Байкер

 Одно целое
Психологический боевик

в начало
http://proza.ru/2020/02/10/138
предыдущая страница
http://www.proza.ru/2020/02/26/970
Следующая страница
http://www.proza.ru/2020/02/27/1991



      – Ах вот вы где? – услышал я за спиной радостный возглас Лаврентия. – А я уж думал идти искать вас. – Он сел за наш столик, чуть подался в сторону Труса и погладил его по голове. – Ну что ты все плачешь? Нельзя же все так близко принимать к сердцу. Все еще у нас с тобой получится. Главное, что мы все вместе, что уважаем друг друга. Мы ж не как, те голые, что с лошади навернулись и ревут. Они-то пускай, а нам-то чего?! Мы с тобой в современности присутствуем. Мы во всем разберемся, потому что понимание имеем, и кой-какое влияние способны осуществлять.
Лаврентий отстал от него, окинул взглядом всю компанию.
– Ну, а вы как ребята? Вроде настроение у всех хорошее, это воодушевляет. Я не люблю задумчивых. Задумчивость от действия отвлекает. А если действовать не будем, если сложа руки станем сидеть, как же мы пользу принесем? Прогрессу нужен толчок, а толчок это уже чье-то движение.  С движения начинается личность.  А откуда берется движение? – Он посмотрел на Циника. – Ну! Откуда берется движение? Этот первоначальный, осмысленный, чудо пинок под задницу! Без него-то мы личность не сдвинем.
Я не совсем понял, о чем говорит Лаврентий, но Циник, кажется, узрел мысль и начал рассуждать:
– Не знаю, – качая головой, ответил он. – Сигнал подается из мозга. Организм имеет определенную программу. Если рассматривать отдельно взятую личность на предмет движения, начинать надо с того, что какое-то время эта личность существовала из отдельных не взаимодействующих частиц, еще не сформированных в сперматозоид и яйцеклетку.  – Лаврентий сразу как-то заскучал, лицо стало грустным, но он не стал останавливать Циника, задумался о чем-то своем.
       – Можно считать, что движение личности началось с самого формирования жизни во вселенной, – продолжал Циник. – Можно даже предположить, что оно не имеет начала, и было всегда. Возможно, движение возникло после соединения компонентов неживой материи, нельзя отвергать и эту теорию. То есть бесконечные жизни возникают внезапно, из ниоткуда. Если вычислить нужные компоненты, мы сможем создавать жизнь, нам покориться энергия космоса, а в перспективе, мы сами сможем корректировать движения планет, зажигать и тушить небесные светила. Ибо вселенная, сама по себе живой организм. Но, если рассматривать движение, как материю. И расположить ее на оси координат, – Циник принялся чертить что-то пальцем на крышке стола, – обозначив время первоначального посыла  значением игрек.
Лаврентий остановил его, схватив за руку.
       – А  мои деньги где, а? Ты можешь, я в тебя верю. Посмотри там, на оси времени, нигде не видно? Или может ты давно трансформировал их, продифференцировал, перевел, обменял, трансформировал - черт, зациклился. Об одном молю, не говори мне, что это математика мнимых чисел. Я не силен в мнимых числах. А вот интегрировать, то есть суммировать это по мне.
Так какая сумма у тебя?
Я вообще не знаю сколько было. Это меня не касалось.
Надо же! Ты там был. Я тебе за что деньги платил?
Разжирели! Засиделись! Пора двигаться.  Движение, родной, начинается с тормошения! И не начнете тормошиться, хрен вы мне что-то вернете! Вот дурачила, запомни! Запомни, все начинается с тормошения! Тор-мо-ше-ни-я! А ты мне тут про свои яйцеклетки впариваешь!
Лаврентий отвернулся, окликнул Мати.
      – Принеси поесть, бездарь! – когда повернул лицо обратно, оно снова было радушным, взгляд заискивающим.
      –  Ха-ха, дед один с подстанции, ну. возле хлебзавода живет. Да вы его знаете, как же его?.. Ну в общем приезжает к нему внук, ну, понятно, денег просить. А у внука мотоцикл – Хонда или, что-то такое. Дедок вспомнил молодость, кровь взыграла, дай, думает, регрессирую этот транспорт. Пока потомок на балкончике курил, он у него  ключик  незаметно умыкнул.  Выбегает во двор, бррр – завелся, а он бывший каскадер, по газам, и на дыбы его. Ха-ха. А через дорогу – зеков перевозят.
     Все как надо мигалки, конвой. Ха-ха. Да что вы хмурые такие?! Вы что не знаете этой истории?! Вы где живете, милые? Это же умора. Это же подохнуть, как смешно. Вчера в сауне с мэром полчаса хохотали, по полу катались. Этот дед, он жеж, он жеж ! Ха-ха-ха! Все не могу! Ой не могу!  Ой не могу! Вот ведь! Вот ведь история, да?! О-ооо-ой.
     Еще какое-то время Лаврентий похохатывал и улыбался, но недолго. Не только я, все мы напряглись.  Сейчас волна отхлынет, все его веселье как рукой снимет, и угадай, что выкинет прибоем  на этот раз.
Лаврентий налил себе белого вина и выпил. Повторил то же с красным, потом положив руку Трусу на плечо, миролюбиво произнес:
      – Ну, как там все было? Рассказывай.
Трус вздрогнул.
      – Про деда этого, с подстанции?
      – Ха-ха! Про деда! Молодец! Вот ведь славный какой! Не надо про деда. Про того деда я и сам расскажу. Ты про пятницу, про пятницу мне давай. Как пришли, как деньги считали. Надеюсь! – Лаврентий заострил внимание, поднятым над головой пальцем. – Надеюсь! Жалоб на качество купюр от вас не последует? Это хорошо. Просто, когда будете возвращать, потом, чтоб не было всяких контрреволюций. Я уже не так молод, чтоб в куклы играть Люблю порядок, чтоб во всем конкретика осуществлялась, вот так чтоб, как договорились, вот так чтоб потом и вернули.  Сумма, все там у нас было гуманно, как договаривались, да? Хорошо. Так, главный вопрос! Денег с собой никто сейчас не принес? Нет? – Он внимательно посмотрел в глаза каждому из нас, а мы по очереди отрицательно качали головами.
        – Что ж, – сказал он, – меня это, признаться, обескураживает, и даже несколько оскорбляет. Ах, вот так вот значит?!! – крайне удивленно и громко, будто только осенило, выкатив глаза, произнес он. – Вот так поворот! Вот так дела! Вот такие у нас сегодня новости, значит?! А ну-ка рассказывай! – Похлопал он по спине Труса. – Чего сидим?! Может, мы их еще догоним!  Рассказывай быстро, как, куда шли, кому деньги показывали, кто там, в масках или в чем? Еще раз какие маски? Какие мысли – кто они? Знакомые ваши, китайцы, гуманоиды – кто? Чего сидим, надо ловить! Надо ведь куда-то бежать! Ну чего сидим?! – Лаврентий сильно хлопнул себя по коленке и, раздосадовано, громко выдыхая в нос, отвернулся, и замолчал. Через полминуты снова посмотрел на Труса.
        – Ну чего молчим? Пришли вы, забрали деньги, а дальше куда?
        – Дальше? Дальше, – вспоминал Трус. – Дальше мы пошли вниз по лестнице, пошли значится. А сумка была у меня, ну я ее нес.
       – Угу,  это интересно.
       – А потом ее взял Злой. Потом он ее нес.
       – Вот этот вот?! – Лаврентий показал на Злого.
       – Да. – ответил Трус.
       – Ну вот уже что-то проясняется. И куда он с ней пошел? К бабам поехал, да?
       – Нет, он не поехал к бабам. Он ведь, мы ведь – сбивчиво рассказывал Трус.
       – Мы ведь, когда спустились, то пошли к машине.
       – А машина стояла возле?..
       – Машина она да. Машина она возле ломбарда стояла.
       – Ах возле ломбарда?! – крикнул Лаврентий. – А чего ж так, дальше не получилось? Вы бы ее еще на другом конце города оставили, там места много. Не хватило ума, нет?  Вы хуже тех голых!
       – Так ведь. Так ведь знак там.
       – Знак!!! – крикнул Лаврентий, вскочив из-за стола, поднимая над собой указательный палец. – Это знак! Всем нам знак! – Затем он уперся кулаками в стол, и потребовал, чтобы Трус продолжал.
       – В машине никого не было, – глядя куда-то вниз, продолжил свой рассказ Трус, – в машине никого не было, потому что Добрый пошел звонить. Он пошел звонить нашим, потому, что наши просили.
       –  И что? И что же тот ломбард? Ты ведь не просто так про него?  Он меня пугает! Что? Что там с тем ломбардом?
       – Ломбард? Да ломбард. В ломбарде сработала сигнализация.
       – Не дай бог! Не дай бог! – закрывая лицо руками, причитал Лаврентий. – Ну, не томи! Не томи! Если это сейчас случится! Если я окажусь прав! Я не знаю! Я просто не знаю! Что?! Что дальше?!
       – Дальше? Дальше  из ломбарда выскочили люди в масках, и.
       – Ааа! – вскрикнул Лаврентий, и вцепился в свой кулак зубами. – Ааа! Ну вот! Ну вот, я так и знал! – выдохнул он и обессилено  рухнул на стул. – Воды! Воды! Ты каланча! – позвал он голубоглазого Панча, вытягивая шею, и расстегивая верхние пуговицы на рубашке.  – Воздуха! Воздуха! Слышишь меня ты белобрысый, принеси мне воды! Воды мне принеси! Чего смотришь?! Они довели меня! Они  меня ухайдокали! Тебе плевать?! Воды мне принеси, скотина глухая!
Панч не реагировал. Он и перебинтованный Валуй сидели через четыре столика от нас, в самом углу.  В их глазах читался страх и преданность, казалось, каждый из них готов подорваться по одному только взгляду Лаврентия, но почему-то с места никто не сдвинулся.
        – Ах так! – крикнул Лаврентий, слез со стула, наклонился и, схватив его за ножку, кинулся к ним.
        Я не хотел смотреть на это. Это я уже видел. Я знаю, он разобьет об голову своего телохранителя ни один стул. А Панч будет безропотно терпеть. А потом он упадет, и под ним растечется лужа крови. И тогда Лаврентий успокоится. Потом, ему станет грустно, он будет жалеть блондина и может быть, даже расплачется.
       Зачем он это делает? Наверное, для нас. Глупо – нам итак страшно.
Панч уже лежал без сознания, Лаврентий добил бы его, но перенес свой гнев на вовремя подошедшего Мати. В руках тот держал поднос  с супом, и гарниром, кажется, там еще была куриная ножка.
       – Принес! – увидев Мати, крикнул Лаврентий, взял тарелку и вылил дымящийся суп ему на голову. Ошпаренный Мати закричал и затряс головой, но подноса из рук не выронил.
       – Жри! Жри тварь! – заорал Лаврентий, водя по лицу телохранителя тарелкой со вторым. – Принес он! Он принес!  Я тебя когда просил? Я уже историю про деда мотоциклиста два раза рассказал, а ты все ходишь! Ты мне парень давно не нравишься. И как ты смотришь на меня, мне не нравится!  Ох стерегись! Стерегись! Я за тобой слежу, давно слежу, и кое-чего наследил! А теперь убрал его отсюда! – крикнул он, указывая на Панча. – Убрал живо!
Мати сделал знак перебинтованному Валую, и они вдвоем, взяв блондина за руки и ноги, понесли его к выходу. 
        Лаврентий вернулся к нам, помолчав с полминуты, положив Трусу руку на плечо, задумчиво произнес:
       – Ну, так на чем мы остановились? Вы там рассказывали, что-то про то, как к бабам каким-то поехали – так? Да?
Входная дверь снова заскрипела, Мати, и с ним еще трое новых телохранителей прошли в зал и заняли свое прежнее место в углу под занавешенным окном.
       – Как он? – спросил Лаврентий у Мати.
       – Пришел в себя, – ответил тот.
Лаврентий чему-то удивился, и снова посмотрел на нас.
       – Так о чем мы? Ах да, в масках? Что за маски? Я спрашиваю, какие маски?
       – Детские маски,– хлюпая носом, прошептал Трус, – такие детские пластмассовые, яркие маски. Там еще сзади резиночки,
       – Резиночки?
       – Да, резиночка там, чтоб на голову цеплять. Так она держится. А без резиночки она сразу упадет.
       – Упадет?
       – Да сразу. Сразу бы упала.
       – Угу, – выдул в нос Лаврентий. – Два зайчика и поросенок.
       – Н-нет, – виновато возразил Трус. – Два поросенка и зайчик. Третий, который выскочил тогда,  который еще Злому в ногу выстрелил – он зайчик был, а те двое.
       – Угу. Видишь, уже не точности, в прошлый раз ты говорил два зайчика и поросенок.  Прячешь от меня его, да?
       – Нет, я, я и в прошлый раз говорил.
       – Прячешь второго. Второго зайца прячешь – вижу! Ну ничего, я вот смотри, что сделаю. Смотри-смотри! – И Лаврентий вдруг полез во внутренний карман своего пиджака, достал, и очень быстро одел на голову матерчатую маску волка. –   Вот так вот я его найду. Найду-у-у! Теперь не уйдет! – Он посмотрел на меня, кивнул.
       – Ну, что поймаем мы их теперь?!
Я отвел взгляд. Мое внимание привлекли трое рослых коротко стриженных парней в кожаных куртках, которые вошли, сильно хлопнув дверью и, громко переговариваясь, обступили барную стойку.
       – Ты на меня! На меня смотри! – прикрикнул Лаврентий, снял с себя маску и бросил под стол. – Вспоминайте, где вы этих зайцев видели! Я вот в таких масках никого не помню. А вы хоть пробовали вспомнить? На улице может? В парке? В метро? В очереди к банкомату? Вспоминайте, а-то чувствую, сегодня своих денег не увижу.


в начало
http://proza.ru/2020/02/10/138
предыдущая страница
http://www.proza.ru/2020/02/26/970
Следующая страница
http://www.proza.ru/2020/02/27/1991