Введение в переводоведение. Португальский язык. 1

ВВЕДЕНИЕ

Данное пособие предназначено для студентов-португалистов.
Устный перевод столь же древен, сколь появление говорящего на раз-ных языках человечества, письменный — сколь зарождение письменности, а художественный — сколь возникновение художественной литературы. Однако его научное осмысление, именуемое переводоведением или теорией перевода, возникло лишь в середине прошлого века. С тех пор по этому вопросу появилось довольно много литературы, хотя и неравноценной по качеству. Это освобождает нас от необходимости освещать общие вопросы переводоведения, сосредоточившись лишь на теории перевода с португальского на русский и с русского на португальский язык.
Из учебной литературы упомянем в первую очередь книгу классика переводоведения, покойного профессора филологического факультета нашего университета А. В. Федорова «Основы общей теории перевода» (5-е изд. СПбГУ, 2002). При ее высочайших достоинствах следует помнить, что это посмертное издание, подготовленное автором еще в советский период, и если главу «Маркс, Энгельс, Ленин о переводе» можно просто пропустить, то вряд ли современный читатель или студент согласится с явно заниженной оценкой поэтов-переводчиков серебряного венка.
Рекомендуем также учебное пособие «Введение в переводоведение» И. С. Алексеевой, в прошлом — доцента нашего факультета, ученицы А. В. Федорова. Оно содержит обширную библиографию, избавляющую нас от нужды ее воспроизводить.
Настоящее пособие не претендует на всеохватность материала, важно-го для филологов-португалистов, но мы постарались поставить наиболее существенные вопросы и дать на них как можно более объективные ответы.























Часть первая




ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ПЕРЕВОДОВЕДЕНИЯ





















Глава 1. ИСТИННЫЕ И ЛОЖНЫЕ ЭКВИВАЛЕНТЫ

Не для каждого слова переводчику удается найти полный и точный эквивалент. По словам А. В. Федорова, «при передаче значения слова в переводе обычно приходится произвести выбор между несколькими представляющимися возможностями перевода. Здесь следует выделить три наиболее характерных случая:
1) в языке перевода нет словарного соответствия тому или иному слову подлинника (вообще или в данном его значении);
2) соответствие является неполным, т. е. лишь частично покрывает значение иноязычного слова;
3) различным значениям многозначного слова подлинника соответ-ствуют различные слова в языке перевода, в той или иной степени точно передающие их.
И только тот случай, когда совершенно однозначному слову подлинника находится твердое однозначное же (при разных контекстах) соответствие — относительно более редок; такая однозначность соответствия в принципе возможна лишь по отношению к определенным слоям лексики — к терминам, к обозначениям календарных понятий (названия месяцев, дней недели), к некоторым именам родства (например, fils, son, Sohn — сын; fille, daughter, Tochter — дочь; neveu, nephew, Neffe — племянник), к некоторым названиям животных и общеупотребительных предметов, к личным местоимениям» .
Проиллюстрируем эту обширную цитату примерами из португальского языка.
Легче всего обстоит дело с терминами и с названиями общеупотреби-тельных предметов, хотя и здесь не обходится иногда без ложных эквивалентов. Названия некоторых общеупотребительных предметов метафоричны, а иносказания в разных языках зачастую не совпадают. Первый переводчик новеллы Эсы ди Кейроша «Мандарин» М. Рындин описывает, как умерший Ти-Шин-Фу «в похолодевшей руке держит своего бумажного попугая» . Переводчику неоткуда было узнать, что papagaio в переносном смысле означает детскую игрушку, по-русски именуемую бумажным змеем. Эта ошибка была исправлена Л. Бреверн, чей перевод вошел в двухтомник Избранных произведений Эсы (М., 1985).
Однозначно эквивалентны обозначения календарных понятий. Однако деление суток на отрезки (к слову сказать, само понятие сутки однозначно на португальский язык не переводится) в России и в португалоязычных странах разное. Понятием manh; обозначается промежуток времени от рассвета (примерно с 6 часов утра) до полудня, время от полудня до заката (часов до шести вечера) называется tarde, от заката до полуночи — noite и от полуночи до рассвета — madrugada. Этим промежуткам времени соответствуют приветствия (а также прощания): bom dia, boa tarde, boa noite. Часто попадается словосочетание fim da tarde. Поскольку эти отрезки суток отличается от русских понятий утро, день, вечер и ночь, переводить их приходится, исходя из контекста (tarde в большинстве случаев переводится как вторая половина дня). Что касается упомянутых приветствий, их иногда можно, вне зависимости от времени суток, переводить приветствием здравствуй или здравствуйте — которое не имеет полного эквивалента в португальском языке: слово viva в этом смысле отличается некоторой фамильярностью, типа нашего здор;во или привет.
Наряду с полными соответствиями понятий, обозначающих степени родства, а также свойств; (т. е. родственных отношений по мужу или жене) встречаются и неполные соответствия. Во-первых, слово pais в подавляющем большинстве случаев означает не отцы, а родители; av;s — не деды, а дедушка с бабушкой, дедушка и бабушка. По аналогии os reis иногда может означать не короли, а королевская чета, король с королевой (например, в переводе сказки Ш. Перро «Спящая красавица» на португальский язык). Irm;os нередко означает не братья, а братья и сестры. Традиционное обращение священника к пастве caros irm;os однозначно переводится как дорогие братья и сестры. Вопрос Есть ли у Вас братья и сестры? Следует переводить: Tem irm;os?
Именование дальних предков в русском и португальском языков раз-лично. По-русски отец деда называется прадед, отец прадеда — прапрадед, и далее с каждый поколением прибавляется по одной частичке пра-. Есть, правда, слово пращур, означающее отец прапрадеда, но, как правило, оно понимается в расширительном смысле: далекий предок. В португальском языке все гораздо проще. Прадед по-португальски bisav;, прапрадед — trisav;, а дальше перед словом av; идут порядковые числительные: quarto av;, quinto av; и т. д. Аналогично с предками по женской линии: bisav;, trisav;, quarta av;, quinta av; и т. д.
Слово sogro может означать и тесть, и свекор, a sogra — и теща, и свекровь. При переводе этих слов мало кто ошибается. Больше всего затруднений у переводчиков вызывает понятие cunhado и cunhada. Они означают свойственника (или свойственницу), принадлежащего (принадлежащую) к тому же поколению. Конкретно, cunhado в зависимости от контекста может переводиться как шурин (брат жены), деверь (брат мужа), зять (муж сестры) или свояк (муж свояченицы), а cunhada — либо свояченица (сестра жены), либо золовка (сестра мужа), либо невестка (жена брата). Отметим также, что русское слово зять может означать и мужа сестры, и мужа дочери (в первом случае переводится cunhado, во втором — genro), а невестка — и жену брата, и жену сына  (соответственно cunhada и nora).
Приведем два примера ошибочного перевода слова cunhada. В романе Ж. М. Феррейры ди Каштру «Шерсть и снег», переведенном Г. Калугиным, читаем: «Я была на прошлой неделе в гостях у свояченицы» . В переводе романа Ф. Наморы «Огонь в темной ночи», выполненном Е. Ряузовой и В. Свирченко приехавшая из деревни мать недавно женившегося героя Зе Марии сообщает его жене, что у ее сына есть сестра Изаура. Далее приведем небольшой отрывок:

— Изаура?..
— Это моя дочь. Сестра Зе.
Она наверняка хотела сказать: «ваша свояченица» .

Сочетания filho p;stumo и filha p;stuma (сын или дочь, родившиеся после смерти отца) на русский язык дословно не переводятся, и их приходится передавать описательно.
Большинство профессий, должностей, постов имеют полные и точные эквиваленты. Среди немногих исключений — слово carpinteiro, которое может означать и плотник, и столяр. Это вызывает путаницу у некоторых переводчиков. В новелле Камилу Каштелу Бранку «Командор», переведенной Е. Любимовой, читаем: «юноша не стал отказываться от своепго призвания к плотничьему ремеслу и сейчас мастерит для своего старичка новое кресло на колесиках и пружинах» . Между тем изготовлением мебели, как известно, занимаются не плотники, а столяры. Можно, однако, представить себе, сколько вариантов придется перебрать португальскому переводчику русской литературы, если ему придется переводить чеховскую «Каштанку», где столяр Лука Александрыч говорит четвероногой героине: «Ты, Каштанка, насекомое существо и больше ничего. Супротив человека ты все равно, что плотник супротив столяра…»
Среди значений слова modelo — манекенщик и натурщик. Оно также может означать манекенщица и натурщица (в этом смысле по-русски тоже можно сказать модель), но остается при этом мужского рода. С другой стороны, слово sentinela (часовой) женского рода, сколь бы парадоксальным это ни казалось. Существительное женского рода testemunha означает как свидетельницу, так и свидетеля, тогда как существительное мужского рода testemunho означает свидетельство.
Из личных местоимений расхождения вызывает вежливое обращение на вы. Его полный эквивалент v;s (его еще можно встретить в исторических романах и драмах, написанных в XIX — XX вв.) к XVIII столетию устарел и вышел из употребления. Сложившееся тогда обращение voc; (в народной речи с ним соседствуют vosmec; и vossemec;), восходящее к сочетанию vossa merc; (ваша милость), довольно скоро стало недостаточно уважительным и заняло промежуточное положение между tu и o senhor, a senhora. Обычно voc; в португальских текстах переводится как вы. Однако переводчики романа Ф. Наморы «Огонь в темной ночи» Е. Ряузова и В. Свирченко передают его местоимением ты в диалогах между студентами Коимбрского университета, что, конечно же, более естественно и совершенно обосновано. При этом переводчики иногда попадают в тенета буквализма и наивного формализма, на что указывают фразы: «Сеньор издевается надо мной» , вместо «Вы издеваетесь надо мной», «Как сказал сейчас сеньор» , вместо «Как вы сейчас сказали», «Сеньор доктор не должен был допускать этого»  вместо «Вам не следовало допускать этого, сеньор доктор». На самом деле существительные o senhor, a senhora в функции подлежащего, как правило, соответствуют вежливому обращению вы. В бразильских текстах voc; практически всегда переводится как ты, поскольку tu в современном бразильском варианте португальского языка встречается крайне редко.
К словам o senhor, a senhora, за которыми часто следует имя (o sr. Mi-guel, к женщине аналогичное обращение — D<ona> Maria), фамилия (o sr. Rodrigues, a sr.; Fagundes), должность (o sr. presidente, a sr.; ministra) или профессию (o sr. engenheiro, a sr.; professora), соответствующих вежливому обращению на вы, примыкает титулование Vossa Excel;ncia. Ныне оно встречается редко, в основном в письменной и ораторской речи, однако имело широкое хождение в прошлом. Вспомним хотя бы ироническую фразу Эсы ди Кейроша «Переписка Фрадике Мендиша»: Однако, не будучи обращенным к генералу, адмиралу, крупному чиновнику или высокому должностному лицу, оно переводится на русский язык как ваша милость. Кроме того, не следует забывать, что в португальской армии в старину титул Vossa Excel;ncia относился не только к генералам и адмиралам, но и к старшим офицерам (в Российской Императорской армии они именовались штаб-офицерами с титулом высокоблагородие). Перевод его превосходительство полковник (такие случаи бывали) напоминает эпизод из начала гоголевских «Мертвых душ», когда Чичиков «в разговорах с вице-губернатором и председателем палаты, которые были еще только статские советники, сказал даже ошибкою два раза ваше превосходительство, что очень им понравилось» . Этой ошибки счастливо избежала А. Косс при переводе исторического романа Алмейды Гаррета «Арка святой Анны» (М., 1985. С. 23).
Следует подчеркнуть, что если в португальском тексте слово senhor относится к человеку, чья национальность выходит за пределы португало- и испаноязычного мира, то его следует не транслитерировать, а переводить словом господин, которое также используется переводчиками при работе на официальных встречах. Если после слова senhor стоит не имя или фамилия, а должность, профессия, титул, чин, воинское звание, то одни переводчики его транслитерируют, а другие переводят. Например: сеньор доктор  и господин управляющий . Senhor как обращение к монарху однозначно переводится как государь. Все вышесказанное относится и к слову senhora, которое, в зависимости от контекста, может переводиться еще и как дама и даже женщина (в португальском языке принято противопоставление homem — senhora, аналогичное русскому мужчина — женщина). Русское сеньоры — эквивалент португальского senhores, но никак не senhoras, потому что при таком переводе неясно, о лицах какого пола идет речь.
Перейдем к теме животного, а также растительного мира.
Трудность для перевода представляют собою прежде всего названия экзотических животных, особенно тех, которые распространены в Бразилии. Названия некоторых из них вошли и в русский язык (например, тапир — от португальского tapir), но таких немного, а для большинства из них не найти русского эквивалента даже в серьезных словарях. Например, capivara составители «Португальско-русского словаря» (М., 1972) С. М. Старец и Е. Н. Феерштейн толкуют как капивара с пометой браз<илизм> и пояснением вид грызунов. Между тем полный и точный русский эквивалент этого слова — водосвинка, или, на испанский лад, капибара (латинское название — Hydrochoerus hydrohaeris). Есть и экзотические сельскохозяйственные растения, которым нелегко бывает найти эквивалент ввиду его отсутствия в двуязычных словарях — например, gergelim. Ни один из русско-португальских словарей не объясняет, что это кунжут — масличная культура, выращиваемая, между прочим, в португалоязычных странах Африки.
Некоторое расхождение возникает в названиях кастрированных до-машних животных, которые не совпадают с названиями животных племен-ных. Португальское boi означает кастрированного самца крупного рогатого скота и полностью соответствует русскому вол, тогда когда touro относится к племенному животному. Между тем русское бык может означать и племенное, и — реже — кастрированное животное. С другой стороны, понятию мерин полного эквивалента в португальском языке нет, и его следует передавать сочетанием cavalo castrado.
Мы вплотную подошли к теме ложных эквивалентов. По определению А. В. Федорова, ложный эквивалент или «ложный друг переводчика» — это «слово, полностью или частично совпадающее (или близкое к нему) по звуковой или графической форме с иноязычным словом при наличии полной этимологической общности между ними, но имеющее другое значение (или другие значения) при известной смысловой близости (отнесенности к одной сфере применения)» .
Одна из причин существования ложных эквивалентов в том, что при заимствовании из одного языка в другой часто происходит либо изменение, либо сужение значения заимствованного слова. Поясним это примерами.
Заимствования из португальского языка немногочисленны, но красно-речиво подтверждают вышесказанное. Слово negro по-португальски может быть и прилагательным черный, и существительным негр, человек черной расы, русское же негр усвоило только второе значение. Португальское mar-melada означает варенье из тертой айвы (от слова marmelo — айва). Про-никнув в английский язык, оно приобрело значение апельсиновое варенье (сваренное пор особому рецепту), а русское мармелад, согласно «Толковому словарю русского языка» С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой, — это «конфеты или густая сладкая масса, вырабатываемая из фруктово-ягодных соков, желейных веществ и сахара» , причем составители в качестве примера приводят яблочный мармелад. Русское слово веранда произошло от португальского varanda, которое действительно может иметь значение веранда, но чаще переводится как балкон. С другой стороны, balc;o может иметь значение балкон (в доме, но чаще — в театре или кинотеатре), но означает также прилавок, стойка, а также является частью выражения, соответствующего труднопереводимому гостиничному термину balc;o de recep;;o. Существительное feiti;o (колдовство) заимствовано французским языком в форме f;tiche, что означает фетиш, идол, талисман, а русское фетиш толкуется как «обожествляемая вещь»  (у первобытных народов), т.е. еще более сузило значение по сравнению с языком заимствования. Португальское batata вошло в русский язык в форме батат, но означает не всякий, а лишь сладкий картофель, произрастающий в Африке.
Столь же единичны и русские заимствования в португальском языке. Самым распространенным примером следует считать слово sputnik, имеющее единственное значение — искусственный спутник Земли, и заимствованное многими языками мира в ту пору, когда Советский Союз лидировал в области космонавтики. Спутник как астрономический термин — планета, вращающаяся вокруг другой планеты — обозначается словом sat;lite Чтобы отличать его от искусственного спутника, существительное sat;lite можно пояснить прилагательным natural (a Lua ; sat;lite natural da Terra). Спутник в смысле попутчик переводится как companheiro de viagem.
Реже встречается заимствование astrac;, которое означает не астра-ханка (мало кто даже из образованных португальцев знает, кто такая астра-ханка и где находится Астрахань), а каракуль. Завершая русскую тему, хоте-лось бы подчеркнуть, что montes russos (аттракцион) переводится американские, а не русские горы, а couro russo — юфть, а не русская кожа. Приведем пример неправильного, дословного перевода этого словосочетания: «После этого он (аббат. — А. Р.) закрыл на щеколду дверь небольшого зала, в котором они сидели, усадил гостя в удобное штофное кресло, сам сел в другое кресло, обитое русской кожей (курсив мой. — А. Р.)»  В «Русско-португальском словаре», составленном Н. Я. Воиновой, С. М. Старцем, В. М. Верхушей и А. Г. Здитовецким (М., 1975), юфть передана как iufte с пояснением: esp;cie de couro da R;ssia (вид русской кожи). Но это — одна из многих ошибок, коими изобилует названный словарь . Она не была исправлена даже во втором, исправленном и дополненном издании этого словаря (М., 1989). Между тем слово iufte ни в одном из толковых словарей португальского языка не встречается. По этому поводу вспомним слова А. В. Федорова: «Ложные эквиваленты или “ложные друзья переводчика” не представляют какой-либо принципиальной проблемы или особой трудности перевода, но он них надо упомянуть <…> ввиду неточностей, имеющихся в общих двуязычных словарях» .
Немалую группу ложных эквивалентов составляют латинские заим-ствования в русском языке и латинские слова, перешедшие в португальский язык либо книжным, либо разговорным путем. В подавляющем большинстве случаев у первых набор значений гораздо уже, нежели у вторых. Так, монумент, в отличие от португальского monumento — это не всякий памятник (исторический, литературный, архитектурный и т.п.), а только скульптурный, установленный на улице или на площади. Трибунал, в отличие от португальского tribunal, означает не всякий суд, а только военный. Равным образом по-русски госпиталь — это больница для военнослужащих, а не любая больница, от отличие от португальского hospital.
По-португальски barco означает любое гражданское судно, а по-русски барк — это«мор<ское> парусное трансп<ортное> судно (3 — 5 мачт) с прямыми парусами на всех мачтах, кроме корм<овой> (бизань-мачты, несущей косые паруса» . Cobra означает любую змею, а не только кобру. Португальское artista подразумевает человека искусства вообще, тогда как по-русски под артистом понимается обычно драматический, эстрадный или цирковой артист. Существительное director может означать не только директор, но и, в зависимости от контекста, заведующий, управляющий, руководитель, а также кинорежиссер. Conductor — это не только кондуктор, но и водитель, и проводник (также в физике). Ministro — не только министр, но и чиновник, должностное лицо, посланник, а также священнослужитель (посредник между Богом и людьми).
Некоторые заимствованные или похожие по звучанию слова означают разные предметы из одной совокупности понятий, а бывает, что и по случайному совпадению. Так, autocarro означает автобус, а не автокара (самодвижущаяся тележка), а el;ctrico—трамвай, а не электричка. Biscoito переводится как печенье, а не бисквит. Confer;ncia значит доклад, а не конференция, и, соответственно, conferencista—докладчик, а не учатник конференции. Слово c;rcere—это тюрьма, а не карцер, который по-португальски cela disciplinar. Compasso—это циркуль, а не компас; globo—земной шар, а не глобус; gorjeta—чаевые, а не горжетка; insulto—оскорбление, а не инсульт; intelig;ncia—ум, а не интеллигенция и, соответственно, inteligente—умный, а не интеллигент; jornal—газета, а не журнал; leitor—читатель, а не лектор; lista—список, опись, а не лист (бумаги); panela—кастрюля, а не панель; resina—смола, а не резина. Loja переводится как ложа лишь в том случае, когда речь идет о масонской общности (loja ma;;nica), но не о театральной ложе (camarote, имеет также значение каюта); основное значение слова loja—магазин, лавка.
Существительное botas переводится как сапоги, а не боты, а sapatos — как туфли, башмаки, ботинки, но ни в коем случае не сапоги. То же относится к одежде: palet; — это пиджак, а не пальто (которое по-португальски sobretudo, женское — casaco); fraque—визитка , а не фрак (casaca, в отличие от casaco — пиджак, женское пальто); cal;as — штаны, брюки, а не кальсоны (ceroulas); chap;u — шляпа, а не шапка; capote — шинель, а не капот (знаменитая повесть Н. В. Гоголя озаглавлена в португальском переводе O Capote); а вот chinelo или chinela значит домашная туфля, туфля без задника. К сему добавим, что gilete — это вовсе не жилет (colete), а лезвие для безопасной бритвы. Опасная бритва, а также складной нож по-португальски обозначаются словом navalha, родственным испанскому navaja, которое вошло в русский язык — наваха — в смысле складной нож, используемый как оружие. В русский язык вошло еще одно испанское слово, по написанию полностью совпадающее с португальским: corrida (бег, гонка). Однако русское коррида означает только бой быков (от испанского corrida de toros, дословно бычьи гонки), по-португальски же это просто гонка (в периодике 1970-х гг. очень употребительным было сочетание corrida em armamentos — гонка вооружений) и бег. Бегун по-португальски corridor — омоним слова со значением коридор.
Существительное cigarro переводится не как сигара (что известно даже начинающим переводчикам), а как сигарета. Однако не всегда.
Не следует передавать cigarro и словом папироса, как это делает Ю. Корнеев в переводе стихотворения Сезариу Верди «Неприятности» (Contra-riedades):

Не может быть! Скурил уже я три коробки
Крепчайших папирос .

Дело в том, что папиросы отличаются от сигарет наличием бумажного мундштука и изготовлялись только в России и больше ни в одной стране. Впрочем, это довольно распространенная переводческая ошибка. На португальский язык папироса переводится, видимо, cigarro russo (по аналогии с другими западноевропейскими языками). Самодельное табачное изделие (самокрутка) — по-португальски тоже cigarro, но ни в коем случае это слово не следует переводить как сигарета, как это делают некоторые переводчики, а как цигарка.
Омонимы, а также слова, имеющие разные значения, тоже принадле-жат к числу «ложных друзей переводчика». Например, bomba может означать и бомба, и насос; banda — и банда, и сторона, край, берег; carta — и карта (игральная), и письмо; cristal — и кристалл, и хрусталь; dama — и дама, и шашка (в игре); d;cada — и декада, и десятилетие; detalhe — и деталь, и подробность; ;poca — и эпоха, и сезон (например, ;poca de chuvas — дождливый сезон в тропических странах; escala — и шкала, и масштаб; ess;ncia — и эссенция, и сущность; estado — и штат, и государство, а также состояние; estranho — и странный, и чужой, посторонний; exame — и экзамен, и обследование, осмотр; fuga — и фуга (музыкальная пьеса), и бегство; justi;a — и юстиция, и справедливость; mina — и мина, и шахта; ordem — и орден, и приказ, а также порядок; piloto — и пилот, и лоцман; poesia — и поэзия, и стихотворение; princ;pio — и принцип, и начало; prosa — и проза, и болтовня, пустословие; quadro — и кадр, и картина, а также классная доска; ra;a — и раса, и порода (домашних животных); real — и реальный, и королевский и, соответственно, realista — и реалист, и роялист; secret;ria — и секретарша, и письменный стол, и автоответчик; t;tulo — и титул, и заголовок; tradi;;o — и традиция, и предание, и т. д.
Есть в португальском языке похожие слова с разными окончаниями, которые обусловливают несходство их значений. Так, acorde означает ак-корд, а acordo — соглашение; cigarro — сигарета, а cigarra — цикада; com;cio — митинг, а comiss;o — комиссия; direct;rio — директория (исторический термин), а direct;ria — дирекция; f;brica — фабрика, а fabrico — изготовление; romance — роман, а roman;a — романс, и пр. Такие слова тоже можно отнести к категории ложных эквивалентов.
Из глаголов, принадлежащих к «ложным друзьям переводчика», больше всего трудностей вызывает глагол dar. Казалось бы, чего проще: всегда переводить его как дать, давать, благо слишком они похожи и по звучанию, и по написанию. Но в том-то и дело, что русский глагол давать подразумевает, что отдают как насовсем, так и на время, тогда как португальский глагол dar означает давать насовсем, не требуя назад. Давать на время, одалживать по-португальски emprestar. Можно себе представить — да многие переводчики-португалисты были очевидцами — какие недоразумения и даже конфликтные ситуации могут возникнуть, если глагол dar употребить вместо emprestar!
Не меньше коварства может проявить глагол раздеваться при переводе на португальский язык. Раздевайтесь! — обычно говорим мы гостю, приглашая его снять пальто или иную верхнюю одежду. Серьезное недоразумение может вызвать попытка передать глагол раздеваться в этом смысле португальским despir-se, который означает раздеваться догола (например, при врачебном осмотре). К другим вызывающим затруднения глаголам следует отнести ignorar, означающий не знать, а вовсе не игнорировать.
К ложным эквивалентам примыкают слова, фонетически близкие к иноязычным, но по совершенно случайным причинам, не имеющих ничего общего с этимологией. Они редко вызывают трудности даже у начинающих переводчиков. Как правило, уже студент-первокурсник знает, что ;mbar по-португальски означает янтарь, а не амбар, boi — вол, а не бой, casca — ко-жура или шелуха, а не кашка, cera — воск, а не сера, chifre — рог, а не шифр, cigarra — цикада, а не сигара, comboio — поезд, а не конвой, dobro — двойное количество, а не добро, dom — дарование, способность, а не дом, duplo — двойной, а не дупло, esmola — милостыня, а не смола, estrada — дорога, а не эстрада, estrela — звезда, а не стрела, fraco — слабый, а не фрак, nora — невестка, а не нора, vidro — стекло, а не ведро, и т. д. Автору, однако, известны курьезные случаи, связанные с непониманием таких слов. Одному филологу-испанисту, не успевшему сносно овладеть португальским языком, пришлось непродолжительное время работать с группой португальских туристов. Услышав вопрос, где можно оставить пальто (casacos), переводчику показалось, что речь идет о каких-то казаках, а услышав благодарность (obrigado), он решил, что его благодарят от имени группы (бригада). Другой пример: работавший в Мозамбике специалист, не имевший филологического образования, встретив в тексте слово duplo, вообразил, что оно означает отверстие (из-за сходства со словом дупло). Но в переводческой практике такие случаи редки.
В нашей стране уже изданы словари «ложных друзей переводчика» на материале английского, немецкого и французского языков. Составление португальско-русского и русско-португальского словаря ложных эквивалентов — дело будущего.


Глава 2. ОБРАЩЕНИЯ

Система обращений в португальском языке более сложна, чем в рус-ском и большинстве европейских языков, где она ограничивается противопоставлением местоимений ты — вы. Это создает определенные проблемы при переводе.
Московский исследователь А. В. Садиков предлагает подразделить систему португальских апеллятивов на пять уровней: уровень минимальной дистанции; уровень минимальной вежливости; уровень нейтральной вежливости; уровень вежливо-личный; уровень церемониальной вежливости . Рассмотрим подробно каждый из них.
Местоимение tu, однозначно переводимое как ты, соответствует уровню минимальной дистанции, который, по определению А. В. Садикова, «предполагает отсутствие каких-либо социальных рамок общения, что воз-можно между людьми, находящимися в родственных и/или дружеских отношениях равного статуса, а также между людьми в момент наивысшего эмоционально напряжения, стирающего указанные рамки» . Здесь нелишним будет отметить, что португальцы легче переходят на ты, чем русские, немцы и французы, хотя и не так легко, как итальянцы и испанцы. Уместно посоветовать студентам, отправляющимся на обучение или стажировку в португальские университеты, с первого знакомства обращаться к коллегам-сверстникам на tu, но быть готовыми к тому, что на tu к ним может обращаться местная профессура, что в российских академических кругах издавна считается дурным тоном.
«Вторая функция tu, — продолжает А. В. Садиков, — употребление его как “нисходящего” обращения: от старшего к младшему, от хозяина — к слуге и т. д.» . Пример первого случая мы только что привели, а второй, в связи с общественными изменениями, сохранился в основном в литературе минувших столетий. Заметим кстати, что с современным португалоязычных странах слово criado (слуга) по о ношению к лицам, занятым в сфере обслуживания — будь то продавец, официант или домработник — считается уничижительным. Его вытеснило слово empregado (служащий).
Выделим еще одну функцию апеллятивного местоимения tu/ты. Оно использовалось в торжественных одах для выражения восхищенно-благоговейного отношения к коронованным особам или сильным мира сего (вспомним хотя бы похвальные оды М. В. Ломоносова, А. П. Сумарокова, Г. Р. Державина, где авторы обращаются на ты к императрицам). Это обусловлено особенностями эстетики классицизма, ориентированного на античность, которая обращения на вы не знала. Приведем в качестве примера финал оды Алмейды Гаррета заглавием «На благополучнейшее восшествие на престол Его Королевского Величества Короля Иоанна VI», завершающуюся словами:

                Maior imp;rio que os av;s ganhaste:
                Seus s;bditos fi;is, ltais e amigos
                J; n;o te chamam rei, s; pai te chamam,
                Que em cora;;es s; reinas.

(Величьем, славой превзошел ты предков!
                Ведь подданные все твоей державы
                Не королем - отцом тебя прозвали:
                В сердцах людских царишь ты.)

Заметим попутно, что основной творческий метод в литературе и ис-кусстве XVIII столетия в русской науке именуется классицизм, а в порту-гальской и бразильской — neo-classicismo или neoclassicismo, что ни в коем случае нельзя переводить как неоклассицизм, ибо по-русски этот термин применим к художественным явлениям конца XIX — начала ХХ в.
Во множественном числе апеллятив tu дублируется местоимением v;s, которое на русский язык однозначно переводится как вы, но русское вы пе-реводится на португальский язык как v;s крайне редко. Вообще судьба ме-стоимения v;s очень своеобразна. По утверждению Н. Я. Воиновой, «в со-временном португальском языке местоимение 2-го лица множественного числа v;s и соответствующие глагольные формы устарели и употребляются только при обращении к большой аудитории (на митингах, в парламенте), а индивидуально только к лицам высокого ранга» . Это утверждение нуждается в серьезном уточнении. Во-первых, при обращении к большой аудитории современные португальцы и бразильцы предпочитают употреблять апеллятивы voc;s или os senhores. Во-вторых, местоимение v;s как обращение к лицам высокого ранга, буквально соответствующее нашему обращению на вы (т. н. множественное величия) в португальском языке устарело несколько веков назад. Исходя из устарелости глагольных форм 2-го лица множественного числа, Н. Я. Воинова даже исключает их из парадигмы спряжения глаголов в своем учебнике, что вряд ли целесообразно, ибо создает у обучающихся неминуемые трудности при восприятии художественной литературы и фильмов на исторические темы. Подчеркнем, что притяжательное местоимение vosso ни в коем случае не следует считать устаревшим — именно оно употребляется в современном португальском языке для обозначения предмета, принадлежащего многим или нескольким лицам.
Перейдем теперь к уровню минимальной вежливости, который, по классификации А. В. Садикова, «предполагает обращение “нисходяще-вежливое” (к молодым людям и внушающим уважение простолюдинам) и “фамильярно-равное”, подразумевающее социальное равенство и близкое знакомство (но не дружбу)» .
Этому уровню соответствует обращение voc;, а также его устаревшие или старевающие варианты vossemec; (в Португалии) и vosmec; (в Бразилии). Эти формы образованы от словосочетания vossa merc; (ваша милость), по аналогии с испанской usted (от vuestra merced). Однако аналогия здесь чисто формальная и не выходит за рамки этимологии, ибо испанское usted — обращение весьма почтительное, чего никак нельзя сказать о португальском voc;. Поэтому ни в коем случае нельзя говорить voc; лицам, значительно превосходящим говорящего по возрасту или общественному положению, так как это может вызвать серьезные трудности в общении.
В португальских текстах voc; обычно переводится как вы, редко — как ты. Так, переводя роман Ф. Наморы «Огонь в темной ночи» (Fogo na Noite Escura), Е. Ряузова и В. Свирченко передали voc; в речи не успевших подружиться студентов как ты — на наш взгляд, вполне обоснованно . Иначе обстоит дело с бразильскими текстами. При их переводе апеллятив voc; передается как ты и лишь в отдельных случаях — как вы. Дело в том, что в современной Бразилии местоимение tu используется крайне редко, все больше устаревает и вытесняется формой voc;. Из бразильской литературы XIX в. видно, что даже рабовладельцы говорили рабам voc;.
Множественное число voc;s всегда переводится как вы.
Уровню минимальной вежливости, наряду с португальским voc;, соответствует и личное имя собеседника с определенным артиклем — o Ant;nio, a Maria — грамматическим являющееся подлежащим. Переводить такое обращение следует как вы, Антониу, вы, Мария, а то и просто вы, если имя собеседника уже неоднократно упоминалось. Аналогичным образом передаются апеллятивы o colega, o amigo, o companheiro (соответственно коллега, друг, товарищ) и некоторые другие.
Основанная функция уровня нейтральной вежливости — это, по мне-нию А. В. Садикова, «отражать вежливые, дистантные, минимально-эмоциональные отношения людей, принадлежащих к средним и высшим слоям общества» . Еще проще объясняет этот уровень Н. Я. Воинова — как «нормальную вежливую форму обращения к собеседнику» . Все апеллятивы этого уровня соответствуют обращению на вы. Основная форма такого обращения — o senhor, a senhora (во множественном числе — os senhores, as senhoras), которые в предложении выполняют функцию подлежащего. Так обычно обращаются к незнакомым людям, знакомство же требует конкретизации обращения. При обращении к мужчине после слова senhor ставится либо его имя (o senhor Jo;o), либо фамилия (o senhor Ribeiro), причем последняя форма считается более уважительной. Бывают случаи, когда после слова senhor ставится и имя, и фамилия: o senhor Manuel Barbosa. На письме слово senhor может сокращаться до sr., но лишь в том случае, если за ним следует имя, фамилия или иное существительное (не соблюдавший этого правила П. Н. Евсюков, автор первого «Самоучителя португальского языка», безусловно, допустил ошибку).
Фамилии женщины при почтительном обращении предшествует слово senhora, сокращенно sra. или sr.; — senhora Ferreira, а имени — dona, которое на письме практически всегда сокращается до одной прописной буквы D. — D. Rosa. Есть вариант обращения, когда senhora и dona идут подряд — sr.; D. Am;lia, но сейчас этот вариант считается слишком церемонным и потому малоупотребителен.
Мужской дубликат обращения dona — dom (при написании тоже со-кращается до заглавной D.), в отличие от широко употребительного испан-ского don, ставится лишь перед именами португальских и бразильских мо-нархов (D. Jo;o VI, D. Pedro II), высшей аристократии (D. Francisco Manuel de Melo) и представителями епископата римско-католической церкви в пор-тугалоязычных странах (D. Frei Alexandre da Sagrada Fam;lia). К ныне здравствующему главе португальского королевского дома принято обращаться o senhor D. Duarte.
За словом senhor может следовать не только имя или фамилия, но так-же должность (o senhor presidente, o senhor director) или профессия (o senhor engenheiro, o senhor professor). Чуть менее почтительный вариант, предполагающий более близкое знакомство — постановка имени или фамилии после слова, означающего должность или профессию: o professor Marcos, o padre Aguiar, без употребления слова senhor.
Очень распространены в Португалии обращения o doutor и o senhor doutor — с последующей постановкой имени (фамилии) или без оной. Так обращаются не только к врачам, но и вообще к людям с высшим образованием и даже к университетским студентам, как это явствует, например, из упомянутого романа Ф. Наморы «Огонь в темной ночи».
Имеет распространение апеллятивы o pai и a m;e, что соотносимо с обращением к родителям на вы, принятом на Украине, а в прошлом — и в некоторых русских семьях. Церемонное обращение senhor meu pai, нередко фигурирующее в исторических романах, рекомендуем переводить как батюшка или папенька.
Обращение к девушке — это полный эквивалент французскому made-moiselle, испанскому se;orita, английскому miss. Наиболее близким русским эквивалентом следует признать существительное барышня — правда, не всегда его удается сочетать с именем или фамилией. А. М. Косс в переводе романа Камилу Каштелу Бранку «Пагубная любовь» просто транслитерирует это обращение — менина, дав соответствующую сноску. Аналогичное обращение в мужском роде — o menino — в современной Португалии встречается редко. Один из немногих случаев его употребления — обращение преподавателей духовной семинарии к ученикам в романе В. Феррейры «Ненастное утро» (Manh; Submersa).
Единицы вежливо-личного уровня, полагает А. В. Садиков, «имеют целью засвидетельствовать одновременно уважение к социальному статусу и личную симпатию к адресату. Эти единицы строятся на основе формул предыдущего уровня с добавлением некоторых элементов: meu, caro, meu caro и др., или же имени адресата» . Последний случай нам показалось более уместным отнести к предыдущему уровню. Внесем еще некоторые уточнения. В современном бразильском молодежном жаргоне имеет хождение обращение meu без всякого определяемого слова. Переводить его следует каким-нибудь просторечием или жаргонным словечком — на усмотрение переводчика. С другой стороны, обращение minha senhora (сеньора, сударыня) и meus senhores (сеньоры, господа, милостивые государи) следует скорее отнести к уровню церемониальной вежливости, о которой сейчас и пойдет речь.
Здесь решающую роль играют обращения по титулу, большая часть которых имеет точный русский эквивалент. В португальской армии в прошлом широко использовался титул vossa senhoria для обращения к младшим офицерам (в терминологии русской императорской армии — обер-офицерам). Точный русский эквивалент — ваше благородие. Титулование vossa excel;ncia применялось как к старшим офицерам (штаб-офицерам), так и к высшему командному составу (генералам и адмиралам). В первом случае оно передается как ваше высокоблагородие, во втором — как ваше превосходительство. Ошибка может произвести комический эффект. Так, встретившееся в одном переводе сочетание его превосходительство господин полковник сразу напоминает строки из гоголевских «Мертвых душ», где Чичиков «в разговорах с вице-губернатором и председателем палаты, которые были еще только статские советники, сказал даже ошибкою два раза ваше превосходительство, что очень им понравилось» .
До недавнего времени титул широко использовался для обращения к высшим чиновникам, членам правительства, а то и просто как обращение низшего к высшему. В последнем случае vossa excel;ncia следует переводить как ваша милость, если только не обыгрывается смысл этого титулования. Так, в романе Эсы ди Кейроша «Переписка Фрадике Мендеса» в переводе Г. Лозинского и Е Лавровой под редакцией Н. Поляк читаем: «В дверях появился железнодорожник в фуражке с кокардой и в промокшем мундире и потребовал мой билет, величая меня “Ваше превосходительство”. В Португалии мы все вельможи, дорогая крестная, все составляем часть государства и потому зовем друг друга “превосходительствами”» .
В современном португальском разговорном языке это титулование используется все реже и реже, однако еще сохраняется в письменной речи, особенно при написании адресов, где широко применяется образованное от существительного excel;ncia прилагательное excelent;ssimo, -a (сокращенно Exmo., Exma.). Сходную роль играет прилагательное ilustr;ssimo, -a (Ilmo., Ilma.) Иногда оба эти прилагательных могут следовать одно за другим. Например, герой романа бразильского писатели Ж. Рибейру «Плоть» (A Carne), отправляя письмо возлюбленной, пишет на конверте: Ilma. Exma. Sra. D. Helena Matoso . Так что знаменитая хлестаковская реплика «Мне даже на конвертах пишут: ваше превосходительство»  вряд ли произведет на португальского читателя или зрителя комический эффект. На русский язык такое обращение можно переводить по-разному. В текстах XIX столетия рекомендуем передавать его как милостивый государь, милостивая государыня, а в современной переписке — глубокоуважаемый, -ая.
Когда Португалия и Бразилия были монархическими странами, то португальские король и королева, и также бразильские император и императрица титуловались величествами (majestade), а инфанты или принцы крови — высочествами (alteza).
Титул rever;ncia, служивший в прошлом для обращений к монахам нищенствующих орденов, переводится как преподобие. Кардинальский титул emin;ncia (преосвященство, высокопреосвященство) бытует поныне. Титул папы римского — santidade (святейшество). Несмотря на некоторые различия в иерархии католической и православной церквей, эти эквиваленты можно использовать и при переводе с русского языка на португальский.
В данной главе не удалось осветить всех нюансов обращений в порту-гальском языке ввиду их многочисленности, разветвленности, а также недо-статочной изученности.




Глава 3. ФРАЗЕОЛОГИЗМЫ

Определенную трудность при переводе — как с португальского на русский, так и с русского на португальский — могут представить устойчивые словосочетания, называемые фразеологическими сращениями, или фразеологическими единицами, или просто фразеологизмами (по-португальски — locu;;es).
В. С. Виноградов предлагает подразделить фразеологизмы на три больших группы:
1) лексические фразеологизмы;
2) предикативные фразеологизмы;
3) компаративные фразеологизмы.
Рассмотрим подробнее каждую группу и проиллюстрируем примерами из португальского и русского языков.
Говоря о лексических фразеологизмах, В. С. Виноградов подчеркивает: «Внутренняя форма фразеологизма — это лексико-семантическое содержание свободного словосочетания, на основе метафоризации которого возник фразеологизм, это тот изначальный образ, который позволил свободному индивидуальному словоупотреблению постепенно стать фразеологической единицей со своим собственным устойчивым значением. <…> К тому же — и это важно для теории перевода — в обычной речи рассматриваемого типа реализуют, воспроизводят свое значение, а не значения составляющих их слов, их внутренняя форма нейтрализована» .
Лексических фразеологизмов, поддающихся дословному или почти дословному переводу, сравнительно немного. Значительную их часть составляют устойчивые сочетания из Библии — как Нового, так и Ветхого Заветов. Например:

древо познания — ;rvore da ci;ncia

первородный грех — pecado original

земля обетованная — terra da promiss;o

козел отпущения — bode expiat;rio

волк в овечьей шкуре — lobo em pele de cordeiro

не от мира сего — n;o ; deste mundo

краеугольный камень — pedra da esquina, pedra angular

блудный сын — filho pr;digo

второе пришествие — segundo advento

Следует помнить, что ввиду многовековой традиции эти и подобные словосочетания настолько устоялись, что возможность замены их отдельных элементов синонимами исключена или сведена к минимуму.
Практически не вызывают разночтений и фразеологизмы, связанные с Греко-римской мифологией и античной историей:

рог изобилия — corno da abund;ncia

яблоко раздора — pomo de disc;rdia

венерическая болезнь — doen;a ven;rea

ахиллесова пята — calcanhar de Aquiles

сифизов труд— trabalho sis;fio (de Sisifo)

танталовы муки — supl;cio de T;ntalo

гомерический смех (хохот) — riso hom;rico, gargalhada hom;rica

платоническая любовь — amor plat;nico

Пиррова победа — vit;ria de Pirro

Иногда буквальные совпадения объясняются похожими условиями жизни, сходством мышления у разных народов, а порою и просто калькированием. Например:

пушечное мясо — carne de (para) canh;o

крокодиловы слезы — l;grimas de crocodilo

бросаться в глаза — saltar aos olhos

связан словом — ligado pela sua palavra

взять слово — tomar a palavra

витать в облаках — andar nas nuvens

вложить всю душу — p;r toda a alma

вывести из себя — p;r fora de si

выйти из себя — sair fora de si

есть глазами — comer (devorar) com os olhos

терять голову — perder a cabe;a

ставить точки над i — p;r os pontos nos i 

Однако подобные совпадения встречаются нечасто — в силу того, что всякое иносказание условно и редко совпадает в разных языках. Приведем примеры:

белая ворона — melro de bico amarelo (дрозд с желтым клювом)

брать с потолка — tirar do ar (брать из воздуха)

водой не разольешь — como a unha e a carne (как ноготь и плоть)

доводить до белого каления — fazer ferver o sangue (доводить кровь до кипения)

долгая песня — uma longa hist;ria (долгая история)

душа нараспашку — o cora;;o nas m;os (сердце в руках)

задеть за живое — p;r o dedo na ferida (вложить палец в рану)

золотые руки — m;os de fada (руки феи — только применительно к  жен-щине)

когда рак свистнет — quando as galinhas tiverem dentes (когда у кур вырастут зубы)

легок на подъем — tem o p; leve (имеет легкую ногу)

лить воду на чью-то мельницу — soprar ;s velas de algu;m (дуть в чьи-то паруса)

мастер на все руки — o homem de sete of;cios (человек семи ремесел)

мир тесен — o mundo ; pequeno (мир мал)

набить руку — ter calo (иметь, т. е. натереть мозоль)

златые горы — mundos e fundos (дословно не перевести)

открыть карты — p;r as cartas na mesa (положить карты на стол)

положить под сукно — meter na gaveta (положить в ящик)

В этих примерах, круг которых можно многократно расширить, лексические совпадения либо частичны, либо их вообще нет.
Таким образом, при передаче фразеологизмов следует не переводить их буквально — что возможно лишь в отдельных случаях — а находить смысловые соответствия, каковое не всегда можно встретить в языке перевода. В последнем случае у переводчика нет иного выхода, кроме как отказаться от метафоры и просто объяснить смысл фразеологизма. Именно так и поступают М. И. Дубровин и М. Ж. де Меллу в книге «Русские фразеологизмы в картинках» (М., 1986):

сон в руку — o sonho realiza-se

собаку съел — estar aferrado a qualquer coisa

показать, где раки зимуют — de uma boa li;;o

подложить свинью — pregar uma partida

жить припеваючи — levar uma vida alegre e satisfeita

Предикативные фразеологизмы представляют собою законченные предложения — пословицы, поговорки, афоризмы. Принципы их передачи аналогичны тем, что применимы для лексических фразеологизмов, но нужно иметь в виду, что многие пословицы и поговорки ритмически организованы и содержат внутреннюю рифму (это встречается и в лексических фразеологизмах, но реже). Вспомним слова К. И. Чуковского, признававшего «совершенно законным обычай наших словарей не калькировать иностранных пословиц, а отыскивать в русском фольклоре их смысловые соответствия. <…> Но, конечно, ни в коем случае не следует пользоваться теми из русских пословиц, которые так или иначе связаны с определенными фактами русской истории или с реалиями русского быта <…> . Для подлобной подмены иностранных пословиц русскими нужно брать только такие из них, которые ни в иностранном, ни в русском фольклоре не окрашены ни историческим, ни национально-бытовым колоритом» .
Приведем некоторые примеры соответствия русских и португальских предикативных фразеологизмов.

В тихом омуте черти водятся.
Nas ;guas claras vivem os diabos.

Лучше поздно, чем никогда.
Mais vale tarde que nunca.

Нет розы без шипов.
N;o h; rosa sem espinhos.

Нет дыма без огня.
N;o h; fumo sem fogo.

Дареному коню в зубы не смотрят.
A cavalo dado n;o se olha o dente.

Старый друг лучше новых двух.
Amigo velho vale mais que o dinheiro.

Куй железо, пока горячо.
Malha o ferro enquanto est; quente.

Своя рука владыка.
O que reparte toma a melhor parte.

Рука руку моет.
Uma m;o lava a outra.

Хорошо смеется тот, кто смеется последним.
Ri melhor quem ri por ultimo.

Не сули журавля в небе, а дай синицу в руки.
Mais vale o p;ssaro na m;o que dois a voar.

Жениться — не напасть, да кабы, женившись, не пропасть.
Pensa no que fazes antes que cases.

Бывают случаи, когда невозможно подыскать иноязычный эквивалент той или иной пословице. Тут переводчику приходится проявлять изобрета-тельность. Например, при переводе романа Камилу Каштелу Бранку «Пагубная любовь» пословицу Quem o seu inimigo poupe, nas m;os lhe morre А. М. Косс передала сконструированной ею самою пословицей: Кто врага не убьет, от руки его помрет  (используя при этом рифмовку), а поговорку O mal dos seus burrinhos o fizera aproveitar — Выучишься на коновала, коли ослица твоя захворала .
Компаративные фразеологизмы представляют собой устойчивые сочетания, вводимые по-португальски союзом como, а по-русски — как, словно, точно, будто, а также творительным падежом (при переводе с португальского переводчик должен стремиться использовать все пять способов, дабы обогащать и разнообразить стиль). Объекты сравнения в разных культурах бывают разными, хотя могут и совпадать. Вот несколько примеров из упомянутой книги М. И. Дубровина и М. Ж. Меллу:

Дрожит как осиновый лист.
Treme como varas verdes
(как зеленые побеги).

Жить как кошка с собакой.
Ser como o c;o e o gato
(быть вместо жить).

Знать как свои пять пальцев.
Conhecer como os dedos na m;o.
(опущено числительное).

Как аршин проглотил.
Como se tivesse engolido um pau de vassoura
(как будто проглотил черенок швабры).

Как в воду опущенный.
Como uma alma penada
(как осужденная душа).

Как небо от земли.
Como o dia da noite
(как день от ночи).

Как рыба в воде.
Como peixe na ;gua
(буквальное совпадение).

Как сельдей в бочке.
Como sardinhas em lata
(как сардин в банке).

Бежать как черт от ладана.
Fugir como o diabo da cruz
(от креста).

Красный как рак.
Encarnado como uma lagosta.
Vermelho como um tomate.

Лопнуть как мыльный пузырь.
Estalar como uma bola de sab;o.
(буквальное совпадение).

Один как перст
S; como um eremite
(как отшельник).

Плавать как топор.
Nadar como um prego
(как гвоздь).

Плестись как черепаха.
Andar como um caracol
(как улитка).

Старо как мир.
Velho como o mundo
(буквальное совпадение).
Velho como a S; de Braga
(как собор в Браге).

Худой как спичка.
Magro como um palito
(как зубочистка).

Ясно как день.
Claro como ;gua
(как вода).

Сравнения могут вводиться не только союзом como, но и другими способами. Приведем примеры из того же источника:

Голодный как волк.
Tem fome canina.
Tem fome de lobo.

Жить как на вулкане.
Estar sobre um vulc;o.

Лить как из ведра.
Chover a c;ntaros.

Нем как рыба.
Mudo e quedo que nem um penedo.

Писать как курица лапой.
Escrever como um medico.

Попасть как кур во щи.
Cair na boca do lobo.

Слышно, как муха пролетит.
Nem se ouve uma mosca.

В заключение приведем несколько красноречивых примеров из худо-жественной литературы. В переводе романа Ф. М. Достоевского «Игрок» Арманду Луиш передал словосочетание мокрая курица (в смысле ничтожество) как  — очень распространенное в Португалии выражение с тем же значением. Франку ди Соуза, переводя булгаковские «Дьяволиаду» и «Похождения Чичикова», использовал следующие фразеологизмы:

cкалдырники — cambada de unhas-de-fome

гром пошел по пеклу — ca;am raios e coriscos

ты влопался — arranjasteuma bela cama onde te deitares

как на грех — como que propositamente

Из изложенного видно, что при переводе фразеологизмов от перевод-чика требуется не только знание малых форм фольклора и вообще достаточно широкая эрудиция, но также находчивость и фантазия.


























Глава 4. ЭКЗОТИЗМЫ

Экзотизмы, или слова-реалии — это, по определению И. С. Алексее-вой, «такие лексемы в языке, которые обозначают реалии быта и общественной жизни какого-нибудь народа, или страны, или местности» . С точки зренья исследовательницы, экзотизмы можно подразделить на три группы: географические реалии, этнографические реалии и общественно-политические реалии.
Проиллюстрируем это примерами из португальского языка.
К географическим реалиям относятся, прежде всего, термины физиче-ской географии, обычно означающие детали ландшафта. Природа Португа-лии мало отличается от природы других стран Европы, поэтому специфиче-ски португальских реалий здесь, пожалуй, нет. Иное дело — Бразилия, где богатству и разнообразию ландшафта соответствует немалое число названий, которые при переводе подлежат транслитерации, или пофонемной передаче. Вот некоторые примеры:

catinga, caatinga катинга, каатинга — заросли назкорослых деревьев и ку-старников

sert;o сертан — засушливые внутренние районы Бразилии

selva сельва, селва — девственный лес

Остановимся на последнем примере. В большинстве примечаний к португальским и бразильским романам слово selva объясняется как дев-ственный лес или джунгли. Великий князь Александр Михайлович, гостив-ший в 1887 г. у императора дона Педру II, передавал это слово, услышанное из уст бразильского монарха, как джунгля . Собеседники говорили по-французски, и император, по всей видимости, употребил слово la jungle, заимствованное из английского языка, куда оно, в свою очередь, пришло из хинди или маратхи — джангал. При этом дон Педру II никак не мог воспринимать слово selva как экзотизм и потому решил подобрать к нему эквивалент, понятный русскому собеседнику. Однако опыт великого князя, стремившегося найти слову selva полный русский эквивалент, вряд ли сможет оказаться приемлемым для нас: во-первых, слово джунгли в современном русском языке употребляется только во множественном числе, а, во-вторых, оно связывается с природой тропической Азии, а никак не Латинской Америки. Заглавие романа португальского писателя ХХ в. Феррейры де Кастро A Selva, вышедшего в 1976 г. в переводе Ю. Калугина и В. Обрубова, передано как «Сельва», со смягченным l на испанско-французско-немецкий лад. Но уже в 1993 г. упомянутый Ю. Калугин в переводе романа Ж. Амаду «Габриэла» передает это слово как селва, что более точно в фонетическом отношении.
Перейдем теперь к элементам русского ландшафта и их передаче в португальском тексте.
Существительное estepe (степь) уже давно вошло в португальский язык, а вот лесостепь авторы русско-португальского словаря Н. Я. Воинова, С. М. Старец, В. М. Верхуша и А. Д. Здитовецкий передают описательно — zona de transi;;o entre a estepe e a floresta, рекомендуя как дополнительный вариант неполного эквивалента бразильское выражение borda-do-campo. Существительные тайга и тундра в том же словаре передаются пофонемно — taiga, tundra, а лесотундра — описательно, по аналогии с лесостепью — zona de transi;;o entre a floresta e a tundra.
Очень много в португальском языке экзотизмов, связанных с богатей-шим животным царством и разнообразнейшим растительным миром Брази-лии. Они особенно часто попадаются в романах, авторы которых подчерки-вают свою, с позволения сказать, «бразильскость». Большая их часть также подлежит пофонемной передаче. Некоторые экзотизмы такого рода уже стали привычными в нашей стране — например, название крупного млекопитающего тапир (tapir), птицы тукан (tucano) или хищной рыбы пиранья (piranha). Названия некоторых других животных могут как переводиться, так и транслитерироваться. Так, слово capivara (название самого большого в мире грызуна) может переводиться как водосвинка, а может и передаваться пофонемно — правда, не на португальский, а на испанский лад: капибара (от capibara).
Приведем пофонемно переданные эндемики с их толкованиями из од-ной только книги Бенито Баррето, включающей романы «Капелла дос Оменс» (пер. Н. Малыхиной) и «Кафайя» (пер. А. Богдановского), вышедшей в Москве в 1980 г.:

брауна, барауна (bra;na, bara;na) — бразильская порода дерева отличающающегося особой прочностью

имбауба (imba;va) — дерево, из древесины которого добывают целлюлозу

эмбира (embira) — дерево, из которого делают волокно

жарарака (jararaca) — ядовитая змея

журути (juruti) — бразильская птица

курианго (curiango) — бразильская птица

пикудо (picudo), курио (curi;) — певчие бразильские птицы

сабиа (sabi;) — певчая бразильская птичка

сериема (seriema) — бразильская птица

Ясно, что без сносок или комментариев в подобных случаях не обой-тись. Впрочем, иной раз, дабы не перегружать перевод экзотизмами и снос-ками, которые могут помешать художественной целостности восприятия текста, можно заменять видовые понятия родовыми (например, змея вместо жарарака). Но это оказывается возможным лишь в отдельных случаях.
Перейдем теперь к этнографическим реалиям.
Предметы одежды и обуви в португалоязычном мире особой спецификой не отличаются. Среди единичных экзотизмов упомянем заимствованное из испанского языка слово alpargatas (альпаргаты) — матерчатые сандалии, и capulana (капулана) — предмет традиционного костюма мозамбиканских женщин, кусок цветной ткани, оборачиваемый вокруг талии и доходящий до пят, род верхней юбки.
Труднее подыскать португальские эквиваленты для предметов русской одежды и обуви, многие из которых вышли или выходят из употребления. Вот как их передают составители русско-португальского словаря Н. Я. Воинова и др.:

сарафан — sarafana

кафтан — kaftan (vestimenta antiga russa)

косоворотка — kossovorotka (camisa russa com gola abotoada do lado)

поддевка — podiovka (casaco pregueado na cintura)

тулуп — tulup (sobretudo de peles)

валенки — v;lenqui, botas de feltro

лапоть — l;pot (esp;cie de alpargata)

портянка — pano para enrolar os p;s

В первом издании этого словаря, вышедшего в 1975 г., последнее слово передано как pe;ga russa. Такое толкование иначе как анекдотичным назвать трудно.
Легко представить, с какими трудностями столкнулись португальские переводчики гоголевской «Повести о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» (A Briga Entra os Dois Ivans)  Ана Ферия (Ana F;ria) и А. Ногейра Сантуш (A. Nogueira Santos) при передаче названий ста-ринной русской и украинской одежды. Вот примеры:

свитка — sobrecasaca (т. е. редингот)

бекеша — sobrecasaca h;ngara (т. е. венгерский редингот)

бешмет — t;nica de cossaco

плахта — saia

чекмень — gib;o (т. е. камзол)

шаровары — cal;as

казакин — japona (т. е. куртка)

Отсюда видно, что переводчики, не желая утомлять читателя экзотиз-мами, каковых у Гоголя и без того хватает, решили не прибегать к пофоне-мной передаче неизвестных португальцам предметов одежды, а подыскали для них частичные эквиваленты и поступили, думается, весьма разумно.
Большее разнообразие представляет португальская и особенно бра-зильская кухня — кушанья, напитки, фрукты. Не будем касаться кулинарных изысков, отметим лишь некоторые проблемы, возникающие при передаче названий обыденных блюд. Одним из типичных португальских вегетарианских супов считается caldo verde, дословно — зеленый отвар. Составители португальско-русского словаря С. М. Старец и Е. Н. Феерштейн предлагают передавать это словосочетание как щи из свежей капусты, волей-неволей впадая в неоправданную русификацию. Однако никто из российских португалистов не предложил полноценного русского эквивалента для этого словосочетания. Что касается другого типично португальского первого блюда — sopa crеme — то оно однозначно переводится как суп-пюре, а canjo de galinha — как куриный бульон, хотя способ его приготовления отличается от того, что принят в России. Последнее замечание применимо и к треске по-португальски, из чего, однако, не следует, что права Л. Бреверн, которая свой перевод романа А. Алвеса Редола «Яма слепых» снабжает сноской: «Бакальяо — национальное португальское блюдо из трески» , хотя бы уже потому, что bacalhau — это название не только блюда, но и биологического вида.
Гораздо экзотичнее блюда бразильской кухни, и здесь переводчику никак не обойтись без сносок или комментариев. Вот примеры из романа Ж. Амаду «Габриэла» в переводе Ю. Калугина:

мингау (mingau) — каша из пшеничной или маниоковой муки

кускус (cuscuz) — блюдо из кукурузной или рисовой муки, вареной на пару

мокека (moqueca) — бразильское блюдо, приготовленное из тушеной рыбы, рачков и креветок с оливковым маслом и перцем

бейжу (beiju) — бразильское блюдо: шарики, приготовленные из теста, замешанного на муке тапиоки или маниоки

аракаже (aracaj;) — блюдо из вареной фасоли, поджаренной в пальмовом масле

абара (abar;) — блюдо из вареной фасоли, приправленной перцем и пальмовым маслом

пуба (puba) — размоченная в воде маниока

сарапател (sarapatel) — блюдо, приготовленное из свиной и бараньей крови, печенки, почек, легкого, сердца

фейжоада (feijoada) — блюдо из фасоли с мясом и с салом, сушеным мясом, свиной колбасой

кабидела (cabidela) — тушенка их птичьих потрохов с кровью

натапа (natap;) — пюре из маниоковой муки с кусочками мяса, рыбы или раков

айпим (aipim) — сладкая маниока

Что касается спиртных напитков, то давным-давно перестали считаться экзотизмами прославленные португальские крепленые вина портвейн (vinho do Porto) и мадера (vinho da Madeira). При передаче существительных aguardente и bagaceiro можно либо прибегнуть к транслитерации — агуардьенте (на более привычный русскому читателю испанский лад) и багасейро, либо перевести как водка. В последнем случае, чтобы отличить португальский крепкий напиток от традиционного русского, можно кокретизировать слово водка определением виноградная, а слово vodka или vodсa, опять же во избежание путаницы, целесообразнее передать как русская водка. Распространенную в Бразилии водку из сахарного тростника — cacha;a — принято транслитерировать на русский язык как кашаса, поясняя значение этого слова в сноске.
Диковинные названия тропических фруктов тоже обычно требуют по-фонемной передачи с пояснением. Так и делает Ю. Калугин в переводе романа Ж. Амаду «Габриэла»: жанипапо (janipapo), жило (jil;), киабо (quiabo), жака (jaca). Здесь, правда, есть одна тонкость. Название некоторых экзотических плодов в русском языке успело устояться, но не на португальский, а на испанский манер, поскольку испанским языком в России раньше овладели, чем португальским. Поэтому напрасно Ю. Калугин передает слово maracuj; как маракужа, когда в русском языке уже есть название маракуйя.
Завершая разговор о плодах, вспомним о более привычном для нас фрукте, который по-русски называется инжир, а по-португальски figo. Заглавие одного из романов Алвеса Редола Н. Котрелев перевел как «Торговка фигами» . Но, поскольку по-русски фига — это синоним слова шиш или кукиш, то такой заголовок не может не произвести комического эффекта. Заметим кстати, что если текст повествует об античности или о временах апостольских, то figo следует переводить как смоква, а figueira — как смоковница, ибо это соответствует канонической библейской терминологии. Словосочетание folhas de figueira может переводиться двояко: смоковные листья (или листья смоковницы), если речь идет о грехопадении Адама и Евы, и фиговые листки, когда имеются в виду статуи античных богов и героев, изваянные в новое время.
Названия русских и обрусевших блюд и напитков, не имеющих порту-гальских аналогов, обычно передаются пофонемно и сопровождаются пояс-нениями, как в русско-португальском словаре Н. Я. Воиновой и др., где, впрочем, не отвергается и описательный перевод:

борщ — borstch (sopa de beterraba e couve); sopa russa bras.

щи — chtchi (sopa de repolho)

кислые щи — sopa com chucrute

зеленые щи — sopa de espinafre ou azeda (суп из шпитата или щавеля. — А. Р.)

вареники — var;niki (esp;cie de pastelinhos cozidos em ;gua com recheio de requeij;o, cerejas, etc.)

ватрушка — torta de requeij;o

пельмени — pelmeni (esp;cie de ravioli ; moda russa)

шашлык — chachlyk (churrasco caucasiano); espetada; churrasco

пряник (медовый) — p;o de mel

квас — kvas (refresco fermentado de p;o de centeio)

кисель — pudim, creme (не лучший способ передачи. — А. Р.)

Особо следует остановиться на музыкальной, в первую очередь песен-но-танцевальной культуре португалоязычного мира.
Важнейший вокальный жанр в Португалии — это фадо или фаду (португ. fado, от лат. fatum, судьба: лирический герой этого жанра чаще всего сетует на несложившуюся судьбу). В сносках переводчики обычно поясняют это понятие как португальская народная песня, буквально переводя встречающееся в португальских толковых словарях словосочетание can;;o popular. Объяснение не совсем удачное, ибо в русском сознании народная песня накрепко связывается с деревенским бытом, тогда как фадо — это жанр именно городского фольклора. Поэтому русский читатель получит более точное представление о фадо, если этот жанр уподобят городскому романсу XIX столетия, тем более что исполняется фадо под гитару, а чаще — под струнное щипковое трио, состоящее из португальской гитары, классической гитары и бас-гитары.
Начинающие переводчики зачастую впадают в ошибку, переводя слово гитара (классическая или бас) как guitarra. На самом деле guitarra — это именно португальская гитара, имеющая двенадцать струн (спаренных) и круглый, а не в форме восьмерки, кузов. Классическая гитара по-португальски именуется viola или viol;o, а бас-гитара — viola-baixo.
Пофонемному уподоблению с давних пор подвергается название самба (samba) и с относительно недавнего времени — ламбада (lambada). Аналогично следует поступать с названиями других бразильских танцев — батуке (batuque), бумба-меу-бой (bumba-meu-boi), рейзадо (reisado) и др., а также с названием кабовердианской лирической песни морна (morna), популярнейшей исполнительницей которой была недавно умершая Сезария Эвора.
Кратко остановимся на реалиях, связанных с игровой деятельностью. Португальская колода карт от русской не отличается (чего не сказать об ис-панской), однако португальские картежники играют в другие игры, непохо-жие на русские. Их названия подлежат пофонемному уподоблению: патела (patela), суэка (sueca), биска (bisca), канаста (canasta) и т. д.
Популярная до недавнего времени детская игрушка, изобретенная в Китае, называется по-португальски papagaio. Это название, поныне вводящее в заблуждение начинающих, озадачило и одного из первых переводчиков Эсы ди Кейроша М. Рындина. В его переводе повести «Мандарин» читаем, что выживший из ума Ти-Шин-Фу перед смертью «как раз готовился запустить в воздух бумажного попугая» . Между тем имеется в виду бумажный змей, который по-испански называется cometa (комета), по-французски — cerf volant (летающий олень), по-английски — kite (коршун). К счатью, в двухтомнике Эсы ди Кейроша, изданном в 1970-х гг., эту ошибку исправили.
Из неметрических мер не вызывают разночтений такие, как milha (ми-ля), p; (фут), polegada (дюйм), libra (фунт), barril (баррель). Нет единства по поводу передачи такой путевой меры длины, как l;gua (ок. 5 км). Многие переводчики предлагают вариант легуа. Однако такое пофонемное уподобление приводит, во-первых, к невозможности образования множественного числа, а, во-вторых, большинству читателей не миновать искушения поставить ударение на последнюю гласную, как это случилось с географическим названием Никарагуа (чего не произошло бы, если бы наши соотечественники последовали примеру религиозного философа Б. Н. Чичерина и приняли бы склоняемый вариант Никарагва). Поэтому гораздо более приемлемым представляется вариант лига, тоже нередко встречающийся в переводной литературе.
Транслитерируя такие слова, как тарефа (tarefa, мера площади), ал-кейре (alqueire, мера сыпучих тел), арроба (arroba, мера веса), переводчик обязательно должен давать сноску с их приблизительным переводом в мет-рическую систему единиц, иначе читатель просто запутается. Касательно существительного arroba сделаем два уточнения. Во-первых, в последнее время это слово стало обозначать значок, используемый в электронном адресе — @ (то, что у нас обыкновенно называют собакой). Во-вторых, если переводчик не хочет отвлекать внимание читателя на излишние экзотизмы, то слово arroba можно передать словом пуд, благо арроба равна 15 кг, а пуд — 40 фунтам, т. е. 16, 38 кг. Равным образом слово arratel (мера веса, составляющая 459 г) допустимо передавать приблизительным эквивалентом фунт. История перевода знает аналогичные случаи. Так, первый переводчик приключенческого романа Ж. Верна «20 000 лье под водой» при переводе заглавия пересчитал лье на версты. Однако подобные приемы допустимы лишь в изданиях, рассчитанных на массового читателя, а никак не в научных изданиях, стремящихся к максимальной точности.
Транслитерация денежных единиц в португалоязычных странах — мильрейс (milr;is), эскудо (escudo), крузейро (cruzeiro), крузадо (cruzado), реал (real), анголар (angоlar), кванза (kwanza), метикал (metical) и др. — трудности не представляет. Но, по точному замечанию И. С. Алексеевой, «названия денежных единиц в высшей степени подвержены временным изменениям; старые, вышедшие из употребления названия иногда приобретают другое, переносное, как правило, обобщенное значение» . Поэтому названия старинных мелких португальских монет — reis (рейс), vint;m (винтен), pataco (патако), tost;o (тостан) в устойчивых фразеологических сочетаниях обычно передаются как грош — название медной монеты достоинством в полкопейки, имевшей хождение в России в XVII — XVIII вв. поэтому фразеологизм n;o ter um real no bolso передаем как не иметь ни гроша в кармане, n;o ter vint;m — не иметь ни гроша, n;o vale um pataco — это гроша ломаного не стоит. Выражение trinta tost;es означает тридцать серебреников, но не в каноническом библейском тексте (там это trinta moedas de prata), а в малых фольклорных жанрах, использующих библеизмы.
Названия некоторых других денежных единиц — d;lar (доллар), euro (евро), rublo (рубль), libra (фунт), franco (франк), marco (марка), xelim (шил-линг), coroa (крона). Названия некоторых старинных монет — t;ler (талер), frederico (фридрихсдор), lu;s (луидор). Во всяком случае, так их передает Арманду Луиш — переводчик романа Ф. М. Достоевского «Игрок» .
Некоторые пофонемно переданные общественно-политические реалии стали привычными для наших соотечественников. Среди них — Реконкиста (Reconquista, отвоевание португальских земель у арабов), кортесы (cortes, однопалатный парламент при короле), фазенда (fazenda, крупное земельное владение). Последнее слово после демонстрации по российскому телевидению бразильского сериала «Рабыня Изаура» (A Escrava Isaura) настолько привилось в России, что стало широко употребляться в переносном смысле (дача, садовый участок) — разумеется, в иронической коннотации. Сложнее обстоят дела с некоторыми историческими реалиями — консельюш (concelhos, самоуправляющиеся общины в средневековой Португалии), форайш (forais, жалованные хартии), партия «Реженерасан» (Regenera;;o). Но такие термины попадаются, как правило, в научных и информационных текстах, где любое количество сносок не способно повлиять на целостность восприятия.
Труднее всего передавать названия судейских должностей в старой Португалии. В переводе романа Камилу Каштелу Бранку «Пагубная любовь» А. М. Косс подвергает пофонемной передаче существительные provedor, corregidor и desembargador, объясняя их значения в комментариях: «Проведор — в чиновничьей иерархии Португалии конца XVIII — начала XIX века лицо, возглавляющее какое-либо благотворительное заведение, а также государственный чиновник, ведающий поставками; коррежидор — в Португалии конца XVIII — начала XIX века крупный государственный чиновник с губернаторскими функциями; дезембаргадор — старинное название членов коллегии Кассационного суда либо коллегии Верховного Королевского суда» .
Приведем примеры описательной передачи старинных русских обще-ственно-политических реалий в упоминавшемся переводе гоголевской «По-вести о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» на португальский язык:

комиссар (главный приказчик) — recebedor geral

городничий — presidente da C;mara

поветовый суд — tribunal da primeira inst;ncia

зерцало — espelho da justi;a

ябеда (т. е. жалоба) — chicana

подсудок — assessor

метрическая книга — registo de baptismo

проторы (т. е. издержки) — custas

приказный — homem de justi;a

десятский — investigador policial

Некоторые трудности может представлять передача воинских званий (graus militares), ибо не во всех армиях и флотах они совпадают и, кроме того, они подвержены временным изменениям. При переводе классической или исторической литературы следует помнить, что в дореволюционной России воинские звания именовались чинами. Если их систематизировать, то картина получится примерно следующая:

pra;a, m — солдат; матрос; рядовой

cabo — капрал; ефрейтор

sargento — сержант (в армии); старшина (на флоте); унтер-офицер

alferes — младший лейтенант; прапорщик; подпоручик; корнет (в кавалерии)

tenente — лейтенант; поручик

capit;o — капитан (в пехоте); ротмистр (в кавалерии)

major — майор

tenente-coronel — подполковник

coronel — полковник

capit;o-tenente — капитан-лейтенант

capit;o de corveta — капитан третьего ранга

capit;o de fragata — капитан второго ранга

capit;o de mar e guerra — капитан первого ранга

major-general — генерал-майор

tenente-general — генерал- лейтенант

coronel-general — генерал-полковник

general do ex;rcito — генерал армии

contra-almirante — контр-адмирал

vice-almirante — вице-адмирал

almirante — адмирал

almirante da armada — адмирал флота

marechal — маршал; фельдмаршал

general;ssimo — генералиссимус

Существуют воинские звания/военные чины, не имеющие аналогов в португальской и бразильской армиях — например, штабс-капитан. Известная повесть А. И. Куприна «Штабс-капитан Рыбников» вышла на португальском языке под заглавием O Capit;o Rybnikov. В дореволюционной России прапорщик и мичман были первыми офицерскими чинами в армии и на флоте, а в современной российской армии это сержанты/старшины сверхсрочной службы. В первом случае эти понятия следует переводить как alferes и, по-видимому, aspirante da marinha, во втором — sargento-mor или sargento-ajudante. Казачьи чины, столь часто встречающиеся на страницах нобелевского лауреата М. А. Шолохова, для португальцев и бразильцев — сплошная экзотика. Их следует либо передавать пофонемно с пояснениями, либо искать им соответствия в общевойсковых чинах (последнее особой трудности не представляет).
При передаче гражданских чинов российской табели о рангах, у кото-рых в Португалии и Бразилии аналогов не было, следует опираться на клю-чевые слова registador (регистратор), secret;rio (секретарь), assessor (асес-сор), conselheiro (советник), chanceler (канцлер), сопровождая их соответ-ственными определениями do col;gio (коллежский), titular (титулярный) и т. д. Подписавшийся монограммой N. N. переводчик гоголевской «Шинели» (O Capote) передал титулярного советника как conselheiro titular. Название нашумевшего фильма «Статский советник» рекомендуем переводить как Conselheiro do Estado.
В заключение коснемся некоторых пофонемно передаваемых россий-ских общественно-политических реалий советского периода — таких, как bolchevique (большевик), menchevique (меньшевик), soviete (совет), kolkhoz, kolkhozе и colc;s (колхоз), sovkhoz, sovkhozе и sovc;s (совхоз), perestroika (перестройка).
Одной из черт общественной жизни в советской России — особенно в первые десятилетия после октябрьского переворота — стало обилие сложносокращенных слов. Это сделалось предметом сатиры для некоторых писателей той эпохи, в том числе М. А. Булгакова. В его повести «Дьяволиада» (переводчик Франку ди Соуза передал его как Feiti;aria, т. е. колдовство) главный герой Коротков служил «в Главцентрбазспимате (Главная Центральная База Спичечных Материалов») . Переводчик подвергает столь экзотическое название пофонемной передаче: Glavtsentrbazspimat, расшифровывая его: Dep;sito central e principal dos Materiais fosforeiros и поясняя в сноске: ; um gracejo nascido das abreviaturas de todas as esp;cies, muitas vezes extravagantes, que floresciam na R;ssia durante os anos vinte  («это насмешка над всевозможными аббревиатурами, зачастую экстравагантными, процветавшими в России в двадцатые годы»). Аналогичным образом переводчик справился с другими сложносокращенными названиями — губвинсклад (GUBVINSKLAD — Armaz;m regional de vinhos) , Центроснаб (TSENTROSNAB — Direc;;o central de reabastecimento) , Начканцуправделснаб (Natchkfntsupravdelsnab — Chefe do Secret;rio da Direc;;o do Reabastecimento) , жилотдел (Jilotdel: Reparti;;o de alojamento), Наркомздрав (Narkomdzrav, Comissariado do Povo na Sa;de), Главкустпром (Glavkustprom, Direc;;o central da produ;;o artesanal), Наркомпрос (Comissariado do Povo na Instru;;o), Пролеткульт (Direc;;o das Organiza;;es prolet;rias) . Термин беспартийный в той же книге передается как o sem partido , а сочувствующий — simpatizante .























Глава 5. ИНОЯЗЫЧНЫЕ ИМЕНА СОБСТВЕННЫЕ
В ПОРТУГАЛЬСКОМ ТЕКСТЕ

Немалую трудность для переводчиков представляет передача иноязычных имен и названий в португальском тексте — как написание, так и произношение.
Меньше всего проблем вызывает транслитерация географических названий — стран, континентов и островов, португальское написание можно узнать из словарей, энциклопедий и других справочных изданий. Это же относится к написанию крупных, в основном столичных городов Европы и Америки. Транслитерация их названий давно стала традиционной, хотя зачастую отличной от написания в оригинале. Читаются они по правилам португальского произношения. Примеры:

Bruxelas (Брюссель)

Haia (Гаага)

Londres (Лондон)

Paris (Париж)

Berlim (Берлин)

Сopenhaga или Copenhague (Копенгаген)

Estocolmo (Стокгольм)

Belgrado или Beogrado (Белград)

Vars;via (Варшава)

S;o Petersburgo (Санкт-Петербург)

Moscovo (Москва)

Несколько сложнее обстоит дело с именами собственными, взятыми из языков, письменность создана на основе латинской графики, но транслитерация которых не устоялась. В подавляющем большинстве они пишутся так же, как на языке оригинала, с сохранением диакритических знаков. Испанские имена и названия при этом читаются на португальский лад. Например, La Paz произносится как [la;pa;], Buenos Aires как [buenuz;a;r;;]. Имя Don Quijote по-португальски пишется и произносится Dom Quixote (это не только имя прославленного литературного героя, но и название одного из известных лиссабонских издательств). Этот же принцип применим к итальянским именам и названиям.
Имена собственные, взятые из других языков (английский, немецкий, французский), принято произносить, подражая произношению этих языков и по правилам чтения, принятым в языке оригинала. Нередко это создает проблемы самим португальцам, особенно не имеющим полноценного образования. В романе португальского писателя ХХ в. Ж. М. Феррейры ди Каштру, где действие происходит в городке Ковильян (Covilh;), центре текстильной промышленности Португалии, в конце второй мировой войны, следят за ходом военных действий по карте, вырезанной из лиссабонской газеты. «Все, — отмечает автор, — склонялись над ней (картой. — А. Р.), отыскивая города и селения—они даже не знали, как произносятся названия, — где происходили бои» . Речь, скорее всего, о немецких названиях, ибо дело происходит в апреле — мае 1945 г.
Русские имена собственные — а равно имена и названия из других языков, не пользующихся латиницей — приходится и транслитерировать, и произносить на португальский манер. Для примера приведем ряд имен рус-ских писателей, транслитерация которых более или менее устоялась: Vladimiro Korolenko, Nicolau Gogol, Mikail Cholokov, Le;o Tolstoi, M;ximo Gorki, F;dor Dostoievski, Boris Pasternak, Lermontov, Vladimir Nabokov, Tchekov. Такое написание принято, между прочим, в многотомной книжной серии “Livros de bolso Europa — Am;rica”. Отклонения в других изданиях незначительны. Следует иметь в виду, что успело сложиться произношение имен крупнейших русских писателей, несколько странно звучащих для русского уха. Так, Чехов произносится [t;e;kov], а Гоголь — [go;gol] (l твердое, первое о хоть и безударное, но не редуцированное, не перешедшее в u — как в обращении voc; [vo;se]). Вероятно, и нам, русским людям, нужно стараться произносить при португальцах—по крайней мере, во время публичных выступлений — во избежание комического эффекта (автор проверил это на собственном опыте, читая лекции по литературе в одном из португальских университетов). Невольно вспоминается эпизод из романа Р. Роллана «Очарованная душа», где Аннетта Ривьер читает французским школьникам отрывок из «Войны и мира»: «Русские имена их смешат, а имя юного героя <Пети Ростова. — А. Р.> вызывает бурю веселья» .
Основные правила транслитерации русских имен А. Ю. Логинов фор-мулирует следующим образом:

«— буква у не используется. Используется только i: Ieltsin;
— звук х обозначается kh: Chekhov, Sakharov;
— звук ж, передаваемый в английской транскрипции как zh, в порту-гальской передается буквой j: Jelev, Soljenitsin, Brejnev, Jivago;
— в случаях, когда во французской транскрипции используется ou, в португальской всегда u;
— звук г перед гласными e, i обозначается сочетанием gu: Guennadi; Serguei;
— в фамилиях, оканчивающихся на ий, в конце ставится i, а не у: Tchaikovski, Dostoievski, Stravinski, Maiakovski, Malinovski, Nevski, Kerenski;
— в фамилиях, оканчивающихся на ин, на конце пишется in, без добавления е (весьма, кстати, распространенное заблуждение), за исключением имен собственных, уже укоренившихся в языке: Estaline, Lenine. В Бразилии же: Stalin; Lenin; Yeltsin;
фамилии, оканчивающиеся на ов, сохраняют на конце в португальском варианте v, а не f: Romanov, а не Romanoff; Prokofiev, а не Prokofieff; Azov (mar), а не Azoff, и т. п. Исключение — уже состоявшееся и зафиксированное Rakhmaninoff (однако нередко пишется и Rakhmaninov. — A. P.)
— в фамилиях, оканчивающихся на ёв, пишется ev, а не ov: Kruchev, Gorbachev, etc.;
— ударения в именах и фамилиях, как правило, не ставятся, несмотря на то, что при прочтении фамилии или имени по правилам ударения порту-гальского языка, они могут отличаться по звучанию от оригинала: Boris Ieltsin; Tolstoi;
— для звуков ш; ч; щ используются графемы ch, tch и chtch. Однако звук щ передается. Как правило, как ch: tovarich, или как tch: Krutchov, а звук ч, как ch, а не tch: Gorbachev (а не Gorbatchev), Khruchev, Chekhov, Chernenko, etc.;  исключение: Tchaikovski» .

Несмотря на некоторые неточности и противоречия, эти правила мож-но принять за основу.
Отметим, что русские личные имена в справочных и энциклопедиче-ских изданиях нередко унифицируются, принимают португальское написа-ние (португалец бы сказал — aportuguesam-se). Иначе говоря, русскому име-ни подыскивают соответствующее ему португальское имя, если такое имеет-ся в римско-католических святцах: Alexandre Puchkine (ранее Pouchkine, на французский манер — например, у Олаву Билака, который перевел его сти-хотворение «Жил на свете рыцарь бедный…»), Tchaikovski (хотя современ-ный поэт португальский Арналду Таборда именует его в одном из своих стихотворений Piotr Ilich), Jos; Estaline (теперь чаще пишут Stalin). Отметим, что в энциклопедиях даже личные имена представителей тех народов, чья письменность основана на латинской графике, заменены их португальскими соответствиями: Honorato de Balzac, Eug;nio O’Neill, Carlos Baudelaire (так обращается к знаменитому французскому поэту в одном из ранних стихотворений Антеру ди Кентал) и т. д.
Имена русских государей в португальском написании имеют устойчи-вую тенденцию к унификации. Имя державного основателя нашего города следует писать и произносить Pedro o Grande, а не Pedro I (Pedro Primeiro), поскольку даже образованные португальцы и бразильцы так же плохо знают российских венценосцев, как мы — португальских королей. Имена остальных императоров Португальско-бразильская энциклопедия культуры (Enciclop;dia Luso-Brasileira de Cultura), выпуск которой начат в 1998 г., приводит в следующем написании: Catarina I, Pedro II, Ana Ivanovna, Isabel I Petrovna, Pedro III, Catarina II, Paulo I, Alexandre I Pavlovitch, Nicolau I, Alexandre II, Alexandre III, Nicolau II. Это же относится к большинству великих князей и царей допетровский эпохи, например: Bas;lio I Dmitrievitch, Bas;lio II o Сego (Василий Темный), Bas;lio III Ivanovitch, Miguel Fedorovitch, Aleixo Mikailovitch. Исключение составляет имя Иван или Иоанн, передаваемое как Ivan (произносится Iv;), а не как Jo;o: Ivan I Danilovitch, Ivan II Ivanovitch, Ivan III Vassiliovitch, Ivan IV Vassiliovitch (гораздо чаще—Ivan o Terr;vel, Иван или Иоанн Грозный), Ivan V Alexievitch, Ivan VI Antonovitch,—а также те имена, у которых нет соответствия в португальской антропонимике, прежде всего Владимир, встречающийся в двух вариантах: Vladimir и Vladimiro (в чем мы уже имели возможность убедиться, рассматривая транслитерацию имен русских писателей). Заметим попутно, что город Владимир транслитерируется Vladimira (например, в упомянутой энциклопедии) — видимо, потому что само слово cidade (город) женского рода. Не это ли ввело в заблуждение Эсу ди Кейроша, когда он в свою повесть «Мандарин» (O Mandarim) ввел русскую героиню по имени Vladimira?
Заметим также, что титул царь передается czar, но только по отноше-нию к российским монархам (даже болгарский царь, не говоря уже о царях древних государств, именуется rei). Князь в Российской Империи однозначно передается словом pr;ncipe, а великий князь — gr;o-duque. Однако в текстах, посвященной допетровской России, намечается разнобой: князю соответствует как pr;ncipe, так и duque (например, Alexandre Nevsky, Duque de Novgorod), а великому князю — как gr;o-duque, так и gr;o-pr;ncipe (например, Ivan III Vassiliovitch, gr;o-pr;ncipe de Moscovo e de toda a R;ssia). Такие случаи с трудом поддаются систематизации. Зато боярин исстари и однозначно предается как boiardo.
Личные имена жителей ближне- и средневосточных стран транскриби-руются на португальский язык сравнительно легко:

Yasser Arafat Ясир Арафат

Hosni Mubarak Хосни Мубарак

Osama Bin Laden Усама Бен Ладен

Saddam Hussein Саддам Хуссейн

Hafez al-Assad Хафез Асад

David Ben Gurion Давид Бен Гурион

Golda Meir Голда Меир

Yitzhak Rabin Ицхак Рабин

Shimon Peres Шимон Перес

Reza Pahlevi Реза Пехлеви

Ali Khamenei Али Хаменеи

Khomeini Хомейни

Brabak Karmal Бабрак Кармаль

Benazir Bhutto Беназир Бхутто

Сложнее обстоит дело с дальневосточными именами, в силу того, что фонетика их языков слишком сильно отличается от европейской, да к тому же большинство из них пользуется иероглифическим письмом. В качестве примера приведем имена некоторых политических деятелей недавнего про-шлого:

Mao Ts;-Tung или Mao Zedong (Мао Цзэдун, имя которого носит один из центральных проспектов Мапуту)

Deng Xiaoping Дэн Сяопин

Chou En-Lai Чжоу Энлай

Chang Kai-Chek Чан Кайши

Sun Yat-san Сун Ятсен (созданная им партия Гоминдан — Kuomintang)

Kim Il Sung Ким Ир Сен

Kim Jong Il Ким Чен Ир

Pak Chung Hi Пак Чжон Хи

Roh T; U Ро Дэ У

Ho Chi-Minh Хо Ши Мин

Имя Чингиз-хан или Чингисхан передается как Genghis Khan или G;ngis C;, Удэгей — Odegei, Тимур — Timur. Все это произносится по португальским правилам чтения.
На португальский манер произносятся и имена собственные из древних языков: латинского, греческого, еврейского. Как известно, общепринятых международных правил для мертвых языков нет: каждый народ их приспосабливает к правилам своего произношения. К сему добавим, что для португальцев, как и для других романских народов, латынь — не иностранный язык, а просто очень древний, да к тому же богослужебный язык римско-католической церкви. Поэтому, к примеру, древнее название города Braga (Брага) — Braccara Augusta — португальцы произносят [;brakara au;gu;ta], латинизированное название Коимбрского университета — Universitas Conimbrigense — [uni;versita; kun;mbri;;;nse], a надпись на фронтоне католической церкви византийского обряда в Ф;тиме, где до недавнего времени хранился возвращенный ныне список с чудотворной иконы Казанской Божьей Матери — Domus Pacis—[;domu; ;pasi;]. По правилам португальской фонетики произносятся и имена римских государственных деятелей:

Marco T;lio C;cero Марк Туллий Цицерон

J;lio C;sar Юлий Цезарь

Pompeu Помпей

Augusto Август

Заметим попутно, что не следует смешивать мужское имя Август с ав-густом месяцем, которые по-русски пишутся и произносятся одинаково, а по-португальски — по-разному. Имена знаменитых драматургов Плавта и Теренция пишутся Plauto и Ter;ncio, имена великих поэтов Вергилия, Овидия и Горация—Verg;lio (вариант: V;rgilio), Ov;dio, Hor;cio. Понтий Пилат пишется P;ncio Pilato. Приведем имена раннехристианских святых, особо почитаемых римско-католическою церковью: S<;o> Jer;nimo (св. Иероним), S<anto> Ambr;sio (св.Амвросий), S<anto> Agostinho (св. Августин). В латинизированной форме пишутся и имена святых нового времени: S<;o> Tom;s de Aquino (Фома Аквинский), S<anto> In;cio de Loiola (а не Loyola, как по-испански, поскольку буква у давно исключена из португальского алфавита, — Игнатий Лойола). Подчеркнем, что слово святой в русской речи перед именем святого нередко опускается, в португальской же Santo (если имя начинается с гласной) или S;o (если с согласной) — никогда. Поэтому Петропавловскую крепость следует именовать Fortaleza de S. Pedro е S. Paulo, а не de Pedro е Paulo, как зачастую делают неопытные переводчики во время экскурсий по Петербургу (в португальском названии которого тоже никогда не следует опускать слово S;o), тем более что экскурсанты могут не понять, кто такие Петр и Павел, имя которых носит крепость.
Прочно устоялась и транслитерация греческих имен и названий, во-шедших в португальский язык через латынь. Названия важнейших городов Эллады:

Atenas (Афины; так же произносится имя Афина Паллада — Atenas Palas,у римлян Minerva, Минерва),

Esparta (Спарта),

Tebas (Фивы).

Некоторые эллинские боги и богини:

Zeus (Зевс, у римлян J;piter, Юпитер),

Hera (Гера, у римлян Juno, Юнона),

Apolo (Аполлон),

;rtemis (Артемида, у римлян Diana, Диана),

Afrodite (Афродита, у римлян V;nus, Венера),

Dioniso (Дионис, не путать с Дионисием, Dion;sio; у римлян Baco, Вакх или Бахус).

Государственные деятели:

Licurgo Ликург

S;lon Солон

Le;nidas Леонид

Tem;stocles Фемистокл

P;ricles Перикл

Lisandro Лисандр

Epaminondas Эпаминонд

Alceb;ades Алкивиад

Felipe II da Maced;nia Филипп II Македонский

Alexandre, o Grande Александр Македонский (реже — Великий)

Поэты:

Homero Гомер

Hes;odo Гесиод

Arqu;loco Архилох

Alceu Алкей

Safo Сапфо

P;ndaro Пиндар

Te;crito Феокрит

Драматурги:

;squilo (Эсхил),

S;focles (Софокл),

Eur;pides (Еврипид),

Arist;fanes (Аристофан).

Философы:

Her;clito de ;feso Гераклит Эфесский

Parm;nides Парменид

Dem;crito Демокрит

S;crates Сократ

Plat;o Платон

Arist;teles Аристотель

Epicuro Эпикур

Восточнохристианские святые, почитаемые не только православными, но и католиками — три святителя: S. Bas;lio (Василий Великий), S. Greg;rio de Nisa (Григорий Нисский или Григорий Богослов), S. Jo;o Cris;stomo (Иоанн Златоуст).
Поневоле приходится пожалеть, что в 1918 г. из русского алфавита была исключена буква ; (фита), хотя по звучанию она давно слилась с ф. эта буква, писавшаяся в словах греческого происхождения, соответствовала звуку [;], вроде английского th в слове thick, который в романских языках передается буквой t. Поэтому неудивительно, что современному переводчику, плохо разбирающемуся в дореволюционной орфографии, подчас трудно сообразить, где в португальском тексте писать f, а где t.
Древнееврейские имена собственые связаны в основном с топонимикой Святой Земли (Bel;m — Вифлеем, Nazar; — Назарет, Jerusal;m — Иерусалим) и именами ветхозаветных персонажей: Ad;o (Адам), Eva (Ева), Caim (Каин), No; (Ной), Sem (Сим), Jafet (произносится Jaf; — Иафет), Abra;o (Авраам), Isaac (Исаак), Jacob (произносится Jac; — Иаков), Sa;l (Саул), David (произносится Davi — Давид), Salom;o (Соломон). Ветхозаветное имя Бога — Иегова или Яхве — пишется Jeov;. Следует иметь в виду, что встречаются расхождения в написании ветхозаветных имен, например: C; и Cam (Хам), Esa; и Jesa; (Исав). Не следует, как иногда делают начинающие переводчики, транскрибировать еврейские имена на кавказский манер: Rub;n передается как Рувим, а не Рубен, а Tamar — Фамарь, а не Тамара.
Что касается смысловых имен собственных, то приведем несколько примеров из булгаковской «Дьяволиады» и «Похождений Чичикова», кото-рые перевел Франку ди Соуза :

Кальсонер — Cal;oeiro (сноска: Foi este o nome que originou o erro de Korot-kov no seu “of;cio telegr;fico”)

Скворец — Letourneau (на французский манер)

Неуважай-корыто — Faz-asneita-grossa

Кувшинное Рыло — Cara-de-tolo

Елизавета Воробей — Isabel Estafermo (т. е. Чучело)

Ротозей Емельян — Emiliano Papa-moscas



Глава 6. ПОРТУГАЛЬСКИЕ ИМЕНА И НАЗВАНИЯ
В РУССКОМ ТЕКСТЕ

В допетровскую эпоху у нашей страны практически не было контактов с Португалией, немногие, видимо, и знали, и знали о существовании этой далекой земли . Положение изменилось благодаря державному преобразователю России, которая становилась открытой страной. Достаточно сказать, что первым петербургским генерал-полицмейстером и одним из первых кавалеров ордена св. Александра Невского был зять А. Д. Меншикова, выходец из Португалии Антон Мануйлович Девиер, или Дивиер, он же Антониу Мануэл ди Виейра , а в царствование Анны Иоанновны в России жил и работал крупнейший медик своего времени Рибейру Саншес (или Рибейро Санчес), чьим именем названа одна из центральных лиссабонских улиц.
Назрела необходимость выработать транслитерацию португальских имен и названий. На протяжении трех столетий она претерпела некоторые изменения, а многие связанные с нею проблемы поныне остаются нерешен-ными.
К названию Portugal — одной из немногих европейских стран, у кото-рых название мужского рода, — сразу добавилось окончание –ия. Несколько позже, при знакомстве русской общественности с Бразилией (Brasil), с ее названием произошла аналогичная трансформация. Название португальской столицы — Lisboa — напротив, женского рода (восходит к латинскому Olisipona, или Ulisipona, что связывалось с именем легендарного Улисса, или Одиссея). Попав на французскую почву, это название приняло форму Lisbonne. От французского названия произошло английское—Lisbon, от английского — немецкое Lissabon, а от немецкого — русское Лиссабон. Из-за утраты конечного гласного –а, характерного показателя женского рода в русском языке, название стало мужского рода. Параллельно с вариантом Лиссабон долгое время практиковался Лисабон (с одним с) — например, в романе К. М. Станюковича «Вокруг света на “Коршуне”» и в последнем, 3-м издании Большой советском энциклопедии. Но в последнее время этот вариант транслитерации вышел из употребления.
Название второго по величине и значению города Португалии — Порту (Porto) — примерно до середины прошлого столетия транслитерировалось обычно как Опорто — от английского Oporto. Дело в том, что англичане приняли за первую букву названия стоящий перед ним определенный артикль о. От этого названия образовано притяжательное прилагательное опортский, встречающееся, например, в опубликованных в периодике начала ХХ в. статьях А. А. Деренталя. Однако в изданной в середине XIX столетия «Истории Русской Церкви», написанной митрополитом Макарием (Булгаковым), есть прилагательное портуэнский, восходящее к латинскому portuensis, от которого произошло и португальское portuense. Первое прилагательное столь же безнадежно устарело, как и вариант названия, от которого оно образовано, второе же, как нам представляется, можно и должно воскресить.
Название острова Мадейра (Madeira) в XVIII — XIX вв. писалось по-русски Мадера, совпадая графически с названием производимого на нем знаменитого крепленого вина (vinho da Madeira). Такой вариант написания встречается, в частности, в упомянутом романе К. М. Станюковича, а также в путевых очерках И. А. Гончарова «Фрегат Паллада». В этот же период название главного города Мадейры — Фуншал (Funchal) — передавалось по-русски на испанский лад: либо Фунчаль (у Станюковича), либо Фунчал (у Гончарова) — из-за того, что мало кто чувствовал тогда разницу между ис-панской и португальской фонетикой.
Бывшая столица Бразилии Рио-де-Жанейро (Rio de Janeiro) c самого начала и по сей день пишется по-русски с двумя дефисами. Объясняется это тем, что в XIX в. наблюдалась устойчивая тенденция при транслитерации с романских языков присоединять с помощью дефиса предлог de к имени или названию, которое за ним следует, а иногда и предшествует ему.
Перейдем теперь к личным именам португальцев и бразильцев.
В XIX — нач. ХХ в., когда португальский язык не преподавался ни в одном из российских университетов даже факультативно, португальские имена обычно транскрибировались на французский и немецкий лад, ибо этими языками владела почти вся интеллигенция. Прежде всего, бросается в глаза, что буква l передавалась не твердым л (как в современных текстах), а мягким ль, как во французских и немецких словах: маркиз де Помбаль (marqu;s de Pombal), Антеро де Кенталь (Antero de Quental). Сочетание ou на французский лад транслитерировалось как у: Луис де Суза, а не Соуза (Lu;s de Sousa). Буква h, а также сочетание ch, которое ныне всегда соответствует русскому ш, нередко передавалось как х, по аналогии с немецким языком: король Дом-Санхо, а не дон Саншо или дон Саншу (El-Rei D. Sancho), герцог де Салданха, а не Салданья (Duque de Saldanha). Дифтонгу eu по той же причине соответствовал русский ей — например, в названии города Сеута (Ceuta), в тогдашней транслитерации — Цейта. Буква z передавалась, тоже на немецкий манер, как ц — например, Энрикец (Henriques), Ортиц (Ortiz).
Особенно вопиющи примеры из драматической поэмы В. А. Жуковского «Камоэнс», представляющей собою вольный перевод или переложение одноименного сочинения немецкого романтика Ф. Гальма (или Хальма), где молодой стихотворец наречен Васко Мусинхо де-Квеведо Кастель-Бранка (Vasco Mouzinho de Quevedo Castelo Branco), а заглавный герой — дон Людвиг Камоэнс (действительно, немецкое имя Ludwig соответствует португальскому Lu;s, поскольку оба восходят к латинскому Ludovicus), причем ударение в слове Камоэнс, судя по расположению в стихе, падает не на предпоследний, а на последний слог, как во французском языке.
Другая тенденция, обращающая на себя внимание—ориентация более на графическое оформление слова, нежели на его произношение (о котором, как уже отмечалось, тогда имели весьма смутное представление). Поэтому буква s передавалась как з в интервокальном положении и как с в остальных случаях, но никогда — как ш. Гласные о и е, подверженные в португальском языке сильной редукции, во всех позициях передавались как о и е (в начале слова и после гласной — как э, во избежание йотации), но никогда — как у и и. Часто писалась и произносилась буква у там, где в португальском тексте стояла непроизносимая u после g и q. Например, В. К. Пискорский в своей «Истории Испании и Португалии» инфанта-узурпатора дона Мигела (D. Miguel) именует Дом-Мигуэль—подобно тому, как А. Н. Островский Сервантеса называет Мигуэлем, а Ги де Мопассана еще в предреволюционные годы называли Гюи де Мопассан.
Более точную, хотя тоже далекую от совершенства транслитерацию предложил в первые послереволюционные годы Г. Л. Лозинский — приват-доцент Петроградского университета, преподававший там португальский язык и литературу, родной брат знаменитого поэта-переводчика М. Л. Лозинского, удостоенного Сталинской премии 1-й степени за блестящий перевод дантовской «Божественной комедии» . Г. Л. Лозинский был близко знаком с португальским посланником в России, с помощью которого прилично овладел языком. В своих работах—например, в предисловиях к сочинениям Эркулану и Эсы ди Кейроша, вышедшим в издательстве «Всемирная литература» — он старается приблизить русское написание имен к их произношению на языке оригинала. Для этого он предлагает передавать букву s как ш перед согласной или в конце слова, однако безударное неносовое о транслитерирует обычно как о, а не как у. Например, заглавие книги Эсы ди Кейроша A Ilustre Casa de Ramires он переводит как «Знатный род Рамиреш», имя Castilho передает как Каштильо, Alberto Teles как Алберто Телеш. На этом фоне странной выглядит передача имен Joaquim как Жуакин и Coelho как Куэльо (современные приверженцы фонетической транслитерации предпочитают варианты Жоакин и Коэлью). Еще более странным представляется неоправ-данно широкое употребление э оборотного (Жозэ, Алмэйда, Рэйш, Алэйшо), хотя букву е в иностранных словах издавна принято произносить как э (если только она не йотированная). Неприкосновенным оставляет Г. Л. Лозинский явно устаревшее правило, упорно сохраняя дефис между предлогом de и последующим именем (Эса де-Кэйрош, Антеро де-Кентал) и даже между элементами имен и фамилий (Баталья-Рэйш , Алмэйда-Гарретт, Жозэ-Мария де-Алмэйда-Тэйшэйра-де-Кэйрош , Франсишко де-Мело-Франко). По каким-то причинам фамилию одного из основоположников португальского романтизма Эркулано, или Эркулану (Herculano), он передает как Иркулано. Впрочем, его старшая современница М. В. Ватсон транскрибирует ее Геркулану—на латинский манер . Надо сказать, что девичья фамилия Марии Ватсон—де Роберти де Кастро де ла Серда, отец ее был испанцем, и испанским языком она хорошо овладела с малолетства. Хорошо овладеть португальской фонетикой исследовательнице вряд ли удалось, и потому португальские имена в статье «Португалия и ее литература» она искажала на испанский лад. Например: дон Хуан IV, Леаль, Мануэль, Хосе, Альмеида, Араухо, Хоао де-Деус (этого поэта Энциклопедический словарь Брокгауз — Ефрон передает как Иоанн де Деус — на русский или, точнее, на церковнославянский манер).
К середине минувшего столетия сложились два устойчивых способа транслитерации португальских имен и названий: графический, ориентиро-ванный на написание слова, и фонетический, стремящийся как можно точнее воспроизвести звучание. Первая более характерна для художественной, вторая — для научной и справочной литературы, а также периодики и публицистики. Впрочем, нередки случаи их взаимопроникновения.
При графической транслитерации гласная о во всех случаях передается как о, е — всегда как е (после гласных и в начале слова — э). Согласная s в интервокальном положении передается как з, в остальных случаях — как с и никогда — как ш: этому звуку соответствуют только сочетание ch и в большинстве случаев буква х (исключение: E;a de Queir;s — Эса де Кейрош). Носовой звук ; передается посредством ан или ян (Me; — Меан, Covilh; — Ковильян), носовой дифтонг ;о—посредством ан или ян (Jo;о —Жоан, Trist;о — Тристан, Maranh;о — Мараньян), сочетание ;es — посредством аэнс или яэнс (Guimar;es—Гимараэнс, Magalh;es—Магальяэнс), сочетание ;es — посредством оэнс (Cam;es — Камоэнс, Sim;es — Симоэнс). Конечное im обычно передается как ин, а не как им: Joaquim — Жоакин, Patraquim — Патракин. Сочетания lho и nho передаются как льо и ньо, но выговаривать их приходится как льё, или льйо, и ньё, или ньйо: Ботельо, произносится «Ботельйо» (Botelho), Агостиньо, произносится «Агостиньйо» (Agostinho), а lha и nha—как лья и нья: Фолья (Fоlhа), Салданья (Saldanha).
Принципы фонетической транслитерации изложены в справочнике Р. С. Гиляревского и Б. А. Старостина «Иностранные имена и названия в русском тексте» (М., 1985. С. 195 — 208). При таком способе транслитерации возникает несравненно больше разночтений и трудноразрешимых вопросов, чем при графическом. По такому принципу, в частности, переданы португальские имена и названия в последнем, 3-м издании «Большой советской энциклопедии». Сочетание ;es там передается посредством аинш (Guimar;es — Гимараинш), а ;es — посредством оинш (Sim;es — Симоинш). Безударное неносовое о передается посредством у, но только в конце слова, а в остальных позициях — как о: Николау Толентину (Nicolau Tolentino), Аморин (Amorim). Исключение составляет имя Jo;o, передаваемое как Жуан. Сочетания lho и nho передаются как лью и нью: Ботелью (Botelho), Агоштинью (Agostinho), а lha и nha — как лья и нья: Фолья (Fоlhа), Салданья (Saldanha). Конечное безударное е передается, как правило, посредством и: Андради (Andrade), Бокажи (Bоcage), Висенти (Vicente), Верди (Verde), а окончание es — посредством иш: Гомиш (Gomes), Пириш (Pires), Эаниш (Eanes). Однако с таким принципом согласны не все. Например, московская исследовательница О. А. Овчаренко, последовательная сторонница фонетической транслитерации, пишет Нунеш (Nunes), Алвареш (;lvares), Лопеш (Lopes) Мендеш (Mendes) . Она же предлагает транслитерировать Correia как Куррейя, а не как Коррейя, а Namorado — как Намураду, а не Намораду .
«Кроме того, — констатируют авторы справочника, —бразильское произношение несколько отличается от португальского, что создает допол-нительные трудности» . Главное отличие состоит в том, что буква s в конце слова и перед согласными в Португалии произносится как ш, а в большинстве штатов Бразилии—как с. При графической транслитерации это различие пропадает, а при фонетической имена передаются по-разному, в зависимости от того, кто их носит — португальцы или бразильцы. Поэтому имена Lu;s, Carlos, Tom;s, Castro, Costa, Dias передаются как Луиш, Карлуш, Томаш, Каштру, Кошта, Диаш, если их носители — португальцы, и Луис, Карлус, Томас, Кастру, Коста, Диас, если это бразильцы. Заметим, что при графической транслитерации эти имена в обоих случаях писались бы как Луис, Карлос, Томас, Кастро, Коста, Диас.
К сожалению, справочник Р. С. Гиляревского и Б. А. Старостина — по крайней мере, раздел «Португальский язык» — изобилует ошибками и неточностями. Вряд ли можно принять на вооружение тезис, что «в середине слов ia после согласной передается через ья, а после гласной — через я, например: Maxial—Машьял»  — лучше Машиал. Не можем согласиться мы и с тем, что «;е передается посредством айн или яйн»  — лучше аин и яин: Ruiv;es — Руйваинш, Magalh;es — Магальяинш). Непонятно, почему Queir;s передано как Кейруш, а не как Кейрош (эта ошибка допущена по какой-то причине и в «Большой советской энциклопедии»). Более чем спорно, что «безударное i в середине слова между согласной (кроме r) и гласной передается по-разному в португальских и бразильских именах: в португальских—через ь <…>, в бразильских—через и, например: Maxial — Машьял — Машиал» . Наконец, имя Alo;sio по-русски следует писать Алоизиу, а не Алойзиу и не Алойзью, Ant;nio — Антониу, а не Антонью, Apol;nio — Аполониу, а не Аполонью, ;rio — Ариу, а не Арью, Caetano — Каэтану, а не Каетану, Diogo — Диогу, а не Дьогу, Eug;nio — Эужениу, а не Эуженью, Fialho — Фиалью, а не Фьялью, Hon;rio — Онориу, а не Онорью, L;cia — Лусия, а не Лусья, и т. д.
Несмотря на непримиримые расхождения между графической и фоне-тической транслитерациями, существуют ставшие традиционными имена и названия, которые пишутся одинаково при той и другой транслитерации. Так, имя Камоэнс (Cam;es) и название Рио-де-Жанейро (Rio de Janeiro) ис-пользуются и при фонетической транслитерации, а имя Жоржи Амаду (Jorge Amado) и название Сан-Паулу (S;o Paulo) используются и при графической.
Очевидны как сильные, так и слабые стороны обеих транскрипций. Не обходится и без курьезов. Приверженцы графической транслитерации обви-няют своих оппонентов в том, что именно по их милости большинство рус-ских читателей произносят имя недавно знаменитого бразильского писателя Жоржи Амаду с ударением на последнем слоге (видимо, по аналогии со словом какаду). На это они получают ответ, что если бы его фамилия по-русски писалась Амадо, то, скорее всего, ее стали бы произносить «Ам;да», поскольку безударное о по-португальски произносится как у, а по-русски как а. Более того: фамилию единственного португальского лауреата Нобелевской премии по литературе Жозе Сарамаго (Jos; Saramago, в фонетической транслитерации — Жозе Сарамагу) в нашей стране обычно произносят Сарам;га, а имя стяжавшего невиданную популярность бразильского писателя Пауло Коэльо (Paulo Coelho) выговаривают как Паула Каэлья. Последнее кажется особенно комичным: ведь когда во время встреч с португальцами и бразильцами их имена произносят не знающие португальского языка русские люди, то их имена как будто из мужских становятся женскими: мужское имя Augusto звучит как женское Аугушта, Eduardo как Эдуарда, Fernandо как Фернанда, Francisco как Франсиска, L;cio как Лусия и т. д. Реакцию носителей таких имен пишущему эти строки неоднократно доводилось наблюдать лично.
Серьезные расхождения вызывает также передача имен португальских королей и бразильских императоров. Усугублялись эти расхождения тем, что в советский период о коронованных особах — как российских, так и зарубежных—стремились говорить как можно меньше.
Не вызывает сомнений, пожалуй, только написание имен двух порту-гальских королев — Марии I и Марии II (D. Maria I, D. Maria II), поскольку португальское женское имя Maria, кому бы оно ни принадлежало, однозначно передается русским Мария. Поставленная перед ним прописная буква D с точкой представляет собою аббревиатуру слова Dona. В португальских текстах она обязательно ставится перед именами португальских королев, бразильских императриц, а также знатнейших дам этих стран. В русских текстах оно не обязательно, но возможно. Надо только писать его со строчной буквы и полностью, а не в сокращении. Возможны написания Мария II и дона Мария II, но никак не Д. Мария II.
При передаче имени монархов тоже сложились две тенденции. Одна из них предполагает обычную транслитерацию личного имени, как если бы его носил не монарх, а любой португалец или бразилец. Так, D. Jos; I предлагается передавать как Жозе I или дон Жозе I, D. Jo;o VI как Жоан VI, дон Жоан VI или Жуан VI, дон Жуан VI и т.д. (слово Dom следует передавать как дон, а не как Дом — от этого наследия XIX — нач. ХХ в. следует решительно отказаться — и тоже со строчной буквы). На это можно возразить: ведь если следовать такому принципу, нужно и французских королей называть Франсуа I, а не Франциск I, Анри IV, а не Генрих IV, Луи XIV, а не Людовик XIV, и пр. Между опыт показал, что такая транскрипция подходит разве что для шуточных песенок (вспомним хотя бы песню из фильма «Гусарская баллада»). Издавна сложилась традиция унифицировать названия европейских монархов — поэтому и английского короля именуют не Чарлзом, а Карлом I, испанского короля — не Фернандо, а Фердинанд VI, и список можно продолжить. В таком случае упомянутых португальских королей следует именовать Иосиф I и Иоанн VI — в этом случае слово дон перед ними не ставится. Этот вариант используется в упоминавшейся монографии В. К. Пискорского, в справочнике «Испания и Португалия» (М., 1946) и других изданиях XIX — 1-й пол. ХХ в. Однако в этих и подобных им изданиях унифицированная передача королевских имен соседствует с обычной транслитерацией. Например, имя португальского короля, ставшего впоследствии бразильским императором, передано как Дом-Педро или дон Педру. Исходя из этого, находим целесообразным предложить компромисс: унифицировать имена монархов в том случае, если есть прецеденты; если же таковых нет, прибегать к простой транслитерации.
Подведем итоги. Ситуацию, связанную с транслитерацией португаль-ских имен и названий, иначе как парадоксальной назвать трудно. Пройдя довольно длительную и сложную эволюцию, она разделилась на два парал-лельных потока, которые не могут слиться и по сей день. Выхода из сложившегося положения не видно, поскольку предложить более совершенный способ русского написания португальских имен и названий вряд ли кому-нибудь удастся. Может быть, в достаточно отдаленной перспективе либо графическая транслитерация вытеснит фонетическую, либо наоборот. Но скорее всего, они обречены на долгое сосуществование при возможном взаимовлиянии и взаимопроникновении.






































Глава 7. ПРИНЦИПЫ ПЕРЕВОДА ПОРТУГАЛЬСКОЙ ПОЭЗИИ

Переводчик португальской поэзии в целом руководствуется теми же принципами, которые применимы при переводе поэзии других романских народов. Есть, однако, некоторые особенности, а также дискуссионные мо-менты, которых мы постараемся коснуться.
Важнейшею особенностью поэтического текста по сравнению с проза-ическим является размер, который современные поэты-переводчики стремятся воспроизвести как можно точнее. Здесь уже кроется первая проблема. Если русские поэты со времен М. В. Ломоносова решительно отказались от силлабического стихосложения в пользу силлабо-тонического, то в поэзии романских стран, в том числе Португалии, силлабика сохраняется поныне. Поэтому сохранение размера при переводе португальских поэтов возможно лишь относительное. Постараемся выявить основные закономерности.
Португальские размеры различаются по количеству слогов и называ-ются соответственно:

1 — monoss;labo (односложник)
2 — biss;labo (двусложник)
3 — triss;labo (трехсложник)
4 — tetrass;labo (четырехсложник)
5 — pentass;labo (пятисложник)
6 — hexass;labo (шестисложник)
7 — heptass;labo (семисложник)
8 — octoss;labo (восьмисложник)
9 — eneass;labo (девятисложник)
10 — decass;labo (десятисложник)
11 — bipentass;labo (одиннадцатисложник)
12 — dodecass;labo (двенадцатисложник)
13 — tridecass;labo (тринадцатисложник)

Стихотворные строки, содержащие большее число слогов (15 — 19), встречаются крайне редко (если это не верлибр), равно как и самые короткие. Так, один бразильский поэт написал односложным стихом целый сонет:

;
Vem,
Tem
D;…

Однако односложник употребителен либо в юмористической поэзии для создания комического эффекта, либо в разностопном поэтическом тексте для придания ему разнообразия — например, в поэме Том;ша Рибейру «Дон Жайме» (D. Jaime):

M;rtires
Tais
S;o.
M;seros
Mais
N;o.

Б;льшую часть упомянутых размеров можно найти в галисийско-португальской поэзии средневековых трубадуров, которая отличалась необычайным ритмическим разнообразием. Но уже в эпоху Возрождения (в Португалии это XVI в.) поэты отказались от большинства размеров, сохранив лишь некоторые, которые остаются наиболее употребительными и поныне. Как утверждает директор Библиотеки фонда Гулбенкяна в Париже Антониу Коимбра Мартинш, «основные размеры в португальской поэзии — это семисложник и десятисложник; очень распространены стихи, насчитывающие 5, 6, 11 и 12 слогов; менее употребительны четырех-, восьми- и девятисложники; стихи в 2, 3 и 13 слогов встречаются редко, остальные — в исключительных случаях»  .
Важно подчеркнуть, что последним учитываемым слогом в португальском стихе является последний ударный. Один или два заударных слога, если таковые имеются, в счет не идут. Иная традиция сложилась в испанском и итальянском стихосложении, где счет ведется до первого заударного слога. Поэтому португальскому семисложнику соответствует испанский и итальянский восьмисложник, десятисложнику — одиннадцатисложник, и т. д. об этом следует помнить во избежание путаницы.
Происхождение пиренейского семисложника явно фольклорное и восходит к испанскому романсу. Семисложник преобладает в народной песенной культуре Португалии и поныне широко используется поэтами, слагающими стихи для фаду (род городского романса). Будучи идеальным для повествовательной поэзии (не будем забывать, что в испанских романсах повествовательный элемент обычно преобладает на лирическим), этот размер занял прочное место в драматической поэзии XVI — XVII вв. — эклоги Бернардина Рибейру, духовные действа и фарсы Жила Висенте, комедии Камоэнса, пьеса дона Франсишку Мануэла ди Мелу «Фидалго-ученик». Второе дыхание семисложник обрел в XIX столетии у влюбленных в фольклор романтиков. Им написаны, в частности, поэма Алмейды Гаррета «Адозинда» и его стихотворение «Кашкайш».
Подсчитав число слогов и расположение ударений, при всей его сти-хийности, всякий может убедиться, что португальскому семисложнику и ис-панскому восьмисложнику однозначно соответствует русский четырехстопный хорей, к которому прибегает подавляющее большинство поэтов-переводчиков при работе над испанскими романсами и пьесами испанских драматургов «золотого века». Четырехстопным хореем петербургская переводчица А. М. Косс перевела комедии Камоэнса «Царь Селевк» и «Филодемо» , блестяще справившись со своей задачей. Однако пишущий эти строки оказался свидетелем того, как в 1970 — 80-е гг. в секции перевода Ленинградской писательской организации распространился совершенно безосновательный предрассудок, будто четырехстопный хорей — это размер, присущий по преимуществу комической поэзии, особенно частушке (словно не было «Зимней дороги» Пушкина, «Песни цыганки» Полонского и многих других проникновенных лирических стихотворений, написанных этим размером). Идя на поводу у этого предрассудка, петербургский переводчик Ю. Стефанов перевел «Действо о хананеянке» Жила Висенте четырехстопным ямбом, а не хореем . Аналогичным образом поступила И. М. Чежегова при переводе стихотворения Гаррета «Кашкайш» (или «Каскайс») . При весьма высоких художественных достоинствах обоих переводов, их авторов нельзя не обвинить в неточности воспроизведения размера, ибо четырехстопному ямбу в португальском стихосложении соответствует девятисложник — размер довольно редкий, в противоположность необычайно распространенному в русской словесности четырехстопному ямбу, что отчасти может послужить оправданием для упомянутых переводчиков. Получив определенное распространение в поэзии трубадуров, девятисложник был отвергнут в эпоху Возрождения и позднее лишь изредка использовался некоторыми поэтами XIX — нач. ХХ вв.
Еще большее распространение в португальской поэзии получил деся-тисложник, где гораздо четче, нежели в восьмисложнике, прослеживается система расстановки ударений. Уже в поэзии трубадуров основные ударения падают на четвертый и десятый слоги, а добавочные — на четвертый и ше-стой (реже — седьмой), из чего видно, что этот размер однозначно соотно-сим с нашим пятистопным ямбом. Интересно, что португальском десяти-сложнике, начиная с самых ранних его образцов, появляется цезура — обычно после четвертого слога, как у Пушкина в «Борисе Годунове». Переводчику следует ее сохранять, хотя несоблюдение этого правило обычно в глаза не бросается.
Десятисложник стал основным размером в португальской поэзии Воз-рождения и барокко, не утратив значения и в последующие века. Он оказался одинаково пригодным и для лирической, и для эпической, и для драматической поэзии, и для рифмованного, и для белого стиха. В частности, им написана знаменитая трагедия Антониу Феррейры «Кастро» (или «Инесс де Кастро»), и вызывает по меньшей мере недоумение, почему ее переводчица А. Шарапова перевела ее четырехстопным амфибрахием, хотя пятистопный ямб прочно утвердился в русской драматургии начиная с Пушкина, вытеснив александрийский стих.
На александрийском стихе следует особо остановиться, даром что в португальской поэзии он распространен гораздо меньше, нежели во французской и даже в русской. Впервые александрийским стихом был написан старофранцузский рыцарский «Роман об Александре», откуда и пошло название. В Португалии первые александрийские стихи начал слагать в XVIII в. Бокажи, притом в небольшом количестве. Несколько чаще александрийский стих использовал Герра Жункейру и другие поэты конца XIX в., подражая Бодлеру и французским парнасцам.
Французский александрийский стих представляет собою двенадцати-сложник, распадающийся на два полустишия (6 + 6 слогов). Русский алек-сандрийский стих — это шестистопный ямб с обязательной цезурой после третьей стопы. Особенность португальского александрийского стиха в том, что окончание первого полустишия (hemist;quio) может быть не только мужским, но также женским и даже дактилическим (соответственно 7 + 6 и 8 + 6 слогов). На русский перевод это никоим образом не влияет: по-русски окончание первого полустиши всегда мужское.
При передаче остальных размеров возможны различные варианты. Здесь многое зависит от вкуса, мастерства и пристрастий переводчика.
Португальская рифма в основном аналогична русской и общеевропейской. Есть некоторые различия в терминологии: мужская рифма по-португальски именуется rima aguda,а не masculina, женская — grave, а не feminina, дактилическая — esdr;xula, а не dact;lica. Гипердактилических рифм в португальском стихосложении по понятной причине не бывает.
Общеизвестно, что суффиксально-флективные и особенно глагольные рифмы считаются тривиальными и, следовательно, нежелательными. Еще в начале XIX столетия высказывались мнения о полной недопустимости гла-гольных рифм, против чего решительно возражал великий Пушкин. Действительно, слишком тщательный подбор разнородных рифм при переводе может произвести впечатление некоторой искусственности, нарочитости (при этом, правда, следует учитывать подбор рифм в оригинале). Поэтому однородные, в том числе глагольные рифмы использовать в принципе можно, но ни в коем случае не злоупотреблять ими, а соблюдать меру и держаться в рамках хорошего вкуса.
Допустимость глагольных рифм Пушкин мотивировал тем, что «рифм в русском языке слишком мало» . Признание справедливости этого утверждения во многих случаях избавляет нас от необходимости сохранять монорифму в средневековой галисийско-португальской поэзии. Например, в балладе (cantiga) короля Альфонса Х Мудрого “De vergonha nos guardar” более 20 концевых слов рифмуются с именем Maria. Найти столько рифм в русском языке, если только они не суффиксально-флективные, технически невозможно.
Использовать неполные и неточные рифмы можно и должно использовать только при переводе поэзии ХХ — XXI вв. При переводе классической поэзии они совершенно недопустимы, ибо производят впечатление анахронизма.
Больше всего разногласий вызывает вопрос о необходимости альтер-нанса мужских и женских клаузул при переводе португальской поэзии. Если во французской и русской версификации альтернанс обязателен по крайне мере в таких устойчивых поэтических формах, как терцины, октавы и, ко-нечно, сонет, то у португальцев это требование не соблюдается. Даже у Ка-моэнса большинство сонетов построено на одних женских окончаниях, а в его эпопее «Лузиады» женские клаузулы лишь изредка разнообразятся мужскими и еще реже — дактилическими. Одним из немногочисленных португальских стихотворцев, придававших большое значение альтернансу, был романтик Жуан ди Демуш .
М. И. Травчетов и А. М. Косс при переводе «Лузиад», а также М. В. Талов, В. В. Левик и их многочисленные последователи, переводившие сонеты Камоэнса, неукоснительно использовали альтернанс. По иному пути пошли некоторые другие поэты-переводчики, в том числе И. Ю. Тынянова, которая перевела фрагменты из камоэнсовской эпопеи, используя одни женские окончания. Это не только идет вразрез с традициями отечественной поэзии — как оригинальной, так и переводной — но и делает текст перевода монотонным, затрудняет его восприятие и снижает художественные достоинства.
Нет единомыслия и касательно того, какие клаузулы следует подби-рать, когда в сонете терцеты рифмуются по схеме cde cde. Здесь приходится жертвовать либо альтернансом, делая окончания с и d женскими, а е муж-скими, либо схемой рифмовки, придавая ей вид cdc dcd или cc deed. На наш взгляд, второй способ предпочтительнее.
Как известно, рифма не является непременным атрибутом поэтической речи — существует белый и свободный стих (по-португальски, соответственно, verso branco или, чаще, verso solto, и verso livre). Последний по-русски именуется еще верлибром (от французского vers libre). Практика показывает, что неопытные поэты-переводчики зачастую не видят разницы между белым и свободным стихом. Разница в том, что если в белом стихе, при отсутствии рифмы, сохраняется ритм, то в свободном стихе не просле-живается и четкого ритма. Поэтому, приступая к переводу современного не-рифмованного стиха, поэту-переводчику прежде всего следует подсчитать количество слогов в строке, чтобы не попасть впросак.
Самый распространенный тип португальского белого стиха — нериф-мованный десятисложник. Им, в частности, написана упоминавшая трагедия А. Феррейры «Кастро», ироикомическая поэма Круз-и-Силвы «Кропило», романтические поэмы Алмейды Гаррета «Камоэнс» и «Дона Бранка» и некоторые ранние его стихотворения. В этих и других сочинениях подавляющее большинство клаузул женские, и при переводе, во избежание однообразия, их непременно следует разбавлять мужскими. Именно так и поступил С. Ф. Гончаренко при переводе стихотворения Алмейды Гаррета «Изгнание» .
Особенности свободного стиха, или верлибра вызывают дискуссии среди стиховедов. Одни полагают, что верлибр отличается от прозаической речи только наличием концевых пауз в каждой строке, другие трактуют свободный стих как нерифмованный разностопный дольник. С нашей точки зрения, при переводе португальского верлибра следует сочетать оба эти приема: первый — когда строки подлинника длинные и неравномерные и само стихотворение достаточно велико по объему (так Б. А. Слуцкий переводил стихи Ф. Пессоа, написанные от имени Алвару ди Кампуша); второй предпочтителен для стихотворений меньшего объема и со строчками более или менее одинаковой длины. Одной из особенностей перевода верлибра является недопустимость инверсий.
Все вышеизложенное относится к переводу не только португальской поэзии, но и поэзии других португалоязычных стран.