Дрожники. Покорение мира 5

- Пойдем в дом, скоро от смрада будет нечем дышать.
- Это похоже на…
- Да, очень похоже.
Семениха совсем не походила на Бабу Ягу - милая женщина среднего возраста, крепкая, улыбчивая.
- А вот и Егорий, теперь все в соборе. Бьются? – обращаясь к Анне.
- Бьются.
- Ну и пусть, а вы садитесь, поешьте, силы вам потребуются. На рассвете вы должны быть у Светлого ручья.
- Я ничего не понимаю, может, вы мне объясните, что здесь происходит, в конце концов, - не выдержал я.
- Объясню, а ты ешь, ешь, с собой только хлеб и воду возьмете на три дня.
- На три дня? – спросила Анна, накрывая на стол.
Я только сейчас рассмотрел ее, как же она похожа на Аську, ту, прежнюю. Только глаза, у Анны совсем другие глаза - затягивающие, глубокие.
- Нравлюсь? – Я не заметил кокетства в голосе, спрашивала буднично, как о приправе к супу. – Кстати, о супе, иди мой руки, рукомойник у входа. Я наливаю.
- Но как ты узнала? Ты что, читаешь мысли?
Анна лишь рассмеялась.
- И ты можешь читать, просто не знаешь об этом, - ответила вместо девушки Семениха.
А суп был хорош, подернутый золотистой пленкой с узором из свежей зелени.
- Ешь, милый, ешь, - подстегивала Семениха.
- Как к вам обращаться, как-то неудобно называть Семенихой.
- Зря, милый, привыкла я к этому имени. А называли меня по-разному, просто пока здесь иные имена позабыть следует.
- Кто такие дрожники?
- Бесы, бесы страха. Прикрепляются к человеку и убивают тело, но самое страшное – душу.
- А откуда они взялись?
- Так от сотворения мира были, слуги сатаны, инструменты зла.
- Не слышал о них.
- Не слышал и не видел, но они были, просто незаметные, а Ворожиха – место особое, место силы, пристанище. А началось это в начале 19 века. Местный помещик Павел Александрович Вистунов славился на всю округу лютым нравом - молод был, жесток без меры. В хозяйстве своем появлялся редко, все больше по барышням да по балам, у игровых столов время проводил. Приезжал, набивал карманы, и снова вон. Только золото это тяжким потом и слезами его крестьянам доставались. Лютовал барин, руки кровью марал. И с каждым разом становился все страшнее. Тогда уже душу его захватила тьма. И как-то странница одна, проходя мимо Ворожихи, увидела дрожников. Они были всюду.
- Так ведь это ты была? – догадалась Анна.
- Я, только знала,  умела меньше. Хотела людей спасти, бегала по улице, стучала в окна, но глухи и слепы стали люди, себе не принадлежали. Извели бесы деревню. Я в лесу неподалеку укрылась, пряталась до поры. Дрожники за барина принялись, остатки жизни из него вытрясли. Решили, отошел Вистунов, молодой помещик – дворянин. Готовили похороны, а он возьми и очнись. Докторов разных свезли с примочками и порошками. И вроде бы легче больному стало, но начала вымирать деревня. В три дня и следа человеческого не осталось. В ту пору Павел Александрович вызвал управляющего, дал поручение, а после впал в забытье, вроде  уснул на три месяца.  Управляющий Клим Захарович привез новых поселенцев, с севера, из деревни Марфино. Купил их барин на вывод, купил как гусей к обеду… Заселили несчастных в домах исчезнувших крестьян, пока те обустраивались, дрожники пировать начали, - Семениха замолчала.

Молчание затягивалось. Разум мой лихорадочно пытался сопротивляться не только тому, что сейчас слышал, но и всем видимым химерам. Это взрывало понятный мир, нет больше забот о расширении бизнеса, иллюзии семьи, нет суррогата общения в мессенджерах. Ничего этого больше нет. А есть ведьма, или кто она, в своей сказочной избушке, есть девушка с глазами – омутами, читающая мысли, есть перерожденная Аська, есть эти проклятые дрожники. Есть мир, заполненный страхом.
- Вы говорите как очевидец, - поддержала Анна ведунью, считав в моих глазах остатки сомнения.
- Так я и есть очевидец. Первой жертвой стала кошка Морозовых. Эту кошку старуха Морозова везла с собой из Марфино, скотину оставляли, а от кошки отказаться не могла. Потом пропали мужчины этой семьи.
- Но как? Как они это делают? И следа не осталось? – не выдержал я.
- Как делают – тебе лучше не знать. Жертвы исчезают, будто и не было никогда, стираются из памяти оставшихся. Просто корм, энергетическая подпитка, первый уровень, как сказали бы геймеры.
- Вы и о геймерах знаете? -  реплика Семенихи пробудила скепсис.
- Как же мир цепляется за обман, смешные конструкции, - она слабо улыбнулась. – Да, знаю. Среди жертв есть жертвы избранные, кто-то становится адептами страха, воинами тьмы. Такие как управляющий и барин, а есть и те, кто служит прибежищем – существа безвольные, бездушные… Дрожники гнездятся в их телах миллионами, миллиардами. Впрочем, это уже не люди – оболочки, носители воли зла.
- То, что вы говорите – очень страшно. Но как они возникли из глубин веков, как вообще появились в нашем времени?
- Я этого не знаю, но, может, узнаете вы. Увы, каждому из нас открывается лишь часть знаний. У нас мало времени, через час вам надо выходить. Анна знает дорогу. Вы должны быть у Светлого ручья до рассвета. Вам придется провести там две ночи, будет жутко, не дайте страхам завладеть вашими душами.  Это будут ночи борьбы, но если вас выбрали – вы справитесь.
- Кто? Кто нас выбрал?
- Поймешь, не время теперь.
- Но почему страх? Ведь не всегда страхи разрушительны.
- Есть только две силы: любовь и страх. И знаю, о чем хочешь спросить: показная смелость, бравада – обратная сторона страха, та же неволя.
- Последний вопрос: что стало с деревней, тогда, два века назад?
- Я увела всех оставшихся…
- Куда?
- В Мертвое озеро.
- Утопили?!
- Это были не люди, это - убежища дрожников. Но силы страха окрепли настолько, что заклятье снято. Неужели ты не понял, в деревне сейчас те, кого мне удалось спрятать в Мертвом озере? Они живут в своем времени.
- А как же Аська? Почему она стала такой?
- Не только она. Мы приехали сюда с Матвеем, пару недель назад мы еще были влюбленной парой.
- Матвеем? Это новый муж моей Аськи?
Анна кивнула. Показалось, или она и правда прятала глаза?
- Все, деточки, не время сейчас, милые, да и горевать не о чем, вижу же я, - лицо Семенихи заиграло сотнями улыбающихся морщинок.

До Светлого ручья мы добрались минут за двадцать. В лесу поздно светает, но по заметным контурам деревьев я понял, рассвет скоро.
- А как же дрожники? – спросил я Анну, как только мы пересекли защитный круг.
- Дрожники в этот час не страшны, они свободно перемещаются лишь очень короткое время ночью.
Сразу за поляной, где стояла избушка Семенихи, я почувствовал, что мы поднимаемся в гору.
- Дошли? – спросил, услышав журчание.
- Это здесь, но надо кое-что проверить. Здесь два ручья: Светлый и Темный. Сейчас, - Анна зажгла фонарик и стала светить по кустам. – Мы на месте. Что? – добавила она, заметив, что я смотрю на фонарик. – Фонарик был у меня в кармане, так и уцелел.
- Пить-то из ручья можно?
- Не только можно, но и нужно, - Анна выудила откуда-то старую кружку.
- Светлый и Темный. Живая и мертвая вода?
- Думаю да.
Заломило зубы, поэтому не сразу понял, что не чувствую усталости.
- Совсем мало времени до рассвета, надо успеть принести дров. Потребуются два шалаша, вечером разожжем костер.
- Почему вечером?
- Егор, давай договоримся - после рассвета мы обмениваемся только важной информацией, ну или спасаем друг друга, это как пойдет. Разговоры откачивают энергию, а она нам нужна.
- Тогда воспользуюсь случаем, не знаешь, зачем мы здесь?
- Для посвящения. Оно даст знания и силы. Отсюда мы выйдем или воинами, или частью дрожников, иного пути нет.
- Впечатляет. Соскочить никак?
 - Можешь вернуться, успеешь как раз на завтрак Клима Захаровича, ну или если повезет – Павла Александровича. Иди уже за дровами!
Когда вернулся с первой вязанкой, Анна сидела на корточках у края полянки и что-то сыпала из узелка.
Да уж, строитель из меня никудышный, шалаш и то собрать не могу. Все заваливалось и никак не желало стоять. К счастью, Анна закончила непонятный обряд и присоединилась ко мне.
Она собрала из веток каркас вроде основы чума, достала моток веревки, не перестаю удивляться ее запасливости, связала, а меня послала за еловыми ветками. Заканчивали засветло, за дровами для костра идти некогда.
- Слышишь? – Анна поднесла палец к губам.
Действительно, журчание изменилось, казалось, что течет не маленькая струйка воды, а полноводная горная река.
- Пора, идем.
Мы сели на берегу ручья. Плотные своды деревьев расступались над ним, и нам открылось молочно-голубое небо в розовых мазках. 
- Пить хочешь?
- Нет. Что мы должны делать?
- Сейчас просто открыться, не закрываться, - Анна растянулась на земле. Как же притягательно ее гибкое тело даже под мешковатой ветровкой.
- Ты мне тоже нравишься, но давай сначала пройдем этот путь.
 Продолжение следует.