Обломанные крылья

Она писала картины. Странные, непонятные, но манящие и очаровывающие диковинными формами линий и чудными, просто фантастическими мазками совсем не сочетающихся между собой красок. Она рисовала вопреки всем правилам, традициям. Работала ночами, отсыпаясь после днём в полном опустошении и блаженной усталости и, просыпаясь к обеду, бежала первым делом к мольберту. Словно затаившись, долго и внимательно рассматривала своё творение, немного поправляла и чем больше глядела, тем светлее и радостней становилось её лицо. Разглаживались скорбные морщинки меж бровей и поднимались усталые припухлые веки, делая глаза больше, а в них появлялся живой свет и даже цвет их сиял ярче и глубже. Счастливая в творчестве, она, улыбаясь напевая и пританцовывая, одевалась и шла гулять, продолжая мысленно создавать новые образы. И чем жизнерадостней была, тем ярче играли краски в них.

Её потенциал был бесконечен, как и безгранична большая душа, которую била и терзала жизнь, не жалея и не сочувствуя. Судьба её, как и мать, были для неё мачехой – злобной и жестокой, но она долго не унывала, наивно веря в торжество добра и правды. И чем горше было, тем праведнее старалась быть. И ждала - ждала чуда, что планеты повернутся к ней счастливой стороной, согреют и укрепят. И она вновь будет создавать новые трогательные, простые и душевные, броские и насыщенные, утончённые и одухотворённые полотна и выставлять их … на улице.

Прохожие останавливаются, просят продать, но она не может с ними расстаться – они, что дети её. Но здесь – в сквере, сидя на скамейке в окружении своих работ, она празднует триумф и всемогущее слияние с душами людей, пусть незнакомых и непонятных, но понимающих её и принимающих. Восхищение и похвала, критика и замечания, непонимание и даже осуждение – всё для неё приятно. Главное – не равнодушие.
И в общении она была счастлива и забывала свою нескладную жизнь.

И когда, порой, случалось чудо и судьба посылала ей свою скупую благосклонную улыбку, тогда она творила и днём, и ночью, выливая накопившиеся боль и горечь на полотна. Но они не были мрачными, потому, что душа её была чиста – просто она требовала очищения и обновления. Порой резкими, иногда мягкими, невесомыми и тяжёлыми, тонкими и жирными мазками она рассказывала свою жизнь, боль и мечты. Ведь каждый в своих творениях, неосознанно открывает потаённое и высказывает то, чем он наполнен. Не льётся из чистого источника грязная вода.
Принимая удары судьбы и предательства, смирялась, винясь, и не роптала. Терпела и надеялась, что засияет благодатный свет над её головой и сбудутся мечты – простые и незамысловатые – такие, что прописаны каждому, да не любому даны.

Давно заметила – кого любит мать, того любит и жизнь. А её не любили: ни мать, ни жизнь и судьба была к ней холодна и равнодушна. Недавно услышала: «Я ненавижу её, проклятую» - мать жаловалась соседке на неё и столько агрессии было в словах, что проросли они в памяти, как ядовитый колючий куст и при любом движении ранят и отравляют. «Проклятую», - бесконечно крутится адское слово в голове и непонимание, ведь это сказала та, что зачала, выносила и в муках родила, та, что по определению свыше наделена безусловной любовью к ребёнку, любовью, что жизнь готова отдать за него – не приняла и прокляла … 
- За что! - кричит душа.
- Молись, прости, - советуют, - смирись и не ропщи.
- Почему? – горько плачет сердце.
- Так счастье надо заслужить, очищайся прощением и будет оно тебе – не здесь, так – там …, - обнадёживают, - претерпевший да спасётся.

Повинилась, пощадила, склонилась, как могла примирилась и пыталась заслужить его великодушием и терпением, временами выгрызая из души любой греховный помысел. А полного счастья как не было, так и нет и судьба, становясь всё безжалостней, норовит ударить побольнее.
А может и всё также бьёт, только с возрастом порог боли стал ранимей, и чуткая восторженная душа измучалась вконец и потерялась? Заблудилась, истерзанная опустошённая нелюбовью и небрежением, в поисках добра и счастья, а злая мачеха-судьба уже тут как тут и празднует свою победу, посылая новые испытания, подло стараясь забрать единственного любимого …

Плачет ночами, крепится днём, и стойко бьётся, как побитая птица, из последних сил с кручиной и злым роком, созданным, возможно, проклятиями и нелюбовью матери, и кричит неумолимой твердолобой судьбе: «Врёшь! Не отдам! Не бывает так! Ты же так мало мне дала!» … а крылья всё слабее и слабее. 

Рыдая, молится; прощает, оправдывает, понимает и надеется, надеется и верит …
Верит, что придёт ещё на этом свете долгожданное благоденствие и покой в душу и она опять будет создавать свои картины смешные и нелепые, но трогательные в своей наивности и чистоте.

А сейчас не пишется и страшен каждый день без вдохновения и творчества, да только краски в раненной душе все стали серые …, а без родного милого мир и вовсе останется чёрно-белым.

Рисунок найден в свободном доступе интернета.

20.03.2020