Блок. Так. Я знал. И ты задул... Прочтение

56. «Так. Я знал. И ты задул…»

                Андрею Белому
               
                Так. Я знал. И ты задул
                Яркий факел, изнывая
                В дымной мгле.
                В бездне — мрак, а в небе — гул.
                Милый друг! Звезда иная
                Нам открылась на земле.

                Неразлучно — будем оба
                Клятву Вечности нести.
                Поздно встретимся у гроба
                На серебряном пути.

                Там — сжимающему руки
                Руку нежную сожму.
                Молчаливому от муки
                Шею крепко обниму
               
                Так. Я слышал весть о новом!
                Маска траурной души!
                В Оный День — знакомым словом
                Снова сердце оглуши!

                И тогда — в гремящей сфере
                Небывалого огня —
                Светлый меч нам вскроет двери
                Ослепительного Дня.
                1 ноября 1903



     Стихотворение как продолжение, как еще обращение… Впрочем, это и есть – еще одно обращение к Андрею Белому. Вот из предыдущего:

                «…Впереди покраснела заря.
                Кто-то звонким, взывающим молотом
                Воздвигал столпы алтаря…

                …Мне почудился ты — умирающий,
                Истекающий кровью, как я.
                Неужели и ты отступаешь?
                18 октября 1903»

 
     И теперь – продолжение:

                Так. Я знал. И ты задул
                Яркий факел, изнывая
                В дымной мгле...

     Сам герой уже видит себя беспомощны, почти уродцем:


                «                ... У меня
                Такие крохотные ножки...
                Такие ручки у меня…
                18 октября 1903»

     Он почти сдался:

                «…я уйду на покой от времен,
                Уйду от хулы и похвал…
                1 ноября 1903»

     Но есть надежда на друга… Повторю, изначальное значение данного слова: друг – это тот, кто с тобой в одной дружине.  Может, сообща можно будет сделать то, что не получилось в одиночку:

                Светлый меч нам вскроет двери
                Ослепительного Дня.
               
Ал. Блок. «О современном состоянии русского символизма»:
     «В лазури Чьего-то лучезарного взора пребывает теург; этот взор, как меч, пронзает все миры: "моря и реки, и дальний лес, и выси снежных гор", - и сквозь все миры доходит к нему вначале - лишь сиянием Чьей-то безмятежной улыбки… Золотой меч, пронизывающий пурпур лиловых миров, разгорается ослепительно - и пронзает сердце теурга. Уже начинает сквозить лицо среди небесных роз; различается голос; возникает диалог, подобный тому, который описан в "Трех Свиданиях" Вл. Соловьева; он говорит: "Не трижды ль Ты далась живому взгляду? - Твое лицо явилось, но всю Тебя хочу я увидать". - Голос говорит: "Будь в Египте". »
      В Египте Вл. Соловьев Ее увидел:
     «Я, Владимир Соловьев, уроженец Москвы, призывал Тебя и видел Тебя трижды: в Москве в 1862 году, за воскресной обедней, будучи девятилетним мальчиком; в Лондоне, в Британском Му¬зее, осенью 1875 года, будучи магистром философии и доцентом Московского Университета; в пустыне близ Каира в начале 1876 года».

     Обращение «милый друг» – оно тоже от Вл. Соловьёва:

                «Милый друг, иль ты не видишь,
                Что все видимое нами —
                Только отблеск, только тени
                От незримого очами?

                Милый друг, иль ты не слышишь,
                Что житейский шум трескучий —
                Только отклик искаженный
                Торжествующих созвучий?

                Милый друг, иль ты не чуешь,
                Что одно на целом свете —
                Только то, что сердце к сердцу
                Говорит в немом привете?
                1892»

…оно тоже, что стихотворение не о «житейском шуме трескучем», а о мире «торжествующих созвучий», что оно об их общем «пути в Египет»!