Из плеяды победителей. Гл. 5

начало - http://proza.ru/2020/04/27/1027, http://proza.ru/2020/04/30/413, http://proza.ru/2020/05/01/520, http://proza.ru/2020/05/03/298, http://proza.ru/2020/05/05/277

Глава 5. Владимир Александрович Объездов

Воинское звание - старшина II статьи. В годы Великой Отечественной войны был командиром отделения- мотористом. В составе Черноморского флота принимал участие в обороне Севастополя и Кавказа. Награждён орденом Отечественной войны II степени, медалями "За оборону Севастополя". "За оборону Кавказа", "За победу над Германией", юбилейными медалями. В мирное время за добросовестный труд был отмечен медалью „Ветеран труда".

Владимир Александрович свои воспоминания о фронтовых годах назвал «Краткие воспоминания о тяжёлой, но почётной службе подводников на Чёрном море».
18 июня 1941 г. я на "отлично" закончил Краснознамённую школу подводного плавания им. С.М.Кирова на Васильевском острове в Ленинграде по специальности моторист и был готов к отправке на Черноморский подводный флот по распределению. В то время призывали на флотскую службу в возрасте 20 лет сроком на 5 лет. Увлечённый романтикой молодости, не представляя трудностей службы, не мог дождаться, когда стану членом команды - штатным специалистом неизвестной для меня подводной лодки.

На рассвете выходного дня 22 июня 1941 г. фашистская Германия, нарушив договор о ненападении, вероломно обрушилась на нашу социалистическую Родину. Сильно бомбили Ленинград. На моих глазах разрушались жилые дома, гибли мирные жители, самоотверженно работали пожарные команды. Меня поражала выдержка ленинградцев: они отличались высокой организованностью и не впадали в панику.
 
1500 курсантов - половина выпуска школы - в первые два дня войны были вооружены винтовками старого образца, пулемётами "Максим", гранатами. На мобилизованных грузовиках их отправили под Либао. Через несколько дней мы узнали, что все курсанты погибли смертью храбрых, преграждая путь фашистам к Ленинграду. Несколько тяжелораненых привезли в госпиталь Ленинграда, среди них был командир батальона майор Лебединский. Вылетела у меня из головы романтика, закрался в душу страх, вселилась яростная злость к врагу.

Всем стало ясно, что началась страшная война. Мы, молодые курсанты, были уверены, что быстро победим наглых фашистов, но всё оказалось гораздо сложнее: война затянулась на долгие годы, погибло более 20 миллионов людей, огромное количество техники и кораблей на всех флотах. Было сильно разрушено народное хозяйство нашего Советского государства.

К началу Великой Отечественной войны подводники Черноморского флота подошли неплохо подготовленными. В основном, они были вооружены новой, по тому времени, техникой: 31 подводная лодка была в строю, 16 - в ремонте. Из 47 подводных кораблей только 5 были очень старыми {типа А); попросту их называли "агешки" (первые "малютки" американской постройки).

В июле 1941 г. я прибыл на Черноморский флот, в порт Новороссийск, в четвертый отдельный дивизион подводных лодок (на плавбазу "Очаков"). Дивизион состоял из трёх подводных лодок типа "Щук" (Щ-201, Щ-202. Щ-203). "Щ" и "С" относились к классу средних подводных лодок. Шесть молодых матросов, в том числе и я, были приписаны сверх штата на п/л Щ-202, так как демобилизации на флоте не было, штаты команд на всех подлодках были укомплектованы. Служба началась невыносимо тяжелая: всю грязную и тяжёлую работу в походах и на базе делали молодые сверхштатные "салаги", как нас называли в то время.

Новороссийский порт день и ночь бомбили фашистские "Юнкерсы". В некоторые сутки было до 10-12 налётов, целые эскадрильи самолётов сбрасывали смертоносный груз на порт. Сотни стволов зенитной артиллерии с суши и кораблей вели огонь по стервятникам. Наши истребители вели ожесточённые бои с превосходящими силами противника и ежедневно сбивали по несколько самолётов у нас над головами. Один раз сбитый "Юнкерс" упал прямо в бухту. Много было повреждено и потоплено наших кораблей на моих глазах в Новороссийской бухте. Бомба попала в крейсер "Ворошилов", погиб красавец-теплоход "Украина" у лесной пристани, погибли эсминец, сухогруз "Калинин" и ещё несколько кораблей.

В это время началась оборона Одессы. Стали набирать матросов с надводных кораблей и подводных лодок в морскую пехоту. Все сверхштатные специалисты, в том числе и я, были брошены под Одессу в составе отдельного пехотного морского батальона.

Через несколько дней поступил строгий приказ - отозвать из сухопутных частей всех подводников на свои базы. Вечером мы трое погрузились на теплоход и вместе с тысячами эвакуируемых покинули Одессу. На подходе к Новороссийску, рано утром, фашистские "Юнкерсы" потопили теплоход. Это была страшная, незабываемая трагедия. Долго плавал я на куске спасательного пояса, почти теряя сознание от холода и усталости. Меня подобрал катер-охотник и доставил в Новороссийск.

Подлечившись несколько дней в госпитале от сильной ангины, я прибыл на свою базу, где и был приписан на п/л Щ-201 штатным мотористом. Командовал лодкой капитан-лейтенант Парамошкин Павел Иванович. Командиры боевых частей на Щ-201 были смелыми, грамотными, требовательными и хорошими товарищами. Команда - хорошо отработанная, спаянная. Меня приняли доброжелательно, без насмешек, это влило в меня силы.

До флота я работал слесарем- инструментальщиком на Горьковском заводе им. В.И.Ленина, а эта специальность на подводных лодках ценилась всегда особо, так как всю войну делали любой ремонт механизмов и приборов своими силами. Хочется сказать, что в то время на подводных лодках не было холодильников, хороших кондиционеров воздуха, не умели консервировать хлеб, не было пресного душа и бани. Ко всему этому, температура воды в летнее время в верхних слоях достигает плюс 20 - 23°С. В подводном положении от горячих механизмов и аккумуляторов резко поднимается температура воздуха в отсеках (до 35 - 40°С). Обливаясь потом, ощущая недостаток кислорода и привкус водорода от аккумуляторных батарей, подводники мужественно несли вахту и работали с механизмами.

Всю войну подводные лодки вели скрытый образ жизни: ночью они шли в надводном положении под дизелями и наблюдали с мостика рубки за противником и окружающей обстановкой в море, а с наступлением рассвета и до темноты находились под водой, выслеживая вражеские корабли при помощи перископа и акустики. Ночью в море у подводников - день: работают дизели, идёт на ходу зарядка аккумуляторов, компрессоры "набивают" воздух высокого давления (по 200 атмосфер) в стальные баллоны: работают вентиляция и камбуз, пахнет вкусной горячей пищей, можно покурить в рубке. (В подводном положении курить строго запрещено!). Расход пресной воды ограничен, можно только помыть руки и умыться над ведром из кружки. Взамен хлеба - чёрные или белые сухари с супом, а с чаем, кофе, какао или компотом - галеты. Все продукты - в консервированном виде. Для поддержания аппетита всем выдавалось к обеду 250 граммов хорошего портвейна.

Боевые походы подводных лодок длились строго по 30 суток, с небольшими перерывами на короткий отдых и необходимый ремонт, а иногда - и длительный ремонт, с постановкой подводного корабля в плавучий док после повреждений от сильных глубинных бомбёжек. Все основные порты на Чёрном море были временно оккупированы противником.

Черноморский флот был сосредоточен в двух портах (Поти и Батуми) и лишён ремонтной базы заводского типа с кадровыми рабочими. Сроки на ремонтные работы были предельно ограниченны, объяснять это подводникам не требовалось. Наша Родина была в катастрофической опасности, времени на сон и отдых на базе практически не оставалось, работали круглые сутки.

После захвата Керченского полуострова фашисты увеличили свои силы под Севастополем. С 20 мая 1942 г., когда обстановка под Севастополем стала весьма сложной, подводные лодки были привлечены для выполнения новой задачи - снабжения осаждённого города. Первоначально предполагалось использовать большие и средние лодки. Поэтому первыми с грузами для Севастополя вышли Л- 4, Д-4, Л-5, С-31 и С-32. Но обстановка под Севастополем скоро заставила включить в число выполняющих эту задачу все подводные лодки, включая и "малютки".

Переходы лодок рассчитывались таким образом, чтобы к наступлению темноты подводники прибывали в Севастополь, за ночь производили разгрузку, принимали раненых, а к утру уходили из осаждённого города. Если лодка до рассвета выйти не успевала, ей приходилось ложиться на грунт и ждать наступления темноты. В Севастополь лодки доставляли не только боеприпасы и продовольствие, но и бензин. Специальная комиссия произвела расчёт грузоподъёмности. Было приказано брать соляру для дизелей, продуктов и пресной воды для команды только на шесть суток. На больших средних лодках могли оставлять всего по две торпеды. Свободные торпедные аппараты загружали консервами, все проходы закладывали снарядами мелкого калибра, патронами, гранатами, бинтами и медикаментами, а в свободные соляровые цистерны принимали бензин. Соляровые цистерны на подводных лодках не приспособлены под бензин, и пары бензина проникали в отсеки лодки, особенно при приёме или откачке. От отравления парами бензина в подводном положении моряки теряли сознание, некоторые пели или смеялись. Были случаи выполнения отдельных команд в обратном действии, что очень опасно дли жизни личного состава и для подводной лодки.

Настоящими мастерами своего дела оказались подводники С-32. Они под командованием капитана III ранга Павленко совершили в Севастополь 7 рейсов. Лодка доставила более 600 тонн грузов, вывезла 140 раненых. Совершая восьмой рейс, эта лодка вышла 28 мая 1942 г. к берегам Крыма и погибла на переходе.

Каждый поход в Севастополь в это время был подвигом. За короткий срок черноморские подводники совершили 78 рейсов к берегам Крыма. Они доставили в осаждённый город около четырёх тысяч тонн боеприпасов, продовольствия и бензина. Вывезли 1392 раненых, женщин, детей, деньги и ценности госбанка. Таким образом. нелёгкая задача по снабжению Севастопольского гарнизона была успешно решена подводниками.

В период Крымской операции, которая началась с конца 1943 г., когда путь отступления гитлеровцам по суше из Крыма был отрезан, подводные лодки должны были не допустить заправки горючим вражеских войск в Крыму. Кроме того, мы должны были сорвать эвакуацию противника из Крыма. Ставка приказала иметь в море максимальное количество подводных лодок на коммуникациях: Севастополь - Констанца. Севастополь - Сулина, Евпатория - Одесса. "Не дать врагу уйти из Севастополя!" - стало девизом подводников-черноморцев.

В период крымской операции наши подводники уничтожили и повредили 27 кораблей противника общим водоизмещением 63282 тонны. Личный состав подводных лодок М-62, М-111, Щ-201 и С-31 в этот период не выпустил зря ни одной торпеды. В результате двух боевых походов Щ-201 увеличила свой боевой счёт. Рулевые с особой старательностью вывели на рубке цифру "3" в кружке звезды. А чего это стоило, знали немногие. За каждое потопление фашистские катера-охотники сбрасывали на лодку по нескольку десятков глубинных бомб, причиняя нередко различные повреждения. В следующем походе Щ-201 потопила ещё транспорт водоизмещением четыре тысячи тонн.

В ночь на четвёртое декабря 1943 г., когда Щ-201 находилась в подводном положении, были обнаружены огни кораблей. Прозвучал сигнал боевой тревоги. Отдана команда: "Аппарат товсь”. На дизелях резко меняем обороты, лодка маневрирует, готовясь к атаке. Но вдруг звучит: "Сигнал срочного погружения!" Мгновенно остановлены дизели, включены электродвигатели. Лодка срочно ушла под воду, так как появились катера противника, шедшие полным ходом на лодку.

Погрузились вовремя - враг не заметил лодку. "Слышу работу винтов быстроходной баржи. - доложил акустик. - пеленг идёт на корму. По местам стоять к всплытию!" Всплыли в позиционное положение (всплытие по рубку, но так, что немного видно палубную надстройку), на лодке заработали дизели. Командир отдал приказ полным ходом выйти в точку залпа. Через 30 минут удачного маневрирования, при помощи ночного прицела, мы произвели четырёхторпедный залп по самоходной барже. Высоко взвилось огромное пламя, а затем сильный взрыв оглушил стоявших на мостике.

продолжение следует