата в сравнении с красотой прошлого: «Восторг свой пели хуже образцам» (сонет 59).
6. Сонеты 58-22 – всё «неопределённо».
7. Сонет 21 – «да» по п.1.5. Подтверждение мотивов в отношении адресата: «Пусть много говорит, кто любит лгать» (сонет 21), «Слов не найти, чтоб Вам воздать хвалу – but lack tongues to praise». (сонет 106).
8. Сонеты 20-1 – всё «неопределённо». 

Как видим, одно утверждение и одна деталь сонета 106 пока вообще не пригодились в сопоставлениях. Но это не значит, что мы можем про них забыть, ведь впереди ещё много сонетов. Следующим этапом проводим контрольную проверку адресности на непротиворечивость. Как можно посмотреть в анализе сонета 105, в нём нет тех же результативных сонетов, что и в сопоставлениях сонета 106. Поэтому сравнение результатов сопоставления предыдущего сонета 105 с сопоставляемыми сонетами 104-1 на этом этапе в проверке нам не понадобятся. 

Остаётся проверить непротиворечивость адресности в сопоставлениях самого сонета 106, приведённых выше.
 
1. Начинаем по порядку с сонета 105. Адресатом в сонете определён друг поэта. Сравниваем этого адресата со всеми адресатами сонетов, где были получены результаты «да» или «нет». 
1.1. Сравнение с сонетом 68. Результаты «нет» совпадают. Адресат в сонете 68 – друг поэта, также совпадает с сонетом 105.
1.2. Сравнение с сонетом 59. Результат «да» не совпадает с результатом «нет» сонета 105. Адресат сонета 59 – возлюбленная поэта, также не совпадает с адресатом сонета 105.
1.3. Сравнение с сонетом 21. Результат «да» не совпадает с результатом «нет» сонета 105. Адресат сонета 21 – возлюбленная поэта, также не совпадает с адресатом сонета 105.

2. Проверка сонета 68. Адресат – друг поэта.
2.1. Сравнение с сонетом 59. Результат «да» не совпадает с результатом «нет» сонета 68. Адресат сонета 59 – возлюбленная поэта, также не совпадает с адресатом сонета 68.
2.2. Сравнение с сонетом 21. Результат «да» не совпадает с результатом «нет» сонета 68. Адресат сонета 21 – возлюбленная поэта, также не совпадает с адресатом сонета 68.
 
3. Проверка сонета 59. Адресат – возлюбленная поэта.
3.1. Сравнение с сонетом 21. Результат «да» совпадает с результатом «да» сонета 59. Адресат сонета 21 – возлюбленная поэта, также совпадает с адресатом сонета 59.
 
4. Проверка последнего результативного сонета 21, очевидно, была проведена в ходе проверок других сонетов. 

Таким образом, мы убедились, что адресность тех сонетов, результаты которых мы будем использовать в дальнейших сопоставлениях, не противоречит одна другой. Следующий этап завершает процесс определения адресата, так как мы имеем несколько результатов «да» в сопоставлениях сонета 106 с предыдущими сонетами 1-105.

1. Но начинаем мы с того, что констатируем противоречие – результат «нет» в сопоставлении с предыдущим сонетом 105 и сонетом 68. Значит, эти результаты необходимо сопоставить с правилами 4 или 5 «свода неизменных правил». Или то, или другое правило укажет на другого адресата.
2. Далее, констатируем совпадение – результаты «да» в сопоставлениях с сонетами 59 и 21. По правилу 1 или 2 определяем адресата сонета 106 – возлюбленную поэта, совпадающую с адресатом этих сонетов. 

Таким образом, мы получили, что сонет 106 прерывает череду сонетов другу.  Но, казалось бы, тема сонета тоже вписывается в «воспоминания и оправдания» предыдущих сонетов. И это было бы так, если бы поэт «вспоминал» то, что было между ним и другом. Но поэт высказывает утверждения прямо противоположные тому, что говорил ранее другу. Содержание сонета 106 очень похоже на ответ поэта возлюбленной на вопрос о таком редком содержании сонета 99, где Шекспир, хоть и косвенно, но упомянул красоту возлюбленной. Теперь же, в сонете 106, Шекспир опять, как в сонете 21, возвращается к обоснованию невозможности воспеть такую самую прекрасную красоту, как у возлюбленной, потому как "слов не найти".  Примечательно, что, начав в сонете 21 возлюбленной с ненужности «много говорить», Шекспир выдержал на протяжении всех предыдущих сонетов возлюбленной и закончил в сонете 106 этой же одной сквозной идеей об ограниченности слов. Всего было написано 43 таких сонета возлюбленной, где красота адресата лишь изредка упоминается как факт (как, например, в этом сонете 106), но её хвалы и сравнений практически нет.  Но именно это обстоятельство указывает на то, что внешность и восхищение не были главными для поэта в отношениях с возлюбленной.  Возможно, что возлюбленная считала ровно наоборот и её задевали такие сухие, на её взгляд, сонеты, в чём она упрекала поэта. 

Как видим, для читателя, который имеет навык создания логических конструкций по заявленным исходным положениям, не составит труда представить, и без того, что было разложено в этой главе весь процесс анализа на адресность каждого сонета. Я считаю, что таких читателей большинство, поэтому не занимаюсь повторением всей методологии в каждой главе. Как правило, читателю предоставляются для ознакомления только результаты сопоставлений, имеющие значения. Поэтому эта глава предназначена для тех наиболее скрупулёзных читателей, кто хотел бы самостоятельно пройти весь путь анализа любого, заинтересовавшего его, сонета и самостоятельно получить результаты, изложенные мной в анализе на адресность, и основная цель главы – облегчить им этот путь.