Глава девятая

Начало: http://www.proza.ru/2019/11/15/750


       Стёпка загнала артистов на сцену, а сама устроилась в первом ряду зрительного зала возле копошившихся у её ног старух, разбиравших реквизитную груду.

       Артисты стеснялись друг друга и никак не могли расслабиться, и этим злили Стёпку, возлагавшую на данный проект большие надежды. Прослушав несколько диалогов, она пришла в ярость. Чем же они занимались целую неделю? Мямлят, будто первоклашки, никак не могут запомнить текст, всё в бумажку норовят заглянуть, а то и вовсе начинают говорить разом, не дождавшись, когда партнер закончит свою тираду. Даже Зинка, чёрт её подери, являясь ключевой фигурой пьесы, читала свою роль так, будто старалась ошарашить весь мир своим театральным талантом.

- Ты чего орёшь, как оглашенная? – возмущалась Стёпка. – Ты же скромная девушка, а не зазывала на ярмарке! И как это я тебя проворонила?! Всю неделю ты у меня под носом роль уродовала.

     Стёпка вскочила со стула и нервно заходила туда-сюда, заложив руки за спину. Она-то знает, так ходят театральные режиссёры, когда актёры неправильно себя ведут на сцене, в фильмах сто раз такое показывали.

- А ты, Семёныч, что дровосек, что конь, а всё одно – конь! Чего ты все переминаешься с ноги на ногу? Чего тебе там жмёт? Может до ветру надо, так скажи, я ж не зверь какой!? – разорялся режиссёр.

      Семёныч побагровел, но с места не сдвинулся. Актёры притихли, чувствуя свою вину. Даже бабки под сценой замерли в испуге, боясь Стёпкиного гнева.

- Евгения Ивановна, - обратилась она к бывшей Жужелице-Жизели, - ты – злая мачеха, а не Мать Тереза, строже надо быть с Золушкой, можешь даже за космы её оттаскать, от неё не убудет! И увидев испуганное лицо Зинки, довольно процедила: «Искусство требует жертв!»

- Принц Петюня! Перестань все время оглядываться на свою жену! Здесь театр, а разборки будете дома наводить, а то вмиг обоих заменю.

     Довольный Синяк сделал шаг вперед, но Стёпка его осадила: «После прохрюкаешь!»

     В общем, досталось всем, даже Саломеиному Тараньке, который сопровождал каждый выкрик Стёпки звонким лаем, и за это она обозвала его крысой. Саломея обиженно отметила, что Таранька – конечно собака, но аристократических кровей и актёрская слава ему, как собаке ни к чему, Тараньке и так замечательно живётся, а согласился он на сомнительную роль беспородной крысы только для того, чтобы пьеса не провалилась, ведь каждый знает, что использование животных – беспроигрышный вариант в любом, ну или почти любом, театральном начинании.

- Ну и загнула! – восхищённо подумала Стёпка. – Вот кого надо было в режиссёры эти толкать. А для меня это видать непосильная ноша… - сникла она. И тут же встрепенулась: «Чё это? Для меня-то? С моёй-то головой? Я это придумала, мне это и заканчивать! Или я не Стёпка?!

- Ну вот, что, - серьёзно сказала Степанида Степановна, - ежли я кого обидела, то дико извиняюсь. Но роли вы безобразно говорите и совсем не готовы. До Нового Года осталось два месяца, времени валандать эту спектаклю у нас нет. Поэтому, срок вам две недели и чтоб к следующей репетиции все роли на зубок! И с выражением! И повернувшись к надутой за Тараньку Саломее, произнесла: «Пойдём, Саломеюшка, дело есть!»

- Ты вот что…книгу ту про режиссёров дай мне на прочтение! Чего-то без науки никак не получается. Я ж спектаклю хочу поставить, а не палатку на базаре, – и добавила, – Хорош серчать, я ж не со зла…на Тараньку-то…


Продолжение: http://www.proza.ru/2019/11/15/773