Как восприняли известие о смерти Сталина

По записям 1953 года в дневнике 20-летнего студента и страницам книги: Виктор Файн. Школьная дорога, опалённая войной. Документальная повесть. М.: издательство Триумф, 2012 – 218 c.


        С самых пелёнок нас воспитывали в духе преданности идеям Ленина-Сталина. «Рассказы о Ленине» мы читали раньше, чем «Курочку Рябу» или «Колобок».

        Наш путь – коммунизм! Это мы знали твёрдо.
        Коммунизм – это рай на земле. Это то, к чему нельзя не стремиться. Для чего не жалко отдать всё, включая жизнь.

        Есть два божества. Одно лежит в Мавзолее. Всё самое лучшее, самое человечное, что только существует на свете, сосредоточено в образе Ленина. Ленин указал нам путь к коммунизму. Это ; то Солнце, которое освещает путь всему человечеству.

        Другое божество живёт в Кремле. Сталин – это Ленин сегодня! Он вождь, он хорошо знает, куда нас вести. За его спиной спокойно. Вера в него была безгранична. О Сталине слагали песни, писали стихи, поэмы, романы. Портреты и скульптуры Сталина были повсюду. Любой большой концерт начинался «Кантатой о Сталине» Алымова, которую потрясающе проникновенно исполнял Краснознамённый ансамбль Советской Армии под управлением Александрова:
                О Сталине, мудром, родном и любимом,
                Прекрасную песню слагает народ!

        Или песня, которую все мы очень любили:
                На просторах Родины чудесной,
                Озаряясь в битвах и в труде,
                Мы сложили радостную песню
                О великом друге и вожде.

                Сталин – наша слава боевая,
                Сталин – нашей юности полёт!
                С песнями, борясь и побеждая,
                Наш народ за Сталиным идёт!

(В скобках замечу: когда мальчишкой я впервые услышал эту песню, недоумевал, зачем, идя за Сталиным, нужно при этом бороться с песнями).

        И конечно же, лозунг: «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!».

        В 1-м классе нас принимали в октябрята. Всех, без исключения. В 4-м классе принимали в пионерскую организацию. Приём обставляли самым торжественным образом. Принимали сразу не всех: честь стать пионером нужно было заслужить. Некоторое время спустя всё же оказывалось, что пионерами являются все. Пионерская форма – белая рубашка с красным галстуком, значок в виде красной звезды с портретом юного Ильича. Её надевали во всех торжественных случаях. Звучали пионерские горны, били барабаны. Это было красиво и привлекательно.

        Пионер! К борьбе за дело Ленина-Сталина будь готов!
        Всегда готов!

        В комсомол, потом в партию. Другого пути мы и не видели.
                Коммунизм – это молодость мира,
                И его возводить молодым!
                (В. Маяковский)

        Самым главным предметом в университете считалась марксистско-ленинская теория. Сначала основы марксизма-ленинизма, затем марксистско-ленинская философия и, наконец, политэкономия. Любой из этих курсов предполагал подробное изучение текущих партийных документов – постановлений, докладов, статей. И, конечно, трудов товарища Сталина. От студентов-химиков требовали подробного изучения даже работы «Марксизм и вопросы языкознания».

        Сталин выступал редко, но каждое его слово подлежало тщательному изучению широкими народными массами. Высказывания товарища Сталина сразу становились абсолютной истиной. Ссылка на вождя венчала любой спор. «А товарищ Сталин по этому вопросу сказал то-то». Всё! Спор окончен. Спорить больше не о чем.
        Любой научный доклад или диссертация, даже на техническую тему, обязательно начинались с подходящей цитаты из товарища Сталина.

        О репрессиях, разумеется, знали все, хотя в то время об истинных их масштабах не догадывались. С именем Сталина репрессии не связывали. 37-й год называли ежовщиной по фамилии тогдашнего руководителя НКВД Николая Ежова.

        Я был очень правильным комсомольцем и советским человеком. Никаких сомнений в правильности пути, по которому нас ведёт партия, у меня не возникало.

        Из дневника. 29 ноября 1951 г.  Мне 18 лет, и, по-моему, они прошли недаром: я уже многое сделал. Я на правильном пути, он приведёт меня к счастью, даст мне жить со спокойной совестью. И я смогу считать коммунизм своим. Какая всё-таки прекрасная наша юность! Легко и спокойно жить! Веришь настоящему, веришь в будущее. Знаешь, что сбудется всё, о чём только может мечтать человек. Счастье – жить в такой стране. Счастье – быть современником величайшего из великих – Сталина.

        Это не выписка из газетной передовой. Это строки из дневника.

        Потомкам, что-то слышавшим о культе личности Сталина, наверное, трудно себе представить, каким потрясением была его смерть для тех, кто был заражён этим культом. Об этом потрясении лучше расскажут не воспоминания, а живое свидетельство – записи в моём дневнике. Несомненно, типичные: так видели и так чувствовали тысячи людей вокруг меня. Те, кого сталинские репрессии не коснулись тогда напрямую.

        Из дневника.
        4 марта 1953 г.  Сегодня утром ЦК партии сообщил о тяжёлой болезни товарища Сталина. В ночь на 2 марта у него было кровоизлияние в мозг, в результате паралич правой половины тела, потеря речи и сознания, нарушение важных функций мозга и всего организма.

        Узнали мы об этом около 10 часов утра, на большой перемене после 1-й лекции. Трудно даже передать, как это ошарашило всех нас. Как дубиной по голове! Мысль, что со Сталиным может что-нибудь случиться, никогда не укладывалась в голове. Кто угодно, но не Сталин! У меня аж мороз по коже прошёл, девчонки плакали. Никакие занятия не шли уже в голову. Одна только мысль: как там?

        В 2 часа в главном корпусе я слышал само сообщение ЦК и первый медицинский бюллетень. На перемене собралось около 1200 человек. Стояла гробовая тишина. Когда закончили передавать, все стояли и ещё чего-то ждали. Только бы остался жив!

        6 марта 1953 г.  В это невозможно поверить! Умер Сталин. В голове не вяжутся эти два слова. Сердце не хочет верить!

        Траурные флаги на всех зданиях. Портреты с красно-чёрной каймой. Колонны здания Обкома партии обвёрнуты красными и чёрными полотнищами. Заплаканные лица людей. Передачи по радио через каждый час с промежутками, заполненными траурными маршами.

        В 6.50, когда я включил радио и услышал первые слова: «От Центрального Комитета Коммунистической партии…», в мозгу мелькнуло: «Всё!». И сразу всё поплыло перед глазами.

        В глубоком молчании собирались на химфаке. Приходили за 20-30 минут до начала занятий и молча стояли в вестибюле, избегая смотреть друг другу в глаза. Небывалая, непривычная тишина. Красные от слёз глаза девушек. Серьёзные, сосредоточенные лица ребят. Уставишься в одну точку, и всё окружающее для тебя не существует.

        Семинар по политэкономии.
        – Почтим память Иосифа Виссарионовича Сталина вставанием.
        Голос нашего преподавателя Козельского дрожит. Весь семинар он сидел, опустив глаза, боясь выдать слёзы. Ни говорить, ни слушать никто не мог. На переменах – тишина.

        Возле Большой химической аудитории убирали траурными лентами и хвоей большой портрет Сталина. Вокруг молча стояли студенты. Стояли и плакали. Это невозможно – портрет Сталина и траурные ленты!

        Толпа у репродуктора. Наверное, 10 раз слушают одно и то же сообщение, и каждый раз острой болью взрывается сердце. Никто уже не пытается скрыть слёз.

        12 часов. Большая химическая переполнена. А тишина стоит, как в пустом зале. Ждут открытия митинга. Это пятиминутное ожидание в молчании бьёт больнее самых страшных слов. Сталин умер – я и сейчас не могу понять этого никак!

        Вечером выпускали траурный номер стенгазеты. Никого не звали, но собралась вся редколлегия. Скупо тратили слова. Работали молча.
        Единственная мысль сверлит мозг:
        – Как же без Него? Что теперь будет с нами?

        9 марта 1953 г. Сегодня страна провожала в последний путь товарища Сталина. Все студенты пришли с траурными лентами и повязками. Печать горя на всех лицах.

        11 часов утра. Главный корпус университета. По радио передают траурный митинг на Красной площади. Опять обильные слёзы девушек, комок в горле и жгучая одинокая слеза у мужчин.

        12 часов. Залпы артиллерийского салюта. Страшной болью отдаётся каждый выстрел. Спазм сжимает горло. Ещё немного, и из глаз неудержимым потоком хлынут слёзы. Рядом, сжимая мою руку, стоит Талик Страдомский. Сбоку – преподавательница английского языка; она уже перестала вытирать слёзы со щёк. Вокруг уже не плачут, а рыдают.

        Медленно шли на химфак. Молча разделись, зашли в Большую химическую. С лицом, красным от слёз, нас уже ждала преподаватель химической технологии Людмила Николаевна Успенская. Когда все собрались, она, плача, сказала:
        – Сегодня мы в первый раз занимаемся без товарища Сталина…
        Это была спичка, поднесённая к пороху. Зарыдала вся аудитория.

        2 часа дня. Траурное собрание в Большой химической. Почётный караул из преподавателей и студентов у портрета Сталина сменяется каждые 5 минут. Прерывающимся голосом собрание открывает секретарь парторганизации доцент О.А. Осипов. Всё время низко нагибается, чтобы за столом кафедры скрыть слёзы. Докладчик – декан факультета И.Н. Беляев говорит с трудом. В середине доклада замолк минуты на 2 – душили слёзы. Никогда не слышал, чтобы так говорил П.И. Проценко – смесь горечи, слёз и решимости. Разрыдалась на трибуне пятикурсница Галя Горбатых. За ней расплакались все. «Общие даже слёзы из глаз…»

        12 марта 1953 г. Только теперь, когда Он ушёл от нас, мы действительно поняли всё величие этого Человека. Поняли, как бесконечно дорог Он нам…
        В эти дни всенародного горя до нас дошло, каким могучим талантом должен был обладать Маяковский, чтобы написать поэму «Владимир Ильич Ленин». Раньше мы заучивали отрывки из этой поэмы, но истинный их смысл представился так ясно в эти скорбные дни. В самые тяжёлые минуты приходили на память эти строки:
                Если бы
                выставить в музее
                плачущего большевика,
                весь день бы
                в музее
                торчали ротозеи:
                Ещё бы –
                такое не увидишь и в века!

        И я вижу Осипова, прячущего слёзы за кафедрой.

                Потолок
                на нас
                пошёл снижаться вороном.
                Опустили головы –
                ещё нагни!
                Задрожали вдруг
                и стали чёрными
                Люстр расплывшихся огни.

        И у меня перед глазами траурное собрание на химфаке 9 марта.

                Улица –
                будто рана сквозная,
                так болит
                и стонет так.

        И мне видится траурный Ростов.

        Всё это было в моей жизни.
        Но было и продолжение, описанное в моей книге.

                «… и пока никто ещё не знал,
                чт; это – конец или спасенье».
                (А. Ревич. Поэма о мартовском снеге).

        Откуда я мог тогда знать, какая жуткая судьба была предопределена мне тем, кому я так безоглядно был предан, чью смерть так искренне оплакивал! Неважно, что правильный комсомолец ничем не отличался от большинства советских людей. Он был ещё и евреем.

        В годы перестройки и гласности, когда всплыли многие тайны, тщательно спрятанные от посторонних глаз, выяснилось, что зловещий сценарий «окончательного решения еврейского вопроса в СССР» уже был написан, съёмки второй серии кровавого фильма под названием «Холокост» уже начались. Первую серию ставил другой режиссёр – Адольф Гитлер. Она унесла жизни родителей моего отца. Во второй серии должны были прийти за нами.

        Уже были арестованы и расстреляны члены Еврейского антифашистского комитета. Велась борьба с безродными космополитами, под которыми имели в виду евреев. Раскручено «дело врачей-вредителей», обвинённых в умерщвлении видных деятелей партии и советского государства А.А. Жданова, А.С. Щербакова, А.М.Горького. У большинства из «врачей-вредителей» были еврейские фамилии.

        Уже было подготовлено письмо видных евреев на имя «великого и мудрого вождя товарища Сталина» с просьбой о депортации, а политический обозреватель «Правды» Хавинсон, писавший под псевдонимом М. Маринин, вместе с известными академиками Митиным и Минцем уже вёл сбор подписей под этим письмом. Было подготовлено и обращение «Ко всем евреям Советского Союза», призывающее их «честным и самоотверженным трудом там, куда направят нас партия и правительство» «доказать свою преданность Родине, великому и любимому товарищу Сталину и восстановить доброе имя евреев в глазах всего советского народа». Уже была создана специальная комиссия по депортации под председательством М.А.Суслова. По всей стране уже составлялись списки лиц еврейской национальности – чистокровных и полукровок.

        В феврале 1953-го Сталин дал указание Булганину подогнать к Москве и другим крупным городам несколько сотен железнодорожных составов. Планировалось организовать крушение части этих поездов и «стихийные нападения» на них «патриотически-настроенных граждан», чтобы расправиться с депортируемыми ещё в пути. До мест назначения должна была добраться лишь половина, а там, в концлагерях, уже строили для них бараки со стенами в одну доску, обеспечивающие гибель большинства прибывших от сильных морозов. Начало акции было намечено на 6 апреля 1953 г.

        Вам ничего не напоминает этот сценарий? Мне напоминает – «Воззвание к еврейскому населению города Таганрога», с которым фашистские захватчики выступили в октябре 1941-го. Чтобы оградить евреев от актов насилия, их якобы концентрировали в отдельном районе города. Всё так и было: собрали, перевезли «в другой район» – в Петрушинскую балку, где всех «оградили» – расстреляли.

        Все приведённые здесь факты взяты из публикаций в центральных газетах «перестроечных» лет. Ни интернета, ни соцсетей в СССР ещё не было. КПСС контролировала издание всех газет, и эти факты обнародованы с благословления партии в рамках политики гласности. Я ничего не придумал. Меня они ужасают ничуть не меньше, чем Вас, дорогой читатель.

        Дополнительные свидетельства: «Подстрочник. Жизнь Лилианны Лунгиной, рассказанная ею в фильме Олега Дормана», М.: Астрель, 2010, с. 216.
 
        «Был такой академик Минц, придворный специалист по истории партии. От его дочери я узнала, что он пишет письмо Сталину. В этом тексте, который должны были подписать самые известные евреи, они признавали преступления, совершённые их собратьями против русского народа и социализма, и просили разрешения их искупить. С другой стороны, мне рассказывал приятель, журналист Семён Беркин: он готовил репортаж из Сталинграда – рабочие тракторного завода единогласно проголосовали за принятие резолюции о всеобщей депортации евреев. А Лёня Агранович и Сеня Листов, наши друзья-драматурги… рассказали, что они написали для Театра Советской армии пьесу, которую с энтузиазмом приняли, но когда завлит пришёл к директору театра с вопросом, какой гонорар им выплатить (обычно это было от 15 до 25 тысяч рублей), то директор-генерал… ответил: «Выписывай три, им хватит». Завлит изумился, а генерал пояснил: «По полторы тыщи на месяц вполне достаточно, а потом их посадят по вагонам и отправят в Сибирь».

        …Служил в Симином театре зав постановочной частью Додик Левит. Он… иногда организовывал выступления актёрских бригад в армии. Он рассказал, что недавно поехал на такую гастроль в Восточную Сибирь, в большую глушь… с Юрием Любимовым… И в какой-то момент лётчик ему сказал: «…Посмотрите внизу, видите?» И показал такие большие, в виде букв поставленные бараки. Каждые 8-10 метров гряда бараков, в виде буквы «Т». Он говорит: «А ведь это для вас построено… Это вас туда вывозить будут. Уже есть постановление правительства».

        Как-то раз Сима пошёл в домоуправление за какой-то справкой, и сидевшая там делопроизводительница не без злорадства, но как бы по-дружески сказала: «Вот видите списки? Вот нас заставляют здесь сидеть по вечерам и их дополнять и дополнять. Это списки ваши… Вот вас выселять будут. Здесь написано, кому куда, на какой вокзал».

        Лунгина Лилианна Зиновьевна (1920-1998) – филолог, переводчик художественной литературы (с французского, немецкого и скандинавских языков). Благодаря ей русские читатели узнали «Малыша и Карлсона» и «Пеппи Длинныйчулок» Астрид Линдгрен, романы Гамсуна, Стриндберга, Бёлля, Сименона, Шиллера, А. Дюма, Виана, Аджара. В детстве жила во Франции, Палестине, Германии, в СССР вернулась в 1934 г. 14-летней девочкой.
        Лунгин Семён Львович (1920-1996), муж Л.З. Лунгиной – драматург и сценарист. Заслуженный деятель искусств РСФСР (1981), лауреат Государственной премии РСФСР (1978). Автор сценариев таких известных фильмов, как «Мичман Панин», «Тучи над Борском», «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещён», «Внимание, черепаха!», «Розыгрыш», «Трое в лодке, не считая собаки» и др.
        Их сын – Лунги;н Павел Семёнович (род. 1949) — известный советский и российский кинорежиссёр, сценарист, актёр и продюсер, Народный артист Российской Федерации.

        Лишь спасительная смерть Сталина похоронила дальнейшие съёмки этого фильма ужасов. Всего лишь за месяц до того, как должна была быть безвозвратно смята, сломана в числе прочих и моя жизнь. Но тогда я не знал, каким светлым, каким счастливым должно было стать моё ближайшее будущее, в котором я был столь наивно уверен. И нежданное избавление воспринимал как самое сильное потрясение в своей жизни.

        Дорогие мои дети и внуки, если бы Сталин прожил даже несколькими месяцами дольше, вам, скорее всего, жить было не суждено.

        И всё же кто-то скажет: Не верю, быть того не может! Чем чудовищнее правда, тем труднее в неё поверить. Евреи, которых 30 октября 1941 года немцы собирали в Таганроге, тоже не верили… И публикациям на Западе о репрессиях 1937 года и о ГУЛАГе большинство советских людей тоже не верило.
        Вот и сегодня такие же неверующие начали травить Чулпан Хаматову за великолепно сыгранную роль в сериале «Зулейха открывает глаза».

        Это наша многонациональная страна и наша история. А историю нужно знать, независимо от того, нравится нам она или нет. Знать – для того, чтобы быть бдительными и не допустить повторения подобных жутких событий. Знать – чтобы брать из неё только самое лучшее.

        Конечно, жить спокойнее и комфортнее, когда тебе не напоминают о неприятных событиях. Может быть, не нужно напоминать? Нужно! Если этого не делать, происходит то, что произошло с Украиной. Постарались забыть о зверствах, которые творили бандеровцы, дали им поднять голову. Бандеру, присягнувшего на верность Гитлеру, возвели в ранг героя Украины, а бандеровщину сделали государственной политикой. Начали войну с русским языком, со всем, что объединяло два братских народа, Россию и Украину. В итоге получили гражданскую войну, тысячи жертв среди мирного населения, разрушенные дома в Донбассе, убийство недовольных, ухудшение жизни населения, массовое бегство за рубеж. И даже угрозы в адрес России, которая якобы за всё это в ответе.

       «Величайший из великих», «величайший гений всех времён и народов». «Самый кровавый из тиранов», «чудовище, духовный урод, который создал жуткую, античеловеческую систему управления страной, построенную на лжи, насилии и терроре». Я не знаю в мировой истории другого человека, заслужившего столь широкий спектр противоположных оценок.

        Развенчание Сталина в годы перестройки стало для меня большим ударом. Человек, которому мы поклонялись как божеству, которому в своём школьном сочинении «Образ товарища Сталина в советской литературе» я приписал самые лучшие человеческие качества, оказался совсем другим. А смерть, которая была для нас тяжелейшим жизненным испытанием, оказалась благом для измученной страны.

                Мы так Вам верили, товарищ Сталин,
                Как, может быть, не верили себе.
                (М. Исаковский)

        Это страшно – узнать, что ты поклонялся нарисованной иконе, не имеющей ничего общего с истинным обликом.
        Это страшно – узнать, что тобой манипулировали.
        Это страшно – узнать, что твои идеалы – всего лишь красивый фасад, которым прикрывались люди, преследующие корыстные цели.
        Это страшно – узнать, что светлое будущее, во имя приближения которого ты работал всю жизнь, в конце концов, оказалось ещё дальше, чем было.
        Это страшно – видеть, как многие лучшие люди покидают страну, потеряв веру в её будущее.

        Всю свою трудовую жизнь я занимался активной общественной работой. Занимался, потому что верил в светлое будущее страны. Это будущее называли коммунистическим – значит, в светлое коммунистическое будущее. Если не для нас самих, то хотя бы для наших детей и внуков. Эта вера, которую в нас воспитывали с пелёнок, была святой. Ради светлого будущего наших детей можно было идти на любые лишения. С моим представлением о своём месте в этой жизни были созвучны слова песни из телефильма «Как закалялась сталь» по Н.А. Островскому:

                Я это сделать должен,
                В этом судьба моя.
                Если не я, то кто же?
                Кто же, если не я?!

        А светлое будущее растаяло, как мираж в пустыне.

        И всё-таки я не уйду из жизни, разочарованный во всём. Наперекор всему я верю в будущее моей страны. Да, нашим детям, внукам и правнукам придётся немало потрудиться во имя этого. Но я верю: они справятся. Социальный курс государства и укрепление его независимости подтверждают эту веру.