История второго пришествия Христа. Гл. 4

Глава 4. «Агапе»
(продолжение воспоминаний Наташи)
 Прошло несколько дней, я успела побывать в своей квартире, взять необходимые вещи и вернулась на «явочную» квартиру к Ивану. За это время он сильно изменился. Раньше балагурил и смешил меня, чтобы снять напряжение от смерти Сергея. Но теперь был сосредоточен и почти не общался со мной, вероятно о чём-то напряжённо думал. Забросил свою работу и постоянно читал литературу, которую подкинул Потапыч. Благо, что журналисты это свободные художники, которые в поисках свежего материала для газеты неделями могут не посещать редакцию, если предупредить начальство.
 Честно говоря, это мне не нравилось и я однажды вечером, решила его разговорить, выведать, о чём же он упорно думает? Но лучше бы я этого не делала!
- Иван, - начала я этот разговор, когда мы сидели на кухне и пили чай с пирожными, - ты не заболел?
- С чего ты это взяла?- недоумённо спросил он, - я здоров, просто пытаюсь разобраться с этой новой для меня темой. У меня появилось такое ощущение, вернее предстал такой образ, что я жил как заключённый в одиночной камере. Представляешь, Наташа, моя душа была в этой тёмной камере, с грязными стенами, всё в паутине, нары, параша и вдруг Свет, как яркое солнце из дверного проёма. Дверь открывается и на пороге стоит силуэт человека, и он сказал:
-Выходи, ты свободен!
 Я поднимаюсь по ступеням к двери и по пути сбрасываю с себя какие-то грязные лохмотья одежды и, дойдя до порога, закрываю глаза от яркого Света. И прежде чем выйти, я последний раз смотрю на свою камеру и с ужасом замечаю, что на двери не было никакого замка или щеколды. Оказывается,  я всегда был свободен, но думал, что закрыт на крепкие засовы за какие-то преступления. Тогда я вспомнил, что сидел там не один, а с кем-то, голос, которого говорил со мной и убеждал в том, что на мне какой то преступление и поэтому тут сижу.
-Если задумаешь убежать, - говорил он, - то за дверью стоят охранники с собаками и тебя схватят и с помощью кнутов и кулаков вернут опять в камеру. Я здесь долго сижу и сам испытал на себе этот метод воспитания, а не веришь, проверь!
 И я ему верил и жутко боялся этих свирепых охранников, но теперь я никого не видел!
- Вот оно, что! – осенило меня, - я просто шизонулся от одиночества и выдумал себе партнёра, воле опытного, который всё знает и подскажет в трудных обстоятельствах, что делать.
 Но витали ещё сомнения: - А вдруг это проверка и меня вновь впихнут в эту надоевшую камеру? Я с опаской посмотрел на того, кто открыл дверь и ты знаешь, Наташа, это не был обычный человек. Вернее сказать силуэт человека, но лица как такового не было, так весь он светился и переливался разными цветами. Помнишь, о похожем светящемся существе говорил Сергей, когда он странствовал в потустороннем мире после аварии?
- Конечно, помню, - воскликнула  я, - ведь это был Христос, как говорил Сергей!
- Теперь и я стоял перед ним, и лицо его стало быстро-быстро меняться, мелькали множество лиц, но среди этих ликов были и женские лица.  А последнее, которое долго держалось, было лицо Иисуса Христа, как его на иконах изображают. Он протянул ко мне свои руки, и мы обнялись. Было такое чувство, что я погрузился в тёплое облако любви и нежности, которое вызывало во мне  множество воспоминаний: тепло матери, когда она прижимала меня ещё младенцем, тепло от объятий друга, после долгой разлуки, тепло женского тела, тепло Солнца… И всё это сразу вместе, одновременно, как взрыв тепла  в районе сердца.
- Всё! Я – Дома! Я среди своих любимых и родных и это не прекратится никогда! – звучали эти замечательные мысли.   
Ты знаешь, Наташа, среди тех родных лиц я видел лицо Сергея и твоё и множество других друзей и родных.
И он, от переполнивших его чувств, вдруг встал на колени и обнял меня, уткнулся своим холодным носом за ухо. Я почувствовала женской интуицией, что это не было сделано в порыве сексуального желания, это были объятия друга, большого и сильного, но одновременно обессиленного и маленького, как потерянный ребёнок или щенок в избытке чувств, что хозяин нашёлся.  Разве можно оттолкнуть щенка, когда он радостно облизывает шершавым языком твои заплаканные щёки?
 И в этот момент я тоже ощутила это тепло, о котором говорил Иван и моё сердце, как губка впитывало и впитывало его, пока не взорвалось ответным теплом и Светом Любви. Эти два ярких Света и тепла слились в один большой шар Света, который окружил нас целиком. Казалось, что нас обнимал Христос и этот поток Любви и нежности расширялся и распространялся вокруг, охватывая землю, траву, леса и реки, зверей и рыбок, всех сразу и в тоже время каждого. Теперь и у меня появилось необычное видение, что я превратилась в большую птицу - Лебедь и плыла в поднебесье, раскинув свои белоснежные крылья от края и до края горизонта Земли. А подо мной проплывали поля и леса огромной России! – Как хорошо! – подумалось мне, а в ответ с неба раздался Голос:
- Ты раскинула крылья Божественной Любви, и только народ, населяющий эту большую страну, имеет такие крылья! Лети и сообщи им эту Благую Весть!
 Всё это длилось какую-то минуту, пока мы обнимались с Иваном, а показалось долго-долго, целую ВЕЧНОСТЬ!  Иван осторожно разжал свои объятия, чмокнул меня в щёку и сел на своё место.
- Тебе удалось передать мне твоё состояние того удивительного тепла, - сказала я ему и потом рассказа свое видение, которые были так необычны.
Он рассмеялся и предложил: - Надо будет обнять ещё кого-то, чтобы и другие почувствовали это тепло и любовь Христа. И мы вместе рассмеялись, представив уморительную картину, как обнимаются люди всего города, ведь у нас куча друзей, а у тех свои друзья и так до бесконечности!
- Стоп! – воскликнула я. – А ведь это гениальная идея передавать другим Свет Божественной Любви через дружеские объятия и поцелуи. Иван тоже подхватил эту идею:
- Верно! Только это трудно будет  сделать. Надо вначале войти в это состояние, а потом обниматься. А то люди обнимаются и традиционно целуются: «чмоки-чмоки», но это не то, традиция. Это холодные объятия и поцелуи, в них очень мало любви. Значит, этому надо учить и создавать особые условия. Предположим. Мы собираем своих друзей на пикник на природе. То да сё, приготовления стола, первые тосты, люди расслабились, но вместо пустых разговоров о новых машинах, рыбалке и дебиле – начальнике, я им расскажу, как тебе сейчас, своё видение. Потом ты продолжишь и поделишься своими впечатлениями. Это всех настроит на нужный лад, а затем мы с тобой обнимемся и все поймут, конечно, поймут, как хорошо в объятиях друга.
И дальше по очереди я будут  обнимать всех женщин, а ты мужчин, передавая им это тепло Божественной Любви. А потом и они начнут обниматься между собой. Ты это представляешь, Наташа?
- Вижу, вижу, продолжай!
-Затем все рассядутся по своим местам и начнут рассказывать то, что ощутили и пережили в эти моменты, возможно,  свои видения.
-Здорово! – воскликнула я, - мы назовём это «терапия объятий».
-Или  «трансцендентное погружение человека в состояние дружеской любви», -  продолжил Иван, вероятно начитавшись умных книжек.
- Агапе!* – вдруг закричал Иван. – Я вспомнил это слово, которое в переводе с древнегреческого означает дружескую любовь. Недавно оно мне попалось, когда я читал одну из книг Потапыча о первых общинах христиан.
-Ого,  на что мы вышли, - многозначительно сказа я ему, - представляешь, мы с тобой обнимались, как обнимались первые христиане, а ведь это были апостолы – ученики Иисуса Христа.
-А они, - продолжил мою мысль Иван, - получили эту Агапе от самого Христа!
- И они стали распространять это тепло Божественной Любви другим людям, - закончила я.
 - Вот оно истинное христианство! – стукнул по столу Иван своим огромным кулаком. Моя чашка подпрыгнула  и, не смотря на то, что я её попыталась поймать, она упорхнула на пол и разбилась. Воцарилось молчание: «Плохая примета», - подумала я, но Иван сказал: - К счастью!
-Точно, к счастью! – воскликнула я, и мы дружно засмеялись.
- А как жили первые христиане? - спросила я его, когда  всё убрали и зажгли свечи в подсвечнике на столе.
- Попробую описать, что я понял из книги, а ты смотри свои образы. Всё началось с того, что ученики Христа после его распятия, собрались вместе в одном доме. Наверняка они прятались от преследования со стороны ортодоксальных евреев, которые практиковали коллективную форму убийства инакомыслящих, отступников от Закона, при помощи побиение камнями.  Там прятались и мужчины и женщины, известны только два имени женщин: Мария Магдалина и Мария, сестра Лазаря. На следующий день, после захоронения тела Иисуса, женщины  пошли к гробу, чтобы умастить его благовониями – миро, поэтому этих женщин прозвали мироносицы. Но они не нашли тела Иисуса! Потом Мария Магдалина ещё раз туда ходила и встретила Садовника, как она думала, но это был воскресший Иисус, но она его сразу не узнала. Она побежала в дом и сообщила радостную весть, что Иисус  жив, но ей не поверили. Через некоторое время Христос материализовался прямо у них в комнате, где ученики сидели, рассказал, что с ним произошло. Ты следишь за ходом событий, Наташа?
- Да и вот, что вижу дальше, если не так, то поправишь, - сказала я и перед моим внутренним взором открылась следующая картина, хотя я об этом не читала.
- Вижу, что ученики вначале полулежат прямо на полу, облокачиваясь на длинные подушки, а когда внезапно посреди комнаты появился Иисус Христос, то все вскочили в испуге. Он  стоит посреди комнаты и что-то им говорит. Женщины, а их больше чем две,  стоят отдельно от мужчин  в своём углу. Иисус подходит к группе женщин и берёт одну за руку   и выводит на середину комнаты. Это, наверное, и есть Мария Магдалина. Какая красивая! Рыжие вьющиеся волосы  и  зелёные глаза. Христос, что-то говорит, а мужчины смущённо опустили глаза.
- Вероятно, Он им сказал, что она им говорила, что я жив, а вы не поверили, - сказал Иван.
-Один из учеников встал, - продолжила я описывать своё видение, - и подошёл к Христу. Он стал осматривать тело Иисуса и тот даже снял накидку, обнажился до пояса.
- Это Фома. Он врач, поэтому решил проверить раны на его теле, – пояснил Иван.
- Особенно внимательно он рассматривает рану с правой стороны, где печень. Он даже ощупывает её пальцами, не верит своим глазам. А на спине я вижу множество кровоподтёков, наверное, от плети. 
- Без комментариев! Его потом за это прозвали Фомой не верящим, - тихо пояснил Иван.
- Фома, что-то говорит мужчинам, а те начинают кивать головами, - изумилась я, - ведь и теперь все верят врачу больше чем себе самому. Христос оделся и повернулся к женщине. Она радостно бросилась к нему и крепко - крепко прижалась к нему. Они так долго стояли, а мужчины встали со своих мест и  молча смотрели на них. 
- Вот оно первое Агапе! – воскликнул Иван.
-  Вокруг этой пары появилось сияние, - удивлённо сказала я, - и другие его увидели, переглядываются и пожимают плечами, наверное, не понимают, что происходит. Мария Магдалина наконец-то отошла от Иисуса и протянула руку самому молодому мужчине, и они обнялись. Видно он что-то почувствовал и  заплакал, уткнувшись в её волосы. Женщины в свою очередь бросились по очереди обнимать Иисуса, а потом оставшихся мужчин. Все оживились, собрались в круг, захлопали в ладоши, а в центре Иисус стоит. Они радостно поют и танцуют, как евреи танцуют, жесты похожи. Христос тоже улыбается, хотя на лице видны синяки и рубцы ран,  радостно хлопает в ладоши, но чувствуется, что ему это трудно делать, видимо раны мешают.
- Вот почему Мария Магдалина и ученики его вначале не узнали, - сказал Иван.
- Танец закончился, и Христос поднял руки с раскрытыми ладонями, где на запястьях были видны раны от гвоздей, что-то им сказал и вдруг исчез, растворился в воздухе. Все замерли от неожиданности, а потом упали на колени и стали бить поклоны.
- Он сказал: «Да любите друг-друга и живите с миром в душе!», - задумчиво сказал Иван.
- Всё, я устала! – и открыла глаза.
- Мы оказались правы. Первая Агапе была передана Марии Магдалине, - стал рассуждать Иван. - Я сомневаюсь, что каждый из апостолов ощутил это, как и она. Они же не обнимали Христа, как бы соблюдая субординацию, или это не было принято… У евреев кажется около 300 законов, кто что должен делать.
- Это же какую память надо иметь, чтобы всё это помнить и стараться выполнять, а ещё и следить за другими, чтобы и те выполняли эти законы, - удивилась я.
- Вот почему евреи такие умные! – улыбнулся Иван, - они постоянно контролируют себя, сопоставляют своё поведение с идеальным евреем, выполняющим все законы. Но это мешает чувствовать другого человека  сердцем, испытывать эту дружескую любовь – Агапе.  Кроме того, они считают себя «избранным народом», а все остальные ниже их. Отсюда жёсткое отношение к другим нациям, которых можно обмануть, хотя у них есть заповедь: «не лги»! Это целая философия «двойных стандартов», о чём шла речь в статьях Сергея, поэтому евреям трудно достичь Агапе.
- Как плохо, что его нет рядом! – со слезами на глазах, произнесла я эту фразу и вдруг в моей голове прозвучал его голос: - А кто вам помогал ощутить Агапе?
- Сергей! – воскликнула  я, - ты где?
Иван настороженно стал оглядываться вокруг. А голос Сергея вновь сказал:
- Ты не можешь меня видеть, поэтому передаю тебе свои слова мысленно. К сожалению, к воскрешению из мёртвых я не был готов. Надо иметь большой запас духовной энергии, чтобы вновь войти в умершее тело и восстановить его энергетическую и физическую систему. Мне надо этому учиться, а  вот Христос это сделал.
Все эти слова я тихо повторяла вслух, чтобы и Иван знал, о чём говорит дух Сергея.
- Когда вы обнимались, то и я вас обнимал своим тонким телом, своей душой. В результате наши души слились, и образовался Свет Божественной Любви. Кроме того Христос тоже нас обнимал, вернее, мы  втроем были в Его Большом Сердце, поэтому вы почувствовали  тепло Любви Его Сердца и увидели Свет.  Это Он потом транслировал тебе, Наташа, видение первого дня своего воскрешения. Я видел отсюда, из тонкого духовного мира, что ваши сердца вначале засветились зелёным светом, потом изумрудным, потом цветом первой травки, и наконец, вспыхнули белоснежным Светом безусловной Божественной Любви.
- «Где двое или трое собраны во имя моё, там и я среди них», - тихо процитировал Иван знаменитое изречение Иисуса Христа, но теперь мы её поняли и прочувствовали  иначе, чем раньше.
- Серёжа! – жалобно попросила я, - не покидай нас, будь рядом! И вновь я заплакала навзрыд, так мне его не хватало.
- Не плачь, Наташа! Я и так всегда рядом с тобой, в твоём сердце. Тут и Свет Христа, и Иван рядом и все- все, кого ты любишь братской любовью как в этой, так и в других жизнях. Знаешь, чуть дальше нас лишь Свет Божественного Солнца. Это Сам Бог-Отец светит внутри каждого любящего сердца. Мы все внутри тебя и ближе просто не бывает.
- Иван! – теперь голос Сергея звучал одновременно в моей и   его голове. – Утри слёзы Наташи и обними и утешь её за меня. Я разрешаю, друг, ведь ты её тоже любишь.
-Наташа! Иван заменит меня здесь на Земле. Доверься ему, как доверяла мне себя и ни о чём не думай, грех это или не грех. Важно другое, хранить полученную Божественную Любовь, а это без любви, как бывает между мужчиной и женщиной, невозможно сделать. Ваша любовь будет и моей любовью и любовью Христа и любовью Бога.
 От этих неожиданных слов я вначале растерялась, но потом от прикосновения платка, которым утирал мне слёзы Иван, я благодарно его обняла и поцеловала. А он мне на ухо прочитал своё стихотворение:

«ЕСТЬ У МЕНЯ…»**
Есть у меня та часть луны,
Которая, купаясь на заре,
Уходит в марево тумана,
Как жемчуг растворяется в воде.

Есть у меня и берег океана,
Где разбиваясь в пыль
Вода несётся снова в океан,
Как падает, увидев рыбу чайки.

Есть у меня цветок подснежник.
Он первый по весне среди снегов
Поёт о наступающей весне,
Как первая слеза дождя о будущей грозе.

Есть у меня огонь семи цветов
Соединённый радугой цветной,
Подвешенной на синем небосклоне,
Над речкой с окунями и плотвой.

Есть чернота земли
И золото ольхи средь трепетных осин
На фоне зелени старинных елей,
Но что-то не хватает в этом мире.

Нет у меня луча твоей любви,
Чтоб вновь увидеть серп луны,
Брег океана,  цветик в серебре
И радугу средь золота осин.

Какие жертвы принести,
Какие петь молитвы,
чтоб мог сказать:
- Есть у меня Луч Солнца!

 Он подхватил меня на руки, как маленькую девочку и закружил по комнате, как бывало, это делал мой отец. Когда я засыпала за учебниками, он относил меня в кроватку и, если я просыпалась, то обнимала его и целовала в щетинистую щёку, а он улыбался, но при этом делал удивлённые глаза и грозил пальцем, спи! Всё в точности повторилось, как в детстве. Иван отнёс меня в свою спальню, уложил на кровать и стал меня раздевать, как маленькую спящую девочку и я ему в этом под игрывала.   От первого брака у Ивана была дочь, но они редко виделись, так как бывшая жена из вредности не давала ему общаться с дочерью. Он принёс мне мою пижаму, сам улёгся рядом и мы заснули, как брат и сестра, или отец и дочь, а может быть как мать и сын…

Справка
* Агапэ, агапе, иногда также агапи (др.-греч.) — одно из четырёх древнегреческих слов (другие: э;рос[en], филия, сторге), переводимых на русский как «любовь». В современном понимании — одна из разновидностей любви. Древние греки так называли мягкую, жертвенную, снисходящую к ближнему любовь. В позднейшем христианском представлении любовь-агапэ (лат. caritas, dilectio) мыслится как обусловленная и опосредованная любовью к Богу: она возникает не в результате влечения к конкретному возлюбленному, вызванного его внешними и внутренними достоинствами, а как проявление любви к ближнему, присущей данному человеку в целом (из Википедии).

**Стихотворение «ЕСТЬ У МЕНЯ…» - автор Владимир Ком https://www.stihi.ru/2016/08/27/6750

(продолжение следует)
Гл.1    http://www.proza.ru/2020/01/04/1289
Гл.2    http://www.proza.ru/2020/01/16/815
Гл.3    http://www.proza.ru/2020/01/16/872