Пушкин на карантине

В последний день августа 1830 года Пушкин поехал в Болдино, чтобы вступить во владение частью нижегородской деревни Кистенёво, которую выделил ему отец по случаю его женитьбы.

В то время отношения поэта и его невесты были весьма неопределёнными.  Мать Натали, Наталья Ивановна, высказала Александру Сергеевичу столько неприятных вещей, что тот спешно покинул дом Гончаровых. К тому же, и невеста его не поддержала…

По пути в имение Пушкин узнал, что вспыхнувшая в Астраханской и Саратовской губернии холера уже подобралась к  Нижнему Новгороду.  Но, даже догадываясь, что эта ситуация может задержать его на какое-то время в деревне, он решил не возвращаться, а ехать дальше.
 
«Я поехал с равнодушием, коему был обязан пребыванию моему между азиатами. Они не боятся чумы, полагаясь на судьбу и на известные предосторожности, а в моём воображении холера относилась к чуме, как элегия к дифирамбу».

Потом он напишет невесте: «Но в то время мне и в голову не приходило поворачивать вспять, и я не желал ничего лучшего, как заразы».

В зрелом возрасте Пушкин любил повторять, что для творчества ему нужно «душевное спокойствие», и, прибыв в Болдино, принялся сочинять.

Получив ответное «премиленькое письмо» Гончаровой, он тут же сообщает ей 9 сентября 1830 года:

«…Ещё более опасаюсь я карантинов, которые начинают здесь устанавливать. У нас в окрестностях Cholera morbus (очень миленькая особа). И она может задержать меня ещё дней на двадцать!..»
 
В это время Пушкин не теряет времени даром:
 
7 сентября — рождаются «Бесы» («Мчатся тучи, вьются тучи...»);
8 сентября — «Элегия» («Безумных лет угасшее веселье...»);
9 сентября — повесть «Гробовщик»;
13 сентября — «Сказка о попе и о работнике его Балде»;
«Сказка о Медведихе»;
14 сентября — повесть «Станционный смотритель»;
предисловие к Повестям Белкина «От Издателя»;
18 сентября — «Путешествие Онегина»;
20 сентября — повесть «Барышня-крестьянка»;
25 сентября — роман в стихах «Евгений Онегин». Песнь IX (это последняя глава романа в стихах, в окончательной редакции она станет восьмой)
26 сентября — «Труд» («Миг вожделенный настал: окончен мой труд многолетний...»);
«Ответ анониму».

30 сентября 1830 года (Наталье Николаевне):

«Мне только что сказали, что отсюда до Москвы устроено пять карантинов, и в каждом из них мне придётся провести две недели, - подсчитайте-ка, а затем представьте себе, в каком я должен быть собачьем настроении…»

В своей заметке о холере поэт пишет: «Между тем я начинаю думать о возвращении, и беспокоиться о карантине. Вдруг 2 октября получаю известие, что холера в Москве. Страх меня пронял – в Москве… но об этом как-нибудь после.  Я тотчас собрался в дорогу и поскакал. Проехав 20 вёрст, ямщик мой останавливается: застава!»

И в этот период он создаёт:

1 октября — «Царскосельская статуя»;
К переводу «Илиады»;
«Румяный критик мой, насмешник толстопузый»
2 октября — «Глухой глухого звал...»;
4 октября — «Дорожные жалобы»;
5 октября — «Прощание»;
7 октября — «Паж, или Пятнадцатый год»;
8 октября — «Я здесь, Инезилья»;
«Пред испанкой благородной»;
9 октября — поэма «Домик в Коломне»;
11 октября — «Рифма»;
«Отрок»

11 октября 1830 года (Наталье Николаевне):

«Въезд в Москву запрещён. И вот я заперт в Болдине. Во имя неба, дорогая Наталья Николаевна, напишите мне, несмотря на то, что вам этого не хочется. Скажите мне, где вы? Уехали ли вы из Москвы? Нет ли окольного пути, который привёл бы меня к вашим ногам?

Ясно, что в этом году (будь он проклят) нашей свадьбе не бывать.
Но правда ли, что вы уехали из Москвы? Добровольно подвергать себя опасности заразы было бы непростительно. Я знаю, что всегда преувеличивают картину опустошений и число жертв…

Одна молодая женщина из Константинополя говорила мне когда-то, что от чумы умирает только простонародье, - всё это прекрасно, но всё же порядочные люди тоже должны принимать меры предосторожности, так как именно это спасает их, а не их изящество и хороший тон. Итак, вы в деревне, в безопасности от холеры, не правда ли? Пришлите же мне ваш адрес и сведения о вашем здоровье.

Что до нас, то мы оцеплены карантинами, но зараза к нам ещё не проникла. Болдино имеет вид острова, окружённого скалами. Ни соседей, ни книг. Погода ужасная. Я провожу время, марая бумагу и злясь»:

14 октября — повесть «Выстрел»;
15 октября — Эпиграмма («Не то беда, Авдей Флюгарин...»);
«Моя родословная»;
«Два чувства дивно близки нам...»;
«Когда порой воспоминанье...»;
17 октября — «Стамбул гяуры нынче славят...»;
«Заклинание»
19 октября — сожжена X песнь Онегина;
20 октября — повесть «Метель»;
23 октября — «Маленькие трагедии»: «Скупой рыцарь»;
24-25 октября — «О критике»;
статья «Об Альфреде Мюссе»;
«Стихи, сочиненные ночью во время бессонницы»;
«В начале жизни школу помню я...»;
26 октября — «Маленькие трагедии»: «Моцарт и Сальери»;
Отрывок (начало этого прозаического отрывка войдет потом в «Египетские ночи»);
29 октября — статья «Опыт отражения некоторых нелитературных обвинений»;
Опровержения на критики и замечания на собственные сочинения;
Заметка о поэме «Граф Нулин»;
«Мы рождены, мой брат названный...» (А. А. Дельвигу)

29 октября 1830 г. (Наталье Николаевне)

«Письмо ваше от 1 октября получил я 26-го. Оно огорчило меня по многим причинам: во-первых, потому что шло оно ровно 25 дней; что вы 1 октября были ещё в Москве, давно уже зачумлённой; что вы не получили моих писем; что письмо ваше короче было визитной карточки… Где вы? Что вы?

Я писал в Москву, мне не отвечают. Брат (Л.С.Пушкин) мне не пишет, полагая, что его письма мне неинтересны. В чумное время дело другое;  рад письму проколотому (дезинфекция писем во время эпидемии холеры включала в себя тогда прокол корреспонденции); знаешь, что, по крайней мере, жив, и то хорошо».
 
Около 29 октября (П.А. Плетнёву)

«Я сунулся было в Москву, да узнав, что туда никого не пускают, воротился в Болдино да жду погоды».
 
В это время Пушкин создаёт:

31 октября — «Герой»;
1 ноября — статья «О втором томе "Истории русского народа "Полевого»;
«История села Горюхина»;
4 ноября — «Маленькие трагедии»: «Каменный гость»;
Отрывок («Не розу пафосскую...»)
4 ноября 1830 г. (Наталье Николаевне)   
«Как вам не стыдно оставаться на Никитской во время эпидемии? Не знаю, как добраться до вас…» И пишет:
5 ноября — статья «Возражения критикам "Полтавы"»;
статья «Баратынский»;
8 ноября — «Маленькие трагедии»: «Пир во время чумы»;
На перевод «Илиады»

18 ноября 1830 г. (Наталье Николаевне)

«В Болдине, всё ещё в Болдине! Узнав, что вы не уехали из Москвы, я нанял почтовых лошадей и отправился в путь. Выехав на большую дорогу, я увидел, что вы правы. 14 карантинов являются только аванпостами, а настоящих карантинов всего три.  Я храбро явился в первый, во Владимирской губернии; смотритель требует подорожную и заявляет, что меня задержат на шесть дней».
 
Пришлось Пушкину вернуться в Болдино… Из-под его пера вышли:

26 ноября — статья «О народной драме и о "Марфе Посаднице" М.П. Полевого»;
27 ноября — «Для берегов отчизны дальной...»;
Из Barry Cornwall
28 ноября — Предисловие к «Евгению Онегину»;
«Цыганы».

Девятого декабря поэт наконец приехал в Москву.

О беспорядках, которые производили в стране, Пушкин писал в дневнике, уже в июле 1831 года: «В прошлом году карантины остановили всю промышленность, заградили  путь обозам, привели в нищету подрядчиков и извозчиков, прекратили доходы крестьян  и помещиков и чуть не взбунтовали 16 губерний…»
   
Поскольку Интернета, мобильной связи и прочих развлечений в то время не было, великому поэту пришлось развлекать себя тем единственным, что позволяли ему условия, – сочинительством.
   
Так небольшая хозяйственная поездка в нижегородскую деревню неожиданно обернулась для Пушкина долгой «творческой командировкой».  Она продолжалась с 5 сентября по 9 декабря 1830 года и вошла в историю как «Болдинская осень» - наивысший пик расцвета гения.

А ведь причиной вынужденного затворничества поэта стала эпидемия холеры, накрывшая в то время Россию и унесшая много человеческих жизней. Этот печальный факт  способствовал внезапно высвободившемуся времени, которым Александр Сергеевич распорядился столь талантливо и плодотворно.

24 марта 2020 г.