Vaedarvera hourmat

Машка, студентка второго курса направлялась на сессию. Билетов на поезд не было. И ей пришлось ехать на автовокзал. Билет был куплен, большая сумка закинута в багаж и у нее в руках осталась еще одна, крупноформатная сумка, в которой были учебники, еда, вода и много разных мелочей, необходимых в салоне.
 Машка села в автобус на первое сидение. Сумка, с которой она ехала на сессию была большая и с трудом поместилась под сиденье. Ноги пришлось ставить на сумку. Водитель пообещал – можно пересесть на двойное сиденье, если не будет пассажиров на следующей станции. До станции ехали два с половиной часа. Приехали и водитель объявив остановку, пошел отметиться и попить кофе.
- Стоянка пять минут. И чтобы мне как штык, - сказал он и скрылся в кафетерии.
Машка побежала в поисках туалета.
- Вы не подскажете где дамская комната, - спросила Маша у какой-то женщины, стоявшей с бумагами возле автобуса.
- Да вот же, прямо и налево, быстрее…
Машка оказалась уже последней в очереди, и когда она вошла в единственную кабинку,слышала как водитель кричал:
- Есть ли кто еще? Или все сели?
- Стой, девушка твоя счас выйдет и можешь трогать.
Машка вышла и вскочила в автобус. Ее место было занято. На нем сидела монашка. Вся в черном, лет сорока, она заняла все пространство.
Машка оглядела салон. Были свободны лишь два кресла рядом в конце салона. Как она и хотела. Маша кинула свою сумку на сиденье, собрала растрепанные волосы в хвост, и тут поняла что резинки, которая была у нее на руке, нет. Она ехала, и растрепанные волосы мешали ей расслабиться и спокойно заснуть.  Наконец следующая остановка.
- Все идем кушать, - сказал водитель, - туалет вон в том здании. У вас двадцать минут, - и он скрылся за дверью автовокзала какого-то захолустного городка, где его уже ждал предзаказ ужина, который он озвучил продавщице Нюрке по сотовому.
Машка решила проверить,  не выронила ли она свою резиночку на полу сиденья, где теперь чинно восседала монашка.
- Простите, ради Бога, за беспокойство, вы не видели здесь ничего не упало?
- Нет, милая, когда я садилась, было чисто, ничего на полу и на сиденье не было. – Монашка встала и продемонстрировала честность намерений.
-А что вы потеряли?
- Матушка, мне неловко – резиночку для волос.
Матушка обалдело смотрела на Машку и вдруг произнесла:
- Когда я что-то теряю, я всегда молюсь Илье-воину, и он всегда находит пропажу.
Машка вскинула на нее свои яркосиние глаза, растрепанные волосы лезли в глаза, хаотично рассыпанные по плечам, они делали ее похожей на пугало.
- Матушка, да вы что, - удивленно воскликнула она, - да вы в своем уме, - чуть не сорвалось с ее губ, - Я… беспокоить силы из-за какой-то резиночки… никогда. Это не тот случай.
- Ну смотри, - сказала монашка и села. – Ну никак не могу сегодня молитву прочесть, что за день такой, все время мешают, мешают…
Машка села. И подумала про себя: «Илья-воин. Тоже мне. Разве можно беспокоить?! Вон у него сколько дел без меня!» Она глянула на другую руку. Под часами на руке красовалась ее резиночка.

Прошла неделя. На сессии после занятий она хватилась резиночки. Снова  ее нигде не было. Машка вспомнила монахиню с ее Ильей-воином. В тот же миг резиночка нашлась на полу.
Машка оторопело смотрела на резиночку.

"Черт подери, это же  «Vaedarvera hourmat», что-то типа «крест возвращения», формула созданная Эдуардом II Плантагенетом* в минуту отчаяния, - вспомнила она Мориса Дрюона.  – Существует много версий смерти английского короля Эдуарда, воевавшего с французской короной, но Морис Дрюон выбрал именно эту. Король отрекся от престола в пользу своего сына и по приказу его жены, Изабеллы французской был заключен в тюрьму: в ту минуту, когда ему сообщили о казне его любимого, Хьюго Диспенсера**, он нарисовал эту магическую формулу, чтобы навсегда привязать к себе своего любимого. Видимо у него потекла крыша, потому что ни один человек в здравом уме не осмелится на такой шаг".
«И что, теперь эта резиночка будет преследовать меня вечно?» - подумала она и, чиркнув зажигалкой, поднесла ее к пламени.


**Хью Диспенсера младшего объявили предателем и приговорили к повешению, потрошению, оскоплению и четвертованию.

*Самого короля также зверски убили. Весьма подробно тему раскрыл Джеффри Бейкер. Тюремщики от королевы  получили письмо, составленное очень хитроумно. В одном предложении была пропущена запятая, из-за чего его можно было толковать по-разному. Фраза Eduardum occidere nolite timere bonum est при запятой после nolite переводится «Не убивайте Эдуарда, должно бояться так поступать», а при запятой после timere — «Не должно бояться убивать Эдуарда, так и поступайте». Сначала они пытались довести Эдуарда до естественной смерти: морили его голодом, подолгу не давали спать, держали у ямы с разлагающимися трупами животных. Это было напрасно. Вечером Мальтраверс и Гурней напоили Эдуарда, потом дали ему уснуть, вошли в его комнату с четырьмя солдатами, положили ему на живот большой стол и задрали ему ноги. Через рог убийцы ввели королю в кишечник «прут, используемый паяльщиками, раскалённый докрасна», «и так сожгли жизненно важные органы». В этот момент Эдуард закричал так громко, что его услышали в соседнем городке, «и все понимали, что человека убивают».