Доехали

            Закончились занятия в школе и так совпало, что закончились они в одно время с сестрой. Она ходила в седьмой класс, я в пятый
            Только вышли за ворота школы на дорогу, едет на мотоцикле житель нашего поселка по фамилии Гора. Он и вправду был похож на гору такой большой круглый, но добрый. Видит девчата свои идут, останавливает мотоцикл и по доброте души своей предлагает подвезти. Идти 2.5 км ой как не хочется. Соглашаемся. А мотоцикл то небольшой, без люльки. Места мало потому, что дядька сам большой. Сестра Варвара, она такая шустрая, раз и запрыгнула на мотоцикл. Она то, села за Горой, а мне места нет. Говорю
       -Мне нет места.
 Она на правах старшей сестры всегда командовала мною.
       - Тебе сказано садись и держись.
Я послушно села. Хотя и худенькая была, места на сиденье практически мне не было. Но все же прицепилась - едем. Чувствую, совсем сползаю и крепче хватаюсь за сестру. А она мне так зло:
       -Чего уцепилась, меня стянешь совсем.
Я ей
       -Держись за дядьку.
Она не унимается
       - Не тяни меня. Отцепись.
  Думаю - не стану держаться совсем, одна упаду, а так обе. Выхода я не видела, взяла и преднамеренно отбросила руки. Упала с мотоцикла  на полном ходу. Но видно по инерции, тело мое нагнулось вперед. Асфальта тогда не было, на дорогу высыпали шлак. Это такие большие комья перегоревшего угля. Они очень твердые и колючие как будто с шипами. Я упала на этот уголь.
          Господь видно меня пожалел, что я не разбилась на смерть и не стала калекой. Могла сломать позвоночник или шею.
Гора, когда увидел, что я упала, остановил мотоцикл. Он очень испугался, у него тряслись руки и не мог даже говорить. Больше всего у меня пострадали ноги и особенно колени. Все остальные ушибы и ссадины не в счет. Все ноги, особенно, колени, были утыканы углями, которые глубоко засели в ногах. Из-под них струями стекала кровь. Он взял меня на руки, собственноручно посадил сразу за собой, потом за мною села Варвара. Он ей сказал
      -Держись только крепко.
       Когда мы приехали к нашему дому, Гора на руках внес меня в дом. Папа первым увидел меня окровавленную в плохом состоянии. Я не могла ни стоять, ни сидеть, меня тошнило и рвало. Узнав в чем дело, папа набросился на Гору и они чуть    не подрались. Дошло дело до мата. Папа никогда не ругался матом, а тут такое выдал, его понесло. Ко мне срочно вызвали фельдшера, она пинцетом вытащила все угли из ног, обработала раны, сделала уколы. Строго, настрого наказав – только постельный режим. Неделю я лежала и не могла ходить. Постепенно все зажило.
         Но шрамы на ногах остались на всю жизнь. И поездка эта запомнилась тоже на всю жизнь.
         И отпало желание подъезжать на мотоцикле, тем более с сестрой, уж лучше пешком – надежнее.
          Повзрослев, я сама прекрасно ездила на мотоцикле и ничего   уже не боялась.