Исповедь женщины в погонах

 
                КАК ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ

Как случилось так, что я, молодая девушка, мечтающая стать учительницей, романтичная, с поэтичной душой, однажды сентябрьским утром переступила порог городского отдела внутренних дел, держа в руках путевку комсомола? Что сыграло решающую роль в моем выборе надеть форму работника милиции, а затем пройти довольно трудный путь длиной в десятилетия?

На тот момент у меня все в жизни складывалось отлично. Я довольно успешно работала преподавателем русского языка и литературы в престижной школе. Однажды руководство школы в качестве нагрузки  закрепило за мной "трудный" класс. В нем шел затяжной конфликт между учениками и их классным руководителем, преподавателем математики, которая  выделяла только математически одаренных детей, а остальных считала "второсортными". Видимо, дирекции надоели постоянные жалобы, как со стороны сильного предметника, так и со стороны учеников и их родителей...

Одним словом, я оказалась перед великовозрастными учениками, не имея понятия, как справиться со сложившейся ситуацией. Помню, я организовывала различные экскурсии, походы, велосипедные кроссы, соревнования. Родители детей поддерживали мои начинания, даже благословили поход с ночевкой в палатках. Ночью пошел сильный дождь, сверкали молнии. Такую ночь называют "воробьин". Наверное, ничто так не способно сплотить коллектив, как пережитое вместе настоящее бедствие.

Поэтому, когда Дом пионеров объявил конкурс на лучшую агитбригаду, класс оказался настолько дружным, что мне оставалось только сочинить текст в стихах, распределить его между всеми учениками класса, и подготовка, с ярым желанием победить, началась!..

 Тема  - защита профессии продавца. Самые, казалось бы, хулиганистые мальчишки очень талантливо и эффектно исполняли новые куплеты известных песен, а под задорную мелодию "Ах, мамочка" залихватскими жестами срывали с головы косынки так, что это вызывали бурю эмоций.

И вот наступил день конкурса, выступления  агитбригад от всех школ встречались аплодисментами. Но когда вышли "продавцы" - мои "трудные" подопечные, то ни у кого не осталось сомнения в их победе.

И потом еще не раз они срывали аплодисменты в разных залах, куда их приглашали для выступлений, а среди учеников своей школы стали очень популярными.
Я загорелась желанием понять и изучить проблему "трудных" детей, став при этом им полезной. Уже ощутила вкус победы… И когда в горкоме комсомола услышала о наборе желающих по комсомольским путевкам работать в Детской комнате милиции, то откликнулась одной из первых.


                НА ВАС ШКУРА БУДЕТ ТРЕЩАТЬ


И вот мы с одной учительницей заходим в кабинет начальника городского отдела милиции Виктора Лукьяновича Литвина.
- Ну что, девчата, - добродушно спрашивает он нас, - сколько желаете работать в милиции?
- Двадцать пять, - отвечаем дружно.
- Дней?
- Лет, - говорим без тени сомнения.
- Ну что ж, закатывайте рукава и трудитесь, -  коротко благословляет он нас, при этом закрепив за нами опытных наставников.

Вскоре после нашего прихода случилось  празднование Дня милиции. Мы с напарницей решили не пойти в ресторан, так как чувствовали себя еще не влившимися в коллектив.
На следующий день, во время утреннего совещания, начальник милиции проводил "разбор полетов". Ох и доставалось же тем, кто, по его словам, не умел пить, точнее, вести себя на должном уровне после рюмки.

- Если ты надел погоны, то все 24часа в сутках должен помнить, что являешься примером для населения, независимо от того, на работе ты, дома или на празднике, - говорил Виктор Лукьянович хлестко, убежденно.

Неожиданно он обратился к нам.
- А вы, девчата, почему не были на общем мероприятии коллектива?!
Виктор Лукьянович  оставил без внимания наши невнятные объяснения и продолжил в строгой форме:
- Вы вот что, забудьте о вашем профсоюзе (кстати, в милиции профсоюзной организации не было). Учитесь работать по-настоящему, в труде и в радости идите в ногу с коллективом. Иначе шкура на вас будет трещать!..

Мы оторопели, услышав слово "шкура", да и остальной текст не обрадовал.
Когда мы вышли из зала, моя напарница сказала:
- Я ухожу обратно в школу.
И тут же написала заявление на увольнение.

Я тоже в первую минуту после "боевого крещения" готова была дать задний ход. Но какая-то сила заставила меня удержаться.
 
Я почувствовала интерес к работе, мне нравилось трудиться в хорошо организованном коллективе. И высокая планка требовательности Виктора Лукьяновича мне не мешала, это было созвучно моим внутренним установкам.

Немаловажным был и личный интерес: в милиции была живая очередь получения государственного жилья. А так как городской отдел был лучшим в области, то и шансы были довольно велики.

Серьезность работы, картины изнаночной жизни человеческого неблагополучия "помогали" мне избавиться от излишней романтичности. А творческий потенциал я использовала в лекторской сфере, писала статьи в газету о проблемах детской безнадзорности.

И все же, мне не хватало специальных знаний, опыта как жизненного, так и чисто профессионального, а так же определенных навыков.
Может быть, есть люди, которые умеют быстро перестраиваться, точнее, подстраиваться, но для меня этот переход на совершенно новую для меня работу, ее специфика, оказались весьма сложными.

Подростки тут же чувствуют неуверенность, и не раз бывали случаи, о которых, даже сейчас вспоминая, недоверчиво качаю головой. Неужели это была я?!. Удивляюсь той своей наивности. Например, везу рейсовым автобусом в приемник-распределитель в другой город задержанного подростка, проживающего в Ленинграде. По пути он усыпляет мою бдительность и убегает от меня.

Я принимаю решение поехать в управление МВД и сообщить об этом, в надежде, что подростка будут искать. Седеющий полковник смотрит на меня не то с удивлением, не то с едва скрываемой отеческой улыбкой, обещает объявить розыск и советует возвращаться домой, дело к ночи...

Я называю мои первые годы работы в милиции временем ученичества. Так дети в большой семье за большим столом до поры до времени лишены голоса, только слушают разговоры взрослых, впитывают  в себя соль жизни, зреют...

Их время еще придет! Как важно в этот период иметь перед собой идеал, к которому хочешь стремиться. И какая ответственность лежит на таком человеке! Масштаб личности, человек чести и высоких гуманных принципов, боец - и рядом ты, еще не окрепший, но всей душой стремящийся заслужить уважение и признание самого Литвина Виктора Лукьяновича. 

                ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ ВИКТОРА ЛИТВИНА

В жизни каждого человека, думаю, есть люди, которые оказали очень важное влияние на выбор его жизненного пути, да, в общем, на очень многое.
За свою жизнь я немало видела руководителей разного ранга, уровня, характера. С некоторыми пришлось работать. Мне повезло. Это были люди порядочные и, как правило, незаурядные личности.

Но то, какую роль сыграл Виктор Лукьянович Литвин в моей судьбе, да и в судьбах других людей, невозможно переоценить. Главной заслугой руководителя можно считать его умение вести за собой людей, воспитывая в них дух самостоятельности.

Молодым людям, закончившим школы, вузы, пусть даже и с красными дипломами, еще только предстоит родиться в профессии, да и состояться как личности. Виктору Лукьяновичу удавалось не просто передавать свой опыт, он воспитывал в своих единомышленниках тот жизненный потенциал, который помог каждому из нас обрести себя.

А если сказать просто – он учил нас работать с огоньком, энтузиазмом, трудиться отдавать делу всего себя без остатка.

 Тем самым ковались кадры. Сильные, жизнестойкие. Позже эту когорту людей, учеников и последователей нашего Учителя, Виктора Лукьяновича, назовут "Школой Литвина". Считаю своей большой жизненной удачей, даже счастьем то, что я, претерпев все трудности на этом довольно тернистом пути, попала в эту Школу.

Даже спустя годы, мне нетрудно вспомнить его лицо. Потому что в памяти остались не отдельные черты, а та потрясающая энергия, которую излучал весь облик Литвина. Живые светлые глаза, улыбка, жестикуляция рук - все было словно пронизано огромной душевной силой, бьющей через край...

                НАЧАЛО РАБОЧЕГО ДНЯ

Попробую составить примерное описание того, как начинался рабочий день Виктора Лукьяновича. Таким, каким его сохранила моя память.

Утро начальника начинается с того, что он объезжает город, заходит на рынок, встречается там с работниками милиции, участковыми, общается с простым народом.

На час раньше, бодрый, сияющий  лицом и одеждой, улыбающийся, он появляется в здании городского отдела, здоровается со всеми за руку. Иногда рукопожатие задерживается... Заметно, как у стоящего напротив работника милиции щеки раздуваются, краснеют, и, наконец-то, выдох!..

- А это что?! Почему с запахом пришел на работу?! Зайдешь сейчас в мой кабинет.
И уже из дежурной комнаты звучит бойкая речь Виктора Лукьяновича, доклад дежурного по смене, строгие нотки перемежаются смехом.

Энергичным шагом поднимается по железной лестнице в свой кабинет. Скажу, что начальник был… маленького роста, но это не замечалось, решающим фактором являлась его мощная энергетика, радостность духа. 

Первыми на оперативное совещание заходят работники уголовного розыска. Но пока они терпеливо ждут у двери. Наконец-то она открывается, оттуда выходит провинившийся с красным, как вареный рак, лицом. И уже во все услышанное, Виктор Лукьянович его строго напутствует:
- Если еще будешь замечен в обнимку с "зеленым змием", лично сорву с тебя погоны!..

                УГОЛОВНЫЙ РОЗЫСК - КОСТЯК ОТДЕЛА

Уголовный розыск - это святая святых. Виктор Лукьянович не только сам талантливый сыщик, у него по этому поводу целая философия.
- Уголовный розыск – это основной костяк отдела. На нем все держится. 

На стене кабинета висит карта, где флажками отмечаются по отделам раскрытые преступления. Дух соревнования, престижа царит в каждом подразделении.

Затем в кабинет заходят участковые и другие службы профилактики. И снова разговор начинается с раскрытия преступлений, соблюдения сроков.
- Ваша задача, как инспекторов участковых, детской комнаты милиции, не допустить преступлений на участке, - в который раз убежденно призывает начальник.
Его речь конкретная, эмоциональная, запоминающаяся.

 - Как можно проводить профилактику преступлений с человеком, тем же подростком, который совершает преступления, и они остаются не раскрытыми?! Все равно, что погрозить ему пальчиком! Вся профилактика начинается с изучения того, чем и как живет ваш подопечный. Раскрытие совершенных преступлений – самая сильная и верная профилактика новых преступлений, в частности, групповых. 

Слово "сроки" в милицейской жизни – это "занесенный меч" над головами сотрудников. Он один из самых сильных стимуляторов деятельности, не дающих расслабиться просто никогда.

Виктор Лукьянович предметно ведет разговор по каждому сотруднику, все у него как на ладони. Волокитчикам спуску не дает.
- Вы пришли в милицию не блоху подковывать, а быстро и профессионально действовать, реагируя мгновенно на просьбу людей о помощи, о спасении их от преступников!

О чем бы ни говорил Виктор Лукьянович, - о политике, местной власти или искусстве, - во всем чувствуется его личная позиция. Она и человеческая, и по-отечески мудрая.
 
Прежде, чем отправиться на стройку нового здания городского отдела, предупреждает всех, чтобы вовремя собрались в актовом зале, где будет просмотр по телевизору сериала "Место встречи изменить нельзя". И уже на выходе делится своим впечатлением от роли в фильме Владимира Высоцкого: "Никто лучше, чем он, не сыграл бы роль работника уголовного розыска. Честь и хвала ему!..".

Кстати, во время просмотра этого сериала не было зафиксировано в городе ни одного преступления и правонарушения.   

                "КАКАЯ ВИХОЛА!.."

Говорят, все гениальное - просто. Виктор Лукьянович держался просто, но уверенно и смело. Совершенно удивительной была его речь, лишенная пафоса и лишних слов.

Однако он обладал редким даром динамичного страстного оратора, поэтому ему легко давалось владение как малой, так и большой аудиторией.

Его речь притягивала к себе не только взоры слушателей, но и их сердца. Колоритный, близкий к народному, язык. Русские слова иногда перемежалась с простонародными, что было свойственно диалекту нашей местности. И это все произносилось так смачно, со здоровым юмором, и всегда к месту.

- Вы как моя сестра, - смеется Виктор Лукьянович, - приедешь к ней, а она - "Ой, только что варила вареники, да все уже поели!..".

Как филолог, могу сказать, что речь этого талантливого руководителя по своей образности, яркости, употреблению россыпей пословиц и поговорок граничила с художественной речью.

Позже, во время нашей встречи в Москве, я узнала от Виктора Лукьяновича, что он записывал пословицы и поговорки, собрал их около 300. Правда, значение одной из них так до сих пор и не понимаю: "Дождалась сучка помощи, сама лежит, а щенки лают".

 Он всегда оставался непримиримым борцом с нарушениями законности среди  сотрудников, был нетерпим к обману и лени. И начальников отделений учил быть принципиальными в таких случаях.

Виктор Лукьянович мог так "распесочить" нарушителя, что камня на камне не оставалось. Но если видел старания в человеке, стремление его принести пользу коллективу, пусть и малую, возносил до небес.

Помню свою первую похвалу от Виктора Лукьяновича, который отметил мои незаурядные способности в чтении лекций на правовые темы (и откуда только он все знал?!). Правда, тут же "опустил на землю", сказав:
- Перестаньте краснеть, Лидия Петровна. А то я при Вас не могу иногда, как следует, отругать мужчин теми словами, что они заслуживают.
 
Странно, но я действительно стала избавляться от своего комплекса "краснеть", как и от многих других своих слабых сторон.
 
Его восхищало прекрасное в людях, природе, он словно делился всем, что было ему любо-дорого. Вот Виктор Лукьянович подписывает бумаги, внимательно вчитывается, делает замечания.

Неожиданно переводит взгляд  в окно, за которым разыгралась снежная буря. Говорит радостно: "Какая  метель! Вихола! Завирюха!.."


                С НИМ ИНТЕРЕСНО РАБОТАТЬ

Виктор Лукьянович мастерски владел чувством юмора и смехом. Идет совещание, решаются серьезные вопросы, зал в напряжении. Начальник не только "выворачивает кожух" нерадивым, но и попутно учит, показывает механизмы раскрытия преступлений, тонкости мастерства.
 
- Топчите землю ногами, беседуйте с людьми, подростками, детьми, собирайте материал. По телефону говорить можно, но не больше трех минут. Если не удается за это время решить вопрос, идите в народ, говорите вживую. Ни одно преступление не сможете по телефону раскрыть, ни одно толковое дело сделать...

 Виктор Лукьянович замолкает, улыбка играет на его губах. Непроизвольно все начинают тоже улыбаться.
- Был я недавно на одном опорном пункте, – тон разговора его довольно дружелюбный. - Участковый N. нашел где-то, видимо, еще царский стол, вот та-акой огромный! Поставил у себя в кабинете, сидит за ним, как господин – из-за стола только головочка малюсенькая выглядывает…

При этом Виктор Лукьянович опускается за стол так, чтобы передать картину в лицах. Здоровый смех, который не только снимал напряжение, но и способствовал духовному оздоровлению коллектива.
 
И снова переход к серьезному тону:
 – Вы – не господа, вы – слуги народа. И должны заботиться о том, чтобы население города могло спокойно спать, работать и отдыхать. Не сидите в кабинетах!

Мастерски, не превознося самого человека, не давая пищи для гордыни, он мог  подчеркнуть его значимость в коллективе, отдельные личные качества.

Вот он говорит о начальнике Следственного отделения, с которым не только работали вместе, но и с детства дружили.
- Такой он упрямый был и в детстве. Братья его шлангом свяжут, под холодную воду из-под  крана на  два часа положат, развяжут – он снова за свое...
 
За этими словами в его тоне слышится завуалированное глубокое уважение к личности человека, умеющего, несмотря ни на что, отстаивать свою точку зрения. А в целом – бережное отношение к кадрам.

Думаю, что Виктор Лукьянович был в одном лице режиссер, актер, он же руководитель самого боевого отдела в области. Его искрометный талант самовыражения  - удовольствие от всего, что он делает, что говорит, с кем общается, - превращал будничную серую действительность милицейских будней в самый что ни есть прекрасный праздник жизни.
С ним было интересно работать.

                СТРОЙКА ВЕКА

 "Стройка века" - так называлось возведение нового здания городского отдела внутренних дел. Шикарный комплекс из двух просторных рабочих корпусов, гаражей, сауны, СИЗО, стрелкового тира.  Вокруг голубые ели, благоухающий розарий….

Этот монумент, задуманный и заботливо построенный Виктором Лукьяновичем - его детище, воплощение самых смелых замыслов, станет настоящим подарком не одному милицейскому поколению.

Спустя годы я узнала, что у Виктора Лукьяновича имеется небольшая собственная дачка, да и то на ней он бывает не так часто. Будучи на заслуженном (еще как!) отдыхе, он продолжает активную работу, возглавляя теперь уже Совет ветеранов области.
 
Проживая в Москве, нередко слышу о том, как "жируют" некоторые местные милицейские начальники, какие дворцы возводят себе (за зарплату?..), какое моральное и духовное разложение в рядах теперь уже полиции.

Мне становится не по себе. Я продолжаю жить теми, не побоюсь этих слов, высокими идеалами, которыми жила команда Литвина во главе со своим капитаном.   

- Самое главное, - любил повторять Виктор Лукьянович, - это не потерять интерес к жизни...

Если говорить совсем точно, то это звучало так: "не потырять интерес к жизни". Именно в этой неповторимой транскрипции легли мне на душу золотые слова. Живые, настоящие.

                НАПРАВЛЕНИЕ ГЛАВНОГО УДАРА


Виктор Лукьянович "видел поле", умело руководил сразу всем коллективом - и офицерским, и сержантским. При этом знал каждого сотрудника по имени-отчеству.

Его талант руководителя заключался в том, что он давал шанс каждому человеку раскрыть себя, максимально реализовать заложенный природой и жизнью потенциал через решение конкретных дел.

Его планка требовательности в работе и поведении сотрудников была достаточно высока. Шел естественный отбор.

Как начальник, Виктор Лукьянович относился ко всем ровно: я не припомню, чтобы у него были любимчики, или изгои. Его реакция была направлена на поступки и действия сотрудника, которые он строго, но справедливо оценивал.

К людям же он относился по-доброму, даже к преступникам. Виктора Лукьяновича беспокоили переполненные камеры СИЗО, в которых заключенные по очереди дышали свежим воздухом у маленького окошечка.

И он строил новое здание не только для сотрудников, но и для оступившихся перед законом людей. Чтобы заслужить уважение последних, надо быть незаурядным человеком.

 Виктор Лукьянович попал в наш отдел по переводу. Как говорится, был "брошен на прорыв". На то время преступность  в промышленном городе просто зашкаливала.

Анализ показал,  что ее рост происходит за счет серийных групповых преступлений, точнее - банд. И направление главного удара он держал, в основном, на организованную  групповую преступность.

При совершении тяжких преступлений, связанных с убийствами, приезжали сотрудники УВД, чтобы оказать помощь в их раскрытии.
- Затопчут!.. - коротко предостерегал от этой услуги Виктор Лукьянович. Другими словами - помешают.
 
И советовал сотрудникам отдела больше полагаться на себя, хорошее знание города и его населения. Стараться раскрывать преступления по горячим следам, действуя при этом хладнокровно и вдумчиво.

Вспоминаю, что на телефонах сотрудников стоял "позывной" сигнал, общим включением зуммера собирали личный состав по "тревоге" в любое время суток, часто после полуночи. Это была и учебная тревога, и боевая.

Абсолютная дисциплина, сноровка  во время стрельб и учебных мероприятий по задержанию опасных преступников постепенно становилась нормой в повседневной жизни.

Вспоминаю свой ужас, когда однажды меня подвел будильник, и я проснулась за 15минут до начала важного мероприятия. Как я смогла зайти в зал за несколько секунд до его начала, трудно в это поверить. Еще и ресницы по пути подкрасила.

До сих пор не могу допустить опоздание или необязательность. Ответственность  обязательность - это уже стиль жизни.

Не зря говорится: трудно в учебе - легко в бою. Недопонимание этого, расслабленность оборачивались, порой, трагедией. Да и сама специфика службы несла в себе опасность для жизни.

Я помню тот печальный день, когда трагически погиб инспектор детской комнаты милиции.  Он находился на дежурстве и выехал с группой на задержание особо опасного преступника, который расстрелял семью.

Могила Николая Ноздрина на аллее Славы всегда в живых цветах. А в сердцах людей, которые его знали, светлая память о жизнерадостном светловолосом парне, выпускнике педагогического института, мастере спорта. Родившийся уже после его смерти второй сын носит имя Коля. 

                НЕПИСАННЫЕ ПРАВИЛА

Интересными, на мой взгляд, кажутся "неписанные правила" Виктора Лукьяновича. Он придавал большое значение правильному подбору кадров и дальнейшей работе с сотрудниками.

Если возникал затяжной спор, например, между двумя женщинами-машинистками, то он ставил вопрос об увольнении одной из них, как правило, младшей по возрасту.

Если становилось известно о так называемом "служебном романе", увольнялась женщина.

Да, он предъявлял высокие требования к женщинам, работающим в мужском коллективе. Хотя в каждом конкретном случае старался разобраться.
 
Жизнь ведь бывает порой сложнее, чем "писанные и неписанные правила» к ней…


                ЛЕГКО ЛИ БЫТЬ ЖЕНЩИНОЙ В ПОГОНАХ?


Отвечаю: трудно. Особенно, когда у женщины появляется семья, и она становится матерью. Моему маленькому сыну исполнился годик, он еще едва-едва ковыляет, держась за мою руку, а я уже отдаю его в детский сад. Иду на работу, а в ушах слышится детский плач…

Но самое трудное, что рабочий день в милиции в то время был совсем не нормирован. Виктор Лукьянович сам был постоянно на работе, и убеждал всех, что мы потому и на пенсию уходим раньше, что служба наша опасна и трудна.
 
Но теперь я глубоко страдала, поглядывая на часы, когда начинались вечерние оперативки, совещания, рейды, а мне надо было бежать в детский сад. Спасибо Виктору Лукьяновичу, нередко он отпускал женщин с рейдов.

Но были случаи, и немало, когда надо было находиться с задержанными детьми, определять их в больницу или детский приемник-распределитель, который находился за 100км. Или разыскивать в ночном опустевшем городе дом потерявшегося ребенка. Нередко беспризорников я приводила ночевать домой, купала, переодевала их в чистую одежду, кормила...

Я нуждалась в понимании и поддержке, но, к сожалению, не всегда находила их в своей семье. Были случаи, когда звонила дежурному нянечка, говорила, что ребенок один находится в садике, и его некому забрать.

Только когда ручка сына была в моей руке, моя душа успокаивалась. Все свое свободное время, если можно так сказать, я посвящала сыну. И только когда была рассказана на ночь сказка, придуманная мною, и ребенок засыпал, я бросалась, как огонь на сухую солому, выполнять свои женские обязанности по быту, готовиться к новому дню. Была я человеком системы, поэтому принимала все как должное.
 
Но есть страницы жизни, к которым больно прикоснуться. Даже спустя десятилетия. Неожиданно сын стал болеть, я уходила на "больничные", пыталась его лечить по предписаниям врача, однако проходило время и мне снова звонили из детсада, что у ребенка началась рвота. В очередной раз в больнице врач принимает решение делать промывание зондом...

Я в шоке, пытаюсь неуверенно противостоять, прижимая к себе бледного испуганного малыша... 

Время остановилось. Я стою у окна, сжимая голову руками, закрываю уши, чтоб не слышать истошный плач...

Потом уже ничего не слышу. Врач выносит ребенка без сознания, у него закрытые глаза, бледное с синими кругами личико, заостренные черты...

Сколько же прошло времени, пока он откроет глазки и слабым голосом позовет "мама"?
Вечность...

Я с трудом понимаю слова врача, который велит мне уходить, оставив ребенка в больнице. Железное правило - после года дети находятся в больнице без мам.

 Прижимаю ладони к груди, умоляюще протягиваю их, прошу оставить меня хотя бы на ночь, готова сидеть на стуле, только быть рядом...

Утром, вся измученная, иду на работу. Достаю картотеку, но так и сижу, бездействуя, уронив лицо в ладони. Работа валится у меня из рук...

И когда начальник моего отделения вызвал меня для беседы, я почти что была готова к этому разговору. Он держит в руках мои больничные листы и, глядя в сторону, говорит: "Наверное, Вам лучше уволиться".

Как это тяжело осознавать, что ты стал обузой... Без единого слова пишу заявление об уходе по семейным обстоятельствам. И в одночасье остаюсь без работы, на съемной квартире (теряю очередность), без поддержки...
Нет, все же поддержка была. 

Люди, которые стали для меня больше, чем родные, - семья Кучерских, понимает мою ситуацию без объяснений. Тут же звонят своему сыну Николаю Ивановичу, Герою Узбекистана, просят помочь.

И вот я, оставив ребенка, лечу в город Зарафшан.  В небольшом самолете "ЯК" геологи распевают веселые песни под гитару. Я безучастно слушаю их, смотрю в иллюминатор на серую беспредельную пустыню, где иногда мелькают мазанки с плоской крышей. Мне кажется, что внутри у меня что-то ампутировали. Только мысли о сыне и беспокойство о нем заставляют меня идти вперед.

В течение дня, решив вопросы моего переезда, тут же возвращаюсь обратно. Надо забрать документы, ну и проститься. В отделе кадров мне говорят, чтобы я зашла в кабинет начальника. Виктор Лукьянович предлагает мне стул, спрашивает о моих планах.
- Это же совсем другая страна, там другие порядки, местные законы. И климат... Как Вы с ребенком там будете?

Я неуверенно пожимаю плечами.
- Уже как будет.

- Вот что, Лидия Петровна, не надо Вам никуда ехать. Оставайтесь, мы сделаем Вам меньший участок работы, будем помогать. Что с ребенком, чем Вам помочь?..
 
Я выхожу на улицу и, словно впервые, замечаю яркую зелень деревьев, прозрачную синеву летнего неба.

                "ТРУДНЫЕ ДЕТИ" - МОЕ ПРИЗВАНИЕ

Так началось мое восхождение. Я сказала себе слово "нельзя". Нельзя поддаваться отчаянью, нельзя падать духом. Вспоминаю слова своей мамы: "Если цыпленок опустит крылья, то все цыплята начнут топтать его, даже квочка клюет".

 Мама... я никогда ни при каких обстоятельствах не буду ей жаловаться. Но всегда она будет мне помогать, зримо и незримо... В своей работе я буду следовать тому моральному кодексу, тем духовным принципам, которые впитала, как говорится, с молоком матери.

Ах, этот запах парного молока и  свежего сена!.. Мы с сестрами  выносим на улицу подушки, одеяла, потом долго лежим, наблюдая за падающими звездами, слушая, затаив дыхания, рассказы мамы.

- Мама, - прошу я, - расскажи еще о Лиде.
Лида – это ее маленькая сестричка, которая потерялась во время голодомора.  Ей было восемь лет, она сильно мучилась от кожного заболевания, не могла спать. Не было не то что лекарств, не было кусочка хлеба, питались растениями, ходили с протянутой рукой просить еду.

Кто-то сказал моей бабусе, что в селе неподалеку  открыли детский дом, и только там можно полечить страдающую девочку. Я хорошо знаю этот путь в десять километров, не раз по нему проходила.

Так и вижу мою бабусю, еще молодой, ведущей за руку маленькую девочку.  В ее руках небольшой узелок, она повторяет, чтоб лучше запомнить, слова: "Я сирота". Так надо...

Вот бабуся выпускает из рук ее ручку, она переходит дорогу и подходит к милиционеру, что-то говорит. Больше бабуся не увидит свою дочку. Через несколько дней детский дом увезут в неизвестном направлении.

Сколько ни разыскивали, найти Лиду так и не удалось. Меня назвали ее именем. "С человеком может случиться все, что угодно. Это жизнь", - говорила моя мама. И еще: "Бог для меня то, что я могу помочь людям в трудную минуту".
И она помогала, как могла, помогала всю свою жизнь.

 До семи лет мое детство проходило в селе Маринополь, еще оно называлось "колония", видимо потому, что дома там строили немцы. В одном из них был Детский дом. Мы с мамой часто ходили на его территорию, так как  там был колодец с питьевой водой.

Мама не оставалась равнодушной, когда видела, как дети тащили по снегу мокрые матрацы, клали их на бум, а вечером забирали обратно. "Разве бы родная мать позволила ложиться ребенку в холодную постель?!" – сокрушалась она.

Однажды мы увидели такую картину: группа ребят поочередно била мальчишку, как потом выяснилось "новенького". Тут появился директор Детского дома. Мальчишки врассыпную, на месте остался только заплаканный малец.
 
Всхлипывая, он жаловался на ребят, показывал разорванный рукав  рубашки. Неожиданно директор со всей силы рванул рукав – тот оторвался и беспомощно упал на землю.

Директор резко повернулся, хотел уйти, но ему перегородила дорогу моя мама. Я наблюдала издали, как она гневно изменилась в лице, как резко она потрясала кулаком в воздухе, я даже испугалась, как бы она не ударила директора.

Все закончилось мирно, директор оказался бывшим фронтовиком, хорошо знающим жизнь. Маме он объяснил, что если бы он пожалел этого мальчишку, то тот долго бы оставался изгоем в коллективе и мишенью для обиженных жизнью ребят.

И самое главное, директор разрешил, чтобы детдомовцы приходили к нам домой. Наш дом стал для них родным. Ходили группами и поодиночке, девочки любили играть со мной и сестрой, заплетали нам косы, обнимали.

Мама всегда старалась их угостить, учила вышивать крестиком на пяльцах. При этом она затягивала душевную песню, девочки подпевали:

Два кольоры мои, два кольоры,
оба на полотни, в души моий оба...

Ну как я могла относиться к детям, которые по воле судьбы оказались за бортом счастливого детства?!.. Трудные судьбы, трудные дети... Они стали для меня больше, чем просто работа. Это было мое призвание. Моя жизнь.

                СНЕГУРОЧКА И ДЕД МОРОЗ

Вскоре сыну поставили точный  диагноз, сделали операцию, и здоровье пошло на поправку. А ежедневные занятия спортом укрепили его. Мне стало легче, я могла всецело отдаться работе.

Топтала землю ногами, в живую общалась с родителями и их оступившимися детьми, видела их непростую жизнь. Старалась помочь им стать на правильный путь, для этого нужно было владеть как можно более полной информацией о каждом. И прежде всего, знать о правонарушениях и преступлениях подростков, иначе изменить кардинально образ их жизни было бы невозможно. 

Располагая знаниями, мне удавалось вести беседы спокойно, со знанием дела, а решающее значение имела уверенность в голосе. Помню, как однажды я, беседуя с подростком, сказала:
- Я знаю все, поэтому жду от тебя правду.

Он неуверенно и удивленно переспросил:
- Вы все знаете?!
 Я утвердительно кивнула головой. А дальше пришлось удивляться мне. Кроме кражи куртки из раздевалки школы, по поводу которой я к нему пришла, он начал рассказывать о целой серии преступлений – краж из киосков и даже ресторана. Оставалось закрепить его слова вещественными доказательствами, тем ворованным, которое, по словам подростка, он прятал в подвале дома.

В работе милиции существует всегда риск и опасность, но желательно их сводить к минимуму. Лезть мне одной с подростком в подвал было опасно, я предложила злоумышленнику самому вынести оттуда остатки пиршеств.

В долгом ожидании я десять раз пожалела, что не вызвала наряд милиции и поступила опрометчиво. "По всей вероятности, он уже сбежал через другой выход, или окно в подвале", - с досадой думала я.
 
...И тут появляется это "чудо", тянущее за собой огромный мешок с провизией. Долго потом ходила шутка в отделе, что я, как Снегурочка, привела с собой Деда Мороза.
 
Вскоре меня даже ставили в пример сотрудникам уголовного розыска, часто поощряли денежными премиями и наградами. Присвоили звание "Отличник милиции".

Но самым важным для меня было то, что я почувствовала смысл своей работы и свою значимость. Приняла душой тот, другой мир, ощутив его горьковатый вкус.


                ЕДИНСТВЕННАЯ ГВОЗДИКА


Однажды в автобусе я задержала карманника, особо опасного рецидивиста, который совершил кражу кошелька у женщины.

Утром я ехала на работу, в руках у меня был букет цветов, чтобы поздравить начальника отдела милиции с днем рождения. В автобусе было яблоку негде упасть. Учитывая раннее утро, многие пассажиры находились в полудремотном состоянии. Во время остановки одна из женщин неожиданно закричала:
- Ой, у меня кошелек украли!!!

Мой взгляд выхватил из толпы людей лицо человека, которое мне показалось подозрительным. Я рванулась к выходу, перегородив ему путь. Представилась как работник милиции и попросила его следовать за мной в отдел.

Однако не тут то было, подозрительный мужчина попытался меня оттолкнуть, разразившись грубой бранью. Мне трудно восстановить в памяти подробности этого происшествия, видимо, я находилась в сильной степени напряжения.

Помнится, бросила кому-то из пассажиров папку с бумагами, а когда мужчина попытался бежать, уцепилась двумя руками за ворот его пальто. Не выпуская при этом из рук букет цветов.

Водитель и пассажиры издали безучастно наблюдали за довольно странным поединком на автобусной остановке. Мужчина передвигался в сторону дороги, увлекая меня за собой.

 Угрожая, он пытался разжать мертвую хватку моих рук. Трудно сказать, чем бы закончилось такое противостояние - мужчины крупного телосложения и меня - хрупкой женщины, если бы в это время мимо не проезжала машина с сотрудниками вневедомственной охраны. Они также ехали поздравить начальника и, увидев меня при столь драматических обстоятельствах, поспешили на помощь.
 
У задержанного был изъят кошелек, украденный в автобусе, и опасная бритва. Он оказался особо опасным рецидивистом, и вскоре был осужден за ряд преступлений.

Руководством УВД я была награждена именными часами.
Хорошо все, что хорошо кончается. И я смеялась со всеми, что подарила начальнику "трофей" - единственную гвоздику, добытую из боя. 

                О САМОМ ГЛАВНОМ

Нередко, в вечернее время, я брала на работу с собой сына. Это были заседания Советов общественности на опорных пунктах, или другие безопасные мероприятия.

Но иногда случалось, что я оказывалась в безвыходном положении, и приходилось брать  его с собой, даже когда речь шла о преступлениях. Вспоминается случай, когда мне стало известно о том, что на одной из квартир должны встретиться подростки по поводу продажи краденых вещей.
 
Пятиэтажка без лифта, сотовых телефонов не было и в помине, поэтому мне с маленьким сыном пришлось раз двадцать подниматься наверх и быстро спускаться вниз, пока мой план наконец-то увенчался успехом.

Когда мы переступили порог своей квартиры, маленький сын, вымотавшись, просто упал на пол без сил.

Сколько раз было, что звонил телефон в выходной день, и сын умоляюще смотрел на меня: "Мама, не бери трубку, это с твоей работы…".

Да, у меня есть чувство вины перед ним, я многого ему недодала. Но, видимо, что-то самое главное я все же смогла передать. Он гордился мною и всегда старался поступать так, чтоб не подвести меня, помогал и помогает во всем. Теперь уже я горжусь своим сыном, как человеком и личностью.   


                СНИМОК НА ПАМЯТЬ


Известие было подобно удару молнии. И облетело сразу всех. Захожу в отдел, и понимаю: что-то случилось? Люди собираются в группы, говорят приглушенным голосом. Кто-то сомневается в происходящем.

Мне не хочется верить, что Виктор Лукьянович нас покидает. Его "забирают" наверх, в министерство, возглавлять уголовный розыск в масштабах страны.

Чувство утраты. Потеря чего-то жизненно важного. Как хлеб. Вода. Воздух. Вдохновение.

Трудно дышать от комка в горле. У женщин на глазах слезы, мужчины молча нервно курят.

Последний снимок. На память. Весь отдел выстроился на ступеньках лестницы, ведущей к зданию отдела. Команда во главе с капитаном.

Вот он отделился от нас. Мы провожаем его долгими взглядами. От нас уходит Человек, поднявший нас над обыденностью жизни, вдохнувший веру в самих себя и идеалы добра и справедливости, в то, что мы в состоянии сделать мир лучше.   

Еще несколько минут, и он останется только в нашей памяти, в нас самих. Мы – уже часть его.

У машины Виктор Лукьянович поворачивается и говорит чуть дрогнувшим голосом: - Спасибо всем!..


                ШКОЛА ЛИТВИНА


В жизни все развивается по определенным законам. Думаю, что и уход Виктора Лукьяновича в МВД был предопределен. С одной стороны, масштаб его личности достиг такого уровня, что он мог возглавить работу на более высокой должности.

С другой стороны, он оставлял после себя своих последователей – жизнеспособную команду, "Школу Литвина",  готовую к самостоятельному "плаванью"…

Словно почувствовав себя на передовой, каждый из нас старался так работать и жить, как-будто боялся хоть в чем-то подвести своего Учителя.

Многие офицеры станут профессиональными руководителями, будут писать диссертации, книги…

Пройдут годы, придут новые поколения, они тоже будут искать свой путь в жизни. Хотелось бы сохранить для них квинтэссенцию того, что было важного и ценного в наших милицейских буднях. Донести до них дух советского времени, в котором было много человечности.

                КРУГ ЖИЗНИ

Спустя годы, во время нашей встречи в Москве, я узнала о том, что Виктор Лукьянович в раннем детстве остался без матери, и всего в жизни он добивался сам.

Меня тронул до глубины души его рассказ о детской мечте стать милиционером. Как "дядя Степа" из полюбившейся книжки Сергея Михалкова, которую носила по селам библиотекарь…

Так случилось, что меня приняли в Союз писателей России, который возглавлял Сергей Михалков. Я подарила свою книжку "Знаки любви" Виктору Лукьяновичу. Волновалась, мне очень важно было знать его мнение.

Но я даже мечтать не могла о том, что однажды откроется дверь, и я увижу перед собой моего дорогого Учителя. В окружении его жены и дочери, с роскошным букетом лилий...
 
Круг жизни замкнулся


                АНГЕЛЫ ЗАКОНА


Скажите, много ли Вы знаете людей, которых любят все? Думаю, что Вы надолго задумаетесь над этим вопросом.
Яков Михайлович Дрозд. Это его, заместителя начальника отдела по личному составу, любили и любят все. Все, кто его знал, кто с ним работал.

Строгость начальства уравновешивала излучающая доброту его улыбка, голос, проникающий в душу, чувство юмора. Тонкий психолог, он всегда находил для каждого нужное слово.

Нет, он никогда не приказывал. Не повышал голос. Понимаете, ни-ког-да!! Обращался с пожеланием, вопросом, просьбой, которую хотелось выполнить наилучшим образом.

Я не припомню случая, чтобы кто-то его подвел, ослушался… При этом он был прекрасным организатором. А что не любил, так это сидеть в кабинете. Якова Михайловича постоянно можно было видеть среди сотрудников, всегда в каких-то беседах с ними, в рабочей обстановке. Там где он - улыбки, радость, просветленные лица людей.

Учитывая то, что Яков Михайлович был чрезвычайно ответственным человеком, на нем замыкалась масса различных вопросов. В том числе, ему поручали "перекрывать отдел" на случай приема гостей (Яков Михайлович был убежденным трезвенником). Это случалось довольно часто, так как городской отдел был на лучшем счету, можно сказать - показательным.
 
Новаторский дух Якова Михайловича способствовал тому, что он первым начал вести телепередачи на правовые темы на канале местного телевидения. С нуля организовал выпуск милицейской газеты "Информ – 02", которая многие годы популярно освещала основные городские проблемы, связанные с преступностью.

 Население своевременно информировалось о важных событиях в жизни коллектива милиции, о работе сотрудников, что, в свою очередь, дисциплинировало их. Когда твою работу правильно оценивают, появляется чувство собственного достоинства. И вот уже твои близкие и знакомые читают о тебе и о твоих достижениях заметку или статью в газете. Здорово!

Для руководителя очень важно создать здоровый психологический климат в коллективе. В работе с людьми мелочей не бывает. Как-то перед праздником 8 Марта в местной газете поздравляли женщин. Там же были отмечены фамилии лучших сотрудниц отдела. Я не придала значения, что моей фамилии среди них не было.

Но моему удивлению не было границ, когда в праздничный день на самом видном месте я увидела стенгазету, увенчанную алой розой, которая посвящалась лично мне. Заканчивалась она словами: "Сын может гордиться своей мамой!"
Кто это мог сделать?!

И только увидев чуть смущенную улыбку Якова Михайловича, я все поняла.
- Писал статью в газету ночью, пропустил вашу фамилию, надо же было восстановить справедливость.

Высота, на которую поднялся этот человек – недосягаемая для многих вершина - Яков Михайлович Дрозд cтал автором серии книг о работе местной милиции, единственный, поднявший ее столетнюю историю.

 В этом ему помогает и дочь Елена – которая так же стала офицером милиции, а жена, Людмила Петровна, достойно дополняет эту прекрасную милицейскую династию.

Мы все встретимся в своих воспоминаниях на страницах его книги "Ангелы Закона".

Кстати, это он, наш Учитель, Виктор Лукьянович Литвин, любил повторять эти слова:
- Не забывайте, вы – Ангелы Его Величества Закона.
 

                РУКОВОДИТЕЛЬ - ТВОРЧЕСКАЯ ДОЛЖНОСТЬ


Мне довелось испытать на себе, что значит быть руководителем. Молодые сотрудники инспекции по делам несовершеннолетних недоумевали:
- Зачем заниматься раскрытием преступлений, мы же сами себе яму роем?! Ведь нас ругают за рост преступлений, а мы их еще и добавляем себе.

Но вскоре они убедились на практике, что именно эта важная часть нашей работы и вела к сокращению преступности среди несовершеннолетних. Раскрывать затем, чтоб остановить преступника, дать новое направление, вернуть в нормальное русло жизни.

Не всем легко давалась эта работа. И все же, помня свои уроки жизни, я делала все возможное, чтобы полностью сохранить коллектив. Применила метод индивидуального подхода: за каждым сотрудником были закреплены обязанности, которые соответствовали его наклонностям, тому, что у него лучше всего получалось.

Так одному сотруднику, обладающему усидчивостью и красивым разборчивым почерком, было поручено ведение всей документации. Позже он стал вести учет преступлений всего городского отдела.

Другой, энергичный и ловкий инспектор отвечал за раскрытие преступлений, что помогло ему стать впоследствии одним из лучших работников уголовного розыска. Кто-то отвечал за лекторскую работу, или за связь с населением, учебными заведениями и  тому подобное.
 
Помню, из какого-то отдела к нам перевели молодого сотрудника, у которого я никак не могла выявить способностей, хотя парень сам по себе был добродушный. Да и имя  как из мультфильма - "Гена". Но, как говорил Виктор Лукьянович, "хороший парень – не профессия".

Посетила его по месту жительства, побеседовала с женой. Она считала его ленивым, однако обмолвилась, что он очень любит покупать продукты и хорошо покушать. Наверное, многие запомнили время, ближе к девяностым, когда купить товары первой необходимости приходилось, выстаивая очереди в магазинах, а пачка сливочного масла была дефицитом. При нашей повседневной занятости покупка продуктов для сотрудников являлась проблемой.
 
И вот Геннадий становится ответственным за продовольственное снабжение нашей инспекции. Он лучшим образом заботился о том, чтобы выполнить все наши заказы, чем не только облегчал жизнь сотрудников, но и освобождал время, необходимое  для работы. При этом и на своем участке он стал работать гораздо лучше.

Думаю, что быть руководителем – это творческая должность. Возможно, кто-то, скопировав мой метод, окажется разочарованным в результате. Литвин В.Л. учил самостоятельности, ставил перед сотрудником задачу, и ее необходимо было решить любой (правомерной) ценой.

Результаты работы Инспекции по делам несовершеннолетних были на виду,  по результатам наши сотрудники часто поощрялись премиями, изучали опыт.

 Да, я применила свой творческий подход, благодаря которому хотела каждого  провести через успех. Бывали случаи, когда я, раскрывая преступления, давала завершить дело молодым начинающим сотрудникам, затем совместно с ними готовили лекции, выступления. Уверенность приходила с опытом.
А я  всегда становилась на защиту молодежи:
- Нас терпели, теперь давайте не ругать, а помогать молодым.
Но и предостерегала "выскочек":
 - Не самовлюбляйтесь!

Когда я видела радость на лицах людей оттого, что они обрели себя, родились заново в профессии, ощутили то, что Виктор Лукьянович называл "интересом к жизни", я отдалялась, давая возможность им реализоваться самостоятельно.
 
Мне остается только поблагодарить судьбу за то, что она дала мне шанс сполна вернуть долги.    

                Я НЕ МОГЛА ИНАЧЕ


О, как же прав был Виктор Лукьянович, когда вырабатывал у нас дух коллективизма! Чувство локтя – это не просто слова, особенно, когда дело касается беды. Зарплаты были, чего греха таить, невысокие. Но взаимопомощь в коллективе ценилась выше денег.

Вот одно из воспоминаний. Я на ночном дежурстве в городском отделе, накануне узнала, что в селе заболела мама. Не нахожу себе места, пытаюсь дозвониться – напрасно, связь совсем плохая.

Никогда не забуду нарушение, которое ради моей мамы сделал дежурный. Рискуя быть наказанным, он позволил мне взять дежурившую гражданскую машину и поехать за мамой в село, которое находилось в 60км.

Дверца кабины плохо закрывалась, приходилось всю дорогу придерживать ее руками и упираться ногами в пол, чтобы не выпасть из машины.

Маму госпитализировали с инсультом. Всегда выдержанная, сильная духом, она металась в тревоге, плакала, беспокоилась, что станет обузой для близких.

Хотелось побыть подольше у ее постели, успокаивать, ухаживать за ней. Но дни выдались такими, что удавалось лишь забегать на время, просить медсестер позаботиться об уходе, держать меня в курсе по телефону.

Приехала с проверкой важная особа, женщина довольно требовательная. Достаю из сейфа папки, а сама прислушиваюсь, не зазвонит ли телефон. Тяжелое предчувствие...

Последние слова мамы "... ничего, что я умираю, важно, что мои дети живы", - словно железными пальцами сжимают мне горло. Я не замечаю, как по щекам текут слезы.

- Вы плачете?!..

 - Нет-нет, это так.

 Ладонью жестко провожу по щекам. Через время звонок телефона, мне надо срочно в больницу... Проверяющая понимающе кивает головой, просит отвезти ее в гостиницу, и я свободна.

Поздно.

Прости меня, мама...

Я не могла иначе.

                ПРОЩАНИЕ


Мой сын поступил в Академию внутренних дел.  На то время у меня так складывались, точнее, не складывались семейные отношения, что я приняла решение переехать по месту учебы сына.

Перевод длился почти полгода, знали об этом только руководитель отдела и Дрозд Яков Михайлович. Ни одного вопроса, ни одного прикосновения к раненой душе, только молчаливое понимание и поддержка.

Холодным февральским утром, когда закончилось оперативное совещание руководящего состава, прозвучали слова начальника, как-то тихо:

- Есть еще одно сообщение…
Пауза.
- Лидия Петровна нас покидает…

В повисшей вдруг тишине начальник отдает распоряжения на счет приготовления к моему отъезду, все продумано до мелочей.

В коридоре меня окружили. Теперь уже не сослуживцы - мои верные друзья. С которыми я работала бок о бок много лет. И уважение которых заслужила.

Кто-то обнял меня:
- Мы Вас никуда не отпустим!..

Кто-то свернутой газетой стучит по его плечу, пытаясь отстранить от меня. Да, женщина в мужском коллективе не должна отдавать предпочтение никому. И не должна плакать, даже если очень хочется.
 
Заботой начальника ГАИ минута в минуту прибыла машина, и вот уже вещи погружены.

Водитель беспокоится, ехать сотни километров,  начинается пурга. Но я прошу его проехать чуть медленнее по улицам города.

Моего родного, бесконечно любимого города, который я покидаю навсегда. Мои глаза закрыты, но я и так хорошо вижу стоящие вдоль улиц цветущие абрикосы, которые осыпают лепестками мой путь... 


ЧЕЛОВЕК ЕСТЬ ПУТЬ

Да, каждый человек есть Путь.
И отправляя сына в путь – дорогу,
ему сказала тихо: "Не забудь,
тернистая тропа ведет нас к Богу"

Да, каждый человек есть Путь.
У каждого свои пути-дороги.
Я сыну вслед кричу: "Не позабудь,
смотри лишь вдаль и не смотри под ноги"

Да, каждый человек есть Путь.
Лишь путь определяет назначенье.
Сказала, сына отпуская: "Не забудь.
Мы лишь звено в цепочке поколений"

Да, каждый человек есть путь.
Я не играла с жизнью в прятки.
И сыну завещаю: "Не забудь,
Иди вперед. Вперед и без оглядки!"