Избавление от мусора

ЛИЧНЫЕ МЕМУАРЫ О КРАСНОЙ ЭРЕ (106)
С фотоиллюстрациями смотреть здесь:
https://blukach.by/post/1651


 В 50 – 90-е годы мусора от населения природе доставалось в сотни раз меньше, чем сейчас. Поначалу полиэтиленовых пакетов вовсе не было – всякий рассыпчатый товар продавец насыпал в кулёк, тут же свёрнутый из толстой упаковочной бумаги, которую после можно было использовать повторно для обёртывания нехитрой закуски на пасту, а там ею поджечь костёр. Хорошо горела она и в печке. Теперь порванные полиэтиленовые пакеты после использования также горят в костре. Но кто его разжигает, если никто из населённого пункта не вылезает? Печек не стало даже в деревенских хатах. Значит, вся дрянь выбрасывается в мусорное ведро, затем следует в контейнер и на свалку, т.е. в укромный уголок природы.

 И так удаляется буквально всё ненужное в доме. В красную эру жидкий товар продавался в стеклянной, практически вечной таре или же отпускался в розлив в собственные бидончики. Теперь исключительно всё затарено в пластик. Люди даже «голый» хлеб отказываются покупать – его кроме пекаря лапали грузчики, водилы, продавцы, привередливые покупатели…

 Если раньше после сжигания хлопчатобумажной одежды не оставалось и следа, то сейчас в кострище навечно сохраняется очень даже приличная часть обносок. Однажды я в походе так разодрал бриджи, что в них невозможно было даже домой возвратиться. Благо замена имелась. Порванную одёжку бросил в костёр. Она превратилась в твёрдый ком величиной в мяч. Костёр горел ночь. Утром над пеплом возвышался полиэтиленовый ком.

 Я не про раздельный сбор мусора веду речь. Это дело хорошее. Но 99 процентов пластика всё равно плавает в водоёмах и валяется на суше. Даже случается, что некоторые хитрюги умудряются транспортом вывозить горы мусора в лес.

 Не затянул ли вступление современностью – ведь пишу мемуар о красной эре с показом её на собственном примере. Возвращаюсь к теме.

 Жил в двюх деревнях – Гадивля (мамкина) и Веребки (папкина). Помню себя с 50-х. Никакого сбора мусора организовано не было. Хоть его и было мало, потому что почти все отходы сгорали и сгнивали, но всё равно оставалось много легендарных жестянок от килек в томате, бутылок с повреждёнными горлышками и воняющих самогоном (магазинщик Прохор Миронович каждую нюхал и смердящую возвращал), в процессе эксплуатации продырявливалась железная и разбивалась глиняная посуда, ломался железный инструмент…  Всё это надо было где-то деть. Сносили в ближайшие кусты. Вот в подтверждение подслушанный пересказ разговора конкретных советских детей:

 - Юрка, а я в кустах велосипед нашёл, - сообщает новость Олег Рудак.

 - А он хороший? - сомневается Юра Стельмах.

 - Хороший! Только в нём нет лишь педалей, руля, седла и колёс.

 Кто-то за ненадобностью выбросил в кусты непригодную велосипедную раму.

 …В Гадивле наша хата стояла в извечных кустах, и проблем с выбросом мусора не было. Веребская хата стояла на береговой горе, называемой Помёт. Она была ископана какими-то рвами, карьерами. Мусор сносился в них.

 Судьбу бытового мусора в Лепеле узнал лишь после получения статуса горожанина в 1974 году. Тогда ещё не было полиэтиленовых пакетов и нейлоновые сорочки, болоневые плащи были редки, а потому считались последним писком моды. Даже популярную песню транслировали по радио, в которой были то ли пророческие, то ли язвительные строки: «…Говорят, что будет сердце из нейлона, Говорят, что сотни лет стучать ему…». Никто тогда не принимал всерьёз песню, которая предупреждала, что вся эта химия будет сотни лет неподвержена гниению.

 Но, в сравнении с нынешней, в красную эру мусора на городских и деревенских улицах было больше, чем сейчас. Это потому, что не было урн на улицах. Не понесёт ведь обыватель сжигать в домашнюю печь обёртку от съеденной конфеты, пачку от мороженого или сигарет, окурок… И улетали они в лучшем случае в уличную канаву. К ним добавлялись стеклянные бутылки из-под сухого алжирского и болгарского вина, которые не принимались по причине нестандартности. Город и деревни утопали в мусоре.

 Итак, 1974 год. Я заселяюсь в барак «Сельхозтехники» только что переоборудованный из столовки и клуба районного объединения «Сельхозтехника». Из всех коммунальных удобств – на три семьи один кран с холодной водой и кухня с собственными керогазами. Допотопный уличный туалет и деревянный ящик для мусора находились позади тогдашнего и нынешнего продуктового магазина. Когда ящик переполнялся, подъезжала машина «Сельхозтехники» и рабочие вилами и лопатами выгружали в кузов содержимое. Увозили вонючий груз на место нынешнего придорожного сервиса Юрия Матеши по Минскому шоссе. Именно на городской свалке Матеша позже основал полезное предприятие по оказанию услуг транзитникам.

 Как был организован сбор бытовых отходов в городе, я тогда ещё не знал. Узнал это в 80-х годах, когда городская свалка переехала от Минского шоссе к деревне Дражно Стайского сельсовета. Сбор мусора по всему городу осуществляла единственная в ЖКХ специальная машина. Водил её житель Гадивли Митька Майзус. Процесс заключался в подъезде в определённое время к условленному месту, куда люди сносили весь лишний хлам. Машина обслуживала лишь городской центр. Куда девали мусор жители окраинных посёлков, не знаю.

 «Мусорка» Майзуса постоянно ночевала в Гадивле. Шофёр Митька был хорошим человеком. Помогал односельчанам. Однажды с утра заколол нам свинью. В знак благодарности мамка выставила уйму самогона. Выпили по рюмке-две. Митька стал собираться на работу. Мне с питерским зятем Витькой искренне жалко было терять интересного собеседника, и мы стали уговаривать его не ехать. Митька не соглашался, приведя конкретный аргумент – прогул поставят. А мы изобрели контраргумент: машина ведь может сломаться. Но тогда люди, не дождавшиеся «мусорки», вывернут мусорные вёдра на землю (мусорных полиэтиленовых пакетов тогда не было), и водиле самому завтра придётся загружать бытовые отходы лопатой. Майзусу ничего не оставалось, как выбирать одно из двух: оставить приятные посиделки или завтра загружать горы мусора. Митька предпочёл пьянство. Таким образом мы, сами того не подозревая, совершили диверсию против города, на сутки лишив Лепель мусоровоза.

 Микрорайон Сельхозтехника постепенно совершенствовался в плане уборки мусора, хотя коммунальная служба им не занималась – жилфонд считался ведомственным. Вонючие деревянные ящики заменили самораскрывающимися железными контейнерами, которые кран загружал в самосвал полными, путём манипуляций стропальщика выворачивал и снимал уже пустыми.

 Правда, делалось это в годы-ряды, и контейнеры были всегда переполненными. Поэтому землю вокруг покрывал слой гниющих и смердящих отходов. Зловоние из центра микрорайона распространялось по его окраинам. Ввиду того из санитарных соображений контейнеры с задворков магазина убрали, а жителей обязали носить бытовые отходы в большой контейнер, который поставили в глухом углу детского сада (теперь детский коррекционный центр). Но и оттуда мусор вывозили редко, он расползался вокруг железного ящика.

 Понятное дело, такая антисанитария возмущала работников детсада. Но их никто не слушал, поскольку и сад принадлежал райобъединению «Сельхозтехника»

 В 90-х годах микрорайон был передан из ведомственной собственности в коммунальную. Город сразу улучшил отопление, водоснабжение и обратил внимание на антисанитарию в детском садике. Вонючий контейнер убрали. Новый не ставили, а обязали жильцов дважды в неделю выносить мусор прямо к мусоровозке, которая в определённое время подходила за магазин и на протяжении получаса принимала в себя всё, что дома лишнее. Для того в условленном месте был установлен специальный деревянный трап, поскольку с земли ведро с отходами приходилось поднимать выше головы. Мне удалось отыскать то сооружение и сфотографировать.

 Новшество со сбором мусора население не приняло. Когда приходил мусоровоз согласно графику, большинство людей находилось на работе. Чтобы избавиться от бытовых отходов, приходилось обращаться за помощью к более свободным соседям, оставляя им своё смердящее ведро. Поэтому и этот метод усовершенствовали, правда, уже в постсоветское время, оборудовав огороженные кирпичной стеной контейнерные площадки и обеспечив их контейнерами для раздельного сбора мусора. Действенность такого метода характеризовать не буду, поскольку сознательность нашего обывателя до краёв наполнена ещё советским менталитетом. Как не буду критиковать и порядок на мусорных площадках, поскольку он также зависит не столько от коммунальников, сколько от самих обывателей.

 Следует замолвить слово и за пакеты для мусора. Теперь их синие, чёрные, серые продают везде. Вставил в пустую урну-ведро, вынул наполненный и понёс в контейнер. В вёдрах мусор уже никто не носит. А помнится агония Советского Союза. В магазинах пакеты для продуктов уже продавали. Хорошие. Но стоили они 10 копеек, а килограммовая буханка хлеба – от 14 копеек. Так это малые. А если на ведро? Таких просто не было. И вот беларусская диаспора из Канады прислала мне картонную коробку размером в кубический метр одежды. Она была разложена в чёрные большие пакеты. Одежду и обувь, что не подходили мне по размеру, раздавал направо и налево. А вот полиэтиленовые пакеты бережно складывал для последующего личного применения. Потом кто-то из сведущих людей сказал, что в капиталистических странах такие пакеты используют под мусор, потом выставляют их, полные, на улицу, а мусорка забирает. Долго я и мои единомышленники смеялись с придурка, сказавшего такое. Как это такую дефицитную, удобную авоську использовать под мусор? Столь наглого абсурдного вранья я до того не слышал.

 Всё же менталитет беларусов меняется. Турист из Нижнего Новгорода Андрей Воронин хвалил его на примере: выходят пассажиры-беларусы из автобуса и головами крутят в поисках урны, чтобы выбросить проездные билеты; в России такого нет; оттого и улицы наши чище. Согласился с туристом. Мы меняемся в лучшую сторону.

 Но я рассказал про систему сбора мусора в городе. А как это делалось в деревне?

 Поначалу никак. В 70-х дед моей жены-полешучки, Гришка, показывал мне на кучу сучьев от садовых деревьев посреди лужи на второстепенном уличном перекрёстке деревни Цна Лунинецкого района Брестской области и говорил:

 - Вот она, советская культура! При поляках такого не было. Гмина как влупила бы штраф огромный за такое, то больше никто не осмелился бы совершить подобное.

 Вот по такому принципу убирался мусор в советских деревнях.

 Приказал долго жить Советский Союз. Бедная молодая страна начала задумываться, как бы это избавиться от всеобщего срача. Первое, что придумали, это отвести наиболее глухие неудобицы, ограничив их символической оградой, для вывоза мусора со всей деревни. Вроде бы не такая уж и плохая затея. Но не для наших людей она. За несколько лет местные свалки стали разрастаться в ширь-длину и всё ближе наступать на деревни. Суровая война службы охраны природы с местным населением завершилась победой последнего. Содержимое сельских мини-полигонов где вывезли, где закопали, а вместо них по деревням расставили металлические контейнеры. Сработало! Еду я из лесного ресторана и мусор собственный с собой везу, зная, что в Юшках, Вилах и т.д. выброшу его в контейнер, даже не слезая с мотоцикла.

 Тоже можно сказать и про кладбища. Всё ненужное, что раньше сбрасывалось с откоса, теперь относится на контейнерные площадки, которыми коммунальники обеспечили все современные могильники.

 Так что мусора в городах и весях стало значительно меньше, чем было в красную эру, хоть общий объём бытовых отходов вырос в сотни, а может и в тысячи раз, свалки неимоверно выросли. В Львове вон при тушении пожара на полигоне бытовых отходов пожарные погибли. А приехав в Питер в 2011 году, спросил у брата-питерца, какое полезное ископаемое добывают под их мегаполисом, что такие огромные терриконы ненужной породы выросли. Ответ меня обескуражил: терриконы те образованы не пустой карьерной породой, а обычным мусором большого города. Но это уже совсем иная тема, не касающаяся уборки мусора в красную эру.


15 мая 2020 года.