Закулисье k-popа. Звезда, спорхнувшая с ладони-2..

                Реальный случай из истории современного k-popа.

                ГЛАВА 2.
                РАЗЛУКА С ВИДОМ НА РЕКУ.
                http://proza.ru/2020/01/21/1757

    Бежал обратно, сломя голову!..


    В коридоре ждала вся группа и рассерженная Пак Хе Джин.

    Увидев Уна, схватила свой толстенный блокнот-ежедневник и крепко треснула им по его голове.

    – Балбес! Нельзя быть таким безответственным! Время!

    – Увлёкся прогулкой или той красоткой? – Сон Чжун, вальяжно развалившись на диване, надменно окинул опоздавшего нахальным взглядом. – Понятно: она. Значит, будут косяки. Держитесь, братья…


    В танцклассе было не проще – Джеф свирепствовал, следил за каждым движением, орал благим матом, а Су вообще обеими руками так толкнул в грудь, что тот отлетел на три метра, проскользив попой по полу ещё столько же.

    Парень обозлился, вскочил, коршуном кинулся на тренера с кулаками…

    Сон У подскочил, сдержал неосмотрительный порыв неразумного друга, а американский хореограф продолжал остервенело оскорблять подопечного…

    – Что за крик в студии? С какого перепугу скандал?..

    Низкий голос Ли Мин Ёна вдруг раскатился по залу, резко ударил по ушам эхом.

    – Не сметь портить настроение моим парням! – подойдя вплотную, гаркнул по-военному, поставил руки в бока и сурово уставился тяжёлым взглядом на Стилла. – Твоё дело – терпеливо учить и чутко наставлять, а не ломать и запугивать. Джой Ан просится на твоё место, – зловеще понизил голос. – Один звонок в Канаду, и ты станешь безработным, это понятно, господин балерун с замашками сатрапа?

    Закончил совсем тихо, нависая почти стокилограммовым и двухметровым авторитетом над щуплым гением. Отстал, обернулся к парням.

    – Соберитесь, мальчики. Сегодня важное выступление. Ожидается кто-то из японского столичного правительства. Не в курсе. Шепнули на ухо, но не пояснили. Простите.

    Вызвав виноватые улыбки у подопечных, скользнул непонятным взглядом по паре Ун-У – стояли всё ещё обнявшись, дёрнул густой бровью «смотрите у меня, баламуты» и покинул ристалище.

    Тренер, помолчав минуту, дрожащими руками включил музыку, бросил через плечо «за дело».


    После утомительной тренировки Су последним вышел в коридор, обессиленно прислонился к стене: «Чёрт! Привязался… Но он прав: у меня сейчас в мыслях не танцы, а она. Только Сора. Что делает? Кто ей помогает дома? Сказала, что самостоятельна давно. Как, Господи? Чем помочь?..»

    Внутренний монолог прервала Пак:

    – Вот ты где! Очнись! Ребята уже во второй студии – фотографы прибыли! Ким ждёт! Бегом!..


    Три часа длилась фотосессия с местными редкими цветами и в новых сценических костюмах.

    Снимали и по одиночке, и в группе, так и сяк…

    Парни были взвинчены, плохо соображали, косились недовольно на грустного Уна, но ни слова не высказали вслух, и на том спасибо.


    На следующий день едва дождался свободного времени – свидание! Настоящее!

    Пришёл с цветами – гиацинты. Понимал, что она не увидит их, потому взял с тонким и изысканным ароматом.

    Обрадовалась, как дитя! Гладила, нюхала, затихала дыханием, справляясь с эмоциями.

    Решил отвлечь – завёл в магазинчик стекла: посуда, светильники и сувениры. Рассказывал об интересных вещицах, а кое-что давал в руки, чтобы сама угадала, что это.

    Осторожно ощупывала, задавала вопросы, радовалась, что опознала…

    Любовался и грустил ещё больше. Даже заболело сердце, пока смотрел на девушку. Трудно было видеть её такой… беспомощной и одинокой. Не глупец, понимал, что семья ей не светит вообще! Так и будет жить одна. И страдать молча. Судьба.


    Провожал до условленного места – дальше шла сама.

    – Вот и дорожка. Мы на месте.

    – До завтра, Ун. Пиши!

    Пожал руками её плечи и с добрыми словами прощания ушёл, пятясь. Наблюдал издалека, как достала складную трость, как старательно проверила крепления, как убедилась, что матерчатый мешочек попал в женскую сумку. Тогда прокричал:

    – Пока, Сора! Я показываю тебе сердце! – вскинул руки над головой и согнул кисти к голове.

    Смущённо покраснела и… сделала вид, что не услышала, поникла головкой.

    Рассмеялся громко и убежал, топая ногами – дольше будет его слышать.

    Только тогда подняла голову и прошептала: «И я тебе открыла сердце!», вслушиваясь в затихающий звук его бега.


    Следующим вечером стояли опять на той набережной, где встретились впервые – Ун рассказал Соре правду.

    Вновь были чудесная панорама залива, порт, река Сумида, Радужный мост, игла телецентра, мириады огней и неутихающий Токио.

    Только не стихали разбуженные сердца молодых. Они сейчас гулко бились и упрямо тянулись навстречу друг к другу!

    Ун это почувствовал так остро… Решился.

    – Сора, почему ты не попыталась прикоснуться к моему лицу?

    – Можно? – голосок радостно дрогнул.

    – Можно, – сдерживая волнение, взял девичьи руки и притянул к лицу.

    Подержав, отпустил и позволил самой действовать.

    – Так… посмотрим…

    Улыбаясь, принялась методично касаться незнакомого предмета обследования, говоря всё тише и тише:

    – Лицо маленькое… подбородок красивый, аккуратный… Какая тонкая линия скул… впалые щёки… нос изысканный… – смолкла на миг, отвернулась на мгновенье, продолжила прикасаться тоненькими пальчиками. – Уши небольшие, мочки проколоты… Милые серьги такие… Из чего? – услышав «белое золото с сапфирами», прошептала уважительное «вау», продолжила изыскания. – Лоб ровный, кожа гладкая и чистая… – погладила волосы, пропустила густые пряди сквозь пальцы. – Стильная стрижка… Какой цвет? – дождавшись ответа «тёмная платина», выдохнула. – Да ты просто красавец… Мальчик краше цветка… Айдол и есть… Настоящая суперзвезда…

    Стеснительно замолчав, отдёрнула руки, но Су задержал левую, прижал ладонью к своей щеке.

    – Нет. Не звезда. Обычный парень. Твой…

    Ласково обнял за плечи и притянул к себе. Склонившись медленно к губам, еле прошептал:

    – Можно?..


    Назавтра была встреча с фанатами, фотографии с поклонниками, цветы-игрушки, слепящие вспышки кино- и фотокамер, бесконечные вопросы от местной и зарубежной прессы…

    Ун сидел, как на иголках! С трудом дождался окончания фансайна и пресс-конференции и, как только оказались в коридоре, торопливо сунув охапку подарков в руки менеджера, кинулся прочь!

    – Стой! Су Ун! Остановись! Ещё есть дела!..

    – Прости, нуна. Он влюблён. Теперь нам самим отдуваться придётся, – проворчал Сон Чжун, любовно поглаживая забавного чёрного плюшевого медвежонка, подаренного только что ярой фанаткой. – Пропал наш мальчик. Как бы в Японии не остался…

    – Что?! И ты молчал?? – Пак взвилась до крика.

    – Он пошутил! Дурацкая шутка! И только.

    У сильно обнял, удержал опекуншу, погладил по напряжённой спине ладонью. Зыркнул сурово поверх её плеч на Чжуна, беззвучно прошипел «фильтруй базар», украдкой погрозил кулаком.

    – Он за костюмом побежал. В чистку сдавал. Я позвоню… Идём…


    Су опоздал – Соры уже не было на привычном месте. Отослал сообщение с извинениями, объяснил неожиданной встречей…

    Простила, оговорила время встречи завтра или послезавтра…


    – Едва погасил скандал. Опомнись, хён, – Сон выловил Уна в коридоре возле номера, припёр допросом. – Ну, что с тобой творится? Почему она? Что в ней такого, чтобы ты поставил всё на карту? Особенная? Чем?

    – Да. Особенная. Не могу оставить, – охрип, слёзы навернулись на глаза.

    – Почему? – не отступился.

    – Не могу рассказать. Прости.

    – Ты не можешь больше исчезать – продюсер прознал. Теперь запрёт всех. Есть выход – приведи сюда. Поселим рядом. Чёрт с тобой, Ромео. Договорюсь уж…

    – Не согласится.

    – Причина?

    – Веская. Поверь, – помучившись, сдался. – Она слепа. От рождения.

    – Что?! Не видит?.. – поперхнулся воздухом, замотал головой, прогоняя спазм в горле, хрипел-сипел. – Ушам не верю… Не может быть…  Глупая шутка… Как тебя угораздило-то?.. Вот это новость… Убил… Убили вы меня… Просто раздавили…

    Отдышавшись, крепко обнял плачущего безмолвными слезами друга, долго качал головой, вздыхал, шептал под нос проклятья то ли судьбе, то ли глупому собрату, то ли Богу, что оказался таким немилосердным по отношению к своим неразумным детям. Постояв, подал носовой платок.

    – Бери себя в руки, хён. Пошли. Есть повод напиться. Ребята поймут и поддержат. Уже почти догадались обо всём…


    Вечером был концерт.

    Ун рассказал парням всё.

    Не напились, конечно, выпили лишь по стопке, но горечь и чувство безвыходности и бессилия так и не ушли из душ.

    Не потому ли сегодня их песни звучали так отчаянно? И танцы были похожи на ритуальные похоронные, как потом со злостью заметил Джеф?

    Главное, фанатам понравилось! Просили «на бис» снова и снова… Спасибо, время было ограничено – ещё были участники.


    – …Ну, вот и всё здесь, мальчики мои.

    Мин Ён собрал всех в атриуме отеля, заказал лёгкие закуски, фрукты и мороженое.

    – Билеты приобретены на завтра, как вы и просили, багаж отправлен сегодня, основные дела завершены. У вас свободное время до завтрашнего обеда. Напоминаю: самолёт в два пополудни. Опоздавшие прилетят за свой счёт, плюс внушительный штраф. Желающие на него нарваться имеются?

    Зыркнув искоса на Су, улыбнулся, пригубил кофе и тут же встал, остановив порыв всех соскочить и отдать честь, как положено.

    – Сидеть! У меня ещё встреча. Отдыхайте, впитывайте положительные эмоции. Да, не напейтесь сакэ на радостях – самолёт испачкаете. Пока всем!

    Теперь встали все, до младшего стаффа, поклонились, проводили грустными взглядами. Едва босс скрылся за колонами, быстро разошлись, оставив за столиком группу.

    Повздыхав, помолчав, парни тревожно посмотрели на виновника переполоха.

    – Что будешь делать? Решайся, друг. Наша судьба висит на волоске. От твоего решения многое зависит, понимаешь. Крепко подумай, прежде чем пороть горячку. Будешь сожалеть потом…

    – Дайте мне время, – лишь тихо прошептал.


    Добравшись до номера, схватился за телефон, надеясь на чудо: что Сора тотчас позовёт к себе домой – почти сутки будут вместе! Ответ пришёл не совсем тот, на который рассчитывал: «Завтра в десять на нашем месте». Вздохнув, написал ещё несколько сообщений, стараясь успокоиться и задавить возбуждение – тело горело!


    Ночью не сомкнул глаз. Выходил на лоджию, пил пиво из банки и всё думал-думал-думал…


    В десять нашёл её на краю бетонной клумбы у набережной.

    Сидела и терпеливо его ждала.

    Улыбнувшись, тихо подошёл, встал на колено и поднёс к её носику презент.

    Уловив знакомый аромат гиацинтов, радостно вскрикнула и медленно нашла пальчиками букетик. Как в первый раз, трогательно прижимала цветы к груди, погружала нос, вдыхала и… едва сдерживала слёзы.

    Ун закрывал глаза, не в силах это видеть, вздыхал протяжно, не знал, чем отвлечь и отвлечься. Сев рядом, растерялся, как мальчик на первом свидании.

    Сора всё поняла. Опустив букет на колени, помолчала, выпрямила спину, нашла мужскую руку, прижала её к своему тёплому лицу.

    – Идём. Ко мне.


    …Через три часа он стоял на коленях возле кровати, где, откинувшись спиной на подушку, сидела хозяйка милой уютной квартирки на первом этаже. Была необычайно бледна и тиха. Руки, лежащие поверх лёгкого одеяла, ощутимо дрожали.

    Не говорили. Всё высказано предельно ясно. Разговор принёс обоюдную боль, но без неё не обошлось бы в любом случае.

    – Иди. Со мной всё будет в порядке. Клянусь Богом и жизнью.

    – Я приеду…

    – Нет. Забудь. Ты звезда. Настоящая. Прости, что повстречалась тебе на пути. Хочу быть уверена, что не сбила с выверенной траектории полёта. Лети, моя звёздочка. Я так рада, что ты есть! Надеюсь, будешь сиять и дальше. Свети. Звучи. Живи. И я буду жить. Обещаю.

    – Буду писать… Позволь… Молю…

    – Хорошо. Пиши.

    Поцеловав её руки, снял со своего левого мизинца золотое кольцо с сапфирами – из комплекта с серьгами, надел на безымянный пальчик левой руки любимой, прошептал тихое «помни», встал с колен. Постоял. Медленно склонился, закрыв глаза, приник губами к ледяному лбу, поцеловал долгим поцелуем и быстро вышел, тихо затворив дверь в рай.

    Сора прислушалась, убедилась, что покинул дом – звякнула калитка во дворе, сползла по подушке вниз и закрыла почерневшие от боли глаза.

    – Вот и всё…

    Поднесла окольцованный палец к губам и разрыдалась в голос.


    …Ночью, разбудив, в голове зазвучала песня его группы: «Nagareru Hoshini Hanatabao…»*

    Так и просидела до утра, слыша чудесный голос любимого, голоса ребят, которые теперь знали их с Уном историю. Узнали и поддержали. Сердцами и душами.


    …Парни встретили встревоженными взглядами и гробовым молчанием. Не дождавшись ни слова, присмотрелись и тут же отвели глаза. Постарались пока не смотреть на мертвенно-белое лицо коллеги и друга, по которому только что проехалась немилосердная махина-каток под названием Судьба. Лишь в унисон выдохнули: «Выживет ли?..»

           * «– Если бы я мог поделиться с тобой чем-то, я бы не выбрал боль.
                – Если бы ты оставил меня с слишком большим багажом,
                Это было бы нелегко для моего сердца.
                Ведь была наша ночь,
                Когда весь мир причинил тебе такую боль…»
                .                (Вольный перевод песни «Звёзды и цветы…»)

                .                ЭПИЛОГ.

    Для группы события в Японии не прошли бесследно и безболезненно.


    Как только Су Ун немного пришёл в себя, обратился к семейному адвокату (благо, семья была богата и знатна). Рассказал всё без утайки, в подробностях. Поставил жёсткие требования: семья ни коим образом не препятствует его решению и выбранному пути, помогает во всём. На этих условиях Ун не покинет клана, не опозорит компанию скандалом или уходом.

    Пришлось трудно: для семьи это было сродни торнадо! Милый и покладистый отпрыск впервые подал голос, да ещё так громко!

    Спасибо младшим сёстрам и тётушке – поддержали, даже не зная подробностей и нюансов просьбы.

    Глава семьи попытался восстать, но адвокат подал ему письмо отпрыска – просил передать, если возникнет тупиковая ситуация. Прочитав рукописную петицию, тяжело вздохнул, помолчал несколько минут и… сдался. Очевидно, сын невольно повторил судьбу отца, о чём тот и напомнил.


    Через месяц Сора прислала сообщение из пары слов: «Две полоски».

    Ун переслал его матери. Ответ пришёл тут же: «Едем к ней». Это и передал любимой: «Семья согласна. Будь готова к переезду, жена».


    Спустя неделю, семейство Ли сидело в гостиничном номере, нервно поглядывало на часы – гостья с семьёй запаздывали (пробки).

    Су Ун вышел в фойе, встретил долгожданных посетителей – родители Соры и она сама, проводил с поклонами в номер.


    Разговор не занял много времени.

    Сора, видимо, давно всё обдумала.

    – Хочу пока жить на Родине. Если вы не против.

    Храня душевное спокойствие юных детей, родители согласились, кивнув одновременно. Это и позволило решить проблему бескровно и мирно.

    Чтобы Сора безболезненно влилась в новую семью, в Токио осталась тётушка Ли, обучая невестку корейскому языку и обычаям, учась и сама японскому, хитрому искусству икебаны и чайной церемонии. Приглядывала за девушкой, следила за здоровьем самой и будущего малыша.


    Как только он родился – сын, Су Ун тут же уехал из Кореи! Купил молодой жене дом в престижном районе японской столицы, нанял опытную няню, чтобы тётушке осталась забота лишь о Соре. Малышом занялась профессионал своего дела.


    С продюсерской компанией улаживали конфликт юристы обеих стран.

    Если бы дело было только в Уне. Ха!

    Да ребята его поддержали в твёрдом решении стать мужем и отцом руками и ногами! Знали: как только Ун озвучит требование – тут же выгонят из группы. Вот и поддержали, мало того – пригрозили, что уйдут все и сорвут многомиллионные контракты.

    Руководство долго искало выход: как сохранить лицо компании и не потерять деньги.

    Решение предложила аналогичная компания из Японии: берут группу в полном составе себе, отпуская ребят в запланированные поездки по старым и новым контрактам, позволят продлить все рекламные договора, обеспечивая промоушены альбома и книги автобиографий членов группы.

    Для Кореи – группа в долговременном творческом отпуске, на деле – работали на японскую развлекательную и рекламную индустрию.

    Парни трудились с усиленными рвением, пылом и задором, находя в смене обстановки и руководства свои плюсы. Были вполне счастливы: вместе, творчески востребованы, любимы, – то, о чём так мечтал их бунтарь и баламут Ли Су Ун.

    Всё получилось удачно.

               .                События произошли в 2017-2018-х годах, а группа до сего дня «в отпуске».
               .                Камбэк, конечно, будет. Уверена. Подождём. И я жду…

                Январь 2020 г.

                Фото из Интернета: солист k-pop группы «Boys Republic» Ли Су Ун.

                http://proza.ru/2020/05/16/125