Бестселлер. Часть 1

    Писатель Н. считался успешным человеком.  Он отпраздновал свой пятидесятилетний юбилей, и на грандиозном торжестве ни один выступавший не забыл упомянуть, что за последние двадцать лет Н. написал тридцать романов. В речах постоянно звучало слово «плодовитый».
    Писатель принимал цветы и подарки, кланялся и улыбался, но в глубине души юбиляра свербило: а бестселлера я так и не написал…
Винил он в этом не себя, а время и место. Просто - не повезло. Скучный мегаполис. Ни войн, ни землетрясений, ни наводнений. «Нет тут темы для бестселлера», вздыхал он.
     В своём творчестве он неукоснительно придерживался принципа: «Ничего не высасывай из пальца! Не был ты на войне, не смей о ней писать! Никаких «Прогулок с Пушкиным!»
    «Пишите только о том, что пережили  сами. Именно мельчайшие детали событий, подмеченные автором, делают произведение интересным и незабываемым!» декларировал он на слётах начинающих авторов, встречах с читателями; выступая по радио и телевидению.
    «Хемингуэй поехал в Испанию, где шла гражданская война, и написал об этом роман  «По ком звонит колокол». Марсель Пруст получил от неверной любимой удар в самое сердце, страдал невыносимо, и описал эти муки! Не война, конечно, но хоть так… »
    Скоро по мне самому будет звонить колокол, втихаря вздыхал писатель. Двадцать-тридцать оставшихся мне лет промчатся гораздо быстрее, чем пролетели уже прожитые пятьдесят... Тему! Дайте же мне тему!
    И вдруг… Всевозможные мистики, агностики и прочие ясновидящие утверждают, что Вселенная охотно исполняет мечты человека. Упомянутые специалисты работают в области недоказуемого, посему опровергнуть это утверждение невозможно.
    Как бы то ни было, Вселенная ли постаралась, или это была закономерная случайность, возникшая на стыке двух закономерностей, но писателю наконец, повезло. 
    Молодая возлюбленная, с которой он встречался втайне от жены, и с чьей помощью просадил немалую часть гонораров, бросила его. Без предупреждения и объяснений. Вот это повезло, так повезло! То, что для нормального человека плохо, для писателя – самое оно.
    Н. немедленно, по ходу развития неописуемой жизненной драмы принялся описывать метания и колебания своей ошарашенной души. Он уже знал по собственному опыту, что по прошествии времени милосердная память сотрёт  унизительные эмоции и  представит всё в неверном, но психологически выгодном для страдальца свете. Ничто человеческое и ему не чуждо... А вот если он немедленно, так сказать, в реальном времени, с аптечной точностью всё запишет, то это будет… бестселлер!
    Но на пути к бестселлеру его жизни, возможно - мировому бестселлеру, тут же возникли досадные преграды. Ему ли не знать, что всё великое всегда совершается вопреки обстоятельствам, но это... Это было уж чересчур! 
    Стоило Н. сесть за  компьютер, и нацелиться пальцем на клавиатуру, как тут же каким-то мистическим образом раздавался звонок от друзей с приглашением в гости или кино, театр, сауну, на концерт хора Турецкого (бесплатно, в третий ряд притом). Или же – звали составить компанию в поездке в Испанию, Португалию, на Маврикий, в Куршавель (с девочками), в круиз по средиземному морю (трое в каюте, не считая собаку), в Кижи, Михайловское, по Золотому кольцу России.
    Дети соседей сверху нещадно топали по потолку, или же часами невпопад разыгрывали гаммы. Собака соседа справа начинала монотонно лаять, когда тот уходил на работу, невзирая на то, что лай даже в течение часа результата не давал.
    К тому же, если писателю посчастливилось, наконец, найти удачную фразу про загадочную улыбку роковой изменницы на их самом первом свидании в ресторане «Закат» (символично, чёрт побери!) и начать её записывать, как в дверях кабинета (чует она, что ли?) появлялась жена. С вопросом: не хочет ли писатель чаю, кофе, бутербродов, котлет, борща, блинов со сметаной? Или, может быть – лучше с икрой?
    Что греха таить – автор тридцати романов был человеком компанейским, любил вечерние танцульки в круизах, не гнушался повеселиться в  куршавелях, обожал вкусно поесть, а потом пару часиков поспать. Да и вообще – как ни старался, даже к пятидесяти годам так и не научился говорить «нет». Ни друзьям, ни блинам. Именно поэтому романы его изобиловали описаниями застолий, экзотических блюд и стран,  интрижек с прелестницами.
    Теперь, когда судьба дала ему шанс написать нечто действительно стоящее, со всем, мешающим творческому процессу надо было что-то делать. Бессчётное число врагов будущего бестселлера следовало нейтрализовать. Блестящая идея, как это сделать, родилась у писателя практически сразу.
    Он обзвонил друзей и знакомых и изложил им легенду (зная по прошлому опыту, что правда их не остановит, скорее, напротив, подхлестнёт  звонить ему ещё чаще), что он уезжает творить в глушь, в Саратов. Вернётся через два месяца. 
    Позвонил на телефонную станцию и заблокировал настольный телефон. Вынул симку из сотового телефона и отправил её сам себе заказным письмом по Почте России. Раньше, чем через два месяца не дойдёт, потирал он руки, попутно отключая интернет. Телевидение уже раньше отключили за неуплату.
    С женой было сложнее. У нее появилась манера внезапно заходить в кабинет, и, приобняв его за плечи, глядя в монитор, задавать каверзные вопросы, как-то: «Ой! Это кого же ты так реалистично описываешь? Кто прототип этой блондинки?»
    - Ты  мешаешь мне!- рявкнул писатель в ответ на очередную бестактность, и вопил ещё минут сорок, излагая свои претензии. В частности, к тому, что  ее стараниями он прибавил за пять лет пятнадцать килограммов, и угрожая разводом.
- Я хочу посидеть на сухарях! – кричал он.
    Вопил он так громко, что дети соседа сверху перестали бегать, а собака соседа справа – лаять.
    Он так перепугал жену, что та сразу же согласилась взять месяц отпуска, приплюсовать к этому все свои не использованные отгулы и улететь на два месяца к матери во Владивосток. Без права переписки.
                (продолжение следует)