Глава 2. Часть I. Баллада о семьях

Зеркало напротив входа в левое крыло дома столкнула две тени Геры, проявившиеся с последними минутами заката, ведь солнце здесь только садилось, вместе. Мощный стук трости раз за разом разносился по округе, а за ним, со свойственным спокойствием в делах вечерних, легко шагала Сайтко.

Вопреки некоторым устоявшимся убеждениям, Сайтко с Герой порой ругались. И достаточно крепко. Но вся их ругань сводилась к проблемам со стороны, сестре Сайтко, брату Геры. Ведь когда-то Гера даже пытался не пустить Ринго на порог своего дома. И это мягко сказано, Патрисия тогда испытывала новую серию огнемётов.

Всё переменилось с рождением дочери, так и полагалось.  Гера не ругался с Сайтко шестнадцать лет. Немаловажную роль здесь сыграло и то, что Сайтко и Гера не видели друг друга восемь лет, как и полагалось.

И Сайтко уже привыкла к новому имени дочери, относясь к этому с пониманием и благодарностью за защиту. Когда они вместе дошли до отведённых покоев, Гера захотел открыть дверь рукой, но Сайтко, и мгновения не прошло, юркнула броском вперёд и… постучалась, заставив Геру улыбнуться.

- В свои двери, порой, стоит стучаться чаще, чем в чужие.
Гера, улыбаясь, не считал выходку Сайтко глупой, напротив, именно он научил её стучаться во все двери, а затем возникать внезапно перед хозяином комнаты со словами: «Я стучалась».

Дверь, не обременённая замком, отворилась без всякого скрипа. Более того, похоже, в детали залили слишком много масла. А за дверью, прямо без промежутков, расстилался во все стороны алый ковролин. Лёгкие конструкции, подобные аркам, предваряли вход в епископальную обитель.

Одна двуспальная кровать с навесом, предметный столик, тройное зеркало на комоде. Плотные шторы, обычно применявшиеся лишь за полярным кругом, и огромное окно во всю ширину комнаты, защищённое решётками. Сайтко всегда тянулась к свету, Гера это помнил. Пока она на радостях бросилась к окну, Генгель, едва касаясь стула, положил на него пальто и лёг на кровать в беспамятстве. Он добрался до кровати и больше думать ни о чём не желал.

Но когда Сайтко во всю принялась за разбор крепления решётки, Гера понял, что пока ему поспать не удастся. Сайтко хотела получше рассмотреть сад за домом. А после, через пару секунд, она отлучилась к стене и не зря.

- Не нравиться мне этот уголок. – Сказала Сайтко, держа в обеих руках по пятерне измерительных приборов. – Фундамент грубо заложили, поэтому углы пошли в пляску. Да ещё там земля просела.
 
- Земля просела с тремя кустами, я заметил. Удивительно.

- И с целым рядом деревьев. По размеру, похоже, яблони. В итоге ни того, ни другого. Ты бы не ложился в обуви, бывший владелец тут старательно прибирался, попутно сбегая.

- Эх… Это самое лёгкое. Есть другая проблема.

- Какая?

Гера беззвучно подозвал Сайтко к себе, удосужившись встать и заглянуть за дверь. Стук на первом этаже прекратился. У Рагуила закончились силы или Арчибальд сам провёл его через «стену». Иллюзии агилистов хоть и остаются иллюзиями, тем не менее, они очень сильны. Мало осознать своё нахождение в иллюзии. От этого она никуда не пропадёт. Если бы Аюна навела на человека иллюзию с тигром, даже убив иллюзорного тигра, он должен доказать прежде всего самому себе, что тигр мёртв окончательно. А если Арчибальд решился вывести Рагуила из комнаты, тогда бедолаге показалось бы, будто его протаскивают через стену. Здесь есть ещё одна загвоздка. Третье правило.

Если человека в жизни не замуровывали в стену, то он ничего не почувствует. Ведь он не знает ощущения давления со стороны стены. Поэтому Рагуил очень удачно отделался.

Метнув быстрый взгляд на лестничную площадку, Гера без лишних объяснений произнёс:

- Сильвия Кон тоже здесь. Я направил к ней Тио.

- Хорошо. – Как и ожидалось, Сайтко восприняла слова Геры без особого энтузиазма. – Это только на пользу обеим. Интересный получился бы подарок, будь Ринка с нами. Они предложили обмен всех на всех, но…

- Полагаешь, Ринка выжила? – Сайтко с полной уверенностью кивнула. Не все разделяли её мнения, помимо Геры. – Я думаю также. У нас две недели. Что предлагаешь? – Гера разменялся с Сайтко местами.

- Наблюдать. – Ланер хмыкнул, но отвечать не спешил. -  Кирпич сухой шпаклёвкой к дому не приставишь. Мы же на износ работали. Как ты поймал тех двух шпионов?

Гера ещё раз выглянул за дверь, на сей раз сначала подойдя к окну, а затем, усевшись на кровать, и взяв руку Сайтко в свои руки, принялся рассказывать:

«Чтобы поймать Лура мне потребовалось восемь лет. Я знал, он каким-то образом был связан с Ирвиндом, начал рассказывать мне о двенадцати мирах, что понимание людское ограничено. Он знал о нас всё. И вот здесь-то я и взял Лура на крюк. Я тут же догадался, Альцид мечтал воспользоваться всеми полученными знаниями. А самое главное: не проверяя их надёжности. Я рассказал ему ровно то, что нужно было рассказать Луру мне. Извратил половину всей истории. К несчастью, он обо всём догадался. Но я предусмотрел и этот вариант, научил его создавать водные наваждения, которые легко отличить от настоящих людей, заявив, будто это – часть работы печати Нотуса. Больше Лура ничего не умел. Правда, в мои планы не входила его должность. Когда работа Альцида мне открылась, я слегка перестроил план. Нашёл верного человек, друга. А потом заверял того об убийстве. Хотя, разумеется, убийства не было. Но про то нельзя говорить. Альцид – судья, у него везде свои люди. Это подстава Лура. Долгая и продуманная схема. И дощечки, и дневник той девочки, и сама девочка. Ничего не существовало на самом деле. Я старательно изображал дурака, который не понимает, куда идёт. А тем временем я ведь тоже разрабатывал собственный план. Даже книгу о «Водянистой чуме»[1] создал, дабы, если нас всех поймают, мои показания, Аюны и Виктора Фёдоровича совпали».
 
- Сложно, наверное, плести интриги?

- Аюна молодец. Она поступила умнее меня.

- Она всегда поступает умнее тебя и меня. – Верно заметила Сайтко.
 
Сайтко уже не слушала Геру, вернее слушала полулёжа. Он и не надеялся удержать её внимание, лишь накрыл дорожным пледом и отошёл к окну. За ним во всю плодоносила рябина, напополам с привитой грушей. Такие росли и в Юнтарде, правда маленькие. Однажды, Сайтко подарила такую Гере, совершенно без предрассудков. Предрассудки заключались в невинном стишке местной детворы, передающиеся в третьем поколении западнее дома Сайтко: «Растёт рябина спелая, останусь холостой. За мной девчата бегают, а я не за одной». Вместо обидной, порой, песенки, Гера пропевал строчки из баллады намного грустнее, но строчки эти стоили самой песни целиком. Гера и сегодня не выдержал, под нос шепча:

- А я и не мог, я и не мог поверить чуду…

Вдруг он услышал:

- И жизнь я свою, что за версту, впредь не забуду. – Сайтко подпела Гере. – Я знала, что ты начнёшь это петь.

Песня появилась в двенадцатом измерении Балетта и называлась: «Баллада о семьях». Баллада о том, как у одной из семей сгорел дом, другая семья отказалась их принимать. Всю горечь от утраты она осознали только когда и у них сгорел дом. И тут эти люди вспомнили о тех, кого выпроводили. В итоге семьи вместе построили новый дом на обломках двух старых. Время шло, полноценный рассказ превратился в песню, без разъяснения которой даже смысла не понять. Но Гера всегда воспринимал песню иначе, отожествляя с собой.

И в такие минуты он с упоением вспоминал далёкие годы, старый Гдето, поделённый на четыре части, бесконечное небо, ночное каждодневное бдение, мечты о Балетте, вечном городе, в пределах которого любой чувствовал себя в безопасности. От существования Балетты впредь зависят все миры. Она синхронизирует время. И потому её не тронет ни одна душа, ведь лишь малая часть правящих верхов знает о реальном расположении Балетты.

«В дали от шумных городов, от бюрократов, запрятанная в тьмы песок, стоит страна нетленная моя, она мала, но и прекрасна, как и каждый в своём роде», - Гера, конечно, помнил все записи в дневнике, принадлежавшем ему. Многие из них были неудачны, но выбрасывать это, выкидывать и сжигать всё равно, что похоронить всякое деяние семьи Ланеров.

За закрытыми шторами тот вечер прошёл в вечных воспоминаниях, попутно меж горы привезённых сюда вещей. 

Примечания:
[1] - Та самая книга из главы 3.1. первого тома. (http://proza.ru/2019/07/18/183)