Вуокси-1995

Борис Родоман

ВУОКСИ-1995

Район Верхней Вуоксы
по отношению к Финляндии и России

Историко-географический очерк

Оглавление

        1 Природные условия. 2 Древние народы. 3 Древняя Карелия. 4 Между Россией и Швецией. 5 В Великом княжестве Финляндском. 6 Обретение Финляндией независимости и гражданская война. 7 Между мировыми войнами. 8 Советско-финляндские войны. 9 СССР и Финляндия после войны. 10 Современная Финляндия и новая Россия. Использованная литература. Послесловие.

        Географический район Верхней Вуоксы, охватывающий города Светогорск (быв. Энсо) и Каменногорск (быв. Антреа), расположен в северной части Выборгского административного района на северо-западе Ленинградской области у границы с Финляндией. Осью района служит река Вуокса (Вуокси), текущая из озера Сайма в Ладожское озеро. Границы района приобретут определённость после того, как здесь будет устроена свободная экономическая зона, а пока что мы представляем этот район как размытое пятно, включающее названные города, их окрестности и то, что между ними, т.е. посёлок Лесогорский (быв. Яски).

1. Природные условия

        Рельеф и озёрно-речная сеть района сформировались под воздействием Скандинавского материкового ледника, который неоднократно наступал (прирастал, расползался и растекался) с северо-запада на юго-восток. Верховья Вуоксы расположены в геологической области Балтийского щита, где коренные горные породы (граниты, гранодиориты и пр.), образовавшиеся при застывании земной коры более 3 млрд. лет назад, выступают на поверхность в виде сглаженных и отшлифованных ледником скал. При наступлении ледника все почвы и имевшийся под ними рыхлый и обломочный материал были снесены в другие места и отложены на краю ледяного щита и под ним.
        Отложения ледника и образовавшихся при его таянии бурных водных потоков нередко вытянуты в виде валов, насыпей, гряд, называемых в русской Карелии сельгами (по-фински – селькя). Эти сельги могут тянуться как вдоль направления движения ледника, так и поперёк. Ландшафт верховьев Вуоксы сложен преимущественно продольными сельгами и ложбинами, вытянутыми с северо-запада на юго-восток. Направление движения льда совпадало здесь с простиранием тектонических трещин, избороздивших весь кристаллический массив Фенно-Скандии. Относительная высота сельг (над днищами соседних ложбин) 10 – 30 м, изредка до 50 м; длина от 0,1 до 2 км; крутизна склонов 15 –  20;. В этом же направлении, т.е. к юго-востоку, течёт здесь и река Вуокса. На сельгах растут сосновые леса, преобладают боры-черничники и брусничники. Ложбины и котловины заполнены суглинками и супесями, большей частью заболочены, частично заняты озёрами.
        К поперечным грядам относится самая большая и известная, похожая на горный хребет гряда Салпаусселькя, длиной около 500 км. Она целиком проходит внутри Финляндии и как плотина отделяет внутреннюю часть страны, переполненную озёрами, от юго-восточной и южной, где озёр гораздо меньше. Лишь две реки прорвали эту природную плотину. Из озера Пяйянне в Финский залив течёт река Кюми, а из озера Сайма в Ладожское озеро – река Вуокси. Но так как площадь всех Сайменских озёр и их бассейна на суше гораздо больше, то Вуокси полноводнее прочих рек. Это самая большая река Финляндии по расходу воды. Что касается её длины (156 км), то лишь первые 13 км она течёт по Финляндии, а остальные 43 км по России (с 1944 г.). Слово «вуокси» значит пролив, протока. Обычно так называются короткие реки-протоки между озёрами, например, река Вёкса в Ярославской области около Переславля-Залесского.
        Вытекая из озера Лаппевеси, входящего в систему озёр Сайма, река Вуокси преодолевает на гряде Салпаусселькя порог Вуоксенниска, затем более крупный водопад Тайнионкоски, иначе называемый Малой Иматрой, и четыре менее значительных порога, после чего она стремится вниз по знаменитому водоскату Иматра, который часто, но неправильно называют водопадом, хотя никакого одного уступа здесь нет. Это участок реки длиной 1,5 км с падением воды на 18 м. Ниже его в Финляндии расположен порог-водопад Валлинкоски.
        Далее, на территории России, города Светогорска и посёлка Лесогорского, еа реке Вуоксе имелись пороги, водопады и водоскаты Кюурёнкоски, Раухиала и др., ныне заменённые плотинами и скрытые небольшими, похожими на естественные озёра, водохранилищами двух гидроэлектростанций. Пороги и плотины против Светогорска в России иногда тоже называют Малой Иматрой. В Финляндии водоскат Иматра также пал жертвой гидроэнергетики, но он временами «включается» для туристов, как и Ниагарский водопад. Гидроэлектростанции Верхней Вуоксы имеют огромное значение для Ленинградской области и Финляндии. Об источниках электроэнергии напоминает и советское название города Энсо – Светогорск.
        Ниже Каменногорска (Антреа) река Вуокса превращается в цепь озёр, соединённых протоками и пригодных для моторных лодок. В прошлом по реке ходили и небольшие пароходы: от ж.-д. станции Антреа (Сент-Андре) в сторону Кексгольма, где ещё не было железной дороги. Остатки пристани сохранились в Каменногорске. Река Вуокса и в России имеет большое значение для туризма (вне погранзоны). В древности эта река была важным торговым путём между озером Сайма, Ладожским озером и Финским заливом. Мимо порогов лодки обносили либо волокли, а грузы перевозили и перетаскивали по суше.
        По-видимому, Вуокса изменила своё течение под влиянием тектонического поднятия Фенно-Скандии оттого, что земная кора здесь освободилась от ледового покрова. Однако, направившись в Ладогу, Вуокса надолго, до XVI в., сохраняла за собой старое, выборгское устье. Потом это течение стало прерываться, возобновляясь лишь при весенних паводках. В последний раз Вуокса сбрасывала часть своих вод в Финский залив в начале XIX в. В том же веке Вуокса ещё раз показала свою способность меняться. В мае 1818 г. она внезапно изменила Кексгольму, который был построен в её ладожском устье, и направила бо`льшую часть воды в Ладогу намного южнее, через озеро Суванто (ныне Суходольское) и  реку Тайпале (ныне Бурную). Теперь у Вуоксы на Ладоге имеются три устья.
        Было бы правильнее сказать, что Вуокса, Нева и другие реки возникали и исчезали много раз; были они и проливами, и высохшими долинами, и цепями озёр, и ложбинами на морском и озёрном дне. Балтийское же море не раз соединялось с Ладожским и Онежским озёрами в один бассейн. Около 11 тыс. лет назад у края отступавшего ледникового покрова возникло пресноводное Балтийское ледниковое озеро. Спустя тысячелетие оно соединилось с Мировым океаном и превратилось в солёное Йольдиевое море. Его сменило Литториновое море, плескавшееся на месте Петербурга, а 6 – 7,5 тыс.лет назад – опять пресное Анциловое озеро. (Имена древних водоёмов взяты из названий моллюсков, найденных в донных отложениях). Во времена древнего Египта в наших краях сменились солёные моря Лимнеа и Миа, и лишь с начала христианской эры можно говорить о Балтийском море в его очертаниях, близких к современным. Так как быстрое поднятие Фенно-Скандии продолжается и в наши дни независимо от желаний и возможностей людей, то все такого рода моря ещё не раз появятся на месте Балтики. С другой стороны, человеческая деятельность способствует и без того происходящему глобальному потеплению климата. Усиление таяния ледников одной только Гренландии, не говоря уже об Антарктиде, в ближайшие десятилетия повысит уровень Мирового океана, а с ним и Балтийского моря, если не оградить его плотиной (от которой, впрочем, тоже может произойти какая-нибудь экологическая катастрофа). От небольшого повышения уровня моря будет затоплен Петербург. На его спасение у России вряд ли хватит денег…

2. Древние народы

        Следы самого древнего поселения людей на территории нынешней Ленинградской области, относящиеся ко времени за несколько тысячелетий до нашей эры, археологи обнаружили в начале ХХ в. в приходе Св. Андрея (ныне город Каменногорск), но нет доказательств, что первые поселенцы были прямыми предками современных жителей Финляндии и севера России. С большей уверенностью можно утверждать, что финноязычные народы жили возле Балтийского моря в первом тысячелетии нашей эры. Прародиной этих народов многие учёные считали Алтай, Западную Сибирь, Урал.
        К урало-алтайским языкам относятся тюркские, монгольские, угро-финские. Тюрки и монголы никакого отношения к нашему региону не имеют. Среди угро-финских языков и народов различаются угорские (оставшиеся в Сибири ханты и манси и переселившиеся в Европу венгры) и финские (в широком, лингвистическом смысле). Угорские народы никогда не селились в Прибалтике.
        Финские народы в конце первого тысячелетия нашей эры занимали всю северную, лесную половину нынешней Европейской России. От них остались географические названия рек и озёр, в том числе такие известные, как Волга, Вологда, Ильмень, Селигер. В результате распространения православия и древнерусского языка в рамках Владимиро-Суздальской и Московской Руси полностью обрусел и исчез народ меря; сохранились до наших дней произошедшие, возможно, от мерян марийцы, а также мордва, удмурты, коми. Эти восточно-финские народы тоже никогда не селились на Балтике.
        К западным, или прибалтийским финнам относятся эсты (эстонцы), ливы (жили вокруг Рижского залива и слились с латышами в XIX в.), а также следующие народы, известные в русских летописях XI – XII в. как данники Киева и Новгорода.
        К югу от узкой части Финского залива обитал древний народ водь, последние представители которого исчезли на глазах у этнографов и журналистов в годы горбачёвской перестройки, т.е. в 80-х годах ХХ в.  Восточнее, к югу от Петергофа и Петербурга, жил народ ижора, также почти исчезнувший за годы советской власти (в 1979 г. 750 чел.). Эта юго-западная часть нынешней Ленинградской области в Новгородской Руси называлась Водской пятиной, у шведов и в России при Петре I – Ингерманландией, в современной Финляндии – Инкери (Ингрия).
        Восточнее и юго-восточнее, на востоке нынешней Ленинградской области, на юге нынешней Республики Карелии, на всей Вологодской и в северных частях Тверской и Ярославской областей жила весь, обрусевшая в середине второго тысячелетия нашей эры. От веси остались немногочисленные вепсы (8 тыс. чел. в 1979 г.).
        На юго-западе нынешней Финляндии жило летописное племя сумь (суоми), давшее современное название стране Suomi. На юге жила емь (хяме); о ней напоминают губерния Хяме (Тавастланд) и город Хямеенлинна (Тавастхус). Между озером Сайма, Финским заливом и Ладожским озером жили карелы (карьяла).
        Северными соседями племён суоми, хяме, карьяла и вепсы, во времена русских летописей, были саамы (саами, лопари, лопь, лаппи). Они тоже принадлежат к западно-финской языковой семье, но стоят в ней особняком и отличаются расовыми чертами (монголоидными). Саамы жили в хозяйственно-экологическом симбиозе с северными оленями и вместе с этими животными в начале нашей эры населяли всю Фенно-Скандию от Норвежского до Белого моря.
        В связи с развитием первобытной международной торговли, стимулировавшейся возраставшими потребностями богатых стран Средиземноморья и Ближнего Востока, экологическое равновесие на севере Европы нарушилось. Народы лесной зоны стали добывать пушнину сверх установленной вековыми обычаями нормы, обменивая её на оружие, драгоценные металлы и предметы роскоши. Это привело к развитию алчности и расслоению общества. Местные родовые старейшины, всякого рода завоеватели и вышедшие из их среды вожди, князья, бояре отобрали у аборигенов лучшие охотничьи и рыболовные угодья и вынудили их заниматься земледелием, т.е. выращивать в основном рожь, ячмень и горох; перейти в большей степени на растительную пищу. Финны заимствовали земледелие у своих южных соседей – славянских и балтийских народов.
        Посевы земледельцев страдали от потрав оленями. Прогоняя оленей со своих полей, шведы, карелы и финны тем самым выживали саамов. Борьба земледельческих народов с оленеводами косвенно отразилась в карело-финских рунах, из которых учёный филолог и поэт Элиас Лённрот составил эпическую поэму «Калевала» (1835 г.). Сходство названий «саами» и «суоми» по-видимому не случайно. Многие народы не сами придумали себе названия, а получили их от соседей.
        Саамы оставили о себе память в географических названиях не только Кольского полуострова и всей вообще Лапландии, но и на юге Финляндии и Карелии: Лаппеенранта – Лопарский берег; Лаппевеси (озеро – исток Вуоксы) – Лопарский водоём; Лопский погост, село Лобское и т.д. Даже правый берег Невы в Шлиссельбурге в начале ХХ в. назывался Лопской стороной.
        Грубо говоря, славяне в Северо-Восточной Европе  теснили финнов, финны теснили саамов и ненцев, а этим последним, прижатым к Ледовитому океану, теснить было уже некого. Думается, дело тут не в том, что олени и их хозяева – такие уж любители тундры, длинной зимы и полярных сияний. Северные олени и сегодня могли бы жить у нас на Карельском перешейке, на берегах Вуоксы, поскольку имеют тут природный корм – ягель в борах-беломошниках. Но кочевое оленеводство несовместимо с  оседлым хозяйством и его инфраструктурой. Кочевникам нужна свобода передвижения, им мешают всякие изгороди и чьи-то участки.  К тому же оленеводство – этнобиологический образ жизни с детства; ему не научишь в ПТУ, даже переименованном в лицей. По этой причине малые народы Севера исчезают в России даже в тундре. Зато на севере Норвегии, Швеции и Финляндии саамы и их хозяйство сохраняются и пользуются привилегиями. Официально восстановлены саамские географические названия. Саамский язык давно преподаётся в школах. Вдоль государственной границы протянута изгородь, чтобы олени не убегали в Россию.

3. Древняя Карелия

        Почти вся территория, с которой хотя бы изредка собирала дань Новгородская Русь (от Норвежского моря до Урала), была населена финноязычными народами. Само слово «Русь», согласно версии, поддерживаемой Британской энциклопедией, произошло от слова «Руотси», что на современном финском языке значит «Швеция». Этим словом финноязычные обитатели Прибалтики и Приладожья называли викингов (норманнов, варягов), военные дружины которых в IX в. завоевали Балтийско-Черноморский водный путь с Новгородом и Киевом и образовали правящий класс бояр и князей-рюриковичей. Впоследствии слово «Руотси» перешло на потомков викингов – шведов, а Россия в наши дни называется по-фински «Венея», по-эстонски «Вене». В скандинавских сагах Новгородская Русь называлась «Гардарика» – страна городов, потому что все поселения вдоль рек были тщательно огорожены и укреплены.
        Карелы в Новгородском государстве играли большую роль и занимали они, особенно после изгнания саамов, наибольшую территорию, вплоть до реки Мезени, за которой жили коми. Археологи обнаружили в Новгороде в слое середины XIII в. берестяную грамоту, написанную кириллицей, угловатым руническим почерком, применявшимся при письме на древесине. В этой грамоте на карельском языке содержится заклинание, обращённое к верховному богу Юмале, финскому Перуну. Сегодня словом «Юмала» называется христианский единый Бог. Услышать это слово можно в любом лютеранском или православном храме с богослужением на финском языке.
        В Западной Европе вплоть до середины XIX в., а в России до начала ХХ в., самыми существенными различиями между людьми считались не языковые и этнические (по «национальности»), а религиозные (конфессиональные). Противоречие между православием и католичеством обнаружилось и обострилось после того, как римские папы и поддерживаемые ими немецкие рыцари пытались завоевать Восточную Европу под предлогом её христианизации. Но им на востоке противостоял уже не языческий мир, а православная церковь, с самого начала сделавшаяся необходимой опорой постоянно расширявшейся военно-колониальной империи. Православие на северо-востоке Европы, уже после великого раскола церквей, распространилось раньше, чем католичество. Водь, ижора, вепсы, карелы стали православными в то время, когда литовцы, эсты, суоми, хяме были ещё язычниками, но вскоре и они попали в сферу католицизма. Религиозная граница совпала с государственной и превратилась в границу между Западом и Востоком, между цивилизацией европейской и полуазиатской.
        Размежевание между западным и восточным миром прошло приблизительно по меридиану 31 градус восточной долготы (по Гринвичу) от Северного Ледовитого океана до озера Пиелинен; здесь эта граница оказалась наиболее устойчивой, её колебания измерялись десятками километров. Южнее, от озера Пиелинен до Финского залива, граница многократно передвигалась на сотни километров в обе стороны. Участниками и жертвами этих передвижений стали сотни тысяч людей, особенно в XVII и ХХ веках.
        Историческая область (провинция) Карелия (Карьяла) в том смысле, как её чаще всего понимают в сегодняшней Финляндии, расположена между озером Сайма, рекой Кюми, Финским заливом, рекой Сестрой, Ладожским озером и верховьями Суойоки (реки Шуи). На севере с Карелией граничит Похьянмаа (Норланд) (в скобках шведские названия), на северо-западе Саво (Саволакс), на юго-западе Уусимаа (Нюланд), на юге Инкери (Ингерманландия). С северо-востока к исторической Карелии примыкает Восточная, или Русская Карелия, простирающаяся до Белого моря и Хибинских гор. Территория России к югу, юго-востоку и востоку от Ладожского озера на исторические провинции не делится.
        На территории современной Финляндии исторической Карелии соответствуют ляни (губернии) Кюми и Похйойс(Северная)-Карьяла; на территории России – Ленинградская область от реки Сестры до государственной границы с Финляндией и юго-западная (приладожская) часть Республики Карелия. Территориальным ядром древней Карелии является уезд Яскис, на месте которого в СССР возникли города Светогорск и Каменногорск и посёлок Лесогорский.
        Вследствие замены в 1948 – 1949 годах карело-финских названий русскими, память о ядре исторической Карелии с географических карт России стёрта. Осталось, но не на карте, а в текстах, название «Карельский перешеек» (между Финским заливом и Ладожским озером). На окраинах древней Карелии её имя сохраняется применительно к юго-восточной Финляндии и к Республике Карелии в Российской Федерации.
        Географическими осями древней Карелии были река Вуокса и западный берег Ладожского озера. Люди селились вдоль торгового водного пути и рыбных водоёмов. На стыке этих осей, у ладожского устья Вуоксы, на месте древних саамских и карельских поселений уже существовала в начале XIII в. новгородская крепость Корела (Корельский город(ок), Корельск). Духовным центром православного края стал Валаамский монастырь на острове Ладожского озера.

4. Между Россией и Швецией

        Трагедия Карелии состоит в том, что она на шесть с половиной столетий стала ареной кровавой борьбы между Россией и Швецией, а в ХХ веке – между СССР и Финляндией.
        После того как Александр Невский в 1240 г. победой на Неве остановил первое наступление шведов на русские земли, шведский полководец Торкель Кнутссон, уже завоевавший почти всю Финляндию, основал в 1293 г. у балтийского устья Вуоксы город-крепость Выборг. Он стал противовесом новгородской Кореле и вторым, шведским полюсом Карелии, её административным центром при шведах (1293 – 1710). В первоначальном населении города, помимо шведов, видную роль играли выходцы из Голландии, Дании и прибалтийских городов Германии. Впоследствии их потомки ошведились, а в XIX – XX веках стали финнами.
        В 1295 г. шведы заняли Корелу и построили на её месте свою крепость Кексгольм, но русские её вскоре захватили и разрушили. Нас интересуют те события, после которых русско-шведская граница устанавливалась на Карельском перешейке надолго.
        В ходе военных столкновений со Швецией новгородцы в 1323 г. построили у выхода Невы из Ладожского озера крепость Орешек и в ней заключили мир со шведами, по которому граница между русскими и шведскими землями проходила примерно по оси Карельского перешейка, но со сдвигом к северо-востоку, сначала параллельно Вуоксе, в 20 км от неё, и так прямо до Рауту (ныне Сосново), а потом по реке Сестре. В результате за русскими остался Корельский уезд, а за шведами Выборг, уезд Яскис (от озера Сайма до прихода Св. Андрея включительно) и уезд Эйряпяэ (от Св. Андрея до реки Сестры и Финского залива). В дальнейшем эта граница колебалась при нескольких войнах, оспаривалась воюющими сторонами и снова подтверждалась в разных мирных договорах, но в общем удерживалась до 1617 г., когда восточным соседом Швеции было уже не Новгородское государство, а поглотившее его Московское. Ореховская граница разделила карельское племя на две части. К востоку от неё остались православные карелы; к западу карелы слились с финскими племенами суоми и хяме и образовали в XVI – XVII в. финскую народность.
        В XVI в. в Швеции, как и во многих странах Северной Европы, произошла Реформация. Она освободила людей от политической и экономической власти церкви, оставив лишь её идеологическое и бытовое влияние. Протестантизм требовал не формального выполнения обрядов, а более сознательного отношения к религии. У протестантов Бог – не царь, а скорее член семьи. Скандинавские страны приняли протестантизм в форме лютеранства. Эта религия оказалась хорошо соответствующей темпераменту и национальным характерам северных народов, способствовала трудолюбию, упорству, самостоятельности, ответственности, честности, борьбе с ленью, пьянством, воровством.
        У протестантов богослужение ведётся на родном языке. Для финнов это означало появление письменности и распространение грамотности. Финский язык впервые заявил о себе в трудах епископа Микаэля Агриколы, издавшего в 1542 г. первый букварь, а потом и Библию. Затем, до XIX в., на финском языке издавались только религиозные книги. Государственным языком был шведский. Финны носили шведские имена и фамилии. Финляндия оставалась глухой окраиной Швеции. Быть финном в Шведском королевстве значило быть крестьянином, мужиком.
        После крушения Ганзейского союза Швеция превратилась в великую державу и фактически овладела всем Балтийским морем. Она активно вмешивалась в европейские дела, претендовала на многие страны и престолы. Воспользовавшись ослаблением России в Смутное время, Швеция перешла в наступление, отняла у русских Корелу, захватила Ингрию и бо`льшую часть Новгородской земли, отрезав Россию от Балтийского моря.  В 1617 г. в деревне Столбово близ Тихвина был заключён мирный договор, по которому Швеция отказалась от Новгорода, но получила Корелу, Корельский уезд, Ижорскую землю со всей Невой, включая города Ям, Копорье, Орешек. Корела была переименована в Кексгольм, а Орешек в Нотебург.
        После Столбовского мира и неудачных попыток реванша, предпринятых Россией в середине XVII в., московское правительство переселило бо`льшую часть приладожских карелов в глубь России, где они осели в Бежецком, Новоторском, Тверском, частично в Ярославском и Углицком уездах, в окрестностях Новгорода, Валдая, Старой Руссы, Тихвина. Они расселились среди русских, которые ещё три-четыре века назад были в большинстве своём вепсами, так что существенных бытовых различий между русскими и карелами не было, их объединяла общая северная культура. Полководец А.В. Суворов в своём имении около Боровичей разговаривал с крестьянами по-карельски, а в XIX в. ставился вопрос об обучении новгородских священников карельскому языку. Перед Второй мировой войной карелов в русских областях РСФСР было больше, чем в Карельской АССР.
        Другой поток карелов после Столбовского мира направился на северо-восток, на Олонецкий перешеек и в Заонежье. Административным центром Русской Карелии стал построенный в 1648 г. город Олонец (по-фински – Аунус), на месте поселения, известного с XII в.
        Оставшиеся на ладожском побережье Карельского перешейка карелы в большинстве своём приняли лютеранство, в меньшинстве остались православными и стали сливаться с переселявшимися сюда с запада финнами. Слиянию способствовали незначительные языковые различия. Карельские диалекты отличаются от финских главным образом фонетикой: там, где у финнов звучат в, п, к, с, т, у карел могут быть б, г, ш, д; некоторые согласные смягчаются под влиянием русского языка. Поэтому создать особый карельский язык не удалось, и в наши дни российские карелы пользуются финским литературным языком и латинским письмом, хотя имеются предложения возродить карельский язык с русской графикой (кириллицей). В современной Финляндии карелами называются прежде всего финны – уроженцы исторической области Карьяла, среди которых преобладают лютеране (но немало и православных), а также говорящие на карельских диалектах жители Прионежья и Беломорья.
        В то время как западные финны населяли опустевшую после ухода православных Карелию, карелы с перешейка, из уезда Эйряпяэ, и финны из Саво переселялись на южный берег Финского залива, в захваченную шведами Ингрию,  и образовали там новые племена эйремейсет и савокот, или ингерманландских финнов. Своим преобладающим количеством они ассимилировали аборигенов – водь и ижору и способствовали частичному их обращению в лютеранство.
        Вульгарные учебники истории изображают Швецию как собаку на сене, которая сидела на «мшистых, топких берегах» Невы исключительно для того, чтобы насолить России и не подпускать её к Балтийскому морю. Но в этом заключается не вся правда. Не следует забывать о том, что большая часть внутренних вод Финляндии вытекает в Балтийское море через Вуоксу и Ладожское озеро, т.е. в конечном счёте через Неву. Борьба между Русским государством и Швецией особенно обострилась после того как Вуокса перестала впадать в Финский залив. Швеция тоже нуждалась в Неве как выходе к морю для принадлежавших ей областей Саволакса и Карелии.
        В 1710 г., в разгар Северной войны, русские войска под командованием Петра I впервые захватили старинный шведский город Выборг, который после его основания в 1293 г. никогда России не принадлежал и ни в какое русское государство, ни Новгородское, ни Московское, не входил. По Ништадтскому (Нюстадскому) миру 1721 г. петровская Россия официально закрепила за собой карельские земли примерно до нынешней российско-финляндской границы. К России отошли Выборг, Сент-Андреа, Кексгольм, Сортавала, Суоярви; в Швеции остались Яски, водоскат Иматра, озеро Сайма и всё, что за ними. Из новых земель образовалась в 1708 г. Выборгская провинция Ингерманландской (с 1710 г. Санкт-Петербургской) губернии.
        Присоединение шведской Карелии к России не означало русификации. За исключением военных гарнизонов и немногих русских чиновников, никакого русского населения в Выборгской провинции не было. Вся власть и собственность осталась у шведов, ставших российскими подданными. Не искоренялись и шведские названия. Более того, Пётр сам давал шведско-немецкие имена  разным объектам (Петербург, Шлиссельбург, Петергоф  и т.п., а также крепость Тронгзунд около Выборга).
        В противоположность Выборгской провинции, в остальной, Ингерманландской части Санкт-Петербургской губернии, началась бурная русификация, связанная со строительством Петербурга. Вельможи переводили в город и его окрестности крестьян из внутренних губерний России. Несмотря на это, до конца XVIII в. финнов в сельской местности С.-Петербургской губернии было больше, чем русских. Финское население здесь превращали в помещичьих и дворцовых крепостных крестьян, но насильно в православие не обращали.
        При Петре I прекратился антагонизм между православными и лютеранами. Большое число немцев и шведов поступило служить на российский флот, в армию, бюрократию, науку. Многие российские императрицы, великие княгини (принцессы) были с детства лютеранками. Лютеранская церковь находилась под их покровительством. Лютеранство было в России, особенно в Петербурге, как бы второй государственной религией.
        В 1741 – 1743 годах Швеция неудачно пыталась вернуть себе утраченные территории. После Абоского мира 1743 г. к России отошла новая часть Финляндии до реки Кюми (Кюммене) и озера Сайма. Так в составе Российской империи впервые оказались посёлок Яски и пороги Иматры. Из ранее принадлежавших России и вновь приобретённых финляндских земель была сформирована Выборгская губерния. В неё вошли ранее завоёванные города Выборг, Кексгольм, Сердоболь (Сортавала) и вновь завоёванные Кюменегорд (Котка), Фридрихсгам (Фредриксхамн, Хамина), Вильманстранд (Лаппеенранта), Нейшлот (Нюслот, Савонлинна). В этих городах были оставлены русские гарнизоны и чиновники, построены на видных местах православные храмы, однако вся собственность, законы и обычаи оставались такими же, как были в Швеции.
        Финляндия оказалась разделённой на неравные части. Российское правительство хотело покорить всю Финляндию, переманивая на свою сторону местных дворян – финляндцев шведского происхождения. Поэтому надо было устроить Выборгскую губернию так, чтобы и остальная Финляндия охотно присоединилась к России.
        XVIII в. был классическим для шведской культуры. В то время творили такие учёные, как К. Линней,  философ Э. Сведенборг, писатель У. аф Далин. Широкой известностью пользовался университет в Упсале. Однако Финляндия от этого расцвета культуры мало что получала, она была в Швеции всё равно что Сибирь в России и прозябала за Ботническим заливом, который большую часть года штормил или был замёрзшим, но не настолько, чтобы его можно было безопасно пересечь на санях. Стокгольм посылал на службу в Финляндию старых, больных, бездарных и опальных чиновников, которые часто отказывались пересекать залив и оставались жить в Швеции. На Финляндию приходилось более трети площади королевства и около четверти населения, но в риксдаге (парламенте) не более 1/8 депутатов, которые из-за непогоды и бездорожья обычно не успевали приехать на сессию. Представители Финляндии не попадали в правительство. Но больше всего Финляндия страдала от бесконечных войн Швеции с Россией. По этим причинам финляндские дворяне и купцы чувствовали себя ущемлёнными и, вдохновлённые примерами Северо-Американских штатов, подумывали об отделении от метрополии. Добиться полной независимости для своей страны они не надеялись, поэтому готовы были отдаться под покровительство России, хотя и опасались, что она заглотает их так же, как Украину и Крым.
        Воспользовавшись благоприятной международной обстановкой, Александр I поспешил заключить с Наполеоном, пока тот ещё не напал на Россию, тайный договор, по которому Россия, подстрекаемая и поддерживаемая Францией, смогла решительно выступить против своего, как выразился Наполеон, «географического врага» Швеции. В 1809 г., после полутора лет войны, Финляндия была целиком захвачена Россией. Русские войска перешли по льду через Ботнический залив и стали угрожать Стокгольму. От такого потрясения в Швеции произошёл государственный переворот, она окончательно отказалась от попыток вернуть себе положение великой державы и с 1814 г. больше ни с кем не воевала, хотя раза два ещё бряцала оружием. Зато Швеция стала процветающей и нейтральной мирной страной, которой теперь завидуют иные народы, страдающие от военщины…

5. В Великом княжестве Финляндском

        По Фридрихсгамскому миру 1809 г. Финляндия, входившая до того 600 лет подряд в Шведское королевство, была отделена от него и включена в Российскую империю на правах автономного Великого княжества. Финляндцам было легко признать завоевателя, российского императора, своим новым правителем, поскольку сохранялись все прежние законы и вероисповедание. Открывая сейм (парламент) Финляндии в Борго (Порво), Александр I, произнесший речь по-французски, дал монаршью присягу править Финляндией по старым шведским конституционным законам. Это обещание распространялось и на всех следующих императоров: каждый из них, вступая на престол, новым манифестом слово в слово повторял прежнюю клятву. За это в Финляндии так почитают Александра I (см. памятник ему в Хельсинки).
        Финляндия получила в Российской империи статус автономной территории, на которую не простиралась компетенция российских властей и где россияне не приобретали финляндского гражданства и не могли занимать чиновничьи должности. Финляндия имела собственную армию и полицию и была отделена от России государственной границей с паспортным и таможенным контролем.
        Положение Финляндии упрочилось в 1812 г. после того, как присоединённая к России по прежним мирным договорам Выборгская губерния, называвшаяся теперь Старой Финляндией (Gamla Finland по-шведски), была включена в Великое княжество Финляндское и уравнена в правах с остальными финскими губерниями. Была восстановлена древняя историческая граница Финляндии, проходившая по реке Сестре (Раяйоки). Русские чиновники в Выборге были заменены финляндскими, численность русских военных сведена к минимуму. Район Верхней Вуоксы из северо-западной окраины России превратился в провинциальную глубинку Финляндии. Влияние России, и без того слабое, в этой части Выборгской губернии совсем исчезло.
        В восточной части Великого княжества Финляндского, т.е. в Карелии, проживало немало православных – потомков тех, кого здесь крестили ещё в Новгородской Руси. На территории автономной Финляндии находились Валаамский и Коневский православные монастыри. Православие было государственной религией в Российской империи, а лютеранство в автономной Финляндии. Поэтому обе конфессии в Великом княжестве оказались равноправными, а люди – веротерпимыми, как нигде более в Европе.
        Собиратель «Калевалы» Э. Лённрот  рассказывал, как проходило воскресенье в волости Иломантси в Северной Карелии. Рано утром начиналась служба в православной церкви, а лютеране присутствовали в качестве обязательных гостей. Потом все православные во главе со священником шли в лютеранскую кирку. В православном храме селяне любили красоту интерьера и обрядов, а в лютеранстве ценили содержание проповедей и моральный авторитет пасторов. В уезде Яски православный храм имелся в деревне Пелкола.
        В первой половине XIX в. в Финляндии ходили российские и шведские деньги. Не только рубли ассигнациями, но и бумажные ригсдалеры охотно принимали жители Русской Карелии и саамы. Многие крестьяне пограничных с Финляндией карельских деревень в виде отхожего промысла занимались разносной торговлей в Финляндии и доходили до Ботнического залива. Западноевропейское влияние на карельских и русских крестьян и мещан проявлялось в одежде, танцах и привычке пить кофе вместо чая. К числу кофейных губерний в собственно России относились Петербургская, Олонецкая и Архангельская. Там даже нищие просили: «Подайте, Христа ради, на кофе». Питьё кофе для карельских крестьян было священным ритуалом, организующим распорядок дня. Сегодня по потреблению кофе на душу населения Финляндия занимает первое место в мире.
          Государственные деятели Финляндии рассматривали свою страну не как колонию России, а как присоединившееся к ней государство, связанное с империей только личной коронной унией. Однако в России думали иначе. Последующие цари стали нарушать Александровскую присягу и ущемлять права Финляндии. Прошло несколько попыток русификации – при Николае I и при Александре III, когда великодержавный шовинизм откровенно стал государственной идеологией, и дважды при Николае II – перед революцией 1905 г. и после неё. Попыткам прижать Финляндию сопротивлялись сначала финляндско-шведские аристократы, пользовавшиеся влиянием при российском императорском дворе, а на рубеже XIX и XX веков – национально-освободительное движение финнов. В конечном итоге России не удалось проглотить и переварить Финляндию, потому что у царской власти не было здесь своей «пятой колонны»  – никаких социальных, этнических, экономических групп, желавших ассимиляции с Россией.
        Российский период в истории Финляндии (1809 – 1917) сопровождался всесторонним прогрессом – культурным, экономическим и политическим. В XIX в. расцвела литература на финском языке. Публикация «Калевалы» (в 1835 г.) открыла Финляндию для европейского культурного мира. Финский язык распространился среди образованных слоёв населения и с 1865 г. стал государственным наряду со шведским. В начале ХХ в. Финляндию прославили композитор Я. Сибелиус и архитектор Э. Сааринен.
        До конца XIX в. Финляндия была чисто сельскохозяйственной страной, но без всякого экспорта; ей удавалось прокормить только себя. На небольших участках, отвоёванных у леса и камня каторжным трудом, сеяли зерновые и сажали овощи. За пределы страны из Выборгской губернии вывозился камень для строительства и мощения Петербурга. Из финляндского гранита получены самые большие монолиты – для пьедестала памятнику Петру I (священный камень древних карелов) и для Александровской колонны. (О том, что за похищение священного камня языческие боги, т.е. местная природа, отомстят Петербургу стихийными бедствиями, старались не думать). Финляндия считалась бедной полезными ископаемыми, потому что они не были разведаны (в наши дни ситуация совсем другая). Но с древних времён добывалось из болот много железа, которому болотная вода обязана своим красным цветом.
        До XIX в. Финляндия не очень ценила свои леса. Они были повсеместным и даровым природным ресурсом, как вода и воздух. Более того: финны в некотором роде боролись с лесом, считая его своим врагом. Леса выжигали и выкорчёвывали под пашню. Так же поступали и на севере России. Весной жителей Петербурга раздражал запах дыма, когда крестьяне жгли леса. Апрель по-фински – huhtikuu – месяц палов. (Древний обычай устраивать весной пожары по-видимому сидит в генах, но проявляется теперь в полухулиганской форме: выжигание травы на полях и откосах и (бывшие коммунистические) субботники, когда, загрязняя атмосферу и свои лёгкие, бессмысленно, но с удовольствием, жгут мусор, ветки, листья и всё, что плохо лежит).
        Развитие транспорта, сначала пароходства, а вскоре затем и железных дорог, позволило Финляндии вывозить лес, который сплавлялся по рекам к морским портам, больше всего по реке Кюми, в устье которой вырос самый большой экспортный порт Котка. Транспортный доступ во внутреннюю, озёрную Финляндию, открыл Сайменский канал между Вильманстрандом (Лаппеенрантой) и Выборгом, соединивший систему озёр Сайма с Финским заливом. Канал был построен в 1845 – 1856 г., имел длину 59 км, из которых 32 км были вырыты, а остальной путь шёл по озёрам. Строительство канала обошлось всего в 3,3 млн. руб. (по-нынешнему, 2,9 млн. долларов, если пересчитать через цены на золото, хотя продовольствия на царский рубль можно было купить раз в десять больше, чем сегодня в США на доллар); остальные деньги были сэкономлены и возвращены в казну. Дешевизна стройки и честность подрядчиков изумили Россию, привыкшую к казнокрадству.
        Финляндия имела свой государственный бюджет и использовала на свои нужды доходы от налогов. В 1863 г. страна получила свою денежную единицу – марку, которая, как и сейчас, делилась на сто пенни и была приравнена к одному французскому франку. В течение многих десятилетий курс финской марки оставался постоянным: 37,5 коп. золотом, или восемь марок за три рубля.
        Железные дороги в Финляндии строила Россия и колею они получили российскую – пять футов (1524 мм), но расти железнодорожная сеть начала не с востока, а с запада и юга, когда потянулись от морских портов первоначально разрозненные линии в глубь страны. Такое развитие железнодорожной сети характерно для колоний – поставщиков сырья, и это означало, что Финляндия становилась лесопильным цехом Западной Европы. Соединять свои железные дороги с российскими финляндцы не спешили, опасаясь экспансии восточного соседа.
        Первая железная дорога в Финляндии прошла из Гельсингфорса (Хельсинки) в Тавастгус (Хямеенлинна) в 1862 г. От станции Риихимяки на этой линии дорога на Петербург прошла через Выборг в 1870 г. В 1889 г. началось строительство железной дороги Выборг – Антреа – Хиитола – Сортавала – Йоэнсуу. В России в то время железные дороги так далеко на север не заходили. Петербург был самым северным железнодорожным узлом. В 1892 г. построили ветку Антреа – Иматра – Валлинкоски к озеру Сайма. Чтобы добраться из Петербурга или Гельсингфорса  поездом до Иматры, надо было дважды пересаживаться – в Выборге и в Антреа. Но расписание поездов было хорошо согласовано в интересах пассажиров, чего нет в этом регионе России в наше время.
        Близость к Петербургу, Сайменский канал и железная дорога в Северную Карелию сделали Выборг крупнейшим экономическим центром Юго-Восточной Финляндии. Временами Выборг оспаривал второе место в стране наряду со старой столицей Финляндии Або (Обу) (Турку) и промышленным  Таммерфорсом (Тампере).
        Увеличение тиражей газет и переход к производству бумаги из древесины в конце XIX в. открыли новую эру в истории Финляндии. Самые доступные из пригодных для этого лесных ресурсов и самые пригодные из доступных сосредоточены на юго-востоке страны и вывозились через Котку и Выборг. Выборгская губерния стала крупнейшим районом целлюлозно-бумажной промышленности. Так пагубный обычай ежедневно засорять мозги наркотическими новостями из газет положил начало засорению окружающей среды отходами производства и освобождению земного шара от растительного покрова.
        Другой обычай, куда менее вредный, – широко употреблять в пищу сливочное масло и другие молочные продукты, пришёл в Россию из Голландии и Германии вместе с бутербродами и кофе и, по мере ослабления влияния религии, требовавшей от православных поститься более 200 дней в году, побуждал крестьян уменьшать посевы и развивать животноводство, превратив Выборгскую губернию в молочную фабрику Петербурга.
        Российский туризм в сторону Финляндии начинался с паломничества в Валаамский монастырь. На лошадях доезжали от Петербурга до Кексгольма или Сердоболя (Сортавалы), а по озеру шли на парусниках с вёслами, рискуя жизнью при внезапных переменах погоды. Только с появлением пароходов поездки на Валаам сделались безопасными, общедоступными и модными. Приезжая публика нарушала тишину островов и отпугивала самых аскетичных монахов, удалявшихся в глухие скиты, но приносила монастырю большой доход.
        Немногие петербуржцы ещё в начале XIX в. добирались до знаменитого «водопада» Иматра  на реке Вуокси, а позже, благодаря пароходам, посещали его заодно с Валаамом, приезжая на Иматру через Сортавалу или прямо из Петербурга пароходом через Сайменский канал. В 1914 г. поезд из Петербурга отходил в 9:55 утра; в середине дня отходил из Выборга пароход по Сайменскому каналу. То была не утилитарная поездка (лишь бы скорее доехать), а приятное путешествие. Туристы выходили погулять на берег во время шлюзования парохода. Таким путём добирались до Иматры в тот же день засветло, к 10 часам вечера. Другой путь шёл по железным дорогам через Выборг и Антреа. Поезд из Выборга в Сортавалу отходил через 10 минут после прибытия поезда из Петербурга. Знакомясь с окрестностями Иматры, туристы на лошадях, велосипедах и поездом добирались до Антреа, оценив красоту этого дачного места, развивавшегося благодаря близости к водопадам и порогам Вуоксы. Так в начале ХХ в. россияне открыли для себя и всё озеро Сайма.
        Для русской поэзии Финляндию открыл Е.А. Баратынский, который пять лет служил там в армии. Но русские поэты и художники в начале и середине XIX в. не находили в финской природе гармонии, слегка ужасались её суровости и дикости; что-то в местном ландшафте их и привлекало, и угнетало. Думается, оттого, что не понимали людей, которые там живут. Финский народ долго был заслонён от русской культуры финляндскими баронами шведского происхождения. Петербуржцы знали (вернее, думали, что знали) местных, пригородных финнов, молчаливых, себе на уме, отделённых от русских языковым барьером. Их странный язык, в котором русское ухо, привыкшее к немецкой речи, не улавливало ни одного знакомого слова, казался варварским лепетом. Этнограф П.И. Кёппен в середине XIX в. с горечью отмечал, что жители Петербурга о разнородности финнов, обитающих «тотчас за городскими заставами», знают не больше, чем о разных племенных эскимосов. А.С. Пушкин оказал медвежью услугу финскому народу, пустив в оборот штамп «убогие чухонцы». В общем, Золотой век русской культуры обошёл Финляндию стороной, так же, как и Эстонию.
        Положение изменилось на рубеже XIX и XX в. С одной стороны, пароходы и паровозы, а с другой –  «Калевала», гениально переведённая Л.П. Бельским, сблизили русскую публику с Финляндией. «Убогий» народ оказался обладателем великого эпоса. Литературные течения того времени впадали в реку общеевропейского романтизма. Усилился интерес к финляндской и российской Карелии. «Водопад» Иматра и озеро Сайма у русских поэтов конца XIХ – начала XX в. (В. Соловьёв, В. Брюсов, О. Мандельштам) были более популярными, чем Волга. Этот факт мало известен, потому что сами эти поэты были не популярны в СССР. Интерес к Финляндии и Скандинавии вошёл в русскую культуру вместе с её Серебряным веком.
        Перед революцией 1917 г. экскурсии на Иматру успели стать настолько массовыми, что даже опошлились, о чём не преминул съязвить ядовиты сатирик.

        Был на Иматре – так надо.
        Видел глупый водопад.
        Постоял у водопада
        И, озлясь, пошёл назад.

        (Саша Чёрный. Стихотворения. – Л., 1960, с. 199).      
               
       К сожалению, кроме культурных экскурсантов, в Финляндию хлынула «публика» иного рода. Особенно раздражали финнов русские мелкие торговцы. Нетрудно представить, как они вели себя и как выглядели в буфетах с самообслуживанием и в общественных банях. Западные купцы-протестанты уверены, что «быть честным – выгодно». У русских противоположная мораль: «не обманешь – не продашь». По мере урбанизации и отхода от патриархального крестьянского быта с его «северной моралью», необходимой для выживания в суровых природных условиях, пути русских и финнов расходились, они стали этически несовместимыми народами.
        В конце XIX в. отношения между Финляндией и Россией стали обостряться из-за стремления русского правительства урезать автономию. Назначенный в 1898 г. генерал-губернатором Н. Бобриков представил императору свою программу сближения Финляндии с Россией в административном, военном, законодательном и языковом отношении. В феврале 1899 г. царский манифест урезал автономные права Финляндии в Российской империи. Недовольство финнов политикой угнетения выразилось в убийстве Бобрикова финским чиновником, сыном сенатора Э. Шауманом (в тот же миг застрелившимся) в июне 1904 г., после чего русификация приостановилась; сам Николай II отменил свои указы. Это был редкий случай, когда теракт достиг цели и улучшил социальную обстановку.
        Поражение России в войне с Японией в 1904 – 1905 г. привело к массовым демонстрациям и волнениям в разных частях империи. Забастовочное движение распространилось осенью 1905 г. из Петербурга в Финляндию, где в ноябре была объявлена всеобщая забастовка. Императорский манифест положил конец и забастовкам, и мерам их подавления; появились условия для подготовки парламентской реформы в Финляндии. Ослабление самодержавия позволило финнам требовать серьёзных общественных преобразовании. Сопротивлению финнов известному русскому хамству и шовинизму горячо сочувствовала русская интеллигенция и даже сам новый генерал-губернатор Финляндии князь И.М. Оболенский, облобызавшийся с вождём финляндской Красной гвардии, за что черносотенцы объявили его предателем русских интересов.
        В 1906 г. архаическая система сословного представительства в сейме была заменена самым демократическим по тому времени однопалатным парламентом. Депутаты в него стали избираться на основе всеобщего и равного избирательного права. Финляндия первой в Европе предоставила все политические права, активное и пассивное избирательное право женщинам. Число избирателей возросло в десять раз. При первых же парламентских выборах стала создаваться система политических партий. Парламентский строй  оказался настолько совершенным, что действовал в Финляндии и после 1918 г., когда она получила независимость. Финляндия опередила Россию на пути демократического развития на многие десятилетия – как по меркам 1906 г., так и по критериям 1995 г. Из чрева деспотической полуазиатской империи родилось одно из самых демократических государств Европы. Таково финляндское политическое чудо. Но государством в 1906 г. Финляндию считали только сами финны. Петербург смотрел на неё как на зарвавшуюся провинцию и готовился принять меры.
        После 1907 г. император России неоднократно распускал новый парламент Финляндии, что осложняло его работу и не принесло ожидавшихся преобразований. Дела, вносившиеся императору на утверждение, встречали его возражения и приостанавливались, нерешённые проблемы обострялись. В Финляндии начался новый период русификации.
        В войне России с Германией (1914 – 1918) Финляндия непосредственно не участвовала. Распространить на Финляндию российскую воинскую повинность так и не удалось. Германия смотрела на Финляндию как на нейтральную страну и не интернировала её граждан и суда, а только их досматривала. Более того: добровольцы из Финляндии тайно проходили в Германии военную подготовку, чтобы потом выступить против России, если это потребуется. 

6. Обретение Финляндией независимости
   и гражданская война

        В 1917 г. император Николай II за себя и за своего сына отрёкся от всех престолов и титулов, в том числе царя польского, великого князя финляндского, и прочая, и прочая. На этом основании Финляндия сочла себя легитимно вышедшей из Российской империи, поскольку связывающей их личной коронной унии более не существовало. Но шовинистически настроенное Временное правительство пыталось использовать февральский переворот, устранивший продажную придворную камарилью, как средство укрепить армию, довести войну до победы и расширить территорию единой и неделимой России, поэтому оно не только не признало независимости Финляндии, но стало её подавлять. В ответ на это большевики, рвавшиеся к власти, разыграли этническую карту: поддержали национально-освободительные и сепаратистские движения. Советское правительство в январе 1918 г. признало независимость Финляндии.
        Однако общество в Финляндии к этому времени оказалось расколотым. Имелось немало деятелей, желавших установить здесь советскую власть, как и в остальных странах бывшей империи. Национальная гвардия раскололась на белую и красную. Те и другие вышли из рядов борцов с царским самодержавием за национальную независимость и демократию. В то время как красные называли свою борьбу классовой, остальной народ Финляндии, т.е. буржуазия и крестьяне, считали красных предателями нации и агентами России, теперь уже советской. Национальная солидарность взяла верх над классовой борьбой. Красные потерпели поражение, а их окончательный разгром сопровождался террором и вылился в Выборге в антирусский погром.
        Опасаясь экспансии Советской России, финляндское правительство возлагало надежды на помощь Германии. После отречения Романовых Финляндия формально оставалась монархией – великим княжеством с вакантным престолом. Желая укрепить союз с Германией династическими узами, монархисты пригласили германского принца, чтобы он стал королём Финляндии, но поражение Германии в ноябре 1918 г. расстроило эти планы. В 1919 г. Финляндия стала республикой, но, в угоду монархистам, с сильной президентской властью, что очень пригодилось впоследствии. Отныне страну возглавляли  выдающиеся личности, которые сообразно обстановке укрепляли её независимость военным, дипломатическим и экономическим путём. Внешней политикой Финляндии надолго стало искусное лавирование между тремя геополитическими полюсами Европы – Великобританией, Германией и СССР, а после второй мировой войны – между СССР и странами НАТО.

7. Между мировыми войнами

        Разъясняя мудрое ленинское решение предоставить Финляндии независимость, товарищ Сталин успокаивал трудящихся: в Финляндии всё равно скоро победит пролетариат и она тоже войдёт в семью советских республик. Как мы уже знаем, советизация не прошла с первого наскока в Германии, Венгрии, прибалтийских странах, поэтому СССР стал создавать свою агентуру по всему миру в виде находящихся на содержании у Москвы коммунистических партий. КПФ была создана на съезде финских политэмигрантов в 1918 г. в Москве и там она работала постоянно в промежутке между мировыми войнами. В самой Финляндии компартия была запрещена.
        После развала Российской, Германской, Австро-Венгерской и Османской (Турецкой) империй в Восточной Европе, как и прежде в Западной, возобладали этнократические государства, в каждом из которых резко преобладала одна «национальность» (этим словом, заимствованным из советской паспортной системы, обыватели называют примерно то же, что учёные зовут «этносом»). Если Польша рассматривает себя как страну, территориально объединяющую почти всех поляков, то почему бы и Финляндии не стать общим домом для всех финнов? Под влиянием этнократической доктрины всё громче звучали голоса о необходимости присоединить к Финляндии все земли, населённые финнами, карелами и родственными им по языку саамами, т.е. Российскую Карелию, Ингрию (бо`льшую часть Ленинградской области) и Кольский полуостров («с их несметными богатствами»! – как любила говорить советская пропаганда).
        Со своей стороны, в Русской Карелии росло движение за объединение с Финляндией. Его застрельщиками были купцы и богатые крестьяне, пытавшиеся защитить свою собственность от конфискации и разграбления «пролетарской» властью. Оплотом карельского национально-освободительного движения стала Ухта, родина «Калевалы», важный срединный пункт на древнем Беломорско-Ботническом торговом пути. Из Финляндии на помощь карельским сепаратистам не раз приходили вооружённые отряды, называвшиеся у нас белофинскими.   
        Но если уж создавать Большую Финляндию по языковому признаку, то логично было бы присоединить к ней север Швеции и Норвегии, населённый финнами и саамами, обеспечив более широкий выход к арктическим морям через полуостров Варангер (Варяжский), который одно время считался российским и стало быть толковался как «российское наследство». Однако при этом Финляндия не думала отдавать Швеции населённые сплошь шведами Аландские острова, которые Россия завоевала для себя в 1809 г., чтобы держать в узде Стокгольм. Правда, аландцев задобрили широчайшей автономией (свой парламент, гимн, флаг, освобождение от военной службы и своё гражданство, препятствующее неаландцам приобретать на островах недвижимость), но в целом ситуация не нравилась скандинавским странам и они не поддержали восточный аппетит Финляндии. В конце концов финляндское правительство отмежевалось от авантюристов, пытавшихся завоевать Советскую Карелию, и Финляндия успокоилась в своих исторических границах (в частности, по реке Сестре), признанных новгородскими князьями, Александром I, В.И. Лениным и Тартуским миром 1920 г., по которому Советская Россия подарила Финляндии коридор Петсамо (Печенга) с западным берегом Рыбачьего полуострова, взамен давно включённого в Норвегию Варангера.
        Успокоение Советской России по отношению к Финляндии оказалось непрочным – по вполне понятным географическим причинам. По мере обострения международной обстановки и увеличения дальнобойности артиллерии и возможностей авиации, прохождение государственной границы всего лишь в 27 км от центра Петрограда казалось всё более угрожающим и стало одной из причин переноса столицы в Москву, точнее, бегства чудом спасшегося от разнообразных врагов и уже считавшего себя почти что свергнутым ленинского правительства весной 1918 г. На чрезмерную эксцентричность положения Петербурга в России и вытекающие отсюда роковые последствия не раз указывали политики и географы (например, В.П. Семёнов-Тян-Шанский). Вспоминали, как императрица Елизавета услышала у себя в Зимнем дворце грохот шведских пушек: «Не слишком ли близко к границе устроил мой батюшка, Пётр Алексеевич, столицу России?» Но тогда ведь России принадлежал Выборг, а теперь Финляндия находилась в 16 км от Кронштадта.
        С первых дней независимости Финляндия готовилась к оборонительной войне с восточной соседкой, поскольку понимала, что наша страна не оставит её в покое. Всё боеспособное население, включая молодёжь, пожилых и женщин, было поставлено под ружьё и объединено в добровольные боевые Охранные отряды – Шюдскор (Суоелускунта), имевшие, параллельно армии, все роды войск, включая авиацию и флот. Главной базой Шюдскора сделался Выборг (Виипури), ибо Карелии вскоре предстояло стать первой жертвой Красной Армии. Перед рекой Сестрой вдоль советской границы была сооружена линия Маннергейма, занявшая своими укреплениями весь Карельский перешеек.  Кронштадту противостоял форт Ино, а в его тылу – крепости Койвисто (Бьёркё, ныне Высоцк) и укреплённые острова Финского залива.
        В Советском Союзе оборонительные меры Финляндии толковались как подготовка агрессии против СССР. Верная имперским традициям – травить и унижать малые народы и страны, осмелившиеся поднять голову перед великой державой, советская пропаганда к 1939 г. дошла до того, что стала изображать Финляндию с её четырёхмиллионным населением чуть ли не как главного врага 180-миллионного Советского Союза, и приписывала финнам планы создания Великой Финляндии от Балтики до Урала, чтобы захватить богатые лесные ресурсы. Если бы это на самом деле удалось, то наши леса попали бы в хорошие руки и сохранились на пользу самой России, которая превратила свой Север в гигантскую мусорную свалку. Но, разумеется, СССР боялся не Финляндии как таковой, а её авангардной геополитической роли в «лагере мирового империализма», где она станет наконечником копья, направленного против Ленинграда, колыбели революции, англо-французским блоком или Германией. И эти блоки Советский Союз своей внешней политикой старался  расколоть. А советскому народу внушалось убеждение, что отодвинуть границу от Ленинграда – необходимая для нас мера обороны.  И это звучало убедительно с точки зрения имперской логики, ибо как раз для того, чтобы обезопасить свои границы и предупредить агрессию врагов, предшественница СССР, царская Россия, захватила огромное пространство от Балтики до Тихого океана, и даже за этим океаном хозяйничала на Аляске, внедрялась в Калифорнию и пыталась прибрать к рукам Гавайи.
        Изоляция Финляндии от Советской России пагубно отразилась на обеих странах, но больше всего на северо-западном регионе СССР. Ленинград лишился дачных пригородов и «молочных рек», а Финляндия осталась без русских дачников и туристов. На положении эмигрантов оказались русские, проживавшие в Финляндии: те, кто остался на своих дачах в момент её отделения  или убежал уже из Советской России. Из этой категории лиц наиболее известны художник И. Репин и фрейлина А. Вырубова. Приехавший во главе делегации на специальном поезде, в виде исключения допущенном в Финляндию, А.М. Горький громко уговаривал Репина переехать в СССР,  а шёпотом добавлял: «Не возвращайся!».
        У оторванной от российского рынка Финляндии торговый оборот с СССР не превышал 5%, а в иные годы составлял менее 1% от всего внешнеторгового оборота страны. Приспосабливаясь к потребностям Западной Европы и к своим военным нуждам, хозяйство Финляндии становилось односторонним. Лихорадочно росла лесная и целлюлозно-бумажная промышленность. Целлюлоза  нужна для производства не только бумаги и искусственного шёлка, но и взрывчатки (по этой причине загрязнён и Байкал). Росла добыча металла, развивалось машиностроение для нужд лесобумажных отраслей и армии.
        Изменился облик сельского и городского ландшафта. Бревенчатые постройки сменились домами, обшитыми досками и выкрашенными в яркие цвета – вишнёво-красный или бежевый, с белыми углами и окнами. В городах всё чаще строились железобетонные здания. Производство бетона резко выросло в связи с военными нуждами. Народный романтизм в архитектуре (рынок в Выборге, вокзал в Хельсинки) сменился рациональным конструктивизмом (здание Сейма в Хельсинки, библиотека и дом-утюг в Выборге; многие особняки, не говоря уже о многоэтажных жилых домах и зданиях школ).
        Выборгская губерния (Виипурин-ляни) в независимой Финляндии занимала в основном  ту же территорию, что и в Российской империи, но по национальному составу стала ещё однороднее. Считавшие своим родным языком шведский жили главным образом на крайнем юго-западе, в районе Котки, да и там в городах составляли по переписи 1920 г. не больше 9%. В целом по Виипурин-ляни финнов было 98%, шведов 1,5% и русских 0,5%. Если учесть, что русские в сколько-нибудь заметном количестве встречались только в Выборге и в нескольких дачных посёлках уезда Эйряпяэ, то следует вывод, что в уезде Яски население было совершенно однородным, т.е. стопроцентно финским, а русского населения в верховьях Вуокси никогда не было от сотворения мира до 1945 г.
        Итак, в округе (губернии) Виипури в межвоенные годы по-прежнему доминировало лесное хозяйство и связанная с ним обрабатывающая промышленность. Из-за утраты петербургского молочного рынка площадь, занятая полями, несколько увеличилась, но животноводство преобладало как прежде. В промышленности господствовали лесопиление и бумажное производство. Значительным оставалось сыро- и маслоделие. Выборг и Котка были крупнейшими портами Финляндии по вывозу (30% стоимости финляндского экспорта). Вывозились лес, лесоматериалы, бумага, бумажные изделия. В движении грузов важную роль играл Сайменский канал.

8. Советско-финляндские войны

        После того, как народ Германии отшатнулся от коммунистов и отдал власть национал-социалистам, СССР больше не надеялся на мировую революцию и возвратился к традиционной для империи великодержавной политике. Ощущая себя царём великой России, продолжателем дел Ивана Грозного и Петра Великого, Иосиф Сталин поставил перед собой те же самые, до боли и ужаса знакомые задачи: опять бороться за выходы к морям, увеличивать территорию империи любой ценой и не отдавать врагу ни пяди земли, политой кровью наших воинов. Но сначала требовалось  исправить перегибы большевиков времён Троцкого и Ленина, когда  слишком потакали национальному самоопределению народов. В первую очередь надо было отвоевать лимитрофы – страны, отпавшие от Российской империи, но не ставшие советскими: Финляндию, Эстонию, Латвию, Литву, части Польши и Румынии. Затем, руководствуясь уже несколько новыми концепциями, обеспечить воссоединение титульных народов советских республик – украинцев, азербайджанцев, туркмен, таджиков, узбеков, киргизов, казахов со своими одноплеменниками, живущими за рубежом, т.е. присоединить к СССР регионы, никогда в царскую Россию не входившие – Галицию, Южный (Иранский) Азербайджан, Северный Афганистан, Восточный Туркестан (Западный Китай). Адольф Гитлер прекрасно понял эти замыслы и пошёл им навстречу, предложив Сталину для начала поделить с ним всю Восточную Европу. СССР радостно проглотил протянутую ему приманку.
        В результате тайного договора с Германией Советский Союз  присоединил к себе в 1939 г. Восточную Польшу (Западную Белоруссию и Западную Украину) и поставил под свой контроль страны Балтии, которые захватил в 1940 г.; в том же году отобрал у Румынии Бессарабию и Северную Буковину. Сговор Сталина с Гитлером относительно Финляндии удивительно напоминал сговор Александра I с Наполеоном по тому же поводу: Александр спешил завоевать Финляндию, пока Наполеон не пошёл войной на Россию; Сталин спешил завоевать Финляндию, пока на СССР не напал Гитлер. Ближайшие последствия обоих сговоров тоже аналогичны: напав на Россию в 1812 г., Наполеон предложил шведскому королю помощь в отвоевании Финляндии; напав на СССР в 1941 г., Гитлер вовлёк Финляндию в войну-реванш против СССР. Рассматривая эти факты, невольно приходишь к выводу, что история предопределена географически (о чём и говорил Александру Наполеон в Тильзите) и из её порочного круга мы никогда не выберемся…
        Так или иначе, но Германия на какое-то время развязала Советскому Союзу руки и наша страна поспешила разделаться с Финляндией. В ультимативной форме СССР предложил Финляндии отодвинуть границу на Карельском перешейке подальше от Ленинграда так, чтобы она прошла километров на 60 севернее Сестрорецка и коснулась Вуоксы в её среднем течении. Кякисалми (Кексгольм) и Виипури (Выборг) оставались бы за Финляндией, но СССР получал северное побережье Финского залива до Койвисто (ныне Приморск) включительно. За эту уступку Советский Союз готов был отдать Финляндии бо`льшую часть Советской Карелии, включая Олонец, Поросозеро, Ухту, оставив за собой только  Мурманскую железную дорогу, к которой граница теперь приблизилась бы местами всего на 15 км, а у Петрозаводска на 25 км, так что финны при внезапном нападении могли бы её мгновенно перерезать. Вот на какие жертвы (якобы?) готов был пойти СССР, лишь бы обезопасить Ленинград! Но Финляндия отказалась отдавать территории с десятками тысяч жителей, которых пришлось бы переселять. И тогда СССР спровоцировал войну. Из советских орудий обстреляли советскую воинскую часть и свалили это на финнов. Те, конечно, опровергли, но это уже не помогло. 30 ноября 1939 г. СССР напал на Финляндию и в тот же день бомбил Хельсинки, убив сотни мирных жителей, за что был 14 декабря исключён из Лиги Наций. (Важнейшая в те годы международная организация, наследница Антанты, предшественница ООН).
        На следующий день в приграничном финляндском посёлке Терийоки (ныне Зеленогорск) произошла «народно-демократическая революция» («И вот случилась революция в Каховке…»). Образовалось народно-демократическое красное финское правительство, заключившее с СССР требуемый договор об обмене территориями. Поскольку «белые финны», т.е. вся остальная Финляндия, решениям терийокского правительства не подчинилась, то оно для усмирения «белых» обратилось к СССР за помощью, которую, разумеется, немедленно получило. Вот почему тогда считалось, что мы, т.е. СССР, воюем с «белофиннами», а не с Финляндией вообще; мы освобождаем финский народ от белогвардейско-капиталистического ига. Но в наши дни так уже не говорят; советские историки признали, что это была война СССР с Финляндией ради её захвата и присоединения к СССР в качестве ещё одной советской республики наряду со странами Балтии.
        В своей войне с белыми красные финны опирались на свою Красную гвардию, сформированную из русских и украинских красноармейцев, переодетых в финскую форму. Впоследствии они, а также другие красноармейцы, побывавшие в плену у финнов или в окружении, были расстреляны, чтобы не осталось свидетелей провокаций. Из финских коммунистов наиболее известен проживавший в Москве О.В. Куусинен, который был депутатом финского сейма при царском режиме, пытался устроить революцию в 1918 г., а потом жил в Москве как деятель Коминтерна.
        Красная армия воевала как всегда не уменьем, а числом, заваливая противника трупами своих солдат, жизнь которых, благодаря чрезвычайно высокой рождаемости у российских крестьян, сохранявшейся в начале  ХХ в., была дешевле патронов, и потеряла в этой войне, длившейся всего три с половиной месяца, более 100 тыс. убитыми, из которых 27 тыс. погибли только в одной операции около Суомуссалми. Финны были у себя дома, знали каждый кустик, воевали и женщины, но силы были не равны, ибо запасов пушечного мяса в советской стране хватало; Финляндия потерпела поражение.
        Согласно мирному договору, подписанному 12 марта 1940 г., СССР получил в десятки раз больше территории, чем требовал сначала. Так установилась в районе Выборга существующая и ныне государственная граница. Она отрезала Выборг от тяготевшей к нему присайменской Карелии, перерезала Сайменский канал и железные дороги, связывавшие Северную Карелию с Южной Финляндией, отобрала у Финляндии почти всю Вуоксу. От Финского залива граница прошла почти по прямой линии с небольшими извилинами в сторону Финляндии, т.е. в пользу СССР. Границы рассекла уезд Яски и его ось – агломерацию, гирлянду поселений по берегам Вуоксы. В Филяндии остался посёлок, ныне город Иматра; к СССР отошли: посёлок Энсо, ныне город Светогорск; уездный центр Яски, ныне посёлок Лесогорский; ж.-д. узел Антреа, ныне город Каменногорск.
        Подавляющая часть захваченных территорий была присоединена не к РСФСР, а к Карело-Финской ССР, спешно образованной 31 марта 1940 г. в качестве ещё одной, шестнадцатой союзной республики. Карело-Финская ССР стала осуществлением в урезанном виде идеи Большой Красной (Народно-Демократической, Советской) Финляндии. Считалось, что остальная Финляндия вскоре будет завоёвана (мир – передышка между войнами, чтобы усыпить врага, собраться с силами и подготовиться к новому нападению) и столицей Советской Финляндии станет Хельсинки. Ну, а пока что Карело-Финская республика со столицей в Петрозаводске (Petroskoi) была обласкана всем советским народом и лично товарищем Сталиным; для неё построили красивый павильон на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке (ВСХВ) (ныне Выставка достижений народного хозяйства – ВДНХ) в Москве. Государственным языком в КФССР был финский, поскольку, как уже говорилось, карельского литературного языка создать не удалось, а финны теперь составляли большинство населения. Разыскали и потомков рунопевцев, от которых когда-то были записаны строки для «Калевалы»; поручили им воспевать товарища Сталина. Во главе новой республики был поставлен О.В. Куусинен, постоянно отсиживавшийся в Москве. К нему от госбезопасности был прислан более резвый помощник – комсомольский вожак, палач Карелии Ю.В. Андропов.
        Небольшая территория, которую СССР первоначально требовал у Финляндии в ноябре 1939 г. и которую ему тотчас же согласился отдать О.В. Куусинен, в 1940 г. вошла в Ленинградскую область. Граница между РСФСР и КФССР прошла от Койвисто (Бьёркё), доставшегося Российской Федерации, до Вуоксы и далее по её южному рукаву до Ладожского озера. Остальное было припасено для будущей Советской Финляндии. В КФССР оказались Виипури (Выборг), Кякисалми (Кексгольм), Энсо, Яски, Антреа. Они продолжали пребывать как бы в Финляндии, но не в белой, а в красной, советской. В гарнизонах стояли красноармейцы, во главе администрации ставились финские коммунисты и привлечённые ими местные жители, вводились советские деньги, но финское население оставалось на местах; крестьян ещё не успели загнать в колхозы, списки для репрессий ещё только составлялись. Финские географические названия оставались прежними не только в КФССР, но и на землях, присоединённых к Ленинградской области РСФСР.
        Провозглашая Карело-Финскую ССР, А.А. Жданов сказал, что она осуществляет вековые чаяния карелов объединиться в одно государство с финнами. Этому желанию препятствовало царское правительство (начиная с киевских князей и Александра Невского), и только советская власть позволила осуществить мечту. Разница, однако, в том, что сначала подобное воссоединение СССР предлагал независимой буржуазной Финляндии, рассчитывая на её скорую советизацию; теперь же базой объединения карелов с финнами становился не Хельсинки, а Петрозаводск. Тем самым А.А. Жданов официально заявил, что карелы и финны – один народ, у них один язык, и жить им следует в одном государстве, от Ботнического залива до Белого моря. (Ха-ха! Попробуйте сказать такое сегодня, в 1995 г.!).
        Как уже говорилось, СССР мог обещать и независимой Финляндии, и Карело-Финской республике любые территории, так как был уверен в недалёком советском будущем всей Карело-Финляндии. Это была известная тактика: дать сегодня, чтобы с лихвой отнять завтра. Но точно так же вёл себя и Гитлер: он предложил Советскому Союзу Восточную Польшу, Литву, Латвию, Эстонию, Финляндию, будучи уверен, что завтра же эти страны завоюет или подчинит. Заключив знаменитый пакт Риббентропа – Молотова и продемонстрировав взаимные симпатии, сталинский Советский Союз и гитлеровская Германия стали снабжать друг друга сырьём и материалами для гонки вооружений и лихорадочно готовиться к войне. Каждая сторона  собиралась напасть первой, поэтому СССР в 1941 г. оказался не подготовленным к обороне. Как известно, Сталин дал маху. Первым напал Гитлер…
        С первого же дня нападения Германии на СССР Финляндия решила, что для неё настал звёздный час, – пришла возможность отвоевать свои земли. Она вступила в войну с СССР на стороне Германии и взяла на себя роль вести весь Северный фронт – от Ленинграда до Баренцева моря. Но финские войска не пошли далеко, а заняли только земли, населённые карелами и финнами; оккупировали бо`льшую часть Советской Карелии, перерезав Мурманскую ж.д., и вернули себе Карельский перешеек. Дойдя до старой границы на реке Сестре, финны остановились и целых три года так и не наступали на Ленинград, фактически обезопасив его с севера и предотвратив захват противником. Маннергейм не намеревался разорять бывший Петербург, который был для него в сущности родным городом. В Финляндии эта война называется Дополнительной, или Войной Продолжения, а предыдущая война 1939 – 1940 г. называется Зимней.
        Таким образом, Выборгская губерния в 1941 г. вновь оказалась в Финляндии и жила в ней прежней нормальной жизнью, если не считать, конечно, тех тягот и лишений, которые нёс в связи с войной весь финский народ. И население уезда Яски тоже надеялось, что всё как-нибудь обойдётся. Что же касается оккупированной финнами Восточной, Советской Карелии, то местные жители признавались, что им никогда не жилось так хорошо, как в эти годы оккупации. Ведь они жили в нормальной европейской стране, а не в замордованной репрессиями и колхозами.
        Но гитлеровская Германия проиграла войну, блокада Ленинграда была прорвана в январе 1943 г., а в феврале 1944 г. освобождена от немцев Новгородская земля. В том же феврале 1944 г. истощённая войной Финляндия обратилась к СССР с предложением начать мирные переговоры. СССР согласился, но поставил условия, которые тогда ещё казались Финляндии невыносимыми, – восстановить границу 1940 г. Финляндия отказалась, всё ещё надеясь удержать захваченную Советским Союзом после Зимней войны Карелию.
        Как показал горький опыт, зимой Россия обычно имеет преимущество в войне с французами и немцами, но проигрывает финнам, которые на своей  земле лучше приспособлены к зиме. Теперь советское командование учло урок давней и недавней истории, проявило терпение, дождалось лета и внезапно начало на Карельском перешейке стремительное наступление 10 июня, а 20 июня был уже взят Выборг. Финляндия продолжала сопротивляться, но на сей раз она терпела не только военное поражение: над ней нависла угроза полной оккупации и геноцида.
        Финляндию спасло то, что её противником в этой войне был не один СССР, а коалиция союзников. Постоянная (до войны) покровительница Финляндии, Великобритания фактически не воевала с финнами и не позволила Сталину их заглотать. В правящих кругах Финляндии произошёл раскол; понадобились и выдвинулись деятели, способные поладить с СССР. Перемирием 19 сентября 1944 г. было восстановлено действие мирного договора 1940 г. (с некоторыми изменениями). Финляндия обязалась изгнать немецкие войска, которые к этому времени уже успели частично оккупировать свою ненадёжную союзницу. Эту задачу финны хорошо выполнили под руководством всё того же Маннергейма, который всё-таки не любил немцев, особенно же не любил потому, что в интересах Финляндии был вынужден дважды (в 1918 и в 1941 – 1944 г.) с ними сотрудничать, хотя Германия тайно предала Финляндию в 1939 г., отдав её на растерзание Советскому Союзу.
        В результате новой победы СССР отобрал у Финляндии выход к полярным морям, но в остальном граница 1940 г. осталась прежней. Однако прежнего населения в Восточной Финляндии, отошедшей к СССР в 1940 и 1944 г., больше не было. Эти люди уже пожили в СССР в 1940 – 1941 гг. и повторения не хотели. Свыше 400 тыс. финнов, жителей Карелии, бежали в Финляндию от наступавших советских войск. Бежали с пустыми руками, оставив в домах не остывшие печки. Расселились беженцы неподалёку, по ту сторону границы, избрав по возможности аналогичную среду. Так, много людей из Выборга осело в Куопио, из уезда Яски – в Иматре и Лаппеенранте и т.д.
        Вместе с финской армией с ладожских островов эвакуировались русские православные монахи (все – граждане Финляндии) из Валаамского и Коневецкого монастырей. К счастью для церкви, они смогли спасти и вывезти некоторые ценности и основали в Финляндии монастырь Новый Валаам (Ууси Валамо). Ценнейшие коневские иконы, добровольно переданные Советскому Союзу для Русской православной церкви, в то время уже не преследуемой сталинской властью, были тайно сожжены в Карелии по приказу советского военного командования.

9. СССР и Финляндия после войны

        Изменения на Карельском перешейке.
        Почти всю историческую Карелию, располагавшуюся между Саймой, Ладогой и Финским заливом, СССР с лица земли стёр. После бегства населения в Финляндию Карело-Финская ССР осталась практически без финнов. Как утверждал анекдот, в ней жили только два финна – фининспектор и Финкельштейн, да и те оказались одним лицом. В Петрозаводске и Сортавале гнездилась горстка финской интеллигенции из эмигрантов, чтобы поддерживать финскую культуру или её видимость. Советские книги на финском языке печатались в Сортавале; туда одно время завозили наборщиков и корректоров на рабочий день автобусом из Финляндии. Была напечатана исправленная «Калевала» под редакцией и с огромным предисловием О.В. Куусинена.               
        Большую роль в изучении Карелии, Финляндии и русско-финских связей сыграл Карельский филиал Академии наук СССР, но его учёные избегали затрагивать щекотливые темы советско-финляндских отношений или сами занимались фальсификацией. Некоторые видные угрофинноведы ещё до войны 1939 г. подвергались репрессиям, их подозревали в шпионаже для Финляндии. Очагом финской культуры в Петрозаводске стал Финский театр. О финском языке в КФССР напоминали двуязычные надписи у входов в государственные учреждения.
        За отсутствием финнов и по другим причинам территория КФССР была значительно урезана с юга. В ноябре 1944 г. в Ленинградскую область из КФССР были переданы Выборгский, Яскинский и Кексгольмский районы и ставшие городами областного подчинения Выборг и Кексгольм. Финские названия этих городов (Виипури и Кякисалми) вышли в СССР из употребления во время войны и были забыты. В октябре 1948 г. Яскинский район был переименован в Лесогорский, районный центр рабочий посёлок Яски – в рабочий посёлок Лесогорский, город Антреа Лесогорского района – в город Каменногорск, город Кексгольм в Приозёрск, а Кексгольмский район в Приозёрский. В январе 1949 г. город Энсо  Лесогорского района был переименован в Светогорск. Тогда же были присвоены русские названия всем остальным населённым пунктам, а также рекам и озёрам Карельского перешейка, кроме Вуоксы и некоторых водоёмов, перерезанных государственной границей. Так, не переименованной осталась речка Унтерниска, протекающая через Светогорск. Сохранились финские названия немногих ж.-д. станций (Лейпясуо, Каннельярви), потому что они проходили по другому ведомству и у чиновников не хватило знаний и фантазии в короткий срок придумать и согласовать с МПС названия, отличные от тех, которые уже имелись на станциях всей ж.-д. сети СССР.   
        Переименования оказались крайне неудачными. Во-первых, окончание «-горск» происходит от слова «гора»: Медвежьегорск (Кархумяки) – Медвежья Гора; Магнитогорск – гора Магнитная; но какие же горы в Светогорске? Во-вторых, все эти «свето-», «ясно-», а также Отрадные, Приветные, Счастливые – абстрактные эпитеты, не связанные с местной историей и географией. В-третьих, эти названия легко путаются и по звучанию, и по смыслу; и между собой, и с дальними городами: есть ещё Светлогорск  (Раушен) в Калининградской области (Восточной Пруссии), Светлогорск в Белоруссии (там тоже есть ЦБК), Светлоград в Ставропольском крае, Святогорский монастырь в Псковской области, Ясногорск в Тульской области и т.д.
        В июле 1956 г. КФССР была преобразована в Карельскую АССР  и на гербе  Советского Союза, изображавшем весь земной шар, стало на одну ленточку меньше. На этом закончилась игра в Советскую Финляндию. Русификация российской Карелии велась путём завоза рабочей силы на лесоразработки и стройки. В настоящее время карелы составляют не более 10% населения этой республики.
        В декабре 1960 г. Лесогорский район был упразднён, а его территория передана Выборгскому району. В настоящее время на земле, полученной Ленинградской областью за счёт Финляндии, остались два административных района – Выборгский и Приозёрский; остальная площадь (Зеленогорск и приморские дачные посёлки) подчинена Петербургу.
        Освобождённый от финнов Карельский перешеек заселялся славянами из остальной части Ленинградской области, из вновь образованных Новгородской и Псковской областей, из прочих мест северо-запада России и из Белоруссии, разорённых войной. Людей, оставшихся без крова, лишившихся жилплощади после возвращения в Ленинград из эвакуации и просто нуждающихся в жилье и работе за твёрдую зарплату, а не за колхозные трудодни, привлекала возможность занять готовые приусадебные участки и свободные дома, а по мере их обветшания переселяться в многоэтажки. Светогорск особенно вырос за счёт оставшихся здесь на постоянное жительство строителей ГЭС и ЦБК.
       В 1945 – 1947 г. заработали две ГЭС, а в 1948 – 1949 г. закончилось восстановление целлюлозно-бумажной промышленности в Энсо (Светогорске). Тогда же в Каменногорске построили новую бумажную фабрику.
        За отсутствием крестьян сельское хозяйство на Карельском перешейке прекратилось, поля заросли лесом, леса были заняты военными базами, вся территория разделена и окружена колючей проволокой. (Только на границе СССР и Финляндии между Лужайкой и Вайниккалой я насчитал в 1956 г. семь рядов советской колючей проволоки и один ряд финской). Затем сельское хозяйство стало понемногу восстанавливаться за счёт приусадебных участков рабочих, подсобных хозяйств предприятий и воинских частей, а также двух-трёх многоземельных совхозов. В результате разорения нечернозёмной деревни при укрупнении колхозов и ликвидации «неперспективных» малых деревень часть сельского населения из них была привлечена в совхозы карельского перешейка.
        В то время как ленинградцы быстро освоили для отдыха и туризма, но при этом опустошили и загадили нижнее и среднее течение Вуоксы, пограничный режим сдерживал наплыв самодеятельных гостей в верховья этой реки. В старых финских домах нашли приют базы организованного коллективного отдыха и рыболовства, принадлежащие различным предприятиям и воинским частям.
        Перерезанный границей Сайменский канал перестал работать и пришёл в запустение. Граница рассекла железную дорогу Антреа – Тайнионкоски и линии, идущие из Элесенваары и Сортавалы, так что теперь эти железные дороги не могли в прежней мере обслуживать ни СССР, ни Финляндию.
        Выборг вполне мог стать вторым по значению и людности городом Финляндии, если бы не прервались её связи с Россией в 1918 г. и если бы сам Выборг не был отторгнут от Финляндии в 1940 г. В СССР он лишился финляндского хинтерланда (экономико-географического тыла, зоны тяготения к порту), охватывавшего Карелию и Саво. Этот советский город областного подчинения намного превышает уровень райцентра, но на областной ранг не тянет, так как неоткуда взять и дать ему территорию, достаточно большую и людную для области.      
        Сдвиги в Финляндии в её отношениях с СССР.
        Осень 1944 г. стала для Финляндии самым трудным моментом в её истории. За годы войны погибло около 100 тыс. финнов. Это было тяжелейшим ударом для страны, всё население которой меньше 4 млн. Свыше 400 тыс. беженцев нуждались в жилье. Разорённую немцами Лапландию надо было строить заново. Советский Союз наложил на Финляндию такие большие военные репарации, 300 млн. долларов, что экономисты считали их выплату совершенно невозможной. Однако Финляндия преодолела трудности и оправилась от своего поражения намного раньше, чем можно было ожидать. Главная причина в том, что Финляндия избежала оккупации советскими войсками, поэтому её государственный строй оставался не тронутым; ею по-прежнему руководили лидеры, заботившиеся о своей стране, а не об интересах иностранной державы.
        Страна была демилитаризована, ей больше не нужно было нести непомерные военные расходы. Большое количество мужчин, дисциплинированных и закалённых войной, на другой день после демобилизации взялись за работу. Репарации для СССР предстояло уплачивать не деньгами, а товарами. Это помогало всестороннему развитию хозяйства. СССР стал главным и надёжным импортёром финской продукции. Временами на нашу страну приходилось до четверти экспорта из Финляндии. Война стимулировала развитие машиностроения и металлообработки. На Советский Союз работало финское машиностроение, производство бумаги и сборных домов. К тому же на мировом рынке возросла цена продуктов из невозобновимого или трудновозобновимого  природного сырья, в том числе леса и бумаги.  Важную роль сыграла и помощь Швеции.
        Между тем, отношения Финляндии с СССР неуклонно улучшались. Заметный перелом произошёл в 1955 г. в ходе начавшейся «хрущёвской оттепели», когда СССР провозгласил курс на мирное сосуществование. Н.С. Хрущёв попытался немного обуздать советскую военщину и ликвидировать ненужные военные объекты. СССР отказался от навязанной Финляндии в 1944 г. аренды гигантской военно-морской базы  Порккала-Удд и вывел оттуда свои войска. Размер репараций был резко снижен.
        После поездок Н.С. Хрущёва в зарубежные страны в СССР принялись строить типовые пятиэтажные дома (хрущобы); у нас они получились хуже и теснее, но позволили резко уменьшить жилищный кризис в городах, переселить большинство семей из коммунальных квартир в отдельные. Проводником новых методов строительства была и Финляндия. (Я сам ездил в Финляндию в 1956 г. с группой архитекторов и строителей и помню, как они это воспринимали). Финские стройматериалы, оборудование домов, мебель завоевали в СССР всеобщее признание. Финские строители ценились за высокое качество труда и охотно приглашались на работу в СССР, особенно в Москву, Ленинград, пограничные районы. Финны строили не только жильё, но и объекты культуры, коммунального хозяйства, производственные. Это явление стало в СССР настолько привычным, что и теперь, когда мы задумываем какую-нибудь новостройку, то говорим с уверенностью: «Это нам построят финны». Строительные заказы СССР очень способствовали экономическому подъёму Финляндии. Послевоенные годы оказались для неё расцветом архитектуры, которая и без того всегда стояла в этой стране на высоте.
        В 1962 – 1968 г. Советский Союз позволил финнам реконструировать, фактически построить заново Сайменский канал (он стал шире, глубже и короче на 16 км) и сдал его в аренду Финляндии. Тем самым отчасти восстановилось экономико-географическое положение Выборга. В Финляндии продолжилось строительство железных дорог на севере. Недостатки железнодорожной сети были компенсированы скоростными автодорогами и междугородными автобусами.
        В послевоенные годы хозяйство Финляндии стало более комплексным. Оно избавилось от односторонней лесобумажной направленности, и хотя абсолютный объём этой отрасли рос, её относительная доля уменьшалась.  Машиностроение в Финляндии началось с производства машин, так или иначе связанных с лесобумажными отраслями, но ассортимент его резко расширился. Металлообрабатывающая промышленность развивалась особенно быстро. Финляндия перестала быть сырьевым придатком Западной Европы. Возросла добыча цветных и редких металлов и их использование в готовой продукции, экспортируемой Финляндией.
        В течение двух послевоенных десятилетий возникли социальные предпосылки и экономическая база для превращения Финляндии из сельскохозяйственной страны в промышленную; население приспособилось к новому для него городскому образу жизни. Правда, новые города в Финляндии после войны как правило не возникали, за редкими исключениями: отстроенная вскоре после войны столица Лапландии Рованиеми и новейший спутник Хельсинки  Эспо. Зато росла людность старых городов. В 1929 г. в городах проживало 15% населения, в 1940 – 20%, в 1960 – 40%, в 1994 – 62%.
        В наследство от военных лет Финляндии досталось много государственных предприятий, в том числе фабрики и заводы, ранее принадлежавшие Германии. Они составили основу мощного государственного сектора. Народное хозяйство Финляндии зиждется на принципах рыночной экономики, но при этом велико значение государства как владельца значительной части земель, лесов, промышленных предприятий. Государство воздействует на рынок законодательными и политико-административными мерами центральных и местных властей. Государственный сектор, стремясь исправить недостатки рыночной экономики, влияет на цены, деловую активность, добивается территориальной равномерности экономического развития для более справедливого распределения доходов и занятости.
        Государственная власть отвечает за обеспечение граждан средствами существования, если они не могут справиться собственными силами, например, из-за болезни, старости, безработицы. Государство стремится обеспечить всех граждан достойными условиями жизни. Этому способствует бесплатное образование от школы до вуза, народные пенсии, здравоохранение и социальное обеспечение. По этим признакам Финляндию можно отнести к странам скандинавского социально-рыночного социализма. Если есть где-либо социализм в положительном значении слова, то он существует в Швеции и Финляндии.
        Краеугольными камнями внешней политики Финляндии стали дружественные отношения с СССР, нейтралитет, неучастие в блоках, дабы не раздражать великого восточного соседа. Фактически это было некоторым ограничением независимости, но с лихвой окупалось социальными и экономическими выгодами. Внешнеполитический курс послевоенной Финляндии получил название «линии Паасикиви – Кекконена». Президент Финляндии У.К. Кекконен посетил СССР около сорока раз, побывал во всех союзных республиках, ел, пил и парился в бане со всеми значительными советскими руководителями, а однажды даже перешёл с А.Н. Косыгиным пешком через Клухорский перевал. (Целая армия охранников и агентов тактично пряталась за камнями). На Южном приюте туристов встречало с шашлыками и вином всё руководство Абхазии и Грузии. В сентябре 1975 г. А.Н. Косыгин и У.К. Кекконен заложили вторую очередь Светогорского ЦБК, построенную затем финнами. Советский Союз участвовал в строительстве АЭС в Ловийса.
        Сразу же после войны была легализована компартия Финляндии, действовавшая в рамках Демократического союза народа Финляндии, объединявшего прокоммунистические общественные организации. На укрепление компартии из Москвы была прислана дочь О.В. Куусинена Херта. Советская пропаганда получила возможность называть социальные достижения Финляндии «завоеваниями трудящихся». Однако московские хозяева не позволяли финским коммунистам расшатывать стабильность Финляндии и портить «особые отношения» Кремля с её буржуазным правительством. В годы горбачёвской перестройки компартия Финляндии раскололась и потеряла влияние.
        В Москве смотрели на Финляндию как на «свою», приручённую капиталистическую страну, и не прочь были «финляндизировать»  кого-нибудь ещё. Социалистический налёт финского общества и любовные отношения Финляндии с СССР радовали кремлёвских троглодитов и внушали им иллюзорную надежду, что Финляндия вскоре станет страной «народной демократии», социалистической в советском понимании, но форсировать этот процесс значило бы резать курицу, несущую для СССР золотые яйца. Финляндия стала высококачественным и надёжным производственным цехом для Советского Союза, занятого более серьёзными и посильными ему одному грандиозными задачами: подготовкой к ядерной войне, великими стройками, тотальным уничтожением своих природных ресурсов. Чрезмерная привязка Финляндии к СССР вызывала критику со стороны оппозиции внутри страны и у некоторых политиков и экономистов в Западной Европе, и они, как выявилось в дальнейшем, оказались отчасти правы, но в целом период тесного сотрудничества Финляндии с СССР (1955 – 1990) был для неё благотворным.
        Развитие туризма.
        Важным направлением экономики в послевоенной Финляндии сделался туризм, не только внутренний, но и международный. Финляндия небогата памятниками старины, их можно пересчитать по пальцам: собор и замок XIII – XV веков в Турку, замок Олавинлинна (Олафсборг) XV века в Савонлинна и немногие другие. Тем более велики заботы финнов об их сохранении и рекламировании для туризма. После отхода к СССР приладожской Карелии в Финляндии не осталось сколько-нибудь значительных памятников деревянного зодчества, подобных тем, которые демонстрируются у нас в Кижах. Вместо этого туристам предлагают посетить самую большую в мире (по объёму) деревянную церковь XIX века в Керимяки (около Савонлинны), а целые кварталы деревянных домов XIX и начала ХХ века сохраняются в нескольких городах как музеи под открытым небом.
        С каменными памятниками позднего Средневековья каждый финн может без труда познакомиться в Таллинне, а с чудесами деревянного зодчества – в Кижах.  В Финляндии же главный ресурс для туризма – это её очаровательная природа. Туристы из южной и средней (по широте) Европы восхищаются обилием лесов и озёр, чистотой воды и воздуха, красотой ландшафта, возможностью уединения и изоляции своей семьи, группы на лоне природы в сочетании с безукоризненным комфортом. Широки возможности и для рыбной ловли, катания на санях, горных и равнинных лыжах, парусного спорта и т.п.
        Особенно восхищает туристов экзотика Севера: белые ночи, не заходящее летом солнце за Полярным кругом (да и сам этот невидимый круг, обозначенный надписями на дорогах; кто не выйдет из автомобиля, чтобы отметить его пересечение?), ягода морошка, тундры, олени и их хозяева – саамы; особенности национальной кухни, включающей оленину, балтийскую сельдь, рыбу с молочными продуктами и т.д.; и, конечно же, предмет фанатичной гордости финнов – сауна. Как утверждают финны, настоящая сауна есть только в Финляндии, а всё, что в других странах, – подделка.
        Большинство стран мира, в которых европейцы и североамериканцы находят экзотику,  – «развивающиеся». Они бедны, а их туземцы толпятся вокруг туристов в ожидании подачек или мелкого заработка. Финляндия – не только экзотическая, но и современная «развитая» страна с высоким уровнем жизни. В этом смысле она может сравниться с Японией. Впрочем, к такому же достойному уровню отношений между гостями и хозяевами приблизились экзотичные азиатские тигры – Южная Корея, Гонконг, Тайвань, Сингапур.
        Ландшафты, подобные финляндским, имеются в Северной Америке, поэтому там, в Мичигане, Миннесоте, Орегоне, а также на юге Канады, проживает наибольшее число иммигрантов из Финляндии. Сегодня они и их потомки составляют костяк заокеанских туристов, навещающих страну Суоми.
        Тёплое и светлое лето предоставляет благоприятные возможности для демонстрации финской культуры. Туристов приглашают не только в помещения театров и в концертные залы.  Театрально-зрелищные мероприятия выплёскиваются на улицы и лужайки, окружают туристов под открытым небом. Особенно знаменит сопровождаемый красочными шествиями оперный фестиваль в Савонлинна. Этому городку, известному ещё в петровской России как Нюшлот, создали славу два объекта – замок Олавинлинна и самое красивое место в озёрной Финляндии – оз (моренная гряда) Пункахарью. Фестивали и прочее – вторичные туристские ресурсы, развившиеся на почве первичных. Конкурентами и партнёрами Финляндии в туризме, основанном на природных ресурсах, являются Швеция и Норвегия, более богатые горами, но часто эти три страны или две из них посещаются вместе за один длинный двух-трёхнедельный маршрут.
        Туристские поездки из России в Финляндию прекратились в 1918 г., а из СССР в Финляндию начались в 1955 г. Интурист протоптал в Южной Финляндии треугольник Хельсинки – Тампере – Турку, иногда добавляя молодой город Лахти, известный своими градостроительными и спортивными достижениями. Турку – старейший город, памятник шведского владычества. А почему – Тампере? Не только потому, что он тоже значительный город. Вспомним, что раньше он назывался Таммерфорс. Здесь происходили партийные конференции большевиков и сохранился до наших дней музей В.И. Ленина – как говорят, единственный в мире действующий, после того, как закрылся для посетителей московский.
        Природой Финляндии как таковой Интурист не интересовался, но, впрочем, она и так была хорошо заметна, в виде окружающего фона и умело оставленных архитекторами вкраплений в городскую среду. Советского человека привлекало иное – возможность побывать в настоящей капиталистической стране, побегать по магазинам, купить за жалкую сумму разрешённой валюты какую-то вещь, да и вообще, посмотреть, «как они там живут»; это было для нас экзотикой. Финляндия была самой доступной из капстран не только из-за географической близости и дешевизны проезда. Из СССР в капиталистические страны выпускали только людей проверенных – членов КПСС и сотрудничавших с КГБ. Туристов возили в основном в соцстраны, а также в Индию и Египет. Финляндия была уподоблена соцстранам и азиатским режимам тем, что не предоставляла беглецам из СССР политического убежища, а выдавала их советским властям. Чтобы бежать на запад через Финляндию, надо было пробраться на паром, идущий в Швецию.
        Что же касается природы, то озёр и скал, подобных финским, у нас в России немало, тем более, что прихватили в своё время у той же Финляндии. С природой Фенно-Скандии советский турист мог у себя в СССР познакомиться в Приладожье практически бесплатно. Известны и описаны в литературе случаи, когда во времена Л.С. Брежнева трёхнедельный поход на байдарках по Советской Карелии обходился взрослому москвичу всего в 50 руб. (стоимость 13 бутылок водки, при зарплате в среднем 120 р./мес.), включая проезд в плацкартном вагоне по льготному студенческому билету (даже если тебе 50 лет) и все затраты на продовольствие, купленное в Москве. В такого рода походах преобладали невыездные инженеры и техники из «почтовых ящиков», внушавшие себе, что за границу они и сами не хотят. «Зачем мне озеро Сайма, плевал я на него, у нас есть Топозеро» или «Зачем мне Париж, если я ещё не был на Камчатке, Сахалине, Курилах?». Сочетать городской комфорт (чистый ватерклозет) и контакт с незагаженной природой в России невозможно – надо выбирать что-то одно. Наши походные туристы выбрали природу и романтику от преодоления трудностей – и сделали из этого особый образ жизни…
        Массовые поездки финнов в СССР, особенно на выходные дни в Ленинград, получили распространение в 60-х – 70-х годах. Ленинград (Петербург), можно сказать, вошёл в культурный минимум рядового финна. У посещения города на Неве имелись два крайних уровня: высший – Эрмитаж, низший – пьянство. Как известно, потребление алкоголя внутри Финляндии строго регулировалось, а ввоз в неё спиртных напитков и сегодня ограничен, поэтому приезжали к нам погулять, расслабиться. Во всю спаивая финнов, Советский Союз разрушал плоды вековой работы скандинавских стран по искоренению алкоголизма.
        Финских туристов, как и всех иностранцев, окружала толпа фарцовщиков, валютчиков, проституток. Желающие жить за границей девушки охотились за финнами как за женихами для настоящих или фиктивных браков. Юные жительницы Ленинграда перебирались на выходные дни в Выборг встречаться со своими зарубежными любовниками, приезжавшими к ним через Финляндию. Одна целеустремлённая особа, несколько лет усваивавшая финский язык в процессе интимной практики, встречалась только с финнами, пока не вышла замуж за одного из них, и теперь живёт в Финляндии.

10. Современная Финляндия и новая Россия

        Население Финляндии сегодня около 5 млн. человек, из них 93,6% финны, 6,1% шведы. Русских около 10 тыс., саамов 6 тыс., цыган 6 тыс. (Саамы и цыгане обладают официальным статусом нацменьшинств). Городское население составляет 62%. В столице Хельсинки около 0,5 млн. жителей. Страна имеет площадь 384 тыс. кв. км и делится на 12 губерний.
        О Финляндии уже нельзя говорить, что она живёт только лесом. В настоящее время высококачественная бумага и прочая продукция лесной промышленности составляет около 40% экспорта. Но такова же доля металлообработки и машиностроения, вместе взятых, а химической промышленности около 10%. Текстильные, швейные и кожевенные изделия также занимают важное место в экспорте. Финляндии принадлежит ведущее место в мире по проектированию и выпуску бумагоделательных машин и ледоколов. Радиотелефоны «Нокиа-Мобира», лифты «Коне» и котлы «Альстром» известны во всём мире. Финляндия – развитая индустриальная страна с высокой технологией и культурой труда.
        Продолжается и социальная эволюция Финляндии. Скандинавский социализм обнаружил некоторые минусы: иждивенчество из-за чрезмерного развития бесплатных услуг; недостаток стимулов деловой активности из-за высоких налогов и т.п. За последние годы наметилась тенденция к снижению роли государства и большей приватизации базисных услуг населению, но без отказа от принципов справедливости, равноправия и соблюдения основных прав человека. Иными словами, скандинавская модель социально-экономического устройства стала приближаться к американской.
        Финны гордятся своей природой. Благодаря охране окружающей среды ландшафт здесь чище, чем где-либо в Европе. Но чистота Финляндии неустойчива без постоянных и дорогих усилий, хотя бы потому, что рядом простирается грязная Россия. Финляндия кровно заинтересована в улучшении экологической обстановки в Северо-Западном регионе России и в странах Балтии и готова вкладывать в это большие средства, лишь бы они не бросались на ветер. Финны берутся участвовать в мониторинге (слежении за состоянием) окружающей среды, в изменении технологии не только промышленности, но и сельского хозяйства, которое смывом почвы, навоза, химических удобрений и нефтепродуктов загрязняет Балтийское море.
        Парадокс российско-финляндских отношений состоит в том, что крах СССР сказался на Финляндии более определённо, чем на самой России. Наша страна слишком велика и разнородна, поэтому трудно сказать, что с ней происходит, нет для этого подходящих терминов. С Финляндией же всё ясно. Она из-за российских пертурбаций попала в явный экономический кризис. В 1955 – 1990 г. Финляндия с огромной для себя выгодой работала на Советский Союз и торговала с ним на клиринговой основе, чему очень помогала и одинаковая ширина железнодорожной колеи. (На железных дорогах Финляндии были всюду видны советские вагоны). Но в 1991 г. «особые отношения» прекратились. Многие из прежних товаров и услуг оказались неконкурентоспособными или ненужными. СССР во внешнеторговых связях Финляндии отодвинулся с первого места на десятое-двенадцатое. Теперь эти связи обходятся без планирования и долгосрочных соглашений. Доля СССР во внешнеторговом обороте Финляндии в 1985 г. составляла 25%, а доля России в 1992 г. – 4,8%. Россия остаётся должна Финляндии 1,2 млрд. долларов.
        Структура торговли Финляндии с Россией резко изменилась. Теперь главный предмет экспорта из Финляндии в Россию – бананы! (Надеюсь, вы знаете, что в Финляндии они не растут. Она стала для них главной перевалочной базой). Благодаря Финляндии потребление бананов в России выросло в десять раз, они проникли в провинцию, сделались более дешёвыми и доступными, чем рыночные солёные и, тем более, маринованные огурцы. Не Гватемала или Никарагуа, а Финляндия стала самой большой банановой республикой.
        Не только река Вуокса изменила своё течение. Некоторые традиционные грузопотоки потекли в обратную сторону. Финляндия выросла на вывозе леса, а сегодня она его бережёт и ввозит древесину из России. По всем дорогам Северо-Западного региона денно и нощно идут в Финляндию грузовики и вагоны с берёзовым балансом. Более того: некие дельцы вырубили и продали в Финляндию строевой лес из лесопаркового пояса Москвы.
        Из-за прекращения «особых» экономических отношений с СССР в Финляндии к 1995 г. стали безработными полмиллиона человек, т.е. 20% трудоспособных. По западным меркам это большой экономический кризис, но он не означает для Финляндии нищеты и разрухи. Наоборот: нам бы, как говорится, такой кризис! Финляндия остаётся страной с недосягаемо высоким для нас уровнем и качеством жизни. Зимой 1994/1995 г. средняя месячная зарплата в Финляндии была эквивалентна 2 тыс. долл. США, прожиточный минимум 700, пособие по безработице не менее 450. Остальную сумму до прожиточной нормы безработным добирали при помощи льгот и социальных услуг. Зарплаты и цены обеих стран сравнивать бессмысленно, но кое-что видно в натуре. Когда финские безработные приезжают в Россию, то… ого-го! Живут в гостиницах в своё удовольствие, заезжают за пособием в Финляндию, и опять к нам.
        Финляндия перестала быть односторонне привязанной к восточному соседу. Выбравшись из объятий русского медведя, она стала заново налаживать отношения и с ним, и с Западом. Прежде всего, изменилось направление связей. Основными импортёрами финляндской продукции являются теперь Германия, Швеция, Великобритания и Франция. В отношениях с Россией изменился географический масштаб связей. Отныне упор делается на приграничную торговлю с Северо-Западным регионом России, включающим Ленинградскую, Псковскую, Новгородскую, Мурманскую области и Республику Карелию, т.е. территорию, не только соседнюю с Финляндией, но и сходную с ней по природным условиям и сопоставимую по площади (514 тыс. кв. км).
        В январе 1992 г. было заключено межправительственное соглашение о сотрудничестве приграничных регионов, касавшееся прежде всего лесоразработок, энергетики, телекоммуникаций, помощи в проведении земельной реформы в России. Открылись приграничные авиарейсы в Финляндию из Петербурга, Петрозаводска, Костомукши. (Это подаётся как достижение. В других странах такие рейсы, т.е. не из столицы в столицу, обычны и не называются приграничными). Продолжилось строительство звеньев железных дорог, призванных связать Ботнический залив с Белым морем. (И опять хочется добавить: в который уже раз! начиная и с царской эпохи, и с 1940 г.!). Но многие статьи этого соглашения остались на бумаге или слабо выполняются.
        Сегодня на дорогах и улицах Карельского перешейка видны автомобили с финскими номерами. Яркими вывесками заявляют о себе ютящиеся нередко в гаражах, сараях, будках, но красивые внутри магазины и кафе, слишком дорогие для нас, но заманчиво дешёвые для зарубежных гостей. Торговля и обслуживание в этой части Ленинградской области угодливо повернулись лицом к Финляндии, прямо-таки выворачиваются перед ней наизнанку. Вывески на главных дорогах дублируются по-фински, а в ресторанах и барах могут вообще отсутствовать русские надписи – только английские и финские.
        Возможность возвращения карельских земель Финляндии явно не обсуждается, у нас в России это табу – запретная тема для средств массовой информации. Правительства обеих стран при случае  подчёркивают, что у них нет и не может быть никаких территориальных претензий, но в демократической Финляндии гражданам и общественным организациям рот не заткнёшь, поднимать этот вопрос не запретишь.
        Экономические связи и чисто рыночные отношения между прочим тем и хороши, что снимают остроту территориальных проблем. Зачем захватывать, если можно купить, нанять, арендовать? Это при рабовладельческом строе, феодализме, натуральном хозяйстве, при подготовке тоталитарного режима к войне желательно иметь всё своё: крепостных поваров и актёров, свой гарем, свой выход к морю и торговый порт, свой садовый участок. Зачем опять завоёвывать Эстонию или строить свой порт в Усть-Луге, вместо того, чтобы арендовать Ново-Таллиннский порт? Зачем завоёвывать Финляндию, если можно вывозить российские грузы, скажем, через Котку? Оставаясь в составе независимой Финляндии, тот же Выборг мог быть интегрирован в российское народное хозяйство гораздо сильнее, чем сейчас. Можно не возвращать Выборг финнам, но и не мешать им покупать там недвижимость и вкладывать средства в экономику, хотя бы через налоги. Военная экспансия Советского Союза, которая закончилась здесь полвека назад, обернулась экономической экспансией Финляндии. Это своего рода реванш, но не военный, а мирный. Инициаторами и проводниками экономического взаимопроникновения народов выступают теперь не правительства, а деловые круги и рядовые граждане.
        После вступления Финляндии 1 января 1995 г. в Европейский Союз она стала самой близкой к России западной страной; граница с Финляндией – это граница нашей страны с объединённой Европой. В связи с этим изменились некоторые таможенные правила. Порядок получения виз и проезда через границу для российских граждан в чём-то облегчается, а в чём-то усложняется. Финляндия обеспокоена ростом преступности в России, сказывающимся и на Западной Европе. По мере исчезновения паспортного и таможенного контроля внутри объединённой Европы усиливается ответственность Финляндии за охрану внешней границы всего сообщества.
        Финляндия – ворота между Востоком и Западом, в частности, для бизнесменов, желающих попасть на огромные, но не надёжные рынки СНГ. За десятилетия тесных связей с СССР финны узнали тонкости ведения дел с Россией, которые сейчас интересуют специалистов из разных стран. Финляндия – самый квалифицированный и активный посредник между Россией и Европой.
        По причине деградации российского рабочего класса возрастает и без того большое значение финских строительных фирм. Отечественные мастера-умельцы в этой отрасли заняты сейчас строительством дач, коттеджей, дворцов для новых русских и получают наличными; работать в полугосударственных организациях им невыгодно. И опять наблюдается интересный парадокс. В XVIII – XIX веках в России крепостные крестьяне и рабочие создали прекрасные дворцы и усадьбы, строили железные дороги и замечательные мосты при большом участии иностранных и вообще не русских архитекторов и инженеров. Сейчас в России обратная картина: способных проектировщиков хватает, но нет приличного рабочего – дисциплинированного, ответственного, честного, трезвого. Силовыми методами и устрашением управлять трудящимися уже невозможно, а экономические стимулы для этого не выработаны. Вот почему все серьёзные стройки в России ведут иностранные фирмы, они же привозят и своих рабочих. Между прочим, так построили и гостиницу «Дружба» в Выборге. И мы, проектируя свободную экономическую зону на Вуоксе, рассчитываем, что всё высококачественное нам построят финны.
        Отношения России с Финляндией омрачает проблема ингерманландцев, аналогичная проблеме российских немцев. Сталинская власть выселила из окрестностей Ленинграда в Сибирь и Среднюю Азию коренное сельское население – ингерманландских (петербургских) финнов. Их было около 120 тыс. в 1920 г. Они снабжали Питер молоком и сливочным маслом, которое называлось чухонским (в отличие от русского – топлёного). С финнами исчезли три десятка лютеранских храмов. Пригородное сельское хозяйство пришло в упадок. В 1989 г. президент Мауно Койвисто пригласил российских финнов в Финляндию. Несколько тысяч детей и внуков депортированных ингерманландцев воспользовались случаем эмигрировать из России. Финского языка они как правило не знали, да и учить не хотели, о финской культуре не имели понятия. В Финляндии они воспринимались как русские. Иммигранты влились в армию безработных и стали иждивенцами: получают денежные пособия, бесплатное питание, оплату квартиры и телефона, медицинскую помощь на дому. Но это – не выход для большинства, остающегося в России. Проблему ингерманландцев надо решать не эмиграцией в Финляндию, где они никогда не жили, а возвращением их на историческую родину – в Ингрию.
        Не только правительство России, не только власти её областей и республик, но и всё местное население во всех регионах препятствует репрессированным народам вернуться в родные края и получить хотя бы часть отнятой земли и жилья.  Некоторое число ингерманландцев получило приют и покровительство в Эстонии. Но даже тот жалкий клочок Ингерманландии на правом берегу Нарвы, которым по Тартускому миру с 1920 до 1944 г. владела Эстония и где она могла бы расселить ингерманландцев, Россия не желает отдавать.
        На ландшафт Финляндии всё больше влияет туризм. Её сельская глубинка из аграрной превращается в аграрно-рекреационную (когда рекреация хотя бы не на много, но важнее сельского хозяйства). Если раньше крестьянин сокращал посевы зерновых, чтобы больше сеять кормовых трав и иметь пастбища, то теперь скотоводство сокращается ради туризма. Во всей Европе растёт число желающих отдыхать в настоящей, патриархальной сельской местности. Так, например, из 6892 гостиничных коек, предлагаемых туристам на 1995 г. в самом красивом месте озёрной Финляндии, в районе Савонлинна, 359 мест находятся в фермерских домах и 2980 в туристских деревнях; всего в сельской местности 5112 коек для туристов, т.е. 73% от их общего числа в районе.
        «Перестаю доить коров, начинаю доить туристов»,  – сказал один финский фермер. Но для этого мало переоборудовать хутор под гостиницу: надо сохранить идиллически красивый и чистый пейзаж – главный ресурс туризма в данном случае. Нужны пляжи и луга без слепней и коровьих лепёшек. Поголовье домашних четвероногих под влиянием туризма в общем сокращается ради выгула двуногих. Вместе с тем, туризмом стимулируется разведение лошадей, северных оленей, ездовых собак. Но какой-то минимум традиционного сельского хозяйства должен остаться – и для непосредственного потребления семьёй фермера и его гостями, и для того, чтобы деревня не стала слишком фальшивой. Лесное хозяйство теперь надо вести с учётом экологического, пейзажного и рекреационного значения лесов. Учёные подсчитали, что и в лесохозяйственных странах лишь 2% пользы от леса заключено в древесине, остальное – прямой и косвенный экологический, эстетический, рекреационный, биосферный эффект.
        Туристские поездки жителей Финляндии в Россию становятся более массовыми, целевыми и деловыми. Помимо экскурсионного интереса к Петербургу и возможности «раскрепоститься» в выходные дни, многих финнов влекут в Россию родные места. При первой же возможности выходцы с Карельского перешейка стали посещать свои пепелища, не только для того, чтобы проливать слёзы. Видимо, для этой категории приезжих особенно перспективно  развитие туризма и дачного хозяйства в Яски и Антреа. Имеются желающие участвовать в хозяйственном возрождении края. С другой стороны, наши мудаки-начальнички смекнули, что с этой ностальгии можно кое-что поиметь. Они позволили финнам поставить большие бетонные кресты с надписью «За отечество» на старых солдатских захоронениях; внесли в договоры о сотрудничестве пункты об уходе за могилами; обзавелись закордонными приятелями и приглашениями в Финляндию; завалили и увешали свои кабинеты финскими плакатами, календарями, буклетами, картами, в том числе посвящёнными Карельскому перешейку. (Сами российские администраторы больше всех поддерживают память о советской аннексии!). Жаль только, что на русском языке никакие новые карты и путеводители по Верхней Вуоксе не издаются.
        19 сентября 1994 г. в Суомуссалми открылся памятник красноармейцам, погибшим в Зимней войне 1939 – 1940 г. – первый памятник советским воинам на территории Финляндии. Это также памятник скульптору О.К. Комову, не дожившему несколько дней до открытия созданного им мемориала.
        В связи с облегчением для граждан России выезда за границу их туризм в Финляндию принял новое направление. Таммерфорсский маршрут Интуриста приказал долго жить в годы перестройки, но появилось много частных туристских фирм. Они устраивают сравнительно дешёвые экскурсионные поездки автобусом из Выборга в Хельсинки и на озеро Сайма, но главным видом туризма стал коммерческий (шоп-тур). На торговле с русскими челноками специализировались недалёкие от российской границы города Котка, Хамина, Лаппеенранта, а также пограничный посёлок Ваалимаа на шоссе Хельсинки – Петербург. Россияне покупают в Финляндии вещи, выходящие из моды, устаревшие, подержанные – аудиовидеотехнику, автомобили, бытовые приборы, одежду, а также превосходные финские стройматериалы и мебель.
        Что же касается собственно туризма (путешествий познавательных и спортивных), то он развивается на низком уровне. Российские фирмы предпочитают использовать один вид транспорта и даже по озёрному району возят на автобусе; сочетать разные виды транспорта и различные образы жизни они не умеют и не хотят. Руководители групп не знают финского и шведского языка, а обходятся английским. Они не снабжают туристов путеводителями и картами и не помогают их приобрести, хотя всего этого в европейских городах имеется навалом. В лучшем случае пользуются примитивными шпаргалками, безграмотно переведёнными с английского. Во главе групп нередко стоят молодые женщины без всякой профессиональной подготовки, миловидные, но организационно беспомощные, взятые на работу по знакомству, за тёплые отношения с хозяином фирмы. Улучшать качество обслуживания фирмам незачем, так как прибыль у них и без того есть. Пипл хавает!
        По мере интеграции  России в мировую  рыночную  экономику традиционные места отдыха небедных людей из СНГ (Крым, Кавказ, Минводы) уступают место зарубежным (Египет, Турция, Кипр, Каталония, Канары и т.п.). Может ли то же случиться с русским Севером? Трудно сказать. Карелия – последний в России регион, где помимо самодеятельного туризма походы устраиваются на турбазах. В остальных регионах России турбазы – это всего лишь дешёвые гостиницы. Поедут ли туристы-походники в Финляндию и позволят ли им там разводить костры и мыть закопчённые котелки в озёрах? Вряд ли.  Думается, что походный туризм советского типа будет доживать свой век в России, а в Финляндии на такие же озёра, но в красивые и чистые дома, отправятся люди иных социальных слоёв. Вместе с тем, научным работникам и педагогам, студентам и школьникам из России путешествовать по красивым ландшафтам Финляндии весьма полезно для экологического образования, чтобы увидеть, как можно сочетать отдых и туризм на лоне природы, похожей на российскую, с её охраной и с комфортом в жилищах.
        Россияне могут и сегодня приобретать в Финляндии дома и землю. Предлагаются дома и дачи в самых красивых местах ценою от 20 тыс. долл. Многие «новые русские» обзавелись запасными гнёздышками в Западной Европе и Северной Америке. Только успеют ли вовремя смыться?

*   *   *   
     Семь веков противостояния Востока и Запада в Карелии  закончились военной (пирровой) победой Востока, но моральной, социальной и экономической победой Запада. Ценою истребления миллионов людей СССР сохранил и увеличил свою территорию, но не удержал народ свой от поклонения западным идолам и от жадного пожирания отбросов евроатлантической цивилизации. Побеждённые во второй мировой войне Германия, Япония и Финляндия от своего поражения в конечном счёте выиграли, демилитаризовались и стали процветать, а победивший их Советский Союз продолжал откармливать генералов и военных конструкторов, вконец обнищал и рухнул под тяжестью военщины.
        Непреклонность и мужество Маннергейма, изворотливость и дальновидность Паасикиви и Кекконена спасли Финляндию от порабощения и геноцида и поставили её на ноги в ряду передовых стран Европы. Сегодня, пожалуй, впервые в истории, Финляндия не боится России и не опасается за свою независимость, чего, к сожалению, не скажешь об Эстонии, Латвии и Литве; на них русские шовинисты очень обозлены. Ныне Россия заинтересована в Финляндии не как в своём бывшем владении, которое надо отвоевать для имперского престижа, а как в независимой и процветающей стране. Ибо сегодня великая Россия, наказанная историей за свою гордыню и имперскую паранойю, стоит как нищенка с протянутой рукой перед всем Западом, в  том числе и перед маленькой Финляндией.

Использованная литература
(дополнение к известной А.Е. Левинтову)

Финская демократия (буклет выставки).  –  Helsinki, 1992.

Puhutaan suomea. Говорим по-фински. – Петрозаводск, 1986.

Э.Д. Жибицкая. Финляндия. – М., 1962.

Финляндия. Факты о Финляндии. (Буклет посольства Финляндии в Москве). 1992.

Savonlinna (буклет). – Savonlinna, 1993 (англ. яз.).

Административно-территориальное деление Ленинградской области. – Л., 1990.

Kuopio. Куопио (буклет), б.г.

West Side Store. Путеводитель для приезжих в Финляндию.

В.И. Адаскина и др.  Выборг. Путеводитель. – Л., 1969.

В.И. Громов и др. Приозёрск. – Л., 1963.

Tullimaaryksia matkustajille. Suomi.

А. Плечко, И. Сабанеева. Водные маршруты СССР. Европейская часть. – М.,  1973.

Rajalehti. По обе стороны [границы]. Газета. 1994, № 4, 24 ноября 1994 г.

Finlandia – Finnair. 1994 (фр. яз.).

Ездите правильно в Финляндии. Проспект.

Tahkovuori (горнолыжная база). Буклет.

Scanditours. Проспект (фр. яз.).

В.А. Никонов. Краткий топонимический словарь. – М., 1966.

Kalevala. Karjalais-Suomalainen kansaneepos. Alkulauseen O. Kuusinen. – Petroskoi, 1956.

Путешествия Элиаса Лённрота. – Петрозаводск, 1985.

Рода нашего напевы. Избр. песни рунопевческого рода Перттуненов. – Петрозаводск, 1985. 

А.И. Мишин. Путешествие в «Калевалу». – Петрозаводск, 1988.

Международная жизнь, 1955, январь, № ? (номер целиком посвящён Финляндии).

БСЭ и МСЭ, изд. 1-е.

ЭС «Брокгауз-Ефрон» и «Гранат».

Советский Энциклопедический словарь. – М., 1989.

Географический энциклопедический словарь. – М., 1989.

Encyclopaedia Britannica.

        22 марта 1995 г.

Послесловие 1995 и 2019

        Это не имеющее научного значения и не типичное для меня компилятивное сочинение, которым я, однако, очень дорожу, написано по заказу А.Е. Левинтова в феврале и марте 1995 г. за гонорар 200 долларов, выплаченный финскими марками и рублями. Настоящим вознаграждением за эту работу явилась поездка по Финляндии летом того же года вместе с Ю.Г. Липецом (1931 – 2006). Результатом стали статьи «Пункахарью», «Савонлинна» и «Новый Валаам в Финляндии», опубликованные в газете «География».
        Список использованных источников в этой записке не полный, в нём нет некоторых важных книг, которые я изучал в библиотеке. Это прежде всего книга Д.В. Бубриха о карелах. Для работы над очерком о Верхней Вуоксе я записался в Ленинскую библиотеку и посещал её, вероятно, не один раз, что для меня тоже очень необычно. После того, т.е. после зимы 1995 г., я ни в одной библиотеке не бывал, а только у себя дома просматривал  книги, которые мне подарили их авторы и вручили организаторы конференций, издатели журналов и сборников, содержащих мои сочинения.

        10 марта 1995 г. и  21 – 26 декабря 2019 г.

Набрано на компьютере по машинописному тексту 19 – 30  декабря 2019 г. и 9 – 11 января 2020 г.

Подготовлено для публикации на «Проза.ру» 11 января 2020 г.

Приложение

Найдено в архиве

        По моим наблюдениям, пограничные зоны России хотя и отмирают [?], но сохраняют одну важную функцию: в них есть возможность не допускать "лиц кавказской национальности". На остальной территории России местные власти и население об этом только мечтают.

        Январь 1995 г., р-н Верхней Вуоксы.

        Для "Проза.ру" 30 ноября 2020 г.