Вечность

Мы утратили её, жемчужную мудрость хозяев. Создатель завещал владеть миром, любить и лелеять каждый уголок земной. Речной жемчуг теперь так же чужероден в осиротевшем мире, как способность овладеть чем бы то ни было безусловно... А ведь в этом и был весь рецепт вечности. Ты слышишь?

Вечность наша прячется на дне полумесяца, ощерившись метеоритными осколками. Люди убрали её на дальнюю полку сознания, не забыв наклеить убаюкивающий совесть ярлык: "На изнанке этой тайны покоится золото Чингисхана, Колчака и пр." И пока учёные от кабинетов строят свои гипотезы, что улыбка вечности по имени Байкал скрывает в себе потенциал океана, обезумевшая глубоководная красота смотрит в каждого. Она прорывается из натёртых до блеска окон инстаграма, тихо шепчет старинные легенды сладковато-жёлтыми листьями старых книг, стучит в наше сознание документальными фильмами...

В мутно-зелёном подводном небе проносятся стаи нерп. В их прекрасных гематитовых глазах поселилась неизбывная грусть, и причина тому – человек, отвернувшийся от мира и заодно от себя самого. Неужели мы так устроены, что совершенная любовь рано или поздно обращается неизбежным злом?
 
Когда-то люди умели обращаться с улыбкой вечности, и она им отвечала взаимностью, позволяя причаститься своей тайны. Загляни в голубое сердце теперь: оно затуманено по твоей вине. Природные вены Байкала болеют и гонят кислоту, пока не разрушатся окончательно. Капилляры забиты спирогирой, такой же скользкой и нитчатой, как помехи, разрывающие в клочья сознание, живущее "здесь и сейчас". Отрёкшиеся люди с больной совестью мечутся, мучимые желанием утраченного. Они теперь не пьют из Байкала, но их жажда распаляется всё сильнее. Не-хозяева владеют землёй где-то в своих иллюзиях. Они по-прежнему считают, что природа им недоплатила по счетам, и значит, её можно продолжать грабить, пуская вдоль сердечной жилы посудины с туристами, извергающие нечистоты прямо в воду. Допустимо прятать концы заводских клоак в самом большом пресном резервуаре. Можно смешивать озёрную правду с пенистой ложью заводских антисептиков, которыми дезинфицируют вагоны РЖД. Сколько ни старайся смыть грязь с одежды и лица, туманность разума от этого не прояснится, да и глаза души кто умоет? Мы разучились смотреть, но ещё не ослепли. 

Став холодными и безучастными, люди потеряли естественное единение с прозрачной синевой байкальского льда. В звенящих глубинах ледяных сопок, в самой толще зимнего Байкала водяными колоколами звучат небесные мессы. Если ты услышишь это однажды, то никогда не забудешь. Вероятно, у тебя откроются глаза души и хватит смелости признать, что чужие начали варварский захват священной земли из-за попустительства не-хозяев. И пока бремя наших ошибок перекладывается на чужаков, людей без принципов и морали, единственная дарованная нам вечность будет болеть вместе с каждым. 

Что же дальше? Старик Байкал внимательно смотрит синими бездонными глазами, и сурово его лицо. Он ищет... Хозяев земли. Тех, кто способен принять в своё сердце особый компас с жемчужиной-Байкалом на отметке вечности. 
Проснись, Хозяин, в каждом. Ты владеешь всем, что тебя окружает, и твоя прямая обязанность – следить за миром: он не в порядке, как и ты. Ведь нет никакого "до нас", есть мы в наших предках. После нас – не более чем иллюзия со стойким запахом тлена, потому что нет никакого "после нас". Есть мы в детях, в каждом новом наследнике вечности.

[Художественная рецензия на документальный фильм Александра Горновского "Без Байкала"]