Спасибо Вам за Победу, дорогие коллеги

     В сентябре девяносто второго года по инициативе участников Великой Отечественной войны был учреждён Объединённый Совет ветеранов Союза журналистов Российской Федерации. Это был период, когда они, отработавшие к тому времени почти полвека в печати, один за одним уходили на пенсию.
   
    Позднее Совет в качестве коллективного члена вошёл в Московский городской  Совет ветеранов.

     Не привыкшие сидеть без дела и помнившие, что грядёт пятидесятый год нашей Победы, ветераны приняли решение выпустить книгу, посвящённую этому великому событию. Назвали -  «Живая память». Первые три тома издали на свои деньги. А в итоге эта "копилка" воспоминаний достигла 10 томов.

     Здесь можно увидеть воспоминания многих именитых авторов. Это Герои Социалистического Труда, лауреаты государственных премий СССР, советские писатели Михаил Алексеев, Юрий Болдырев, Михаил Дудин, Давид Кугультинов, Леонид Леонов, Сергей Михалков, Виктор Розов, Сергей Сартаков. К числу авторов присоединились главный редактор "Правды", а затем секретарь ЦК КПСС Михаил Зимянин, председатель Совета Министров СССР Николай Рыжков, генерал армии Махмут Гареев, член редколлегии газеты правды послевоенных лет Виктор Кожемяко...
 
     Нам, ветеранам труда и «детям войны», посчастливилось повстречаться с некоторыми из них. Впечатлений было много, что и говорить. А члены Совета для нас стали настоящими и искренними друзьями. Праздник Победы - это святое. В этот день мы обязательно встречались в Доме журналистов. Сначала - небольшой митинг в память погибших журналистов. Затем - "посиделки" со своими товарищами по  Совету, число которых, к сожалению, уменьшается  день ото дня.

     Вторым любимым праздником для нас был День 7 ноября. Праздник во имя создания СССР, откуда мы все родом. И не понимали, по какому праву он отменён, а ему на смену появилось 4 ноября?


     Мы читаем и перечитываем изданный участниками войны десятитомник «Живая память», на страницах которого рассказывается о Московской, Сталинградской, Курской битвах, военных операциях 1944 года, победных битвах в Европе и логове врага – Берлине. Там же идёт речь о том, как участники войны и труженики тыла восстанавливали разрушенное войной хозяйство и как был РАЗГРОМЛЕН Советский Союз.
 
     О многом мы имели возможность услышать, как говорится, из первых уст.
 
     Семён Михайлович Борзунов  в годы войны работал во фронтовой газете. Он использовал совет Константина Симонова, данный другому писателю-фронтовику:
      - Обязательно используй свои блокноты, напиши всё… После нас придут другие, им потребуются впечатления, факты, достоверные подробности. Уйдём мы, очевидцы событий, - унесём всё с собой. Нехорошо будет.

     Такие записки и пригодились Семёну Михайловичу. Он припоминает, как в палатку прибежал посыльный и сообщил, что Борзунова вызывает начальник политотдела:
     - Бегу, а из головы не выходят факты, о которых вчера поведал нам в редакции инструктор политотдела дивизии по информации старший политрук Алферьев Дмитрий Иванович. Факты эти касаются командира нашего 4-го мехкорпуса генерал-майора Власова. (Позже о генерале-предателе стало известно многое, тогда же мы не знали ничего).

     Уже в первый день войны стало ясно, что накануне комкор отдал сомнительное распоряжение о том, чтобы танкисты при боевой тревоге взяли с собой лишь обычные снаряды. Взяли. И что же из этого вышло? Немцы жарили но нашим бронебойными, а мы - осколочными, которые походили на булавочные уколы. Они – что слону дробинки. В результате наши танкисты потеряли несколько новых машин.
 
      Но ещё худшее произошло на второй день войны. По распоряжению того же Власова два наших танковых полка были направлены к городу Янов, чтобы ликвидировать вклинившегося там противника. На самом деле никакого противника в районе Янова в тот день не было.

     На третий день боёв Власов приказал командиру нашей дивизии выделить один из танковых полков для занятия и подготовки нового рубежа к контратаке. Генерал хорошо знал, что участок этот заболочен и непроходим для танков. Как и следовало ожидать, основные силы застряли в трясине. Гитлеровцы, конечно, воспользовались этим и открыли по неподвижным танкам губительный артиллерийский огонь. Тут же появились и самолёты. За короткое время сгорело 30 наших мощных танков. К тому же погиб командир лучшего 63-го танкового полка майор Жеглов. И всё это происходило  в обстановке, когда враг и без того имел много преимуществ перед нами. Готовясь к агрессии, он заранее создал необходимые группировки своих ударных войск, отработал чёткую систему управления и взаимодействия.

     Семёну Михайловичу посчастливилось неоднократно встречаться с Маршалом Советского Союза Г.К.Жуковым. В период подготовки к наступательной операции на Курской дуге маршал предложил свой метод борьбы с противником. Он считал, что надо получше измотать врага, выбить его танки, а затем ввести свежие резервы и перейти в наступление.

     Впервые Семён Борзунов близко увидел Г.К.Жукова, когда тот поздравлял с победой командиров полка 52-ой дивизии. Каждому он жал руку и напутственно говорил: «Будьте всегда такими же смелыми в новых боях, и мы победим. Наша победа близка!».

     Вторая встреча стала особенно памятной для Борзунова. В канун наступательных боёв на Курской дуге, Г.К.Жуков приехал в штаб генерала Чистякова. Он поздоровался с группой офицеров, встретивших его, и, узнав, что Борзунов – специальный корреспондент газеты Воронежского фронта «За честь Родины», произнёс: «Читаю ваши корреспонденции». И посоветовал больше писать о стойкости бойцов в обороне, чтобы дезориентировать врага.
 
     Третья встреча произошла в той же армии, в которой Семён Михайлович продолжал служить и вести свою корреспондентскую деятельность. Жуков и Ватутин проверяли готовность всех служб армии к новым наступательным боям. И тут до Борзунова долетели слова маршала, чтобы командирам подразделений приказ объявить 2 августа, а сержантам и рядовым – в момент подготовки. «Слушаюсь!», - ответил командир Чистяков, а потом, как бы полушутя, добавил, что гвардейцы уже знают. На настороженный вопрос Жукова: «Откуда?», – спокойно ответил, что раз на боевые позиции усиленно завозятся боеприпасы, бойцы сразу делают вывод… Не знают только о дне и часе.

     Затем встречи с Маршалом Союза ССР  состоялись в освобождённом Киеве и поверженном Берлине.

      Владимир Васильевич Суходеев на фронте был красноармейцем   79-го полка железнодорожных войск 3-ей дивизии НКВД. После войны работал на ответственных постах в Центральном Комитете КПСС, редактором газеты «Правда» по отделу пропаганды, первым заместителем редактора журнала «Партийная жизнь». Он – кандидат философских наук. Лауреат Государственной премии СССР.

     После войны Владимир Васильевич вплотную занялся изучением хода Великой Отечественной войны, анализом побед и поражений.

     День 22июня 1941 года стал, по его мнению, мерой силы духа советских людей, мерой верности принципам и идеалам социалистического обустройства общества, мерой спайки и взаимной поддержки, мерой сплочённости народа с большевистской партией и поддержки Советского правительства.

     Победы нашей страны в Сталинградской и Курской битвах доказали, что наш народ  с достоинством вышел из суровых испытаний начального периода Отечественной войны. Впереди  предстояло решительное наступление на фашистского агрессора и его сателлитов с целью их полного уничтожения. Верховный главнокомандующий Вооружёнными силами Союза ССР И.В.Сталин поставил вопрос о новой форме проведения кампании 1944 года. Было определено, где следовало бы сосредоточить силы и средства для окончательного разгрома противника.

     Было намечено десять сокрушительных ударов по врагу:
     - под Ленинградом и Новгородом,
     - на Правобережной Украине,
    - в районе Одессы и Крыма,
    - на Карельском перешейке и в районе Ладожского и Онежского озёр,
    - в Белоруссии,
    - в районе Львова,
    - в районе Кишинёва – Ясс,
    - в Прибалтике,
    - в районе между Тиссой и Дунаем,
    - на крайнем северном участке советско-германского фронта.
 
     Десять сталинских ударов навсегда вошли в золотой фонд советской военной науки и искусства. Они явились завершающими фазами в этой кровопролитной войне, подчеркнув величие советского народа и его армии, как надёжных защитников человеческой цивилизации, заслон от всех видов агрессии.

     Фёдор Иванович Царев прошёл путь от комиссара отдельного противотанкового артдивизиона до инспектора политотдела 33 гвардейской дивизии. С 1944 года – заместитель начальника политотдела 33 гвардейской стрелковой дивизии.
 
     … Середина апреля 1944 года. Последний рубеж на подступах к Севастополю – Мекензиевые горы. Стоят солнечные, ясные дни. Степь, промытая дождём, выглядит ожившей, тянутся к небу пучки ковыля. Но о покое говорить ещё рано. Вокруг всё гремит, взрывается. Трещат пулемёты. В частях идёт напряжённая работа по подготовке к штурму Севастополя. Все понимали: будет трудно – степь сменили горы, покрытые кустарником и деревьями. Потому на повестке дня стояли важнейшие вопросы взаимодействия пехотинцев с артиллеристами, миномётчиками, сапёрами, связистами.

     А время торопит – Севастополь ждёт своих освободителей.

     Наконец приказ получен. Его подписали командующий 4 Украинским фронтом генерал-полковник Ф.И.Толбухин, член военного Совета генерал-лейтенант Н.Е.Субботин и начальник штаба генерал-лейтенант С.С.Бирюзов. В нем, в частности, говорилось: Под нашим ударом в течение трёх дней рухнула неприступная немецкая оборона на всю глубину Перекопских, Ишуньских, Сивашских и Ак-Манайских позиций. На шестой день нами заняты столица Крыма – Симферополь, Феодосия и Евпатория. Сегодня части вышли к последнему рубежу Севастопольской обороны. Необходим последний и организованный решительный штурм, чтобы утопить противника в море и захватить его технику».

      Три дня длился штурм. Они мало чем отличались друг от друга. Свистящие осколки снарядов и мин. Кругом покрытые зеленью гильзы пуль и снарядов. Куски металла, остовы разбитых автомашин и искорёженных орудий. И всё же третий день иной. Севастополь уже не  за Мекензиевыми горами, а совсем рядом – от гвардейцев его отделяет только водная гладь Северной бухты. Листовка-молния, доставленная в подразделения накануне штурма, призывала: «Товарищи гвардейцы! Мы подошли к воротам Севастополя. Ещё один крепкий удар и мы сбросим гитлеровцев в море. Вперёд, друзья, нас ждёт Севастополь. Родина никогда не забудет ваших подвигов».

     Переправлялись на подручных средствах: плотах, лодках, бочках из-под горючего. Поддержанные арт-огнём, высаживались на противоположный берег штурмовые группы. Действуя смело и решительно, гвардейцы заняли Корабельную площадь, а затем стремительно лодочный десант, а за ним переправлялись основные силы.

      К вечеру 9 мая Севастополь совместными усилиями наших войск был полностью очищен от фашистских захватчиков.  За три дня штурма город был освобождён от ненавистного врага. 21 тысяча вражеских солдат и офицеров взяты в плен. За мужество и отвагу, проявленные при освобождении Крыма, 126 солдатам, сержантам, офицерам и генералам присвоено звание Героя Советского Союза, тысячи – награждены орденами и медалями.
 
      Больно видеть, что спустя годы, нашлись люди, которые стали принижать значение таких выдающихся побед, извращать факты и события Великой Отечественной войны. Прежде всего, речь идёт о власть предержащих чиновниках Украины, которые стремятся внести рознь между русским и украинским народами.

     От Василия Алексеевича Царёва, бывшего в годы войны командиром роты автоматчиков зенитного артиллерийского полка, мы узнали историю, которая ещё долгие годы возникала в разных уголках нашей многострадальной страны. «Отметины войны и сегодня зримо выступают на недалёких подступах  к Москве, - вспоминает Василий Алексеевич. В пору, когда, кажется, вся Москва ринулась за город – копать свои или на время приданные сотки. Как в войну! А попробуй, прокормись при такой бешеной скачке цен!». Копнул землю, но как-то по-особому  заскрежетала лопата. Металлом по металлу. Василий Алексеевич взглянул и – застыл от неожиданности: сквозь толстый слой ржавчины проступали края стального осколка.  Потом ещё… ещё… На третьем осколке он закончил свои раскопки."

      Невольно вспомнился первый день войны. Василий только окончил школу. Услышав весть о начале войны, побежал в военкомат, но ему мягко посоветовали:  «Дорастите до 18». Рядом школа. Вошёл, чтобы определиться, в какое училище поступить. Остановил плакат с загадочным названием – ЛУИРЗА – Ленинградское училище инструментальной разведки зенитной артиллерии. Одно только слово – разведка предопределило его выбор.

     При выходе из здания его остановила уборщица.
     Она рассказала, что несколько минут назад  у её девятилетней дочери незнакомая женщина выспрашивала, где тут в школе находится оружие. Василий с другом тут же побежали в военкомат, и вдруг услышали выстрелы. Человек в милицейской форме, подняв к плечу окровавленную левую руку, в правой - держал наган, из которого только что стрелял по неизвестному.  Диверсанта не удалось  задержать, но было ясно, что он и незнакомая женщина знали о чем-то лучше. Через несколько дней оружие было передано в посёлок, где был создан отряд по борьбе с диверсантами и возможными парашютными десантами.

     Осень 1941 года была особенно тревожной. С 22 июля начались первые массированные атаки немцев на Москву. В общей сложности их насчитали 200. К центру города пробились только 9, а 22 стервятника были сбиты в воздушных боях на подступах к Москве или огнём зенитной артиллерии. Такие схватки продолжались день за днём. Но уже к середине августа противнику пришлось отказаться от массированных налётов, поскольку они тоже понесли ощутимые потери.

      Василий, будучи курсантом Ленинградского военного училища, понимал, что страну ждут серьёзные испытания. Трудно описать его радость, когда некоторое время спустя вместе с однокашниками они погрузились в эшелон, который взял курс на Москву. Новичков определили на зенитные точки, уже прошедшие испытание огнём. Василию выпала зенитно-прожекторная станция у Заставы Ильича.

      Враг всё более неиствовал. В результате бомбёжек и обстрелов москвичи гибли, получали ранения и травмы. Были разрушены или повреждены жилые дома, институты, театры и другие объекты. 15 фугасных бомб упали на территорию Кремля. Но город, сражаясь с врагом, продолжал нести свою трудовую вахту. Так, «юнкерсы» пытались разбомбить металлургический завод «Серп и молот». Столичные зенитчики были начеку. Из заводских ворот по-прежнему выходили грузовики с ощетинившимися стальными противотанковыми «ежами». Здесь ремонтировались побывавшие в бою танки.

      Велика заслуга зенитчиков и в их действиях против наземного противника, рвавшегося в Москву. Как только возникала угроза прорыва танков на столицу, тут же навстречу им выдвигались зенитные орудия и били по ним прямой наводкой.

     Наконец, пришла пора сразиться Василию Царёву его  однокашникам по военному училищу. Главная задача, которая стояла перед пятью новыми зенитно-артиллерийскими  полками,  - создать ещё одно, внешнее кольцо противовоздушной обороны и вместе с уже обстрелянными частями  наглухо закрыть  вражеской авиации дорогу к столице. Новичкам предстояло в срочном порядке овладеть новым мастерством – досконально изучить автомат Шпагина, отрабатывать тактические приёмы боя в различных обстоятельствах.

      Дважды новоиспечённые солдаты совершили марш-бросок через всю Москву: от командного пункта полка в районе Мытищи до Калужского шоссе на юге столицы и обратно. К сожалению, в реальной боевой обстановке проявить свою способность драться с наземным врагом ребятам не довелось: на подступах к Москве крепко держали оборону дивизии Западного и других соседних фронтов. Противовоздушные силы Московского фронта ПВО, весной 1942 года были доведены до такой степени готовности, что оказались фашистам не по зубам.
 
     В январе 1942 года  войска Западного фронта при содействии Калининского и Юго-Западного фронтов добились крупных успехов. 22 января была полностью освобождена Московская область. Битва под Москвой имеет большое историческое значение. Исчез ореол непобедимости немецко-фашистской армии. На новую ступень поднялось  советское военное искусство.
   
     Георгий Константинович Жуков получил практику руководства   группой фронтов, что было им использовано в дальнейших сражениях. «Когда меня спрашивают, - писал маршал, - что больше всего запомнилось из минувшей войны, я всегда отвечаю: битва за Москву».

      А Василий Алексеевич Царёв продолжил свою фронтовую жизнь: он получил направление в город Ржев. Здесь принял   прожекторную роту 512-го зенитно-артиллерийского полка в составе Западного фронта ПВО. Каждый должен был делать своё дело.

     У Игоря Григорьевича Гребцова, бывшего на фронте командиром роты связи, а с 44-го года – военным корреспондентом дивизионной газеты, хранится тетрадь, с которой он прошёл по военным дорогам от Волги до Дуная. Кроме сочинённых  ту пору стихов, в ней наклеены фотокарточки, подаренные фронтовыми друзьями, в большинстве своём – из роты связи Харьковско-Братиславской Краснознамённой  орденов Суворова и Богдана Хмельницкого 252-ой стрелковой дивизии.

      Впервые пороха Игорь Григорьевич понюхал под Сталинградом, в районе Грачёвой балки – так по-местному зовутся овраги. Здесь закалялась товарищеская дружба. Здесь же теряли своих друзей. Это было очень горько. Казалось бы, будничные дела у связистов. Размотал катушку провода, устроился поудобнее в окопе или, если повезёт, в бдиндаже, и кричи себе в трубку: «Берёза, Берёза, я – Сосна, как слышите? Приём».

     Но, увы! снаряды и мины падают там, где им вздумается. Взрываются и там, где проложена «нитка» связи. Случалось по несколько раз в день отправляться по линии связи, чтобы определить повреждение. Скручивали отброшенные взрывом или смотанные гусеницами танков концы проводов.
 
     Гибель Васи Перевозчикова Игорь Николаевич запомнил на всю жизнь. Последний раз они виделись перед тем, как Перевозчикова вызвали  «на линию». Обменялись рукопожатием, поговорили о том, о сём. Василий был сосредоточеннее, чем обычно, и вдруг произнёс: « Ну, мне пора. Прощай». «Почему это – прощай?» - удивился Гребцов. И ни тот, ни другой  не предполагали, что эта встреча последняя. А может, у Василия было предчувствие? Через полчаса стало известно, что Перевозчиков убит осколком снаряда.
     В тетради Игоря Григорьевича появились стихи, которые он со слезами на глазах читал у могилы друга:

     … Отомстим же, друзья!
     И в атаку бросаются яро
     И «ура» над полком
     Прогремело опять и опять.
     И не выдержал враг
     Штыкового удара,
     И смешался, и дрогнул,
     И в панике бросился вспять.
     Наша дружба роднит
     Все народы востока и юга.
     Пусть трепещут враги,
     Пусть узнают фашисты - враги,
     Что у нас встанут в строй
     Все бойцы за товарища-друга,
     Что у нас вступит в бой
     И один за друзей дорогих.

       По сей день Игорь Григорьевич Гребцов разговаривает по телефону со своим однополчанином Андреем Кондратьевичем Годовых. В дни Сталинградской битвы Годовых был военным фельдшером роты связи, в которой служил Гребцов, и сохранил жизни многим раненым.

     В конце 1942 года Годовых, Гребцова и группу солдат и офицеров из других подразделений вызвали на командный пункт. Построили и зачитали приказ о награждении орденами и медалями. Одним из первых был вызван Андрей Годовых. В телогрейке, надеваемой  поверх гимнастёрки. Комдив поздравил с высокой наградой – орденом Краской Звезды и приказал адъютанту прикрепить его не к гимнастёрке, а к телогрейке, чтобы все воины санитарной службы видели, что оказание медицинской помощи приравнивается к боевым подвигам. Весь период Сталинградской битвы Годовых носил этот орден на телогрейке.

     Много интересного узнавали  мы, коллеги, из многочисленных встреч с товарищами по  Объединённому Совету ветеранов Союза журналистов России. Участники Отечественной войны, о которых я писала в этом очерке,  -  члены Редакционной коллегии десятитомника «Живая память». Все они – члены Союза журналистов России, а Семён Михайлович Борзунов, Игорь Григорьевич Гребцов и Фёдор Иванович Царёв – ещё и члены Союза писателей РФ.

       Дорогие друзья, посвящаю эти воспоминания тем, кто защищал нашу родину и её интересы в годы войны, и тех, кто стоит на страже Отечества сегодня, и тех, кто должен и сможет сохранить нашу Родину, когда до них дойдёт время сберечь честь и независимость страны.