Блок. Среди гостей ходил я в черном... Прочтение

66. «Среди гостей ходил я в черном фраке…»


                Среди гостей ходил я в черном фраке.
                Я руки жал. Я, улыбаясь, знал:
                Пробьют часы. Мне будут делать знаки.
                Поймут, что я кого-то увидал…

                Ты подойдешь. Сожмешь мне больно руку.
                Ты скажешь: «Брось. Ты возбуждаешь смех».
                Но я пойму — по голосу, по звуку,
                Что ты меня боишься больше всех.

                Я закричу, беспомощный и бледный,
                Вокруг себя бесцельно оглянусь.
                Потом — очнусь у двери с ручкой медной,
                Увижу всех… и слабо улыбнусь.
                18 декабря 1903


     И ещё одна реплика старых кошмаров:

                «Явился он на стройном бале
                В блестяще сомкнутом кругу.
                Огни зловещие мигали,
                И взор описывал дугу.

                Всю ночь кружились в шумном танце,
                Всю ночь у стен сжимался круг.
                И на заре — в оконном глянце
                Бесшумный появился друг.

                Он встал и поднял взор совиный,
                И смотрит — пристальный — один,
                Куда за бледной Коломбиной
                Бежал звенящий Арлекин.

                А там — в углу — под образами.
                В толпе, мятущейся пестро,
                Вращая детскими глазами,
                Дрожит обманутый Пьеро.
                7 октября 1902»

     Но кошмары Блока они – вещественны. Они малоотличимы от реальности, они – порождения двойников.

(Из статьи «О современном состоянии русского символизма»:
     «Переживающий все это - уже не один; он полон многих демонов (иначе называемых "двойниками")…   он умеет сделать своим орудием каждого из демонов, связать контрактом каждого из двойников; все они рыщут в лиловых мирах и, покорные его воле, добывают ему лучшие драгоценности – все, чего он ни пожелает: один принесет тучку, другой – вздох моря, третий – аметист, четвертый – священного скарабея, крылатый глаз.»
    
     Первой “лучшей драгоценностью” в подарок они поднесли зрелище Елены Прекрасной, наблюдающей  со стен Илиона за высадкой ахейцев:

                «Зарево белое, желтое, красное,
                Крики и звон вдалеке.
                Ты не обманешь, тревога напрасная,
                Вижу огни на реке.

                Заревом ярким и поздними криками
                Ты не разрушишь мечты.
                Смотрится призрак очами великими
                Из-за людской суеты.

                Смертью твоею натешу лишь взоры я,
                Жги же свои корабли!
                Вот они — тихие, светлые, скорые —
                Мчатся ко мне издали.
                6 ноября 1901»

Блок. Из дневников 18-ого года:
     «…В том же мае я впервые попробовал "внутреннюю броню" — ограждать себя "тайным ведением" от Ее суровости. Это, по-видимому, было преддверием будущего “колдовства”…
     …К ноябрю началось явное мое колдовство,  ибо я вызвал двойников  ("Зарево белое…", "Ты — другая, немая…")».)

     Блок опять выбрался на тропу миров, но,снова, как летом 902 года, никак не может восстановить управляемость, и его мотает из одной кошмарной реальности в другую: вот он «очнулся у медной ручки – но это же сон! Но “очнулся” он из ровно такого же сна, где он ходил «в черном фраке»! Позади сон, сейчас сон, а когда он проснётся – это сном не будет?