По справедливости

                По справедливости
Сабир  стоял на балконе шестого этажа и докуривал последнюю сигарету. Тяжелый был день, подумал он, но славу Богу, и он закончился. Сегодня он дал годовщину своему младшему брату, а вот что будет дальше, он еще не знал. Речь шла о родительской квартире, в которой жила сестра, а  жена брата не жила и даже не была прописана.
– Сабир, послышался голос жены с кухни.

–Иди покушай, ты весь день на ногах, наверно сильно устал. Самира знала, что в день годовщины он даже рисинку не положил в рот. Слишком велика была для него потеря. Брата он любил, заботился о нем. Но никогда не думал, что  так рано его потеряет.

     Кто знает, подумал  Сабир, что ожидает каждого из нас, никто не застрахован от судьбы, но где-то в душе понимал, что что-то можно было сделать, чтобы не было такого  непредвиденного события.  Ну, хотя бы относительно жены брата. Слишком уж она была самостоятельная, не слушала никого, даже свою мать. Вечно упрекала в куске хлеба своего мужа, хотя брату удалось устроиться на работу электриком и он получал даже больше старшего.

  Да, квартира должна была кому-то достаться. Но кому? Это была обыкновенная двушка, но в центре города, в престижном месте. Квартира была приватизирована на имя старшей сестры. Практически жена не имела на нее права. Никогда там не жила, и очень редко приходила. Но семья Мамедовых стала думать после смерти брата, как сделать все по справедливости (как принято в азербайджанских семьях, «халаллыг олсун»). Смешно было рассказывать, что она была замужем. За братом ухаживала сестра, которая являлась квартиросъемщицей, да  и средняя сестра все время старалась в чем-то помочь брату.

     Брат жил своей какой-то непонятной жизнью. Он целый день что-то переписывал, когда приходил с работы, смотрел интересные передачи и в основном молчал. Его интересовала история и география. По призванию он был историком. Но ему просто не повезло во время экзамена. Спокойно он достал шпаргалку, все переписал, но их вдруг заставили перейти в другое помещение и ему попалась другая тема, которую он практически не знал. Так завершилось его поступление в педагогический институт. Отец сильно переживал за него. И смог за деньги устроить его заочно в железнодорожный институт, но после того как отца посадили на десять лет из-за желания одного из сотрудников овладеть его должностью, он и этот институт бросил.   
     Да и о чем было рассказывать. Жизнь брата не удалась, хотя в школе он прилично учился и его все уважали за острый ум и сообразительность. Помнится, когда он был маленький, мама на весь двор кричала: «Мамедик, иди кушать» и его во дворе так и стали дразнить.

   Не хотелось вспоминать о его семейной жизни. Она не удалась с первого же дня. Жена оказалась не простой овечкой. Товарищ ловко спихнул ее брату, рекомендуя ее, как порядочную девушку. О чем говорить, ведь всем было все ясно. Она с первого же дня стала гулять напропалую и даже ребенка зачала от соседа, когда стала ходить и делать ему уколы.

  Брату сотрудники рассказывали, что все они на работе смеются над ним. Он и сам признавался в том, что его жена после получения зарплаты устраивала  очередной скандал, и ему все равно приходилось уходить жить  к сестре.
   Было ясно, что жена гуляет, да не просто гуляет, а на полный ход, и на брата просто чихает. Брак не входил в ее планы счастливой жизни, а был просто ширмой, которой она удачно прикрывалась, когда в очередной раз им приходилось под видом благополучной семьи вместе ходить на свадьбы.

     Но у неё был сын, правда, от кого? Семья догадывалась, что ребенок им чужой. Так родственники и не занялись этим вопросом, да и не хотелось этого делать.
   Квартира для жены брата, неплохо зарабатывающей профессией   бухгалтера, была для неё лакомым кусочком. Сын ей мешал, к тому же, вернувшись после армии, запретил всяких ухажеров, но и на сторону «отца» не шел. Где-то в душе он понимал, что это не его отец, а когда понял, что он ему чужой, просто решил его выгнать.

   В день решения  сына окончательно решить с вопросом территории, которой ему явно не хватало, приходилось спать из-за отца на раскладушке, все и произошло. Они стали говорить на повышенных тонах. Дома никого не была, бабушка ушла к подружке разводить очередные сплетни, мать ушла в баню, а сыну Мамеда, хотелось узаконить свои права, да и уже  просто не хотелось видеть чужого человека в доме, еще и захламленном всякими старыми вещами по разным углам комнаты, и заполонившими балкон.

  В перепалке сын поднял руку на отца, тот попытался защититься, но очередной удар молодого парня впечатал его в угол бетонной  стены и тот резко упал на пол.
    Все остальное было как в тумане, вернувшаяся из бани мать срочно вызвала скорую помощь, дали им деньги за молчание, отвезли в самую дешевую больницу просто умирать, чтобы не раскрылась тайна сделанного. Никто не ожидал, что такое возможно. Что совершенно здоровый человек, недавно прошедший проверку своего состояния здоровья в больнице, несмотря на все усилия сестер,  умрет в возрасте сорока лет.

  Самир подумал, ведь теперь, после смерти мужа, она будет предьявлять свои претензии на квартиру. -Да какое она имеет на это право, да имеет ли?  Злость от желания вообще не видеть жену брата и ее «ублюдка», так оценившего отеческую заботу покойного брата, не оставляла Самира в покое. Сын даже не пришел ни на поминки, ни на похороны, сославшись на смерть друга. Так получилось, что никто из семьи Мамедовых и не пытался выяснять причину такого странного поведения.
  Зная притязания жены брата, по совету знакомого, сестра успела поменять один замок и оказалось, что поступила правильно. Когда все сидели на поминках, жена брата все не приходила.  Как потом выяснилось, она с сыном пыталась войти в квартиру, имея на руках ключи покойного, чтобы найти документ о приватизации  и заодно выкрасть золотые побрякушки сестры и еще кое-что, что ей нравилось в доме. Но им это не удалось.

  Позже охранник сообщил сестре об  их приезде во двор, когда они все,  родные и знакомые сестер и мужа сестры и родственников старшего брата, сидели на поминках. Окружив себя подругами с работы, жена брата демонстративно обратилась к сестре и заявила: «Ты хотела ключи. Вот они, твои ключи, возьми». На что сестре пришлось ответить:  «Мне они не нужны, а вот то, что ты искала в моем доме, я давно спрятала.  Муж сестры, организовавший эти поминки, услышав их прения, потребовал прекратить разбирательство. Семья Мамедовых решила ко всему в дальнейшем отнестись спокойно. И когда в очередной раз жена брата заявила, что ей нужно кое- что забрать из дома, младшая сестра сказала:
–Тут что-то не то. Не торопись, я приду и кое-что посмотрю; не  пускай её в дом, собери все его вещи и вынеси во двор.

 После того, как были собраны все вещи, интуитивно младшая сестра почему-то остановилась у нового  книжного шкафа, открыла стеклянную дверцу и взяла в руки шкатулку, показавшуюся ей тяжелой.  Когда она её открыла, то увидела бережно сложенные золотые украшения сестры, которые жена брата не успела вынести. Теперь стало понятно, в чем тут было  дело.

    Кроме отвращения, в семье Мамедовых к ней не осталось никакого чувства, даже желания по-человечески сделать что-то от имени покойного; продать квартиру и дать им деньги, или  купить им однокомнатную квартиру. Все в семье уже точно знали по поведению жены и сына, что брат воспитывал чужого ребенка, который не сумел ответить «отцу» добром в силу эгоистичного воспитания матерью. 
   Принцип «Халаллыг олсун», которому следуют почти все азербайджанские семьи, на этот раз никак не вписывалось в понятие справедливости в семья Мамедовых.