С мирской расставшись суетой

С мирской расставшись суетой,
В стенах обители святой,
В сырой норе, подобной склепу,
Сидел монах и кушал репу.

Нам нечестивцам не чета,
Его заветная мечта:
Забыв о зеркале и бритве,
Предаться пламенной молитве,
Чтоб в тяжких муках побороть,
Свою бунтующую плоть.
И в образе аскета строгом
Предстать безгрешным перед Богом.

А в это время Бог – отец,
На небеси устроясь зыбкой,
Пил «Абсолют» под холодец
И на него смотрел с улыбкой.
Как старый лицедей – кумир
На им же сотворённый мир.

И пожалев в душе монаха,
Он задремал под фугу Баха.
Поклонник ревностный органа
Был без ума от Себастьяна.

Он, исповедующий милость,
Не возлюбил приходов сырость.
Где вольный ум и дух свободы,
Давили каменные своды.

Их нор, неосвещённых светом,
Где плоть живая под запретом.
Иконы, алтари, картины
И рабски согнутые спины.
Мерцанье свечек восковых
И сонмы лиц полуживых.
Потусторонний мир видений,
Где люди, призрачны, как тени.

В своих творениях успешных
Любил Он  нас простых и грешных.
Весёлых, грустных, увлечённых
Людей в земную жизнь влюблённых.
Всех, до последнего японца,
В любви живущего под солнцем.
И от начала до конца
Боготворящего Творца.