Первый бриллиант

Было в моей жизни время, когда в ней не было ни одного бриллианта. Не было – и всё тут! Были, конечно, всякие простенькие украшения – серёжки с яшмой, например. Колечки одно – два. Серебряные. Золотые тоже появлялись эпизодически, но тут же куда–то пропадали.
– На, вот, бери деньги и поезжай с подругой в какое-нибудь сельпо. Купи кольцо золотое. На память обо мне, – говорила мама.
Я ничего не могла понять:
– Почему в сельпо? Какая подруга?
– Наталка твоя мне вчера на примерке рассказывала, что в сельских магазинах бывают иногда золотые колечки. Она время от времени берёт деньги и отправляется туда на охоту. Вот и ты с ней поезжай!
– А почему это на память о тебе? – мама грустно вздыхает и наклоняется над своим вечным шитьём, чтобы я не заметила одну – две слезинки, стекающие по маминому красивому лицу.
 Мама вытирает глаза, голубые, огромные, с пушистыми ресницами и вдруг заливисто хохочет:   
– Бери брата и – бегом в магазин к Феферу! Я там видела вчера сервиз «Мадонна». «Выбросили» по случаю.
Мама суёт мне деньги в руку и выпроваживает нас с братом за порог, не давая раскрыть рот.   
Сервиз тяжеленный. Мы с братом тащим его в двух огромных сумках. Фефер, хозяин единственного в городе комиссионного магазина, бережно запаковывал каждую вещицу в бумагу и ворчал:
– Мама ей, видите ли, сказала... Умная женщина твоя мама! Сервиз этот и тебя, и детей твоих переживёт – перламутровый фаянс, Польша, ручная роспись. Мамочку свою вспоминать будешь каждый раз, как глянешь на «Мадонну».   
В те же выходные я поехала с Наталкой по сёлам за золотыми колечками. Она была большая мастерица выискивать золото в неказистых на вид сельских магазинчиках. Мы входили в их затхлый бедлам, Наташа осматривалась и взглядом орлицы сразу определяла направление, в котором мы двигались к одному или двум колечкам под пыльными витринами. Наташа покупала все. Это был такой вид спорта, в котором подруга моего детства, вышедшая замуж за члена королевской семьи в одной из южных стран, была непревзойдённой чемпионкой!   
В тот раз Наталка протянула мне синюю бархатную коробочку, где лежало восхитительное колечко со слабо–сиреневым александритом в золотой оправе, и приказала: 
– Покупай вот это! Тётя Маша сказала, чтобы я выбрала тебе колечко на память о ней.   
Вся эта процедура казалась мне забавной и смешной. Мы с Натахой всю дорогу домой хохотали в автобусе, представляя в лицах процесс скупки. Ах, какие выражения лиц были у двух тёток-продавщиц, когда две эти юные городские «фитюли» купили всё золото в их магазинчике, нацепили дорогие колечки на пальчики и выпорхнули на автобусную остановку!   
Колечко то, которое я тогда так бездумно покупала, смеясь, давным–давно утеряно в закоулках общежития, в студенческих скитаниях в огромной, шумной весёлой Москве. Утеряно вместе со старинным фамильным перстнем моей бабушки, который мамочка бездумно отдала мне. Перстень был с тёмными гранатами, из графского дома, в червонном золоте. Ну, кто же дарит такие вещи безмозглой дурёхе, у которой в голове царит бог знает что, но только не истинное понимание тех сакральных вещей, которые дарит ей судьба?   
Я бросаю взгляд на сервиз «Мадонны», который поблёскивает за стёклами старинного шкафа, единственной раритетной мебели в моей современной квартире, и продолжаю вспоминать историю моих украшений. Сервиз путешествует со мной из квартиры в квартиру, из страны в страну. Между тарелками и супницами, расписанными картинками из античной жизни, улыбаются мне с фотографий папочка и мамочка. Это то, что осталось со мной. Как память.   
 
– Будьте друг другу опорой и в горести, и в испытаниях! – заученным голосом вещает работница Грибоедовского ЗАГСа города Москвы. За нашей спиной сокурсники, друзья, все, кто пришли посмотреть на эту хохму! Женятся «на спор». Она – так точно, в отместку «бывшему». Он – как телок, повёлся на эту яркую самовольную девицу. («Ох, сгубит она его!»)
– Обменяйтесь кольцами! – мы надевает друг другу на пальцы медные трёхкопеечные колечки.   
На другие денег не было. Да и на всё остальное тоже. Свадьбу в «Метелице» проводили вскладчину. Платье невесты пошито из занавески, которую комендант на днях выдал вместо старой. Туфли – взаймы. Да и вся свадьба – взаймы у судьбы, понарошку, на спор. Он – ладный парень, сильный, красивый. Она – хромоножка, громкая, харизматичная. Что-то будет?   
А были сначала съёмные квартиры. В одной из них, на Чистых прудах, у них украли сумку с носильными вещами. В другой, на станции метро «Молодёжная», наглый пьяный хозяин смотрел на них и ухмылялся:
– Какое золото? Ничего не знаю!
Они только что вернулись из вояжа за родительским благословением.
Мама, сморкаясь от подступивших слёз, всё качала головой:
– Когда же ты образумишься–то?
И совала в руку узелок с несколькими своими золотыми вещами. А папа цеплял новоявленному зятю золотую булавку с рубином. А сейчас все эти их сокровища сгинули в грязных съёмных квартирах Москвы и её окрестностей.
– Какие украшения? Ничего не знаю! – орал мерзкий хозяин, а глазки его ехидно и самодовольно щурились.
Ну, не держалось золото в моих руках и всё тут! А уж в руках моего мужа – и подавно!   
– Смотри! – муж протягивает мне на 8-е Марта коробочку с красивыми серебряными серьгами.
Вкус на украшения у него отменный! Он всегда очень ответственно подходил к выбору подарка жене. Долго ходил, выбирал, приценивался. Советовался с дочками. Особенно со старшей. У неё - красивой девочки, польской "панночки" - как и у него, отменный художественный вкус.
Несколько пар серебряных украшений – вот и все мои драгоценности.   

***

Золота у них не водилось. Деньги в семье были. Но вот золота не было, и всё тут. Она работала, как лошадь. Сначала делала курсовые – студентам. Потом дипломы – дипломникам. Потом репетиторствовала. Часа свободного не было! Сколько она себя помнила – работала, работала, работала! До украшений ли тут?
Всё у них было – дети и муж одеты во всё «импортное», по последнему «писку моды», каждый год – отпуск у моря, холодильник ломится.
– Купи себе юбчонку новую, – муж отводит в сторону глаза, – Ты уже несколько лет в этой самой, джинсовой... Перед людьми стыдно.
– А, да? Точно, надо купить.   
Торопливый забег в магазин. В магазине пустые вешалки. Позвонила соседям, у которых иногда покупала шмотки из Америки для детей и мужа.   
Сосед, рыжий, весёлый и экзотичный Зина (Зиновий), даёт ей примерить какие–то блестящие, с люрексом, вещи. Она брезгливо кривит рот. В конце концов, выбирает что–то стиля «спортивно–элегантное». Теперь уже очередь Зины презрительно скривиться.
– Постой, у меня есть, что-то тебе предложить! – Он выносит маленькую, дорого оформленную коробочку, – Бриллиант. И золото высшей пробы.
Она видела бриллиант первый раз в жизни так близко. Он блестел всеми своими гранями. Он был так прекрасен, что захватывало дух! – Бриллиант? Мне? Ну, что ты! Это лишнее – она с сомнением отодвинула коробочку от себя.
А потом уже решительно:
– Бриллианты и я – вещь несовместимая!   

На таможне сумки этой семьи почему-то вызывали особое подозрение. Дебелая, грубая офицерша «шманала» всё, до последней вещи, в больших клетчатых тюках. Сумки первоначально были сложены самым тщательным образом: любимые книги, семейный архив, столовое мамино серебро, сервиз «Мадонны», папины медали, коллекция марок.
Медали и марки летят в сторону: 
– Не положено!
Отчаянно, как рвут пуповину, передаются через головы другу, который привёз их на своей машине в «Борисполь»:
– Сохрани! Я за ними приеду!   
А обыск продолжается. «Дебелая» роется и роется.
Потом ей рассказали, что так таможенники себя ведут, когда хотят, чтобы «позолотили» ручку. Откуда же ей было об этом знать?
Весь этот спонтанный отъезд, вся эта трёхмесячная вакханалия с подготовкой документов на выезд, с продажей квартиры, с раздачей вещей соседям: 
– Возьми меня с собой! Я не смогу без детей! – муж, красавчик–муж, двадцать с лишним лет брака и одна измена, прячет глаза:
– Возьми! Я хоть чемоданы буду нести!
– Ладно, чёрт с тобой, неси чемоданы, – подумалось устало.
– И работать я там устроюсь, вот увидишь! – он уже пылает надеждой на пляжный теннис, на продвинутый компьютер, на жизнь в сказочной стране.

Таможенница всё не прекращает рыться. Они уже задерживают всю очередь. Что она там ищет?
– Что вы ищете? Скажите. Я вам покажу!
– Золото и бриллианты. Не задекларированные.
Она начинает хохотать:
– Бриллианты, золото? Не ищите. Я и драгоценности – вещи несовместимые!
Их, с развороченными сумками, наконец–то пропускают к самолёту.

В новой стране сначала пугало всё: незнакомый гортанный язык, шумная раскрепощённая публика, пляжная одежда почти, как «дресс код», и  золото с бриллиантами везде – на загорелых шеях местных аборигенов, женских и мужских, в ушках младенцев, на волосатых жилистых руках уборщиков улиц.   
Страна просто купалась в золотых украшениях с бриллиантами! Они были везде: в ежеминутной рекламе по телевизору, в центрах торговли, в лавчонках на улице.      
Впрочем, всего остального тоже было огромное количество. Еда всех видов и на любой вкус, одежда прямо на улицах, выставленная наружу – только покупай! Зазывалы старались вовсю, страна кишела товарами и текла молочными реками в кисельных берегах.
И уж точно – ей было не до бриллиантов. По крайней мере, несколько первых лет. Нужно было выучить язык, а это оказалось делом непростым, тем более, если ты поставил себе цель карьерного роста в новой стране. Нужно было купить квартиру и изо всех сил её оплачивать. Одной. Муж уже строил себе новую жизнь и новую семью.
Денег иногда не хватало даже на элементарное: на проезд, на булочку к чаю. Дочки тоже устраивали свою жизнь, как могли, в результате она осталась одна в огромной квартире на берегу сказочного моря.   
Дала объявление в газету, что сдаётся половина этой замечательной квартиры. Первый же претендент тут же и оказался её квартирантом. Такой же, как все: с толстой золотой цепью на загорелой шее, да ещё и с цепочкой с бриллиантами на смуглой натруженной руке. Работал мусорщиком, снял комнату у моря, чтобы днём спокойно поваляться с многочисленными подружками, отдохнуть от подросших детей с их музыкой, друзьями, вечеринками в частном доме.
– Никаких подружек – отрезала она в качестве квартирной хозяйки. – Здесь не бордель!
Постоялец с золотой цепью озадаченно уставился на неё:
– А как же...   
– Я озвучила. А ты, как хочешь: подружек его мне ещё здесь не хватало! Иначе – не сдам!      
– Ладно–ладно, что–нибудь придумаю, – испуганно залепетал потенциальный постоялец в шортах и открытой майке.
Пацан, да и только!   
Она работала тогда в городке, добираться в который нужно было через пять городов в один конец. Завод находился впритык с «территориями». И последний участок пути она уже ехала в бронированном автобусе. Плюс ещё три с половиной часа на обратную дорогу. Работала она много и с удовольствием. То есть, на сон оставалось часа четыре. Добраться домой, упасть в постель и мгновенно уснуть. Поэтому и квартиранта пустила – не пустовать же квартире! А он туда же – подружек своих водить ему сюда надо! «Никаких подружек», – подумана она засыпая...
«Тоже мне, золотом весь увешен, как ёлка новогодняя. Или – как обезьяна».   
Квартирант условия принял и делил теперь с ней квартиру. Тише воды, ниже травы. Всех всё устраивало.
А на работе она очень сдружилась ещё с двумя такими же, как она, новоиспечёнными жительницами страны. Она была постарше лет на десять.   
Все прошли удивительно похожий путь здесь в стране: отучились в языковых «ульпанах» –студиях, взяли язык, подали документы на подтверждение инженерной квалификации, отучились не курсах, получили первую свою работу по специальности здесь, у чёрта на куличках.      
Были они все очень дружны между собой и благодарили судьбу за эту дружбу. Пахали на работе за троих мужиков. Это хорошо понимал их начальник, рыжий, двухметровый, добрый великан. Он понимал, что эти тётки могут больше, чем другие, местные, и не колеблясь, дал им высокие должности: главный конструктор, главный программист и заместитель директора по качеству.
Заводик процветал, инженерши до поры до времени надбавок к мизерным зарплатам не просили, все друг друга любили.
– Ой, девочки, что я вам скажу! – самая молодая из них, Вика, красивая стройная девочка с большими серыми глазами, недавно вышла замуж на парня, намного её моложе, и чувствовала себя на небесах от счастья!   
– Я решила купить себе бриллиант на день рождения! Может сорокалетняя женщина позволить себе первый в жизни бриллиант? Поедете со мной? Поможете выбрать?   
Все трое жили в центре страны и их иногда забирал с работы муж средней по возрасту, Эллы. Он заезжал за ними в конце дня, девушки забирались в семейную «тачку» Эллочки и её мужа и добирались до дома Эллочки с комфортом. А дальше уже – своими автобусами.
Там же, в большом торговом центре, Вика и присмотрела себе свой первый бриллиант. О, какой это был восхитительный вояж! Всю дорогу три девицы обсуждали будущую покупку, дурили голову своими «пустопорожними разговорами», как он выразился, сердитому Элкиному мужу.   
И вот, наконец, торговый зал с украшениями из бриллиантов. Нереальная и сказочная красота! Она помнит всё до мелочей. Вот Вика останавливает свой выбор на небольшом элегантном кольце с камнем «высокого качества и цветности», как утверждает консультант. Вот она надевает кольцо на длинный интеллигентный пальчик, оформляет покупку.
Они, счастливые за подружку, заказывают себе в кафешке кофе с мороженым и – смеются, смеются, смеются первому в жизни Вики бриллианту! Замечательный день.   
Она вернулась в квартиру позже обычного. Квартирант не спал. Видимо, поджидал её. В последнее время это уже вошло в привычку. Они садились у телевизора, разливали чай, пили его, не спеша, рассказывали друг другу, как прошёл день.
– А мы сегодня покупали Вике на день рождения первый в её жизни бриллиант! – весело рассказывала она квартиранту приключения сегодняшнего дня, – Вернее, покупала Вика, а мы её сопровождали и были её подружками–советчицами в этом ответственном деле.
– А когда твой день рождения? – осторожно спросил квартирант.
– Мой? Ой, да вот же скоро, на следующей неделе!   
 С тех пор, как она осталась одна, ей в голову такие глупости, как дни рождения, ожидание их, предчувствие подарков, даже не приходили. Разве что старшая дочь могла заехать в этот день с букетом цветов. Но с тех пор, как в доме появился квартирант, и она не очень–то стремилась проведывать мамашку. Может, невзлюбила этого «восточного» мужчину, увешенного золотыми цепями («Плохой вкус и ужасающие замашки «мачо!»» – охарактеризовала она его однажды, как отрубила). А, может, не до матери ей сейчас – свою жизнь нужно обустраивать, своих забот полно. О младшей вообще разговора не было – начисто забыла и мамочку, и как её зовут, в новой стране, весёлой и бесшабашной!
– А когда именно? – она полностью погрузилась в свои мысли и даже забыла о квартиранте.
– Да неважно, ну, что ты, в самом деле? Ну, всё, спокойной ночи! Засиделись мы уже.
Включила вентилятор у себя в спальне и тут же провалилась в короткий спасительный сон.
 
В тот день сюрпризы валились на неё один за другим! Сначала на работе её очень сердечно поздравили все сотрудники. Здесь, у самой границы страны, работали, в основном, её бывшие соотечественники и местные жители прилегающих сёл.   
Ей спели «Happy Birthday to you», подарили красивый букет, устроили «сладкий стол». Как же это было здорово! Глаза блестели от счастья и благодарности. Потом вдруг в двери офиса позвонил рассыльный. Секретарша изумлённо расспрашивала:
– Кому–кому?
А когда уразумела, то крикнула: 
– Вот это сюрприз! От кого это, интересно?   
Рассыльный с трудом втащил вовнутрь огромную корзину с цветами и не меньшую – с конфетами, шоколадом, праздничным тортом.
У неё подогнулись колени. Она поняла, от кого эти подарки.
А ближе к концу рабочего дня весь завод ждало ещё одно из ряда вон выходящее событие: под окна директорского кабинета подкатила новенькая серебристая «Мазда» и, мягко шаркнув шинами, остановилась на свободной парковке хозяина, который как раз был в Японии на закупках оборудования.   
Машина посигналила. За рулём сидел смуглый парень «восточного» типа, моложавый, в белой рубахе, контрастирующей с его загорелым смуглым телом, и мощной золотой цепью на груди.
– Господи, кто это, к кому это? – заволновалась вся женская половина заводика.   
В машине сидел квартирант. Он посигналил ещё и ещё, пока она не вышла, с цветами, на нетвёрдых от волнения ногах.
– Садись! – он подхватил её букет и усадил на переднее сиденье, – А я вот новую машину купил, помнишь, ты сказала, что любишь «серебристые»?
– Да, но у тебя и прежняя была классной.
– Продам, – отмахнулся постоялец, – С днём рождения! Поедем, посидим где-нибудь в ресторане?
– Поедем, – тихо согласилась она.      
Но поехали они сначала не в ресторан, а в тот самый торговый центр, о котором она ему недавно рассказывала. Квартирант пошептался о чём–то с продавцом–консультантом и она, не смотря на всю эту «патовую» ситуацию, смогла заметить, что все вещицы, которые ей приносились на предмет «примерить», были без ценников. Она отнекивалась, отказывалась, смущалась, но ничего не помогало!
– Я хочу подарить тебе твои первые в жизни бриллианты! – настаивал постоялец.
– Я даже машину новую по этому случаю купил! – смеялся он, – не отказывайся!   
И она выбрала колье с тремя скромными на вид бриллиантиками на золотой подвеске. О, как обманчива была это показная скромность изделия! Как оказалось потом, это потянуло на несколько её зарплат. Квартирант застегнул колье сзади на её шее и ещё раз сказал:
– С днём рождения! Поздравляю с первыми бриллиантами в твоей жизни! Их будет ещё много. Я обещаю.
Она посмотрела на него, на колье, на девушку, оформлявшую заказ, и расплакалась. Впервые за долгое–долгое время