Счастье в языке

      Счастье — в языке


Из полемики он-лайн конференции "О принципе Полианны, сентимент-анализе, или Грустные и весёлые языки" (от 1.02.2018) на портале "Профессионалы.ру"



 А. Г.: Светлана!

Может быть я и не специалист, с Вашей точки зрения, но в математике и математической лингвистике кое что понимаю.

Я нисколько не умалял научных заслуг исследователей эффекта Полианны, но прокомментировал около научный подход в решении поставленной задачи. Как можно было подменять анализ семантики высказывания эмоциональными оттенками отдельных слов это же разный уровень в иерархии декомпозиции смыслов законченных высказываний.

Элементарная сема соотносится с морфемами, формирующими слово. Законченная мысль может выражаться одним словом, но в отрыве от контекста очень редко удается распознать его истинное семантическое значение (нужно устранить морфологическую и лингвистическую многозначность).

Поднимаясь же на уровень словосочетаний, появляется правила синтаксиса частей речи, добавляющие оттенки смысла за счет связности. Агрегируя же словосочетания в предикаты высказывания, появляется новый уровень семантического структурирования, членящий предложения на функциональные части (члены предложения).

И только на уровне межфразового единства, объединяющего несколько предикаций в законченную мысль, мы можем быть уверены, что воспринимая текст устранили морфологическую, лингвистическую и синтаксическую многозначность.

Правда для устранения семантической и прагматической многозначности, нам придется подняться на более высокие уровни иерархии смыслов и разбираться в функциональных частях всей композиции, модальности автора высказывания и пресубпозиции реципиента высказывания.

Согласитесь, что ограничиваться эмоциональными оттенками отдельных слов, по меньшей мере, не профессионально для специалиста по языкознанию, желающему докопаться до истины, а не срубить бабла с напыщенных меценатов и политиканов, которым необходим вполне конкретный результат индекса счастья у полноценных народов и недочеловеков. Вот и вся позиция, которую я высказал и готов отстаивать.

Что касается собственной темы, то во первых пока не замечал повышенного интереса к моему мнению и изысканиям, а во вторых в данный момент очень занят на основной работе, далекой от психологии и языкознания, так что могу лишь иногда заглядывать на ПСИ-фактор.



С. Т.: Александр! Ваш коммент ещё раз свидетельствует, что Вы не готовы обсуждать тему в предложенном ключе и стараетесь свернуть на доступные Вам лазейки, чтобы увильнуть от прямого обсуждения. Я - не только лингвист, владеющий языками, но по первому образованию - историк. И меня ОЧЕНЬ хорошо учили источниковедению. Ваш аргумент, сопоставляющий семантику и морфологию на основе взаимосвязи семы и морфемы игнорирует главное: любовь к Слову как фундаментальное положение филологии. Вам следует изучить базовые концепции Логоса, тогда и Ваша структурная лингвистика поможет Вам сделать серьёзные открытия в науке о языке с точки зрения основного вопроса философии.

А.Г.: Спасибо Светлана на добром слове. Непременно учту Ваш совет, хотя словоцентризм в анализе смысла информационного воздействия наверно не совсем корректен.

Я занялся математическими основами семантического анализа (фактически речь идет о языке мозга, а не о естественных языках, на которые мы переводим свои мысли, когда хотим их высказать).

К сожалению, друзья филологи не смогли мне подсказать реальные и универсальные для любого языка инструменты семантического анализа, подменяя его лингвистическим и синтаксическим анализом, которые ограничены структурой отдельного предложения и не позволяют моделировать и анализировать текст художественного произведения вцелом.

Больше не буду отвлекать Вас от Вашей интереснейшей дискуссии своей бредятиной.

С. Т.: Да поняла я, поняла, что Вас интересуют на самом деле вовсе не математические основы семантического анализа (как Вы утверждаете), а проксемика как язык пространства. Ладно, не хотите, как хотите, успехов в поисках своих путей исследования.